Избранные

Девчонка. Нахальная, язвительная, громкая. Настоящая.  Неприглядная одежда, вероятно, снятая с чужого плеча, смотрелась на ней… странно. Но привычно. Было что-то в её нынешнем образе, чего в обычные их встречи он не улавливал. Возможно, неприкрытая искренность. Во взгляде, в улыбке, в движениях. Наконец-то Джейн Поттер чувствовала себя свободной. Вероятно, временно, пока симптомы магического выброса не пройдут окончательно. Скопленная за время сила вырвалась, а с тем высвободила и её эмоциональную натуру.  Волдеморт любовался этим мимолётным открытием.   А следовательно, он отвлёкся.  — Знаете, Джейн… — он повторил насмешливую улыбку напротив, вновь пробуя её имя на вкус. Действие приятное, сопутствующее его желанию увидеть краснеющее лицо девчонки — вероятно, она оправдывала это камином.  Её реакция смешила: несмотря на пунцовые уши, она чуть приосанивалась, незаметно даже для самой себя вскидывала подбородок и пристально следила за ним. Глаза словно… дикий волк, выжидающий нападения противника. Он ждал этого взгляда.  — Я мог бы вам предложить помощь, — она улыбнулась шире, а глаза сверкнули интересом. — Как вам идея дополнительных занятий? — Закинул крючок, на который она точно попадётся. — Я вижу в вас потенциал, который было бы очень жаль растерять, — в этом он не врал.  Девчонка впрямь сильна. Но неопытность и молодость сказывались, занижая её реальные способности.  Волдеморт знал Джейн Поттер. Упрямая, гордая, храбрая и ужасно любопытная. А ещё имеющая желание стать сильнее. Она не откажется от его предложения, у неё не было иного выбора.  Дамблдор — самый могущественный волшебник в их окружении, человек, который мог научить очень многому — игнорировал и её, и мальчишку. Кружок по защите, или как они себя прозвали — Орден Мерлина, мало мог помочь ей. Лишь отточить то, что она и так умеет.  Ей нужны новые знания. Новые открытия.  Но она рассмеялась. Громко, ярко, до слезинок в уголках глаз и красных от хохота щёк.  Волдеморт был… удивлён.  — Нет, спасибо, мистер Фелпс, — она встала, нависая над столом и посмеиваясь. Он любовался. — У меня были частные уроки, и ни к чему хорошему они не привели.  Тёмный Лорд замер. И ему потребовались колоссальные силы, чтобы удержать широкую острую ухмылку, которая так и норовила показаться — она помнила. Вместо этого он провёл языком по губам, но немигающих глаз от неё не отвёл.  Нарочито пафосно запрокинула голову, выпивая содержимое кубка до дна, посмотрела прямо в его глаза и сказала: — Пожалуй, я пойду. Отвернулась, а он следил за ней взглядом. Уголки губ ползли вверх — он не хотел с этим что-то делать.  Она резко притормозила и обернулась к нему, вскидывая палочку. Со спинки стула, на котором сидел Волдеморт, сорвались две вещи: её свитер и его пиджак.  Она ловко перехватила их в воздухе — также ловко, как тогда Кубок. С хитрым блеском в светло-карих глазах девчонка заговорила насмешливым тоном:  — Кстати, Джонсон перенесла сегодняшнюю тренировку, потому я и сидела здесь, — протянула она, отвечая на его первоначальный вопрос. Видимо, Джейн Поттер намерена больше никогда не попадать в такие казусы, как несколько недель назад. — А вот почему вы знаете расписание моих тренировок под вопросом. Она подловила его.  Волдеморт откинулся на спинку стула, скрывая рукой острую ухмылку, которая всё же была слишком очевидна для них обоих, и смотрел на то, как она бережно укладывает его пиджак на соседний стул.  Идя спиной к выходу, в рабочем гуле кухни Хогвартса её весёлый голос был его наградой: — Хорошего вам дня, мистер Фелпс.  Когда дверь хлопнула, он остался один, сидя в той же позе и глядя туда, куда она ушла.  Волдеморт надеялся, что в следующую их встречу она не станет скрывать от него этого живого взгляда. Было бы очень неприятно вновь натыкаться на её холодную, расчётливую улыбку.  У него было отличное настроение. И раз подвернулась такая удача, то он не мог не воспользоваться ей… Тёмный Лорд щёлкнул пальцами. — Что-нибудь желаете, сэр? — через секунду спросил стандартную фразу эльф, появившийся с характерным хлопком.  — С каким домовиком беседовала Джейн Поттер? — не удостаивая даже взглядом существо внизу, спросил Тёмный Лорд.  — С Добби, сэр. — С присущим всем эльфам желанием выслужиться ответил домовик. — Зигги его позвать?  — Да. — Раздалось холодное согласие, а внутри он предвкушал узнать её следующий шаг. Когда он увидел жалость девчонки к столь низменному существо, как пьяный домовой эльф, то срастил два факта воедино: её присутствие на кухне и второй домовик, с которым она разговаривала, — это означает, что он имеет её доверие.  Спустя несколько секунд к столу подошёл тот самый домовик в джинсовых шортах и красной футболке, на ногах у него были кеды, а огромные зелёные глаза блестели живостью.  — Вы хотели что-то узнать у Добби? — бодрым голосом протянул эльф.  — О чём ты разговаривал с Джейн Поттер? — бросил взгляд на него Волдеморт, ожидая скорого ответа.   Домовик долго мялся, хмурился, а потом, глянув в сторону того жалкого существа у камина, с возмутительным видом ответил ему: — Добби не станет говорить вам о делах Джейн Поттер! — достаточно резко сказал он.  — Тогда я приказываю тебе, — вскинул бровь Волдеморт, раздражаясь непокорности букашки под ногами. Звучал он спокойно, но магия растянулась по комнате опасным кнутом, тонким и хлёстким.  Домовик, наперекор нависнувшей опасности, сложил свои тоненькие ручонки на груди и с возмущением затараторил:  — Добби — свободный эльф, которому платят за его работу в Хогвартсе. И никто не вправе ему указывать, даже великие Гарри и Джейн Поттер! — визгливо сказал он. — Если это всё, что вы хотели услышать, то Добби ничем не может вам помочь.  Взгляд Тёмного Лорда потемнел.  — Свободный эльф? — пустым голосом спросил он. Это был плохой знак — если Волдеморт спрашивает, значит, ответ должен следовать неминуемо. Домовик не знал своего места. — Кто же тебя освободил? — на тон ниже задал вопрос он.  Было бы неплохо свернуть шею этому существу. Вместо этого Тёмный Лорд заглянул в его доверчиво распахнутые глаза и… обжёгся.  Старик предугадал.  На домовике была сильная защита, которую можно было получить вкупе рун, чар и артефактов. Старый маразматик и сюда влез.  — Добби не станет говорить с вами об этом, — не заметив посягательства на свои воспоминания, непреклонно заявил эльф. — Хорошего дня, сэр. И больше не отвлекайте Добби из-за вопросов о его друзьях.  Без разрешения домовик трансфигурировал.  Волдеморт выдохнул через зубы — непредвиденное усложнение.  Маленькие паршивцы.  Пальцы дёрнулись — свернуть шею мелкому дружку на глазах у этих двоих было бы изумительной расплатой за их игрища. И игрища Дамблдора. Старик многие годы докучал ему — ещё со школьных времён… А теперь он влез в головы хогвартских домовиков… Предугадал, что кто-то может узнать тайны своего хозяина. Изворотливый ублюдок.     Наливающимися ярким багрянцем глазами Волдеморт оглядел кухню, но нужного эльфа не нашёл. Он скривился, понимая, что эта девица хорошо себя обезопасила, заручившись поддержкой своевольного эльфа с ментальными щитами.  Пьяное существо у камина икнуло и перевернулось на другой бок. Это вывело Тёмного Лорда из раздумий, которые верной дорогой вели его к злости. Вовремя — не следовало слишком сильно докучать его человеческим крестражам связью.  На миг прикрыл глаза, возвращая им тёмный цвет. Такая нехарактерная для него черта — выходить из себя в столь проходимом месте, как кухня.  И он знал: так сказывается создание последнего крестража — Нагайны. А близкое нахождение к девчонке и мальчишке, которые так и кипят эмоциями, заставляло его чаще контролировать себя.  Он встал и стремительно пошёл на выход — более здесь его ничего не интересует. Задержался лишь рядом со стулом, на котором девчонка оставила его пиджак. Волдеморт провёл рукой по вороту, но вскоре перекинул его через предплечье и продолжил свой путь.  Стоило написать Люциусу и Теодору. Спросить о продвижении в деле с Азкабаном и узнать о том самом домовике Добби.  *** После короткой вспышки чужой злости Джейн чувствовала себя не очень — уже третий день. Мерлин, да Волдеморт просто кипит эмоциями! Хотя это несравнимо с тем, что было на поле неделю назад.  Поттер разбирала перевод свитков Реддла, вновь сидя в забытой гостиной Гриффиндора и выкуривая сигарету. Она привыкла к жестокости и извращённости тех проклятий и чар. Абстрагировалась и воспринимала это всё, как ещё одну домашку по защите. Так легче.  Но руки до сих пор подрагивали (хотя это больше походило на симптомы проявления эмоций Волдеморта), а слабость, преследовавшая её всё это время, не уходила.  Магический выброс, пф. Вот ерунда.  Звучало правдиво.  Мерлин, ну, конечно, Джейн знала, кто всему виной. Знала, почему сорвалась. И не Малфой стал этой причиной.  Голова гудела, за окном была глубокая ночь.  Докурив последнюю сигарету, Джейн усталым взглядом оглядела большую пустую комнату и пошла в свою спальню. Гермиона давным-давно спала, Лаванда и Парвати сопели за своими пологами. Потому Джейн тихо оставила свитки и словари около припрятанных газетных вырезок семидесятых годов. Она всё ещё не теряла надежду найти имена освобождённых Пожирателей смерти. С ломотой во всём теле села на край кровати.  Она потёрла лицо и запустила руки в волосы — растрёпанные и вьющиеся.  Завтра, она займётся ими завтра. А сейчас, положив волшебную палочку под подушку, она ляжет спать. И с ещё более тяжёлой головой будет лежать и думать обо всём, что происходит. Под самое утро она отключится и проспит несколько часов (слава Мерлину, проснётся не под будильник — воскресенье).  Уже закрываясь пологом, она заметила блеск на прикроватной тумбочке в блёклом свете растущей луны.  Джейн нахмурилась и аккуратно взяла стеклянный бутылёк без этикеток. Нежно-зелёная жидкость тягуче переливалась внутри.  Как это появилось здесь?  Джейн оглядела тумбочку и нашла короткую записку. Почерк смутно знакомый, но при прочтении ей стало абсолютно понятно, кто и зачем оставил ей зелье.  Не стоит откладывать палочку на целую неделю.  Т. Джейн рассмеялась.  И всё же Фелпс был странным.  Она взмахнула палочкой, проверяя зелье. Что-то схожее с восстанавливающим, более сильное или типо того. Джейн до сих пор плохо разбиралась в зельеварении. Но точно могла сказать — это не яд.  Перекатывая бутылочку в руке, громко фыркнула и откупорила её.  Внутри разлилось тёплое чувство лёгкости. Потянуло в сон.  Спрятав все улики в ящик, Джейн уснула с улыбкой на губах.  Фелпс странный, но она могла сказать ему спасибо.  *** Спустя полтора месяца, когда снегопады стали частыми гостями в краях Шотландии, а Амбридж выпустила семьдесят шестой декрет, запрещающий ученикам собираться в группы более пяти человек, Орден Мерлина оттачивал Чары помех.  — Вот же! — выплюнула Дафна, в который раз не получая никакого результата.  — Успокойся, — ровным голосом сказала ей Джейн, уверенным шагом направляясь к девушке. — Расслабься, ты вся напряжена, — уже свойственным для себя учительским тоном посоветовала Поттер. Почти два месяца в роли преподавателя дали свои плоды — во всех вопросах обучения других Джейн менялась: никакой спешки, верные советы и точные знания своего дела. Где-то в толпе Гарри вёл себя так же: та же уверенность в своих знаниях, тот же тон.  Их слушались в ОМ. А в школе Поттеры стали негласными «главарями» — как однажды назвал их Блейз. В чём-то он был прав — Гарри пытался это отрицать, но Джейн, для виду поддерживающая брата в его негодовании, самодовольно улыбалась, зная, что она добилась того, к чему шла. Не было больше шепотков об их сумасшествии, слухов о том, кто же из них убил Седрика Диггори, не осталось и сомневающихся в возвращении Волдеморта. Студенты уважали их, не в открытую, лишь улыбками показывали, что рады им, словами выказывали уважение к их знаниям и опыту — и месяц назад Джейн смогла заткнуть недоверяющего ей Захарию Смита, вызвав на дуэль. Парень сдулся на первой же минуте: только стоило Джейн сказать «Экспеллиармус», как он растерялся. Эта оживлённость (или возвращение к себе нормальной), наверно, это из-за зелья Фелпса — в то воскресенье (да и во все последующие дни) она чувствовала теперь непривычный прилив сил и бодрости. Играть роль пай-девочки стало гораздо легче — Амбридж в ней души не чаяла, когда за чашечкой отвратного чая Джейн снова вызывалась помочь с бумагами. Так она узнала о пяти новых декретах и нашла пометки о Трелони, которую жаба была намерена уволить.   — Да расслаблена я! — звонко возразила Дафна. Несколько шестикурсников оглянулись на неё, но не задержали внимания.  Джейн очень выразительно вскинула бровь, глядя на взвинченное лицо подруги. Она вздохнула, заходя Дафне за спину. В нос ударили душистые волосы девушки, пахнущие шампунем с травами, и лёгкие духи с ароматом ванили. Дафна никогда не отказывала себе в парфюме и дорогом уходе.  — Расслабь плечи, — Поттер положила руки на напряжённые плечи Гринграсс и повела вниз.  Ногой слегка надавила под коленом: — Ноги — тоже. Встряхни руками, — Дафна с сомнением оглянулась на Джейн, но выполнила. — Отлично.  Она встала перед Дафной и, оглядев её хмурое лицо, провела пальцем меж сведённых бровей:  — Вот теперь попробуй, — улыбнулась Джейн, а Дафна поджала губы, скрывая лёгкое подрагивание краешков рта. Поттер отошла подальше, а когда двинулась обратно в «наступлении», Гринграсс взмахнула палочкой: — Импедимента! — с первой же попытки у неё получилось замедлить шаг «противницы». — О, Мерлин! — вдохновлённо вскрикнула она, прикрывая рот пальцами со свежим маникюром. — У меня получилось! Джейн!  Джейн, словно в очень замедленной съёмке, показала ей большой палец вверх.  — Точно! — слегка подпрыгнув на месте, спохватилась девушка и сняла чары.  Поттер пошатнулась на месте, и, придя в себя, вскинула руки вверх:  — Молодчина, Дафна! — с нотками гордости сказала она. — Давай ещё разок, — с энтузиазмом предложила Поттер, отходя на своё первоначальное место.  — Конечно, давай! — просияла девушка.  Джейн нравилось работать с Дафной. Немного истеричная, но быстро схватывающая теорию, она хорошо справлялась с нагрузкой, которую для неё готовила Поттер.  Да и в принципе дела в ОМ шли очень неплохо. Складывалось впечатление, что их с Гарри слушали лучше, чем преподавателей на уроках.  Вечерело. Урок подошёл к концу, многие уже получили отмашку от Гарри — путь был чист. И как обычно, некоторые решили потренироваться подольше. Чаще всего последними оставались малые группки семикурсников, реже — пятикурсников. Но всегда, каждый вечер в ОМ Джейн находила одного и того же человека — Чжоу Чанг.  Дафна, радостная и светящаяся от своих успехов, повела Джейн как раз в сторону ребят, ожидающих своих друзей. Гарри всё ещё был в толпе, заканчивая с оставшимися — была его очередь возиться с желающими. Блейз и Тео давным-давно отсиживались в этом уголке — Джейн сузила глаза, с претензией глядя на парней, но они лишь пожали плечами. Эти двое одни из первых отточили Чары помех, да и в общем, Джейн знала, что они ходят в ОМ лишь ради друзей.  Дафна сразу же зацепилась языками с Блейзом. А тот как-то заторможенно отвечал ей, всё поглядывая на Поттер, которая блаженно раскинулась на большом и мягком пуфике — хорошо, что для занятий она выбирала джинсы и футболки.  Рон и Гермиона по очереди испытывали друг на друге Чары помех. У обоих получалось гораздо лучше, чем на прошлом уроке.    Расплетая вновь прямые рыжие волосы из пучка, Джейн заметила раздражённую Мариэтту, ту самую подружку Чжоу Чанг — «Мэри». Видимо, она вновь потащилась вслед за однокурсницей. Похвально, на самом деле. Джейн тоже не оставила бы Гермиону, если бы та (не дай Мерлин) потеряла своего близкого человека. Хотя Поттер и не нравилась эта Чанг, но посочувствовать ей могла.  Магические часы показывали около семи вечера. Тонкие стрелки были инкрустированы сапфирами и отбивали свой собственный ритм. Этот звук, мягкие всполохи магии, общий шум и тепло Выручай-комнаты ввели Джейн в раздумья.  За это время Амбридж никому не ставила отработок — с самого «отравления». Но казалось, она в принципе поумерила свой пыл в отношении учеников — особенно Гарри.  