Тико Уайли

— Рота, подъем! — рявкнул Найл, склонившись над самым ухом мирно спящего мага, и тут же отскочил, ожидая, что в него прилетит какой-нибудь магический снаряд. — Чтоб тебя… — Тико вздрогнул. Он хотел пригрозить Фениксу кровавой расплатой, но, вспомнив кошмар прошедшей ночи, осекся. — Феникс… Я же просил не делать так… Тико заслонил ладонью глаза от первых лучей восходящего солнца и шумно вздохнул, кутаясь в плащ. — Подъё-ё-ём! — протянул Найл и защемил нервный узел в локте мага. Тико гневно зашипел и небрежно бросил кинетическую волну за спину, толком даже не попав в цель. Впрочем, это и не было его задачей. — Эй! Тебя ждут великие подвиги! Или, может быть, просто скитания по лесу с репейником в волосах… и не только в волосах… Но не суть! Давай, очухивайся уже! Ива! — Мы уже выходим? — промямлил Тико, одним глазом посмотрев на Найла. — Да! — Сию секунду? — Нет, но… — Ну так и все, отвали, Феникс. — А вот к гулям меня не надо посылать!.. — напыжился бард. Тико вздохнул и, предугадывая следующий поток красноречий Феникса, перебил его: — Феникс, ты любишь мух? — Что? При чем здесь мухи? — Если не заткнешься, то превратишься в лягушку. Тико услышал смешок где-то вне поля его зрения. За их высокоинтеллектуальным перебросом слов увлекательно наблюдали. В общем-то, маг бы и сам посмеялся, но что-то настроение явно к этому не располагалось. Угроза же не произвела на Найла впечатления, и тот продолжил: — Как же ты тогда будешь жить без моих шуток и историй? — Придется мне тогда, — зевнул Тико, — научиться-таки разговаривать с животными. И вообще, Феникс… — он, щурясь и выдерживая интригующую паузу, взглянул в глаза Найла, — иди на хрен. Все тот же вне поля зрения хлопнул в ладоши и потер ими. Интересно, что выиграли спорящие? — Да ну тебя! — обиделся Феникс. — Влияние деда на тебе плохо сказывается! — и вздрогнул, когда рука Рейлана, как раз в это время появившегося позади Феникса, легла на его плечо. Тико прыснул, наблюдая, как глаза Феникса широко раскрылись. Не испытывая особого желания и нужды пробуждаться, шатен снова уткнулся носом в плащ. — Чего ж ты переживаешь? Они тебя примут как родного, — утешил его Рейлан, улыбаясь. — У меня к тебе есть пара слов. Тико, вставай. — Да встал я уже, встал… Феникс вопросительно вскинул бровь, подняв взгляд на друга: пара слов Рейлана его явно напрягли. Тико с неохотой потянулся, потер глаза и поднялся на ноги. — Почему ты без оружия? — спросил беловолосый. — Шибко хорош в истинной магии? — О, ну все! Режим вождя включен, — закатил глаза Найл, выдохнув. — Ну не нуди, старик! — Феникс повис на плече Рейлана. — Чего мне с ним таскаться, как с младенцем? Он у меня уже самостоятельный. Сам посмотри! Кыс-кыс, железный! Меч вместе с ножнами заелозил в траве и, словно примагниченный, сорвался с места, прилетев прямо в руки Фениксу. Тот вытянул его из ножен и закрутил в руках, с широкой ребяческой улыбкой демонстрируя Рейлану свои невероятные познания и способности в бытовой магии. Сделав пару выпадов, Найл убрал клинок в ножны, которые закрепил на поясе. — Не оставайся без меча ни секунды. В обнимку с ним спи. Ты меня понял? И шутки о моём возрасте, — продолжил Рейлан, — уже неактуальны. — Кто такое сказал?! — в ужасе воскликнул Феникс, едва не выронив клинок. — Кому отрубить язык?! Шутки о возрасте никогда не устареют! По крайней мере, пока я жив! Тико, осмотрев поляну, где за ночь ничего не изменилось, присел к костру, опасливо вглядываясь в темноту леса. Он протянул оледеневшие руки к тлеющим углям. Искорки, робко подпрыгивая в воздухе, потянулись к кистям мага и разлились приятным теплом, которое расползалось по телу, гоня прочь оставшуюся дрожь от ночного прохладного воздуха. Рядом с ним присел Алан, с наглой улыбкой на маске взъерошив