I'll say goodbye soon

      Смерть - это кое-что естественное, а глупые люди спустя столько лет, за всю свою жизнь, никак не могут принять факт того, что все рано или поздно умрут.       Тайлер пытается вспомнить, с какого момента он начал думать, что такого ему оставить Джошуа Дану, Фиону, глупеньким Заку и Мэди, родителям... До своей смерти?       А что ты оставишь мне перед тем, как уйти?       Блять, да я оставлю тебе абсолютно всю свою память!

***

      — Джош, успокойся...       — Да как я могу, блять, успокоиться?!       А Джоша буквально разрывало, потому что он метался между тем, чтобы до тошноты паниковать за задыхающегося Тайлера и при этом послать Алека нахуй, чтобы он не мешал в очередной раз спасать жизнь тощего подростка, что в очередной раз покрывал раковину вязким черным.       — Я думаю, это будет сегодня, — невозмутимо, будто какой-то эксперт хер знает по какой области отозвался Алек следом, а Джош уже не выдержал.       Он дал всего пару секунд на то, чтобы вышвырнуть Алека из ванной, потому что Тайлер в любом случае важнее убийства какого-то подонка. Тайлер... Всегда будет важнее.       Черт... Блядство.

***

      Но подонок был прав. После того, как Джош вымыл раковину, он вышел из комнаты, устало усаживаясь на стул и опуская свою голову. В темной комнате светилась лишь щель из этой чертовой ванной. Все это время Джош параноидально проверял состояние Тайлера, был уверен, что он дышит и все такое, но сейчас, подняв голову, Джош сообразил, что... Тайлера вообще нет на кровати.       Джош рванул не думая ни секунды. Он открывал все двери на своём пути чуть ли не руками, а своим телам. Одновременно сбегая по лестнице, одновременно пытаясь отследить Тайлера своим предчувствием, он набирал в телефоне два номера один за другим, потому что ситуация не просто SOS, ситуация ПП. То есть Полнейший Пиздец. Сонливость и усталость как рукой сняло.       То, что Тайлер молча, так тихо и призрачно исчез могло означать только одно... они будто зовут меня, джош... может, у смерти все-таки есть лицо       И сейчас было точно не до истерик и слез. Пока Джош бежал, он не мог даже думать о том, что уже поздно и можно начать рыдать. Он все свои блядские человеческие силы потратил на стремительный бег.

