I'll say goodbye soon

      Дни текли, как прокисшее, образующее вязкую полутвердую жидкость молоко. Казалось, что это было медленно. Но в этой медлительности Тайлер как раз и замечал, как сильно рассеивается его внимание с каждым днем. Вряд ли это от таблеток, скорее в принципе из-за потока его жизни.       И на занятиях по фортепиано Тайлер пытался смотреть только на свои пальцы и думать только о своих пальцах, пока преподаватель, кажется, тоже не в духе от промахов Тайлера, слушал его игру и смотрел в окно. Мистер Битс достаточно добрый и мудрый мужчина в возрасте. Он выглядел как классический пианист из оркестра, однако хоть и еле успевая, но в ногу со временем такие люди шли, и занятия были чуточку комфортнее от того, что на его преподавателе не было костюма и рубашки. От того, что он носил зачастую свитера было комфортнее.       Мистер Битс, как бы ни кричали стереотипы, вопреки им не кричал на Тайлера еще ни разу. Тайлер просто вспоминает свою преподавательницу в музыкальной школе, которая иногда даже била по пальцам, мерзковато говорила всегда в нос, даже когда повышала голос, и этот противный акцент... Здесь же даже какое-то умиротворение в музыке, хоть и приходилось учить более сложные классические композиции. Так от самой известной, более легкой для понимания классики Тайлер подходил к гораздо менее известным композиторам, музыку которых иногда понять совсем сложно, а уж тем более выучить. Взросление пришло к Тайлеру и в учебе. То есть переход из уютного гнезда в место, где больше сложных вопрос и слишком мало ответов.       — Знаешь, Тайлер, далеко не многим дано понять музыку полностью. То есть, конечно, по поверхности ее читать легко, но многие здесь учатся для того, чтобы учиться, лишь малые наслаждаются. Высшее образование для большинства как инструмент, который поднимет их выше, но как бы это смешно ни было, я в свои годы пошел учиться музыки просто ради того, чтобы заниматься только музыкой, даже особо ничего не планируя на будущее. Как ты считаешь?       Тайлер потупил взгляд на руках. Он видел лишь спину своего преподавателя и внимательно слушал, пока думал о том, как многое может сказать о человеке его силуэт. На чужой спине будто очень большая тяжесть, но этот человек даже в свои годы держит ее прямо, как бы показывая всем, как легко это все нести, если голова не забита мусором.       — Я бы хотел играть свою музыку после выпуска. Но, извините, сейчас я скорее учусь, чем наслаждаюсь.       Мистер Битс обернулся, глазея на Тайлера. Его взгляд не разочарованный, а будто просто понимающий. Все-таки, не всем быть особенными.       — И почему же ты так считаешь?       — Потому что я поступил сюда, потому что так захотели родители. Я думаю, что и без образования мог бы сейчас заниматься музыкой, просто своей. Почему-то я уверен, что такие высокие познания мне в итоге будут не нужны.       Мистер Битс кивает, кажется, это и ожидая услышать.       — Но я бы на твоем месте брал то, что пока что тебе дают. Университет дает не только знания, но и воспоминания тоже. Я бы был очень рад сейчас оказаться таким же юношей как ты, кому дозволено развлекаться и делать глупости.       Тайлера немного улыбает тот факт, что голос мистера Битса отдаленно напоминает голос Шугара. Он уверен, что если бы мистер Битс был птицей, то такой же, как фамильяр мистера Дана.       Но все-таки сейчас ему хорошо. Без этих шепотов в голове и мыслях об учителе музыке. В этом кабинете было спокойно и Тайлер просто иногда позволял себе быть хорошим учеником, хорошим сыном, и просто приличным человеком рядом с таким преподавателем. Он чувствовал себя в таком образе как дома, где действительно был таким.       Каким бы это ни было клише, но, возможно, музыка и вправду на время избавляет его от всех ужасов.

***

      Зачастую в тихой комнате чувствуется умиротворение. По крайней мере, раньше так было. Тайлеру нравилось не слишком желтое, осеннее освещение в комнате. Как раз оно давало спокойствие, особенно пока просто неподвижно лежишь и наблюдаешь, как от неизвестного сквозняка шатаются все странные украшения для комнаты от его соседа. Началось все будто с праздничных флажков, потом он начал выращивать цветы, которые всходят побыстрее, далее он старался повесить на потолок веревки с красивыми камушками (один из них Тайлер даже запомнил - розовый кварц), а сейчас большую часть комнаты занимали различные обереги и ловцы снов, ручная работа самого Шипа. Тайлер старался не замечать, как их становится все больше и больше, даже на стороне комнаты Тайлера уже весит парочку. Но казалось, не замечать такое просто невозможно. Они будто кричат Тайлеру о напоминание, как сильно он боится сейчас каждый день. Боялся настолько сильно, что напугал своего соседа, раз уж он развесил тут все. Проблема лишь в том, что они ни капли не помогали, несмотря на то, как много их стало.       Однако, только неделю назад Тайлер старался не появляться в этой комнате, а лишь только на ночь. Но сейчас он спокойно лежал в своём одеяле, будто готовый, что все ужасы снова накроют его с головой и он ни разу не дернется. Иной раз он игнорировал промелькнувший на секунду силуэт белокурого мальчика, просто закрывал глаза на это, ковыряя заусенец на пальце, но так и не двигаясь всем телом.       Он чувствовал себя в психиатрической больнице, как псих, привыкший к своим галлюцинациям. А вечная слабость и апатия просто последствия таблеток. Но это блеф. Тайлер глубоко внутри до ужаса боится и его грудь каждый раз сжимается, когда ему мерещится даже какая-то мелочь. Он просто по своей привычке остаётся в куполе своих проблем, потому что не умеет их решать. Он умеет с ними только мириться и ждать, когда они закончатся. Но что-то ему подсказывало, что у проблемы с призраками нет конца. Поэтому сейчас он будто просто ждал своей верной смерти.       Кажется, он уснул впервые за несколько дней достаточно крепко, пока вот так вот отгонял от себя плохие мысли слабыми разрядами тока из пальцев. И он даже почти улыбнулся от собственного спокойствия, пока из дремы его не выдернула вибрация телефона.       Он ещё никогда так не вскакивал просто от звонка. Никакие будильники раньше не могли победить крепкий сон Тайлера Джозефа. Однако сейчас он как заснувший охранник на работе, вскакивающий с каждого шороха, потому что человеческие рефлексы на чеку, ведь кругом опасность.       