Дар свыше

— И что у вас сегодня за мрачные лица? — спросил Невилл, вытирая руки полотенцем. Сегодня была его очередь мыть посуду после ужина и он предпочитал делать это руками, к вящему удивлению Северуса. Рори, вопреки обычному, не трещала во время еды как сорока, торопясь рассказать отцу как прошёл её день, а молча водила вилкой, размазывая соус для спагетти по-сицилийски по тарелке с гномами. — О чём ты? — притворно удивился Снейп, меланхолично наливая себе бокал розового вина. Второй за вечер. — Сев, Аврора совсем ничего не съела и бросает на тебя страдальческие взгляды, когда думает, что ты не видишь. Ты едва попробовал и схватился за вино. Проблемы с пациентом? Или вы что-то снова не поделили с моей дочерью? Дай-ка угадаю, она снова стащила из твоей лаборатории что-то живое и выпустила на волю? Шутливый тон Невилла немного смягчил его настрой, но внезапное появление Грейнджер и странное поведение Авроры, которой он битый час втолковывал, что не стоит и близко подходить к пациентам, расстроили его, и это чувство никак не желало отпускать. Как будто само прошлое внезапно ворвалось в его размеренную жизнь, где он впервые сам выбирал, что ему делать и как. Девочка, к его удивлению, заупрямилась и под конец разговора даже расплакалась, топая ногами и упрашивая вернуть перенёсшуюся обратно в Британию Грейнджер. — Но зачем, Рори? — вопрошал он хмуро. — Она снова придёт через два дня и, так уж и быть, разрешу тебе познакомиться с ней. — Нет, сейчас! Сев, пожалуйста, ты не понимаешь! — дочь Невилла не была капризной, но впервые закатила настоящую истерику. Он насилу успокоил Аврору, только она всё равно не передумала, продолжая настаивать на своём даже за ужином. Удивительно, что она не пожаловалась отцу. Снейп вздохнул, крутя в длинных пальцах тонкую ножку бокала и, наконец, решился: — Сегодняшней пациенткой была Грейнджер. — Гермиона? — Невилл отбросил полотенце, улыбаясь во весь рот. — Неожиданно, но как здорово после стольких лет увидеть знакомое лицо! Северус презрительно фыркнул. — Только не для меня. Лонгботтом выглядел сбитым с толку. — Но ведь она всегда относилась к тебе с уважением. Защищала на суде — единственная из всех учеников, кроме Гарри! Ей нравилось зельеварение — по-настоящему нравилось, она помогала мне, чтобы не расстраивать тебя и не допускать опасных ситуаций в классе, которые я постоянно создавал. В конце концов, Сев, это она переправила тебя в Мунго после битвы! — Что? — Снейп вздрогнул. — Я думал, это была Помфри. — Нет, я сам видел, как Гермиона пришла в больничное крыло, едва держась на ногах, выпросила бадьян, кроветворное и бинты и сказала, что ты ещё жив. Была ужасная суматоха, но она вспомнила о тебе. — И что, мне теперь падать ниц перед этой зазнайкой? Я не просил меня спасать! — резче, чем собирался, выговорил Снейп, рывком отодвигая стул и вставая. — Спасибо за ужин. Почти бегом он спустился в подвал, в лабораторию, с грохотом запирая дверь на замок и накладывая муффлиато. Рухнув на низкий диван, он закрыл руками лицо, желая спастись от непрошенных воспоминаний, но не смог. В Мунго его лечили кое-как — чего стоит только почти потерянный голос, который он затем три года восстанавливал всевозможными зельями. К счастью, удалось восстановить тембр, но не громкость. И при малейшем перенапряжении горло ныло, а шрамы от клыков змеи уродливыми отметинами портили кожу. Они уже никогда не исчезнут, но он смирился. Суд над ним был прилюдным позором — Поттер вытащил наружу всё его грязное бельё, пусть и фигурально. Книга Скитер, вышедшая через два месяца после процесса над ним, и вовсе пестрела неаппетитными подробностями — его чувства, поступки и мотивы были чудовищным образом выкручены, выбивая у читателей жалость. Сметвик относился к нему нормально, но остальные сотрудники больницы сторонились и обсуждали за спиной. Его и без того уязвлённая гордость была окончательно растоптана. До появления Невилла он всерьёз подумывал сварить для себя напиток живой смерти и превысить дозу. Лишь отвращение перед подобной трусостью удержали, да не хотелось, чтобы после смерти его имя полоскали сильнее, чем пока он был жив. И вот кому он обязан годом невыносимых унижений — Грейнджер! Кто просил её спасать его? Он был готов умереть, ещё в тот миг, когда вырвавшееся из собственной палочки заклинание оборвало жизнь Дамблдора. Он держался только затем, чтобы дождаться конца Тёмного Лорда и увидеть Лили… хотя бы на миг. Умирая, он смотрел в зелёные глаза её сына и ему было спокойно. Пока гриффиндорская выскочка не решила всё за него. Сейчас, разумеется, Северус не чувствовал себя так, как десять лет назад, он изменился. Но появление Гермионы Грейнджер словно всколыхнуло спавшую