Джо-Джо.

      Воздух за стенами иной. Более свежий, насыщенный, прохладный. Леви часто держался особняком и спал от силы пару часов, а когда находился на территории титанов, то сна и вовсе не было. Он уходил в сторону от огня и спящих товарищей: иногда с Эрвином, но сегодня и он, и Майк с остальным отрядом уснули, сложили головы друг другу на плечи. Леви глянул на отряд Ханджи, а те тоже дрыхли, только Моблит что-то чиркал в блокноте, косо поглядывая на четырехглазую, а Джорджиана… завернулась в плед, прикорнула к стенке.       Вышел на улицу, сел на холодную землю и устремил взгляд к звездному небу. Спокойно. Сидел себе, думал, вспоминал. Первую экспедицию, как боялся Фарлан, как Изабель задумалась примкнуть к Разведкорпусу. Бедная… — Не спишь?       Обернулся. Джо. — Можно?.. Можно мне с тобой посидеть? — Садись.       Пожал бесстрастно плечами, а внутри словно бабочки крыльями о клетку бились. Закутанная с головой в теплый плед, Джорджиана села рядом. Близко настолько, что пальцами можно коснуться её ладони. Молчала недолго: болтала о воздухе, о долинах, о том, как Пенелопа сопит и дерется ногами во сне, обо всём и ни о чем. Он слушал. — Луна сегодня яркая… — … как твоя улыбка… — … и звезды, — запнулась и глянула на него. — Что? Леви, что ты сказал? Я не услышала, скажи еще раз. — Я сказал, что спать тебе пора. Заболталась. Топай ко всем. — А можно я еще немного с тобой побуду?       Конечно можно, Джо-Джо, сколько угодно! Леви хмыкнул, плечами пожал — Джо довольно усмехнулась, взгляд в колени опустила. — Только глупости не болтай, а то погоню. — Ворчишь… не хочешь признаваться, что они тебе нравятся, да? — Они… забавные. Но пиздец от собственных мыслей отвлекают.       Тихо засмеялась — ямочки на щеках показались. Леви старался лишний раз на неё не смотреть, держался, но Джо вдруг положила голову ему на плечо, и стало совсем невыносимо… но хорошо. Её волнистые волосы касались его шеи и уха — мягкие и пахнут приятно, всегда чистые. — Однажды Руби спросила маму, — заглянула ему в лицо и он на неё глаза скосил, — моя младшая сестренка. С характером малышка. Так вот… Мама, говорит, а что такое звезды? Почему мы их видим только ночью? А мама ей ответила, что звезды — это умершие люди. Звезды на небе всегда, но днем солнце так слепит, что скрывает их. А все те, кто умер, сидят на небе, наблюдают за нами, ручками машут, может, даже советы кричат, а мы не слышим.       Джо зябко поежилась, сильнее укуталась и теснее прижалась к Леви. Вздохнула тяжело. — Не находишь в этом надежду? — Надежду? — Да-а-а, — протянула с улыбкой. — Для Разведкорпуса эта легенда сродни надежде. Все, кто храбро погиб от зубов титанов, сейчас присматривают за нами с неба. Кулачки за нас держат. Тоже глупости?       Подтянулась поближе, прошлась ласковым взглядом по его хмурому лицу. Леви сжал кулак на подставленной коленке. — Скорее очередные твои сказки.       Усмехнулась с горьким послевкусием, опять вздохнула. — Твои там тоже есть… Говорят, на небе нет страданий, нет боли, а только счастье и благодать. В такую сказку поверишь?       Подняла голову с его плеча, отодвинулась и выжидающе посмотрела. Леви проскользил взглядом от её плеча к лицу, губы сомкнуты, тело напряжено. Больная тема, но если её бредни имеют хоть толику правды, если в её словах есть смысл, то он бы поверил. Хотел верить в то, что все, кто отмучился в этом мире, нашли покой в другом. — В такую поверю, — Леви поднял голову к небу. — Пусть им будет хорошо, где бы они не были. — Ты очень храбрый. И сильный. — Ты тоже.       