волосы Тико. Маг поморщился, отстраняясь от неожиданного прикосновения. Он промолчал, наделив безликого многозначительным взглядом. Тот это проигнорировал. — Как ночка? — Нормально. — Какой ты немногословный, — Алан сорвал травинку с муравьем, которому не посчастливилось оказаться не в том месте и не в то время, и стал крутить ее в руках, наблюдая за суетливым членистоногим. — Совет номер два: заключи контракт с Тенью. Тико повернул к нему голову. Он нахмурился, в глазах читалось недоверие. В эту ночь спать было не положено? Последнее, чего маг хотел, так это чтобы его кошмары принялись обсуждать. Это было чем-то больше, чем просто личным. И он не то чтобы никому не рассказывал о сюжетах своих кошмаров, Тико никогда не признавал у себя этого недуга. А факт того, что о его сокровенной тайне знали трое человек, Тико совсем не вдохновлял. Он всегда считал ночные видения чем-то постыдным, несовместимым с магическим образом жизни. — Дурак ты, — фыркнул безликий, словно прочитав его мысли. — Чихать мне на содержание твоих снов. Тебе реальная опасность угрожает. — Серьезно? — скучным голосом заметил Тико. Левая бровь немного приподнялась. — А я-то думал, что экскурсию по городу оплатил. Обманули, походу… Магу показалось, будто из-под маски Алана он услышал искренний смешок. Короткий, непринужденный. Это его так сарказм развеселил? — Тебя что, в детстве не пугали миром Теней? Как и любого человеческого ребенка, маленького Ваню за непослушание попугивали бабайками да лешими. На что тот шельмовски улыбался, заставляя родителей недоумевать, почему, казалось бы, такая весомая угроза не производила должного впечатления на мальчишку. Вскоре они поменялись ролями. И мальчишка стал пугать их мифическими чудищами, когда подрос и внезапно увлекся фэнтези литературой. Рейлан с Мирой же не прибегали к такому способу воспитания. — Мир Теней равносилен человеческому аду, — ответил Тико. — Нет ни одного подтверждающего факта того, что он вообще существует. — Какой ты упертый! Странно, что друиды не захотели принять тебя в свои круги, — с восхищением бросил безликий. — О, извини, я забыл, что ты у нас просто любитель фактов! Ну что, посмотри на себя. После простого кошмара без ауры не просыпаются, правда? Не заметил, что не хочешь всадить мне клинок в глотку? Ну, давай, развлеки меня своими мудрыми выводами, о великий знаток! На мгновенье Тико опешил. И только прислушавшись к внутренней загробной тишине, маг заметил, что не чувствует накипающей злости к безликому за его головоломки, издевки и насыщенную сарказмом и напыщенностью речь. Тико даже не особо обратил внимание на то, что Алан сильно преувеличил с желанием мага прикончить его. Он вообще никому и никогда не желал смерти. Не чувствует Тико и терзаний от кошмара, которые обычно преследуют его на протяжении дня. А осознание того, что он повинуется сухим привычкам — вскинуть бровь, прыснуть, усмехнуться, когда это требуется, — а не эмоциям, пришло как следствие. — Давай-ка я тебе подскажу причину такого недуга, — продолжил безликий, дав магу несколько секунд на осознание и принятие. — Какие порталы активируются при выбросе эмоций? Когда-то Тико действительно слышал о порталах, завязанных на ритуальных обрядах, для активации которых требовался сильный выброс эмоций перемещаемого. Только… такие перемещения использовали в Эпоху Благодеяния, когда врагов против их воли перемещали в некую искусственно созданную прострацию, которая представляла собой что-то вроде бесконечной пустоты. Впоследствии ее назвали миром Теней из-за идиотского сравнения тени с отражением человека из загробного мира. Дескать, напоминание, что Смерть всегда рядом, и что в том мире для каждого уже забронировано место. Особенностью такого портала было то, что он сам как бы засасывал