внутри горечь. Он поможет ей — ведь она спасла его, кроме того, она щедро платит. Но затем он сотрёт ей память об их встрече. Только вот зачем Рори хотела её увидеть прямо сейчас? Интуиция девочки, как и её чудесный дар, никогда не вызывала у него сомнений. Потянувшись, Снейп вытащил из ящика стола мобильный телефон. Умная маггловская игрушка позволяла ему легко связаться с Панси, и со всеми, кто остался за океаном. Бывшая слизеринка узнала его статью в испанском журнале, бог весть как попавшем в её руки и написала ему письмо на адрес издания. Его передали, и так они стали общаться. После появления лечебной практики, Паркинсон предложила направлять к ним тех, кто готов платить и нуждался в помощи. Снейп не совсем понимал, что ею движет — кроме небольшого вознаграждения и изредка советов по зельям — бывшая студентка работала в аптеке — она ни о чём не просила. Именно от Панси он немного знал о волшебном мире и о происходящем в Британии. — Панси, — коротко бросил он, набрав её номер, — ты нарочно подстроила мне встречу с Грейнджер? — Вы недовольны, профессор? — раздался спокойный голос бывшей студентки. — А я надеялась вас порадовать, вы же её видели? Девочка из «Золотого трио» похожа на инфернала. Она проиграла выборы, её муж на глазах у всех флиртует с фанатками, а у Поттера своих забот хватает. Он и двух слов ей не сказал на последнем праздновании годовщины победы… — И чем это, по-твоему, должно меня порадовать? — спросил он, еле сдерживаясь, чтобы не обрушить на Паркинсон вспыхнувший в груди гнев. — Она — неудачница, профессор, а у вас всё хорошо. Она постоянно дерзила вам и раздражала, как и её дружки, — удивлённо пояснила Панси, — вопреки всеобщему мнению, только вы заслужили что-то хорошее, а не эта троица недоумков. Драко пришлось уехать во Францию, Забини прозябает в Министерстве Магии Италии, Тео и я кое-как пристроились в не самые лучшие аптеки. Я уже молчу про смерть Крэбба и самоубийство Гойла… — Так ты хочешь мести, Панси? — проскрипел он неожиданно занывшим от фантомной боли горлом. — Я хочу справедливости, Северус, — девушка редко называла его по имени, хотя он был не против, — и чтобы ты увидел, что сама жизнь расставила всё на свои места. Эти… эти герои недостойны даже рядом с тобой стоять. И миссис Уизли почти на коленях молила меня дать ей твою визитку. Она будет обязана тебе, Северус. И если ты однажды решишь вернуться, то все двери будут открыты. Несмотря на свою неудачную карьеру, она имеет влияние на министра и Визенгамот. — Я понял, Панси, — он тяжело вздохнул, — а что ты знаешь о ней лично? — Не так много, — задумалась Паркинсон, — её бездетность — предмет злых шуток, её идеи не нравятся старым пням в Министерстве, а Бруствер, если бы удержался в своём кресле, сделал бы её заместителем. — А её муж? — Звезда квиддича и такой же безмозглый позёр, как и раньше. Поднялся за счёт славы Поттера и жены, играет средне, но стабильно. К ней относится как к предмету мебели, предпочитая общество фанаток спорта. Снейп хмыкнул. Хоть что-то из прошлого осталось неизменным, кроме его отвращения к Уизли, Поттеру и непонимания, что Грейнджер в них обоих нашла. — Спасибо, Панси. И впредь воздержись от подобных сюрпризов. — Хорошо, Северус. Повесив трубку, он нахмурился. Отчаяние в голосе бывшей ученицы, когда она говорила о ребёнке, ему совершенно не понравилось — слишком много одержимых продолжением рода он повидал за последние годы. И странно, что она явилась одна, а не с мужем. Вряд ли он перенёс бы хоть кого-то из Уизли на своей территории, но наследника обычно хотят двое. После слов Панси о Рональде он тем более перестал понимать происходящее — наблюдательности Паркинсон можно было позавидовать, и если в семье героев разлад, зачем им ребёнок? Он по собственному опыту знал, что рассыпающийся брак не может склеить даже любовь, не то, что новый человек. Грейнджер дурой никогда не была, несмотря на своё раздражающее всезнайство. Так что с ней такого случилось, что даже Аврора забеспокоилась? Он встал, закатывая рукава рубашки и выбрасывая из головы Гермиону Грейнджер и её проблемы. Восстанавливающее зелье почти закончилось, кроме того, он должен был поставить Малпепперу партию феликс фелицис. И пусть он ждал заказ к декабрю, а это значило, что времени полно, Снейпу нужно было чем-то занять руки. Других пациентов пока не было, а позволять миссис Уизли властвовать над своими мыслями он не хотел. Девчонку было почему-то жаль — от той Гермионы Грейнджер, что он учил, остались только глаза да вздернутый подбородок. Он понял, что она толком не ест, едва увидел землисто-бледное лицо, так похожее на его собственное в бытность служения двум хозяевам. Круциатусы Воландеморта и невозможно