A Jersey

             Очередь к закускам была относительно короткой, но во многом это было связано с тем, что вокруг ходили официанты с подносами. На длинном элегантном столе, придвинутом к одной из стен комнаты, располагались более сытные закуски. Нарцисса настаивала на том, чтобы их подавали в тарелках, а не разносили на подносах.       Пока троица медленно шла вдоль стола, Гермиона и Скорпиус указывали на блюда, которые, по их мнению, выглядели аппетитно, а Драко набирал их на тарелку, закатывая глаза от количества еды, которую ему приходилось накладывать. В какой-то момент он фыркнул и повернулся к ним раздраженный, собираясь возразить против добавления еще одного пирога к и так уже ненадежно уложенной конструкции, однако, когда он поднял взгляд на Скорпиуса, то заметил волну в обычно прямых волосах мальчика, на самом деле, несколько волн.       — Что, черт возьми, ты сделала с моим сыном, Грейнджер? — спросил он, протягивая свободную руку, чтобы потянуть за один из локонов мальчика.       Скорпиус снова выпятил грудь, что, как Гермиона теперь знала, указывало на то, насколько он был доволен собой.       — Теперь у меня кудри, совсем как у Мионы! Точно такие же, как иногда делает Тедди!       Драко недоверчиво посмотрел на ведьму.       — Выбор был между этим и зельем «Простоблеск». Ты бы предпочел его? Я припоминаю, что раньше тебе он очень нравился.       Драко закатил глаза.       — Кудри выглядят, э-э, красиво, Скор. Просто немного странно видеть их, когда у тебя всегда были прямые волосы.       Это уж точно. Малфои были известны своим очень специфическим видом. Даже Нарцисса, урожденная Блэк, казалась точной копией Малфоев.       — Ты действительно только сейчас обратил внимание на его волосы? — Гермиона усмехнулась. — Я уложила их еще до того, как мы покинули мою квартиру.       Они направились к пустому столику, чтобы наконец насладиться своей едой.       — Ну, мои мысли были немного заняты другими событиями. Хотя мама выглядела очень удивленной, когда говорила о вас. Я полагаю, это все объясняет.       Когда огромную тарелку поставили на стол, Скорпиус немедленно спрыгнул с рук Гермионы и забрался на тот стул, который предоставлял ему наибольший доступ к сладостям. Он вытянул эклер из середины стопки, как кусочек Дженги, и башня чудесным образом осталась стоять. Гермиона скользнула на стул по одну сторону от Скорпиуса, и на этот раз Драко сел по другую сторону от сына, но повернул свой стул так, чтобы ему было легко смотреть на ведьму.       — Ну, он увидел, как я делаю прическу и тоже захотел немного привести себя в порядок.       — Я хотел быть мента… метгой… ах, я хочу быть как Тедди и менять волосы, чтобы они были как у Мионы.       — Кстати, о Тедди, — протянул Драко, небрежно оглядываясь через плечо, — кажется, я видел его, когда мы садились. Прямо вон там.       Гермиона повернулась в том же направлении и, конечно же, увидела мальчика рядом с Гарри и Луной.       — ТЕДДИ! — крикнул Скорп, хватая пирог в свободную руку, прежде чем броситься через просторный бальный зал к другу, который явно его не слышал.       Драко и Гермиона проследили за ним, пока мальчик не дошел до группы друзей. Драко повернулся обратно к столу, но так, чтобы было удобно продолжать наблюдать за Гермионой. Девушка все еще не сводила глаз со Скорпиуса, наслаждаясь сменой его настроения. Она ожидала, что он передаст Тедди пирог, который держал в руке, но вместо этого он доел свой эклер и принялся за второй десерт. Гермиона от души рассмеялась, запрокидывая при этом голову назад.       Драко был очарован локоном, который выпал из ее прически. Он подумал, что мог бы попробовать ту банальную штуку, от которой все девушки падают в обморок — заправить ей волосы за ухо, но потом передумал. В конце концов, ему нравились ее кудри, и в любом случае, так они выглядели лучше.       Гермиона оторвала взгляд от ребенка и повернулась к столу, все еще немного посмеиваясь над крайней дерзостью Скорпа. Когда она взглянула на Драко, то обнаружила, что он уже смотрит на нее. Девушка долго удерживала его взгляд, прежде чем прервать зрительный контакт, она потянулась за конфетой и откусила ее, чтобы занять себя чем-то.       — Я хотел поговорить с тобой, — неожиданно начал Драко. Его голос был мягким и отстраненным, пока он продолжал наблюдать за непослушным локоном, упавшим на ее покрасневшее лицо.       Она внезапно вскинула голову и уронила конфету на салфетку.       — О? Что такое?       Драко собрался и сел немного прямее. Было много вещей, о которых он хотел бы с ней поговорить, но решил, что для всего есть время и место, поэтому остановился на том, что казалось наиболее подходящим.       — Я хотел поговорить с тобой об истерике Скорпиуса. Начнем с извинений. Я должен был предположить, что он будет капризен. Он всегда такой в напряженные дни.       — Он ребенок, Драко. Иногда они бывают привередливыми. Мне просто жаль, что я не смогла этого предотвратить.       Драко глубоко вздохнул.       — Я доверяю тебе, ты же знаешь.       Гермиона на мгновение вздрогнула, прежде чем смогла вернуть себе самообладание.       — Я тоже тебе доверяю, Драко.       — Я доверяю тебе достаточно, чтобы оставлять на тебя своего ребёнка. И надеюсь, ты знаешь, что это означает, что я доверяю тебе его воспитывать или даже наказывать, когда он немного капризничает. Если это означает тайм-аут или строгий разговор, ты в праве делать это.       — О, эм, ну… Знаешь, я просто не думала, что имею право на это. Я знаю, что у всех родителей разные методы воспитания, и не хотела наступать тебе на пятки или что-то в этом роде.       — Ты обожаешь моего сына, Гермиона. Возможно, у нас разные взгляды на многие вещи, но я верю, что ты будешь относиться к нему справедливо и сделаешь для него все, что в твоих силах. Мы с тобой прекрасно знаем, что происходит, когда характер мальчика выходит из-под контроля.       Гермиона почувствовала, как тепло разливается по ее груди, в то же время Драко почувствовал панику. Хотя он оставлял Скорпиуса с матерью и друзьями, он обычно уточнял, как именно предпочитает, чтобы его сын был наказан — сначала слова, потом время на размышления, лишение привилегий, если такое поведение продолжится. Ему даже в голову не приходило посвящать Гермиону в эти правила. Пара часов присмотра за Скорпом — это все, что изначально планировалось, и, кроме того, Драко знал, что Гермиона ни за что не поступила бы с его сыном несправедливо. Она основала целый клуб для чертовых домашних эльфов, когда они были детьми. Она стоит за то, чтобы защищать тех, кто не может защитить себя сам.       Но только сейчас, когда он сказал Гермионе, что доверяет ей воспитание Скорпиуса, мужчина понял, насколько сильно было его доверие к ней. За все время, прошедшее с тех пор, как они заключили свое первоначальное соглашение, он никогда не чувствовал необходимости распространять свои правила или методы в воспитании сына на Гермиону. Даже сейчас, признавая, что она являлась авторитетной фигурой в жизни Скора, Драко не подумал уточнить, как именно предпочел бы, чтобы она выражала эту власть и до какой степени. Он знал, что она сделает лучший выбор, на который только была способна. Черт возьми, у нее было гораздо более нормальное детство, чем у него, она, вероятно, приняла бы лучшее решение.       Он был в панике, потому что перебрал все возможные сценарии того, как их еще неначавшиеся отношения с Гермионой могут пойти не так — как это может навредить Скорпиусу, и как это может разрушить зарождающуюся дружбу между ведьмой и им самим. Чего он не учел — не осознал — так это того, насколько сильны уже были его чувства к ней.       Это была уже не та маленькая влюбленность, с которой все начиналось, и теперь он не мог выйти из этих отношений, не оставшись с разбитым сердцем. Если Гермиона отвергнет его, ему не просто будет больно, он вынужден будет продолжать видеться с ней из-за Скорпиуса. Если они попытаются начать отношения, и те провалятся, то произойдет то же самое. Если он не решится открыть ей свои чувства… тогда ему в конце концов придется наблюдать за тем, как кто-то другой пойдет на такой риск.       