Моя надежда навсегда, что твое сердце будет хранить часть меня/My hope for you, for always, is that your heart will part of me

— Папа? — Эмма сидела на капоте пикапа мистера Джонсона, в котором Дин заменял входную дверь, сломанную оленем, на которого мистер Джонсон пытался охотиться. — Да, тыковка? — Доктор Кас будет моим новым папой? Дин замер с гаечным ключом в воздухе. — Чт-почему ты так думаешь? — сказал он, вставая. — Потому что у вас с ним свидание, как у дяди Бенни и Андреа, а они собираются пожениться. — Детка, я собираюсь поужинать с доктором Касом, потому что он совсем один в этом городе и ему нужны друзья. — Тебе не нравится доктор Кас? — Конечно, он мне нравится, он забавный и умный, и он вылечил мою маленькую девочку, — Дин пощекотал ее животик. — Он твой парень? — спросила она, когда перестала смеяться. — Нет, детка, — сказал Дин с легкой улыбкой, подходя ближе к дочери. — Послушай меня: может быть, однажды у меня будет парень или девушка, может быть, это будет Кас, а может быть и нет, но это не происходит внезапно, понимаешь? Дядя Бенни и Андреа ходили на множество свиданий, узнали друг друга лучше, и теперь, спустя годы, они собираются пожениться. — Как я и Герти, сначала мы просто учились в одном классе, потом подружились, и теперь она моя лучшая подруга. — Вот именно, детка, любым отношениям нужно время, чтобы развиться. — И со мной тебе тоже нужно было это время? — О, нет, тыковка. Между родителями и детьми всё по-другому. Эта любовь мгновенна. Я полюбил тебя с того момента, как впервые увидел, когда ты была такой маленькой, — он почти соединил большой и указательный пальцы. — Папа! — она хихикнула. — Я никогда не была такой маленькой. — Ты слишком умна. Ты права, ты была один фут шесть дюймов, — он позволил ей увидеть, сколько это было. — А какой у меня сейчас рост? — В прошлый раз, когда мы проверяли, в тебе было три фута пять дюймов, но я думаю, что с тех пор ты выросла. Завтра мы проверим и сделаем метку на стене кухни, хорошо? — А ты, папочка? — Я ростом шесть футов. — Вау, ты гигант! — её маленький ротик широко открылся. — Гигант — это дядя Сэмми, он примерно десять футов ростом, — сказал Дин в плохой интерпретации Снежного человека. — Ты глупый, папочка, — они рассмеялись, и Дин обнял дочь, целуя её светлые волосы. — Дин? Эмма? — позвал их Бенни. — Вот вы где. Андреа здесь. — Спасибо тебе, Бенни. Я вернусь через минуту. Дин проводил Эмму до входа, где их ждала Андреа. Он поблагодарил женщину, поцеловал на прощание свою дочь и вернулся к работе. Дин закончил ремонт машины мистера Джонсона и приступил к следующей. — Дин! — Фил позвонил ему около шести вечера. — Твой друг здесь. Просто запиши его данные, а потом можешь идти. — Спасибо, Фил, — Дин прошёл в переднюю часть гаража и увидел там Каса, очень красивого, как всегда. Он был элегантен, но небрежен: черные джинсы, белая рубашка и коричневая кожаная куртка. — Привет, Кас. Ты прекра… Мне нравится твой наряд. — Спасибо. Мне твой тоже нравится, — он указал на грязный синий комбинезон, в который был одет Дин. — Я ещё переоденусь к ужину, — сказал Дин, и его щёки слегка покраснели. — Ты можешь надеть свою пижаму, это не будет иметь значения, ты все равно прекрасен. И я серьезно, ты хорошо выглядишь в своем костюме механика. — Ты видел себя в своем медицинском халате? — Дин ухмыльнулся. — Некоторые медсёстры говорили мне, что я хорошо выгляжу. — Они были чертовски правы! Кас расхохотался, и Дин обнаружил ещё одну вещь, которая ему нравится в Касе. — Я очень быстро запишу твои данные, потом переоденусь, и мы сможем уйти, — сказал Дин, когда пришёл в себя. Через двадцать минут они были в «Импале», направляясь в итальянский ресторан в соседнем городе. Дин