перемещаемого. Но у всего магического есть своя плата, и потому для того, чтобы портал активировался, ему необходимо было получить энергию. Энергией были эмоции. И чем они ярче, тем быстрее активировался портал. — Вот черт… И зачем я там? Тико нахмурился, не почувствовав щекочущего волнения. Осознание далеко не самого приятного события слегка царапнуло его (или ему только показалось?), должно быть, натянутые нервы. Маг признал, что было глупо уверять себя, что странный сон был действительно сном. Проблема от этого не исчезнет, а увяз он по самый кадык, и от нее необходимо как можно скорее избавиться. Если это вообще возможно. — Понимаешь ли, — задумчиво проговорил безликий, — вообще Тьма не любит, когда ей противостоят. Не научилась проигрывать, — он выдержал паузу. — Два — ноль в твою пользу. Друиды многое потеряли. Тико проигнорировал иронию в его словах. — Контракт отрежет возможность достигать меня? — Угу, — кивнул Алан, удерживая травинку зубами. — А еще они в негодовании. — Я догадался, — чуть помолчав, Тико продолжил: — Лихо нужно было, чтобы заставить меня активировать портал? Алан снова кивнул: — В этом его сущность. — А кладбище? — Это их любимая локация. Тико решил не озвучивать возникший на языке вопрос о том, откуда Алан это знал, и расположением безликого решил воспользоваться для более важных сейчас вопросов: — Но как я мог быть одновременно и здесь, и там? — Игра разума. Ничего более. Тико задумался. — Если я в самом деле был в мире Теней, как я мог оставаться здесь? — покачал головой маг. — Мы же не разрываемся между миром Людей и миром Иных. Либо там, либо там. А если верить легендам из Благодеяния, то все должно было быть именно так. — Существует много способов перемещения в мир Теней. И не всегда есть нужда переносить тело в другое измерение. Не все из них доступно понять обычным смертным. Это что-то сравнимое с магией берсерков, которую познать можем только мы. — Допустим. Но… что-то ты обо мне много печешься, — с подозрением заметил Тико. Дружелюбие Алана не вселяло ему доверия, хотя голос его излучал уверенность — одновременно сильную и зловещую. — Даже на вопросы без загадок отвечаешь. С чем связано такое особое отношение ко мне? — Ты меня заинтересовал, — не пытаясь скрыть факта, ответил безликий. — Почему я не удивлен? — маг повернул голову к безликому, тот — к нему. Глаза Алана блеснули из-под небольших отверстий маски, словно осколки обсидиана под лунным светом. — Надеюсь хоть как личность, а не как подопытная мышь? — Мышами занимаются алхимики. Я воин. — И потом мне не понадобится продавать душу или идти против закона? — уточнил Тико. — Я не буду связан никакими обетами и узами клятвы с тобой? Мне не нужно будет достать перо феникса или коготь мантикоры? — Ну конечно, ты что, думал, что у нас будет сделка по доброй воле и без коварства? — на маске Алана растянулась улыбка, от которой у Тико по спине должна была пробежать нервная дрожь, но этого не случилось. Маг понял, что это был сарказм. — Расслабься. Мне от тебя ничего не надо. — Когда ты произнесешь что-либо без сарказма, я лягу и помру на месте, — бесцветно пообещал Тико, неоднозначно покачав головой. — Откуда ты все это знаешь? — О нет! — перебил его Алан, поднимаясь. — На этом моя щедрость закончилась. Исчерпал, понимаешь ли, я свои запасы доброты на сегодня, — и безликий оставил мага наедине с уже потухшим костром. Рейлан окрикнул Тико, когда уже все сидели верхом. Ждали только их. День вспыхнул красным заревом, слепя глаза, когда ему удавалось пробиться сквозь густую крону деревьев. Их путь лежал прямо на восток. Но даже яркие лучи не могли прогнать мрачную атмосферу, царившую в лесу. Искаженные деревья перешептывались, ветки скребли друг о друга деревянными пальцами, словно пытались