Так что, волшебник решил, что если у этой влюбленности нет другого счастливого исхода, кроме того, который предполагает полноценные и длительные отношения, то это единственный вариант, за который он должен зацепиться. Он принял решение добиваться ее, и, насколько мог судить, другого пути не было. Драко оглядел комнату, ища краткую передышку, чтобы собраться с мыслями.       — Не хотела бы чего-нибудь выпить? — спросил он, когда его взгляд упал на стойку бара.       — Ой! Э-э, да, пожалуйста. Что-нибудь на твой вкус.       Драко кивнул, слегка улыбаясь ей, и встал, выполнив несколько тех глупых глубоких вдохов, которые она заставила сделать ранее Скорпиуса, чтобы привести свою голову в порядок.              Гермиону в это время распирало от чувств, она ощущала что-то между ликованием и счастьем. Чем бы это ни было, оно казалось интимным и значимым. Драко доверял ей. Он доверял ей так сильно, что видел в ней авторитетную фигуру в жизни своего сына. Было немного страшно осознавать, что на ней лежит такая большая ответственность, но, тем не менее, она была рада, что ее возложили на нее. Ей никогда не приходилось задумываться над этим вопросом до сегодняшнего вечера, но паники, которую она почувствовала, когда Скорп впал в истерику, было достаточно, чтобы заставить ее задуматься обо всех возможных решениях, которые ей, скорее всего, придется принять, когда она будет следить за ним в будущем. Но не это осознание вызвало у нее легкое головокружение, это было доверие Драко в целом.       Она смотрела на его широкую спину, пока он шел к бару (и на его задницу тоже, если быть до конца честной). Несмотря на то, что девушка еще ничего не выпила, ей казалось, что она уже немного пьяна. Гермиона почувствовала, как кто-то скользнул на стул рядом с ней, и, повернувшись, увидела, что Джинни с удивлением смотрит на нее.       — Мне было интересно, куда ты запропастилась. Не могу сказать, что виню тебя, — Джинни окинула Малфоя оценивающим взглядом, насколько это было возможно с такого расстояния. Но даже издалека можно было заметить, что он в хорошей форме.       Гермиона шлепнула подругу по руке, но та не смогла удержаться от ухмылки. Когда Драко оглянулся на нее из очереди, она указала на Джинни и изобразила напиток, чтобы он понял, что нужно угостить и ее. Драко кивнул, прежде чем переключить свое внимание на Невилла, который неловко пытался начать с ним разговор.       — О, посмотри, ты уже приручила его! — воскликнула Джинни, не веря тому, насколько другим выглядел их «детский кошмар», когда дело касалось ее подруги.       Гермиона хихикнула.       — Вовсе нет. Я думаю, что это все благодаря его матери.       — Куда вы подевались? Я даже не знала, что Малфой уже прибыл, пока не увидела вас троих, прогуливающихся как потрясающе красивая семья, хранящая какой-то не менее потрясающий секрет. Знаешь, как в одном из маминых дешевых романов.       — Так получилось, что мне нравятся эти романы, — ответила Гермиона. — Боюсь, у Скора случилась небольшая истерика, поэтому нам пришлось выйти на минутку.       Лицо Джинни исказилось в замешательстве.       — У мини-Малфоя была истерика? Я не могу в это поверить! Этот малыш — сплошные персики в сливках. Что, черт возьми, произошло?       — О, он всего лишь ребенок, Джин. Ни один ребенок не обладает идеальным характером. Признаюсь, я бы больше волновалась, если бы он все время был идеален. В любом случае, я вывела Скора в коридор, чтобы избежать публичной истерики, и пока пыталась взять ситуацию под контроль, Драко нашел нас, и нам удалось все уладить. Мы сидели в холле, прижавшись друг к другу, пока Скорп немного не успокоился.       Джинни чуть взвизгнула.       — Это так мило, Гермиона. Тебе удалось дотянуться и пощупать бицепсы Малфоя или как?       Гермиона покраснела и ухмыльнулась.       — Бицепсы — нет. Но я чувствовала его сильные грудные мышцы. Он сидел прямо рядом со мной, и мы были повернуты ровно настолько, чтобы он как бы расположился позади меня и сгреб нас в маленькую кучку.       Джинни начала обмахивать себя рукой вместо веера.       — Возмутительно, Гермиона! Абсолютно неприлично! Расскажи мне больше.       