Он щурится, голова сразу же запульсировала болью и бесконечным нытьем в висках, глаза в мыле, а он пытается разглядеть, кто ему все-таки звонит. Звонят ему довольно нечасто.       Проебавшись все-таки с расследованием высвечивающегося номера, Тайлер просто взял трубку, вставая с кровати, чтобы подойти к зеркалу.       — Да?       Как только он подал голос горло болезненно засаднило. В глотке будто была неприятная, тягучая мокрота, но она каким-то образом будто затвердела и не собиралась выходить. Тайлер попробовал прокашляться, но ничего не вышло, только больше болезненных ощущений.       — Тайлер?       Голос матери с таким страхом в тоне заставил Тайлера отрезвиться от сна моментально. Он даже как-то затрясся, прижимая телефон плечом к уху, чтобы освободить руки и включить воду. Да что у него с глоткой? Будто что-то застряло.       — Мама? Что случилось?       В звонке произошла какая-то кроткая пауза. Тайлер хмурился, прислушиваясь, кажется, услышав лишь короткий всхлип, что вообще не улучшало ситуацию.       — Тайлер Джозеф, я клянусь, я когда-то тебя породила я тебя и убью когда-нибудь...       Да, его мама определенно плакала и Тайлер даже забыл про то, как совсем недавно хотел освежить лицо холодной водой. Кран так и был выкручен, но воды оттуда не лилось. Опять отключили?       — Ты чего? Что случилось?       Голос Тайлера стал в разы нежнее, наверняка только мама Тайлера слышала такой его голос. Хорошо, что в комнате сейчас никого не было.       — Ты случился, Тайлер! Ты мне три дня не отвечал.       Тайлер зашипел, закусывая губу и сразу же впиваясь в волосы своими пальцами. Паника сразу же начинала нарастать на него, и он уперся в стену спиной. Это все страшно. Как он мог забыть? Как он мог не услышать звонок?       — Но как же... Мы же только вчера...       Он мысленно прогоняет весь вчерашний день в голове и буквально не может ничего вспомнить. Лишь мыльно, совсем мутно какие-то детали дня. Как он мог все это время чувствовать себя спокойным, когда в голове полный бардак?       — Нет, Тайлер. Ты не отвечал мне три дня, я даже уже звонила твоему директору, думала, что с тобой что-то случилось... — мама снова делает паузу, а потом вдруг слезливо фыркает и Тайлер буквально по звукам видит, как она упирает лоб в свою ладонь, качая головой. — Ты меня так в могилу сведешь...       Брови Тайлера сдвигаются, образуя глубокую складку. А он и сам готов сейчас расплакаться и бессильно качать головой. Себя хотелось избить, крича самому себе, что пора приходить в себя.       И его нос почти защипало, он почти уже начал рыдать, как не делал никогда за всю свою жизнь, но вместо слез он подавился, сразу же падая к раковине. Он не кашлял, его будто рвало, пока с языка, зуб и губ, прямиком из глотки не потянулась густая, глянцевая ниточка чёрной жидкости. В горло встал ком настолько широкий, что Тайлер перестал дышать. Этот комок чего-то болезненного буквально перекрыл все его пути воздуха, от чего он скукожился и пытался как-то его протолкнуть глоткой, но получалось лишь болтаться в беззвучном задыхание.       Телефон упал на плитку вместе с обеспокоенными криками матери Тайлера. Он своими худыми пальцами лез в свой собственный рот, пытаясь будто протолкнуть это что-то, вставшее на корне языка, но добивался лишь того, что пальцы изо рта возвращались полностью измазанные в чёрный. Глаза закатывались, по лбу забарабанил пот, картинка покрывалась черными пятнами и размывалась. Самое ужасное, что перед лицом Тайлера весело зеркало и он видел то, как синеет его лицо, кажется, прямо перед своей смертью.       В голове пролетела мысль о том, что лучше бы он видел лицо своей матери в этот последний раз.       Хриплый вдох кажется самым драгоценным за всю жизнь. Тайлер не чувствовал своего тело и казалось, что вот-вот и он просто свалится на пол. На дно раковины шлепнулось нечто. Комок из слаймообразной чёрной дряни, которая пачкала этим черным кристально белую раковину. Что-то теплое, распластавшееся в разные стороны. Было ощущение, что если это что-то проткнуть, то все внутренности этой драни растекутся. Но это было совсем не так важно по сравнению с тем, как Тайлера шатает. Он истерично вдыхал воздух, глотку жгло, а тело болезненно скручивало и леденело. Его руки чёрные, а перед ним, прямо в раковине, то, что он только что выплюнул. Сумасшествие подкрадывается со спины, потому что пару раз в голове Тайлера проскакивает мысль, что он только что выдавил из своей глотки какой-то свой орган. Но, кажется, он все еще жив. Не хочет смотреть на все это, но и будто не может отвести взгляд.       Большие капли слез падают на кафель, пока он скользкими от чёрной дряни руками пытается поднять уже разбитый телефон. Он бешено прижимает его к уху, надеясь услышать, что его мама все еще здесь, и даже облегченно выдыхает, но при этом ни о каком облегчении и речи не может быть.       — Мам... Мама...       Он только и мямлит, не в силах сказать что-то еще. Ему просто нужен голос его матери, пока он зажимается в угол ванной комнаты, бешено бегая по ней глазами, будто теперь здесь кто-то должен появиться, а Тайлер должен защищаться.       Мысли просто жужжат в голове. Он слышит торопливый голос своей матери из трубки, который так же истерично пытается узнать, что там с Тайлером происходит, но голос в голове будто в десять раз громче. Это не так же громко, как закричать прямо кому-то в ухо. Это громко так, будто кто-то добрался прямо до мозга, атакуя его своим бредом.       Ничто не обещает Тайлеру, что он в первый и последний раз вытаскивает у себя из глотки это нечто. Ничто не обещает Тайлеру, что хуже этого больше ничего не будет.       Он зажмуривает глаза и слышит только последние слова матери, граничащие с криком:       — Тайлер, я тебя умоляю, приезжай к нам. Я схожу с ума, пока не знаю, что с тобой. Пожалуйста, Тайлер... Я прошу...       Тайлер замотал головой, будто пытается чему-то сопротивляться. Пальцы оцепенели, болезненно застыли, пока он царапал своё лицо и свою шею. Что-то сзади, чуть ниже шеи, ужасно зудело, и он расчесывал кожу на этом месте.       — Я просто... Просто немного отравился, мам... — и он бьет себя по голове за свою ложь. Бьет так, что в ушах начинает звенеть. — Я приеду на выходных в этот раз... Обещаю.       В этот раз Тайлер собирается сдержать своё обещание.

