Дракон без замка, Принцесса без короны

Не каждому дано родиться гениальным, красивым или же, на крайний случай, богатым. Люди по большей части от рождения являлись лишь серой массой, клоном другого человека, губкой, впитавшей в себя привычки коллектива, ничего не представляющие на самом деле. Но при этом каждому хочется выделиться, заявить миру о своем «я», доказать, что они тоже чего-то стоят. И во все времена находили самые изощренные методы. В эпоху Интернета жизнь людей во многих сферах заметно упростилась. Не нужно было больше перерывать старые кулинарные книги в поисках необходимого рецепта, не надо теперь возиться с огромной картой, чтобы понять, где находишься и, главное, стало легче заявлять о себе. Не важно каким образом, будь то написание музыки или гневные комментарии под фотографией чьего-то макияжа. Главное, стало проще. Но U сделало гораздо больше. Оно не просто позволило заявлять о себе, оно буквально дало шанс на построение второй жизни. Пользователи теперь могли подкорректировать свою внешность, придумать себе запоминающийся образ и претвориться кем-то совершенно другим. Кем-то гениальным, красивым или же, на крайний случай, богатым. В этом была сама идея U — дать людям шанс состряпать свою жизнь по иному сценарию, раскрыть таланты человека, которые он не мог подпитать в реальном мире. Объединить народы и страны, дабы каждый однажды смог понять, что человек прекрасен в своей уникальности и все люди способны оценить умения друг друга. Мудрецы, определенно, закладывали в свое творение прекрасный посыл. Однако люди не так уж и прекрасны, и вот Лик, например, знал это наверняка. На самом деле большинство хотело быть именно богатыми, а не гениальными или красивыми. Разрабатывая с Ангелом Тессеракт, а в одиночестве корпя над своими личными проектами, Лик точно знал, ради чего все это делает. Он просто любил деньги. Он думал о деньгах всегда, даже когда не ютился в «трущобах», а запугивал собой обыденных пользователей U. Лишь бы пополнялся счет в банке, а остальное не так уж и важно. Жители «трущоб» это мнение разделяли. Да и некоторые популярные личности в U тоже. Лик не видел в этом чего-то зазорного и спокойно ковырялся в очередном коду, попутно слушал лекцию о том, насколько же U прекрасен и то и дело отвлекался на свои размышления. Он как раз начал вновь представлять, что купит на воображаемые деньги, когда в его мастерскую постучались. Всплыло сообщение о просьбе войти, и Лик принял его. На пороге возникла Тюльпан, прекрасная лисица с белесыми глазами. На ее лице было слегка озадаченное выражение, а хвост то и дело вздрагивал. — Чего тебе? — без ненужной вежливости спросил Лик. Обычно его жилище обходили стороной, даже лисица. — Хотела спросить тебя об Ангеле, — в унисон ему произнесла Тюльпан. Она не стала ждать предложения пройти, сама подошла к рабочему столу Лика и опустилась на свободный стул. Все ее действия были плавными и осторожными, подпольному мастеру она напоминала гейшу. Возможно, именно этим образом и была вдохновлена в свое время Тюльпан. — А что с ним? — спросил Лик, скидывая со стола в ящик все, что не считал нужным показывать. — Зачем тебе этот ребенок? Он же совсем нежный. — А тебе какое дело? — Лик приподнял одну бровь. — Ответь сначала на мой вопрос, — голос Тюльпан совсем слегка изменился, но в нем явно слышалось предупреждение. — Он сам приходит, — Лик махнул рукой, — успокойся, я не выжил из ума, чтобы использовать детей. Мальчишка умный, любопытный, зачем мне его гонять? — Он приласкается к низам, — лисица положила хвост на свои колени и едва касаясь кончиками пальцев, проводила рукой по шерсти. — Он станет