Мой мальчик

       С последних событий прошло около двух недель. Осаму почти полностью сократил общение со старшим, большую часть время проводя с другими ребятами. В этот день ребята должны были уехать на выходные на источники, но из-за подставы сводного брата, отец не отпустил Осаму, а сам уехал с женой на работу, обещая вернуться через три дня, так как в их больнице проводилась проверка и главврач был просто обязан там присутствовать, а мисс Саша просто решила остаться с ним за компанию.        Стоило шатену проводить ребят, как навалила тоска. Юноша совершенно не знал, чем увлечь себя на эти пару дней, так как обычно проводил все свободное время с ними. Домой ему так же не хотелось, ведь брат собирался позвать друзей и устроить небольшие посиделки, как тот сказал родителям. На деле все было намного серьезнее и Осаму знал об этом, ведь видел в их общей, на данный момент, комнате два ящика с алкоголем, а так же знал друзей братца, что совсем не улучшало ситуацию и даже наоборот угнетало, ведь тем разрешили остаться у них на всю ночь, ведь родители полностью доверяли своему сыну.

***

       Уже за двенадцать. Осаму тащится по знакомому парку, в руках полупустая банка с энергетиком и пакетом карамелек. На плечах весит поношенная куртка, которую он отказывался менять, так как это была одна из немногих вещей, напоминающих ему о матери и Сакуноске, которого он уже достаточно давно не видел. Конечно, они списывались буквально ежедневно, но это никогда не заменит того живого общения, крепких объятий и успокаивающих поцелуев в макушку, который тот дарил в самые сложные моменты.        Свернув к заброшенному скейт парку, юноша снова слышит тихие потрескивания доски, звук колес по старой раме, тяжелое дыхание человека на доске при прыжках и тихая музыка. В голове всплывают моменты с его первой ночи, спонтанной прогулке. Не может ведь это быть тот же человек? Сколько он с ребятами не гулял здесь, еще ни разу не встречал того парня, хотя он толком и не помнил, каким тот был.        Тихо садясь в кусты, юноша выглядывает между веточками, взглядом цепляясь за знакомую фигуру. Память подкидывает кадры с их первой встречи, но лицо незнакомца будто перечеркнуто черным маркером.        Дазай медленно и тихо наклоняется вперед, разводя руками ветки, царапающие лицо, но так и не может разглядеть незнакомца, пока тот не останавливается и не поворачивает голову в его сторону.        Чуя…        — Эй, гребаный сталкер! — недовольно кричит рыжеволосый юноша, прямо как тогда. Такой тон немного пугает Осаму, но тот спокойно вылезает из кустов и поправляет кофту, натянуто улыбаясь.        — И тебе привет, Чу… Прости, что отвлекаю.        — Осаму? Все в порядке. Только не говори, что ты снова потерялся, — тяжело вздохнув, берет доску в руки и идет к портфелю, чтобы достать бутылку воды.        — Нет — нет, я просто хотел прогуляться и забрел сюда. Не проводишь до дома? Думаю, нам есть, что обсудить        Неуверенно потер затылок, с надеждой смотря в голубые глаза. Теперь, он понимал, о чем тогда говорил Чуя и чувствовал себя виноватым, что так легко смог забыть о том, кто ему помог.        К его счастью, Чуя лишь спокойно соглашается, берет его за руку и ведет в сторону уже знакомого обоим дому, обсуждая тот неприятный инцидент.

