Журавль или синица?

      У Ши Цинсюаня возникло стойкое чувство дежавю. Широкая мягкая кровать, богато обставленное убранство, благоухающие свежесобранные цветы в вазе. А ещё магические вервия, связывающие его по рукам и ногам, — видимо, Ши Уду учёл ошибку прошлого. Ши Цинсюань очнулся с тяжёлой головой и отвратительным ощущением, терзающим его изнутри. Сказывался дисбаланс в божественной и демонической энергиях в пользу последней.       Конечно, вервия гасили любую из сил, что хоть немного облегчало страдания, но эффект от демонической ци на ослабленном теле ощущался сильнее. Ши Цинсюань поёрзал на кровати, но вервия растягивали его, словно поросёнка над углями — ни сесть, ни тем более встать. К счастью, в этот раз его хотя бы обошла стороной паника, с которой он — точнее, огонёк — очнулся и ничего не понимал.       Смиренно дожидаясь, когда к нему пожалует Ши Уду, Ши Цинсюань смотрел в потолок и с тяжестью на сердце размышлял о том, что стало с Убежищем. Оказывается, ему не всё равно на своих подопечных. Ну ещё бы. Он ведь столько сил вложил в это дело, через столько трудностей прошёл, и явно не для того, чтобы всё потерять в один день.       Хэ Сюань, Пэй Мин, Ши Уду… хорошо же жилось, чего они пришли, разрушая хрупкую идиллию? Ну да, идиллией это мрачное скопище бродяг и головорезов трудно назвать, однако все как-то уживались даже с людьми.       Послышался звук приближающихся шагов.       Медленно выдохнув и сжав кулаки, Ши Цинсюань приказал себе быть стойким и, если возможно, спокойным. Но как бы он ни пытался, сердце пропустило пару беспокойных ударов, когда в покои вошёл Ши Уду. Он предстал перед Ши Цинсюанем таким, каким тот его запомнил, олицетворяющим харизму, богатство и недовольство. Обмахиваясь веером, он с невозмутимым видом подошёл ближе и, остановившись напротив, нахмурил брови.       — Ну хоть в этот раз сбежать не пытаешься.       — А стоило попробовать?       — Не дерзи.       От повелительного тона в груди вспыхнула боль. Каждый раз, когда Ши Уду проявлял неодобрение, Ши Цинсюань чувствовал себя пугливым хорьком, на которого шипел кот.       — А как ещё с тобой разговаривать, когда ты привязал родного брата к кровати? — отведя взгляд, обиженно пробормотал Ши Цинсюань.       — Если бы родной брат не шастался с кем попало, не пришлось бы идти на столь отчаянную меру.       С кем попало. Ну да.       — Ты всё не так понял…       — Не так? — Ощетинившись, Ши Уду захлопнул веер о ладонь и с едва скрываемым раздражением произнёс: — Я ищу его двадцать лет, покоя себе не нахожу, а он с двумя Бедствиями пропадает. Причём один из них пытался нас убит… тебя убить. Как можно быть настолько безответственным и ветр… хм.       Значит, Ши Уду уже сложил для себя картину произошедшего, оттого и не мог никак совладать с накатывающей злостью.       — Мою версию произошедшего ты не станешь слушать? — поинтересовался Ши Цинсюань.       — А что-то изменится?       — Удивишься, если скажу, что я сам прятался от Хэ Сюаня двадцать лет? — с трудом проглотив язвительность, Ши Цинсюань набрался терпения и, отметив настороженность собеседника, продолжил: — Он думал, что я прячусь в Убежище демонов, а не управляю им. Но всё равно хотел забрать: принудительно или добровольно. А Пэй Мин просто выследил Сюань Цзи… так что, похоже, я в любом случае не смог бы спокойно жить. В итоге меня забрал ты, а не Хэ Сюань.       — И ты ещё недоволен?       Ши Цинсюань только пожал плечами, состроив апатичное выражение лица. Понимая, что разговор заходит в тупик, Ши Уду удручённо вздохнул и подметил:       — Ты настолько меня ненавидишь, что готов даже с демонами водиться, но не принимать мою помощь?       Блеснув возмущённым взглядом, Ши Цинсюань даже не нашёл того буйства в себе, чтобы разжечь маленькую искру злости. У него кружилась голова, а злиться ещё и из-за выводов, которые делал Ши Уду, ощущалось глупой тратой времени.       — Ты серьёзно считаешь, что я тебя ненавижу после того, как выбрал твою сторону и был готов умереть на том берегу?       — Ты мне ещё поговори про оскорбления.       — Ну да, — отведя взгляд, с укором пробормотал Ши Цинсюань, — кому, как не мне, быть причиной оскорбления старшего брата? Небожители до сих пор считают меня подстилкой Черновода, заслужившей того, что со мной?..       — Цинсюань!       — …случилось.       Физическое насилие ещё можно стерпеть благодаря силе воли, оно длилось не так долго, как презрение тех, кого раньше Ши Цинсюань наивно считал своими друзьями. Тяжкий вздох Ши Уду, то, как он скривился, отворачиваясь, говорило о многом.       — Никто так не считает, — упавшим от злости голосом прохрипел Ши Уду, видимо, пытаясь убедить в первую очередь себя.       — Что, теперь считают подстилкой Цзюнь У?       — Цинсюань, прекрати говорить такие вещи!       — А зачем старший брат связал меня? — поддавшись соблазну, повысил голос Ши Цинсюань. — Не оттого ли, что считает опасным прислужником бывшего владыки? Или же подстилкой демонов?       — Нет!       — Тогда зачем ты меня связал?!       — Чтобы ты никуда не убежал и не нашёл себе новых проблем на голову!       — Запрёшь… — нахмурившись и отвернувшись, фыркнул Ши Цинсюань. — У тебя только один подход к решению проблем со мной: запереть, связать, посадить под замок. Очень действенно.       — Будь благодарен, что не заткнул тебе рот.       А вот подобные заявления неслабо резанули Ши Цинсюаня по гордости. Оскорблённо глянув на Ши Уду, он с не меньшим раздражением бросил:       — Будь благодарен, что этот младший брат вновь не встретил тебя с осколком у горла, — красноречиво глянув на вазу с цветами, он хмыкнул: — Смотрю, на ошибках вообще не учишься.       — Если бы не учился, не связал бы тебе ноги.       — … — тут и не поспоришь.       Разговор начался явно не с доброй ноты. Хотя как он мог начаться с более приятной ноты, когда тебя связывают с порога и критикуют за все действия? Ши Цинсюань упрямо отказывался просить прощения за то, что в его глазах не требовало ни малейших сожалений. Он решил начать новую жизнь… пусть и в сомнительной компании, однако он не ловил там осуждающих взглядов и не выслушивал дерзкие обвинения, — сквернословие Ци Жуна не считается.              Молчание всё тянулось. Ши Цинсюань не хотел прерывать тишину первым, потому что Ши Уду встречал каждое его слово в штыки. В чём тогда смысл разговаривать? Тем не менее тот его не оставил без внимания, подошёл ближе и долго смотрел сверху вниз, напоминая строгого учителя. Сжав кулаки, Ши Цинсюань напрягся и продолжил молчать. Но брешь в его самообладании проделало аккуратное прикосновение прохладных пальцев ко лбу — они показались ледяными.       — Ты горишь, — напряжённо подметил Ши Уду.       Значит, Ши Цинсюаню не показалось, и его действительно лихорадило.       — Может, мои меридианы и перештопали, но я всё же не демон, чтобы без духовных сил спокойно выносить тёмную энергию.       — Если развяжу тебя, обещаешь не буянить?       — Обещаю. — Быстрый ответ явно не впечатлил Ши Уду, поэтому, вздохнув, Ши Цинсюань пояснил: — Сейчас-то я знаю, что мне никуда не деться. Вы меня как котёнка порвёте.       Лишь нахмурившись на его колючее замечание, Ши Уду убрал за пояс веер и принялся распутывать верёвки. Честно говоря, у Ши Цинсюаня промелькнула каверзная мысль огорошить Ши Уду вазой, но он отогнал её. Всё-таки у него не имелось шансов совладать с ним в столь ужасном состоянии, должно пройти время, пока он восстановит силы. Да и куда бежать, если подавляющее большинство небожителей считало его врагом?       Закончив с ногами, а затем развязав и руки, Ши Уду наградил Ши Цинсюаня предупреждающим взглядом. Тот лениво сморгнул усталость, и как только вервия перестали сковывать движения, он сразу почувствовал приток сил — там, где обитали небожители, энергия ощущалась лучше всего.       Размяв руки и заняв сидячее положение, Ши Цинсюань почувствовал лёгкое головокружение и прикрыл глаза. Ши Уду тихо вздохнул, присев на край кровати. Он уверенно, но в то же время осторожно взял Ши Цинсюаня за руку и, накрыв пальцами запястье с внутренней стороны, стал проверять ток ци.       