Бессонница

- Предложение помочь в библиотеке все ещё в силе? - Чжун Ли смотрел на него сверху вниз, опершись о края стола. - Конечно, - Сяо отложил карандаш и оторвался от рисунка. От внезапной близости стало не по себе. - Тогда собирайся. Надеюсь, ты сможешь сегодня задержаться, - Чжун Ли указал на две огромные стопки книг. - Их нужно вернуть и расставить. - Без проблем, - Сяо рывком поднялся со своего места. Чжун Ли обошел стол и взглянул на пару цветов, выведенных на листке. - Вижу, ты снова начал рисовать. - Немного. Ты, кажется, говорил, что тебе нравится, -юноша отвел взгляд. - Ты мне чай сегодня принес. Ежевичный. Ну, я и подумал, может… В общем, Чжун Ли, какой у тебя любимый цветок? - Ландыши, - как-то по-доброму улыбнулся мужчина. - Значит, нарисую такие, которые не завянут, - Сяо постарался улыбнуться в ответ, наклонился и с трудом поднял стопку книг. Она едва умещалась в руках и доставала до подбородка. - С нетерпением жду, - Чжун Ли подошел к нему, взял из стопки свою часть, чтобы облегчить ношу, нащупал в кармане ключ и кивнул на выход. - Ну, пойдем. Двери в библиотеку никогда особой красотой не отличались. Деревянные, старые, с кривыми косяками и выбитыми сколами. Выглядели они так же уныло, как десятки сосланных сюда студентов, и ничего, кроме уныния, не вызывали. Всякий, кто подходил к ним, рисковал попасть под влияние мрачной ауры, поэтому считалось, что для похода в библиотеку требовалось немалое мужество. Сдвинув брови, юноша наблюдал, как Чжун Ли беспечно достал ключи и начал возиться с замком. Его движения были легки и изящны, на губах играла привычная расслабленная улыбка. Собранность, вызывающая восхищение. Видимо, на учителя подавляющая аура дверей не действовала. А, может, за столькие годы он просто выработал иммунитет. - Как тебе спалось сегодня? - поинтересовался Чжун Ли. - Хорошо. Я почти сразу уснул, - книги в руках тяжелели с каждой минутой, пальцы от этого начинали приятно побаливать. - Отлично! Значит, не успел услышать, как я храплю, - шутливо ответил мужчина. - Ты храпишь? - испуганно спросил Сяо и тут же подумал что взболтнул лишнего. Чжун Ли рассмеялся: - На самом деле, я понятия не имею. Но никто не жаловался. При слове «никто» под ребрами укололо. А много их было? Этих «никто». Наверное, куда больше, чем у самого Сяо. Хотя, так можно было сказать практически про любого человека, ведь весь романтический опыт Сяо сводился к одной большой катастрофе и мог быть смело умножен на ноль. Или на минус один, ведь после этого пробовать еще раз решительно не хотелось. - Наконец-то. Какой же противный замок, - дверь поддалась с протяжным скрипом, который отчеканил от стен режущим эхом. Сяо ни разу не был в библиотеке в нерабочее время: огромный зал, пропитанный запахами пыли и сырости, стоял неподвижно, погруженный в зыбкую темноту. Тут и там проступали силуэты пустующих стульев и не менее пустых столов; за ними возвышался черный лабиринт книжных стеллажей, петляющий далеко вглубь, тоже застывший. Всё здесь сочилось странной тревогой, которую начинает источать общественное место, стоит ему опустеть. - Здесь слишком тихо, - мрачно произнес юноша. - Разумеется, это же библиотека, - улыбнулся Чжун Ли, проходя вперед. - Такая тишина ощущается по-другому. Непривычно, когда в публичном месте нет ни одного звука, напоминающего о людях. Поставив свою часть книг на стол, Чжун Ли отошел к стене и коснулся выключателя. Под потолком, мигнув пару раз, зажглась люстра, возвращая залу знакомые очертания. - Так лучше? Сяо рассеянно кивнул. - Ну что, осталось расставить их по местам, - учитель кивнул