Дневник Ани 2: истина точно где-то посередине

      

19. Боулинг для Казани. Морально-нравственная дегенерация

      Сегодня заказала такие классные стринги, классные ещё и потому, что они будут моими первыми. Да и вообще что-то заказала по интернету я тоже впервые. Когда увидала такие трусы на Светке у неё в гостях, мне так захотелось в них попробовать походить, что она даже сняла их и дала мне примерить, заверив, что только перед моим приходом их надела и они чистые и вообще новые. Сегодня воскресенье. Она собралась носить их в школе тоже и боится, что в раздевалке привлечёт внимание и над ней посмеются, типа, булками перед Толей повертеть хочет. И вот я значит пришла а она снимает штаны и поворачивается. Ну я конечно обалдела. Я сказала, что всё нормально и у неё отпадная задница и всем просто завидно. По крайней мере мне завидно… Ну и конечно я увидела её... У неё там такой привлекательный светлый пушок, не то что мой чёрный... Мама говорит, что в стрингах вредно и опасно ходить, но мне в них так понравилось... Вот с помощью Светы и заказала. Я немного смущалась, но очень обрадована. Интересно, хватит ли этой радости и на завтра, или же нарисуется какая-нибудь контрольная на горизонте?       Стреляют всех люблю все простите              Привет, друг. Вот просто размышляю, как это всё обычно происходит. Живёшь обычной жизнью школьницы или студентки. Думаешь о ерунде, говоришь о ерунде, пишешь о ерунде. Занимаешься ерундой, можешь это себе позволить. Хотя все мы занимаемся ерундой. Не торопишься жить: умирать как будто бы не завтра. Радуешься взрослению и тому, что что-то стало можно и что-то делаешь впервые. Парни, подруги, сладости, песни, шмотки, домашка, каникулы. Родители, братья-сёстры, кошка. Какие-нибудь мечты и планы, но в целом — легкомысленная жизнь без ответственности и обязательств либо с их минимумом. Никаких тебе философско-психологических проблем, может быть, даже никакой стабильной подавленности. Не жизнь, а сказка, живи да радуйся. Летом поездка с родителями на море или хотя бы к бабушке на огород с клубникой и речку. Идёшь, как обычно, в школу. Кто-то тоже заходит в школу. С оружием. И начинает стрелять. Ты, возможно, даже не знаешь, как звучит выстрел, и только какая-то смутная тревога в тебе и окружающих начинает настораживать. И вот уже все бегут куда-то в панике, а кто-то никуда не успевает и баррикадируется в классе, а кто-то... продолжает урок до тех пор, пока стрелок не появляется в дверях класса. И вот уже возможно незнакомый, а может, даже и знакомый (это наверно хуже, ведь по легенде ты жила обычной жизнью и никого не травила) парень наводит на тебя дуло. А услышишь ты выстрел или уже ничего никогда не услышишь, почувствуешь боль или навсегда прекратишь чувствовать что-либо — от тебя не зависит. Так получилось. Приходит война из-за того, что два правителя не смогли поладить, происходит авария из-за уснувшего водителя, падает на тебя с крыши снег или сосулька из-за сильных снегопадов и халатности спецслужб — в жизни много подобных ситуаций, и почему бы не появиться ещё одной, относительно редкой и частной и оттого более заметной. Если на кого-то одного упадёт с крыши снег, об этом может и скажут в новостях, но все сразу забудут. Если из-за болезни будут умирать тысячи, это уже перебор. Но когда в дело вмешаны дети, паника и гибнет несколько человек — это уже резонанс. Из-за смерти одного в больнице от инфаркта в стране не объявят траур. В целом, люди постоянно умирают, каждый день, каждый час, каждую минуту. Но в школе — не каждый день, не каждую неделю. Но, к сожалению, наверное, всё-таки каждый год.       11 мая 2021 в 9:24 в Казани в гимназии №135 началась стрельба. Погибли 9 человек, в том числе учительница Венера Айзатова и 26-летняя учительница английского Эльвира Игнатьева.       «Я осознал себя Богом! Но не сразу, а месяца два назад... Во мне стал пробуждаться монстр. Я начал ненавидеть окружающих. Я всегда всех ненавидел, а теперь стал еще больше ненавидеть! Не смейте мне приписывать какую-то экстрасенсорную или психологическую фигню! Мне никто ничего не говорил. Я сам два месяца назад осознал, что я Бог! Впервые сказал об этом своей маме. Хотя у меня нет мамы... Она мне не мать! У меня нет родителей! Я вас всех ненавижу! Я от всех отказался. Женщина, которая меня родила, — мне не мать», — кричал потом на допросе сдавшийся, но избитый 19-летний убийца Ильназ Галявиев. Потом на суде он был очень спокоен.       