Охваченные страстью

Мрачные свинцовые тучи, словно тяжелые глыбы, медленно плыли по небу. Узкая улочка, окутанная завесой тумана, напоминала грязный театральный занавес, скрывающий тайны. В голове промелькнула мысль: "О, этот дождливый Лондон, здесь так промозгло и сыро". Моя жизнь погрузилась в бездну отчаяния. Я чувствовала себя пленницей зыбучих песков, из которых не было ни выхода, ни спасения. Меня зовут Алекс Винтерс, мне семнадцать лет. Я родом из Албании, но училась в Дурмстранге. Моя жизнь была наполнена радостью и любовью. Вокруг меня всегда были верные друзья, заботливая семья и любимый парень. Но внезапно все изменилось, и моя жизнь рухнула. Отец признался маме в измене, попросил развода и привел в наш дом свою любовницу — мою лучшую подругу, с которой мы учились в одном классе. Моя жизнь раскололась на до и после. Мама не смогла простить измену, и они быстро развелись, разделив имущество. Отец остался в Албании, а мы с Анной, так зовут мою мать, отправились в Лондон. Так мы оказались в Лондоне. Казалось, что в этом городе никогда не прекратится дождь. Депрессия охватила Алекс с невероятной силой. Последним ударом стало письмо от ее парня, которое словно добавило еще один гвоздь в крышку ее гроба. Винтерс, не раздумывая, развернула письмо, и перед её глазами замелькали строки, а слёзы застилали взгляд. "Алекс Винтерс» «Алекс, расстояние губительно для наших отношений. Прости. Прощай. Я не люблю тебя." "Тиим Дарив" Пустота, словно раскалённый нож, пронзила её сердце, оставив зияющую рану в душе. Винтерс обустроили небольшую, но уютную квартирку в центре Лондона. Она состояла из двух комнат, столовой и кухни. Мама могла добраться до работы пешком всего за пару минут. Кухня и прихожая были выполнены в глубоких тёмно-синих тонах. Слева стоял диванчик, обитый бархатом, который уже слегка выцвел от времени. Напротив, располагались стол, тумбочка и зеркала, а справа — старинная стенка, заполненная книгами и массивными фолиантами с тиснёными названиями. Рядом лежал ковёр, поеденный молью, и камин в викторианском стиле, давно не чищенный. В конце комнаты находилось прямоугольное окно, а на свободной стене висела картина, вероятно, подлинная, написанная с душой мастером. На ней была изображена птица — не волшебная, не сказочная, а обычный голубь, серый и скромный. Этот мрачный интерьер оживлял только белый стол, новый и чистый, с несколькими маленькими кухонными ящиками, плитой и холодильником. Моя комната была выполнена в тёмных тонах, но имела достаточно пространства. Окна выходили на улицу, а дверь вела в ванную. Стены, покрытые красивыми расписными узорами, были оклеены обоями цвета спелой вишни. На них висело несколько больших картин с изображениями пасмурных пейзажей. Одна из них, с ярким осенним садом, выделялась, как яркое пятно на тёмном фоне. В центре комнаты стояла широкая кровать, застеленная чёрным шёлковым бельём, рядом — шкаф и письменный стол. На окнах висели тяжёлые бордовые шторы. Эта комната была моим убежищем, единственным островком спокойствия в этом безумном городе. По соседству с моей находилась каморка, которая разительно отличалась от моей. Светлая и уютная, она была обставлена мебелью в зелёных и оранжевых тонах. У окна стояла удобная небольшая кровать, за которой скрывалась дверь в ванную комнату. В помещении также находились письменный стол, диван и два уютных кресла, а между ними — журнальный столик с букетом свежих цветов, будто только что сорванных. На стенах висели изысканные картины, а на полках теснились книги. Пол покрывал зелено-оранжевый ковер с длинным мягким ворсом, а на окне колыхались зелёные шторы. Девушка, словно пытаясь укрыться от реальности, проводила дни в своей комнате. Анна, стремясь помочь мне выбраться из этого состояния, начала искать для меня подработку. Сама она нашла место в Министерстве магии, где боролась с незаконным использованием изобретений маглов. Часто она упоминала Артура Уизли. Мама, получавшая около 80 галеонов в месяц, предложила мне работу в Министерстве. Вакансия нашлась быстро, и, несмотря на отсутствие опыта, меня взяли личным секретарём в отдел международного сотрудничества на время летних каникул. Туда часто принимали студентов старших курсов. Основной задачей стало написание заявления на поступление в Хогвартс. Программы там сильно отличались, и мне предстояло пройти входное тестирование, чтобы попасть на седьмой год обучения. Собравшись с духом, я начала своё послание директору: "Мистеру Альбусу Дамблдору, Директору школы чародейства и волшебства 'Хогвартс', Уважаемый Альбус Дамблдор, Прошу вас предоставить мне место на седьмом курсе в школе чародейства и волшебства Хогвартс. По семейным обстоятельствам я не могу завершить обучение в Дурмстранге. С наилучшими пожеланиями, Мисс Алекс Винтерс." Закончив письмо, я вздохнула с облегчением: "Полдела сделано, осталось отправить." Возле окна в клетке сидела моя любимая сова по имени Альфа. Белая с серыми перьями, отец подарил её мне на десятый день рождения, когда я только поступила в школу. Сова, ласково