Джо положила теплую ладонь на его сжатый кулак. Встретились взглядами. Вот-вот разрыдается, но до странности умилительно, что на губах-то у неё улыбка.       Вернулись за стены. Стали чаще общаться, больше сблизились. Время шло.       Отряд Ханджи собирался во дворе: очкастая собиралась дать объявление перед тренировками. Леви же как раз возвращался с них и, проходя с Эрвином и Майком отряд Джо, замедлился. Эрвин усмехнулся, Майк шмыгнул носом. — Понятно, — бросил нюхач в воздух.       Джорджиана сразу его заметила — улыбнулась широко, рукой махнула. Чуть позже они встретились у конюшни. Джо притащила нарезанное для лошадей яблоко, накормили их, поговорили. Леви не изменял себе, сохраняя хмурый вид, но то и дело отпускал едкие шутки, а она заливалась соловьем, игриво толкала его в руку и скромно поправляла волосы.       Вдруг к ним навстречу выбежали еще вчерашние кадеты: веселья полные штаны, а мозги и инстинкт самосохранения еще отсутствовали.       Один высокий узколицый солдат пробежал мимо, не останавливаясь нагнулся к Джо и смачно поцеловал в щеку. — Привет, милашка!       Джорджиана распахнула в шоке зеленые глаза. Леви же моментально замутило от ярости: развернулся резко и впился убийственным взглядом в усмехающегося ублюдка. — Эй, кусок урода, где наглости набрался?       Парнишка испугался, застыл и рот раскрыл. Друзья подхватили его под руки и поволокли подальше от взбешенного Леви и, не будь тут Джо, то он бы кинулся на оборзевшего придурка и засунул его ноги ему же в рот. Джорджиана потянула Леви на себя и, он мог поклясться, почувствовала его накал, но совсем не дрогнула. — Леви, это всё мальчишеские глупости, — замурлыкала. — Перестань.       Джорджиану хотели, её, блять, все хотели. Умная, красивая, сильная — идеальная и незаслуженная. Мужики бросались, как собаки на кость. Раньше. Больше никто не смел к ней подойти, особенно, когда рядом Леви: после такой выходки он вокруг волком ходил, готовый каждому горло перекусить, кто приблизится. Уже и не из-за дурной мысли, а просто потому что нельзя — его. — Ты так всех распугаешь своим мрачным видом, и ко мне даже Моблит задумается подойти. — Пусть не подходит, — пожал плечами, как ни в чем не бывало. — А если… если ко мне подойдет Майк?       Заулыбалась игриво. Леви безразлично хмыкнул: — Я сильнее. — Откуда знаешь? — Проверял.       Джо засмеялась, Леви самодовольно улыбнулся. — А если Эрвин? Или Шадис? — Шадис в центре. — А Эрвин? — Не идиот.       Довольный, как налакавшийся молока кот, а всё потому что это правда: никто не подойдет, потому что боятся. Пусть боятся. — Мне это не нравится, Леви, — покачала головой с тяжелыми нотками в голосе.       Леви смутился, остановился и хмуро посмотрел на неё. — Ты мне друг, Леви, а не личный охранник, так что перестань людей вокруг меня распугивать. — Я выборочный, — отрезал. — Только ублюдков и идиотов.       Джо скривилась, подняла вызывающе подбородок и ушла вперед, толкнув в плечо. Не больно, но обидно. За что? Он же её защищал, оберегал, как нечто ценное в его жизни. Леви представлял — Джо же и научила — что почувствует, не стань её также, как Изабель и Фарлана… Ничего, кроме беспросветной боли и глубокой скорби. Мука, кровоточащая рана и раздробленные кости, сердце размажется по осколкам собственных ребер.       