***

      Да, самое ужасное оказалось только впереди. Потому что в каком бы состоянии Тайлер не был, ему пришлось убрать собственное нечто из этой раковины, смотреть на него, касаться, а потом оттирать все следы, чтобы никто не увидел. У него нет человека, который отодрал бы Тайлера от этой раковины и уложил в постель. У него нет человека, который убрал бы это все, давая Тайлеру отдохнуть. У него нет человека, с которым ему было бы не страшно. Точнее, есть такой человек, но он ни в каких смыслах не принадлежит Тайлеру.       Поэтому он не смог остаться в комнате, даже пока так гудела и болела голова. Он не нашёл таблетки в тумбочке, поэтому теперь скитался то ли в их поисках даже в местах, где он сегодня не был, то ли пытаясь снова почувствовать себя бездушной тенью.       Конечно, еще потрясывало, а чёрные разводы на одежде и иногда на пальцах он так и не смог отмыть. Точнее, он мог бы постараться побольше, но у него просто не хватило сил остаться в этой ванной под смутными желаниями просто утопиться. Он бы и не смог утопиться в душевой кабинке, будем честны.       И так, снова обойдя чуть ли не всю территорию консерватории, он вернулся в общежитие, хотя совсем не собирался снова оказываться в комнате. Он нервно чесал затылок, стоя напротив двери в комнату Фиона. В нём что-то ломалось, будто ломался весь Тайлера и выстроенные его же руками стены. Но ему просто больше некуда было идти, отвязав полностью вариант с комнатой мистера Дана. Он подумал, что, может, на этот раз стоит обратиться за помощью к своему лучшему другу...?       Но Тайлер понимает, что все-таки не сможет ему рассказать обо всем, что только что с ним случилось. Он понимает это, когда открывает дверь и видит сначала улыбку Фиона, а потом шок. Да Тайлер выглядит точно так же, как в тот день, когда Рэй появился в его комнате и второй раз умер. Ну, думаю, вы помните.       Он молча прошёл глубже в комнату, закрывая за собой дверь без какой-то определенной эмоции на лице. Фион ничего не говорит против, только лишь ставит электрический чайник и кивает Тайлеру на свою кровать. Он очень старался максимально показать Тайлеру, что здесь ему рады.       Тайлер не присел, он просто свалился на кровать, бездушно оглядывая комнату. Фион же мялся, прежде чем начать говорить:       — Тай, я... Заметил, что ты пьешь какие-то таблетки. Ну, точнее, я заметил это только сегодня.       Фион какой-то нервный и неуверенный сегодня даже для самого себя. Но Тайлер слишком не в себе, чтобы это заметить.       — Ты просто оставил их сегодня в столовой и я...       Взгляд Тайлера сразу же оживился и все-таки сосредоточился на Фионе. Если до этого его глаза выглядели даже какими-то мертвыми, то сейчас они слабо засияли.       — Они у тебя?       Фион как-то озадаченно замолчал.       — Таблетки, Фион. Они у тебя?       У Тайлера руки затряслись. Он просто хотел получить свою баночку обратно, будто только она поможет ему прийти в себя.       — А, да... Точно.       Фион достает баночку из тумбочки, не успевая их даже протянуть Тайлеру, как он за них ухватился, не глядя высыпая на ладонь парочку и торопливо закидывая в рот. Он закрыл глаза, болезненно проглотив. Кажется, на его глотке остались раны.       Тайлер даже нервно улыбнулся, пока чувствовал, как желанное лекарство спускается к желудку. Фиона это немного пугало, но он не подавал виду, отворачиваясь к столу, чтобы налить чай. Но когда чай был готов и Фион хотел протянуть Тайлеру кружку, он услышал в ответ лишь мягкое сопение.       Тайлер уснул как по щелчку пальцев, а его веки с ресницами слегка дергались. Даже перемещение на подушку и мягко севшее на него одеяло его на разбудило.       Желание позвонить родителям и рассказать о состоянии своего друга все больше давило на голову Фиона, но просто представив обиду и злость Тайлера за это, он это желание заглушал. В голове бесконечно звучала фраза, озвученная самим Джозефом: "не твое дело".       Кажется, разговор об этих самых таблетках, который пытался начать Фион, не состоится.