***

      — Почему так долго?!       На самом деле, прошло буквально около трех минут после звонка Джоша до Фиона и Алека, но подойдя к Джошу ближе, они промолчали, потому что понимали чувства Джоша сейчас. Потому что смотрели на то, как он буквально изо всех сил держит рыдающего и орущего Тайлера, который находился будто в бреду, которому смертельно нужно было попасть в чертову дыру в полу заброшенного общежития. И на этот раз она была здесь. А Джош боялся, что Тайлер действительно может умереть от таких воплей.       — Ну, быстрее! — Джош кивнул Фиону на несчастную дыру. — Сначала ты, потом я с Тайлером. На случай... Если после Тайлера все может закрыться.       Фиона напуганно и торопливо закивал, аккуратно хватаясь за веревку и пытаясь съехать, не обжигаясь от трения. За ним сделал шаг вперед Алек, и Джош нахмурился, прикрывая Тайлеру рот.       — Ты...?       — Молчи, — Алек взялся за веревку. Не так уверенно, как его выражение лица, но взялся. — Просто молчи.       Джош считал, что Алек ни за что не вернется туда, вниз.       Когда на поверхности оказались только Джош с сотрясающимся Тайлером, он огляделся, а потом вздохнул, вместе с Тайлером добрался до веревки.       Это все было сложно. Как внезапные роды посреди ночи, но раз в сто хуже. Потому что именно сегодня ночью на кону жизнь Тайлера Джозефа. И здесь есть отличие от внезапной смерти. Потому что Джош будет знать, чем может закончиться это путешествие. Потому что Джош будет винить себя больше обычного, если не спасет Тайлера даже тогда, когда у него будет шанс.       Никто не был уверен, что Тайлер находился в сознании, пока он резко замолкал, стоило только его ногам коснуться пола "внизу", как только Джош, перешагивая через себя, решился его отпустить. И он просто побрел. Просто побрел вперёд, пока остальные озадаченно осматривались на сырую пустоту, недоумевая, что здесь может быть кто-то кроме коридоров, отдаленно напоминающих просто канализацию.       И Джош нервно, психованно усмехнулся, когда его сознание просто слало его нахер, делая замечание, что Тайлер просто снова беспамятно, бессознательно бродит, и они не на каком-то удивительном нулевом этаже, они просто в пизде, которую назвали сказкой. Здесь действительно ничего нет, и последние надежды были на тот путь спереди, который вёл, кажется, в такие же большие, отражающие эхо пустые коридоры.       — Джош... — Алек сжал губы, замечая, как тот пытается ухватиться за Тайлера, будто мечется между верой в эту сокровенность такой ночи и между пониманием, что все это бред. Его неплохо так колотило со стороны, а Тайлер от него лишь отдергивался, как от незнакомца. — Прекрати.       Единственным, кто мог хоть что-то понимать в этих коридорах это Алек. Он будто знал, какое будет продолжение у этой истории, знал, какой будет конец, но продолжал лишь молчать, нервно крутя кольцо на своём пальце. Он смотрел только вперёд, будто ждал чего-то за очередным поворотом, пока остальные не ждали буквально ничего кроме какой-нибудь магической фигни, которая будто бы спасет Тайлера.       И он остаётся единственным, кто не округляет глаза от того, к чему в итоге пришёл Тайлер. Огромные, на всю высокую стену двери, на вид ужасно тяжёлые, королевские, будто из самого замка. Они выглядели как вход в крепость или подземелье, типичное до ужаса, где нужно пройти несколько уровней, а потом сражение с боссом...       — Если там все совсем ужасно, одерни нас, Алек, — еле шевеля губами произнес Фион, смотря на эти двери сверху вниз, будто это двери для великана, что сейчас должен выйти.       — Я все это время пытался вас одернуть, — на удивление спокойно шепнул Алек, но проблема была в том, что его руки его выдавали. Он до ужаса боялся открытия этих дверей. Боялся, потому что знал, что там может с ним повториться. страшно это не огромные монстры и угрожающие жизни тени. гораздо страшнее просто правда. просто реальность, которая будет давить мозг как в тесках, его придется выпускать, наблюдать, как он стекает, как мороженое, дать волю размякшему мозгу, и только лишь надеяться, что в жизни действительно есть смысл, который поможет восстановить гребаный человеческий череп. узнать что-то слишком великое для человека - это травма. поэтому ребёнок может расплакаться, если заговорить с ним о смерти и о морали в людях. потому что его мозг треснет и лопнет. поэтому тайлер джозеф предпочитал вообще ничего не знать. поэтому тайлеру джозефу, на самом деле, было похуй на то, что земля крутится вокруг солнца, похуй на землю, похуй на это солнце, похуй на то, как его отца давно сожрали черви в гробу. он обожал незнание и забытие, именно поэтому его первая психологическая травма после похорон отца выросла в то, что Тайлер либо делал вид, что криса джозефа никогда не существовало, либо делал вид, что он никогда не исчезал. да похуй на этого криса джозефа... он бросил тайлера одного.       — Матерь божья...       Джош проходит первым за двери, которые Тайлер на удивление слишком легко открыл, не давая никому прийти в себя, продолжая идти, пока они находились... В насыщенно осветленном дневным светом коридоре. По всем высоким стенам прямо растягивались панорамные, в стиле готики окна. Это напоминало обычный коридор в консерватории, с этим отголоском массивности замка, но, блять... Они в подвале, то есть под землёй. Какого черта здесь окна, из которых бьет свет? Бьет свет ночью...       — Это только начало... — Алек напряженно вздохнул, пробивая сквозь своё вечное безразличие панику в глазах. Это место выглядело абсолютно спокойным и безопастным, в отличие от серого, длинного коридора с мигающими лампочками, в котором они были до этого, однако Алек явно чего-то боялся уже сейчас, а за ним параноидально потрясывались и остальные, кроме Тайлера, который чуть ли не в припрыжку шагал ровно вперёд. — Скоро будет суд.       — Суд? — Джош резко обернулся, но Алека, но замечая, как он избегает встречи взглядами, все-таки промолчал, решая, что сейчас гораздо важнее подумать о Тайлере, чем о том, чего уже итак не избежать. И так они двигались в одном и том же темпе, одновременно все пытаясь понять, что там за окнами. Какой пейзаж может быть в окнах под землёй...       И все, что там было видно, так это бесконечные поля, без намека на что-то большее, даже на деревья. Достаточно высокий газон волнами от ветра прогибался, но если на это смотреть слишком долго, то это не внушало такого спокойствия, какое должна внушать природа. Эта неестественная пустота сравнима со страхом космоса. Страх голой, пустой и до ужаса тихой бесконечности. Не хотелось бы оказаться снаружи, даже если этой снаружи просто на просто не существует физически.       Светлый, будто уютный, добрый и спокойный коридор, казалось, становился длиннее с каждым шагом. Преодолев одну дверь, все могли лицезреть лишь ещё одну впереди, неизвестно куда ведущую. Вся атмосфера сжимала мозги в тесной хватке, давила на голову, потому что пока Джош шёл вперёд, смотря на тонкую, белую и страшную фигуру Тайлера в окружении гармоничного рококо, он и не знал, насколько большая буря может быть после такого большого затишья. Его гиперопека заставляла тело дергаться, каждый раз, когда Тайлера вдруг ушатывало куда-то в сторону, но он возвращался на свой маршрут. Внутри него сейчас не было абсолютно никого, он шёл вперёд, не подозревая, что ведёт кого-то за собой так, будто знает здесь абсолютно все, каждую завитушку в интерьере без мебели, расхаживал, как хозяин владений, или, если точнее, как сын хозяина. Ребенок, послушно направляющийся по зову.       Если все происходит сейчас так же, как и в прошлый раз с участием Джоша и Алека, то... Кажется, Джош понимает, на каком месте был он, а на каком месте был Алек. Оставаясь тем, кто совершенно не помнит этого места, оборачиваясь на Алека, что с опаской оглядывается и идет почти так же уверенно, как Тайлер, он, возможно, совсем немного чувствует угрызение совести. Алек ведь не просто так пошел следом за больным Джошем сюда... Это был его выбор. Он все-таки хотел... Помочь. Находясь в сознании.       Джош не может поверить в то, как Тайлер легко справляется с огромными, тяжелыми дверьми. Он сначала, казалось, подскакивает, чтобы помочь с этим, а потом уже бежит, чтобы успеть вслед за Тайлером оказаться в неизвестности и встать перед ним стеной, но Тайлер исчезает за дверью так быстро, как можно было бы сказать только, наверное, о солнечном зайчике, внезапно прыгнувшим куда-то.       