одним из нас… И хоть в глазах Тюльпан не было зрачков, Лик загривком почувствовал мурашки. — У нас здесь не мало, таких как ты. Но все вы взрослые дядьки, которые могут себе позволить безопасность, а он?.. Лик, ты ведь знаешь, что делаешь. Ты приманиваешь крошку Ангела к низам, ты знаешь, что он в том возрасте, когда легко потонуть и не понять этого. Скажи, ты собираешься вырастить из него ручную гениальную собаку для хакерских утех? Лик какое-то время молчал, обдумывая тягучие слова Тюльпан. Глаза его сузились, и он кисло улыбнулся: — В твоих словах есть доля истины. Кто же не захочет такого пацаненка под свое крыло? Ты вон сама как встрепенулась… — Я сама мать, — перебила женщина, — во мне нет корысти по отношению к этому мальчику… — Но ты бы помогла ему здесь обосноваться, потому что прекрасно понимаешь, что трущобы разваливаются на пиксели. Нам нужен этот мальчонка здесь. — Что же ты не договариваешь? И ты, и я, знаем, как извлечь выгоду буквально из воздуха, но мы оба прекрасно понимаем, что никогда не стали бы использовать детей. Так какие еще причины твоего приручения Ангела? Лик откинулся на спинку стула, вновь вынужденный замолчать. Не сиди сейчас перед ним Тюльпан, он бы наврал ей чего-нибудь, а наврать-то можно было много. Но именно эта женщина помогла ему обосноваться в трущобах, объяснила здешние правила, отдала ему в распоряжение целую мастерскую. И все это за пару маленьких услуг. Лик не сомневался в том, что Тюльпан никогда не стала бы вредить ребенку. У нее было изощренное чувство справедливости, аморальный образ жизни, любовь к деньгам, но она всегда руководствовалась в первую очередь заботой о сыне. Она вообще обожала детей, считала, что нельзя их делить на «своих или чужих», поэтому Лик совсем не был удивлен тому, что она так запереживала об Ангеле. Мужчина потер переносицу и произнес: — Я знаю, что над ним и его братом висит серьезная угроза. Я лично знаком с этой угрозой и кое в чем виноват. Лик пожал плечами и добавил: — Я меж двух огней, Тюльпан. И пока еще не понял как бы это все безопаснее разрулить. Женщина сложила руки на столе и серьезно произнесла: — Я тебя внимательно слушаю. *** — То есть, ты хочешь сказать, что какой-то мутный тип просто подошел к тебе и сказал, что хейтер Белль живет в трущобах? — тон Хироки был преисполнен скептицизма. — Намекнул, — выдавила Сора сквозь зубы. Казалось, еще немного, и она даст девушке пинка. — Ах ну да, это же все меняет, — закивала Хирока, взяла в руки салфетку, а из палочки для суши изобразила ручку: — и давно это у тебя началось? — Что? — Сора мрачнела все больше. — Давай поговорим о твоем детстве… — Прекратите, — попросила Судзу. Они собрались в просторной гостевой комнате у Руки, почти сразу, как с выступлением было покончено. Все были достаточно воодушевлены маленькой победой и Камишин уговорил их собраться всей дружной компанией поужинать. Даже Кей особо не отнекивался от этой идеи. — Но это же бред, — с набитым ртом пробубнила Хирока, — я, конечно, тоже люблю теории заговора, но это уже слишком, не? — А что, если нет? — вдруг подал голос Кей. Он настолько редко выдавал какие-либо реплики, что вся компания тут же обернулась в его сторону. Кей раздраженно вздохнул и отрывисто пояснил: — Трущобы эти действительно существуют. Кому-то не понравился успех Белль, а кто-то из фанатов об этом знает и решил предупредить. Почему вы не думаете, что песни Белль может слушать кто угодно? Судзу задумалась, ушла куда-то в свои мысли, а Сора, внезапно обретя союзника, победно подскочила: — Ну а я о чем?! Мало ли какой псих решил подпортить жизнь популярной певичке? «Популярная певичка» пальцами