Ваятель плоти

      Не было больше троп. Не было больше тракта. Теперь мы брели прямо сквозь молодую чащу, высоко задирая ноги. Никто не пытался прорубить просеку сквозь искажённые многометровые заросли кизила, так как именно разноцветная масса листьев защищала нас.       Сначала ситуация показалась мне не столь опасной. Противник летел лишь с одной стороны, а дымовая шашка не давала ему увидеть конкретное направление отступления. Я наивно предположил, что мы уйдём также, как пришли, чтобы обойти демонические территории по периметру и зайти в другой точке. Да вот только когда мы покинули луг, другие отряды пчёл уже облетали нас по широкой дуге, блокируя самый очевидный из путей. Рей в который раз оправдал свой статус командира группы по праву опыта, так как он изначально повёл отряд абсолютно иным маршрутом. Я разделял логику своего командира и был с ним согласен.       Спринт по диколесью вообще не вызывал бы у нас проблем. Если бы мы не продолжали идти вглубь. Растения здесь подверглись намного более сильным изменениям. Из почти естественных и пастельных, оттенки стали в разы кислотнее, делая картину похожей на карнавал в Рио. Особенно благодаря заметной в сумерках люминесценции. Высота и размеры растений выросли, за счёт чего любой куст теперь мог стать убежищем от солнца. Или, как в нашем случае, от воздушного преследования. Листья стали на ощупь ещё более нежными; из-за чего, продираясь сквозь ветки, меня бросало в дрожь накатывавшее чувство диссонанса и... к моему ужасу, предвкушения.       Ситуация усгублялась цветами. Воздух был полон несущей демонические эманации пыльцы. Хотя Ника раздала нам марлевые, пропитанные святой водой повязки, все чувствовали запахи; варьирующиеся от лёгкого до крайне резкого, они имели пьянящий эффект. Пары глубоких вдохов уже хватало, чтобы "поплыть". Не испытывала проблем лишь Белла, так как она повязке предпочла местный противогаз, похожий на маску чумного доктора из вываренной кожи со шлангами, идущими из основания клюва в её ранец.       Мы делаем привалы каждый раз, когда находим поляну; тогда послушница немного нас очищает, зачитывая вслух молитвы, а Ром залезает на дерево, отчитываясь Рею о направлении пчелиных патрулей.       — Чисто. Думаю, мы оторвались, хотя я не рискну утверждать. Из-за сумерек видимости никакой. — отрапортовал он.       — Не факт. В любом случае, нам нужно где-то заночевать.       — Встанем здесь?       — Нет. Дальше есть небольшая высота, попробуем занять её. Переводим дух и продолжаем движение!       Я слушал Рея, но не пристально. Всё моё внимание поглощали разросшиеся с края поляны кусты, что, вероятно, смогли остаться зелёными, всего лишь увеличившись в несколько раз. Даже оттенок цветов остался прежним, лишь прибавив в насыщенности. Глаза отдыхали при наблюдении за ним; казалось, что я мог бесконечно...       — Даже не думай туда лезть. Человеком ты оттуда уже не выйдешь. — подошёл ко мне Рей со спины, снимая наваждение.       — А? Какого хуя... Спасибо! Что со мной?       — Кажется, скверна постепенно начала дотягиваться до твоего разума. Иди к Нике, она поможет.       — Да, конечно. А демонические растения всегда так опасны? — мне не часто удавалось задать вопрос рыцарю, хотя именно его советы были, пожалуй, самыми ценными.       — Нет, бывает и хуже. Намного.       — Блять, что может быть хуже промывки мозгов?       — Ну, за той очаровавшей тебя сиренью может начаться поросль альрауне — монстра-растения, соблязняющего таким же способом.       — Всё настолько плохо?       — Если от тех же пчёл после поимки в теории можно сбежать, то с альрауне ты останешься надолго. Она очень быстро пустит корни в твою плоть и сделает тебя продолжением своего тела — заговорщическим тоном говорил командир.       — Охуеть.       — Ты ещё не был в лесу щупалец... — сказал он и по отечески хлопнул меня по плечу.       Я вернулся к остальным. Дождался пока Ника отмолит Рома и позволил сделать с собой тоже самое. Ощущался процесс специфически; вместо понятных проповедей молитва читалась на новом, неслышанном ни мной, ни Геррой языке. Экзотики доставляло странное восприятие текста молитвы — слова отчётливо звучали будто бы прямо в голове, хотя полушёпот послушницы был на грани слышимости. Стоило мне внять этому тихому голосу, как меня начало отпускать. Стресс, вызванный враждебной обстановкой, исчез. Миазмам можно сопротивляться, а монстров можно победить. Даже наше печальное положение более чем поправимо, если не терять духа.       Я не захотел устроить резню монстродев во имя Илиас. Я не стал преисполнен безмерной преданностью к Верховной. Вместо аффекта и рвения моё естество заполнили спокойствие и уверенность. Сомнения пропали. Что бы ни случилось...       ...Мы справимся.

