Как Кёджуро принцессу похищал

      Далеко-далеко, на самом краю света, в самом центре скалистых, неплодородных земель, стоял Чёрный Замок повелителя тьмы — Кибутсуджи Мудзана. Замок был окружён лавой, туго и скрипуче извергающейся из недр вулкана, а стены его были высоки и неприступны. Лава лизала края обрыва десятки десятков лет, хороня в своих жгучих объятиях смельчаков, возжелавших похитить главное сокровище, запертое в замке.       Там томилась в заточении самая недоступная принцесса, известная миру — Голубая Лилия. Принцесса принадлежала повелителю тьмы и питала своей кровью его бессмертие. Говорят, что дивное дитя обладало даром вечной жизни, подобно Небесному Зверю или Богу. Тем печальнее была её судьба — быть вечным живым кормом для чудовища. Навеки запертой в чёрной высокой башне, в одиночестве и тоске.       В один из таких тоскливых дней Голубая Лилия удивлённо распахнула пушистые розовые реснички, случайно разглядев из окна своей башни, как в потоках страшной смертоносной лавы возится огромный золотой дракон.       Небесный Зверь возился в горящей лаве, словно щенок в грязи. Обжигающая смерть ему была нипочём и Голубая Лилия затаила дыхание, с робкой улыбкой наблюдая за удивительным созданием.       Через некоторое время дракон взмыл в воздух, разбрызгивая вокруг горящую лаву. Очевидно, он лишь купался в лавовых потоках, будто утка в озере. Его длинное, гибкое тело переливалось, подобно живой меди и жидкому золоту.       Неужели это один из драконов стихий, о которых лишь слышали в легендах? Как он попал сюда, на край света? Был ли этот зверь достаточно разумным, чтобы унести отсюда Голубую Лилию? Как привлечь его внимание?       Пока эти вопросы терзали разум Голубой Лилии, золотой дракон преодолел большое расстояние в несколько взмахов сияющих крыльев и вдруг оказался перед самым окном принцессы! Башня чуть дрогнула, когда зверь вцепился в стены своими когтями.       Чёрный камень осыпался из-под сияющих когтей, но дракон не обращал на это никакого внимания: он завороженно глядел на принцессу. Огромная голова Небесного Зверя осторожно приблизилась к распахнутому окну.       — Какие красивые волосы! — пророкотал громовым раскатом голос в голове принцессы: драконы общались телепатически.       Пленница замка схватилась руками за голову: это было слишком громко! Дракон заметил это и хранил молчание, пока принцесса не отняла рук от розоволосой головы.       — Благодарю тебя, о Небесный Зверь, — осторожно молвила, наконец, дева и Кёджуро едва заметно дёрнул носом: голос принцессы был по-мужски сильным и звучным! Неужели…?       Одежды, окутывающие всё её тело, не позволяли толком распознать фигуру, а длинные волосы нежно-розового цвета крупными волнами спускались до самой талии.       — Я спустился сюда, чтобы похитить тебя из мрачного заточения! — чуть потише провозгласил дракон, задорно сверкая пламенно-алыми глазами, — Если ты, конечно, хочешь.       — Хочу! — едва ли не подпрыгнула принцесса, — Мерзкой змеюки нет в замке, летим прямо сейчас!       — Отлично! — обрадовался золотистый дракон, — сможешь усидеть на моей спине? Если боишься, могу понести в когтях.       — Кто тут боится! — фыркнула принцесса и удивительно легко вспрыгнула на подоконник.       Пламенный дракон немного опустил голову и Голубая Лилия перебралась на его спину, вцепившись руками в пышную огненно-рыжую гриву.       — Держись! — рыкнул дракон и, развернув огромные крылья, оттолкнулся от стены.       Восхищенный возглас был с трудом подавлен: кто бы мог подумать, что драконы могут быть такими тёплыми и прекрасными! Кибутсуджи, пленивший Голубую Лилию, был холодным и мерзким на ощупь, что в образе человека, что драконом, а в глазах его не было ни капли жизни или радости: только безумие.       Пальцы крепче сжали гриву неожиданного спасителя: даже она была тёплой, как и весь этот золотистый дракон.       — Мы должны улететь за ту горную цепь, — раздался в голове дракона голос Голубой Лилии, — за ней Кибутсуджи не сможет услышать меня и отыскать.       Дракон, увидевший в мыслях принцессы далёкую горную гряду, плавно повернул в сторону заснеженных пиков, ничего не говоря. Очевидно, что Голубая Лилия никогда раньше не общалась мысленно, потому что дракон успел увидеть обрывок тревожных воспоминаний, вызванный опасением того, что Мудзан догонит их и снова будет издеваться над своим сокровищем.       Гнев вырвался из пасти дракона пламенем с рокотом, отчего всё его тело загудело. Он понял одну очень важную вещь о сокровище Мудзана. Но был не в силах сбросить того, кого нёс на спине, как поступил бы любой из его собратьев.       Пламенный дракон упрямо дёрнул носом и устремился к горной цепи ещё быстрее. То, что он обрывком увидел в чужих воспоминаниях, заставило его решить: он унесёт и спрячет Лилию как можно дальше от Мудзана!       Через несколько часов дракон снизил скорость, с которой рассекал небеса и, расправив крылья, молча заглянул в мысли человека: усталость была отодвинута на задний план перед мыслями о том, что лучше отсидеть себе всё, чем позволить Мудзану догнать их. Горная гряда была ещё далеко. Пламенный дракон восхитился этой силой и упорством, но понял, что им придётся спуститься и переночевать на земле: сознание Голубой Лилии скоро начнёт уплывать от усталости.       Пламенный дракон взглянул на солнце, заходящее за горизонт и мягко поднялся над пушистыми облаками, перекрывавшими большое пространство: над ними уже царила ночь и небеса сияли звёздами. Услышав мысленный восторженный вздох, дракон довольно прищёлкнул зубами: он легко отвлек человека от мрачных мыслей.       Оба их сознания наполнились волшебным сиянием бескрайних звёзд.       Вскоре дракон начал снижаться, разглядев внизу густой хвойный лес без дорог и домов. Он отлично видел в темноте и понял, что под поросшими пушистым ельником холмами скрываются скалы.       Так и было: они приземлились недалеко от обрыва, с которого было бы удобно быстро улететь.       — Не спускайся! — сказал дракон и начал пробираться между стволами деревьев.       Поразительно гибкий, он будто бы обтекал своим длинным телом деревья и проходил там, где, казалось, мог пройти только человек. Лишь крепкая золотистая чешуя стесывала кору деревьев. Вскоре они оказались перед высокой скалой, которая тоже поросла лесом, поэтому её не было видно сверху. Внизу же она создавала природный каменный навес, довольно широкий — дракон с довольным видом забрался внутрь. Пол под этим навесом был густо устлан сухой хвоей.       Только дракон хотел сказать, что уже можно спускаться, как услышал мысль, окрашенную волнением:       «Ног не чувствую! Что делать? Сейчас упаду, как мешок с костями»       Небесный Зверь тихо пыхнул короткой усмешкой и гибко поднёс свою голову к человеку.       — Держись за меня.       — За что? — растерянный взгляд прошёлся по большой драконьей голове и остановился на коротких рогах.       — Нет уж! — возразил дракон, — лучше за нос возьмись, только рога не трогай.       — Ты слышишь все мои мысли? — полнолунные глаза с подозрением сузились, пока руки осторожно обнимали драконью голову.       — Я слышу только то, что ты хочешь мне сказать, принц, — усмехнулся дракон.       Человек вскинул на него взгляд, готовый, кажется, не то бежать, не то защищаться. Через миг он понял, что никуда не денется, если дракон вздумает его съесть или убить и опустил руки на гудящие от притока крови ноги, упираясь в колени.       — Моё имя Аказа! — с вызовом представился он, — Как ты понял, что я мужчина?       — Ты не похож на девушку, — соврал дракон, внимательно разглядывая Аказу.       Длинные розовые волосы переливались шелковым блеском, а черты бледного лица были довольно аккуратными. Тело человека под плащом было закутано в тонкие куски белой ткани, на вид не особенно надёжной и тёплой.       