Ты лучшая маленькая ведьма, которую я знаю

Нат сидела на диване в общей зоне на ее этаже. На этом этаже жили только она и Ванда — у Кэрол была комната, но она не использовалась несколько месяцев. Она все еще была в космосе и делала бог знает что. Ванда вошла со слезами на глазах. — О, привет, Нат! , — сказала она, пытаясь изобразить на лице улыбку, прежде чем Наташа заметит ее нынешнее состояние. «Как ты? Я просто собиралась пойти в свою комнату, — неловко сказала она, указывая на коридор, соединяющий общую зону со спальнями. — Я в порядке, — тихо сказал Наташа. «А ты как?» — спросила она, приподняв бровь, видя весь поступок Ванды насквозь. Она знала, через что прошла девочка за последние несколько недель. — Гм, я… хорошо, хорошо, я не знаю. Я просто собираюсь… Она повернулась, чтобы пойти в свою комнату, но не раньше, чем Наташа увидела, как слезы катятся из ее глаз, каскадом стекая по ее лицу. — Иди сюда, поговорим, — подбежала Наташа, уступая место девочке. Ванда столько всего пережила в своей жизни, что Наташе хотелось, чтобы вселенная просто дала ей передышку. — Эм, нет, все в порядке, я думаю, я просто посижу немного в своей комнате. Ванда повернулась, пытаясь улыбнуться Наташе, которая приподняла брови и погладила место рядом с ней, жестом приглашая Ванду сесть. Она знала, что не сможет победить, поэтому подошла и села лицом к Наташе. Это была одна из самых сильных женщин, которых знала Ванда, и ей не хотелось плакать перед ней. Она почувствовала руку Наташи на своем плече и медленно повернулась, не сводя глаз с ног. — Что происходит, маленькая ведьма? Ванда посмотрела на свое прозвище. С тех пор, как месяц назад она встретила Ната в Соковии, это было ее прозвище. Она не возражала, так она чувствовала себя в безопасности. Как будто Наташа знала о своих силах и о том, что они могут сделать, но не боялась их. «Гм, я не знаю. Много.» Ванда усмехнулась, пытаясь поднять настроение, но безуспешно. «Я просто очень ошеломлена, и обычно, когда я чувствую себя так, я разговариваю с Пьетро, ​​но я, эм, сейчас явно не могу этого сделать. И я не могу перестать думать обо всех тех людях, которые получили травмы из-за меня». Эти слова вызвали новый поток слез по ее лицу. «Ну, я знаю, что я не твой брат, и я не пытаюсь им быть, но если тебе нужно поговорить, или просто нужно тихое утешение, я здесь», — сказала Наташа, положив руку на щеку Ванды. Следующее, что она поняла, это то, что Ванда заключила ее в объятия. Было неловко: единственный человек, которого она когда-либо обнимала, была ее сестра Елена, а она не делала этого с самого детства. — Спасибо, — сказала Ванда сквозь слезы, отстраняясь от Наташи. «И мне жаль, что я обняла тебя, я не знаю, почему я это сделала, но ты не кажешься мне обнимальщиком». — Все в порядке, — сказала Наташа. «Обычно я не обнимашка, но если тебе когда-нибудь понадобится, я здесь». Наташа впервые за весь день слегка улыбнулась. Ванда продолжала плакать больше часа, и Наташа не пыталась ее остановить. Она знала, что иногда единственный способ справиться со своими эмоциями — выпустить их наружу. Вместо этого она просто потерла спину Ванды ладонью, потому что это то, что Клинт делал для нее, когда она сходила с ума, и это, похоже, тоже помогало Ванде. Как только Ванда выплакала все слезы в своем теле, она наконец заговорила. — Послушай, Наташа, — тихо сказала она — мне не очень-то хочется говорить сегодня вечером, но сейчас мне бы очень хотелось отвлечься." «Ну как насчет того, чтобы лечь спать? Уже довольно поздно, — предположила Наташа. — Нет, пожалуйста, не заставляй меня лечь спать, — захныкала Ванда, когда по ее лицу скатилась одинокая слеза. «Каждый раз, когда я засыпаю, я вижу его, вижу, что произошло в Заковии, вижу свою тренировку в ГИДРЕ. Пожалуйста, Нат, не заставляй меня, — умоляла она, кладя голову Наташе на плечо. «Хорошо. Я понимаю. Иногда после травмирующего события я тоже вижу во сне все свои тренировки в Красной комнате. Что, я думаю, ты уже знаешь из-за того времени, проведенного на свалке. Голос Наташи оборвался, когда она вспомнила об этом происшествии. Ванда в то время помогала Альтрону и читала мысли Наташи, что Наташа не очень ценила. Ванда села и посмотрела Наташе прямо в глаза. «Мне так жаль, что я сделала это, Нат, я хотела бы вернуть это, но я…» Наташа прервала ее. — Эй, Ванда, все в порядке, обещаю. Ты сделала это не специально. Или ты это сделала, но тобой манипулировали». — Ты уверена, что не ненавидишь меня? «Я никогда не смогла.» Наташа с уколом дискомфорта поняла, что это правда. Что бы ни делала Ванда, Наташа всегда заботился о ней. «Хей, — добавил Нэт, — как насчет того, чтобы посмотреть телешоу?» Лицо Ванды осветилось при мысли: «Хорошо! Можем ли мы посмотреть ситком? Это мои любимые». Наташа усмехнулась: «Как хочешь, моя маленькая ведьма». Ванда вставила DVD с чем-то под названием «Семейные узы», о котором Наташа никогда не слышала. Затем она вернулась к дивану и прижалась к Наташе. «Спасибо за это, Таша», — прошептала она, обнимая Ната. На мгновение Наташа собиралась сказать Ванде, что она не может называть ее Ташей, только Наташей или Нат, но потом поняла, что ей вроде как нравится, что у Ванды есть собственное прозвище. Это вызывало у нее неприятные ощущения в животе. — Конечно, — сказала она, пытаясь стряхнуть с себя это чувство. Через час Ванда уснула, свернувшись калачиком рядом с Наташей. Наташа выключила фильм и улыбнулась ведьме. Она выглядела так уютно, обняв Наташу. Она решила, что вместо того, чтобы будить ее, чтобы лечь спать, она просто поспит здесь, чего она не возражала. — Что на меня нашло? она думала. «Любого другого я бы разбудила. Если бы кто-то другой назвал меня «Таша», я бы врезала ему. Но с Вандой все было правильно, я чувствую себя в безопасности». Она смотрела на Ванду с улыбкой на лице и теплым чувством в сердце, когда поняла это.