Дар свыше

Его поразило то, как он разозлился на Панси, стоило ей сказать всего лишь пару обидных слов о Гермионе. Он ощутил ни с чем не сравнимое желание не позволять никому в целом мире сказать что-то, что могло бы обидеть или ранить её. И это осознание заставило Северуса вскочить, судорожно хватая воздух приоткрытым ртом и выбежать вон из «Кабаньей головы». Ему срочно нужен был воздух. Эта девочка, которую он учил когда-то… эта столько пережившая женщина, которую он вырвал из лап тех, кто не ценил её по достоинству… Она стала значить так много, что ему стало страшно. Так страшно, что он сбежал, не сказав Гермионе ни слова, не объяснив, что там, на пляже, он бы поддался искушению с огромным удовольствием. Ни одна из тех женщин, что окружали его, не вызвала такого острого желания доказать, что он стоит её внимания. Какой же он дурак, что сразу не понял, что им движет отнюдь не благородство и не то, что он отпустил прошлое и позволил себе просто быть собой, а нечто большее. Уважение, превратившееся в восхищение. Намерение, переросшее в стремление. Тщательно скрываемое внутри одиночество, которое растворилось, стоило ей впервые переступить порог его дома. Ей удалось то, что не смогли другие — задеть внутри него застывшие чувства. Он не знал, к чему это приведет, но отчаянно хотел попробовать. Попробовать без прошлых ошибок и бездействия. Что ему стоило тогда, ещё до того, как Лили порвала с ним, рассказать ей о симпатии, переросшей во влюбленность? Поделиться тем, что у него было на душе: как его грызет, что он плохо одет и не умеет себя толком вести и это сильно бросается в глаза среди утонченных наследников, попавших на Слизерин. Как он переживает за мать, утратившую вкус к жизни и ненавидит никчемного отца. Как ему хочется чего-то добиться, стать значимым, чтобы все, кто над ним насмехались, пораскрывали рты в изумлении и искали его компании. Как он искренне не понимает неприязни Поттера и компании, зародившейся ещё в поезде и как его угнетает то, что он совершенно не знает, как это исправить. С Гермионой обошлись хуже, чем с ним, и всё же она нашла силы жить дальше — это изумило его. Она несколько лет сопротивлялась зелью неудачи и искала выход, сама того не осознавая. И то, что она попала именно к нему, было стечением обстоятельств, но как будто сама Моргана позволила этому случиться. — Ты что… ты и Грейнджер… Астория права? — храбро спросила Панси, когда он вернулся в трактир. Аберфорт ответил за него: — Не задавай глупых вопросов, девочка, у него же всё на лице написано. И ты не зевай, Крам, хоть и нелюдим, но дамочкам нравится. Раскрасневшаяся Паркинсон проводила Северуса до места трансгрессии и ещё раз спросила, не хочет ли он зайти в замок. Он твёрдо отказался. Достаточно с него плохих воспоминаний. К тому же очень хотелось увидеть Гермиону и поговорить с ней… обо всём. Может быть, она и слушать его не станет, но внутри всё кипело от невысказанных слов. Даже если она откажет и ничего не получится, даже если… Пусть думать о плохом не хотелось, но он старательно повторял себе, что не хочет допускать прежних ошибок и позволять себе потерять пусть призрачный, но шанс. Прощание с семьей Драко не заняло много времени — он пообещал как-нибудь пригласить их к себе в гости, а Скорпиусу пообещал научить его мастерству дуэли, когда тот получит свою первую волшебную палочку. Визжащий от восторга мальчишка, ни минуты не колеблясь, бросился ему на шею, и Снейп неловко обнял ребёнка. Так и не скажешь, что он Малфой, ничего от ледяной отстраненности Нарциссы и аристократических манер Люциуса. Драко тоже неожиданно обнял его, шепотом пожелав удачи. Размашисто шагая по коридору Министерства магии, чтобы приобрести срочный портключ до дома, Северус