ухватиться за что-то недоступное. Лес живой. Он дышит, думает и чувствует. У него есть желания. И Тико эти желания не нравились. Маг все сильнее испытывал потребность поскорее покинуть проклятый лес. Угнетающая атмосфера и шепот, который давит на мозг уже не одни сутки, не были тому виновниками. Маг уже почти полностью свыкся с аурой Шепчущего леса. Тико снова ощутил странное чувство, будто деревья отвергали нечистокровного друида. Безмолвные наблюдатели следили за каждым его действием с ненавистью, не желая, чтобы он марал своим присутствием их священное, девственно чистое место. Он с трудом сдерживал желание пришпорить Агата: они и так двигались достаточно быстро. Тико чувствовал себя здесь беспомощным, зажатым в тиски невидимых сил, которые не хотели его отпускать. Окутанным молочным туманом, оседающим в легких липкой сыростью. Под копытами коней растворялась легкая утренняя дымка. В кустах пробуждались насекомые, в кронах — птицы. Воздух был насыщен запахом сырой земли, прелого листа и влажной коры. Сырость. Впереди ехал Найл, активно жестикулируя и пересказывая историю из его давнего похода. Никто не протестовал. Феникс отрабатывал функцию радио в автомобиле. Хоть какой-то прок от его бесконечной болтовни. В тишине двигаться было бы ну совсем уж мрачно. Тико хранил гробовое молчание, застыв в библиотеке своих воспоминаний, мысленно перелистывая страницы из Теневого Отражения и перечитывая строки о контракте с тенью. Лицо его было нечитаемым, а смазанный текст летописи — вполне. — …и так вот, — Найл театрально развел руками, — и стою я один на этой круче со сломанным мечом, который испускает предсмертные искорки, а передо мной с поваленного дерева тявкает агуара! Здоровая, как оборотень, и глаза горят красным! — Она и есть оборотень, кретин, — бросил Эддард. — А, не перебивай! — отмахнулся от него Феникс. — Тут уже ясно стало и откуда вся эта круговерть взялась, и почему мы по кругу бродили, и почему на нас все живое в лесу ополчилось. Только от этого легче не стало. Сзади обрыв, спереди — лисобаба убийственной красоты. Причем буквально! — он многозначительно поднял указательный палец вверх. — И смотрит она на меня с такой яростью, что в жилах кровь стыла, будто это я ей на хвост наступил! — Надеюсь, ты оглушил ее своим орфейным пением? — спросил Алан с надеждой. — Иначе странно, почему ты еще жив. Эддард фыркнул, растягивая губы в зловещей улыбке. — Я что, похож на лесную фею с флейтой?! — Найл надулся. — Да, — в один голос подтвердили Алан и Эддард. Эльфы расхохотались: — С гитарой уж тогда! На лице Рейлана мелькнула тень улыбки. Тико, вовсе не услышав причины веселья, продолжал пялиться в невидимую точку. — Гуль бы вас подрал! Я убедил ее, что не враг! Сказал, что пришел мирно! И… — Протявкал? — уточнил Эддард, приподняв бровь. — Только после того, как ты промяукаешь, — парировал Феникс. — Хорош кукарекать, любители дикой природы, — встрял Рейлан. Он тоже участвовал в этой истории, но предпочел не придавать огласке этот факт. — Сейчас весь лес сбежится послушать сказания Найла Келлета Великого. — Не скрипи, старик! — хихикнул Найл. — Она сломилась под силой человеческого духа! Я сказал ей: «О, прекрасная агуара, я не враг тебе! Я лишь странник, который заблудился в твоих владениях!» По факту оно так и было! Нам ведь поручали прочистить пещеры от стрыг… — Че, прям так и сказал? — расхохотался Брагер, вытащив из кармана небольшой ножик и принявшись чистить его лезвием под ногтями. В этот раз улыбнулся даже Лео. Найл недоуменно оглядел товарищей. — Поэты, — пожал плечами Алан. — Даже страшно, куда же приведет его фантазия, — Эддард не мог удержаться от сарказма. — Это не фантазия! — запротестовал Найл. — Так и было! Может, я немного приукрасил, но суть-то не изменилась! — Под