Механика чувств

— Ты чем думал?! — Это было два года назад. — Твоё состояние не улучшилось! — Больше такого не случалось. — Зато теперь ты проводишь в хижине три дня в неделю, в то время как в прошлом полугодии было четыре. Два года назад ты тут ночевал фактически! — Откуда?.. — Бай Чжу не на шутку удивился осведомленности собеседника. — Каждый житель Ли Юэ уже твоим пациентом был! Стоит спросить и они сразу с радостью рассказывают как сейчас и как было раньше, особенно в этом красноречивы старики! — шипел Панталоне как огромная змея. Чан Шэн пасть закрыла вообще. Не одной же ей промывать мозги лекарю — ее-то ворчание уже как нечто привычное слушают. А тут вот, нарисовался очень прекрасный человек с поставленной речью. — Я тебя для чего из Снежной вытащил!? Чтобы ты тут скопытился? Что с твоим состоянием? — Это касается только меня и Адептов. — Напишу ему. Уж мои письма его работа вынуждает читать, — угрозил банкир. — Чего сразу козырями бьёшь? — не выдержала рептилия. Зато Бай Чжу принял обещание куда ближе чем следовало. Он резко вскочил и с таким же шипением произнёс: — Не лезь в мои дела. Я благодарен тебе за помощь, но не надо брать не себя слишком много, Панталоне. Я сам добрался в Ли Юэ, сам воспитал Сахарозу и сам справлюсь со своим телом. — Да неужели? — предвестник скопировал позу собеседника, выровнявшись во весь рост перед столом. Казалось что они отражение друг друга. Панталоне — тёмные воды подземных течений. Бай Чжу — источник кристально чистых вод где-то в оазисе Богини Цветов. — Если мне и понадобится помощь, то обращусь я к тем, кто находится здесь, рядом со мной, — сдался лекарь. — Не надо ворошить прошлое. — Между прочим пока он за тобой наблюдал твоё физическое состояние шло на улучшение. Ему удалось чем-то тебя подлечить? — У него прекрасная чуйка на необходимые методы. Это было не лечение, а скорее попытка переиграть неизбежную участь. Трудно объяснить незнающему простыми словами. — И не надо, — открестился банкир, сложив руки на груди. — Тебе это помогало? — ... — Бай Чжу закрыл глаза. — Но в какой-то момент твоё состояние пошло на резкое ухудшение. Побочный эффект? Говорить собеседник больше не желал, а Панталоне по противной своей натуре не умел останавливаться на половине пути. — Нет, он бы не стал пробовать на тебе что-то в чем не уверен, — проведя пальцами по подбородку, мужчина предположил: — Ты перестал принимать от него помощь? — Я думала у него мозги только в исчислениях моры, — отозвалась Чан Шэн, автоматически подтверждая верность суждений. Бай Чжу наградил предательницу косым взглядом. — Интересно, — хмыкнул предвестник. — Хотя что это я. Ваши отношения вообще стабильными назвать нельзя. По очереди друг другу нервы трепали. Но я думаю прошло много времени, пора возвращаться. — Семь лет для нас с ним ничего не значат, — Бай Чжу устало присел обратно в кресло. — Я не вернусь. У меня здесь полным полно дел. Сахароза вырастет, тогда я разрешу тебе её познакомить с ним. Но снова быть запертым как птица в клетке и ждать чуда в виде его внимания я не собираюсь. Это выматывает сильнее чем пробежка от хижины к Разлому. Пускай живёт так как хочет – с наукой и механизмами. — Думаю эти семь лет для него самые долгие. Делает вид конечно, что его мирские заботы не тревожат, но затворником стал редкостным. Даже на собрания наши посылает только двойников. — Ты пытаешься меня обнадежить? Панталоне обошёл стол, хватаясь за спинку кресла, в котором расположился Бай Чжу. — Я пытаюсь вернуть тебя в те руки, которые могли удержать твою жизнь. Тогда я помог, потому что вы зашли в тупик. Но время прошло, эмоции остыли, почему бы не поговорить? — банкир наклонился к зелёной макушке, не позволяя себе прикоснуться к лекарю. — Не о чем говорить. Я устал от этого. Не тебе ли знать как тяжело с ним даются переговоры? — Я бы не был так уверен в своих словах, если бы не Сахароза. Он ведь думал, что ты будешь её воспитывать в его имении, да? — Он сказал, что ему надо будет надолго отлучиться, чтобы сосредоточиться на работе. Я бы умер от тоски, вот так и вышел этот уговор. — А ты получил от него желаемое и сбежал, — предвестник посмеялся. — По делом ему. — Панталоне, — Бай Чжу по привычке пожурил как старший брат. — Что? Я тебя не осуждаю. Он сам виноват. Тишина воцарилась на долгие минуты. Бай Чжу ощущал чужое дыхание сбоку и, зная что пожалеет об этом вопросе, всё равно произнёс: — Сильно разозлился? — Рвал и метал. В первую очередь меня. Лекарь поднял недоверчивый взгляд на вроде бы живого банкира. — Да-да, повезло, что рядом оказались мои коллеги. Сам на сам я бы с ним не выжил. — Я всё ещё отказываюсь. — Посмотри на свою дочь и подумай с каким отношением и с какими мыслями он её создавал. Девочка будет рада познакомиться. — Он не оправдает её ожиданий как... — мужчина замялся. — Как отец, — закончил предвестник, отпрянув от стула. — Предсказать его поведение невозможно. Стоит рискнуть. В двери постучался Гуй, уведомив о приходе посетителей. Панталоне выровнялся и оставил небольшой мешочек на столе. — Передай малышке, пусть носит с радостью, — развернувшись на невысоком каблуке, мужчина покинул помещение. Из уважения Бай Чжу открывать подарок не стал, только спрятал в столе. Конечно Панталоне преследовал свои цели. Не от него стоило ждать помощи ради помощи. Вражда с доктором у него безмолвная, холодная и, скорее, вызвана желанием банкира показать, что он достоин своей жизни. Раньше Бай Чжу думал, что обиженное творение ищет признания, но предвестником руководило нечто более жестокое по отношению к Создателю. И всё же лекарь даже представить не мог момент новой встречи — слишком обидно и неправильно.