Тяжело мне обо всём писать, я устала.       Реакцией Саши (у меня событие вызвало некий подавленный ступор и чувство безнадёги; мне особенно жаль было мою сверстницу Эльвиру) было: «Мне знакомо его «я всех ненавижу», у меня было так же в школе классе в девятом».       Но это в начале. Это, наверно, не стоило бы упоминания, если бы никакой другой реакции не было. А она как раз была.       Нет, она пришла не сразу. Сначала Саша развил свою мысль. «Я тоже потенциально такой же стрелок. Поэтому каждый такой случай я принимаю близко. Мне очень, почти до слёз жаль этих стрелков. Потому что я им со-чувствую. Они идут на такое, потому что чувствуют себя загнанными в угон. Не людьми или не обязательно людьми; а вообще, в принципе, и этот тупиковый путь кажется им единственным выходом. Мне очень жаль их, потому что им не повезло и они не справились. Я не знаю, почему я справился, хотя прямо сейчас в моей голове родился простейший ответ: у нас разные обстоятельства. Но они не справились, хотя я не лучше, а такой же. Мы одинаковые, но они не справились и пошли на этот отчаянный шаг».       Самое интересное начинается дальше. Во-первых, Саша вдруг получил прозрение и увидел в случившемся то же, о чем писал Достоевский. Во-вторых, на Ютубе, то есть в открытый доступ вышла особая лекция про звуковой вектор, точнее, про таких вот стрелков; а самое главное, оказалось, что в векторной психологии есть специальный термин для такого внутреннего состояния, в котором находятся эти стрелки.       Впрочем, не обойду стороной и то, что мы посмотрели несколько тематических фильмов, из которых для меня самым пронзительным оказался «Когда смолкли выстрелы». Чудо, а не фильм. Он ведь не только и даже не столько про стрельбу или стрелка. Если Саша в нём мог наблюдать своё альтер-эго — человека, в принципе стоящего на грани и способного тоже открыть огонь по людям, — то я увидела экзистенциальные переживания и лёгкий флёр женской любви; хотя и Саша это всё заметил, конечно.       Мне хочется много сказать об этом фильме, о персонажах, об их отношениях, но больше всего мне хочется, чтобы люди сами посмотрели этот фильм. Поэтому я ничего не стану говорить.       По аналогии Саша предложил мне посмотреть серию из продолжения эстонского «Класса» — наверное, самого знаменитого фильма про скулшутинг. Самую первую серию. Она и начинается почти там же, где кончается фильм (который я уже смотрела) — со входа двух вооруженных парней в столовую, из которой выходила их одноклассница. Несколько секунд — выстрелы — паника.       Керли прямо несколько раз говорит, что, может, она и заодно с ребятами. Но ключевым моментом является то, что сразу после столкновения с такой жестью она выходит из мрачного образа. Нет, нет, нет, никакой больше смерти, словно говорит она, снимая с себя мрачные атрибуты. Пройдена какая-то черта — и Керли освободилась от притягивающей непонятной смерти. Она хотела напугать ее своими нарядами или наоборот показать (ей, остальным и себе), что привыкла к смерти, а может, хотела ярко всем демонстрировать свою бунтарскую хлёсткую натуру и нарываться на отвержение и конфликты; после того, как двое парней открыли стрельбу, она перестала заигрывать со смертью — и стала более деятельной, и делами своими, а не внешностью, доказала, что добьётся раскрытия правды. Парни выпустили ее из столовой за её нонконформизм; она сама себе лидер, которого сама может слушать; она отвергаема, одинока и потому закалена и не боится плыть против течения; она слушает свою совесть и старается делать правильные вещи. Именно она потом подойдёт к потерянной учительнице, когда все просто уйдут. Она не просто ледышка в позе суровой кого-нибудь, она пытается быть честной с собой и другими, в ней большой запас доброты и сочувствия. Она пережила страдание и горе, прочувствовала их, и сумела расцвести. У меня сердце сжалось, когда она, увидев тень уборщика со шваброй, впала в ступор от страха, что это человек с оружием и сейчас всё повторится. Но она сумела расцвести. Я буду горда, если кто-то скажет, что мы с ней похожи. Я не только колючая металлистка.       Если подумать, то есть ещё похожие героини – сразу вспоминаются Бриджит из «Сестры оборотня» и героиня «Металлистки». Кто это, звуковички? Или депрессивные бунтарщицы? Наверное, это такой типаж. Может, в реальности таких толком и нет. Может, я сама не такая. Но мне было бы приятно сравнение с ними.       