***

      Демоническая энергия оказалась не столь вирулентной, как я думал; она не заполнила эти места полностью, по крайней мере пока. В местах долговременной концентрации больших групп монстров и пленников она могла обратить человека за считанные часы, в то время как бесплодные и ненаселённые пустоши были почти чисты, даже находясь глубоко в тылу демонических царств. В случае окрестностей Южгорода же миазмы распространялись стихийно, где-то сгущаясь, а где-то рассеиваясь. По крайней мере, это мне рассказал про неё Ром.       Причиной моего интереса к законам её распространения стала подозрительная чистота выбранной отрядом в качестве убежища поляны, находящейся на противоположном склоне холма к которому нас вёл Рей. Как оказалось, таких мест было немало, просто рыцарь никогда нас туда не вёл, справедливо полагая, что все ближайшие оазисы мониторятся пчёлами. Изначально мы хотели заночевать в плюс-минус "жилье" — встреченной на пути пещерой в склоне холма. Устланный толстым слоем мягкой паутины пол пещеры заставил нас искать другое место для сна.       Наконец мы можем почувствовать себя в безопасности, на какое-то время. А то лично я подзаебался. После разбития лагеря все занимаются своими делами. Ника прикладывает какие-то компрессы к оголённому торсу Рейнольда — именно он принимал на себя атаки пчёл. Верхние инсектоидные лапы оных обладали силой, достаточной, чтобы своими ударами серьёзно помять кирасу. Несмотря на мягкий стёганый поддоспешник, у Рея на теле остались гематомы площадью с ладонь каждая, над которыми и работала послушница. Ром готовит ужин, иногда прерываясь, чтобы свериться с астролябией. Белла что-то увлечённо пишет в небольшой книге. Я же, пожалуй, изучу геном пчелы, поглощённый из её крови.       Первым, самым заметным отличием пчелы от человека является хитиновый доспех, покрывающий большую часть её тела. Помимо него, у пчелы были элементы и человеческого скелета: череп, грудная клетка, кости человеческих рук, позвоночник и вытянутая, деформированная тазовая кость, в области которой внешний скелет срастался со внутренним. Вместо оссеина кости имели в составе хитин. Да, несмотря на инсектоидную внешность пчёлы являлись позвоночными существами. Ноги под хитином были аналогичны человеческим за вычетом отсутствия в них костей. Лапы были абсолютно идентичны таковым у медоносной пчелы, пусть и увеличенные во много раз, и крепились к телу в районе краев ромбовидной мышцы.       Мышечная система имела много сходств с человеческой, равно как и отличий. Сильнее всего досталось широчайшим мышцам спины. Они стали пластичнее, выносливее, гипертрофировались и начали также частично выполнять функции лётных мышц(которые тоже были в наличии), приводя в движение комплект пчелиных крыльев.       Помимо желудка, пчёлы имели медовый зобик и ферментировали мёд, правда вместо хоботка они собирали нектар утончённым и многократно вытянутым языком. Удивительно, как они умудрялись сохранять привычную людскому уху дикцию с таким языком?       Как и медоносные пчёлы, монстры имели восковые железы(которые и вырезала учёная), правда расположены они были на животе и работать могли всю жизнь, причём процесс выделения управлялся пчелой напрямую.       Больше всего интриговала репродуктивная система. Она также как и у волкодлаки отторгала мужскую хромосому, но имела ещё одно отличие: плод заключался в прочную оболочку и откладывался в виде яйца.       Лимбическая система была...       — Что ты делаешь? — спрашивает Белла, отложив книгу.       — Да малость призадумался.       — Ты сидишь и разглядываешь пустоту уже полчаса. — проблема; видимо время в таком состоянии тянется для меня по-другому. Надо что-то спиздануть.       — Эмм... Это моя первая вылазка. Я представлял себе всё немного иначе...       — А, поняла. Сильные впечатления?       — Можно сказать и так. До сих пор в голове то, как влияют миазмы. — а вот это уже чистая правда. От мысли что что-то промывает мозги, причём так, что хрен почуешь, мне становилось неуютно.       — Скверна способна и не на такое.       — Например? — знания о мире вокруг надо выуживать при любом удобном случае.       — Изменить течение времени.       — Серьёзно?       — Да. В отдельных случаях перманентно.       — А были они, такие случаи?       — Да. Есть так называемый Пандемониум; место, или, скорее, отдельный небольшой мир, где время стоит на месте, из-за чего его обитатели не стареют. Там обитают могущественные демоны и там они держат захваченных людей.       — Ебнуться можно; каким образом демонам удалось создать такое?       — Мы знаем об этом месте очень мало. Никто в Ордене не может даже с точностью сказать, был ли Пандемониум создан, появился он сам, или был всегда. В любом случае я алхимик, а не демонолог, и работаю над другими вопросами.       — И над какими же?       — Та растворяющая сыворотка, которую я бросила в монстра. Моя личная разработка.       — Сильная вещь.       — Недостаточно. По моим расчётам сыворотка должна была обнажить её череп.       — Всё равно, это был результат.       — Результат был потому что сыворотка попала на кожу. Мне нужно сделать состав более едким чтобы он стал способен проесть, например, панцирь.       — Если у тебя получится завершить этот проект, то...       — То у людей появится ещё один козырь, а я, как проявившая достаточную пытливость ума, поеду обучаться в Бюргенверт.       — Куда?       — Бюргенверт — крупнейший в Ордене университет, плотно сотрудничает со всеми гильдиями.       — А то, что ты рассказываешь всю подноготную простому наёмнику...       — Простому наёмнику я бы ничего не сказала. Но ты боец из отряда Рейнольда Кальта. Я выхожу с Реем не в первый раз, могу ему верить и знаю, что он не принимает к себе кого попало. Поэтому, пусть и не всецело, но я доверяю и тебе.       — Из-за эмпатии к отряду ты не ушла после сбора трав?       — Нет. Моя помощь в решении задачи Рея частично покрывала стоймость найма отряда и была условием контракта. К тому же, мне было бы проблематично вернуться в одиночку.       — Бойцы; ужинаем и отбой! Мы двигались в нужную сторону и до области, куда отправилась группа Яна осталось недалеко. Дежурить первым буду я, затем Ром, Ника, Микаэль и Белла. Смены каждые полтора часа! — скомандовал Рей, пошушукавшись со стрелком.       Ужин был весьма плотным, по крайней мере у меня. Для поддержания стабильной работы оболочка требовала много калорий, и личные запасы я смёл подчистую. С удовольствием растянувшись на спальной циновке, я проснулся от тряски за плечо послушницей и заступил на дежурство.       