***

За одну прогулку с Чжун Ли удивительным образом Сахароза познакомилась с совсем новыми детишками, живущими с ней в одном городе. Та же Ху Тао только-только приехала, мужчина рассказал тайком, что её родители погибли во время путешествия и она осталась на попечении у дедушки. Само собой получилось, что ребёнок смягчился по отношению к странной девочке. Ху Тао улыбалась и даже очень резво себя вела как на ту, кто потеряла огромную часть семьи. Они сидели на лужайке недалеко от главных врат, как к ним присоединилась Синь Янь и Юнь Цзинь — очень зажигательные особы по мнению Сахарозы. В отличии от старых знакомых, эти девочки не стремились бегать сломя голову. Все как одна могли послушать рассказы Чжун Ли или делиться своими наблюдениями. Подобное времяпрепровождение Сахарозе пришлось по душе. Она даже не заметила как пришло время возвращаться в хижину. Попрощавшись со всеми, девочка немного печальным взглядом провела спину Чжун Ли, вокруг которого теперь сновали другие дети. Да, ведь никто не гарантировал, что он будет всегда рядом. Не обязан же. — С возвращением, — на входе встретил Бай Чжу. — Как прогулка? — На редкость очень хорошо, — кивнула Сахароза. — Было занимательно. — Но ты, кажется, всё равно поникшая, — поглядив макушку, лекарь достал из кармана маленький мешочек. — Панталоне передал. Девочка вспомнила, что там может быть и без опасений достала подарок. Брошка блеснула алым кварцом в свете ламп, насыщенный цвет словно переливался всеми оттенками. Сахароза очаровано рассматривала украшение со всех сторон. — И почему он выбрал красный... — пробормотала та себе под нос. — .... — Бай Чжу прикрыл глаза под осуждающим взором змеи. Смелости поговорить с дочерью он так в себе и не нашёл. Может позже. Позже растянулось до лета. Сахароза нехотя продолжала искать друзей, общаться со старыми, хотя до сих пор жаловалась на Ху Тао, из-за которой ей удавалось реже видеться с Чжун Ли. Порой даже она ощущала, насколько далека от привычных пониманий детского счастья. Хотелось искать что-то новое, а не пытаться научиться танцам у очень изящной Юнь Цзинь или пению у ярком Синь Янь. В один из вечеров, когда на ужин решил прийти Панталоне, возмущение девочки достигло точки кипения. — Дорогая, Чжун Ли всегда будет о тебе заботиться. В любом случае у тебя есть я, твой дядя- — Но господин Чжун Ли помогал нам как никто другой! И твоя улыбка рядом с ним выглядит совсем иначе! — слишком резко вскрикнула малышка, спрыгнула со стула и выбежала из гостиной. Бай Чжу остался сидеть почти с отвисшей челюстью, а предвестник с загадочным видом потягивал вино с бокала. — Растёт прекрасная леди, — насыпав себе салат как ни в чем не бывало, банкир улыбнулся: — Хочет всего самого лучшего, как и её второй родитель. Стоило ли считать сколько раз Панталоне тонко намекал на свое предложение с того самого разговора? Так тонко, что аж жирно. — Я не думал, что она настолько сильно к нему привязалась, — лекарь сдвинул брови к переносице. — Может пригласить его в гости на выходных? — Да брось, долго ломаться будешь? — Тебе не кажется, что Чжун Ли как-то ближе находится? — Цель оправдает средства. Твой похоронный деятель не заинтересован в круглосуточной заботе о Сахарозе, а вот- — Ему тем более до этого дела нет, — сквозь зубы пошипел Бай Чжу. — Кому дела тем более нет? — в гостиную вернулась Сахароза. У девочки была удивительная способность быстро приходить в себя. Видимо она успокоилась пока добежала в комнату и пришла извиниться, но прекрасный слух уловил часть разговора старших. — Видишь ли, драгоценность моя, — начал Панталоне. — Не- — попытался вклиниться лекарь, но его опередило шипение. — Дай ей самой выбрать, — Чан Шэн угрозила хвостом. — Ты же сама его не любила! Когда я переехал туда, то продыху не давала! Как это называется?! — Время меняет не только людей! Девочка заинтересованно поглядывала на папу, но продолжил банкир: — Есть возможность встретиться с Создателем. Ты же хочешь с ним познакомиться? Надо уговорить папу, а то он упрямится как дитё малое. Золотые глаза предсказуемо заблестели, Сахароза даже на носочки встала, сдерживая желание подпрыгнуть. Однако в ту же секунду запал поутих: — Он не будет злиться на папу? Какой верный вопрос. Кто его знает. — Зачем ему злиться на папу, если вы приедете вместе? — красноречию Панталоне стоило позавидовать. — Папа, а ты хочешь? — девочка подошла к мужчине, хватая того за руку. — Прости за то что я так себя повела. Мне хочется поехать с тобой, не обижайся. — Что ты, я даже не думал обижаться. Я понимаю как тебе тяжело, — поцеловав макушку, лекарь в ответ спрятал в ладонях маленькие пальчики. — Мы поедем вместе. Банкир спрятал победоносную улыбку за бокалом, отсалютовав Сахарозе, которая мимолетно посмотрела на него.