Был момент, когда брат нарочито громко фыркнул на изречение Амбридж — она до сих пор не могла ужиться с мыслью, что кто-то всерьёз считает, что некий тёмный маг поднялся из мёртвых. И что удивительней всего — она глянула на Гарри такими злыми глазами (Джейн казалось, жаба прямо в классе зелий достанет цепь, привяжет Гарри к стулу и заставит писать строчки до тех пор, пока они не останутся на его костях) и… просто улыбнулась, продолжая третью инспекцию Снейпа. Как-то вымученно, зажато растянула свой тонкий рот в подобии улыбки.  И Джейн знала, почему так. Возможно, кто-то из преподавателей доходчиво ей пояснил о незаконности её деятельности. И Джейн знала, только один человек в Хогвартсе мог настолько сильно сменить её метод обучения.  Чёртов Фелпс. Он на месяц раньше не мог так сделать?  Ладно, хорошо, хоть сделал. Интересно, а он доложил об этом Боунс? Было бы очень хорошо, если бы эту жабу выперли из Хогвартса.  Из мыслей её вывел чей-то голос: — Привет, — ярко улыбнулся Майлз, подсаживаясь на соседний пуфик.  Честно сказать, она немного забыла, что Блетчли ходит на собрания. Джейн выпрямилась, сразу же отвечая на улыбку парня. — О, не знала, что ты здесь в это время, — в тот же момент, как сказала это, мысленно хлопнула себя по лбу. Она опять не поздоровалась. Глупая привычка, сохраняющаяся по сей день.  — Да… — протянул Майлз. — Я вообще после каждого собрания остаюсь. Ну, знаешь там, потренироваться подольше…  — Да, да, понимаю, — тут же ответила Джейн, уже в самом конце осознавая, что перебила его.  — …С тобой поговорить, там, — делая небрежный вид, протянул Майлз, смотря куда-то в сторону.  Брови взлетели вверх, а рот открылся в попытке сказать что-то сносное, но в итоге Джейн плюнула на это всё и глупо хихикнула.  — И о чём поговорить хочешь? — Руки стали подрагивать, потому Джейн сцепила их в замок на своих коленях. Сердце почему-то стало стучать громче, и — она чувствовала — щёки чуть порозовели.  — А, м-м… я ещё не придумал, — потирая затылок, честно признался смущённый парень и с хитринкой в глазах протянул: — Но я точно придумаю, если ты…  — Джейн! — Джейн и Майлз подпрыгнули от неожиданного весёлого голоса Сэма, которого секунду назад даже не было рядом. Он стоял прямо перед ними, и только сейчас Поттер заметила его внушительный рост — он нависал, словно тень, гигантская и поглощающая весь свет.  Сэм как-то странного — то ли презрительно, то ли осуждающе — посмотрел на Майлза, а у Джейн по коже пробежали мурашки от того, насколько это было враждебно.  — Гарри сказал, что уже пора. Если задержимся, то нас встретят старосты Слизерина, тогда уже пиши или будь проклят, — он вновь посмотрел на Джейн. И до того его глаза излучали уверенность, а с первого взгляда шутливый голос граничил с каким-то приказным, что Поттер без всяких пререканий встала с нагретого места.  Так же сделал и Майлз, и все сидящие, те негромко переговаривались, уставшие и желающие вернуться в свои комнаты. Маленькая толпа медленно разбредалась.  — До встречи, Майлз, — со всё ещё розовыми щеками на прощание улыбнулась Поттер и, дождавшись его тихого «пока», пошла вслед за Сэмом.  У него была странная реакция на Майлза. Может, Блетчли хотел сказать что-то крайне важное — к примеру, пригласить в Хогсмид. Джейн бы согласилась, ей нужно было прогуляться. Да и она совершенно не была против его компании: он был милым и неловким, а то, как загорались его глаза в присутствии Поттер, ей нравилось и вызывало такие чувства, которые она ещё не испытывала. — Что это было, Сэм? — шёпотом спросила Поттер в то время как, Гарри управлялся с Картой. Она специально остановила его в безлюдном уголочке, чтобы поговорить наедине.  — Что? — беззаботно повернулся к ней Сэм и состроил непонимающие глазки. Вот же жук.  — Сэм. Что это только что было? — гораздо жёстче спросила она.  Сэм, понимая, что ему не отвертеться, скривился.  Скривился он! Что это вообще такое? Почему парням в её окружении можно нравиться противоположному полу и спокойно встречаться с ним, а ей нельзя?  Джейн кипела от негодования — ей уже проели всю плешь с этим Майлзом. Теперь даже если он не будет ей по-настоящему нравиться, она из вредности станет встречаться с ним.  — Если тебя подговорили Гарри, Блейз, Тео и Рон, то скажи им так: нехер лезть в мою личную жизнь! — вспыхнула Джейн, сжимая руки в кулаки и заглядывая наверх в его синие глаза, нехарактерно блестящие чем-то незнакомым.  Джейн заметила, как Сэм потупил взгляд. Всего секунда — он поджимает губы и виновато смотрит на неё.  — Прости, — закусывая губу, топчется он.  — Прости, — ехидно передразнивает его Поттер.  — Джейн, он же откровенно на тебя пялиться! — вскидывая руки, шёпотом высказывается Сэм. — Нет, серьёзно! — отвечает он на её скептический взгляд. — Он с тебя глаз не сводил! Малолетний говнюк! И парни правы.  Джейн громко фыркнула. — Во-первых, он старше тебя на год, — заметила она. Сэм пропустил яркий смешок, отчего Поттер закатила глаза. — А, во-вторых, в чём же, можно спросить, парни так правы, а? — с вызовом задала вопрос.  Сэм округлил глаза, словно эта тема была самой смущающей из всех, которые Джейн могла поднять на обсуждение.  — Пойми… — очень тихо заговорил Сэм, оборачиваясь. Он наклонился, кладя руки на её плечи и доверительно заглядывая в глаза. — Парни в его возрасте хотят лишь одного. Я тебе говорю это как парень. Поэтому просто поверь — ни я, ни ребята не хотим, чтоб ты наткнулась на такое.  Джейн поджала губы, складывая руки на груди.  — Не все же такие мудаки, — она не смогла удержать обиженный тон.  — Не все, — качнул головой Сэм. — Но он слизеринец.  — Ой, вот иди нахер с этой фигнёй про Слизерин! — она тут же скинула его руки с себя. — Я это слушать не собираюсь.  — Серьёзно? Джейн, взгляни на эту ситуацию моими глазами! Он тебя глазами раздевает!  Джейн громко фыркнула. Смешно. Это просто уморительно.  — Ты, видимо, не замечаешь, как на меня смотрит твой дядя, — разозлённо выплюнула Джейн и под ошарашенный взгляд Сэма бросила его одного.  *** Следующий неприятный разговор настиг её вечером пятницы, когда уже целые сутки Джейн не могла справиться с кровавым кашлем и возведённой в абсолют болью в груди, из-за чего Гермиона добилась её полного отстранения от уроков и тренировок.  И именно после этой беседы… Джейн была готова лезть на стену от самой себя…  *** Со сосредоточенностью, перебиваемой лишь неприятным кашлем, Джейн вычитывала перевод свитков. Сигарета тлела между бледных пальцев, когда она расшифровала последнее проклятье на первом пергаменте — разжижение внутренностей, но при том человек остаётся в сознании ещё долгих несколько часов, пока действие отложенной магии доходит до его мозга, сердца и лёгких.  Была и формула этого же проклятия для более скоропостижной смерти — Liquescens Intus, что в прямом переводе означает «тающий внутри».  Джейн сделала сильную затяжку. Гермиона поступила верно, настояв на больничном (впрочем, Поттер и сама вынашивала такую идею, но не говорила — голова раскалывалась от малейшего поворота). Ныне представший перед ней гнев Волдеморта отличался от предыдущих вспышек ярости. Те походили на мимолётные залпы огня, больно обжигающие, но если «приложить мазь» — раны быстро затягивались. Сейчас… Джейн представляла, как всё её тело методично набивают горящими углями, которые с каждым днём только сильнее распирают изнутри и жгут, жгут, жгут до ломоты, озноба — она чувствовала свою никчёмность. К вечеру пятницы это состояние перешло в привычное, потому она с головой ушла в дела. Мешала только кровь, которую Джейн неустанно выкашливала на нескончаемое количество салфеток.  Гарри, к счастью и к сожалению, не чувствовал того же. «К сожалению», из-за того, что Джейн не понимала, почему только она ощущает это.  Она затянулась и, окончательно отложив свитки и словари в сторону, откинулась на спинку дивана. Работать с этим было крайне неприятно.  — Это омерзительно, — выдохнула густой дым в проветриваемое помещении.  Блейз промычал. Он смотрел в окно на кроны засыпанных снегом деревьев и от чего-то хмурился.  — Ты это уже говорила, — скучающим тоном оповестил Тео, так же безынтересно перелистывая страницу за страницей потрёпанной газеты военных лет.  — Потому что с каждым разом это всё более омерзительно, — доходчиво объяснила Джейн и вновь затянулась.  Пустой взгляд привлекла спокойная картина за окном — небо, необъятное, звёздное, необычайно яркое, отразилось в них, наполняя бликами и вечерним светом. Ветер трепал выбившиеся волоски из сделанного на скорую руку пучка. Ни намёка на волны или, не дай Мерлин, кудри. Она не стала их стричь. Рука не поднималась, словно тело противилось настолько большим переменам. Да и так было удобней — собрать в хвост и забыть об их существовании.  — Вы только представьте, — протянула Джейн в тишине их маленького тайного собрания. Рон, Гермиона и Гарри сидели в комнате девушки, та вызвалась подтянуть их по зельям. — Вот вам пятнадцать, ладно-ладно, хорошо, шестнадцать. Небольшая разница. Вы сильный волшебник, вы всем нравитесь, у вас большие заслуги, вас ценят в обществе и вы безумно красивы.  Джейн чувствовала, как привлекла взгляды друзей к себе. Затянулась и продолжила своё размеренное рассуждение. — Вот, вроде бы всё, что есть хорошее от общества, в ваших руках. Статус появился… возможно, только денег не хватает, но с такими темпами это не беда, — Джейн подняла голову, поочерёдно оглядывая Тео и Блейза. — Вы могли бы стать министром магии или занять какую-то ахренеть высокую должность, — сделала окончательную затяжку, сжигая окурок в руке и наблюдая за кратко вспыхнувшем пламенем. Теперь руку не обжигало, она научилась контролировать это. — Но вы, блять, решили заниматься хренью, которая губит людей, неугодных вашему раздувшемуся самомнению, и создавать всю эту поеботу, чтобы те же самые люди страдали от своего «неправильного» происхождения! — с ненавистью закончила она.  Тео и Блейз молча переглянулись.  — И какой смысл во всём этом… — с былым спокойствием продолжила Джейн, — если вы даже не верите в превосходство чистокровных? Более того… вы сами далеко не чистокровный маг.  Она поджала губы, вновь опрокидывая голову назад и закрывая лицо руками. Раздался её холодный смех:  — Вот поэтому, Тео, — она посмотрела прямо на друга, — я буду каждый раз говорить, что это (Поттер коротко кивнула головой на свитки) омерзительно. Потому что всё это, вся его идеология построена на лицемерии, лжи и беспочвенной жестокости.  Тео отвёл глаза.  — Мы можем пресечь это, — как всегда оптимистично заявил Блейз, чуть улыбаясь подруге.  Джейн очень надеялась, что он не…  — Я уже всё продумал. План таков: мы с вами под мантией-невидимкой…  — Блейз, да заткнись уже с этим сраным балом! — буквально зарычала на него Поттер, подрываясь с места. Гнев ударил в голову, даруя силы. — Это тупая идея, как ты не можешь понять! Нас поймают! В лучшем случае отправят обратно в Хогвартс с пометкой «дезертиры», в худшем — убьют! И всё ради чего?! Чтоб ты поскакал на балу, пока я буду выискивать этих драных псов! Ох, да, а Тео у нас будет стоять не при делах и попивать какое-нибудь дорогое вино! Ведь вы у нас привыкли к роскошной жизни, конечно! Вы не привыкли к грёбанным обноскам и грязным помещениям — да, Тео? Ты даже задницу свою не можешь посадить на пол! Как же жить без богатства, без балов, без ебучего эльфийского вина! Иди нахер, Блейз, просто иди нахер с этой идеей!  Её трясло от злости, от беспомощности, от обиды и от… ненависти.  — Вам бы лишь порезвиться, — выдавливала из себя Джейн. В горле стоял ком от всех скопившихся эмоций, её трясло, трясло, трясло. Голова кружилась, её тошнило. — Для вас, богатеньких мальчишек, это лишь ещё одно приключение, да? Я не хочу. Я. Не. Хочу. Потом я буду огребать… за то, что втащила вас в это дело, за то, что не остановила, когда надо было. Что, если там будет Волдеморт? Что мне тогда прикажете делать? Я не смогу ничего сделать. Не смогу! Ничего!  Казалось, мир уходит из-под ног. Она уже не видела парней, всё расплывалось. Её тошнило, её трясло, её тошнило, её трясло. Всё по кругу, будто долбанная карусель.  Моргнув, она нашла себя на диване. По обе стороны Блейз и Тео. Смотрят одинаково взволнованно и до отвращения жалостливо.  Чтоб не видеть этого, Джейн подалась вперёд, упираясь локтями в колени и сплетая пальцы над пульсирующей головой. Они должны были её презирать — после таких слов так точно.  Что это было? Что это было? Что это было? Молчание было гнетущим, долгим, неумолимо долгим. Сердце уходило в пятки, гнев тлел, осталась обида. Глубокая обида на всё в этом мире.  — Там будет матушка, — Джейн показалось, что она ослышалась, настолько это было тихо. Блейз ничего не говорил. Он не мог говорить таким робким, боязливым голосом.  Спустя полминуты она поняла — мог.  Поттер оторвала руки от головы, поднимая почему-то влажные глаза на друга.  — Я не хотел говорить вам, — тем же голосом продолжил Блейз. Побитым.  Джейн оглянулась на Тео, но он тоже был в замешательстве.  — Матушка всегда говорила не показывать своих истинных чувств, смотреть в оба, приглядываться к желаниям других. Я так и делал, — признался он, смотря в пол.  Вдруг — и это заставило Джейн занеметь — по его щеке скатилась одна единственная слеза. Пропитанная жуткой тоской и горечью.  — Чаще всего я делал так, как другие хотят. Это касается только вас пятерых, и… Я подумал, раз нам нужно отыскать имена Пожирателей, то только один человек нам может помочь в этом, — он сглотнул. — Матушка знает всех, но я не могу связаться с ней напрямую. Я знаю, её почту проверяют. Возможно, лично Тёмный Лорд, — еле заметно пожал плечами: — точно не уверен. Она несколько раз помогала вам с Гарри, помогла нам с Тео сбежать оттуда, потому теперь она на особом контроле у него. Я это точно знаю, услышал разговор Малфоя. Он поджал губы.  — И, да, Джейн, ты отчасти права, я привык к роскошной жизни. Но ещё я привык к дому твоего крёстного, я привык к безумствам гриффиндорцев, я привык влипать в неприятности и разгребать их вместе с вами. Поэтому… если идея тебе кажется изрядно непригодной, то ладно. Но не говори, пожалуйста, что я хочу просто порезвиться. Это не так.  Джейн не знала, что сказать.  Поэтому сказал Тео.  — Я не избалован роскошью. — Тихо говорил он, Поттер посмотрела на него. — Отец растил меня в строгости, без излишеств. Считал, если вырастить меня в достатке, то буду, как мать. С шести лет он гонял меня по всем разделам магии, тренировал в дуэлях. Шестилетнего мальчика. Потому моё магическое ядро было сильно истощено к моменту поступления в Хогвартс. — Так вот, почему у тебя были выбросы на первом курсе… — с горьким пониманием сказал Блейз.  Джейн перевела взгляд на Блейза. Выбросы…? В одиннадцать лет? Почему Джейн об этом не знала?  — Да. — Сухо согласился Тео. Его глаза были сухими, но Джейн видела, как они покраснели. — Меня лишали многого: по большей части нормального детства. Растили в качестве будущего Лорда Нотта, почти подобрали невесту. Мне было уготовано стать Пожирателем смерти… — сказав это, Тео со свистом вдохнул. — Я не сажусь на грязный пол, я не намерен нарушать этикет за столом или во время дуэли. Но я полюбил ваш магловский дом — со всеми его неидеальными хозяевам, ведь только там я узнал, что такое грязная комната и свободное на каникулах время. Я полюбил дом Уизли — там я научился играть в магловский футбол так, что весь потный и счастливый, выгонять гномов с большого огорода так, что весь вымазан грязью и со знанием того, что меня ждут на пороге дома. Потому, да, Джейн я ищу приключений, но я не богатенький мальчишка. Не в том смысле, который ты имела в виду.  Джейн не знала, что сказать.  Потому она просто спустилась на колени и села перед друзьями, цепляясь за их руки мертвецки холодными, скрюченными пальцами. Опустив голову так низко, чтобы они не видели её позорных, до боли обжигающих слёз.  — Простите меня, простите, простите, простите, — срывающимся голосом забормотала Джейн. — Я не хотела этого… не хотела… не хотела.  Они не сказали ни слова. Просто спустились на пол и сжали в крепких объятиях, раскачивая и успокаивая.  — Я не хотела, не хотела, не хотела. — Вцепившись им в плечи, безумно повторяла она. — Я схожу с ума… я схожу с ума… мне так страшно. Они прижали её ещё сильнее.  — Он у меня в голове, понимаете. В голове, — Джейн уже не стеснялась рыдать в голос. Но упорно продолжала говорить. Ей надо, она скажет. — Всё, что происходит… со мной, с Гарри… он в голове. Я так боюсь. За вас. Я так боюсь потеряться… Если бы это была я. Просто Джейн, то я никогда бы не стала так поступать с Малфоем. Он же просто гадкий мальчишка, почему я так поступила с ним? Почему? — раненным волком заскулила она.  Так больно было на душе, что хотелось развалиться на части и не существовать в этом аду.   — Он в голове… он в моей голове. Он в голове у Гарри. Мне так страшно, мальчики, мне так страшно. Он так близко. На её руку капнула тёплая слезинка со стороны Блейза, на плечо — со стороны Тео. Она рыдала.  — И я не знаю, что будет, если мы ввалимся на этот чёртов бал. Он может мной контролировать, так было… он был в моей голове на кладбище. Он был в моей голове. Он всегда рядом. Он явился ко мне во сне. Нет. Нет! Это были видение. Он был там, так близко, он… Мальчики, мне так страшно… — она заскулила, притягивая руку Тео к груди и вжимаясь лицом в грудь Блейза.  Она рыдала и рыдала, закусив собственный язык, чтобы не закричать. Джейн потеряла счёт времени. Сидела в руках друзей и пыталась пережить свой стыд, обиду, свою злость — теперь на себя.   Когда остались только редкие всхлипы, Тео, обнимающий её со спины, чуть отодвинулся, чтобы заглянуть в красное и мокрое от слёз лицо подруги.  — У тебя нос красный, — с кривой улыбкой подметил парень. Капилляры в его глазах полопались, а на щеках осталась только одна красная дорожка от единственной слезы.  — И правда, — хмыкнул Блейз, поджимающий губы в мягкой улыбке. — Прям, как у Пивза. Джейн шмыгнула, глядя то на одного, то на другого друга. Вдруг в голове ярко представилась картина того, как она летает по Хогвартсу в клоунской одежде и докучает Филчу. Моргнула пару раз и прыснула. Тео, чуть погодя, подхватил смех, а за ним и Блейз.  Всего через полминуты все трое валялись в припадке дикого смеха — откуда взявшегося, никто из них не знал.  *** Сон. Джейн летит на метле, незатейливо обгоняя сильно отстающих игроков чужой сборной по квиддичу. Яркая толпа совсем бесшумно ликует на трибунах, жизнь кипит в привычном темпе.  Ветер такой приятный, что создаёт ощущение мягкого шёлка, обволакивающего всё её тело. Длинные рыжие кудри струятся за спиной, а квиддичная форма, словно вовсе исчезла — нет пропитанного потом груза на плечах.  Без труда вгоняет квоффл в ворота. Её искренне радостный смех льётся, пока она победоносно облетает поле.  Пустое поле.  Ни игроков, что минутой раньше неумело следовали за ней, ни болельщиков. Только голубое небо, ярко-зелёная трава и свежий воздух. Стерильная пустота, словно выкрученное на максимум солнце освещает раскидистый лес и все окрестности. Вдали шумит Чёрное озеро, в этот час светящееся тёмно-изумрудной глубиной.  Джейн крутится вокруг себя, выглядывая хоть одну живую душу. Непонятное чувство тревоги поселилось в солнечном сплетении.  Щебетание птиц разбавляется размеренными хлопками, чёткими и громкими, — Джейн чувствует першение в горле, кашляет им в такт: кровь. А там, на самой высокой трибуне, предназначенной для преподавателей и приглашённых лиц, был лишь один человек.  Его чёрное одеяние, словно поглощало весь свет, дымилось густой непроглядной тьмой. Даже отсюда, с расстояния не меньше двадцати ярдов, она чувствовала его опасную магию. Она подавляла, стремилась к Джейн и жаждала схватить в свои тонкие острые когти.  Он был не в духе.  И стоило Джейн поймать его глаза — багряные, светящиеся в живом тумане и дурманящие её сознание — как мир вокруг в мгновение ока поменялся.  Пришлось не раз моргнуть, чтобы привыкнуть к тёмному помещению… коридору. Джейн шумно вдохнула и огляделась: тёмные каменные плиты на стенах, тем же отделан и пол. Потолок уходит далеко-далеко наверх, туда, где уже должно начинаться бескрайнее небо.  Абсолютная тишина. Она заметила перемены в себе: кожа на фоне непроглядно чёрного длинного одеяния просто светится, а рыжие кудри уложены в аккуратную косу. Солнечное сплетение неприятно ноет, мурашки пробегают от самых кончиков пальцев до корней волос. Она босая, но ноги не чувствуют холода — в таком каменном коридоре они просто обязаны покрыться коркой льда и треснуть при первом же шаге.  Она, загнанно озираясь по сторонам, делает его… и ещё один, и ещё, и ещё.  Джейн знала — это уже не сон.  Она сорвалась с места, ища выход из этого мрака, но натыкалась на нескончаемые повороты.  Это видение, в которое её затянул Волдеморт. И она не знала, что ему нужно от неё.  Она бежала, всё больше задыхаясь от страха. Что будет, если он её найдёт? Он же тоже здесь? Он должен быть здесь.  Первозданный страх, животный. Ей не убежать из своей головы — он был здесь. Поворот… Руки грубо хватают её щёки, а глаза неистово впиваются в лицо девушки. Она бы закричала, если бы не это предательское чувство спокойствия, которое разлилось по всему телу. Колени дрогнули. Она упала бы, но Волдеморт подхватил Джейн за талию, всё ещё не отпуская её лицо.  Он был в опасной близости, Джейн буквально дышала с ним одним воздухом, и пыталась — пыталась — оторвать его крепкую хватку от себя.  Он внимательно, с огоньком безумия впился в её лицо. Глаза… щёки… и остановил особо страстный взгляд на приоткрытых губах, которые Джейн тут же поджала.  Он прижал её ближе — казалось, куда ещё, — ей пришлось встать на кончики пальцев, чтобы не потерять хоть какое-то равновесие. Он заставил её опереться на себя, руками держаться за его запястье и смотреть, смотреть, смотреть только на него…  Он склонил голову, словно изучал маленького зверька в клетке, который всё никак не мог понять, что выхода у него больше нет.  Рука на щеках ослабла, и Джейн отодвинулась от него настолько, что прогнулась в пояснице — лишь бы подальше от этой черноты с багряным взором.  И он… улыбнулся… наверно… по крайней мере, теперь его взгляд выражал крайнюю степень веселья. Словно Джейн сделала что-то очень смешное…  Волдеморт внимательно убрал со лба кудрявую огненно-рыжую прядь, очертил рукой её скулу, спускаясь ниже к открытым ключицам и… Мерлин, только не ниже, пожалуйста… огладил напряжённое плечо, заводя руку за шею, и насильно притянул к себе. Словно сказал: «тебе так просто не выбраться». — Не смей, — прошептал он глубоким, шипящим голосом, а её ухо и шею опалило горячим дыханием. Она выкручивала голову так, что шейные позвонки стали натужно скрипеть — Волдеморт держал крепко. Спокойствие сменилось чем-то нездоровым: желанием остаться в его руках, прикоснуться, протянуть свои руки вверх… Джейн дёрнулась, обрывая эти правильные мысли.   Он усмехнулся.  — Зря ты это затеяла, — она чувствовала улыбку в словах. Обманчиво добрую. Рука на талии сжалась крепче. — В твоей голове я полноправный хозяин, — прошипел Тёмный Лорд. Просочилось то, что он так хотел скрыть — нетерпимость. Что это за место? Что это за место? Что это за место?!  — Я знаю, что ты хочешь, — Волдеморт наслаждался тем, как тонкие пальцы, хватающиеся за чёрную мантию, сжались, а тело в его руках напряглось, готовое бежать. — Я знаю твои страхи. Секреты. Я знаю, чем ты занимаешься. — Он тихо-тихо рассмеялся: — Я знаю, кем ты дорожишь. И ты… Джейни… — Джейн почувствовала, как он провёл по её шее носом, вдыхая аромат — какой, она не знала. — Должно быть, была бы рада помочь одному из них.  Дыхание сбилось. Он кому-то навредил?! Гарри?!  — Ты должна мне кое-что пообещать.  Волдеморт поднял на неё взгляд, безумный, опьянённый и ревностный. Он ждал её вопроса, но она лишь с презрением оглядела его и вскинула подбородок.  Все внутренности горели от противоречия: жажда оттолкнуть и прижаться.  Он цокнул.  — Всё ещё играем в молчанку. Плохо… для твоего друга, я полагаю.  Джейн сжала челюсть так, что желваки заходили ходуном. Она выплюнула:  — Что я тебе должна пообещать, Том? — её голос звучал неумолимо громко по сравнению с практически змеиным шёпотом.  