Я по тебе скучаю, ёбаный ты предатель

      Впервые они встречаются на съемочной площадке «Огня». Ваня весь такой из себя Янковский, а Тихон… просто Тихон. Болтает без умолку, угощает сигаретами и смеётся, даже когда не смешно. Тихон говорит, что рад знакомству и всегда мечтал пообщаться поближе. Ваня только усмехается. «Конечно рад, ещё бы». Немало он встречал таких — восходящих звёзд, которым нужна поддержка от влиятельной актёрской семьи. «Может тебя ещё с родителями познакомить, чтобы уж наверняка?» — думает Ваня, пожимая тёплую мозолистую руку. Тихон только улыбается ещё шире и смотрит своими серыми глазами, не моргая.       Все вокруг Тихоном очарованы, но Ваня, кажется, не разделяет всеобщего восхищения. Жизневский всё время крутится где-то рядом, порядком надоедая своим присутствием. «Ванька, курить пойдешь? Ванька, тебе кофе налить? Ванька, ты чего смурной такой? Ванька! Ванька!» Янковский только закатывает глаза и терпеливо отвечает на все вопросы, мечтая хотя бы о минуте тишины.

***

      Их селят в один трейлер.       Ваня не то что бы недоволен. Ну, разве что чуть-чуть. Вечером он втихаря подходит к режиссёру и просит поселить его к кому-нибудь другому.       — Вань, извини, все места уже распределены. Да и некогда мне такой ерундой заниматься, разберитесь там как-нибудь сами.       Ваня молча кивает, направляясь в сторону трейлеров.       — А что у вас там с Тишей? Поссорились что ли? Девчонку не поделили небось? — смеётся мужчина, собирая какие-то листы в хаотичные стопки.       — Ага, девчонку… — хмуро отвечает Ваня себе под нос, ускоряя шаг.

***

      Жить с Тихоном оказывается не так плохо, как Ваня ожидал. На самом деле всё гораздо хуже. Потому что с Тихоном весело. Даже слишком. У Вани когнитивный диссонанс. И как бы сильно он ни пытался скрыть улыбку, когда Тихон начинает завывать песни Елизарова на расстроенной гитаре, которую он спёр из реквизита, в конце концов Ваня сдаётся. «У тебя изначально не было шансов, — нашёптывает внутренний голос, — Он всем нравится. Или ты думал, ты особенный?»       Тихон всё ещё в каждой бочке затычка, но уже не надоедает. Ваня даже как-то теряется, когда Жизневского нет рядом, и сам ищет его компании. Утром они пьют горячий кофе с какими-то безвкусными вафлями. Тихон как обычно несёт какую-то ахинею, а Ваня ржёт, стараясь не подавиться. А по вечерам вместе курят, сидя на ступеньках трейлерного вагончика. И в такие моменты Ваня чувствует себя так спокойно и расслабленно, как будто бы они уже вечность знакомы.

***

      Съёмки шли гладко. Тихон дурачился, а Ваня дурачился вместе с ним, оттаивая быстрее, чем ему самому того хотелось бы. На съемочной площадке больше не было Янковского или Жизневского, были только Тихон и Ваня, и шли они в комплекте. К концу августа Ваня начал понимать, что скоро съёмки закончатся, и им придётся разъехаться по разным городам.       Сейчас они сидят вместе, вглядываясь в макушки сосен и слушая стрекот цикад. Ваня курит, а Тихон снова бренчит что-то, мурлыча себе под нос. И Янковскому не верится, что скоро это закончится. И просыпаться он будет не в тесном трейлере от тихонового «Ванько!», а от писка будильника в своей московской квартире. И конечно, Ваня знает, они будут поддерживать связь, но ему всё равно почему-то очень грустно.       — У твоей Москвы и его Невы, стало что-то общее, наверное, вы… — вторит голос Тихона его мыслям. Жизневский перебирает струны всё ещё расстроенной гитары, а Ваня улыбается этому странному совпадению и тушит бычок о землю, выдыхая последние струйки дыма.       — Такое ощущение, будто из детского лагеря уезжаю в конце смены, — говорит Ваня, щурясь непонятно от чего.       Тихон прерывается, поднимая на него взгляд.       — Да, есть такое, — усмехается, — но я надеюсь, на следующей смене мы с тобой снова попадём в один отряд.       Ваня невольно улыбается, смотря на ставшее таким родным лицо Тихона, и чувствует, как в животе разливается тепло. Не успевает он обдумать свою реакцию, как Тихон встаёт со своего складного стула, который, очевидно слишком мал для его роста, и протягивает руку Ване.       — Пойдём, Ванька, засиделись уже, завтра рано вставать.       Ваня хватается за его ладонь, хотя, конечно же, он и сам мог подняться. И ему кажется, что Тихон держит его за руку чуть дольше положенного. Но ему, конечно, только кажется.