Нам не стать королями.

       Чуть позже Марк отправляет Донхёка в его комнату (наличие которой глубоко поражает самого парня) с сопровождающим. Наконец-таки появляется повод, чтобы обойти территорию, план которой запомнил Донхёк; если повезет, может, они выйдут за её пределы. Куда уходит Марк он не знает, но тот собирает бумаги в своем кабинете и отправляется сменить одежду — видимо, какая-то важная встреча. «Ну конечно, он ведь один из Наследников», — проносится в голове Донхёка, когда дверь за его спиной тяжело закрывается. Злость и отвержение всей Королевской семьи все еще кипит в его жилах, и он не собирается об этом так быстро забывать. Его попадание в замок все больше кажется глупой удачей, нежели каким-то наказанием, видимо, он оказался здесь совсем не случайно.        Сопровождающий молчит, уставившись своим пустым взглядом перед собой. Донхёку хочется помахать перед ним ладонью и удостовериться — действительно ли ему настолько все равно? Он не оборачивается, чтобы посмотреть на Донхёка и убедиться, что тот не пытается нанести ему вред. Так продолжается, пока они не пересекают длинный коридор, который Донхёк не видел ранее — а значит это мост в другую часть замка. Стоит его преодолеть, как сопровождающий начинает осматриваться и здороваться с прислугой, будто бы в каждом кого-то выискивает. Не решаясь спрашивать, Донхёк лишь молча за всем этим наблюдает, параллельно запоминая строение этой части замка. На пути уже не встречаются планы эвакуации, чтобы всю территорию разом запомнить, наверное, помещение слишком большое или это считается больше «домом» для Семьи, нежели предыдущий участок — вероятно, тот предназначен для деловых встреч и переговоров.       Но Донхёка все еще сильно поражает богатство помещения — позолоченные стены, мраморные полы, свисающие громадные люстры. Вокруг всё старинное, но сделано со вкусом, в едином стиле. Вокруг было ровно так, как показывали по телевизору на редких шоу, редакцию которых пускали в замок, чтобы поведать об истории, и не отличалось от картинок в школьных учебниках. Донхёк все еще не верит, что видит это своими глазами. Проходя мимо картин, он может лишь задумываться о потраченных деньгах ради всего этого пафоса, но затем какая-то часть его признает, что это история и искусство, что уже не продастся. И малая часть в нем признательна тем людям, что этот замок возвели — диктаторская, коррупционная и проплаченная часть истории святого правления монархии началась с нынешним правителем. Что будет со следующим? Все хотели бы поскорее узнать.        Идя по бесконечным коридорам Донхёк не замечает, как они доходят до более оживленной части замка, где кишит прислуга. Все они бегают из стороны в сторону, что-то обустраивая, иногда смеются, прикрывая рот ладонью, а сопровождающий начинает бегать глазами быстрее и все чаще отвлекается. На Донхёка поглядывают с каким-то страхом и недоверием, когда он проходит мимо, будто действительно ожившая легенда, которую передавали из уст в уста, приукрашивая настолько, что с каждым разом история становилась все страшнее и кошмарнее. Ему остается лишь догадываться, какие разговоры ведутся в стенах замка среди прислуги, что именно эти люди говорят за его спиной ровно в этот момент. Они даже не знали, как с ним обращаться — с одной стороны, он не из высшего общества; а с другой — отныне под опекой Принца Марка. — Вот Ваша комната, сэр, — говорит мальчик-сопровождающий, указывая ладонью на дверь, что была поменьше, чем ведущая в кабинет Марка. — Пожалуйста, обращайся ко мне по имени и на «ты», — просит парень, взглянув на мальчика. — Не особо люблю показушное уважение. Могу я узнать твое имя? — Извините, я повинуюсь, если это приказ, но мне нужно время, — виновато проговаривает мальчик и опускает голову. — Меня зовут Ченлэ. — Отлично, Ченлэ, не переживай, — Донхёк хочет коснуться его плеча, но мальчик испуганно дергается и вжимает голову в плечи. — Прости, мне не следовало? — Ничего, — качает головой мальчик и поднимает