Он глубоко вдохнул и дёрнул Джейн. Её спина встретилась с жёстким камнем стены. Волдеморт остался стоять на том же месте, склонив голову вбок, он прожигал её алыми глазами и прошипел, делая опасный шаг:  — Если ты будешь продолжать предавать меня, Джейн Поттер, то я приду за ним, — гнев, презрение, ненависть сочились из его слов.  Джейн нахмурилась, вдыхая полной грудью… что он…? Глаза загорелись — он смеет указывать ей. Лицо скривилось в той же ярости.  — Я никогда не была верна тебе! — с ненавистью прорычала она, отрываясь от стены и делая шаг к нему.   Он изучал презрительно сверкающие глаза, скорченный в отвращении нос и скривлённые губы. Особенно губы.  Волдеморт вернул красный взгляд на её глаза, сощурился и хмыкнул:  — До встречи, Джейн Поттер. — Подхватил её руку (она схватилась за стену от магического разряда, прошедшего импульсом от руки к груди) и прижал к губам — удивительно тёплым.  Всё это время он смотрел на едва дышащую девушку, которая при всех минусах не хотела, чтобы он отпускал её ладонь. Слишком хорошо было в его руках… это убивало… но не сейчас, сейчас у Джейн подкашивались ноги.  Что-то шелестнуло за углом, отчего девушка с рваным вздохом посмотрела в ту сторону, а когда вернула взгляд обратно — Тёмного Лорда уже не было.  Он забрал и страх, и удушающее наслаждение.  Джейн провела ладонями по волосам. Мерлин, что это сейчас было?  Почему она всё ещё в видении? В прошлый раз, после его ухода, это всё закончилось.  Она сделала бесшумный шаг, наконец оглядывая коридор, в который забрела, и оступилась — одежда на ней… это было что-то схожее с мантией Волдеморта, чёрная, застёгнутая на все серебрянные крючки… была в пол и тянулась за ней.  Ощупывая шёлковый материал, Джейн краем глаза заметила движение в той стороне, куда смотрела перед уходом Волдеморта.  Она отшатнулась, ожидая нового припадка Тёмного Лорда, но то, что она увидела повергло её в оцепенение…  Огромная змея, совершенно не вязавшаяся с этим местом, проползла мимо Джейн, высовывая тонкий язык и что-то неразборчиво шипя. Она остановилась на распутье и… оглянулась на девушку.  — Ты же хочешь его спасти? — спросила змея, блеснув красными клыками, и, не дожидаясь ответа, поползла дальше.  Джейн вздохнула, быстро озираясь, и, подхватив полы длинной мантии, побежала вслед за быстро удаляющейся змеёй.  Бесконечные коридоры. Джейн чувствовала, как время утекает сквозь пальцы, как стук сердца увеличивается, а предчувствие чего-то ужасного неминуемо близится.  Поворот…  — Мистер Уизли! — в ужасе закричала она, падая на колени перед отцом своего лучшего друга.  Вся грудь разодрана, шея, руки, лицо, ноги. Он хрипел в луже крови и не видел её. Он вообще ничего не видел, находясь в полнейшем бреду.  Джейн с замиранием сердца пыталась сделать хоть что-то, но руки словно не могли дотронуться до мистера Уизли. Конечно! Она в долбанном видении!  Джейн оглядела коридор, такой же тёмный, как и все до этого. Никого больше не было. Только одна дверь, рядом с которой был опрокинутый стул и кровь, кровь, кровь. Серебряная ручка светилась чем-то потусторонним, зазывая и моля дёрнуть за себя. Она завораживала: — Открой… Джейн… открой… — говорил кто-то знакомый. Джейн, потеряв любые мысли, переживания и страхи, потянулась к двери. Голос. Родной голос не обманет. Казалось, дверь откроется и все проблемы уйдут. Ей помогут. Мистер Уизли застонал от боли. Джейн одёрнула руку, возвращая здравый рассудок — Гарри не станет звать её здесь. Не было времени на двери. Кто его ранил? Раны… были похожи на клыки, тонкие, острые и ядовитые.  Джейн вздохнула, замирая от понимания. — Ты… — она повернулась к змее с ледяным выражением лица. Безумство. — Это всё ты. Змея… оскалилась, ехидно качая треугольной головой, и бросилась на Джейн раньше, чем та добралась до её длинной шеи, чтобы придушить.  Последнее, что Джейн чувствовала в этом видении, это то, как по её шее течёт густая кровь.  *** — Джейн! Джейн! Проснись!  Джейн жарко, холодно, шею саднило, всё лицо было мокрым. Солнечное сплетение болезненно ныло, вырывая из неё хриплый стон.  — Джейн! Умоляю! Проснись!  Джейн открыла глаза. В ушах звенел её собственный надрывный вопль, а стальной и одновременно с тем нежный голос подруги продолжал говорить в белый шум, накаляющийся в голове Поттер. Она приходила в сознание, всё ещё мечась в своей постели. Руки потянулись к ней, чтобы удержать, схватить и не отпускать.  Нет. Нет. Нет.  — Пусти, — не слыша собственного голоса, хрипло выдохнула Джейн, больно вжимаясь в спинку кровати, а дрожащие руки мгновенно одёрнулись от неё, как от раскалившегося металла.  Глаза плавали по комнате. Проснувшиеся Лаванда и Парвати наблюдали за сокурсницей с непониманием, но без всяких вопросов Браун протягивала ей стакан воды, который Джейн тут же осушила, закашливаясь от напора. Гермиона в одной пижаме, со сбитыми на бок волосами и бледным лицом сидела на краюшке кровати Поттер и смотрела так… проницательно.  — Я знаю, что вы с ним связаны, — мягко прошептала Гермиона, находя потерянный взгляд подруги. Джейн вздрогнула.  Рука метнулась к шее — никакой крови.  — Что тебе снилось? — сглотнув, спросила Гермиона.   Джейн посмотрела в тёплые глаза подруги и увидела в них только безграничную тревогу за неё.  А за неё не надо было переживать — она тварь.  Такие как Джейн не могли жить, не имели права.  Во время того, как Артур Уизли умирал, она не хотела выбираться из ловушки своего врага. Сволочи, которая убила её родителей. Мрази, уничтожившей жизнь Поттеров.  Но пока Джейн жива… она обязана узнать, что с Гарри. Она чувствовала, как брата разрывает от тех же (или очень похожих) эмоций на части.  Поттер оттянула одеяло, игнорируя вопросы Гермионы. — Джейн, ты здорова? Может, к мадам Помфри? — взволнованно спросила Парвати, неуверенно поглядывая на Гермиону.  На трясущихся ногах, пересиливая боль в груди — она заслужила — и ломоту в костях, Джейн помчалась вниз, задыхаясь от бега и слабости во всём теле.  Все мысли исчезли, осталось беспокойство только об одном… — Гарри! — сердечно закричала Джейн, только завидев на общем балкончике брата, такого же взмокшего и испуганного.  — Джейн! — помчался к ней парень, который так же, как и она, искал единственного родного человека во всём мире. Они бросились друг к другу в один момент и не обратили внимания, как больно стукнулись при объятиях. Обоих трясло, оба потные и держащиеся друг за друга, как за последний спасательный круг, они съехали на пол, не имея возможности стоять на ногах.  — Я была там, солнце. Я ничего не смогла сделать, — на парселтанге шептала Джейн, дрожащими руками гладя брата по спутанным волосам.  — Я знаю, Джей… Я знаю. Я… Мерлин, блять, Джей, я был змеёй… — отчаянно признался Гарри, прижимаясь к сестре и нервно поглаживая её сгорбленную спину. — Я напал на мистера Уизли, а потом на тебя. Джей, что это было?  Она только всхлипнула, сжимая зубы изо всех сил. Не реви. Не реви. Не реви. Только не при брате. При друзьях можно — им разрешено видеть её слабачкой, но при брате — ни за что. Если она будет распускать сопли и при нём, то какая из неё старшая сестра?  Как она может требовать от него стойкости духа, если сама ревёт по каждому пустяку? — Солнце, я… — она думала признаться в том, что было до змеи. В том, как Волдеморт вновь посмел её тронуть, но опомнилась… — Мистер Уизли! Гарри, он там…  — Ранен… — от ужаса осознания округлил глаза Гарри, отстраняясь от сестры. — Рон, Гермиона… — позвал друзей он, но вместо них были близнецы, Невилл и Лаванда с Парвати.  — Всё хорошо, — мигом пролепетала Браун, неловко топчась на пороге лестницы. — Они побежали к МакГонагалл. — Вот, держите, — Парвати и Невилл поставили перед Джейн и Гарри их обувь.  Поттеры переглянулись, всё ещё чувствуя слабость.  А дальше всё было, как в сумбурном кино с большим количеством необоснованного экшена — Дадли любил такое. Фред и Джордж весело суетились вокруг них, не зная того, что произошло. Они помогали Джейн обуться, потому что та словно по команде отключилась от этого мира. Это всё лихорадочный сон. Главный критерий: без Волдеморта.  