***

      Если бы Тайлер был более людимый и если бы не считал, что нет ничего такого в том, чтобы попросить у своего друга помощи в поездке до дома на этих выходных, то он бы сейчас не шарахался по своей комнате в попытках успеть собрать все вещи. Шипа уже не было, а Тайлер проспал, теперь угрызая себя за то, что откинул идею собраться ещё со вчерашнего вечера. Он швырял в сумку просто все, что могло попасться под руку важного. По крайней мере, хотя бы какие-то, даже плохие вещи Тайлера, должны были остаться дома, поэтому он пытался сосредоточиться на другом.       Кажется, он даже забыл запереть дверь, когда вылетал из комнаты на лестницу. И с лестницы же со своим сомнением возвращался, проверяя, а потом фыркая и снова выпрыгивая на лестницу. Он закрыл её и моментально забыл. Ещё никогда он не чувствовал себя таким несобранным.       Почему-то ему казалось, что он ещё успеет. Почему-то, когда он выбегал с территории консерватории и добирался до автобусной остановки он считал, что в последнюю секунду запрыгнет в автобус. Но нет. Он останавливал свой бег уже на пути к остановке, а потом и вовсе затормозил, потому что автобуса и не было.       Он поплелся обратно даже, кажется, спокойно отреагировав. Но чуть позже от него полетели все мелкие камни от каменной дорожки, потому что он начал психованно пинаться, ругаясь всеми возможными матами в мире, даже на других языках.       Это пиздец. Мама точно обидится, если Тайлер не приедет и на этот раз, при том, что он пообещал. А теперь есть только один вариант: ждать автобуса до города, потом в городе пересаживаться на другой, потом еще раз на другой, и затратить больше денег, чем было нужно. Точнее, поехал бы он уже на ушедшем автобусе, то поехал бы бесплатно.       Он почти рвет свои волосы, шагая обратно к общежитию, ведь следующий автобус до города через два часа. Если бы он успел, то через два часа был бы уже дома...       — Джозеф!       Тайлер настолько злой, что даже не станет флиртовать со своим учителем. Да, это высший уровень его злости.       — Иди нахуй!       Он обернулся только чтобы кинуть это и наконец открыть эту чертову дверь в общежитие, но Джошуа ловит его за шкирку, слишком легко своими охуеть какими сильными руками отдирая Тайлера от этой двери, как какого-нибудь кота.       — Да какого хуя?! Что ещё испортит мой сегодняшний день?!       — И как в таком маленьком парне помещается так много злости? — Джошуа усмехается, так и не отпустив Тайлера. О да, тот самый Джошуа Дан в своей толстовке с какой-то рок группой. Интересно, этого до сих пор никто не замечает, или думают, что это не Джош совсем? — Ну что ты? На автобус опоздал?       — А это уже реально не ваше дело!       Тайлер огрызается, начиная махать руками и пытаться выбраться. Но когда он слышит треск ниток своего капюшона все-таки останавливается. Только ради того, чтобы не порвать.       — Все, остынь. Пошли.       Мистер Дан его все-таки отпустил, а Тайлер нахмурился, теперь наблюдая, как он уходит.       — Куда...?       — Повезу тебя в лес в багажнике, Джозеф. Давай, шевели бедрами, я два раза предлагать не буду.       Тайлер немного размышляет. Его учитель танцев сейчас идет на парковку, так ещё и позвенькивает ключами от машины. Кажется, разгадка очевидна, но Тайлер немного мечется. Гордость не позволяет принять такую помощь, но вот дыхание совести в затылок насчет обиды собственной мамы, кажется, немного начинает побежать. Ладно, ему сейчас важно добраться домой. Наверное, неважно какими способами.       Джошуа снимает блокировку с машины, когда Тайлер все-таки до него доползает. Парень открывает заднюю дверь, чтобы кинуть туда сумку, а потом и переднюю пассажирскую, готовый уже сесть, но внезапно рука Джоша хватается за дверку машины, чуть прикрывая её и не давая Тайлеру пройти. Он нагибается, усмехаясь. Кудряшки забавно падают ему на лоб, но острые, тигриные черты лица делают даже из таких милых кудряшек дерзкую прическу.       — Не торопись, Тай. Я повезу тебя с условием, что ты вернешь мне мою кофту.       А Тайлер и не думает над ответом.       — Не верну.       И если нудно будет, он продаст за неё душу.       Джош смотрит на Тайлера прожигающим взглядом, очень пристально и близко, пытаясь убедить такими своими глазами и хмурыми бровями. Но Тайлер не поддается, и Джош в итоге смеется, позволяя Тайлеру сесть в машину.       — Ты упертый баран, Джозеф.       — Да и похуй, — Тайлер шепчет это себе под нос, сразу же утыкаясь в телефон, не обращая внимание на учителя, усаживающегося за руль.       Путь от консерватории до города короткий, если ехать на машине. Пролетев пару уже слегка пожелтевших осенних долин, каких-то частных построек, начинается город. Тайлер как может прячется от солнца, светящего в глаза и в капюшоне. Он все ниже сползает по креслу, а после пару игнорируемых им просьб о том, чтобы он пристегнулся, мистер Дан сам защелкивает ремень безопасности Тайлера на светофоре.       Тайлер не собирается его благодарить, не-а, ни в коем случае. Зато он позволяет себе из-под лба иногда наблюдать за профилем своего учителя и за тем, как двигаются его губы под слова песен. Вкус в музыке у него такой же, как и он сам. Точнее, вкусом здесь и отдаленно не пахнет. В его плейлисте есть практически все, и то, что Тайлер безумно любил, и то, что безумно ненавидел.       В итоге поездка получается чуть быстрее, чем была бы на автобусе. И Тайлер очень, блять, надеется, что ему не придется объяснять своей маме, кто же такой его подвозит. Но Джошуа, как назло, паркуется прямо во дворе дома Тайлера. Почему нельзя просто остановиться параллельно дому, на дороге, по которой мало когда проезжают машины? В частном-то секторе.       