голову, — вы кажетесь не таким, каким описывает вас прислуга. Даже с Принцем подружились, это о многом говорит. — Я не друг ему, — недоверчиво щурится Донхёк. — Что обо мне такого говорит прислуга? — Ченлэ! — доносится с другого конца коридора, на что они оба поворачиваются. — Тебя разыскивает Принц Марк, — какой-то парень, заметив Донхёка, резко кланяется. — Извините, сэр, мне нужен Ченлэ! — Я отыщу тебя позже, ладно? — спрашивает Донхёк, кивнув мальчику. — Я здесь плохо ориентируюсь, ты будешь мне нужен. — Вас попросили не покидать покои без лишней надобности, Донхёк, — проговаривает обеспокоенно Ченлэ и осматривает всего парня целиком. — У нас будут проблемы. — Не переживай и иди к Марку, — Донхёк хочет погладить его голове, взъерошив волосы, но вспоминает о недавней реакции на прикосновение и одергивает себя. — Передай, что препод из него отстойный.        Ченлэ явно не собирается этого передавать, но кивает и уходит. «Попав в эту часть замка он буквально расцвел», — думает Донхёк, смотря вслед уходящему мальчику. Его странная реакция на прикосновение вселяет смутный страх о том, что он мог здесь пережить — вероятнее всего, он часто попадает под чью-то горячую руку, получая удары. И раз у него развилась защитная реакция, значит побои это обычное явление для него. Донхёку сдавливает горло, когда он вспоминает о Марке. «Он может оказаться тем еще тираном и ублюдком», — думает Донхёк, наконец-таки разворачиваясь в сторону двери в его комнату. — «Услышь он это, наверное, просто бы посмеялся в лицо».        Его покои. Он бы ни за что не поверил, если бы ему сказали об этом, но у него и вправду отныне есть своя личная комната в замке. Она просторная. Взгляд сразу падает на двухместную кровать, слева от которой у окон стоит письменный стол, а справа — большой шкаф для вещей, сделанный из дерева. Он даже не взял с собой столько, чтобы заполнить его хотя бы наполовину. На кровати стоит сумка и, по всей видимости, она уже пуста. «Сначала перерыли, а потом сложили в шкаф», — думает Донхёк. Он проходится по всей мебели оценивающим взглядом и понимает, что ему не показалось — его начинает воротить от этого уюта, вежливости, уступчивости и богатства, которым его окружили. Создается впечатление, что его пытаются задобрить или вроде того, но у них в действительности ничего не получится. Донхёк выныривает из комнаты, внимательно осматривая периметр — оказаться бы ему где-либо, лишь бы не в этих покоях.        Коридор пустует, где-то вдали слышится разговор прислуги. Донхёк аккуратно прикрывает дверь в комнату и тут же направляется в сторону противоположную той, откуда они пришли. Он здесь не то, чтобы гость, его не назовешь даже «учеником» Марка или, что смешнее, «приспешником», но если попадется, попытается отделаться отговоркой: «Искал Принца Марка и совсем запутался в этих коридорах», — выпучив глаза, словно щенок. Донхёк не любит притворяться бедным и слабым, хотя бы потому, что ему никто не верит. Но иногда это требуется и даже срабатывает. Только в случаях абсолютной удачи. А затем Донхёк вспоминает, что дожил до вечера, а это, на минуточку, уже показатель судьбоносной Фортуны.        Встречающаяся на пути прислуга сначала уважительно кланяется, а затем тут же начинает перешептываться, все еще глядя на Донхёка через плечо. Он не станет гадать о чем они говорят за его спиной, но так и хочется спросить, что, черт тебя побери, думают эти люди. Может, глупо, но в теории именно они могут стать его будущими союзниками, в случае побега. Донхёк привык искать единомышленников и друзей в самых разных местах, его любимое — обезьянник. Там собирается такой сброд, что отыщешь и поэта, и репортера, и просто наголову сумасшедшего, и каждый говорит тебе полезные вещи или может свести с полезными людьми. В стенах замка это опасно, но союзников нужно не просто искать, иногда их нужно создавать. Убеждать Донхёк умеет. Иначе он не оказался бы здесь.        