Пламенный дракон не хотел признаваться, что видел слишком мало людей, чтобы отличать девушек от мужчин вот так сходу. Все его братья имели мужской человеческий облик, кроме дракона любви, но она была довольно крепкой и сильной.       Сплошная путаница, — сконфуженно подвёл итог пламенный дракон, однако виду не подал.       — Да я и не принц. Скорее наложник, — сказал Аказа, внимательно глядя на дракона, — объясни же, зачем драконы похищают принцесс? И что ты теперь будешь делать, раз я не принцесса? Съешь меня?       — Пф! Драконы не едят людей. Что за дикость!       — Расскажи это Кибутсуджи, — скривился Аказа.       — Он ест людей? — изумился пламенный дракон, — спятивший, что ли?       Аказа вскинул на дракона удивлённый взгляд и обессиленно усмехнулся, покачав головой.       — Так что, — уже дружелюбнее произнёс он, — зачем ты похитил меня, о Небесный Зверь?       — От скуки, — слишком быстро ответил дракон, немного польстившись уважительным обращением.       — И как прикажешь тебя развлекать?       Пламенный дракон глубоко вздохнул и принялся потягиваться, разминая спину после своего первого полёта с седоком. Закончив с этим, он свернулся прямо на хвойной подстилке, словно огромный кот. Пару мгновений на размышления ему хватило, чтобы принять решение быть честным с похищенным принцем.       Аказа очень красивый, поэтому Кёджуро решил называть его принцем. Не разбираясь в человеческой красоте, дракон ощущал нечто вроде красоты душевной, тонкой незримой вуалью окутывающей весь его образ.       — Сначала я отнесу тебя как можно дальше от чёрного змея, — решительно сказал пламенный дракон, — потом поищу себе принцессу для похищения. Драконам нужен поцелуй принцессы, чтобы обрести человеческий облик.       Лицо Аказы выглядело растерянным.       — Потом я помогу тебе найти новый дом в человеческом мире. Я ведь унёс тебя из дома и не могу просто так взять и покинуть.       Светлые ресницы распахнулись ещё сильнее. Глаза цвета полной луны не мигая смотрели на дракона.       «Впервые кто-то… так добр ко мне!»       Дракон прикрыл глаза, скрывая раздражение: и что же этот чёрный червяк такое творил со своим пленником, раз тот удивляется хорошему отношению? Недостойно издеваться над тем, кто слабее тебя!       Аказа медленно опустился на пол, засыпанный хвоей и посмотрел на тёмный ночной лес, кутаясь в плащ. Пламенный дракон отодвинул крыло, собравшееся складками:       — Поспи на мне, Аказа. Ты замерзнешь ночью, а костёр разводить нам пока что нельзя.       — Спать на тебе? — переспросил принц.       — Ты летел на мне несколько часов. Тепло ведь было?       — Да, очень. Ты огненный дракон?       — Я дракон пламени! — гордо возвестил тот.       — Есть ли имена у небесных драконов? — мягко спросил Аказа, осторожно забираясь в центр клубка чешуйчатого тела.       Дракон приподнял крыло и переместился, чтобы Аказа смог лечь под него. Когда оно накрыло его кожистым покрывалом, Аказа глубоко вздохнул, оказавшись в тепле и наконец-то полностью расслабился. Дракон довольно проурчал: тело принца было небольшим и изящным, вскоре оно полностью пропитается его энергией, теплом и запахом. Оно будет ощущаться как часть себя. Очень приятно, в отличие от того, когда он согревал большие тела своих братьев, которые могли бесконечно тянуть из него пламя, так и не пропитываясь этой горячей энергией.       — Род Ренгоку, — услышал Аказа в своей голове, — имя Кёджуро.       — Ренгоку Кёджуро, — повторил он вслух, — тебе подходит.       Пламенный дракон довольно зарокотал, едва слышно, словно огромный кот. Аказа снова не смог скрыть свою мысль, промелькнувшую в его голове молчаливым стоном искреннего наслаждения:       «Тепло! Как хорошо, Кёджуро…»       Дракон и сам не заметил, как уснул.