неожиданно столкнулся с тем, кого видеть не желал никогда — для его же собственной безопасности. Почти под ноги из соседнего камина в атриуме ему вывалился Рональд Уизли — небритый и помятый, издающий отчетливый аромат огневиски. — Ого. Снейп. Вот встреча, — пробормотал бывший муж Гермионы, глядя на него мутными голубыми глазами и встал, заметно пошатываясь. — Уизли, — процедил Северус, борясь с желанием достать палочку. — Вы чего тут делаете? Неужто вернуться вздумали? Вам тут не рады, так и знайте, так что лучше отправляйтесь туда, откуда выползли, — Рон оперся рукой о стену, чтобы удержать равновесие, — не знаю, где вы обретаетесь, но там дела никому не будет до того, что вы трахаете мою бывшую. Не понимаю только, как вы это делаете, она же вообще никакая. Или вы ей подлили что-то возбуждающее, а? Я даже пробовать не стал, не помогло бы. Между её ног хуже, чем в пустыне. Он хохотнул, впечатлившись своей грязной шутке, а Северус стиснул зубы. Он в Министерстве магии, вокруг снует народ, уже приглядывающийся к странной парочке и узнающий их обоих. Кто угодно может донести Скитер, а с Гермионы хватит неприятностей, как и с него самого. Уизли того не стоит. — А вы, как я смотрю, недолго ждали? — спросил Снейп, кивнув на левую руку Уизли, на которой красовалось обручальное кольцо. — Решили спасти своего ребенка, последовав моему совету? Это радует, ведь раньше за вами не водилось потребности пользоваться мозгами. Хотя зачем они вам — за вас и Поттера всё всегда решала мисс Грейнджер. Очень удобно. — Постой. Какой ещё… совет? — Уизли качнулся ему навстречу и Снейп брезгливо отошёл подальше. — Это я рассказал вашему другу Поттеру, как спасти ваших детей. Так что вы теперь обязаны мне, Уизли. Тянет на долг жизни, как думаете? Рон побледнел, ощупывая запястье. — Ты… ты… — Потеряли дар речи? — ласково пробормотал Северус, улыбаясь. — Помните, что я в любой момент могу потребовать от вас… что угодно. Как вам это? Будете смотреть на своих детей и помнить, что они живы благодаря человеку, который трахает вашу бывшую жену. Не забывайте ещё про долг в несколько тысяч галеонов вашему брату Джорджу, который вы будете отрабатывать очень долго. Ну и конечно, очень славно, что мистер Поттер никогда больше не подаст вам руки и не станет тянуть на себе вашу матушку… после всего, что вы и ваша семейка натворили. — Ублюдок! — прохрипел Рон, бросаясь на него. Ухмыльнувшись, Снейп со всей силы впечатал Уизли в стену атриума, заломив ему руку за спину и прошептал в ухо так, чтобы никто не услышал: — Помните, что я где-то поблизости. Проверяйте тщательно, что вы едите и пьете, ведь однажды, когда мне наскучит, я дам вам кое-что, убивающее медленно и мучительно, и ни один врач в Мунго не поймет, что это. Вы будете гнить изнутри, мистер Уизли. И в этот момент вспомните о Гермионе. Подумаете, как она свободна и счастлива, что она любима и оберегаема мной. У неё будет всё, что она только пожелает, а вы и ваша проклятая семейка останетесь лишь досадным воспоминанием, уделять которому слишком много времени никто не станет. Оттолкнув ничтожество, Снейп брезгливо вытер руки о пиджак и стремительно покинул атриум. Небольшая толпа, собравшаяся там, но не решившая вмешаться, проводила его взглядами, полными ужаса. — Однажды пожиратель смерти — всегда пожиратель… — услышал он и стиснул кулаки так, что ногти впились в ладони. Переместившись в Нейпир, Северус трансгрессировал к вилле и буквально взлетел по ступенькам лестницы и постучал в дверь комнаты Гермионы. Ему жизненно необходимо было увидеть её прямо сейчас. Он не услышал ничего, из того, что говорил ему Невилл, которого он просто обошёл, оказавшись в доме. — Невилл, я же сказала, что не хочу… — раздраженно выговорила распахнувшая