Вдали виднелась приоткрытая массивная дверь, похожая на ту, что стоит у входа в кабинет Марка. Оттуда доносятся голоса, Донхёк тихо подкрадывается ближе и осторожно прислушивается, все еще осматриваясь. Двое людей обсуждают что-то знакомыми голосами, и он тут же вспоминает о двух Принцах. С приоткрытой двери тянется шлейф табачного дыма, смешанного с парфюмом, Донхёк не совсем разбирается, но аромат кажется дорогим и приятным. На какой-то момент он отвлекается от сути разговора, но, услышав свое имя, настораживается и снова внимательно вслушивается. — Сюда ведь привезли Донхёка, — кажется, это Джено, самый младший из Принцев, — Марк-хён сразу отправился к нему. — Странно всё это, — смеется другой голос, и Донхёк узнает в нём Тэёна — Наследного Принца. — Марк сам весь странный в последнее время. Что с ним? — Хочет преподавать политику, он уже давно об этом говорит, но все равно не понимаю, — по тени было видно, что кто-то зашагал по кабинету. Донхёк решается немного наклониться и взглянуть сквозь приоткрытые двери. Тэён сидит за столом, откинув голову, и курит сигару, а Джено расхаживает из стороны в сторону, заведя руки за спину. — Донхёк не такая большая проблема, совсем не понимаю, зачем его привели в замок, — говорит старший Принц, кинув взгляд в сторону брата. — Он простой студент, у него не так много власти для переворота, — «Я тоже не понимаю этого» — думает Донхёк, щурясь, чтобы внимательнее разглядеть лица и весь кабинет в целом. Было бы лучше, если бы Принцы не сидели около окна, солнечный свет, проходящий через стекло, слепил. — Я слышал, что он мой ровесник, — Джено останавливается и смотрит на Тэёна. — Думаешь, я не смог бы устроить переворот? — Донхёк замечает, как на лице старшего брата что-то меняется, это бросается в глаза даже с такого расстояния. На минуту он вспоминает, что это главный приспешник Короля. Живот крутит от тошноты. Кажется, от такого количества запахов начинает воротить. Или все-таки заиграл страх. — Тебе он не нужен, — коротко отвечает Принц, стряхнув пепел с сигары, — но то, что Марк заставил отца привезти Донхёка сюда уже что-то значит. Я думаю, они попытаются создать «Кафедру», а затем убьют его и объявят о самоубийстве, разве это не стандартный расклад событий? — Донхёк кривится от услышанного предположения. Это вполне логично и ожидаемо. — Подумай о том, какая реакция будет у людей, когда они узнают, что их самый молодой активист мертв, — Джено снова начинает расхаживать по кабинету и вдруг приближается к двери, отчего Донхёк с опаской делает несколько шагов назад, закрывая глаза. — Он популярен. А значит просто замять не получится. Неужели ты не слышал, что народ уже требует его освободить, хотя прошло всего пару часов? — Чем он так привлек внимание? — негодующе спрашивает Тэён. Донхёк мысленно отвечает: «Слишком привлекательный и харизматичный», — самодовольно улыбаясь своим мыслям. — Марк наверняка просто хочет разузнать его слабые места и будущие планы, иначе, другого разумного объяснения я этому не вижу, — Тэён встает, слышно как скрипит его кресло. — Ладно, скоро ужин, пора идти, — два Принца шагают в сторону двери и Донхёк с паникой осматривается, чтобы хоть где-то спрятаться.        Благо, кабинет находится рядом с пересекающим коридором, в котором Донхёк и прячется, весь сжимаясь от тревоги. Ему улыбается удача, ведь Принцы двигаются в другую сторону и он остается незамеченным. Вот правда, сегодня удача следует за ним по пятам. «Марк просто хочет разузнать его слабые места и будущие планы», — эта часть разговора раз за разом прокручивается в его голове, только подтверждая догадки Донхёка. Принцы и сами не знают его истинных мотивов, если Марк не доверил правду даже братьям… Что он задумал? Не мог он просто вызваться преподавателем, это слишком скучно и не разумно. Может, при следующей встрече стоит еще раз напомнить, что парень считает его самым занудным Принцем? Донхёк, немного отдохнув и отдышавшись, идет обратно, моментально вспоминая дорогу в собственные покои. Интересно, а когда подадут ужин и ему?

4. Простолюдин.