тяжёлые психологически просьбы Дамблдора лишали аппетита получше зелья для прочищения желудка. Круги под глазами, почти бескровные сухие губы и торчащие ребра довершили картину — Грейнджер почти дошла до истощения. Спит она тоже вряд ли — полопавшиеся сосуды на глазных яблоках и лёгкий тремор рук подтверждали его убеждённость. Странно, что при таком образе жизни органы были полностью здоровы, и беременности действительно ничего не мешало. Нужен был курс зелья для восстановления нервных волокон, здоровый сон и усиленное питание, чтобы вернуть её в форму. Сканирующее зелье, что он дал — его личное изобретение — было подстраховкой, но обычно Снейп не ошибался. И что-то всё равно продолжало его беспокоить. Спустя почти десять часов, потирая занывшую спину и поднимаясь на кухню, чтобы начать готовить завтрак, он едва не споткнулся о сидящую на верхней ступени лестницы Аврору. — Рори, что ты тут делаешь? — Северус склонился к девочке, чтобы она могла разглядеть его лицо. — Жду тебя с тех пор, как проснулась. Папа велел мне сказать всё, что я думаю. Он сказал, что ты злишься, но не на меня. У кудрявой леди беда, Сев. Я хочу помочь, но не слышу, чем. Голос молчит. Он никогда не молчит, а сейчас, кроме того, что ты должен её забрать, я ничего не слышу. Мне страшно, Сев. Девочка расплакалась, и он, потрясённый, подхватил её на руки, убаюкивая, пытаясь утешить. Войдя на террасу, он усадил Аврору на стул и наколдовал платок, чтобы вытереть её мокрые щёки. — Я не знаю, в чём дело, Рори, и я так же растерян, как и ты, — медленно произнёс он, дождавшись, пока зелёные глаза дочери Невилла посмотрят на его губы, — но если ты настаиваешь, я попробую связаться с ней. Её зовут Гермиона, и она когда-то училась вместе с твоим папой. Девочка кивнула. — Он рассказывал мне. Самая талантливая волшебница Хогвартса. Я хочу стать такой же, когда вырасту! Усмехнувшись, Снейп кивнул. — Станешь, я уверен. А теперь пора завтракать. Поможешь мне с омлетом? — Да, — девочка улыбнулась, и у него отлегло от сердца. Он ненавидел расстраивать дочку Ханны, особенно после того, как они обнаружили её необычный дар. Жаль, что он проявился гораздо позже, чем жизнь матери Авроры оборвалась. Невилл считал, что это произошло именно потому, что девочка отчаянно скучала по Ханне и не знала, как быть. Может быть, это было так, но Снейп больше верил в то, что это побочный эффект зелья, которым Ханну отравила Алекто Кэрроу. Они так и не выяснили, когда это произошло, воспоминания были отрывочными, но лицо пожирательницы, искажённое ненавистью, она запомнила точно. Больше никто не пострадал, а безумную убийцу поймали ещё до рождения Авроры. — Помидоры или оливки? — спросил Северус, открывая холодильник. Личико Рори скривилось. — Помидоры! — без сомнения ответила она. Ночью он гулял по берегу залива, наслаждаясь тишиной и смотря на крупные звёзды, которых сроду не углядеть на затянутом туманом английском небе, когда его телефон неожиданно зазвонил. — Северус, — голос Панси дрожал, — я только что узнала из «Пророка», что Грейнджер госпитализировали. Кто-то избил её, а затем применил круциатус. Все в панике, думают, что это дело рук выживших пожирателей… Но это же не может быть правдой, да? Они не могли вернуться, чтобы отомстить? Или могли? А если они придут за мной и Тори, за Драко? У них сын, он совсем крошка! Мне страшно, Северус… — Успокойся. Ты сейчас одна или с кем-то? — спросил он, стискивая телефон. — Одна. — Иди к Малфоям. Заблокируйте камин. А я прибуду как только смогу, чтобы всё выяснить, — сказал он, быстро шагая к дому. Рори оказалась права, нужно было её послушать! Но что теперь сокрушаться, если случившееся не исправить. Спешно собрав саквояж с зельями, он сунул туда два флакона улучшенного состава против судорог и набросал Невиллу записку, прочитать которую мог только он. Трансгрессировав к воротам Министерства Магии Веллингтона, Снейп глубоко вздохнул. Интересно, дежурный аврор согласится выдать ему портключ до Лондона прямо сейчас или придётся применить силу? Портить отношения ему не хотелось, их врачебная практика вряд ли смогла бы существовать без поддержки властей магической Новой Зеландии. Они разрешили ему и Панси изготавливать зачарованные визитки, дали патент на зелья, а Невиллу на выращивание редких форм растений и не требовали ничего взамен, кроме пары рецептов модифицированных Северусом составов для нужд аврората. Вытащив палочку, Снейп коснулся замка. — Сев? — удивилась открывшая двери Тесса Блум — одна из заместителей министра магии Австралии и Новой Зеландии. — Привет. Мне срочно нужен дежурный. — Что-то случилось? — Да, — кивнул он, — моя пациентка в Англии пострадала, я должен попасть к ней немедленно.