Давил ли он её своей опекой? Возможно. Леви понимал, что Джорджиана любила компании, общение, она была легка и проста. Изящна в движениях и манила глазами, ямочками, голосом, его любимым запахом — он бы и дальше сходил с ума. Отдавал себе отчет, уходил тренироваться лишь бы отвлечься, но не мог сконцентрироваться, хоть в лепешку о дерево расшибись.       Однажды Ханджи предложила в честь какого-то события хорошенько так нажраться всем корпусом, поэтому на ужин выкатили целые бочонки, недавно привезенные из города. Идея казалась правда хорошей, ведь скоро вылазка и всем нужно расслабиться, на вечер забыться, отпустить и с утра вновь собраться.       Леви давно знал способности своего организма воспринимать алкоголь: — Леви, — уже поддатый Эрвин нагнулся к нему, — сколько ты выпил? По тебе и не скажешь, что вообще к спиртному притрагивался. — А я и не пьян, — отпил из крепкой кружки.— Алкоголь мне что вода.       Эрвин глянул на Майка, тот утвердительно кивнул — точно учуял.       А вот Джорджиана напилась: смеялась во всё горло, волосы перекидывала с плеча на плечо, обниматься лезла ко всем. Порой вскакивала с лавки пружиной, кричала надрывно припев очередной песни со всеми валилась запыхавшаяся обратно на лавку. Леви хотел подойти, забрать и увести, но Джорджиана точно бы разозлилась, обиделась бы, потому ждал. Ждал момента, повода и дождался.       Джо встала. Покачивалась, оттого придержалась за край стола. Ханджи вскочила, а за ней Моблит подорвался, а Джорджиана пьяно споткнулась о ножку скамейки, но не упала. Леви подлетел внезапно, подхватил её под локоть, и Джо, смеясь, подняла на него стеклянные глаза: — Ле-е-еви… Мой же ты… герой! Спасибо, а то бы расшиблась насмерть. — Хрен я тебе тут сдохнуть дам. Пойдём.       Перекинул её руку себе за шею и поплелся вон из шумной столовой. Джо-Джо смеялась, изгибалась, ногами ковыляла кое-как, и Леви не выдержал — подхватил на руки. Крепко держал, надеясь, что сердце не пробьет грудину, сжимал жадно, невольно, а она… стонала ему на ухо. Блять, какая садистка! — Леви, — провела ладонью по его щеке. — Что? — Отпусти меня. Я хочу на крышу. Там прохладно. — Я донесу.       Дошел на честном слове и под непрерывную болтовню. — Всё, Джо-Джо, вот тебе крыша.       Слезла шатко, выпрямилась, но Леви её к краю не пустил, ну ее. Уселись спиной к холодной стенке, задышали полной грудью ночной прохладой: она с наслаждением, а он с облегчением. Не тяжелая — пушинка, но эти клубящиеся мысли в голове… Алкоголь его не пьянил, так от Джо-Джо крышу нахрен сносило. Словно почувствовала, услышав его мысли, залезла на него сверху. — Ты че делаешь?       Леви напрягся, кулаки сжал, в глаза ей посмотрел, а в них — туман. — У меня шею сводит к тебе голову поворачивать, — пробормотала, давя пьяные смешки, выдохнула. — Короче, шутка… Почему у Военной Полиции на эмблеме единорог? — Почему? — Потому что рогоносцы. — Какая чушь, Джо-Джо.       Она запрокинула голову назад, открыв загорелую шею и так близко… так близко, но коснуться опять же — невозможно. Леви дышал, но не ночным воздухом, а ею: затягивал носом её аромат, как Майк, а она смеялась — её грудь дрожала. — А мне смешно! — Поэтому ты не пошла к ним? — Не только.       Прильнула к нему, задышала в шею и Леви сглотнул, сильнее нахмурился, напрягся. — Тогда почему?.. Джо? Так, Джо-Джо, давай слезай с меня, а то наброшусь.       