ущипнув меня клювом, приветливо заухала. Я угостила её и, привязав к лапке письмо, открыла окно. В комнату, словно призрачный дух, ворвался ледяной и влажный воздух. Альфа, с тихим свистом раскинув огромные крылья, устремилась в распахнутое окно и исчезла, оставив за собой лишь легкий шлейф. Девушка поспешно закрыла окно, ощущая, как холод проникает в самое сердце. Ожидание — это испытание, которое мало кому по душе. Я всегда избегала его, как чумы. Анна оставила мне скромную сумму на новые наряды, и первым делом я решила приобрести мантию для похода на работу. Подкрепившись оладьями с сиропом, я отправилась в путешествие, предвкушая новые открытия. Прогуливаясь по улицам, я заметила загадочное кафе «Дырявый котёл», которое маглы обходили стороной, словно оно было окутано тайной. Наложив пару волшебных движений на каменную стену, я перенеслась в волшебный мир, разделяющий магловскую и магическую Британию. Косой Переулок — извилистая улица, вымощенная булыжником, сердце волшебных товаров. Это единственное место в Лондоне, где можно найти магических животных, летающие метлы, волшебные палочки и множество других волшебных вещей и артефактов. Блуждая по узким улочкам, я наконец нашла нужный магазин. На вывеске красовались изысканные буквы с вензелями: «Мантии на каждый день». Войдя внутрь, меня приветствовала полная женщина с добродушной улыбкой. — Здравствуйте, мисс. «Вы впервые у нас?» —спросила она. — Да, — ответила я. — Меня зовут Мадам Малкин. Давайте подберем что-нибудь для вас. — Спасибо, но я хотела бы сама выбрать. Женщина пожала плечами и указала на ряды манекенов. После недолгих поисков мой выбор пал на изящную мантию черного цвета. — «И в пир, и в мир, и в добрые люди. Чёрный всегда к лицу, и всегда в моде», — произнесла я, любуясь своим отражением. Оплатив покупку, я отправилась домой, где солнце уже клонилось к горизонту. Нужно было приготовить ужин и отдохнуть. С помощью трансгрессии я оказалась в своей уютной квартире. Приготовив нехитрый ужин и накрыв на стол, я взяла с полки книгу Набокова «Лолита» и погрузилась в чтение. Магловские произведения русских писателей всегда манили меня, унося в мир безмятежности и покоя. Но внезапно меня отвлек голос мамы, вырвав из омута чтения. — Я дома, — тихо произнесла она, переступая порог. — Хорошо, — откликнулась я, не поднимая глаз от книги. Ужин прошел в привычном безмолвии, словно тени прошлого окутали наш дом. Внезапно тишину нарушил голос матери: — Ты купила мантию? — Да, — ответила я коротко, не желая продолжать разговор. О чем говорить? О работе? Ее мир был для меня загадкой. О парнях? Мой отец был ее единственной любовью, и больше я никого не знала. Так и текли наши дни, словно однообразные капли дождя, падающие на землю. Лишь изредка я слышала ее тихие всхлипывания по ночам. Анна всегда была воплощением ледяной выдержки, не позволяя себе проявлять слабость. Ее воспитывали как будущую Леди, с запретами на все: «нельзя» и «не нужно». Мои бабушка и дедушка по материнской линии погибли при загадочных обстоятельствах, когда мама вышла замуж. А о папиных родителях мы не говорили никогда. Они поссорились с отцом задолго до моего рождения и не принимали участия в моей жизни — возможно, к лучшему, как я тогда думала. Мысли роились в моей голове, когда я готовилась ко сну. Завтра будет трудный день — нужно тщательно подготовиться к тестированию в Хогвартс. Утро началось с первых лучей солнца, пробивающихся сквозь занавески. «Ура, солнце!» — воскликнула юная Винтерс, подходя к окну. На подоконнике сидела сова с привязанным к лапке конвертом. Впустив птицу, Алекс открыла письмо: «Мисс Алекс Винтерс, Флит-стрит, дом 10. С радостью приглашаем вас на входное тестирование в школу чародейства и волшебства Хогвартс, которое состоится 5 июня в 10:00. В конверте вы найдете билет на Хогвартс-экспресс. Не опаздывайте!» С наилучшими пожеланиями, Миссис Минерва Макгонагалл». Впервые за несколько дней девушка искренне наслаждалась жизнью. Учеба приносила ей истинное удовлетворение, словно она погружалась в мир захватывающих открытий. Перебрав свои вещи, она обнаружила конспекты и с головой погрузилась в увлекательное путешествие по страницам книг, словно странствуя по неведомым землям. Алекс потеряла счёт времени, увлечённая чтением. Когда она подняла глаза, было уже поздно. Выйдя из своей комнаты, она заметила мать, которая хлопотала у плиты, наполняя дом теплом и уютом. — Мам, я совсем потеряла счёт времени. «Завтра тестирование в Хогвартс», —сказала Алекс, потирая ладони. — Ничего, иди готовься, если нужно, — ответила мать, мягко улыбаясь. — Нет, я уже всё. «Что нового на работе?» —спросила Алекс, надеясь на интересные новости. — Ничего особенного, — ответила мать, слегка пожав плечами. — Понятно. Папа не писал? — продолжила Алекс, чувствуя лёгкое беспокойство. — Нет, — коротко ответила мать, и в воздухе повисла тишина. Мы уже поужинали, и каждый из нас отправился в свою комнату. Удивительно, но в этом мрачном городе мне спалось впервые так спокойно и крепко, словно я нашла убежище в своих снах.