Не так всё просто со сравнением с героиней «смолкших выстрелов». Ещё вопрос, кто больше на неё похож: Керли или шлюховатая стриженая некрасивая девица. Отличница не может понять, как человек может спокойно жить после того, как её одноклассников убили; при этом почему-то никого не удивляет, что тут у нас девица, у которой вообще никаких изменений после такого происшествия не произошло, хоть она что-то и сказала про посттравматический стресс. Раскаялась ли она, посочувствовала ли парням? Нет. Разница между ней и Керли, в которой под грубой оболочкой лежит намного больший потенциал, очень велика. Стриженая не прошла через события честно, она не дала им пройти сквозь себя; Керли дала.       Короче, так меня зацепило, что я уговорила Сашу включить следующую серию. И так мы весь мини-сериал и посмотрели. Что сказать. Опять же, это всем надо смотреть. Многое откликалось и у меня, хотя я никогда не собиралась в школе ни в кого стрелять. Естественно, меня больше всего затронула серия про учительницу и её замечательного мужа, которому она на прощанье не написала «люблю», а только «прости». Ну да, пошмыгала я носом, потёрла глаза ладонями. Сашу учительница тоже впечатлила, но, что странно, он часто заморгал и потёр глаза пальцами на серии с инвалидом, который раньше издевался над ребятами и потому никакого сочувствия лично у меня не вызвал. В конце концов, они все всё равно ещё дети.       Сцена с Каспаром, который появился только в конце, меня потрясла. Они все дети, это для них слишком. Настолько интенсивные переживания после стрельбы у оставшегося в живых стрелка, ровно как и у Галявиева на допросе, что становится ясно, что раз на такое пошли, то действительно были загнаны в угол. Мне стало немного понятнее сочувствие Саши к стрелкам.       Вот тоже важный вывод, я его уже почти назвала. Мы оба к нему пришли, потому что он для нас был очевиден, но озвучил его Саша. «Я рад за Йозефа. Это чудовищно, но от его смерти всем стало лучше. Он подтолкнул людей к тому, чтобы взглянуть в лицо своей тревоге смерти, прожить её и оставить позади, он всем помог», — так он сказал. Действительно, даже непонятная серия про родителей убитых, а также серия про родителей Йозефа о том, что после его смерти что-то заметно улучшилось. Керли, учительница, родители и весь класс — все что-то приобрели; Йозеф почти стал Иисусом, умершим за грехи людей ради их (людей) спасения.       Ещё мы посмотрели «Боулинг для Колумбины». Автор Майкл Мур за этот фильм получил Оскар. Вот несколько моментов оттуда:       «Эрика и Дилана дразнили козлами. Они думали, что раз их тогда дразнили, значит, так и будут дразнить дальше» — один из авторов South Park, росший там же.       В день стрельбы в Колумбине США сбросили множество бомб на Косово.       Люди во всём винили Мерлина Мэнсона (а также компьютерные игры). Автору фильма он сказал, помимо как раз того, что может это воинственное правительство мотивирует школьников убивать (а в чем разница? Если взрослым можно убивать, почему старшеклассникам нельзя), что телевидение запугивает и мотивирует потреблять. Американцев запугивают пчёлами, темнокожими, концом света и так далее. Тем временем канадцы не запирают на ночь дом.       В Литтлтоне, рядом с Колумбиной, ракетный завод Локхид Мартин.       Через 10 дней выступление национальной стрелковой ассоциации рядом с Колумбиной. В мультике о краткой истории США эту ассоциацию показали как переименованный Ку-клукс-клан.       Две одноклассницы про Эрика и Дилана: «Они были странными. Не очень общительными, «все в себе». Несерьезно играли в боулинг».       В Бьюэлле первоклассник застрелил шестилетнюю одноклассницу. И снова глава национальной стрелковой ассоциации провёл после этого в этом городе митинг в защиту оружия. Когда у него брал интервью автор фильма и предложил ему извиниться перед жителями за бестактность, тот попрощался и ушёл.               В общем, оружие в США главным образом работает просто как отличный источник прибыли для торговцев оружием, но к тому же у американцев есть паранойя, что все вокруг враги, поэтому оружие покупают очень охотно. Очень лицемерно бомбить страны и превозносить оружие и ругать школьников-стрелков, которые убивают намного меньше, чем правительство.       Интересно, что версия о врожденной воинственности американцев (они же истребили коренных американцев — индейцев, Саша тоже предполагал, что причина в этом) автором легко опровергнута — сравнением с немцами, которые убили намного больше, но у которых нет таких проблем со стрельбой, как в США.       