Нагло усмехнулся, руки протянул, чтобы снять её с себя, но… так не хотелось. Совсем! Но он не подонок и не станет ею пользоваться: будь Джорджиана трезва, то и разговор сложился иначе. — Я никогда не целовалась, — горячо прошептала ему под ухо.       Нет… Нет, блять, нет! Леви мученически закатил глаза, губы нервно облизал. Не целовалась она… Джорджиана! Знала бы, что за мысли крутятся порой в его голове: там сцены покруче поцелуев. Но так же мокро, жарко и невыносимо. — И че? — раздраженно скрежетнул зубами, а она теснее прижалась, заерзала на нём… блять. — Ты нажралась, Джо. Это уже не смешно. Слезай. — Нет. — Блять, да. — Нет!       Отпрянула, уставилась на него — разозлилась. Вцепилась ему в плечи. Леви сильнее свел брови и подался корпусом вперед: — Ты бухая и нихуя не понимаешь. Ты, блять, даже не вспомнишь ничего на утро. — Леви, — повысила голос, — что мне сделать, чтобы ты понял насколько я серьезна? На память я никогда не жаловалась, и пью я не впервые. Я тебе доверяю! Я очень этого хочу, ну, поцелуй меня!       В его голове словно прозвучал выстрел. Накинулся как изголодавшийся: пальцы запустил в мягкие волосы, настойчиво, но с нашедшей наконец какой-то выход любовью прижал Джо-Джо к себе как можно крепче, руку положил на поясницу и притянул вплотную к животу. Сминал с жадностью пухлые губы, а она словно растерялась. Действительно… не соврала. Джо не умела целоваться, но старалась как всегда быть идеальной: всего пару раз зубами стукнула, но это пустяки. — Расслабься, — на миг отстранился, мокро поцеловал: — Просто расслабься.       Она так и сделала: руки ослабли, спина потеряла идеальную осанку и мышцы на лице больше не напрягались. Он был нежен и агрессивен, упрям и покорен, думал только о ней. О Джорджиане. О его любимой Джо-Джо.       Её теплые, на удивление мягкие для солдата ладони скользили по его лицу, дальше к макушке, пальцы приятно оттягивали волосы, с губ попеременно срывались горячие вздохи, а Леви хватался за них, как за спасательный трос. Сел поудобнее, ноги подтянул и Джо плотнее усадил. Оторвался от губ и повел дорожку жарких поцелуев к уху — Джо в истоме закатила глаза и откинула голову. Леви прижимал её одной рукой, а пальцы на второй уже в спешке расстегивали первые пуговицы рубашки. Джорджиана извивалась, стонала, шептала его имя и прижала его голову к груди. Леви принялся и её целовать, облизывать, покусывать, словно дразня, но нежно сжимал ладонью, не веря тому, что всё это с Джо-Джо. С Джо. С Джорджианой.       Он бы зашел дальше. Леви бы взял её прямо на этой гребанной крыше, хватал бы ртом каждый её стон, а она бы извивалась под ним, ласково гладила пальцами по затылку. Он бы её целовал, целовал, целовал… Утыкался бы с жаркими поцелуями в длинную шею, пока она в дурмане царапала ему спину, а он набирал обороты и входил бы всё глубже, жестче, быстрее. Леви её хотел. Он пиздец, как её хотел здесь и сейчас. Всегда.       Но он остановился. Вовремя смог потянуть сам себя за поводок.       Часто дыша, с откровенно похотливым взглядом и мыслями Леви отстранился: одной рукой придержал Джорджиану, а пальцами другой уже застегивал пуговицы. Поправил ей воротник, одернул куртку, ласково убрал её волнистые волосы за уши и едва улыбнулся. Джорджиана в лунном свете казалась совсем обворожительной.       Так, совершенно для себя неожиданно, но окончательно, Леви разобрался: влюбился. Давно и бесповоротно он по уши вляпался в нежные чувства.       