переоделся в синие джинсы, серую клетчатую рубашку и свою старую чёрную кожаную куртку. За эти три дня Дин и Кас обменялись несколькими сообщениями, после первого, через несколько часов после их обеда, где Винчестер подтвердил дату встречи, потому что Андреа и Бенни оказались готовы присмотреть за Эммой. Кас работал в основном со среды вечером до пятницы днём, и когда он был дома, он, как правило отдыхал, но они смогли поделиться некоторыми сообщениями, рассказав о событиях своих дней, оба хотели поговорить о более важных вещах вживую. — Вот мы и пришли, — Дин вышел из машины и пошёл открывать дверь Каса. — Спасибо, — Кас взял Дина за руку и вышел из машины, положив руку на спину Дина, когда они вошли в ресторан. — Добрый вечер, джентльмены. У вас забронировано? — Добрый вечер. Да, Дин Винчестер. — Отлично. Маркус! , — служащий подозвал официанта. — Покажите мистеру Винчестеру и его гостю их столик. — Добрый вечер. Следуйте за мной, пожалуйста. Маркус проводил их к столику и зажёг стоявшую на нём свечу, предварительно передав им меню. — Ты можешь выпить вина, если хочешь, не отказывайся от этого из-за меня. — Спасибо, Дин, но я не против газированной воды. Тебе нравится с газом или ты хочешь негазированную? — Газированная — прекрасный выбор. А теперь давай выберем наш ужин, даже если это будет сложно. Это одна из моих любимых кухонь. После бургеров и других закусок в пабе. — В следующий раз я поведу тебя в паб. В своих сообщениях они также говорили об этом, о своей любимой еде, но, поскольку за два дня до этого они ели бургеры в доме Дина, они решили отправиться на другую сторону земного шара. По крайней мере, с едой. — Я думаю, что закажу спагетти Карбонара, — сказал Кас после полного ознакомления с меню. — Я закажу лазанью, — ответил Дин. — Джентльмены, вы готовы сделать заказ? — Маркус подошел ближе к их столику. — Да, спасибо. Мы возьмем Карбонару и лазанью. И газированную воду, пожалуйста, — сказал Кас, улыбаясь. — Я сейчас принесу вам напитки и хлеб, — официант взял меню и ушел. — Итак, доктор Кас, какова ваша история? — Должен сказать, я родился в Бостоне, в хорошей семье. Я младший ребенок Чарльза, писателя, и Элизабет, архитектора. У меня есть два брата: Бальтазар, старший, живет в Париже со своей женой Алисией и моей племянницей Шарлоттой, которой десять лет. Они оба преподают в средней школе, он английский, а она естественные науки. Мой другой брат, Габриэль, средний ребенок, — Кас закатил глаза, и Дин усмехнулся. — Он живет в Лас-Вегасе и он порнорежиссер. Дин этого не ожидал, и несколько секунд молчал, прежде чем разразиться смехом. — Мне жаль, Кас. Я просто не ожидал этого. — Не извиняйся, реакция на работу моего брата бывает разной, я всегда предпочитал положительную. — Абсолютно уверен, я большой фанат такого рода творчества. Может быть, я даже смотрел одну из его работ. И потом, в общем, я не из тех, кто может судить. Во всяком случае, я завидую деньгам, которые, как я себе представляю, приносит такая профессия. — Да, я не думаю, что он жалуется, — Кас взял кусочек хлеба. — У тебя только одна племянница? — Ну, у Габриэля, возможно, могла бы быть тысяча детей, но, насколько мне известно, да, на данный момент у меня есть только Шарлотта. — Ты часто видишься с ней и её родителями? — Они возвращались сюда, я имею в виду в Бостон, раз в год, чаще, если могли. Я не могу дождаться, когда увижу их этим летом. — То же самое касается Сэма, моего брата. Мы с Эммой не можем дождаться, когда увидим его после выпускных экзаменов. — А ты, какова твоя история? Дин внезапно посерьезнел. — Ты не должен говорить ничего, что тебе не нравится, Дин. — Нет, это просто… это не очень приятная история. Хотел предупредить тебя. Прямо сейчас