***

       Чуя останавливается перед его домом, отпускает теплую ладонь юноши и слабо улыбается        — Все, иди домой. Поздно уже, поэтому постарайся не разбудить родителей, иначе они снова посадят тебя под домашний арест.        — Их сегодня дома не будет, поэтому я и не хотел возвращаться. Федя снова своих друзей привел, наверняка издеваться надо мной будут…        — Если такое произойдет, то просто иди ко мне. Позвонишь мне, я зайду за тобой.- улыбнулся, растрепав волосы младшего, а после проводил взглядом удаляющуюся в дверях фигуру.        Дома было на удивление тихо, когда Осаму, стараясь не шуметь, шел по темному коридору к их комнате. Уже ближе к двери послышались негромкие разговоры Федора, Эйса и еще некоторых ребят, что говорило о их нахождении здесь.        Юноша тихо приоткрыл дверь и побрел сторону шкафа, чтобы взять пижаму и уйти лечь спать в зале или родительской комнате.        — Осаму, я так рад, что ты пришел. Я начинал волноваться, все-таки уже поздно, а ты даже не предупредил, что задержишься, — совсем по доброму тянет русский, поднимая немного пьяный взгляд на брата.- Не хочешь выпить с нами? Ребята как раз хотели извиниться перед тобой за те шутки        Дазая пробил холодный пот, когда липкий страх закрался в душу. Он не понимал такого резкого изменения по отношению к себе от этих людей, но противиться не мог, ведь те намного сильнее его и, в худшем случае, родители останутся на стороне брата. Тем более, он всегда может позвонить Чуе        — Ладно…- садится на подушку рядом с ним, ловя на себе какие-то странные взгляды, берет протянутый братом стакан, но пить не спешит, лишь смотря на фиолетовую жидкость.        — Тогда, думаю ты не против и поиграть с нами. Мы как раз в бутылочку собирались, но с немного другими правилами. На кого укажет горлышко, тот выполняет задание крутящего, — смело утверждает светловолосый парень, беря опустевшую бутылку джина.        Игра проходила спокойно, на Осаму выпадало всего пару раз, но ничего слишком сложного или постыдного ему не загадывали, из-за чего тот постепенно расслабился, выпивая алкоголь, который его брат все время подливал. Он легко расслабился в подобной обстановке, что сыграло на руку его брату, который изначально все спланировал.        Когда горлышко бутылки в очередной раз указывает на Осаму, тот допивает уже шестой бокал, хоть это и был довольно крепкий алкоголь. Юноша поднимает рассеянный взгляд на крутящего, ждет своего задания.        — Ты такой глупый, Осаму…- тихо бормочет Эйс, поднимаясь и присаживаясь на кровать. Постукивает по колену, подзывая юношу к себе, когда Федор уже достает телефон и включает видео запись.- Раздевайся и покажи нам себя, кролик.        Осаму смотрит на него широко раскрытыми испуганными глазами, пятится назад, прося их поменять задание, не делать этого, но его никто не слушает. Подхватывают со спины под руки и доносят до одноклассника, по пути стягивая с него джинсы и нижнее белье, оставляя в одной футболке. По глазам юноши скатываются пара слезинок, когда он кричит еще громче, совсем испуганный.        Он лежит на полу, смотрит на всех испуганно, когда получает пинок от брата под ребра, скулит, зажимается, поднимая взгляд на камеру, а над ним лишь тешатся, уже пиная с других сторон, явно войдя во вкус.        Ребята замечают испуганный, загнанный взгляд далеко не сразу, после дружно решая довести дело до конца, окончательно сломать юношу. Кто-то присаживается сзади, держит крепко его руки, спереди опускается Эйс, раздвигая его ноги. Чувствует, как он пинается, от этого лишь сильнее раздражаясь.        — Да перестань ты! — разбивает одну бутылку об угол кровати, полоснув ею его по бедру, прижимает к его груди.- Не вырывайся.        И Осаму действительно успокаивается, крепко сжав зубы и сдерживая весь процесс, желая чтобы все закончилось как можно быстрее, понимая что сейчас ему явно никто не поможет.

***

       На улицу юношу выставляют в одной растянутой футболке, всего в слезах и ссадинах. По бедру стекает кровь с глубокого надреза осколком, оставленного его насильником, но еще больше алой жидкости вытекает из промежности юноши. «Мы не собирались заходить так далеко, ты сам нас соблазнил», — так сказал Мичизо, когда доводил Осаму до выхода и выталкивал за дверь.        На улице поздняя осень, достаточно холодно для одной футболки, телефон остался в комнате, а ближайших знакомых у него нет, чтобы получить даже малейшую помощь. Пойдет к соседям — высмеют, к родителям — обвинят во всем его и посадят под домашний арест, а продолжать жить в одной комнате с братом он больше не может…        И тут он вспоминает о прекрасном варианте, в роли Чуи, который вроде как сам говорил идти к нему, если все будет слишком плохо. Разве сейчас не тот самый момент?        Юноша поднимается с лесенок на дрожащих ногах, нервно оглядывается, убеждаясь что поблизости никого нет, и идет тихой поступью по знакомому пути, часто делая остановки, скуля от невыносимой боли. Ему было не столько больно, сколько обидно. Он ведь действительно поверил своему брату и получить такую подставу совсем не ожидал.

***

       Стоя возле дома друга, он еще несколько раз неуверенно оглядывается по сторонам, заглядывает в окна частного дома, гадая, спит ли он, чтобы случайно не помешать его сну. Все же не выдержав сильной паники от нахождения на улице, он тихо звонит в звонок и, затаив дыхание, прислушивается к шагам.        В ответ лишь тишина. Видимо, Чуя действительно уже заснул. Хотя… На что Осаму вообще надеялся? Уже явно не меньше четырех, так какой ненормальный в это время будет ждать гостей?        Шатен лишь безвыходно вздыхает и тихо опускается на ступеньки перед домом, натягивая футболку на колени, чтобы хоть как-то прикрыться, закрывает глаза и укладывает голову на подмерзшие перила, надеясь заснуть и больше не проснуться. От переохлаждения ран уже не так сильно жгутся и почти незаметны. И ему удается заснуть довольно быстро, жаль сон был недолгим и уже через час прервался открывшейся дверью, которая толкнула его в спину.        На пороге стояла тетя Чуи, которую Осаму запомнил по редкими светло-рыжим волосам, отдающими розовым. Девушка, видимо, на работу собиралась.        — Прошу прощения…? — она опускает взгляд и шокировано оглядывает юношу перед собой, после поднимая под руки и затаскивая в дом.- Как же тебя так угораздило, бедный ребенок…        Сажает его на диван, снимая серое пальто, быстро идет за тазиком с теплой водой и тряпкой, чтобы обмыть его и обработать раны, пока парень рассеянно оглядывается, чувствуя давящее и одновременно расслабляющее тепло, окутывающее его будто одеялом. В груди появляется давящее чувство, вырывающее из его груди хриплый сорванный кашель, прежде чем юноша все же теряет сознание.