на книги рядом с собой. - Знаешь, где какая секция? - Знаю, мы с Венти всю сессию здесь провели, - от воспоминаний Сяо неприятно поморщился. - А! - воскликнул Чжун Ли, - это в тот раз ему выговор за распитие алкоголя сделали? - Может, и в тот. Честно говоря, я уже сбился со счета. У Венти что ни день, то выговор. Он ими, в некотором роде, гордится. Говорит, к выпуску соберет целую коллекцию и повесит в траурной рамке рядом с дипломом. Чжун Ли рассмеялся. - У твоего друга отличное чувство юмора, но оно не поможет ему, если он продолжит нарушать правила. Опустевшие коридоры книжного лабиринта казались куда больше, чем днем. Петляя среди одинаковых стеллажей и напрягая зрение, чтобы разглядеть табличку с названием нужной секции, Сяо по очереди возвращал каждую книгу на место и не заметил, как остался один, отделившись от учителя. Когда последний том оказался на полке, юноша достал телефон, чтобы сверить время. Красная иконка в углу показывала одно непрочитанное сообщение. Развернув его, Сяо на секунду завис. Чайльд 22:10 Ты жив? Пальцы машинально выбили ответ: Сяо 22:41 Ну так… Держусь на 1HP. Чайльд 22:45 В таком случае запасись лечебными зельями. Тебя на работе не было больше двух недель. Сяо 22:45 Меня уже уволили? Если ты насчет трудовой книжки, я заберу ее на днях. Чайльд 22:47 Уволили? Шутишь? Ты хоть читал договор? Увольнение- долгий бюрократический процесс, а в нашем бардаке, так вообще вечный. Не имеют они права без проверки тебя вышвырнуть. Поэтому все, кто уходит, пишут заявление «по собственному желанию». Тебя, безусловно, попросят это сделать. Не согласишься- будут ставить палки в колеса, чтобы выжать, но с юридической точки зрения ничего поделать не смогут. Для полной уверенности достань справку о том, что болел, тогда, если повезет, еще и за больничный доплатят, а уж уволить по закону не будут иметь права. Сяо 22:48 Я не хочу возвращаться. И терпеть «палки в колесах» тем более Чайльд 22:49 И что ты делать будешь? Найдешь новую кофейню? Работать будешь на тех же условиях, только, пока устроишься и оформишься- помрешь с голоду. Сяо 22:49 Знаю Потянуло пошутить, что это не худший вариант, но, такие шутки ценили только те, кто и сам хотел умереть, да и смеялись над ними нервно и от бессилия. Чайльд 22:50 Сейчас скину тебе контакт знакомого врача. Просто скажи ему, что болен уже две недели, он все поймет и справку тебе задним числом выпишет. Отправлен контакт: Бай Чжу Хотя, с этими синяками под глазами тебе даже притворяться больным не нужно. И так выглядишь достаточно жутко. Сяо 22:51 Ну спасибо… Чайльд 22:51 Давай, не кисни там. «Не кисни»- только Аякс мог сказать что-то настолько простое, чтобы это не звучало издевкой. И Аякс, как всегда, во всем был абсолютно прав: нужно хвататься за любую возможность заработать денег, даже если придется вынести весь тот ужас, который начнется, когда в конторе поймут, что ими пользуются через лазейку в законе. Сяо убрал телефон, прислонился спиной к одному из стеллажей и медленно осел на пол. Тошнота подступила к горлу тугим комом. «У меня нет сил, чтобы привести свои дела в порядок, но и недостаточно решимости, чтобы снова попытаться со всем покончить»- мысль отдалась волной звенящей паники в легких. Дыхание сбилось. «Я в ловушке»- подумал он, чувствуя, как тело ломает крупная дрожь. Он спрятал лицо в ладонях, чтобы оградиться от внешнего мира, пару раз прошелся по щекам, растирая их в тщетной попытке привести себя в чувство. - Ты в порядке? - послышалось сверху. Юноша вздрогнул. Чжун Ли положил стопку книг на пол и опустился рядом. Прямо так, на сколотую плитку. - Не