Джо не спешила с него слезать, да и он не гнал: неудобно упираться в неё, и рука чесалась поправить штанину, но он просто смотрел на Джо-Джо. Она довольно усмехнулась. — Вау! — он цокнул и глаза закатил. — Нет, Леви, правда вау! Наверняка девушки от тебя без ума! Спасибо.       Потянулась к нему и поцеловала в приоткрытые губы. Легкий, невесомый поцелуй, глаза прикрыла, а он нет, смотрел на неё и… кольнуло. Нет, зарезало. Только вдуплил, что блядское слово «друг» стало его проклятием, потому что…       После крыши Джорджиана всё чаще произносила «друг».       Д. Р. У. Г.       Леви то, Леви сё, Леви, ты самый лучший друг!       Издевалась. Специально измывалась над ним. Ей словно нравилось срезать слой за слоем его еле живое сердце. Леви отдалялся, уходил, а она назойливой мухой кружила над головой и жужжала, жужжала, жужжала одно и то же слово изо дня в день.Терпел. Зубами скрипел, кулаки сжимал, но, сука, терпел… и однажды сорвался: — Прекрати, блять, — грубо прижал испуганную Джо к каменной стенке. — Прекрати. Заткнись. Тебе ясно? Ты же, блять, специально мне нервы изводишь? Удовольствие получаешь? Отъ-е-бись.       Всё кончилось, не успев начаться.       Вскоре состоялась экспедиция. Короткая, вполне удачная. Они возвращались и всё то время Леви и Джо старались соблюдать правило параллели.       Ему было всё равно. Всё равно где она, как она, что с ней… — Блять…       Тряхнул головой, галопом скача по полям. Нет, блять, не всё равно. Вот вообще не плевать и похрен никогда не было, сколько бы не отрицал. Глянул в сторону — на левом фланге отряд Ханджи.       Посмотрел на Эрвина впереди: сконцентрируйся, Леви, сконцентрируйся. Черный дым. Слева. Сука. — Меняем курс, — Эрвин выстрелил зеленый ракетой.       Леви сразу нагнал командира. По взгляду Эрвина все стало понятно: предполагал, что Леви вызовется. — Отправь меня.       Смит не спешил с ответом. Напряженно посмотрел в сторону и удовлетворительно кивнул: — Не теряй времени.       Умчался на всех парах, гнал коня, что есть мочи: ты же, сука, самый быстрый. Так давай, шевели копытами!       А позже… — Джо!       Во всё горло проорал, перешел на УПМ, полетел к ней на помощь. — Леви?! — в полете замотала головой Ханджи. — Это Леви!       Джо старалась, запрыгнула за шею девианта, пока один парень из отряда Ханджи ему под ноги залетел и… раздавили. Гигант резко повернул голову — Леви поддал газу, проклиная всех и себя в первую очередь — рот раскрыл и двинул челюстью на перепуганную Джо. — Я не хочу!.. Я передумала! Не хочу!       Визжала, что есть мочи, ноги поджала, газу прибавила вроде, и в этот момент Леви успел: залетел за шею, вырезал махом шматок тухлого мяса. На лету схватил орущую Джорджиану, а она в ужасе вцепилась в него, шею крепко обвила и не отпускала, не отпускала… слезами захлебывалась, в шею ему мычала. Леви крепко-крепко прижал к себе, а сердце бешенное в голову било — успел. Блять, он успел.       Приземлились. Отряд подлетел. Джо рыдала. — Джо, как ты? Почему не дождалась приказа?       Ханджи затараторила, Леви спустил Джо на ноги, но ноги… не держали. Она болезненно скривилась, схватилась за правую в отчаянии. Леви не сразу смекнул — кровь. Эта тварь прокусила ей ногу. — Нога…       Хрипела, пока перевязывали. Леви был рядом, ни на шаг не отходил. Держал её. — Дотерпи до города, — успокаивала её Ханджи, перевязывая ногу. — Он недалеко.       