MamoUsaWeek2021

      За уже очень много лет король Эндимион привык думать, что его милая маленькая дочурка навсегда останется таковой. По крайней мере, его никак не смущала мысль, что повзрослеет Маленькая Леди ещё не скоро. Он любил Чибиусу ничуть не меньше, чем делал это сто, двести и даже триста лет назад, уже не говоря о том, как всё перевернулось у него внутри, когда он впервые взял на руки свою малышку. И такое стечение обстоятельств вполне его устраивало: с маленькими детьми — с ними ведь проще.       Всё изменилось в тот день, когда Чибиуса вернулась домой из двадцатого века. Оба родителя несомненно были рады возвращению дочери, однако им обоим стоило больших усилий, чтобы подавить удивление, когда увидели Малышку впервые. Признаться, тогда Серенити справилась с этим гораздо лучше. Маленькая Леди повзрослела, при чём будто сразу на несколько лет, и, конечно, ни Серенити, ни Эндимион не убавили в любви к своей единственной дочери. Но в тот день в короле что-то пошатнулась — это была его уверенность в том, что день, когда Чибиуса изменится, наступит ещё через многие сотни лет.       Когда прошло какое-то время после возвращения Чибиусы, Эндимион даже подумал, что не так уж сильно изменилась его дочь. Да, она выросла, да, стала старше. Но на этом — он выдохнул с облегчением — кажется, всё закончилось. Маленькая Леди стала уделять больше времени учёбе, осознаннее подходить к принятию каких-то решений и выносить уроки из собственных ошибок, как того всегда желали её любящие родители. Ведь это не мешало Эндимиону всё так же носить Малышку на руках, укладывать спать и даже рассказывать на ночь какие-то истории. А ещё он испытывал настоящую гордость, когда Чибиуса обыгрывала его в шахматы или делилась новыми знаниями, полученными из книг, которые прочитала в двадцатом столетии. Король действительно начал думать, что взросление Чибиусы — вовсе не плохо. Для него она осталась той же малышкой.       Но самое интересное началось тогда, когда Чибиуса начала подолгу пропадать где-то за пределами дворца.       Поначалу ни король, ни королева даже не обратили на это внимания: подумаешь, дочь завела новых друзей и проводила время в их компании. Ведь Чибиуса всегда возвращалась домой вовремя и не давала родителям повода для беспокойства.       Подозрения начались позже, когда Серенити пришлось по нескольку раз звать Маленькую Леди за ужином, а Эндимион начал замечать, как тихо Малышка напевает себе под нос. И всё бы ничего, но обоим родителям был знаком этот мечтательный взгляд, эта рассеянность временами, это отсутствие там, где она вроде как была. Эндимион до последнего пытался избежать этих разговоров, прогонял мысли прочь и не хотел верить в то, что казалось вполне очевидным. Пока Серенити сама не произнесла вслух: «Влюбилась».       Очень долгое время Эндимион не мог сосредоточиться ни на чём. В голове у него прочно засели мысли о дочери, а ярче всего пульсировало: «Взросление — определённо та ещё пакость». Он был не против, но ему вроде как было положено волноваться за дочь. И он волновался, да ещё как.       На удивление, Серенити отнеслась ко всему куда спокойнее. Она шутила, успокаивала мужа и даже припоминала ему времена, когда они сами только познакомились, а её собственный отец почему-то сильно переживал, узнав об отношениях своей дочери. Но Эндимиону это не помогало, он лишь хмуро поглядывал на жену и смотрел с неким пониманием — пониманием её отца, когда сам впервые переступил порог дома Цукино. А ведь ему было ещё хуже: личности загадочного некто король так и не знал.       А когда узнал, сам не понял — успокоиться ему или начать волноваться ещё сильнее.       Гелиос, почти каждый день находящийся у Эндимиона прямо под носом, признаться, держался куда лучше. Но однажды, подобно Чибиусе, заболел приступами рассеянности, и вот тогда Эндимион вдруг всё понял. А ещё, на удивление самому себе, тактично промолчал.       И после молчал ещё долго, под тихие усмешки со стороны жены, пока однажды, будто бы просто случайно, не спросил у дочери, на встречу с кем так долго она собиралась. И чуть не упал с собственного кресла, услышав в ответ совершенно незнакомое имя. В том, что Перуру было именем мужским, сомневаться как-то не приходилось.       С тех пор помнить о том, что на его плечах лежала ответственность за целую планету, Эндимиону становилось всё труднее. Он постоянно думал о дочери, о всё новых именах, слетающих с её уст, и о том, что сильно скучает по тому времени, когда разбитая коленка Чибиусы была самой страшной, а главное — единственной проблемой. И когда мысли Эндимиона зашли слишком далеко, Серенити решила взять дело в свои руки.       Однако формулировка «кажется, ей действительно нравится Гелиос, а остальные мальчики — просто друзья» не слишком успокоила Эндимиона. Пока что, он явно дал это понять, ему больше нравилась женская компания в окружении его дочери. И с этим, кажется, ничего нельзя было поделать. А сам король и подавно думал, что хуже и быть просто не может.       Пока однажды Чибиуса не начала сбегать из родительского дома втихаря, ведь когда Эндимион или Серенити обнаруживали пропажу дочери, было уже поздно. А ещё, замечая беспокойное состояние отца и его недовольные взгляды, Маленькая леди никогда не приводила друзей во дворец. И Эндимион, которому не помогали даже всевозможные средства слежки за дочерью, решил, что Гелиос под боком — намного лучше, чем целая толпа невесть кого где-то за пределами хрустального дворца.       — Я просто не понимаю, Серенити, — глубоко вздохнул Эндимион и прикрыл глаза. — Она долгое время была очень маленькой, а стоило ей пропасть из виду всего на какой-то год, и к нам вернулась совсем уже взрослая леди.       Королева улыбнулась, перебирая пряди волос на голове мужа. Он поудобнее устроился головой на её коленях.       — Все дети когда-то вырастают, — вздохнула Серенити. — И даже наша вечно маленькая дочка. Ты же не стал от этого её меньше любить.       — Конечно нет! Но вместе с тем я начал только больше беспокоиться.       — Но ты ведь сам разрешил ей видеться с Гелиосом, — улыбнулась королева.       — Меня больше передёргивало от всё новых имён в списке её знакомых. А Гелиос очень даже хорош…       Он открыл глаза и как раз поймал хитрый взгляд жены.       — Для друга! — добавил Эндимион, заставив Серенити рассмеяться.       — Но она… — вздохнул король и перевернулся на бок, утыкаясь носом в живот Серенити. — Она уже никогда не будет такой маленькой. Конечно, я всё ещё её отец, она всегда может обратиться ко мне с любой своей проблемой. Но я вдруг понял, что оказался к этому не готов. Не думал, что всё случится так… вдруг.       — Наверное, я тоже не была к этому готова, но она ведь пока не собирается замуж, верно?       Эндимион крупно вздрогнул и пробурчал что-то в ответ, однако ничего внятного так и не сказал.       — А ещё я хотела тебе сказать, что малышка у нас ещё будет.       Король непонимающе отстранился от Серенити и посмотрел в её глаза. А она, потрепав мужа по голове, положила руку себе на живот.       — Ну или малыш, я пока точно не знаю.