особо, - ответил Сяо с неожиданной для себя откровенностью. - Поделишься? - спокойные ноты его голоса проникали под кожу, успокаивая и располагая к разговору. - Да ничего такого. На работе проблемы, но это так, мелочи. Дело даже не в них. Дело в том, - Сяо нервно сглотнул, - что я, кажется, не справляюсь. - Маленькие битвы самые сложные, потому что могут повторяться по несколько раз в день. Не стоит их недооценивать. - Маленькие битвы? - Именно так. Мелкие поручения по работе, вредные привычки- победить их один раз не так сложно, но эта битва всегда повторяется снова, поэтому очень изматывает. Сяо печально улыбнулся уголком рта. - Очень знакомо. - Сяо, - Чжун Ли внимательно изучал его взглядом, подперев подбородок рукой. - Да? - Ты придумал, чего хочешь? Конечно, он придумал. И почему-то надеялся, что Чжун Ли об этом никогда не спросит. - Придумал, - во рту пересохло, и Сяо нервно облизнул губы. - Но слова все испортят. - Тогда покажи мне, - глаза мужчины странно блеснули. - Показать? - напряжение внутри усилилось. - Показать, - Чжун Ли бережно коснулся его руки и переплел их пальцы. Сяо вздрогнул, но не отстранился. - Не бойся, все в порядке, - чужие пальцы слегка сжали его собственные. - Я скажу, если… - Хорошо, - Сяо прикусил губу, как будто это могло помочь подавить страх. Неуверенно, он высвободил свою руку и, едва касаясь, прошелся по чужим пальцам, задевая костяшки, изучая их изгибы, запоминая. Простой жест, который вдруг стал слишком интимным. Чужая рука замерла, отдавая контроль, который давал необходимое спокойствие, но, стоило сделать более уверенный жест, ответила нежным касанием, подбадривая. Тогда юноша подался ближе, прижался макушкой к чужому плечу. Осторожно. Выжидая, не последует ли за этим негативная реакция, но Чжун Ли не двигался, наоборот, будто замер в ожидании, и Сяо принял это за молчаливое позволение продолжать. Когда его дыхание коснулось чужой шеи, мышцы на ней напряглись. Запах чужого тепла дразнил, и, желая попробовать его на вкус, юноша прильнул к разгоряченной коже невесомым поцелуем. Он целовал медленно, то едва касаясь губами, то цепляя зубами и останавливаясь, обращаясь в слух, чтобы уловить малейшие изменения в ритме чужого дыхания. Сердце стучало в ушах, первый раз за многие месяцы оно билось так сильно и живо. Прислушиваясь к новым ощущениям, Сяо спустился ниже, прижался к чужой груди и замер, чувствуя, как теплая рука мягко опустилась на затылок. Юноша всегда ощущал себя за стеной. Непроницаемая, она окружала его и сейчас. Но что-то в ней изменилось: будто ее холодные камни нагрелись и пульсировали, впитав в себя тепло и запах летнего солнца. Нет, не так. Мужчина, чьи пальцы нежно вплетались в его волосы, сам стал стеной. Не тем холодным пузырем, в котором медленно задыхаешься, по капле теряя силы, но защитным коконом, укрывающим и оберегающим. Сяо закрыл глаза, глубоко вдыхая успокаивающий запах чужого тела, и ощутил странную легкость, которая подхватила его и повела, дурманя сознание прозрачным туманом. - Чжун Ли, - позвал он тихо, - можно я личный вопрос задам? - Да, - рука на затылке едва заметно дрогнула. - А ты… - слова застыли на кончике языка, - когда-нибудь был с мужчиной? Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Сяо услышал тихое «нет». - А ты? - спросил Чжун Ли с несвойственной ему осторожностью. - Нет, - Сяо вглядывался в темноту коридора, ощущая на щеке чужое тепло. - Не считая пары пьяных поцелуев… - Пары… Значит, в этом деле ты понимаешь больше меня, - рассеянно усмехнулся Чжун Ли. Сяо вывернулся в его объятиях и обвил руки вокруг его плеч. Смело заглянул в золотые глаза и сказал: - Это вряд-ли. Но, если все-таки понимаю, - он потянулся к чужим губам, - могу научить. Поцелуй вышел необыкновенно мягким. Сяо легко прижался к его губам, провел по ним языком и прерывисто выдохнул, когда они приоткрылись, впуская. Забывшись, он потянулся выше и положил руку на чужую щеку, огладив ее, и едва не задохнулся, когда чужая накрыла ее, сжимая. Тогда пришла очередь Чжун Ли. Он целовал глубоко и умело, от каждого его движения жар распространялся по коже. Желая ощутить его сильнее, Сяо прильнул ближе всем телом, провел по чужим волосам, путаясь в них и зарываясь пальцами в их мягкий шелк. Вскоре воздуха стало не хватать, и юноша отстранился, отводя взгляд. - Единственное, чего я сейчас хочу- быть с тобой, - не сдерживая улыбки, он посмотрел на учителя. Сердце пропустило удар, пьянящая легкость оборвалась, испарившись. На смену ей пришел ужас. Чжун Ли не смотрел на него. Вместо этого- в сторону, на задравшийся рукав водолазки. На обнаженное уродство болезни под ним. Боже… Вот их глаза встретились снова, и в чужих Сяо прочел застывший испуг. До боли знакомый. Мгновения оказалось достаточно, чтобы оживить в памяти старые образы: брезгливые взгляды незнакомцев, презрительные упреки коллег. «Стоит им увидеть тебя полностью, в их глазах от тебя остается чуть меньше, чем необходимо, чтобы считаться полноценным человеком» - Я… - слова застряли в горле. Паника билась внутри черепной коробки, дробя мысли. «Я не хочу, чтобы он смотрел на меня»- единственная отчетливо выступившая мысль. Сяо рывком поднялся со своего места и бросился прочь. Мимо мелькали силуэты и смазанные пятна света. Он несся вдоль книжных полок, очертя голову, без оглядки, споткнувшись на выходе, хлопнул дверью, рванул в сторону лестницы и бежал по ступенькам до боли в ногах, не сбавляя шага, свернул с лестничного пролета и устремился дальше по коридору этажа, номер которого не успел запомнить. Куда он бежал? Зачем? Задыхаясь, юноша остановился и затравленно оглянулся. Коридор был пуст: белые стены застыли, будто во сне, и вечерняя синева, накрест изрезанная оконными рамами, растекалась по полу геометрическими осколками. В их ледяном свете безмолвно мерцали пылинки. Хрустальную тишину нарушал лишь бешеный стук собственного сердца. Простояв в оцепенении несколько секунд, Сяо понял: за ним никто не шел. Тяжело дыша, он подошел к одному из широких подоконников, залез за него, окунувшись в прозрачные сумерки, подтянул к себе колени и уставился в окно, чтобы не видеть ни собственных ног, ни рук. Ничего. Смотреть на себя было тошно. Ветер играл снежинками за толстым стеклом, и город вторил ему, дыша протяжным звоном колоколов вдалеке. Горло, ободранное сбитым дыханием, саднило, ноги сводила слабость, но это было ничем в сравнении с острой болью, которая вгрызалась в грудь, царапая ребра. «И поделом, - подумал юноша. - Выбрал такой способ справляться- разгребай последствия. Сам виноват» Он прислонился к ледяному стеклу, позволяя ему обжечь кожу. «Не страшно. Это не больнее того, что делала она»- рука потянулась к груди и с силой сжала ткань водолазки. «Не больнее того, что я делал с собой сам. Это все пустяки». Сердце билось о кости, ломая тело волнами дрожи. «Всего десять минут, и это пройдет. Я успокоюсь и поеду домой». Снежинки кружились в замедленной съемке, переливаясь гранями в зимних отсветах. «Домой. Я хочу домой, - подумал юноша, теряясь в их отблесках, - не в пустую квартиру. Домой. Куда мне идти?» Рядом раздались тихие шаги. Страх парализовал тело. Через мгновение темная фигура молча опустилась рядом. От