Опустив взгляд к месту, где соприкасались их руки, Ши Цинсюань с мучительной тягостью отметил, что ему нравилось это ощущение. Тепло. Как давно он не чувствовал заботливых прикосновений? Это сразу разбудило в нём воспоминания из детства, когда Ши Уду оберегал его, словно фарфоровую куклу.       И почему сейчас этот человек так грубо с ним обращался, связывая по рукам и ногам, да ещё повышая голос? С последним Ши Цинсюань ещё мог смириться, однако его немного удручало, что в первую очередь Ши Уду предпочитал столь грубые методы.       «Хотя, с другой стороны, что он ещё мог сделать? Если действия гарантировали результат — лучше не рисковать», — с нахлынувшей угрюмостью подумал Ши Цинсюань.       — Я передам тебе немного духовной энергии, должно стать лучше, — отметил Ши Уду.       Ши Цинсюань не сопротивлялся, просто кивнул, когда Ши Уду накрыл его спину ладонью и направил в неё духовную энергию. Стало даже как-то неловко, отчего Ши Цинсюань отвернулся. Он чувствовал себя ребёнком, которого строгий родитель отругал за разбитое колено, а затем принялся бережно обрабатывать рану. И в чём-то он не ушёл далеко от истины. В детстве Ши Уду действительно ворчал, когда он случайно царапал коленки и локти, а затем бережно обрабатывал его раны.       Всё-таки Ши Цинсюань испытывал сильную привязанность к своему старшему брату, и даже двадцати лет не хватило, чтобы притупить это чувство.       — Я бы хотел прогуляться.       — Не говори глупостей, — назидательным тоном одёрнул его Ши Уду.       — Не могу даже во внутренний двор выйти? — Ши Цинсюань со снисхождением глянул на собеседника. — Не поверю, что при твоих богатствах, здесь нет сада или другой закрытой территории.       Ши Уду лишь поднял на него выразительный взгляд — явно искал подвох.       — Я пойду с тобой. За пределы моего дворца ни шагу не ступим.       Ши Цинсюаня невольно обеспокоило замечание Ши Уду, но пока что он не решился уточнить о том, верны ли его догадки. Только молчаливо кивнул. Ему не прельщало сидеть день и ночь в четырёх стенах, он привык ощущать ветер в волосах.       Отчасти Ши Цинсюаня позабавило поведение Ши Уду, тот напоминал натянутую до предела струну, ожидая подвоха от младшего брата. Ши Цинсюаня посетила шаловливая мыль резко дёрнуться или присесть, оправляя штанину, чтобы заставить понаблюдать за перекошенным от напряжения лицом Ши Уду. А затем он представил, как тот, разозлившись, вновь привязывает его к кровати, и игривое настроение вмиг исчезло.       Привыкший к пейзажам столицы, Ши Цинсюань несколько удивился, когда первым, что он увидел, оказался пик горы, выглядывающий из-за высокого каменного забора. Они вышли на территорию просторного сада, где дальние стены оказались спрятаны за деревьями и кустами, а перед ними находился декоративный пруд. Ши Цинсюань сошёл со ступеней под пристальным вниманием Ши Уду и оглянулся в другую сторону — среди облаков виднелись очертания других гор, а также яркие пятна резиденций и дворцов.       — Мы… не на небесах или я что-то не понимаю? — поинтересовался Ши Цинсюань, обернувшись.       Раскрыв веер, Ши Уду спустился вслед за ним и двинулся по тропе, выложенной крупными ровными камнями. Ши Цинсюань, расстроенный отсутствием ответа, вынуждено пошёл за ним.       — На мои вопросы, значит, ты не хочешь отвечать, да? — с наигранной лёгкой обидой уточнил Ши Цинсюань, отметив, что Ши Уду лишь бегло бросил на него взгляд. — А если спрошу, что произошло с тобой за минувшие двадцать лет? Как ты себя чувствуешь?       — Произошло многое, чувствую прекрасно.       — А ты всё такой же…       — Какой?       Ши Цинсюаню пришлось призадуматься, чтобы подобрать верное слово:       — Говорящий по делу. Коротко и сжато.       — Зато ты много разговариваешь.       — Не так много, как прежде. Тоже научился ценить время.       