силой твоего духа только муха сдохнет. И то… от скуки, поэт хренов. — Я музыкант! — выпалил рыжий. — Сколько можно повторять? — Не велика разница, пиит. — Ну и все, оставайтесь без концовки, — обиделся Феникс и отвернулся от товарищей. Эльфы трагично вздохнули. Им хватало и своих битв, но сражения чужеземцев всегда были им в диковинку, пусть даже если рассказчиком является Найл. — Эй, Ива! Что-то ты неразговорчивый сегодня, — Найл, заметив молчание Тико, повернулся и с недоумением поглядел на его лицо. Маг не откликнулся. Он замахал руками: — Эй! Земля вызывает Марс! Ответа не последовало. Рейлан толкнул воспитанника в плечо. Тот, словно пробудившись ото сна, вопросительно посмотрел на наставника: — Что? — Ты в порядке? — спросил беловолосый, глядя на поразительно нечитаемое лицо: субтитры отключили. — Да, — ответил маг. — Я что-то прослушал? — Всего лишь ежедневную рутину настоящего героя, — ответил Алан с ухмылкой. — Ничего полезного. Тико кивнул. — Если я немного поиграю с пространством, нам хуже ведь от этого не станет? — вопрос мага был риторическим. — Ты же друид, — недоумевал хвостатый. — По учению… — Я полукровка. Я сам по себе. «Я полукровка. И я не живу по учению. И я не приношу обеты и клятвы тем, кто отверг меня. Есть в этом свои плюсы. Доктрины и фанатизм моих соплеменников меня всегда отталкивали». Тико вытянул руки перед собой, пальцы растопырены, словно он пытался ухватить нечто невидимое. Он почувствовал давление леса, его непроглядный мрак. Маг медленно свел руки вперед, как будто стягивал кусочки невидимой ткани. Воздух затрещал, шепот леса усилился, словно деревья заметили его попытку скрыться из-под их пристального наблюдения. Запястья свело. Тико болезненно потер кисти. Он прошипел под нос неразборчивые ругательства, подумав, что упустил какую-то деталь. — Он нас не угробит? — спросил Эддард, понизив голос, явно опасаясь способностей колдуна. — Нет, — холодно бросил Рейлан, внезапно осознавший, что это вполне в его силах. Ему не стоило многих усилий понять, что воспитанник пытается освоить какое-то новое и сложное заклинание. И судя по тому, что перед ним нет летописи, то выуживает информацию он из памяти. Может что-то упустить. Поэтому опасения Эддарда были вполне оправданы. Тико повторил жест, снова стягивая невидимое полотно. Найл, наблюдавший за ним, уже открыл рот, чтобы спросить, что он делает — из чистого любопытства, — как сосредоточенное лицо мага и сложенные в щелчок пальцы Алана, которые увидеть мог только бард, заставили его осечься. В конце концов Тико резко развел руки в стороны, будто распахнув невидимую завесу. И пространство вокруг исказилось. Цвета посерели. Движение вокруг замедлилось. Листья, сотрясаемые порывами ветра, перестали конвульсивно дергаться, насекомые неестественно лениво перебирали крыльями. Тико ощутил, как стремительно утекает его энергия куда-то в небытие. Он недооценил, сколько сил требует преломление пространства. И даже поразился этому (и поразился еще раз, когда понял, что испытал удивление). На его памяти никакое заклинание не требовало таких затрат. «Надо же», — подумал Тико с напряжением и одновременно удовлетворением, не до конца веря в то, что ему удалось сотворить. — Что ты сделал? — вполголоса поинтересовался Лео, осматривая округу, будучи ближе всех к магу. — Сэкономил нам время. Выйдем к Хребтам Бури уже к темноте. — И ты молчал, что так можешь?! — взбеленился Эддард. — Какого черта мы тогда тащились мимо имп? — Тебе нравится прерогатива быть расщепленным? — бесцветно уточнил Тико, обернувшись к берсерку. — Любое вмешательство извне разрушит структуру вокруг нас. В этой местности, если верить источникам, нам не должно ничего угрожать. Я рискнул. Кроме того, это, вообще-то, очень энергозатратно, — после