Ожидая МакГонагалл, Джейн не шевелилась. Чувствовала руку Гарри на своей руке, то, как глаза моргают, а рот громко и хрипло дышит. Она ничего не контролировала. Она ничего и не могла контролировать. Ей шестнадцать, она хочет быть простым подростком, на которого не охотятся Тёмные Лорды. Которому не надо ждать декана, чтобы рассказать о том, как отца их лучшего друга чуть не убила змея, которой был Гарри. Джейн не могла поверить. Она не смогла проконтролировать себя. Она была в руках самого отвратного существа в этом мире и не смогла хорошенько так вдарить ему по носу, когда он…    Джейн казалось кожа сейчас свалится и сгорит под ней. Он трогал её — её вывернет наизнанку. Джейн становилось трудно дышать. Она не могла дышать.  МакГонагалл взбежала по лестнице бодрее, чем Рон с Гермионой, запыхавшиеся и красные.  — Мистер Поттер, мисс Поттер! Что случилось? — взвинчено спросила профессор.  — Мэм, отец Рона… — слабым голосом начала Джейн.  Гарри сжал руку сестры и отрапортовал:  — На него напала змея, мы видели. Он ранен. Нужно спешить.  — Что значит «видели»? — спросила МакГонагалл, сведя брови.  — Мы не знаем, — Джейн даже не врала. Она толком не понимала всего смысла этого сумбура.  — Нам нужно к директору, — спешно заговорил Гарри. — Срочно, мэм. Нет времени препираться, и если вы нам не верите…  — Я вам верю. — Жёстко обрубила его монолог профессор. — Собирайтесь.  *** Спустя пять минут — или десять… или пятнадцать… Джейн больше не улавливала течение времени — Джордж, Фред, Рон, Гермиона, Гарри и Джейн сидели в кабинете Дамблдора.  — Я правда спал, — после препирательств с МакГонагалл заявил Гарри.  С момента пробуждения он стал только напористей. Джейн — наоборот. Она развалилась в трасфигурированном директором кресле и смотрела в одну точку, методично ковыряя творение колдуна. Только слышала слова окружающих, но не сильно вдавалась в подробности.  — Но это был не обычный сон… — говорил Гарри, подбирая слова, — это было на самом деле… я видел, как это произошло… Отец Рона, мистер Уизли — на него напала гигантская змея.  — Как вы это увидели? — спокойно спросил Дамблдор, до сих пор придерживающийся сдержанно-формального стиля общения с ними.  Кажется, это был первый в этом году разговор Гарри с директором.  — Не знаю… ну, мысленно, что ли… — протянул Гарри, сдерживая дыхание.  Джейн чувствовала, как ему больно (и видела — шрам кровоточил), как ему обидно, как он хочет наорать на всех в этой комнате: «Их отец умирает! Спасите его!»  Но они тянули время, а Гарри каким-то образом ещё держался.  — Я был змеёй. Я видел её глазами. — После ещё одного уточняющего вопроса от Дамблдора, сказал брат.  Директор кивнул, почёсывая свою длинную бороду, и обратил внимание на отсутствующий вид Джейн.  — Я видела со стороны. — Обрубила она, даже не дожидаясь вопроса от колдуна.  Он прищурился, ожидая чего-то. Дамблдор пытался заглянуть к ней в глаза, но она их прятала. Никто не должен видеть этого позора. Никто не должен знать об этом. Он кивнул. Тут же начался бедлам из портретов. Дамблдор узнавал, спрашивал, отдавал приказы, а Джейн расфокусированно смотрела в одну точку — между Фредом и Роном.  Артура Уизли нашли на нижних этажах Министерства. Он сильно ранен, но ныне спасён и пребывает на попечении Святого Мунго.  Что он делал в Министерстве в середине ночи?  Вызвали Джинни, взбитую и неспокойную. После плохих новостей она осела рядом с братьями и спрятала лицо в ладонях. Фред, Джордж и Рон, точно также, как Гарри и Джейн до этого, крепко обняли свою сестру, не желая оставлять ни её в этом горе, ни самих себя. Дамблдор был готов отправить их всех на Гриммо.  Джейн подняла голову.  — Мы никуда не отправимся без Тео и Блейза. — Безоговорочно сказала она.  — Поттер, сейчас не время… — стала говорить МакГонагалл.  — Джейн права. Ма вся изведётся, если мы на неделю оставим этих двоих в Хогвартсе, — подтвердил Рон, выглядя уверенными в своих словах. Фред, Джордж и Джинни заторможенно кивнули.  — Профессор? — с намёком обратилась к директору Джейн.  Он молчал добрую четверть минуты. А потом послал МакГонагалл, чтобы та отнесла Снейпу расписку о сиюминутном отъезде двух слизеринцев.  — Вы можете идти, — абсолютно спокойно сказал Дамблдор, его предложение встретил ропот недовольных. — Я и мисс Поттер подождём ваших друзей, а потом я сопровожу их.  — Но, сэр… — ступил вперёд Гарри, загораживая уставшую от всего этого сестру.  — Мистер Поттер, вам не о чем беспокоиться. Мы с мисс Поттер выпьем по чашечке чая. А вам лучше отправиться с мисс Грейнджер и семейством Уизли на площадь Гриммо. Думаю, не стоит заставлять миссис Уизли ещё больше переживать. Я уже пообещал ей отправить всех вас на преждевременные каникулы. Джейн чувствовала, директор не просто так оставляет её в своём кабинете.  Гарри обернулся на сестру, на что она улыбнулась.  — Идите, — тихо сказала она. — Мы скоро будем.  Гарри нахмурился ещё сильнее, крепко сжал кулаки. Вздохнул и, приняв её решение, быстро наклонился и чмокнул в лоб. Джейн растрепала волосы брата.  Она пересилила себя ради них и встала, чтобы попрощаться до скорой встречи. Фред, Джордж и Джинни были в прострации, даже не обратив внимания на Джейн, схватились за поверхность чайника-портключа (каминную сеть отслеживали). Гарри последний раз кинул на сестру взгляд — он всегда так делал, когда её поведение выбивалось из привычного — и взялся за ручку. Последними были Рон и Гермиона. Подруга взяла её за руки и с поджатыми губами проговорила тихонькое: «скоро всё будет хорошо, милая». Рон… он с ошалелым видом трупа крепко обнял подругу и поцеловал в макушку, пролепетав при этом: «спасибо вам».  Портключ с хлопком унёс друзей, и Джейн повалилась в кресло, закрывая лицо руками.  Директор молчал, она чувствовала, что он специально не смотрит на неё — то ли подбирает слова, то ли даёт ей время придти в себя.  — Мисс Поттер…  — Профессор, хватит! — Джейн оторвала руки от лица и посмотрела прямо на директора. — Не перед кем держать эту формальность! Ни Гарри, ни кому-либо ещё я ничего не рассказала! Держала в секрете ваш план по отдалению от нас с Гарри! Даже занималась с ним Окклюменцией, чтобы наконец не таить в себе столько секретов! Мы с вами знаем, что мой разум неплохо закрыт…  — Видимо, недостаточно, — печально прервал Дамблдор.  Джейн замерла.  — В каком смысле? — наклонилась вперёд, опираясь локтями на бёдра. — Почему недостаточно?  Директор молчал.  — Профессор…? — робко спросила она. Вся спесивость ушла вместе с новым открытием. Она недостаточно… хороша?  Теперь Джейн просто хотела понять, что не так — очевидно, с ней.  Он молчал, не глядя на Поттер. — Ответьте мне! Почему недостаточно? — она спешно соображала. Неужели… неужели… — Недостаточно… то есть всё это время мои воспоминания…  — Нет, девочка моя, — сдался директор, прикрывая глаза, тепло и немного грустно улыбаясь ей и присаживаясь напротив.  Он взмахнул палочкой, и на столе образовался пузатый чайничек, который сам по себе стал разливать душистый чай.  — Пей, не стесняйся. Это от Хагрида, я решил приберечь столь изумительный напиток на потом… — «На потом» уже настало? — неосознанно она отзеркалила его грустную тёплую улыбку. Впрочем, та соответствовала её переживаниям.  — Оно может настать только тогда, — мудро рассуждал он, — когда мы решаем, что это тот самый момент, где без этого «того самого» невозможно справиться достаточно хорошо. Лишь твои чувства могут решить настало ли то самое «на потом» или же нет. Джейн скучала по его долгим и непонятным монологам.  — Иногда, чтобы дойти до «того самого» нужно пройти немало трудностей, преград страшных и не очень. Они могут быть противны тебе. Или поставить перед сложным выбором: сердце или холодный расчёт. Но, мне наивно кажется, что всегда в любой ситуации можно подобрать правильный путь. Главный секрет такого выбора — правильный, не значит лёгкий.  Джейн улыбнулась, отпивая еловый чай от Хагрида — насыщенный и пряный. Ей надо было согреться.  — Вы же сейчас совсем не про чай говорите, — в глазах Джейн зародился слабый огонёк хитрецы. Скорее, уголёк, чем что-то взаправду пылкое.  Старый колдун рассмеялся в бороду, отпивая из своей миниатюрной чашечки и оттопыривая мизинчик.  — Возможно, и не про чай, девочка моя, — тихо звякнул фарфор. — А, возможно, я просто старый чудак, который очень любит побубнеть без повода.  Джейн тепло улыбнулась, глаза защипало. — Профессор, мы с Гарри так по вам скучаем, — тихо-тихо призналась она.  И от горького взгляда Дамблдора стало так страшно грустно, так по-родному забыто, так… так… Перед ним Джейн было вовсе не шестнадцать, она не проживала всего того ужаса — нет. В этом кабинете, перед этим стариком она была одиннадцатилетней девочкой, только-только узнавшей о магии и всем сердцем желающей подарить своему брату на день рождение три «Марса».  — Почему я не могу защитить его? — нос защипало. — Почему я недостаточно хороша в Окклюменции, сэр?  Дамблдор глубоко вздохнул и, сложив руки в замок, посмотрел прямо ей в глаза.  — Джейн, послушай меня теперь очень-очень внимательно, — глубоким, старческим, но совсем не болезненным голосом заговорил он. Тихо, чтобы никто, даже портреты на стенах, их не услышал. — Ваша связь с Тёмным Лордом Волдемортом сейчас как никогда крепка. Мне кажется, такими снами, как сегодняшние, он проверяет границы дозволенного.  Джейн открыла рот, чтобы сказать: «У меня есть защита! Так почему?» Но Дамблдор вновь заговорил: — Ты хорошо натренирована в Окклюменции: никакой легиллимент не сможет быстро атаковать твой разум. Но, — он сделал короткую паузу, во время которой глубоко вздохнул и покачал седой головой, — если легиллимент достаточно опытен и работает над избранным сознанием в меру часто, то рано или поздно даже самые лучшие окклюменты могут сдать свои позиции.  Джейн закусила губу, а Дамблдор продолжил: — Ваша связь сильно облегчает ему работу. Но пока что он может лишь посылать в ваше сознание видения, картинки. Главное суметь разобраться, где настоящая опасность, а где вымысел безумца.  Джейн выпрямилась. И вновь она была на том самом знакомом распутье: рассказать всё, сказать полуправду или вовсе смолчать?  В своих думах она не заметила, как Дамблдор хитро блеснул яркими для старца голубыми глазами.  — Джейн, — она подобралась от его мягкого тона. — Я должен спросить тебя, не хочешь ли ты что-нибудь рассказать мне?  Она закусила губу, ставя чашку на фарфоровое блюдечко.  И вот Джейн снова на втором курсе, сидит перед Дамблдором и нагло врёт ему в лицо.  Стоило только вспомнить события того года, как Поттер сделала окончательный выбор. — Он был в моём сознании несколько раз. — На лице не написано ничего, голос скуп на эмоции, но казалось, её видели насквозь. — Если быть точнее, трижды.  Она отвела взгляд. Волшебные часы тикали, горы разномастных магических артефактов поскрипывали на переполненных полках, привлекая внимание чистым блеском, а портреты прислушивались к тихому голосу девушки.  — В том городе… — лоб нахмурился от воспоминаний, — кажется, Литтл Хэнглтоне. Это было похоже на моё желание — пойти к дому на склоне. Но, когда чары развеялись, я поняла, что не помню ни путь, ни мысли о желании. Только шипение парселтанга…  Она вовсе затихла, перед глазами вновь были те события на кладбище.  Джейн отмерла.  — Сегодняшнее видение было не первым, — выталкивала слова Поттер, клянясь себе, что больше никому и никогда не расскажет об этом. — До этого было ещё одно. Они похожи. Отчасти.  — Чем же? — мягко подтолкнул её Дамблдор, после слишком долгой паузы.  Джейн спрятала взгляд на ладонях, вновь держащих чашку чая. Поверхность жидкости рябила — только так она поняла, что всё ещё мелко дрожит.  На лице промелькнула крохотная улыбка. Скорее, нервная, чем что-то реально значащая.  — Он… не… — Джейн сильно нахмурилась, впервые проговаривая это вслух и осознавая то, что собиралась сказать. — Волдеморт не был жесток…? — с вопросом посмотрела на директора.  Дамблдор удивлённо хмыкнул, сводя седые брови на переносице.  — Я имею в виду… — излишне быстро вскидывая руки, затараторила она, — в смысле, да, он был резок, но это не сравнимо с тем… ну, с тем, что было. Он был отчего-то очень недоволен, угрожал, но лично мне ничего не сделал. Понимаете? Это странно. Он столько раз пытался убить меня и Гарри. Он столько всего сделал мне, чтобы теперь приходить во снах и…  Она одёрнула себя, во все глаза глядя на директора напротив себя. Джейн ожидала осуждения, резкой реакции на слова, которые нельзя было соотнести с Тёмным Лордом, гневного крика или пощёчины, что привела бы её в порядок.  Дамблдор смотрел очень внимательно и привычно добродушно. Мягкой улыбкой из-под пушистой бороды дал понять, что слушает её рассказ без унции негатива.  — Профессор, он был… очень близко ко мне, — с замиранием сердца медленно проговорила Джейн, даже не решаясь поёрзать в кресле. — Наверно, я могла бы назвать его поведение… эм… ласковым?  Она замолчала, чувствуя, насколько неловко ей говорить об этом.  — Почему тебе так показалось? — без всякого смущения спросил Дамблдор, улыбаясь такой улыбкой, в которой невозможно было не заметить искорок чистого любопытства.  Джейн облизнула липкие от чая губы и распахнутыми глазами посмотрела на профессора:  — Я не знаю, — на грани слышимости стыдливо сказала Поттер.   Дамблдор по-доброму заглянул в её открытое лицо и наклонился, тёплыми сухими руками в глубоких морщинах обхватывая ладони Джейн.  — Всегда можно что-то не знать, девочка моя. Всегда.  Джейн, не сдерживая тёплой улыбки, была безмерно благодарна Дамблдору за то, что он не раскрыл её обман.  Дверь с нахальным скрипом распахнулась, в кабинет влетел раздражённый Снейп, за которым сразу же ввалились Тео и Блейз, неумытые и бледные. Парни сразу нашли её взглядом и впились в фигуру подруги: успокоились только тогда, когда не увидели никаких повреждений. МакГонагалл зашла следом, пресекая попытку Снейпа начать едкий монолог:  — Северус, ты не будешь решать это! — она встала перед деканом Слизерина, прикрывая собой Джейн.  Дамблдор мягким жестом пригласил Тео и Блейза на диван, одновременно с тем подмигивая трём друзьям.  — Я не стану попрекать желаниям этой зарвавшейся девчонки, — прошипел Снейп. — Альбус. Скажи мне на милость, на кой чёрт ты опять идёшь на поводу у этих двоих?  Дамблдор медленно встал рядом с МакГонагалл, без злобы или осуждения глядя на рассерженного Снейпа, заложил руки за спину и спокойным голосом ответил: — Мистер Нотт и мистер Забини, на мой скромный взгляд, не должны оставаться в школе, когда их друзья справляются со столь тяжёлыми событиями. Мне думается, не велика потеря, если они на неделю раньше уйдут на отдых. К тому же в этом году они изрядно постарались, — Дамблдор вновь подмигнул друзьям.  Тео и Блейз, пытающиеся по выражению лица подруги понять, что вообще происходит, синхронно кивнули директору и глазами впились в профиль Джейн. Она с крохотной ухмылкой наблюдала за попытками Снейпа выставить её и Гарри в дурном свете, но, кажется, тот не учёл — все в этом кабинете были на её стороне.  Даже МакГонагалл переменила мнение насчёт слизеринцев — горой стояла, с вызовом смотря на коллегу.   — Я не буду отпускать своих учеников, — стоял на своём Снейп. — На них и так плохо влияет общение с этой четвёркой, — он кинул на Джейн презрительный взгляд, на что она выкатила нижнюю губу, очень сопереживая горю профессора. — Они скатываются по всем предметам.  — Не правда! — возразил Блейз и стушевался, получив ровно такой же взгляд от Снейпа, что и подруга ранее.  — Боюсь, Северус, ты преувеличиваешь, — по-доброму сказал Дамблдор. — Тем более, твоё согласие как декана, увы, не требуется. Я лишь оповестил тебя о срочных изменениях.  — Альбус, — предупредительно прошипел Снейп.  — Северус. — Всё так же по-доброму, но с едва заметной холодностью обратился директор. Снейп глубоко вздохнул, скривил свой крючковатый нос и, изъявляя откровенную грубость, молча развернулся к выходу.  Дверь хлопнула, сотрясая артефакты на полках.  В тишине комнаты Дамблдор хлопнул в ладоши и улыбнулся:  — Ну, что? По коням?