А 13 мая Саша вдруг узнал, что на Ютубе выходит специальная встреча про звуковой вектор – в рамках бесплатных лекций СВП всегда фигурировали только кожный и анальный, так что посмотреть захотелось. Это мы и сделали. Но в полуторачасовой лекции было конкретно про школьных стрелков. Кто это, звуковики? Нет, обычно это анальные звуковики с синдромом МНД. Этот синдром морально-нравственной дегенерации/деградации и явился основной потенциальной ценностью видео, про что можно рассказать широкой публике. Суть в том, что при наличии анальной обиды (на мать, мир или, самое любопытное, на бога, а также на других людей) и звуковой оторванности от людей возникает ненависть к жизни, которая в связке с потерей (деградацией) чувства ценности жизни своей и других и отчуждённостью от людей и может привести к взрыву. Хотя, безусловно, последней каплей может стать и обычно и становится травля со стороны дноклассников. Возвращаясь к обиде на мать, возможно, слова Галявиева с допроса подтверждают эту теорию. Обычно люди с анальным вектором привязаны к матери, но в случае проблем могут ополчиться против неё. Что мы и услышали: сначала даже несмотря на адреналиновую ситуацию слово «мама» (дважды), а потом сразу «мать» и отрицание. Далее вступает в дело звук: тихого слабого мальчика, которому не интересны общие игры, суета и болтовня, обижают как лёгкую мишень. Потом происходит взрыв, и все в шоке: как так, он же такой тихий. А звуковики – одиночки, их поэтому и травят, они поэтому и идут на это дело в одиночку. Анальная скрупулёзность позволяет создать подробный план действий и, например, собрать по инструкции бомбу. Особенный интерес у этого конкретного случая представляют события незадолго до: парень создал канал «Бог» и нацепил маску с этим словом. На суде после он снова был в маске, хотя и без надписей, и снова выглядел спокойно и отстранённо. Согласно теории Ю. Бурлана, при МНД начинают буквально распадаться связи в мозге. У Галявиева подозревали психическое отклонение и начало разрушения мозга. А мозговые нарушения подстерегают как раз звуковиков, в основном шизофрения со слуховыми галлюцинациями. Ещё Бурлан сказал, что бесполезно как усиливать методы контроля и безопасности, так и ловить всех звуковиков подряд на всякий случай – и позвал всех учителей на полный тренинг, чтобы научить отличать звуковиков с МНД от всех остальных. Вот это уже реально хороший повод прослушать тренинг, без шуток.       Замечу, что есть ещё другая точка зрения на ситуацию, а именно философская. Стрельба в толпе, как сказал то ли Сартр, то ли Камю, есть наивысший иррациональный бунт. А бунт может быть против всего, и маленького, и очень значимого. Слова девчонок о том, что Эрик и Дилан играли в боулинг дурачась, наводят на мысли о том, что те два парня находились под чувством бессмысленности и абсурда жизни – и боулинга как её проявления.       Позже, забегая вперёд, Саша вспомнит про Герострата, сжёгшего храм, и начнёт читать «Анатомию человеческой деструктивности» Э. Фромма – я к ней вернусь потом. Это очень важная тема. Кстати, говоря о Герострате и стрелках, возможно, имеет место и некий нарциссизм и желание прославиться – хотя, конечно, намного вероятней у Герострата и намного менее вероятно – у стрелков.       Если подумать о том, что часто стрелки в конце убивают себя сами, можно подумать о двух вещах. Первое, безусловно верное, состоит в том, что если их поймают, их ждёт массовое осуждение и пожизненное заключение. А кому это надо. Второе – это собственно деструктивность и, вероятней всего, суицидальность. Куда она, деструктивность, направится – внутрь, и тогда человек убьёт только себя (у нас такое при мне было в универе, и я не про Вику. Какой-то парень, кажется, повесился), или наружу? Если представить себя на их месте, то станет понятно, что ребята моложе меня оказываются перед тяжёлым выбором. Прервать свою жизнь, не успев толком ничего сделать и потеряв возможность когда-либо что-то сделать в дальнейшем, или уж напоследок хоть что-то сделать? Ну-ка попробуйте выбрать. А вот что, если есть конкретный враг или враги? Тогда, может, хоть им попробовать что-то сделать? А то, получается, они победили тебя. Ты мёртв, а эти подлецы живут себе дальше припеваючи и, может, издеваются над кем-то ещё. Нет, надо бы им хотя бы отомстить, испугать их, напомнить им, что они трусливые шакалы, что ты не слабый. А потом уже с чувством выполненного долга можно и себе пулю в лоб, рот или висок.       