       Марк вызывает Донхёка через каких-то полчаса. Ему приходится обойти весь замок, чтобы выйти к парку вместе с Ченлэ, а затем он видит, как за столом сидит Марк и читает газету, спокойно дожидаясь гостя. На столе стоит столько еды, что живот парня предательски урчит, Ченлэ оборачивается на него и улыбается, говоря, что Принц ждет его на ужин, так что они смогут вкусно поесть. Донхёк округляет глаза, когда слышит это — не хватало ему с Марком еще и ужинать в парке при свечах. — Газета... как старомодно, — подходя ближе замечает Донхёк. — Это из архивов, перечитываю для встречи, — оправдывается Марк, но не отрывает взгляд от статьи. — Садись. — Я не буду ужинать с тобой, — отрекается парень, пусть и хочет попробовать хотя бы кусочек со стола. Столько еды для них двоих — тут и целый пирог, и разное мясо, и даже лобстер посередине, Донхёк проходится хмурым, но голодным взглядом и громко сглатывает. — Это приказ, — беспристрастно заявляет Принц, на что Донхёк возмущается. — Ты же не будешь использовать свой статус, чтобы мной манипулировать? — но он все же садится, не прикасаясь к приборам, только смотрит на Марка выжидающе. Хотя, с чего бы ему не пользоваться своим положением, чтобы играть Донхёком, как тряпочной марионеткой? Он бы сам только так и поступал. — С чего бы такому простаку с провинции садиться есть с Принцем, я выиграл какую-то викторину? — Тебе следует меньше думать, я уяснил, что это плохо сказывается на тебе, — наконец-таки Марк складывает свою газету и снимает очки, начиная смаковать крепкий кофе, аромат которого кажется настолько горьким, что Донхёк невольно кривится. — Я пропустил свой ужин с семьей. — Какая жалость, — с сарказмом отвечает он, — никаких посиделок в кругу семьи, где можно было бы обсудить мою казнь…        Марк смотрит на него исподлобья и закатывает глаза, Донхёк сжимает свои губы в едва сдерживаемой улыбке. — Так ты не будешь есть? — указывая на его порцию, говорит Принц. — Уже остывает. — Я поем с прислугой, — Донхёк встает со своего места, — если вы не против, Принц. Или вам очень одиноко? — он хлопает глазами и надувает губы. — Бедный Принц, не успел поужинать с любимым отцом, вот жалость. — Наглости тебе не занимать, — лишь отвечает Марк, снова делая глоток кофе. — Не спорю, — выпрямившись, Донхёк разворачивается. — Приятного аппетита, Самый Занудный Принц.        Ченлэ, наблюдавший за всей сценой, бежит за Донхёком по приказу Марка, чтобы проводить его до кухни. Видно было, что он смотрел на Донхёка с удивлением, наверное, никогда раньше не видел, чтобы с Принцем так обращались. Донхёк был собой доволен, особенно за последнее прозвище, как же оно подходило Марку, даже если было до невозможности банальным. Говорить так с Принцем, в общем-то, его никто не заставлял, но было приятно, особенно при условии, что Марк его за это самолично не казнит. Донхёку никто не давал такой гарантии, он сам так для себя решил — самонадеянно и глупо, но до жути весело. Шутки над Принцем приносят странное удовольствие, будто злишь льва, но точно знаешь, что он за клеткой и не причинит вред. Донхёк забывает, что в этом случае у него нет клетки, он сам возвел ее в своих мечтах. — Вы… ты, вернее, слишком перегибаешь палку, — замечает Ченлэ, робко прокашлявшись. — А что? Он может меня наказать? — Донхёк решает осторожно прощупать ситуацию вокруг Ченлэ, начиная с далека. Ему нужно знать, как с ним обращается Марк. — Он кого-то обижал? — Я не имею права об этом говорить, — трясет головой Ченлэ, вздыхая. — Но… — он осматривается, а затем тихо повторяет, — Самый Занудный Принц… если это услышат его братья или, что хуже, отец, вам несдобровать. И Принцу тоже. — Не переживай о нем, а уж тем более, обо мне, — уверенно заявляет Донхёк. — Мы с тобой знакомы пару часов, не стоит тебе занимать голову моей возможной казнью.        Ченлэ ничего не отвечает, лишь глубоко вздыхает, опуская голову. Они ступают той же дорогой, которой пришли, а позади Марк опускает свою газету на пару сантиметров и смотрит на них исподлобья. В его голове крутятся шестеренки, Донхёку кажется, что он слышит чужие мысли, но на самом деле он просто чувствует на себе пронзительный взгляд и едва сдерживается, чтобы не развернуться. Был ли Марк зол на слова Донхёка? Раздражен? Захотелось ли ему, хотя бы на секунду, схватить пистолет и пристрелить его там же? Никто не знает и Донхёк медленно начинает этого бояться. Странно, ведь ему казалось, что чувство страха, появившееся при первой встрече с Марком, уже совсем пропало.       И он разворачивается, медленно, как будто страшится увидеть в руках Марка револьвер, которым его застрелят. Но он не видит ни револьвера, ни самого Принца. А когда начинает судорожно осматриваться, Ченлэ лишь отзывает его, напоминая, что они и так опаздывают на ужин. Бросив последний взгляд на газету на столе, Донхёк ступает вслед за сопровождающим, отпуская ощущение, что за ним следят.