единственная семья, которая у меня есть, — это мой младший брат Сэм, который, как ты знаешь, где-то пять лет живет в Калифорнии, и моя пятилетняя дочь Эмма. Моя семья, я думаю, поначалу была вроде как бы нормальной. Мой отец был бывшим морским пехотинцем. Когда он вернулся с войны, встретил мою маму и начал работать механиком. Вскоре после того, как они поженились, у них родился я. Моя мама работала неполный рабочий день в городской библиотеке, но в основном она оставалась дома со мной, а потом с Сэмми. Все пошло прахом, когда она умерла. Пьяница сбил её своей машиной, когда она возвращалась с работы. Мне было восемь, а Сэму четыре, а отец стал искать утешения в алкоголе. С тех пор он всегда был пьян, а когда он был пьян… Дин почувствовал, как его руку обняла большая и тёплая рука Каса. — Он был жестоким пьяницей, как фигурально, так и буквально. Но он никогда не прикасался к Сэму, я препятствовал этому изо всех сил. Он умер, когда мне было пятнадцать. Нас с братом отправили в своего рода «семейный дом», пока в шестнадцать лет я не эмансипировался и не «усыновил» своего брата. Я бросил школу и начал работать в гараже, где я работаю до сих пор, но я выполнял и другие работы… любого рода, — он пристыженно опустил голову, но Кас не отпустил его руку. — В восемнадцать лет Сэм поступил в Стэнфорд и уехал отсюда, а я… Я был счастлив за него, но впервые с тех пор, как я родился, я был по-настоящему одинок. Однако моя работа в гараже, Бенни и другие люди там помогли. Через несколько месяцев после отъезда Сэма, после моего двадцатитрехлетия, мне позвонили из больницы в Вичите, чтобы сказать, что у меня родилась дочь и что её биологическая мать умерла. Её звали Лидия. Я встретил её однажды ночью в баре, мы поговорили и выпили, а потом переспали. Утром мы попрощались и разошлись в разные стороны. В больнице с ней никого не было, однако ради неё я поговорил с её гинекологом, который также помог мне пройти тест на отцовство, хотя, как сказала сама врач, с такими губами Эмма могла быть только моей, — оба мужчины рассмеялись. — Я подписал все бумаги, взял всё, что предоставила больница, и вещи, которые купила Лидия, и отправился домой с Эммой Мэри Винчестер. Мэри была моей мамой, Эмма — это имя, которое Лидия дала ей перед смертью. Принесли их блюда, они поблагодарили официанта, а затем Дин продолжил. — Я поддерживал связь с гинекологом, она сказала мне, что после того, как мать Лидии узнала о смерти своей дочери, она обратилась в больницу, но не хотела иметь ничего общего с ребенком, для неё внучка умерла вместе с Лидией. Я пошёл на похороны один, Сэм вернулся уже через две недели, когда узнал новость о том, что он стал дядей. Первый год был такой… трудный. Я знаю, что это тяжело для всех родителей, у некоторых женщин бывает сильная послеродовая депрессия, но есть одна вещь, с которой обычно сталкивались люди, в отличие от меня, — это предварительное уведомление за семь или восемь месяцев до появления в их жизни ребёнка. — И вот ты здесь, пять лет спустя, с замечательной дочерью, хорошим домом, работой, которая тебе нравится, — Кас поднял свой стакан с газированной водой. — Неужели я переборщил? — Абсолютно нет. Я счастлив, что ты чувствуешь, что можешь говорить со мной, и всё еще можешь делать, что захочешь. Они поделились друг с другом кусочками своих блюд, прежде чем возобновить разговор. — Как ты оказался здесь, на пороге Дороти? — спросил Дин в середине своей восхитительной лазаньи. — Эта область была сильно недоукомплектована персоналом. Фактически это все ещё так, ведь больные люди есть везде, а не только в больших городах. Мои родители хотели, чтобы я остался в Бостоне или выбрал другое направление, но на самом деле они больше даже