отбивала ритм по столешнице. Этот нервный жест тут же уловил Кей, но задать вопрос при остальных не решился. Судзу тоже не спешила делится своими мыслями, она лишь окинула взглядом свою компанию. Еще год назад у нее была только Хиро-чан, да трепетные мысли о Синобу. Но теперь… Хирока все еще пыталась поддеть Сору, то ли из вредности, то ли из ревности. Сора, влившаяся в эту компанию резко и неожиданно, посылала Хиро-чан ответные поддевки, и их словесный бой все никак не хотел затихать. Рука, внешности и знаниям которой, Судзу тихонько завидовала раньше, оказалась надежным другом и теперь сидела за этим столом, прижавшись к Камишину. Тоже непонятно как появившемуся в этом кругу. Томо уплетал за обе щеки пирог, но с восторгом слушал каждого в этой комнате. Кей сконцентрировал все свое внимание на Судзу, а Синобу… Синобу не пришел. Девушка даже не была уверена в том, участвовал ли он вообще в «обелении ее чести». Их общение все больше сводилось на нет, и Судзу просто отправила это дальше по течению. Но тем не менее, все они были ее друзьями. И вот они сидят здесь, потому что хотят помочь ей, Судзу, и не прочь поделиться и своими проблемами. Так в какой-то момент разговор сошел к тому, что тренер Камишина совсем его загонял, родители Руки все больше давят на дочь из-за учебы, а Хиро-чан вновь принялась сокрушаться из-за своего сенсея. Судзу поняла, что не только она уже подустала от всей этой ситуации в U, и была рада поболтать о чем-то более отвлеченном. Даже Кей, кажется, немного расслабился. Сора как раз обронила, что у нее есть младшая сестра, как телефон Судзу оповестил о новом сообщении. «Судзу, доченька, во сколько вы придете домой?» Девушка застыла, неестественно ровно выпрямив в спину, и на лице у нее была написана вся гамма эмоций, от смятения до тревоги. — Что там, что там? — Хирока нетерпеливо заглянула в экран подруги и тоже подозрительно сощурилась. — Проблемы? — Сора вытянула шею, тоже пытаясь заглянуть в сообщение, но Судзу поспешно перевернула телефон экраном вниз. — Что? — коротко бросил Кей, тут же напрягшись. — Да все хорошо, — неуверенно произнесла Судзу и еще раз украдкой глянула на сообщение. Ошибки не было, действительно написал Кодзи. — А он утром себя нормально чувствовал? — спросила Хирока. — Кто-нибудь скажет, что творится? — взъелась Сора. — Да все хорошо, просто… Просто отец никогда не спрашивал где она, когда домой и, тем более, не писал в сообщениях «доченька». И тут Судзу вспомнила подслушанный разговор и случайно вслух выдохнула: — Да ладно… — Эй, нам тоже интересно, — Камишин поднял руку, как на уроке. Девушка покачала головой, понимая, что не может им объяснить, почему одно-единственное сообщение от папы, так сильно выбило ее из колеи. Она попыталась взять себя в руки и написала одно единственное слово: «скоро». — И что это было? — Хирока все пыталась утолить свое любопытство и при этом подогревала чужое. — Ничего, — вновь отмахнулась Судзу. Тревога отступила и постепенно тепло стало разливаться по телу. Она вновь окинула свих друзей взглядом, задержалась ненадолго на Кее, и улыбнулась им всем. У нее была невероятно мощная поддержка. — Я предлагаю сегодня уже разойтись по домам, — произнесла девушка, — а завтра соберемся все вместе и приступим к нашему плану расследования с учетом всех подозрений и теорий. — К какому плану? — спросила Хирока. — А это, моя гениальная Хиро-чан, на твоих плечах. Нет никого лучше, если дело касается поисков. Это же ты вычислила Дракона, так что тебе стоит найти кого-то там хейтера? Хирока засияла так, что осветила всю комнату. Ее глаза загорелись от предвкушения, и она важно