Встала. Глянула на Леви, и он понял по одному взгляду: дело дрянь. Повел нервно челюстью, со страхом посмотрел на заплаканную Джо. — Мне страшно… Леви, мне страшно, — плакала ему в грудь, пока они с отрядом мчались ко всем. — Мне очень страшно… — Глаза закрой, — прижал одной рукой к себе, а её колотило. — Нормально всё будет.       Будет. Должно. Обязано быть.       Лазарет. Везде побитые разведчики, резкие запахи крови и спирта, крики, слезы, спешка.       «Не теряй времени» — всплыл в мозгу белобрысый провидец в погонах.       Это он ее занес, он её положил на койку, именно Леви отдал Джорджиану в руки медикам. Она была похожа на испуганного олененка. Сердце в тиски, в голове туман, стоял над Джо и не слышал, что гонят, в грудь упорно толкают эти медсестрички. Не видел, не чувствовал, не слышал. Перед глазами только она и кружащиеся в мыслях слова:       «Леви, — в ужасе пробормотала Джорджиана, пока они мчались к стенам, — я не чувствую ногу. Леви, я не чувствую свою ногу». — Да выйдите вы в конце-то концов?!       Седой врач пихнул его c силой, и Леви подался назад. Развернулся, молча ушел, а она звала его, кричала в слезах, чтобы остался. Леви был готов развернуться, но Эрвин и Ханджи выросли как из-под земли. — Останься, — остановил его Эрвин. — Ты нужен здесь.       Он, сука, кому-то там нужен! А она за дверью орет истошно — ей больно. Да в пизду: пусть хоть собакой будет, но готов сейчас же отдать руку на отсечение, лишь бы избавить её от страданий. — Потом тебе всё расскажу, — глянула на него Ханджи и скрылась в дверях лазарета.       Сквозь гомон голосов Леви слышал только её. Решение крутилось перед глазами, но какое из них верное? О котором он меньше всего пожалеет? — Идем. Ханджи доложит.       Приказ Эрвина для него закон, но он не закончил, не уточнил, приказ ли? Опять блядский выбор…       Леви в последний раз мрачно глянул на двери, опустил голову и уверенно пошел за Смитом. На руках опять кровь. Кровь Джорджианы. Нет больше запаха свежеиспеченного хлеба, зеленых лугов и крепкого чая. — Леви, что произошло? — Титаний понос прорвался, — сдержан, как и всегда. — Что с Джорджианой? Титан прогрыз ногу? — Да, походу тварь прокусить успела. Она говорила, что не чувствует. На пацана успел наступить. Гарри. Но ты и так уже в курсе. — Да, Ханджи сообщила. Левый край разбили. Облава. — Хуево.       После экспедиций штаб пустел, погружался во мрак и в скорбную тишину. Шуршание одежды, глухие шаги и треск факелов на стенах порой заглушали душераздирающие крики. Леви вышел подышать свежим воздухом, а на деле — покурить.       Скрип тяжелых дверей, свет пробился на улицу — Леви обернулся. Ханджи вышла. Понурая, измотанная, на ходу очки протирала. — Вот ты где.       Подошла ближе, губы искусаны. Глаза, кстати, блестели, носом изредка шмыгала — тоже переживала. Ну еще бы, ведь человек-то её. Вздохнула тяжело, посмотрела ему на руку. — Есть ещё?       Леви молча достал портсигар, протянул его раскрытым. Она взяла сигарету, прикурила — Леви успел спички достать и поджечь. — Спасибо, — выдохнула дым, уставилась в небо. — Живая.       Держался долго, усердно, надежно. Подумали бы, что он сухарь настоящий, скотина непроходимая, если не увидели, как он к ней летел, как вырвал практически из пасти гиганта, как прижимал, нёс как можно скорее к врачам и не мог сдвинуться, оставить её знающим людям и пойти помогать Смиту с дежурными вопросами. Она жива… Вскинул голову наверх, затянулся крепко и медленно выпустил дым. — Но есть и плохая новость…