Гермиона вкратце пересказала их разговор и была почти уверена, что Джинни упадет в обморок прямо на месте. Девушка решила, что если все же это произойдет, то она всегда может сказать, что Джинни выпила немного перед началом вечеринки. Но, слава Мерлину, та не упала.       — Моргана и Мерлин! У вас был разговор о доверии? И он фактически дал тебе родительские привилегии. Это как третья база!       — Джинни, я тебя умоляю, перестань подхватывать фразы из фильмов, которые показывал тебе Гарри.       — Нет.       — Это даже и близко не то, что означает третья база.       — И что это за история с базами? — спросил чей-то голос, напугав девушек. Они не заметили, как Драко отстоял очередь к бару или как направился обратно к ним. На буксире у него были Невилл и еще один брюнет, которого девушки не узнали.       — Ничего о базах! — поспешила ответить Гермиона, бросив свирепый взгляд на Джинни, которая просто пожала плечами, искренне не осознавая, насколько неправильно она понимала значение фразы.       — Как скажешь, — ответил Драко, передавая один напиток Гермионе, а другой — Джинни, прежде чем повернуться к неизвестному джентльмену и взять у него свой бокал. Почувствовав на себе пристальные взгляды женщин, Драко ухмыльнулся и указал на волшебника.       — Дамы, я уверен, вы помните моего хорошего друга Винсента Крэбба. И Крэбб, ты, конечно, не смог бы забыть этих милых волшебниц?       Он действительно помнил их, но это было больше благодаря постоянному присутствию Грейнджер в новостях и спортивной карьере Уизли. Крэбб протянул руку через стол и пожал протянутую Гермионой ладонь.       — Рад тебя видеть, Грейнджер, — затем он пожал Джинни руку. — И тебя тоже, Уизли.       Когда он потянулся, чтобы отдернуть руку, Джинни усилила хватку и немного наклонилась вперед, глядя на него сквозь слегка трепещущие ресницы.       — О, пожалуйста, зови меня Джинни. Все мои друзья так делают.       У Гермионы на мгновение отвисла челюсть, когда она поняла, что Джинни флиртует с Винсентом Крэббом. Она быстро прикрыла ее, но Невилл, который еще ничего не успел сказать девушкам, не так быстро закрыл рот и продолжал пялиться даже тогда, когда Джинни наконец отпустила руку Крэбба, и все они расселись по местам вокруг стола. Драко, со своей стороны, только удивленно приподнял одну бровь.       Гермиона сжалилась над Невиллом и потянулась через стол, чтобы похлопать его по руке.       — Рада тебя видеть, Нев. Как дела в нашей альма-матер?       Невилл уже третий год являлся профессором Хогвартса и свой первый официальный год преподавал в одиночку. Это был единственный вопрос, который мог вывести Невилла из шока. Не было ничего, что он любил бы больше, чем говорить о том, как проходит его работа.       — О, это потрясающе! Я контролирую пять теплиц и личный участок для экспериментов. Только хотелось бы, чтобы в библиотеке было больше книг по гербологии, но Пинс отказывается вкладывать деньги в новые. «Гербология не является популярным предметом», — говорит она, и: «Растения не изменились за это время, Лонгботтом. Честно!»       Все, кроме Гермионы, весело хихикнули. Ведьма, работающая в библиотеке и архиве, была в полном ужасе. В детстве она любила все старые тексты в библиотеке Хогвартса, и как архивариус, она все еще любила старинные вещи. Но, будучи взрослой и работая в этой профессии, она с ужасом думала обо всей дезинформации и устаревших текстах библиотеки. Было опасно давать потенциально неверный материал в руки нетерпеливых, но недостаточно информированных студентов. Она содрогнулась при мысли о том, какие ужасные вещи могли бы произойти, если бы Оборотное Зелье, которое она приготовила на втором курсе, было сварено по третьему изданию «Самых мощных зелий» вместо пятого, которое она нашла в разделе с ограниченным доступом.       — О, это ужасно! Если она собирается твердо стоять на своем, возможно, ей не следует занимать должность, которая так неразрывно связана с образованием. Честно! — Гермиона схватила свой напиток и, сделав глоток, улыбнулась и повернулась к Драко. — Пино Гриджио — мое любимое вино.       — Я знаю, — на его лице появилось самодовольная ухмылка.       