короткой паузы раздумий он добавил: — И если мы хотим поспать пару часов до рассвета, нам желательно ускориться. — Круто выглядит… — не удержался Лео от комментария, восхищенно оглядываясь вокруг. Он улыбнулся. — Это магия пространства? Тико ответил кивком и натянутой улыбкой. На самом деле маг не был уверен, что ему удастся воплотить задуманное, ведь он опирался лишь на ту информацию, которую сумел запомнить из летописей. Однако желание поскорее покинуть лес и не упасть лицом в грязь перед своими спутниками сыграли свою роль. «Ненароком не переусердствовать бы и вовремя остановиться», подумал он. Ведь сегодня еще предстоит заключить контракт, что требует не меньших усилий. Кстати, о контракте. Тико все еще не сообщил Рейлану о его разговоре с Аланом. Подняв взгляд на наставника и нагло ворвавшись в его сознание, маг пересказал ему все необходимое, утаив лишь подробности сна (он не знал, как называлась прострация (и имела ли она вообще название?), куда он попал, поэтому решил обозвать ее сном). — Змеи, это было ожидаемо, — признал Рейлан. — И что думаешь делать? — Сделаю, как Алан сказал, — ответил Тико. — Можно подумать, у меня есть какие-то другие варианты. Лишним это все равно не будет. Да и, кажется, он знает намного больше, чем говорит. Как будто ему даже можно доверять.  — Плохой вывод, боец.  — Я знаю. Наверное, я неверно выразился. К его советам стоит прислушиваться. Ты, кстати, не знаешь, откуда он вообще взялся? И какой смысл в его маскараде? — Без понятия, Тико, — серьезно сказал Рейлан. Похоже, эти вопросы терзали его не меньше воспитанника. — Будь аккуратен с советами чужаков. Играешь с огнем.  — Как бы не наоборот, — заметил шатен.  — Контракт не опасен? — после недолгого молчания спросил наставник. — Не опаснее нашего пути.  — Тико, — Рейлан метнул на него строгий взгляд.  — Да ладно, ладно. Мне лично ничего не угрожает.  — Хорошо, — кивнул наставник, но будто не полностью удовлетворился ответом. — Нужен привал? Эта оболочка наверняка отнимает много сил.  — Позже.  «Это будет нелегко», — подумал он, глядя на свою тень, расплывающуюся на листьях кустарников. Обида Найла была недолгой, словно искра, которая быстро угасает. Он был человеком жизнерадостным и легкомысленным, не привыкшим долго дуться. Уже через несколько минут — как только вдоволь накрутился головой, изучив изменившуюся вокруг них обстановку — он снова заболтался, кажется, даже не заметив этого, рассказывая о своих приключениях, о недавних событиях, которые он наблюдал, и о слухах, которые до него дошли. Тико слушал вполуха. Он был сосредоточен на пространстве вокруг. Кроме того, многое из того, что рассказывал Найл, он уже слышал, многое Феникс… приукрашал. Послушай такого барда, и слухов хватит на три королевства. И до эльфов дойдет в придачу. Но спорить с этим было лень. Даже Эддарду. Найл же с удовольствием продолжал трепаться. На привал они остановились, когда солнце перевалило на сторону запада, и отбрасываемые ими тени неохотно поползли в длину. Тико опустил завесу вокруг них. Снова защебетали птицы, трава позеленела, кусты зашевелились. Оставив кормление Агата на Рейлана, маг устало огляделся в поиске какой-нибудь поляны неподалеку. Он был утомлен. А для призыва нужно было уединение. — Сколько тебе понадобится времени? — спросил Рейлан, прежде чем Тико ушел. — А сколько у нас есть? — Ты наш ориентир. Тико ненадолго задумался, прикидывая: — Минут сорок. Надеюсь, мне хватит. Наставник кивнул. Перед тем как скрыться в виляющих звериных тропках, Тико встретился взглядом с Аланом. Ониксовые глаза казались непоколебимыми, словно зеркала, отражающие бесконечный покой. Он вообще когда-нибудь устает? Тико неохотно сделал шаг вперед, в глубину леса, где ветви деревьев переплетались, словно лапы гигантских