кивнула. — Положись на меня. — Спасибо. *** Как прилежный и ответственный родитель, Кодзи приготовил ужин. Руководствуясь всученной ему брошюрке «как стать хорошим родителем подростка» написал сообщение Судзу, хотя на его составление ушло минут десять. Их диалог с дочерью был полупустой, в основном короткое от Судзу «задержусь», «у нас закончилось молоко» или «купи по пути лимонад, пожалуйста». От Кодзи в основном было «хорошо». После полученного ответа, мужчина чуть не начал тревожно стучать по кнопкам, чтобы сказать дочери, что он ни в коем случае ее не торопит и пусть она с мальчиками гуляет сколько угодно, но смог сдержать себя. В брошюрке было сказано, что родительская фигура должна выглядеть и действовать уверено. Поэтому Кодзи принялся протирать и без того чистые столы в ожидании возвращения Судзу и мальчиков. Брошюру он изучил и прочел уже вдоль и поперек, казалось, еще немного и он выучит слова наизусть. Конечно, это не было учебником с ответами на все вопросы, но Кодзи чувствовал себя увереннее с этой бумажкой в кармане. Будто это было билетом в новую жизнь. Первый сеанс со специалистом в области воспитания детей уже был назначен, и пока оставалось полагаться только на эту брошюрку. Конечно, Кэм бы не понадобились курсы «идеального родителя», она вообще не допустила бы столько ошибок в воспитании детей, но Кодзи всегда ей во всем уступал. И как когда он учился ради своей первой любви плавать, сейчас он учился быть хорошим отцом для дочери. Мужчина старался не смотреть в ту сторону, где в рамке стояла фотография Кэмеко, твердо решив наконец-то полагаться на себя, а не на фантом погибшей жены. Когда дети наконец вернулись домой, Кодзи успел выучить несколько абзацев в брошюре. Как только Иоши подорвался с места, дабы встретить их, мужчина поспешно спрятал бумагу обратно в карман. — Мы дома, — стоя в дверях кухни оповестила Судзу и с сожалением окинула взглядом уже накрытый стол, — только вот, мы поели… — Вот как? — улыбка Кодзи слегка померкла, но он быстро взял себя в руки, — ну, ничего страшного. Сейчас уберу. Томо зашел в кухню на реплике мужчины и с какой-то тоской посмотрел на еду. Кодзи уже взялся за тарелку, когда Томо тревожно покачал головой и протянул вперед руки, словно пытаясь его остановить. — Что такое? — спросил Кодзи. — Я… я буду, — торопливо произнес мальчик, — я поем. Вы же… вы так старались. Я буду. На лице мужчины тут же расцвела радостная улыбка. Он немного путаясь поставил тарелку обратно и приглашающе кивнул Томо. Мальчик сел на стул рядом с Кодзи с сияющими глазами. Кей лишь кивнул мужчине, но тоже сел за стол. Судзу вздохнула и отправилась следом. Все же, Кодзи действительно старался, и ей не хотелось его попытки пресекать. Раньше она и так делала это постоянно. Томо, в коем явно в последнее время проснулся хороший аппетит, с воодушевлением наложил себе целую тарелку. И тут же с набитым ртом спешно начал рассказывать Кодзи, как прошел день. Кей и Судзу обошлись соком и паровой булочкой, оба молча наблюдая за диалогом. Кей — отрешенно, Судзу — тепло. Девушка незаметно для остальных дотронулась до руки Кея под столом. Он вопросительно посмотрел на нее и она ободряюще улыбнулась. Ей хотелось поселить солнце в его темную душу, разогнать тучи и дать понять, что все хорошо и они со всем справятся. Ей хотелось вселять в него ту же уверенность, что он вселяет в нее. Но Кей в ответ лишь слегка приподнял один уголок губ и уткнулся взглядом в тарелку, будто чего-то устыдившись. Судзу слегка погрустнела, но подбадривала себя тем, что все меняется, и обстоятельства, и люди. Кею надо просто чуть больше времени. И все у них будет хорошо.