Невилл был отчасти удивлен, став свидетелем того, о чем говорили не только газеты и его друзья, но и его ученики и коллеги. Ему было приятно видеть, что сообщения от друзей были правдивы, и между молодыми людьми была не просто обычная дружба.       Крэбб же сразу предположил, что эти двое уже встречаются, и что Драко, должно быть, просто держит это в секрете. Он на самом деле испытал облегчение уже от того, что друг вообще был заинтересован в свиданиях. Их круг друзей обсуждал эту тему — когда Драко не было рядом, конечно! Они все беспокоились о том, что он останется один, особенно после того, как Скорп уедет в школу. Если бы у них с Грейнджер все получилось, это было бы здорово, но если этого не произойдет, то, по крайней мере, Драко хотя бы вернулся в игру.       Джинни считала, что было одновременно забавно и раздражающе, что эти двое так явно сохнут друг по другу.       Наблюдая за Драко и Гермионой, Невилл вспомнил о сообщении, которое просила его передать директриса.       — Ой! Я только что вспомнил! Гермиона, Макгонагалл просила меня передать тебе, чтобы ты ждала от нее письмо в ближайшие пару недель и дала ответ только после того, как действительно все обдумаешь. Подозреваю, что на самом деле речь идет об отставке Пинс, если честно. Эй, если бы ты согласилась на эту работу, ты бы купила книги по гербологии, да? Для детей, я имею в виду.       Брови Гермионы удивленно взлетели вверх.       — Боюсь, мне очень нравится моя работа, Невилл, — она заметила, что Драко искоса поглядывает на нее. — О, что?       Он поднял свой бокал, слегка пожав плечами.       — Ну знаешь… Ты любишь свою работу, да, но любишь ли ты ее больше, чем библиотеку Хогвартса?       Гермиона поджала губы. Хорошо сыграно. Волшебница бы солгала, если бы сказала, что не размышляла об этом раньше, но она не видела смысла слишком много думать, пока предложение даже не поступило. Не говоря уже о том, что весь ее опыт сводился к специализированным библиотекам и архивам.       — Ну, если ты все-таки окажешься в Хогвартсе, может быть, выделишь немного денег на книги о корнуолльских эльфах-пожирателях растений? Книги дороговаты, но они могли бы оказать огромное влияние на будущее как базового, так и продвинутого зельеварения.       Крэбб на мгновение растерялся, словно пытаясь что-то вспомнить, а затем щелкнул пальцами и внезапно оживился.       — Знаешь где я слышал это название раньше? Грег! У него сейчас много свободного времени, поэтому он занялся гербологией. Он только что приобрел несколько безумно дорогих книг об этой корнуолльской хрени и уже прожужжал нам все уши о ней.       — Правда? — взволнованно спросил Невилл. — В настоящее время на английском языке опубликовано только три книги, и достать их практически невозможно!       Гермиона усмехнулась.       — И это те книги, которые ты хотел, чтобы я купила на школьное финансирование?       Невиллу хватило порядочности покраснеть.       — Ну, ты знаешь, это было бы здорово для детей, которым действительно это интересно!       Если бы кто-нибудь в тот момент посмотрел на Драко, то мог бы заметить, как слегка раздуваются его ноздри — черта, которую его друзья любя называли «Драко, учуявший запах крови».       — Я уверен, что Грег был бы рад поговорить с тобой об этом. Может быть, он даже позволит тебе посмотреть свои книги. Как отметил Винсент, никто в нашей группе друзей не проявляет такого энтузиазма к этой теме, как Грег и, похоже, ты. Я уверен, что Вин мог бы вас нормально представить друг другу.       — Да, конечно, — подхватил волшебник, глядя на Невилла. Крэббу пришлось сдержать смех, когда он понял, что Драко включил режим «свахи». Он успел уже подобрать пару многим друзьям как до, так и после того, как его собственный брак распался. Обычно, когда люди сходились, он просто говорил, что видел это в картах или на кофейной гуще. Но даже Крэбб, каким бы простодушным он ни был, увидел потенциал, по крайней мере, для дружбы, если не для отношений между двумя гербологами.       