Живя долгие годы в мрачных местах, Ши Цинсюань невольно залюбовался открывшимся ему видом. Замедлив шаг, а затем и вовсе остановившись, он с наслаждением осматривал сад и панораму гор, промелькивающих за стеной резиденции Повелителя Вод. Складывалось чувство, будто она парила среди остроконечных вершин и облаков.       Ши Уду тоже остановился. Он молча смотрел на Ши Цинсюаня, пока тот с тоской смотрел куда-то вдаль.       — На других вершинах живут остальные боги высших небес. Чиновники со средних небес обитают на их территории, — пояснил Ши Уду, подойдя ближе.       — И многие… знают, что я здесь?       — Лин Вэнь и Пэй Мин… знали.       — Новости распространяются быстро?       — Мы прибыли во дворец Лин Вэнь, навели там шума. Ты лежал без сознания три дня, поэтому слух о твоём прибытии мог распространиться. К счастью, другие боги обитают в отдалении, на мою гору никто без разрешения не посмеет ступить. Ты здесь в безопасности.       — То есть другие небожители могут желать мне зла? И даже убить?       Нахмурившись, Ши Уду ответил не сразу:       — Я никому не позволю причинить тебе вред.       — Брат, я спрашивал не об этом. Они желают мне зла?       Напряжённо выдохнув и аккуратно закрыв веер, Ши Уду с мрачным настроем сообщил:       — Я бы сказал так, что и мне они не рады. Всё-таки я тоже преклонил колено перед Владыкой. Однако Лин Вэнь тоже служила Владыке. Ей в наказание прописали обязательную службу во дворце литературы, а со мной просто никто в открытую не решился конфликтовать. Кто-то даже жалел, оправдывая необходимостью заступиться за непутёвого младшего брата.       — Лишь глупец вступил бы с тобой в открытый конфликт, — горько улыбнулся Ши Цинсюань.       — Тогда можно сказать, что больше половины пантеона — глупцы.       — Даже не собираюсь спорить.       Ши Уду тихо хмыкнул. Трудно сказать, что именно это означало — усмешку или пренебрежение.       — Цинсюань, — после затянувшейся паузы обратился он к младшему брату. Взор иссиня-тёмных глаз обжигал холодом глубокого океана. — Я понимаю, что ты не одобряешь мои методы, но попрошу трезво взглянуть на обстоятельства. Даже если ты действительно не искал встречи с Черноводом, он всё же нашёл тебя. И если бы не Пэй Мин, то наверняка забрал бы и использовал против меня. А мне даже страшно представить, что именно он бы творил с тобой, лишь бы… отомстить мне.       Он произнёс последние слова через силу, отвернувшись. Нахмурившись, Ши Уду крепко сжал веер и сколько бы ни пытался выглядеть собранным и решительным, страх так и сочился через его взгляд и мимику.       — Я не хочу, чтобы он снова причинил тебе боль… Чтобы другие причиняли тебе боль. Мне так и не удалось уберечь тебя, несмотря ни на что.       Может, Ши Уду и пытался выглядеть грозным тираном, однако, чем чаще Ши Цинсюань присматривался к нему и старался понять ход его мыслей, тем сильнее на него набегала грусть. Ши Уду корил себя день и ночь за то, что не только не уберёг его от Хэ Сюаня, но и от дальнейших последствий похищения. Даже сейчас, спустя годы, небожители, похоже, не отпускали былые воспоминания о позоре Повелителя Ветров.       Не зная, как поступить иначе, Ши Цинсюань подошёл к Ши Уду и, поймав его настороженный взгляд, обнял. Тот дёрнулся, удивлённый, но так и застыл, прижимая веер к животу, и вместе с тем чувствуя тепло чужого тела. Даже сквозь многослойные одежды Ши Цинсюань почувствовал, как напрягся Ши Уду, словно ожидая удара в спину, вместо которого ощутил ласковые поглаживания.       — Знаю, ты довольно чёрствый, старший брат, — задумчиво пробормотал Ши Цинсюань. — Но ты не виноват. И я не виноват. Хотел бы я сказать, что и Хэ Сюань не виноват, но… не важно, к чему привели нас те или иные действия, не ты со мной всё это сделал, понимаешь? Не надо винить себя во всём. Может, ты и виноват перед Хэ Сюанем, но не передо мной. Ты спас меня от ужасной жизни. Благодаря тебе я стал небожителем, вознёсся и не знал бед многие десятилетия.       — А потом стал объектом мести, которую не заслуживал… которую если кто и заслужил, то только я.       — Не важно, кто и что заслужил, — с грустью нахмурившись и осознав не самую радостную вещь, Ши Цинсюань уронил лоб на плечо собеседника и пробормотал: — Ради того, чтобы спасти своего младшего брата, ты был готов пойти на всё. И пошёл. А другие, кто мог мне помочь, понеся куда меньшие риски и проблемы, предпочли ничего не делать…       Не самые приятные воспоминания решили напомнить о себе. Воспоминания о том, как те, кого он считал друзьями, просто поворачивались к нему спиной в час нужды.       — Так что как бы я ни злился или ни скрывался где-то, я всегда буду благодарен тебе и буду любить, несмотря ни на что. И защищу, как могу, — прошептал Ши Цинсюань.       — Ну совсем-то в лирику не ударяйся…       И не поймёшь, жаловался Ши Уду или смущался, — в любом случае редкое явление. Ши Цинсюань тихо хмыкнул, отступив от него и решив не вызывать ещё больший дискомфорт.       — Продолжим смотреть твои владения?       — Чтобы ты знал, где найти выход в случае побега? — скептически отозвался Ши Уду, изогнув бровь.       Ши Цинсюань только улыбнулся, заставив Ши Уду с отягощением вздохнуть и продолжить экскурсию.        Похоже, маленькая уловка помогла Ши Цинсюаню добиться большего расположения к себе Ши Уду. Тот смягчил тон обращения и не осаждал его порицаниями, только с лёгким недовольством поинтересовался, как того свела судьба с Лазурным демоном Ци Жуном? Хотя он и так помнил, что Ши Цинсюань некоторое время присматривал за Ци Жуном во дворце Цзюнь У.       — Если закрыть глаза на то, что ты повёлся с демонами, создание этого Убежища… — Подбирая последнее слово достаточно долго, чтобы оно не выглядело чересчур похвальным, но и не отдавало цинизмом, Ши Уду лишь делал себе хуже и в итоге просто произнёс: — Неплохо.       — Благодарю за похвалу, старший брат.       — Это не похвала… — напряжённо пробормотал тот, однако Ши Цинсюань ему не поверил.       Завершая прогулку по саду, Ши Цинсюань почти расслабился и даже поймал себя на мысли, что ему нравится это место. Но стоило заметить человека, бегущего со стороны резиденции, улыбка быстро сошла с его лица, а в душе зародилось дурное предчувствие. Ши Уду выступил вперёд, загораживая собой Ши Цинсюаня.       — Господин, — поклонился ему слуга, выражая глубокое уважение.       — Говори.       — Весть о младшем господине Ши разлетелась довольно быстро, и сейчас у входа в обитель достопочтимого господина ожидает Его Высочество Сяньлэ. Он выказал желание увидеться с младшим господином Ши.       — Сяньлэ… — имя бога, одолевшего Цзюнь У, с приторной горечью легло на язык Ши Уду. — Передайте Его Высочеству, что мы не сможем исполнить его просьбу.       — Простите этого невежественного слугу, достопочтенный господин, но… это же Его Высочество Сяньлэ. Он же…       — Ты меня не расслышал?! — грозно прикрикнул Ши Уду, заставив слугу отпрянуть и затрястись.       Ши Цинсюань подступил ближе и, накрыв плечо Ши Уду ладонью, заставил того бросить на него грозный взгляд. Однако он оставался спокоен, обращаясь к слуге:       — Уважаемый, передайте Его Высочеству, что Ши Цинсюань не желает его видеть. И никого другого тоже. Всё-таки это территория Повелителя Вод, и даже Его Высочество Сяньлэ должен понимать, что не он здесь хозяин.       — Вас понял… прошу простить.       Слуга, боясь разогнуться, отступил и поспешил донести послание до гостя. Наблюдая за ним в повисшей тишине, братья Ши не сразу нашли, с чего продолжить разговор.       — Не ожидал… что ты не захочешь его видеть, — с сомнением отметил Ши Уду. — Вы вроде были дружны.       Нахмурившись, Ши Цинсюань с задумчивостью сообщил:       — Как я и сказал, те, кто мог мне когда-то помочь, практически не рискуя, предпочли этого не делать. Так с чего бы общаться с тем, кто лишь на словах называл себя моим другом?       Похлопав Ши Уду по плечу, он двинулся к развилке, которая уводила куда-то вниз из сада. Заметив, что Ши Уду не спешил за ним, Ши Цинсюань остановился и, обернувшись, с лёгкой улыбкой уточнил:       — Ну что, гэ, продолжим экскурсию?