      

***

      Сижу поодаль от бездымного костра, чтобы лучше видеть в темноте. Прервался лишь однажды, чтобы подкормить огонь. Было бы неплохо научиться ориентироваться независимо от света. Но как этого добиться? Нужно отрастить глаза с достаточно широкими зрачками, при этом там, где они будут давать хороший обзор и не привлекать внимания. Не представляю себе подходящего места. Идея — херь; лучше эхолот, как, например, у летучих мышей. Но это вторично; больше всего меня зацепила альрауне — упомянутый Реем монстр мог, с его же слов, каким-то образом ассимилировать других живых существ. Это может сильно расширить пределы проводимых мной метаморфоз, что приблизит меня к обретению силы, достаточной для выполнения моей задачи. Не той, которую мне поручил мой наниматель, а моей собственной. Надо только...       Шорох. Тишина. Снова шелест. Будто кот крадётся к добыче. Так, встаю и выпускаю когти, отступая подальше от зарослей. Хруст ветки. Оборачиваюсь и вижу очередного монстра. Худое и невысокого роста тело с незрелыми формами, прикрытыми лёгкой цветастой одеждой, сосредоточенное выражение лица, антенны на голове и хитиновые клинки на руках. Видимо, производная от богомола. Выглядит человечной и юной. Подходит ко мне, и в свете огня я рассматриваю её получше... Блять, ну нахуй! Ей от силы лет пятнадцать; я детоубицей не нанимался!       — По пути сюда наша группа уничтожила выводок пчёл — чуть приукрасим события.       — ...       — Нас больше.       — ... — продолжает подходить. Надо что-то придумать. Медленно распрямляю хлысты и наношу на себе небольшую борозду когтями. Для наглядности.       — Уходи, или будешь убита.       — ... — немного замешкалась, надо додавить!       — Я тебя щадить не буду. И они тоже.       Кажется мои слова прозвучали немного громче, чем я хотел, и Ром начал ворочаться на земле. Теперь её проняло. Чуть дрогнув, она развернулась и убежала, остановившись на краю поляны и подмигнув мне, перед тем как затеряться в кустах.              Надеюсь, больше я её не увижу.