зверей. Он остановился на границе небольшой поляны, оглядываясь вокруг. Лес окружал его, но Тико продолжал слышать голоса товарищей. Тико улыбнулся. Идеальное место. Он повернулся спиной к солнцу. На траве растянулась его собственное отражение. Трепетал плащ, который маг так и не снял: согревал о него руки. Никогда еще Тико с таким интересом не рассматривал черное пятно, оставляемое им на земле. К чему? Кто-нибудь когда-нибудь вообще обращал внимание на собственную тень? Отбросив посторонние мысли, маг сосредоточился на своей цели. Времени у него не так много. Тико закрыл глаза, мучительно медленно погружаясь в транс. Ощущение это чем-то напоминало медитацию, только тревожную. От которой по спине бегают пауки, а собственное тепло куда-то улетучивается. Одними губами он читал слова призыва, всплывшие на пожелтевших страницах перед его глазами. Маг неосознанно вытянул руку, позволяя отражению на земле ухватиться за его мир. Кисти похолодели, словно он держал в руках снег. Неприятное покалывание, как будто его кожу царапают невидимые иглы. Что-то дернуло Тико за предплечье. Он пошатнулся, едва не потеряв равновесие, и открыл глаза. Перед ним стояла огромная черная фигура, его тень, которая отражала его собственное тело, но была несколько больше и угрожающе мощнее. На месте глаз, рта и носа темнели пятна. Тико чувствовал, как от нее (или него?) веет холодным ветром, как она (он?) поглощает все светлые тона вокруг и окутывает его мраком. — Мне нужна твоя помощь, — сказал Тико. — Я знаю, — бодро ответил его же голос. — Я ждал тебя. Жутко. — Тогда я готов. — Хорошо, — ответил звонкий голос. — Открой свою душу. Закрой глаза. Зрелище не из приятных. Тико закрыл глаза. Он почувствовал, как его накрыла ледяная вода, мучительно неспешно проходящая через его тело. Он чувствовал, как она проникает в его костный мозг, в его нервы, в его сердце. От жуткого холода подкашивались ноги, но маг продолжал стоять, содрогаемый крупной дрожью, стараясь удержать равновесие. Выйди он зимой голый на улицы Москвы, он не почувствовал бы такого пронизывающего мороза, какой сейчас окутал каждую клетку его тела. Усталость прошедших дней навалилась на него с новой силой. Она давила, как бетонная плита, свалившаяся на него откуда-то сверху. Словно уже долгие годы ждала своего часа. Тело готово было треснуть на множество осколков, будто сделанное из стекла. Еще немного, и он потеряет контроль над собственными движениями. Дьявольщина, об этом не упоминалось в летописи! Тико вдруг засомневался в правдивости своих слов, когда убеждал Рейлана в безопасности контракта. — Мы связаны, — сказал его голос позади, он звучал теперь спокойно, словно шепот ветерка. — Мы одно целое.  Холод внезапно улетучился. Порывы теплого ветра стали согревать. Но усталость покидать его не желала. Удерживаться на ногах было неимоверно тяжело. Тико открыл глаза. Он видел перед собой свою тень. Видел себя, только обесцвеченного. Он был как туман, проникающий во все щели и трещины, словно пытаясь раствориться в нем. Маг кивнул. Он чувствовал это. Он чувствовал, как чужая кровь течет в его венаx, как кто-то дышит вместе с ним. — Клятва, — сказал Тико, стараясь, чтобы голос его звучал твердо. — Я клянусь служить тебе верно и честно, — прошептал голос тени. — Я буду твоим защитником, твоим советником и твоим другом. Я буду твоим оружием. Я буду твоей тенью. Я не раскрою содержание наших разговоров никому, кроме тебя. Я унесу наши тайны в могилу, в вечное небытие. И никто не посмеет потревожить тебя через меня, верного твоего слугу. — Спасибо. Теперь ты можешь отправиться в путь со мной. Его отражение кивнуло. Медленно, сдержанно. Устало. А после оно вытянулось на траве. Тико опустился на землю и закрыл глаза. Напряженные мышцы расслабились.