Невилл на мгновение заколебался, не зная, что ответить. Хотя, с другой стороны, он уже хорошо пообщался с двумя своими детскими слизеринскими мучителями этой ночью, так что можно было встретиться еще с одним? И это были действительно исключительные книги.       — Конечно! Да! Почему бы и нет? — тон его голоса был чуть выше, выдавая его нервозность всем за столом, но они притворились, что не заметили этого.       Когда Невилл и Крэбб встали, чтобы найти Грега, Джинни последовала за ними, прихватив Винсента за руку. Она не хотела быть третьим лишним для Драко и Гермионы, и была не прочь еще немного поболтать с волшебником.       — Не возражаешь, если я пойду с тобой, Винсент? — спросила она. — Я бы не хотела, чтобы тебе стало слишком скучно, когда эти двое начнут говорить о гербологии, — она сжала его руку.       Винсент, все еще не понимая, что она довольно агрессивно заигрывает с ним, радостно кивнул.       — Это было бы здорово. Если разговор не касается разрушения проклятий или квиддича, я не совсем легко могу поддержать беседу, — весело заметил он.       Вот так в голове Джинни словно что-то щелкнуло. Она выпрямилась, больше не наклоняясь к нему, как раньше, и ее глаза расширились от интереса.       — За какую команду болеешь?       — «Сороки».       — Хм, — Джинни прищурила глаза. — Позволь мне рассказать тебе, почему ты не прав.       Крэбб пожал плечами.       — Хорошо.       И так они втроем ушли, Крэбб повел их в том направлении, где в последний раз видел Грега.       — Ах, вот тебе и друзья! — саркастически хмыкнул Драко.       Гермиона продолжала смотреть им вслед.       — Что с тобой? — спросил Драко.       — Я была уверена, что в последнее время она встречалась с Дином Томасом и просто держала это в секрете.       Драко оглянулся на своих друзей.       — Ну, даже если и так, не похоже, что это было что-то особенно серьезное.       — Ты знаешь, она сказала, что между ними нет романтики, но я просто предположила, что она скрывает это пока.       Драко ущипнул ее за руку.       — Ой! — взвизгнула она и хлопнула его по руке. — За что?       — Я просто не могу поверить, что тебя беспокоят потенциальные отношения подруги, когда… — Драко сделал паузу, обдумывая свои следующие слова. — Когда у тебя на горизонте появилось потенциальное предложение о работе.       — Ох! — Гермиона застонала. — Возможно. Может быть. На самом деле Невилл просто предполагает. Нет смысла думать об этом, пока это не произошло.       — Я тебя умоляю, — ответил Драко, — сомневаюсь, что ты сможешь думать о чем-то другом в течение следующего месяца.       Гермиона протянула ладонь и коснулась его руки, точнее бицепса, о чем, она была уверена, ей придется рассказать Джинни позже, и улыбнулась.       — Я обещаю, что постараюсь не думать об этом, хотя бы до завтра. Если смогу. По крайней мере, я попытаюсь.       Драко выдержал ее взгляд. Он смутно осознавал, что музыка уже начала играть. Его мать никогда не начинала танцы раньше семи вечера. Было ли уже действительно так поздно. Он открыл было рот, чтобы пригласить ее на танец…       — Давайте потанцуем!       Драко с Гермионой прервали свой затянувшийся зрительный контакт, чтобы посмотреть на маленькое тельце, возникшее между ними.       — Я на самом деле не умею танцевать, но Гарри сказал, что поскольку я твоя пара, мы должны танцевать, потому что это то, что мы должны делать.       Гермиона улыбнулась и взяла Скорпиуса за руки, позволив ему провести ее на танцпол, где танцевало множество пар и несколько родителей со своими детьми.       Драко проследил за ними, пока они шли к центру зала, и вздохнул, когда Гермиона посадила Скорпиуса к себе на бедро и начала раскачиваться. Он наблюдал, как они хихикают и скользят по танцполу, пока снова не перевел взгляд на Поттера. Гарри в свою очередь наблюдал за ним с весельем. Когда Драко впился в него взглядом, Поттер поднял большой палец вверх.       Драко закатил глаза и снова обратил свое внимание на танцующую толпу. Он смотрел, как Гермиона крутила, раскачивала и кружила его сына во все стороны. Скорпиус хихикал, визжал и радостно прижимался к ней.       Он полагал, что мог бы простить Гарри Поттеру вмешательство только на этот раз.