А Джошуа по иронии судьбы выходит из машины... Хотя у Тайлера нет огромных сумок, которые нужно было бы помочь вытащить.       Тайлер чувствует свой привычный прилив раздражения, когда за его спиной открывается дверь его дома. Конечно же обеспокоенная Келли Джозеф горит желанием проверить, кто там приехал на их двор.       — Привет, Келли!       — Ох, добрый день, Джош.       Тайлер передергивает. В смысле "привет, Келли?". Какое, нахуй, "добрый день, Джош?"       Он буквально вытягивает ответы на его немые вопросы одним только взглядом, и его мама, привыкшая к такому своему сыну, лишь беззаботно смеётся.       — Джош проходил практику в школе Мэдди, Тайлер. А еще я ему звонила, когда хотела узнать, как ты там.       Тайлер не знает, окунулся ли он в позор или в гнев за такой секрет. А ведь и вправду, Джош даже не спрашивал у Тайлера адрес, когда предлагал подвезти.       — Почему вы не сказали?       Джош лишь со своей загадочной улыбочкой пожимает плечами.       — Ты и не спрашивал.       И этот придурок устраивал с Тайлером войну на уроке танцев, хотя знал его и его семью? А, ну еще несколько упущений: видел его в клубе, отвечал на его флирт, курил с ним вместе за общежитием и обсуждал сущностей, которые преследуют Тайлера и буквально не дают ему жизть. И все это время он молчал о том, что он, оказывается, знакомый семьи Тайлера.       — А мне что, к каждому подходить и спрашивать: "не знакомы ли вы случайно с моей мамой, мистер?"       Мистер Дан отмахивается, а Келли просто не обращает внимания. Да Тайлер что, просто пустое место для этих двоих?       — Заходи к нам на чай, Джош. Я думаю, Мэдди будет рада.       — Ох, нет, извини, у меня дела. Я с радостью заскочу как-нибудь в другой раз.       Тайлер психованно достает свою сумку и плетется к двери. Ну, ему хотя бы действительно не пришлось объяснять, кто такой его там подвез.       — Тайлер, а спасибо? — Келли останавливает его, кивая на Джоша.       Вообще-то, да, в планах Тайлера не было благодарить своего учителя. Никогда в жизни. Но... Мама есть мама.       — Спасииибо, мистер Дан, — и он делает это максимально язвительно, так, что этого сарказма не заметит даже самый дурак.       Последнее, что видит Тайлер перед тем, как зайти в дом это то, как плечи его учителя слегка трясутся от смеха.       Громкие, глухие шаги Тайлера по лестнице, в которые он вкладывает весь свой гнев, оповещают, кажется, весь дом о том, что он здесь. И только стоит ему открыть дверь, как он замечает макушку с длинными, гладкими волосами своей сестры. Да, Тайлер угадал. Тощая задница Мэдди все-таки протирает его компьютерный стул.       Но здесь он будто в момент расслабился, даже плечи опустились. Он не мог грубо относиться к своей семье, как бы зол ни был. Особенно к сестре.       — Занимаешься персонализацией моего компьютера, Мэд?       Девочка поворачивается и на её лицо разом запрыгивает улыбка.       — Тааайлер, — она собирается встать и подойти к нему, но Тайлер делает это быстрее, прижимая её голову к своей груди, делая пародию на объятия.       — Я смотрю, ты сюда переехала. — потому что, да, в комнате Тайлера кругом валяются вещи Мэдди. Если раньше здесь не было совсем ничего говорящего о том, что здесь живёт какая-то личность, а не комок из комплексов и скрытности, то теперь тут буквально пахло женским пубертатом. Не хватает еще плакатов шикарных, белозубых парней. Ну, или девочек, кто знает... — Боже, ты поменяла обои на розовые... И удалила все мои игры.       — Ну, блин, просто... — Мэдди отвела взгляд в сторону, кажется, все-таки чувствуя укол вины за свои проделки. — Просто тогда бы не хватило памяти на симс... И на роблокс... И на майнкрафт... И на...       — Ладно, перестань, не своди меня с ума еще больше.       Тайлер усмехнулся, все-таки отходя от девочки, чтобы распаковать свои вещи.       — Значит, сбежала от Зака, да? Как же он без тебя спит...       — Да он сам только рад! Знаешь, Тайлер, меня уже так достало, что он говорит по ночам.       — Сегодня придется его послушать еще разок. Спать то мне где-то нужно.       — Конечно, ничего страшного... — Мэдди улыбнулась, наблюдая за своим братом, которого, на самом деле, не видела уже второй месяц.       — Вы обо мне что-то говорили?       Зак появляется в проеме комнаты, с улыбкой, натянутой от одного глаза до другого. Тайлер не улыбается так в ответ, потому что ему кажется, что... Блять, Зак стал еще выше? И где же добавление хотя бы одного сантиметра к росту Тайлера? Какого черта его родной брат так сильно отличается?       — О да, Мэдди говорила о том, что ты достал её разговаривать во сне.       — Эй!       Тайлер все-таки усмехается, принимая рукопожатие от брата. Да, так и ожидалось, что его окружат, как вороны на труп кошки. Господи, Тайлер, почему у тебя даже сравнения такие мрачные?       — Ладно, младшенькие, сгиньте. Вернулся ваш тиран и ему нужно разобрать свои вещи.       — Боже, Тайлер, только не злись, уже уходим, — Зак смеется, отлавливая Мэдди за локоть.       — Будьте осторожны, а то опять буду тушить об вас сигареты и заставлять делать всю грязную работу за меня.       Все трое смеются, пока дверь наконец не закрывается. Тайлер плюхается на кровать с мыслью... Может, он нигде не чувствует место своим, потому что никак его не метит? Как легко Мэдди удалось оставить в этой комнате свой след, когда как за её вещами не видно и пятнышка, говорящего о том, что два месяца назад здесь жил Тайлер. Всю свою жизнь до учебы в консерватории.

