Лучше быть российским Калининградом, чем немецким Кёнигсбергом.

Когда через месяц после встречи со Сталинградом, СССР одержал победу. Все подозрения, Берлин обрушил на меня. Тогда в Кёнигсбергской квартире он не сдерживался, в оскорблениях и обвинениях, а когда дело дошло до ударов, я, не сталкивавшийся с таким раньше, мог только терпеть, пока он не успокоился и не запретил мне посещать территорию совета. Так же пообещал, что сотрёт Сталинград с лица земли. От чего на душе стало ещё хуже, хотя куда уж хуже. Сейчас, лёжа в маленькой луже крови, которая вытекла из моего сломанного носа, чувствую, как болит всё тело от ударов его начищенных ботинок, которые при уходе были уже заляпаны кровью, чувствую, как рассеянная щека начинает набухать, и болеть с новой силой, и как наливается фингал под глазом, тоже чувствую. Он оторвался на мне по полной и почему-то мне кажется, что это повториться. Я был побит из-за того, что хотел помочь. Ужас. Где это видано, чтобы такое происходило. Надеюсь, что Берхард не сдержит своё обещание, и Григорий будет живой и здоровый. Даже если он будет ненавидеть меня до конца, моей или его жизни, я просто, буду рад, что с ним всё в порядке. Я взялся за кулон, что не так давно сделал из того красного янтаря. Он помог мне встретиться с Волжским и теперь ношу его не снимая, как и тот крест. Гриша смог дать отпор, он молодец, пожалуйста, продолжай, я хочу ещё раз тебя увидеть. ----------------------------------------------------------------------------------------------- В это время, празднуя победу над немцами, у Сталинграда были такие же мысли. Вильгельм, несмотря ни на что, я хочу победить и встретиться с тобой, уже на немецкой территории и уж тогда, нам не помешают, мы с тобой многое, что обсудим, и ты больше не будешь фашистской подстилкой. Ты станешь советским городом, что всегда будет рядом со мной. Благо, твое расположение рядом с Балтийским морем и нам будет очень выгодно, забрать тебя. И больше ты немецким, никогда не будешь, я не позволю, как когда-то, тебя обратно отдать. Ты мне много задолжал, и будешь теперь отплачивать. Я научу тебя, меня не бояться и тогда, нам станет проще. Не волнуйся, скоро настанет тот день, когда я тебя заберу. Ты только дождись. 1943 год Декабрь. Весь год, немецкая армия терпит поражения то тут, то там. Из-за этого, Берлин постоянно отрывался на мне. По началу, это были не сильные удары, выраженные тем, что я " предатель и все планы, этому советскому разболтал". Позднее, он стал ударять со всей силы, на любое слово против, хоть и был не согласен, но делал так, как говорю я и это, хоть как-то спасало нашу армию. С каждым месяцем становится всё хуже на фронте и я уже не знаю, доживу ли я до какой-либо победы. Неважно, наша она или советская, мне кажется, что Берлин убьёт меня раньше, чем это наступит. Ведь, весь этот год спать по 2 часа и получать еженедельные побои, лишь раз в 5 месяцев, на неделю, появляться в родном городе. Это пытка, я не знаю, сколько так продержусь, но надеюсь, что, либо всё это скоро закончится, либо я скорее умру от переутомления или очередного удара Берхарда. Интересно, как там Григорий? ----------------------------------------------------------------------------------------------- Всё дальше продвигая фронт, я думаю над мыслью, как сделать так, чтобы Московский захотел сделать Кенигсберг, советским. Пустив среди солдат байку, что скоро такими темпами мы и до Кёнигсберга дойдем, я узнал про этот город много нового, что в будущем, возможно, поможет мне уговорить Москву. Вспомнив о Вильгельме, я задумался. Интересно, как он там? Он до сих пор с Берлином? Может быть, они расстались из-за напряжения? Может он не хотел всего этого? Бред. Если бы не хотел, встал бы против. Уверен, Берлин бы его послушал и поддержал. Он же всегда его поддерживает за плечо. Фу, гадость и вспомниться же такое. Надо не об этом думать, а о том, как он станет советским и навсегда попрощается с Германией. Да, ему в союзе будет лучше, ведь здесь я. Я защищу, помогу и буду рядом. А что ему ещё надо? Ведь именно это делает Берлин, вот и я буду делать, только по-своему, по-советски. Да, странно осознавать, что ты, кажется, влюбляешь в своего врага и хочешь сделать его таким же, как сам. Стоп. А не это ли хотел тогда сделать Вильгельм, ведь фраза, что его предложение будет действовать всегда, несмотря на ситуацию. Кажется, он разделяет эти чувства, от этого я хочу скорее кинуться в бой, чтобы быстрее мы смогли освободить Кёнигсберг и победить в войне. Ну и, конечно же, чтобы быстрее, Виля стал моим советским городом.