нее не исходило ни раздражения, ни злости. Сяо видел ее лишь краем глаза, но и она, кажется, в его сторону не смотрела. За это он был искренне благодарен. Тишина между ними густела, становясь более вязкой. Наконец юноша не выдержал и оторвался от окна: Чжун Ли сидел, вытянув ноги, сложив ладони лодочкой на коленях, и безмятежно изучал потолок. Сяо нервно сглотнул и осторожно начал: - Кажется, мы много друг о друге не знаем… На несколько секунд снова воцарилась тишина. - Какой твой любимый цвет? - голос учителя звучал ровно, почти буднично. - Зеленый. - Любимая еда? - Миндальный тофу. - Что ты хочешь делать, когда выпустишься? - Сходить в зоопарк. Говорят, там появились павлины. К чему все эти вопросы? - Хочу узнать тебя лучше, - просто ответил Чжун Ли. «Разве это теперь имеет значение? Воспаленные полосы на моих руках все перечеркнули»- подумал Сяо, возвращаясь к разглядыванию собственных пальцев. - Миндальный тофу, зеленый цвет, желание увидеть павлинов- никакая из этих вещей не определяет тебя полностью,- Чжун Ли повернулся к нему, и синие отсветы очертили его скулы, выделив золото глаз, горящее пронзительной ясностью. - Все, что ты любишь, что ненавидишь, все твои поступки: хорошие и плохие- все это маленькие частички пазла, из которых по кусочку складывается твоя личность, и ни одна деталь не может оказаться весомее полной картины. - Но что, если в моем пазле попросту нет других частей? - с горечью спросил юноша. - Стоя у витрины, я не могу выделить одежду, которая мне нравится, поэтому выбираю самую нейтральную. У меня нет особых предпочтений в музыке. Попробовав десятки разных сортов чая, я так и не нашел любимый. Меня нельзя назвать добрым, но и злым тоже. Я не ленив, но и не особо усерден в работе. Я… Я даже свои глаза не могу описать. «Вместо личности у меня лишь ошметки, схожие с теми, что остаются на бумаге, когда стираешь грифель ластиком. Меня не существует. Это и желание избавиться от своих остатков - вот и вся моя характеристика»- горло сдавило, из груди что-то болезненно рвалось и выступало на глазах влагой. Сяо моргнул, и она побежала по щекам, обжигая. - Сяо, ты истощен. Возможно, ты даже не понимаешь, насколько. Люди рождаются целыми. Просто, чтобы разглядеть все свои части, нужны силы. Со временем ты научишься это делать. А до тех пор… - Чжун Ли наклонился к нему и коснулся подбородка, заставляя поднять голову. - Смотри на себя моими глазами: ты талантлив. Ты умеешь усердно трудиться, поэтому всего добьешься. А еще… Ты необыкновенно красив. Я люблю твои глаза и твой взгляд. Они у тебя необычные, с длинными ресницами, изящные, но не лишены резких черт. Мне нравится смотреть на тебя, поэтому, пожалуйста, не отворачивайся. Лицо Чжун Ли терялось в мутной пелене, которая заволокла все вокруг. Слезы скапливались в уголках глаз и текли сами собой. С удивительной легкостью. Как будто всю жизнь готовы были хлынуть ручьем: они щипали глаза, бежали по дрожащим губам и отдавались солью во рту. Юноша вытирал их рукавом, но они тут же выступали снова. «Он так добр ко мне… Почему же вы все ко мне так добры? Почему не бросаете? Почему видите во мне то, чего в упор не вижу я сам? Если бы только я мог отплатить вам…»- стиснув зубы, Сяо шумно втянул в себя воздух. - Чжун Ли, скажи мне, - тихо попросил он, сжимая мокрую ткань на запястье, - если буду усердно стараться. Если стану немного лучше, смогу ли я сделать тебя счастливым? Чжун Ли тепло ему улыбнулся, легко коснулся щеки, вытирая бегущие слезы, затем бережно взял дрожащую руку и, оставив невесомый поцелуй на ладони, сказал: - Жизнь не настолько сложна.