***

      Тайлер приходит на семейный обед первым. Конечно, перед этим был его личный седьмой круг ада под названием "мама хочет знать все о твоей жизни", состоящий из всех возможных вопросов об учебе и парочку провокационных.       И сейчас он уселся на своё место, ожидая, когда уже подползут другие. У него сжимаются кулаки от того, что первым не приходит его мама, не приходит его брат или сестра. Первым приходит его отчим, смеривший его каким-то уставшим, нежеланным взглядом.       — Все-таки нашел свободное окошко для семьи, Тайлер? Ты действительно настолько занят?       Верн доставал тарелки и другие кухонные уборы, решив подготовить их перед обедом.       — Завали свое ебало.       Как же легко и приятно говорить это, пока остальные члены семьи не пришли и не услышали очередную перепалку. Тайлер ненавидит перемены и не всегда принимает что-то новое в жизни. Даже когда это новое уже стало старым, он так и не наладил свои отношения со своим новым "отцом". Кажется, сначала он был очень обижен на маму, считая, что она предала настоящего отца Тайлера, но потом вся его ненависть перебралась на самого Верна, потому что на маму он не мог злиться долго.       — Что ты там сказал?       — Я сказал: завали свое ебало, пап.       И Тайлер под конец мило, но язвительно улыбается, снова отвлекаясь на свой заусенец. Если бы Верн не подавал голос в сторону Тайлера, а уж тем более не позволял себе оценивать его поведение и считать, что должен на это влиять, то Тайлер бы вообще ничего не говорил, относился бы к нему, как к соседу.       И как хорошо, что в большинстве случаев отчим Тайлера в итоге решает промолчать на его громкие слова, иначе это можно было продолжать бесконечно. Он даже маме ни разу не пожаловался, за что Тайлер хотя бы немножко, но уважал его.       Но когда семья все-таки собирается за стол, Тайлеру становится тошно от предложенной еды. Он будто ждал этого уединения за столом, даже при том, что приехал только ради спокойствия мамы, но теперь все опустилось вниз. Все все равно было как-то не так, будто Тайлера здесь не должно быть. Даже его комната с жуткими галлюцинациями и призраком студента будто принимает его роднее. И он оттягивает воротник своей толстовки, будто она его и душит, а не что-то там другое.       Теперь каждый раз, когда в своей глотке Тайлер чувствует ком, грудь сжимает от страха, что он выплюнет новый комок из "нефти". Да-да, прямо сюда, на свою все еще пустую тарелку, выплюнет перед всей семьёй и его обязательно угребут в больницу, где врачи будут пожимать плечами. А потом Тайлера потащат по каким-нибудь экстрасенсам или заговорщикам, чтобы избавить Тайлера от какого-нибудь проклятья. Фантазии нет конца, но это просто смешно, потому что в их мире, где существует магия, большинство экстрасенсов — это обычные люди-шарлатаны.       — О, Тайлер, у тебя же корни отросли! Давай их подкрасим, пока твой мастер по волосам свободен.       Мастер по волосам Тайлера и есть Мэдди. Она любила "эксперименты" над внешностью, только вот сама была чиста, даже волосы натурального цвета. Экспериментировала она на других людях, и даже хотела проколоть Тайлеру пирсинг, уверяя, что не ошибется после десяти видео-уроков на ютубе. В итоге Тайлер отказался и она опробовала своё мастерство пирсинга на своей однокласснице, за что потом получила от родителей и классного руководителя. Остались только волосы Тайлера, и вот, повод снова надеть целлофановые перчатки на ее тонкие руки все же нашелся.       — Хорошо, если хочешь надо мной снова издеваться. Значит все еще любишь.       Тайлеру даже усмехнуться поддельно не получилось, хотя в кругу семьи это было его высшее мастерство. Ощущение паники не отходило. Он так и пялился на пустую тарелку, пока мама не одернула его, ведь все уже съели половину набранного обеда, а он так ничего и не выбрал для себя.       Затолкав еды столько, сколько влезло, Тайлер отсылал своё отсутствие аппетита на то, что его укачало в машине. Он пытался не выглядеть слишком торопливым, когда выбегал на улицу, подгоняя, чтобы Мэдди и Зак собирались в магазин за краской для волос.       Уже наружи он вдыхал воздух, будто сейчас побывал на марсе, а теперь все-таки вдыхал кислород. Он даже схватился за шею, случайно теперь чувствуя биение своего пульса. У него в детстве были панически атаки, но что-то подсказывало, что дело сейчас вовсе не в них. Может все-таки дело в том, что ты уже вторую неделю ходишь полудохлый, забываешь все в этом мире и не ешь, Тайлер? Может, все-таки есть какие-то проблемы, которые не стоит игнорировать, а, Тайлер?       Надышавшись кислорода, Тайлер решил, что пришло время для никотина.       Поджигая сигарету из пальца, Тайлер прошёл к чёрной машине, проводя по ней рукой, будто гладит в знак приветствия. Машина совсем не современная, прямо-таки ретро. Отец любил такие машины, вот и купил. Интересно, как бы он отреагировал, узнав, что теперь на его месте, за рулем этой машины, сидит совсем незнакомый ему человек?       Напротив дома Джозефов, в соседнем доме, Тайлер видит, как кипишует на кухне их соседка. Миссис Джо всегда слишком торопливая, какая-то тревожная. В детстве Тайлер иногда виделся с её сыном. Все закончилось тем, что она обвинила Тайлера в том, что он столкнул ее сына с самоката, от чего он разбил нос. Тайлер, на самом деле, не был виноват, было совсем слегка обидно, но сейчас он понимает, что эта женщина просто чем-то страдает. Ровно так же, как и все здесь. Один из этапов взросления - осознание, что каждый человек, даже самый любимый, на самом деле, чем-то да страдает.       Закончив с сигаретой, Тайлер открыл дверь со стороны водителя, плюхаясь в машину и вздыхая. Он еще не чувствовал себя тем парнем, кто должен везти машину, каждый день ходить за покупками для ужина, а уж тем более работать. Даже если в итоге он так и будет одиночкой, он не представляет себя ответственным мужчиной. Ему легче представить себя мертвым, особенно учитывая последние события его жизни. Вот в чем дело - Тайлер даже особо не может себя охарактеризовать. Будет у него своя группа - и что дальше? Его будущее абсолютно мутное и белое, он даже не знает, чего хочет сам. Может быть, он хотел бы, чтобы Фион все знал о нём. Может быть, он хотел бы перестать запрещать себе приходить в комнату мистера Дана. Может быть, он хотел бы признаться маме в том, что он далеко не святой. Но это слишком сложно. Слишком не для Тайлера. Вообще никаким образом не его стезя.       Тайлер кусает губу, когда кладет руку на руль. Даже не верится, что он когда-то смог сдать на права. Тайлер? Сдал на права? Смех, да и только. Но сейчас больше не это волновало, по крайней мере, не в этой машине. В машине, где уже даже не пахнет так, как раньше. В магнитоле тоже совсем не те песни. Да, возможно, Тайлер слишком цепляется к прошлому, но его просто бесит, что везде его элементы комфорта исчезли после смерти отца. От одного представления, что игрушечную танцовщицу, которую он с отцом купил на какой-то заправке, просто взяли и выкинули, в ушах гудит.       Вот она, причина, по которой он совсем не хотел возвращаться домой. Он не мог смотреть на то, как все отпускают прошлое, а Тайлер так и остаётся позади.       Зак хлопает пассажирской дверью, а Мэдди устраивается сзади. На этот раз, теперь, когда Тайлер за рулем, он пристегивается, молча заводя мотор.       — В путь?       Ответ очевиден: да.

