Ангелы Одиночества

  Герберт уже забыл, каково это - чувствовать страх. Сложно бояться, когда ты - самый опасный в мире хищник. Ужас во мраке ночи... Тем более, ты уже несколько веков как мертв. Опасности, безусловно, все еще существуют, но за столетия свыкаешься и с ними, и на место страха смерти приходит скука. Отвратительное чувство. Её фон Кролок-младший испытал на себе сполна. Герберт с уверенностью мог заявить, что знает все книги из отцовской библиотеки наизусть.   Но самым отвратительным в Вечной жизни оказалось не отсутствие занятий. Их виконт успешно находил. Конечно, мало кто сумеет добраться в этакую глушь, но некоторые новшества из человеческого мира все же достигали стен замка.    Нет, самым мерзким была не скука...  Чувство пустоты. Всепоглощающее, накрывающее с головой, от которого хочется кричать, но ты заранее знаешь, что никто не услышит. Он чувствовал, будто в его груди сотни острых ножей, и это казалось страшнее всех существующих на свете осиновых колов. Одиночество давило на Герберта. Он не мог выносить его так же легко, как отец. Возможно, когда-то старшему вампиру было так же тяжело... Но тот никогда не заговаривал об этом. Граф был хорошим отцом, в этом нет сомнений. Он готов был пожертвовать многим ради сына. Однако, мягко выражаясь, он был замкнут и не слишком разговорчив. Герберту не хватало отцовской любви и поддержки. Он слишком нуждался во внимании, и слишком мало его получал. Попросить он не решался, они с отцом не были настолько близки.  Поэтому его мольбы о помощи были безмолвны. Он был куда чувствительнее и эмоциональнее сдержанного Графа. Он чувствовал слишком много всего, но ему не с кем было поделиться.   Он почти обезумел в своем желании найти близкую душу. Герберт исступленно искал поддержки в случайных путниках, забредших в замок, но каждый раз жестоко обманывался, вызывая в других лишь страх и отвращение. И столь же жестоко обходился с ними, силясь хоть чем-то заполнить эту зияющую дыру в душе. Но пустота все росла, и он уже почти отчаялся избавиться от нее.    Он привык притворяться. Он научился излучать легкость и позитив, вести себя так, словно ничего не происходит, пока все его нутро горело. Он не хотел, чтобы отец видел, как ему плохо. Вернее, упорно старался скрыть свою боль за очаровательной улыбкой. Отец явно замечал, что творится в душе у виконта. Но бездействовал. Вероятно потому, что он считает, что ничем не может помочь, и Герберт должен сам научиться справляться со своими невзгодами и переживаниями. Он хочет видеть его достойным наследником.. Герберт уже перестал искать причины такого поведения отца. Ему просто не хотелось знать. Он не сдался. Он не закрылся. Он не утратил тягу к жизни. Но в его груди все еще оставалось это мерзкое чувство. Оно тянуло его вниз, и он все глубже опускался на дно... А затем в его жизни появился Альфред. И стало светлее.  И он боялся потерять его. Он был нежен и бережен. В Альфреде чувствовалась та же боль, что и у него, и Герберт старался изо всех сил умерить ее, превратить в ничто, заменить любовью. А Альфред своими нежными неловкими прикосновениями, влюбленными взглядами и разговорами понемногу залечивал многолетние раны вампира.