дверь Гермиона и застыла, подняв на него глаза. Северус замер, жадно вглядываясь в её лицо. Она робко улыбнулась, и он испытал невероятное облегчение. — Интересно, чего же ты не хочешь? — спросил он, не удержавшись от того, чтобы слегка поддразнить её. — Когда ты вернулся? — проигнорировав его вопрос, выдавила Гермиона, широко распахнув карие глаза. — Только что. Прости, что не предупредил тебя, вышло… спонтанно. Мне нужно было решить оставшиеся в волшебной Британии дела, — признался он. Нужно быть честным с ней, она заслуживает этого, особенно после пьяных выкриков её бывшего мужа, которого ему хотелось отделать кулаками, по-маггловски, но он усилием удержался. Он должен был вернуться домой, к ней, а не загреметь для разбирательства в аврорат. К тому же, там больше нет Поттера, так что кто знает, как бы его там… встретили. — Ты не должен передо мной отчитываться. Твои дела… меня не касаются. — Ошибаешься, — Снейп сделал шаг вперед. — Могу я войти и объяснить тебе… всё? Гермиона молча отошла, пропуская его и плотно закрыла дверь. На ней была футболка без рукавов и шорты, и ему было невероятно трудно удержаться от изучения её голых ног. Он сел на стул, небрежно отодвинув в сторону стопку книг. Грейнджер, как всегда, стремилась к новым знаниям. Ему польстило, что она изучает зелья и ингредиенты, хотя больше работает в саду с растениями Невилла. Значит, ей действительно интересно то, что он делает. Это хорошо. — Гермиона, я не сказал тебе, когда мы после нападения на тебя оказались здесь, что у нас с Поттером состоялся разговор. И что он пообещал, что решит вопросы с Уизли и деньгами, которые он у тебя украл, — тщательно подбирая слова, заговорил Снейп, — но прошло достаточно много времени, а ситуация никак не изменилась. И я взял на себя смелость отправиться в Англию, чтобы напомнить Поттеру о его обещании. За время, что ты здесь, многое… произошло. Её лицо исказилось, и она хрипло спросила: — Что именно произошло? С кем? Сглотнув, он потянулся к ней, желая успокоить, и взял за руку, сжимая в ладони холодные пальчики. — Джиневра Поттер сошла с ума и спасти её было нельзя. Она умерла, Гермиона. — Мерлин… — девушка стиснула его руку в ответ, закрыв глаза. — Это ещё не всё. Дом, купленный на украденные у тебя деньги, сгорел. Дочь твоего бывшего мужа пострадала, а мисс Браун преждевременно родила мальчика… магия которого не успела сформироваться. Гермиона всхлипнула. — Я не желала им зла, бедные дети… — Это не твоя вина, — мягко выговорил Северус, — я просто думаю, что ты имеешь право знать. Они будут в порядке… Я посоветовал нужное лечение и Уизли, и детям Поттера. Он держится неплохо. Спрашивал о тебе. Несмотря на то, как он поступил, предав тебя, я помог. Она вздрогнула, но выразительное лицо было печальным, а не гневным. Она, кажется, всей душой сочувствовала тем, кто едва не погубил её. Он в очередной раз поразился тому, насколько же она великодушна. — Ты же целитель, разве ты мог иначе? — прошептала она. — О, Северус, это так печально, что я невольно причинила им зло… Я так и не понимаю, зачем Джин… почему она ненавидела меня так сильно, чтобы применить непростительное. А теперь дети осиротели, и никто не вернет им маму… — Они сами сотворили это с собой, — перебил её Снейп, — и даже не думай, что хоть мгновение произошедшего — твоя вина. Когда он понял, что девушка плачет, то ни мгновения не колебался, притягивая её ближе к себе и нежно поглаживая вздрагивающую спину. Грея её в своих объятиях. Он мечтал об этом уже какое-то время, но, конечно же, не по такому печальному поводу. Он поцеловал бы её, но не осмелился — хватило и того, как сильно она вжалась в него, щекоча мокрыми ресницами шею. Аберфорт был чертовски прав, сумасшедший старик.