***

      И даже не очень понятно - радостно это или нет: вернуться к урокам танцев так быстро, после выходных дома. Сразу в понедельник, поставили первой парой. Не хватало еще записки: "специально для тебя, Тайлер! :)" Да-да, жизнь не очень любит Тайлера Джозеф. А он абсолютно к ней взаимен.       Методика отвлекать себя от всего ударами тока из пальцев - уже привычка. Еще можно поглазеть в окно, где вот-вот уже пойдет снег, или пожевать щеку, или вспомнить стих из пятого класса. Кстати, на удивление, иногда получается. Но, к сожалению, ничего Тайлера Джозефа не может отвлечь от ровного голоса Джошуа Дана, который так часто делает вид, что у них с Тайлером совсем нет никаких секретов. Тайлер бы тоже был не против, если бы на самом деле не было никаких ужасов в его жизни, а из проблем только учитель танцев, с которым он либо флиртует, либо посылает его нахуй, а тот реагирует так нейтрально и просто.       — Мы будем пару раз возвращаться к упражнениям на гибкость и растяжку, по крайней мере, разминаться перед началом занятий всегда придется. Но сегодня, сразу же после разминки, мы, наконец, займемся настоящими танцами. И первое, что мы выучим — это вальс.       Все любопытные взгляды, обращенные на учителя, сразу же становятся хмурыми и непонимающими, пока Джошуа смеется. Вау, Джош умеет смеяться, когда он в этой своей роли строгого учителя? Новое открытие.       — Мы просто начнем с простого, хоть и с парного. В вальсе будем осваивать легкий ритм танца и его чувства к нему. То есть сегодня и пару последующих занятий мы должны будем полностью прочувствовать себя приличной и образованной элитой. Поэтому сейчас попрошу разделиться на пары!       Все сразу же задвигались, а Тайлер лишь отвел взгляд обратно к окну, посылая ещё один разряд. Да нет, ему на самом деле все равно. Было очевидно, что его никто не выберет, да и ему как-то лучше быть лишнем, ведь это билетик к отстранению от танца в принципе. Хотя, что-то ему подсказывает, что Джош придумает что угодно, лишь бы Тайлер танцевал. Даже манекен какой-нибудь найдет или типа того.       — Так, необязательно делится на "парень-девушка" и "низкий-высокий", так у нас ничего не получится! Выберете просто тех, с кем будет удобнее всего танцевать, мы же тут не будем играть влюбленных сцен, это просто танец!       Просто танец, бла-бла-бла... Тайлер все равно в итоге остаётся одним в стороне, и тут оказывается, что его вероятность быть лишним еще больше, чем он представлял. Потому что людей хватает, чтобы поделиться на пары, и один только Тайлер остаётся. То есть, даже нет варианта в том, чтобы кто-то остался без пары и ему пришлось выбирать Тайлера. Забавно, весьма. Он даже усмехается. Все равно он бы не смог коснуться никого из этого стада баранов.       — Отлично, я рад, что вы так быстро сработали. Запомните, с кем вы в паре, если вдруг даже такое сможете забыть. Сначала я покажу, а потом будем медленно запоминать.       Класс, мистер Дан даже не замечает, что Тайлер без пары, это просто комедия. Наверное, после всех попыток Тайлера стать невидимым, настал тот день, когда у него это получилось.       Джошуа отходит к колонкам, чтобы включить музыку, и Тайлер ментально отдает ему респект за то, что он включает её совсем не громко, не раздражающе.       Тайлер поворачивается уже всем корпусом к окну, собираясь подойти ближе и продолжать наблюдать за тем, как мелкий дождь нарастает. И то хорошо, хоть какие-то признаки осени коснулись их корпуса. Даже захотелось выйти и хоть как-то насладится, но жизнь Тайлера заключается в том, чтобы все его желания ломались.       Весь набранный в грудь воздух выбивается, когда его отрывают от окна. Мистер Дан разворачивает Тайлера полностью к себе, схватывая руками его талию, утягивая ближе к середине зала.       — Смелее, Тайлер. Ты не знаешь, куда кладут руки во время вальса?       А руки Тайлера и вправду сначала болтались от растерянности, пока его так активно пытались увести в танец. Ну да, конечно, Джошуа Дан все-таки придумал, чем занять Тайлера на этот урок. Точнее, кем. Ещё более точнее - собой.       Растерянно уложенные руки на плечи сцепляют чужую футболку, а Тайлер сцепляет свою челюсть, все еще слегка сопротивляясь круговым шагам в паре с Джошем. Он еще не понимает, окутывает ли его бешенство или позор, поэтому эмоции на его лице частенько меняют друг друга.       — А с чего бы это я в роли девушки? — Тайлер шепчет это шипяще, все-таки слегка поддаваясь танцу, конечно же неумело. Джошуа ведёт, шагая точно и ровно, а Тайлер лишь волочится, как тряпичная кукла следом.       — Тайлер, если я положу руки на твои плечи, то это скорее будет похоже на то, что я тебя держу, чем на-то, что я на тебя опираюсь, — в ответ шепчет Джошуа, пытаясь вклинить Тайлера получше. — Смотри на свои ноги, ты уже несколько раз наступил на мои.       Более ужасно было то, что за этим наблюдали все ученики в этом зале, а кто-то даже хихикал. Да, мистер Дан определенно взял не того, на ком можно показывать, как правильно танцевать вальс. Тайлер видел его только в фильмах, при том, что он не смотрит фильмы, а значит, кидал лишь короткий взгляд на телевизор, когда мама смотрела что-то в гостиной.       — Вальс — это определенно танец легкости и сдержанности, соединившееся в одно. Но сейчас будем стараться даже не передать эмоцию, а выучить хотя бы последовательность шагов, — Джошуа говорил это уже в полный голос, обращаясь не к Тайлеру, а ко всем ученикам. — Вступление и вовсе будем учить в самом конце.       Слегка замедляющийся танец и совсем входит на нет, но Джошуа не отпускает Тайлера, проверяя, все ли на них смотря.       — Я - вперёд, ты - назад, но опираясь только одной ногой, — Джошуа делает один шаг вперед, прежде удостоверившись, что Тайлер сделал свой шаг назад, а ему, закатив глаза, приходится это делать, потому что просто взять и уйти не получится. — Отлично, теперь мы вместе вместе вправо, сначала вторую ногу, а потом присоединяя к ней первую.       Так и происходит, а Тайлер пытается смотреть в никуда. Принципиально даже не на свои ноги, куда-то сквозь грудь Джошуа, пытаясь игнорировать, как ладони потеют.       — Теперь ты вперед, а я назад. Одна нога... Одна нога, Тайлер!       Коленки даже слегка трясутся. Тайлер привык скидывать такие вот позывы организма на злость, но сейчас все кричало ему, что он совсем не злится. Стоп, Тайлер, что... Смущается...?       — Хорошо. Теперь влево, ии... Мы возвращаемся на исходную позицию. Это самый легкий элемент в вальсе, я думаю, что мы должны освоить это за один урок.       "Объятия" Тайлера и его учителя все-таки развязываются, и Тайлер облегченно выдыхает, видя, что его учитель от него отлип и отправился делать замечания другим парам, что начинают репетировать то, что увидели.       — Не стесняйтесь спрашивать и помогать друг другу, меня на всех не хватит!       Ну вот, Тайлер, тихий, как крысеныш, возвращается к своему окну. Честное слово, он совсем ничего не запомнил из этого танца, кажется, думая совсем о другому все это время. Не говорите Тайлеру, он будет очень злиться, если кто-то узнаёт этот секрет, но на самом деле он больше думал о том, как близко был его учитель в такой позе. Иногда ему казалось, что Джошуа даже как-то теснее пытался прижать Тайлера к себе. Наверное, у Джошуа температура, потому что от него исходил даже какой-то жар.       Боже, Тайлер совсем расклеился.       Кстати, последние несколько дней не происходило ничего плохого. Действительно ничего не мерещилось, и... И не немерещилось тоже. В смысле, не было реальных ужасов, вылезающих из рта. Тайлер даже чувствовал какой-то прилив сил, и он мог бы скинуть это на то, что в его родном доме, так далеко от консерватории, призраки до него просто не дотянулись. Но факт в том, что со вчерашнего вечера Тайлер в университете и ему не стало хуже. Даже возникло ощущение, что прошло на совсем и привычная, просто язвительная и подкалывающая личность Тайлера возвращалась. Ну, та самая, которая постоянно говорит сарказмом и, в отличие от плохих состояний, над этим сарказмом смеется.       — Не расслабляйся, — вернувшись к Тайлеру, Джошуа кладет руку ему на плечо. — Тебе все-таки придется выучить танец со мной. Давай, с учителем гораздо проще это сделать.       Тайлер бы поспорил, если бы мог вслух сказать о своей аргументации, поэтому он молча, чуть ли не надувая щеки, снова попадает в чужие руки. Блять, да какого хуя он такой чувствительный? Все как-то слишком хорошо и сахарно, что остаётся только ждать более большую беду из угла.       Остается только все-таки посмотреть на свои ноги, потому что учение танцу все же отвлекало от ебаного ощущения тигриного взгляда на своей макушке.       — Как твое самочувствие? Ты поговорил с Рэем?       Тайлер поднимает неоднозначный взгляд.       — Вы о чем, мистер Дан? Мы с вами не обсуждали такие темы. Если вы о моих разговорах с чудаком с пятого этажа, у которого жуткий бардак в комнате, то это совсем не ваше дело.       Джошуа уже во второй раз смеется в своём образе учителя. Хотя нужно отдать должное: он и раньше смелся во время занятий танцев, только делал это с одним Тайлером, а не с остальными учениками. Потому что Тайлер будто ощущал, что вокруг них формируется какой-то купол секретности, когда Джошуа разговаривает с ним. Это что-то об ощущении себя в пространстве. С мистером Даном огромный зал будто сужается, отделяя всех остальных.       — Это не бардак, это... Научный беспорядок. Но все-таки, ответь мне.       Тайлер немного мнется, снова смотря на ноги. Наверное, его методы познают полный крах, потому что пока Тайлер молчит и игнорирует, в итоге ничего не меняется, только становится хуже.       — Сейчас все отлично.       — Тайлер... — Джош даже клонит голову в бок, будто разочаровывается в парне напротив.       — Я серьезно. Последние три дня вообще ничего не происходит.       — Странно... — Джошуа резко разворачивает Тайлера в танце, будто подкидывает, кажется, добавляя этот элемент на автомате, пока задумался. — Думаешь, что это все?       — Нет, — Тайлер качает головой. — Просто не понимаю почему все затихло.       Но, с другой стороны, Тайлера слегка раздражают его отношения с Джошем. Он с ним как будто пытается быть мягче, наверняка только из-за того, что Тайлер "болеет". Тайлер не хочет такого особенного внимания только из-за того, что в чужих глазах он страдающий бедный мальчик. Он в принципе не по каким причинам не хочет быть особенным. Его это все достало, только лишняя морока на голову. Все последние силы уходят на то, чтобы засунуть Джошуа Дана поглубже в задницу в своей голове, но это получается плоховато, пока он так навязывается со своими "давай я довезу тебя до твоего города" и с "давай ты будешь учить танец со мной, ведь ты такой одинокий жалкий парень".       — Я не жалкий... — как-то кряхтяще и дрожаще в итоге бурчит Тайлер.       — Что ты сказал? — Джошуа нагнулся, будто вся проблема в том, чтобы Тайлера расслышать, именно в разнице роста.       Тайлер ничего не ответил, он просто потянулся, чтобы достаточно старательно и болезненно укусить своего учителя за щеку, от чего Джошуа дернулся, в отместку впиваясь пальцами в ребра Тайлера.       — Какой же ты все-таки гаденыш...       И такой статус Тайлера устраивает лучше, чем "жалкий парень".