не поднимают эту тему. Когда они покончили со своими блюдами, Маркус раздал меню десертов. — У них есть яблочный пирог, Дин. — Я видел, но думаю, что здесь я бы взял тирамису. — Я думал о том же, но решил взять этот пирог с джемом, чтобы мы могли попробовать и то, и другое, если ты не против. — Абсолютно нет. Делиться — значит заботиться. Они усмехнулись. — Ты сказал, что ваши с Эммой дни рождения рядом. Когда у вас? — Я родился двадцать четвертого января, а она родилась третьего февраля. А твой? — Я родился восемнадцатого сентября тысяча девятьсот семьдесят седьмого года. — Значит, этом году тебе исполнится тридцать! Мы должны отпраздновать это с большим шиком. — Ты собираешься остаться здесь до сентября? — Кас поддразнил его. — Я надеюсь на это, — ответил Дин, всё ещё глядя ему в глаза, даже когда официант принес их новые блюда. Они поделились и своими десертами, продолжая разговаривать на более лёгкие темы до тех пор, пока ресторан не собрался закрываться. После Дин отвёз и высадил Каса перед его домом, точнее, рядом с больницей. — Я провел чудесный вечер, Кас. Я действительно надеюсь, что мы сможем сделать это снова, если ты хочешь. — Я бы тоже хотел этого. В следующий раз, когда наши расписания совпадут, я отведу тебя на вторые по вкусу гамбургеры, которые я когда-либо пробовал, — пообещал Кас. — Я оценил «вторые». До тех пор мы всё ещё на связи, и, кто знает, может быть, мы ещё встретимся, — Дин подмигнул. Кас некоторое время молчал, не открывая дверь авто, прежде чем спросить: — Могу я поцеловать тебя на ночь? Дин просто кивнул, широко раскрыв глаза. Доктор положил руку на щеку и нежно прикоснулся губами к губам Дина. Они целовались легко, без спешки, просто наслаждаясь дыханием и теплом друг друга. — Спокойной ночи, Дин. Передай привет Эмме, — Кас был первым, кто отодвинулся. Он открыл дверцу и вышел, помахав Дину, прежде чем скрыться в больнице. Дин же ещё несколько минут оставался в своей машине перед этим зданием, чтобы прийти в себя после того идеального поцелуя. В конце концов он сделал поворот к дому Бенни. — Она уснула, я принесу её, — сказал Бенни, в то время как Андреа спрашивала его, как прошел вечер. — Это было здорово, нам было весело, — Дин улыбнулся — Я рад это слышать. Эмма, как всегда, была идеальна, мы съели пиццу и посмотрели «Историю игрушек 2». — Спасибо тебе, Андреа, что позаботилась о ней. — Я здесь в любое время. Бенни вернулся с Эммой на руках, Дин пошёл открывать заднюю дверь Импалы и пристегнул ремень, когда его друг усадил девочку на сиденье. — Спасибо тебе, Бенни. Увидимся в понедельник. Спокойной ночи. — Увидимся, брат. Езжай осторожно. Когда они приехали домой, Дин припарковал машину в их гараже и поднял свою дочь, чтобы отнести её внутрь. Он разбудил её, чтобы она сходила в туалет и переоделась в пижаму, потому что она всё равно собиралась проснуться из-за маневров с гипсом. — Привет, папочка, — сказала она полусонная, пока переодевалась. — Привет, тыковка. Давай на минутку зайдем в ванную, а потом ты сможешь снова лечь спать. Когда они вернулись в комнату, он подоткнул ей одеяло, положив обычную подушку под руку. — Вам с доктором Касом было весело? — Да, детка, было. Мы провели приятный вечер. — Он хороший. Я надеюсь, что он станет моим новым папой, — сказала Эмма перед тем, как заснуть. Дин погладил её по волосам и поцеловал в лоб. — Может быть, я тоже этого хочу, — сказал он, прежде чем выйти из комнаты. Дин воспользовался ванной, переоделся в свою пижаму и лёг, собираясь спать, но сначала заглянул в телефон и увидел сообщение от Каса, который спрашивал его, как они добрались. Дин ответил: «Дома и оба под одеялами. Спокойной ночи, Кас!» «Спокойной ночи, Дин». Дин закрыл глаза, улыбаясь.