Почему же стрельба всегда идёт по одному сценарию – во всех подряд, а не в конкретных лиц, включая и тех, кто младше, и учителей, и охранников? Нет ответа. Может, сложно незаметно протащить дробовик или автомат в класс? Безусловно. В рюкзак влезут только пистолеты с патронами. Хотя Йозеф с Каспаром как-то дошли от входа до столовой с оружием в руках. Наверное, ответ в том, что человек стоит перед пропастью и это в некотором роде сводит его с ума. Он, живая тварь, собрался идти против жизни. Может иметь место, конечно, и ненависть ко всему живому как таковому. «Я вас всех ненавижу!» – прямо сказал Ильназ на допросе, и не один раз.       Стыдно, грустно и больно, что дети проходят через такое, а кто-то взрослеет и становится полковником или президентом и убивает людей без мучений совести. У детей совесть есть, и поэтому особенно больно. Взрослые убивают сотнями и тысячами, сбрасывают ядерные бомбы и не чувствуют вины.       Кстати сказать, мне сейчас вспомнился первый «Рэмбо». У героя Сталлоне есть что-то общее с травмированным ребёнком. Он со своей травмой один на один, и он с ней справиться не в состоянии.       Вообще связанные с оружием вещи это какое-то сумасшествие. Всё нормально, все живут. И вдруг мир сходит с оси и всё летит кувырком. Всё просто рушится.       Саша теперь почти как Достоевский и Ницше. Ему чуть не до слёз больно от того, что топчут цветы. Кто это первый начал? Те, кто травят? Их родители? Производители оружия? Игнорирующие травлю или бездействующие от незнания учителя? Травля – это больной вопрос человечества. Дети – это дикие зверята, которые, как в «Повелителе мух», не знают границ в своей жестокости, как только объединяются и начинают травить. Но взрослые и армия делаются из детей. Только у них насилие и убийство узаконено и оправдано перед всеми и собой.       Почему кому-то помогают, а кому-то нет? Вот что его мучит. Он такой же, но не перешедший черту. Кто-то не выдерживает, и на грани самоубийства пытается заявить: я больше не могу, всё летит к чёрту, всё неправильно, но я не хочу умереть молча, я хочу, чтобы на проблему хотя бы обратили внимание. Его мучит, что он дожил до информации об иррациональном бунте, экзистенциальной философии и психотерапии, о звуковом векторе, дожил до свободы от подростков и тирании родителей вокруг себя, а на кого-то, кто один, так давят другие и обстоятельства, что он ломается. Ему очень жалко этого кого-то одного, этих многих несчастных отчаявшихся людей, потенциальных учёных, художников и музыкантов, он им сочувствует, потому что сам был в таком состоянии, и ему больно, что им не помогли и их потенциал уже никогда-никогда-никогда-никогда не раскроется.       Справедливости ради, не только их потенциал, но и тех, кого они убили или своим поступком выбили из колеи и перевернули их жизнь, изменили их путь. А убитых больше, чем стрелков: например, убитых потенциальных великих или хотя бы хороших и нужных своему окружению людей 9, а стрелок уже свой потенциал не реализует только один. А в сумме человечество лишилось десятерых.       Он сказал, что однажды напишет рассказ о разговоре между героиней «Когда смолкли выстрелы» и стрелке, о том, что она могла сказать ему в классе в те минуты после выстрелов, когда тянула время. О том, почему убийство – не выход.       Его, кстати, посетила очень интересная мысль.       Мысль о сходстве этого пункта про Бога у Галявиева в маске и в его речи («Я осознал себя Богом») с тем, к чему пришёл Кириллов в «Бесах» Достоевского. Речь об этом: «Если Бога нет, я должен занять его место». А также: «Я должен заявить о своей свободе, свободе от страха смерти». Я не читала «Бесов», но исходя из рассказов Саши сформировала какую-никакую картину, и его догадка меня поразила. Мне же пришло в голову только одно, довольно примитивное толкование фразы «Женщина, которая меня родила, мне не мать» – человек, может быть, имел в виду, что мы все созданы из космической пыли, из атомов и пустоты.       Да, Ильназ, никогда уже тебе теперь не исследовать космос в этой жизни, не читать кучу литературы. Может, в твоей голове поэтому и зародится уникальное, самобытное важное нечто о самом главном. Может, мысленно ты проникнешь в глубокий космос. Может, домедитируешь до просветления. Но об этом никто не узнает.