Хуже всего, что опасения Джоша не оправдались. Потому что, входя в следующую комнату он увидел что-то похуже ситуации, где Тайлера нужно защищать от кого-то или чего-то. Потому что Тайлера в принципе здесь не было, он исчез. Исчез куда-то, куда Джош не знает, как попасть, а значит... У него особо не было доступа к тому, чтобы защищать. Это как потерять собственного ребенка на улице: полностью осознаешь, что самостоятельно он не найдёт путь обратно, а уж тем более не спасет сам себя. Тайлер достаточно смелый и сильный человек, но сейчас он был больше похож на зомби, еле живущего.       И он практически не видел ничего вокруг себя, пока панически и в ярости бегал глазами. Ему нужно было заметить только Тайлера, остальные, вообще-то, очень важные детали его не особо впечатляли, мозг их просто пропускал, в то время как Фион и Алек направили свой взгляд только на одну точку. Или две сразу...       — У нас впервые так много гостей, — фраза, что должна звучать с гостеприимством и душевностью лишь пришептывается, плюется по-змеиному через губы Дрейка, что состроил самую отвращенную гримасу из тех, что вообще было в физической возможности человека.       Обратив все-таки на себя внимание именно Джоша он улыбнулся, даже как-то деловито поправляя свой галстук на фоне рубашки и пиджака, будто готовился к этой встречи как к свиданию или к деловому рабочему собеседованию.       Наслаждаясь жадным взглядом Дана на себе, на своих оставшихся после пожара ожогах, он вскидывает руки, будто культурно и манерно приглашает всех подойти ближе, как войти в дом.       — Божечки, я даже чай приготовил, — Дрейк кивнул на не совсем вместимый для четырёх человек столик, но прекрасно знал, что чужой страх и интерес будет привлекать совсем не эта деталь. Тощая, ослабшая, выглядящая даже хуже Тайлера девушка на инвалидной коляске роняла свою голову чуть ли не до пола. Даже её волосы были седые, длинные и спутавшиеся, она выглядела как забытый своими родственниками больной, обреченный на голод и бессилие. Это жестокость, нарисованная на всем её теле, во всей красе. — Алек, ты же знаком с моей сестрой, верной?       Алек удрученно, сдержанно от страха, как только можно, вздохнул, подталкивая и замешенного Фиона и пытающегося понять только один вопрос Джоша ближе.       — Где Тайлер?       — О, Джош, ты ведешь себя как самый типичный герой фантастической драмы. Будь хотя бы немного крут.       Дрейк с каким-то маниакальным фанатизмом коснулся пальцами чужих седых волос, слегка накручивая, даже с какой-то нежностью прядь. Эта нежность была отвратительна, будто извращена и испачкана.       Сжимая руки в кулаки, Джош все-таки пробежался по всем главным деталям, которые должен был заметить первее намеков на тайные выходы или помещения, где мог бы быть Тайлер. Вокруг поникшей девушки крутились, фырчали как юла золотые сердца, вовлекая её полностью, так, будто она чем-то из них питалась. Глядя на это в принципе сложно сказать, что она ещё жива. Её вдохи можно было лишь еле уловить, и то казалось, что это лишь иллюзия ожидания.       — Редко кто приходит сюда с отчаянными помеченными. Я не люблю, когда все происходит не в срок, я ведь никого из вас не звал... Фиону слишком рано быть здесь, а вы оба решили прийти дополнительно.       — А ты любишь устраивать шоу, — на удивление смело для самого себя отозвался Алек, даже несмотря на самого Дрейка, скорее, внимательно осматривая его сестру, будто пытался решить какую-то загадку.       — А тебе здесь понравилось? — Дрейк закатил глаза, не слишком восхищаясь тем, что его тысячу раз отрепетированную речь пытались сломать и поставить под сомнение. — Наверное, я немного порчу твои ожидания? В прошлый раз ты ведь виделся с моим отцом.       — А манерность и утрированность он передал тебе по наследству?       — Не в твоем положение сейчас так говорить, Алек. Может, за меня все расскажешь? Ты ведь исполнил своё обещание, да? — Дрейк даже внимательно побегал взглядом по Алеку, кажется, полностью переключаясь на его дерзость, игнорируя кипящего главного героя напротив себя. — Судя по всему исполнил. Если бы ты хоть слово сказал о том, что здесь происходило, то тебя бы давно не было в живых.       Джош не уверен, что сейчас, именно сейчас, когда Тайлер пропал у него вообще есть место для чувства вины перед своим бывшим. Однако он все-таки смиряет Алека удивленным взглядом, на что он кивает, как бы говоря: "вот видишь".       Но у Джоша не сильно много терпения.       — Ближе к сути.       — О, хорошо, — Дрейк кивнул, театрально вздыхая и поджимая губы. Удивительно, как рваный вандал здесь переменился на богатого и мерзкого отпрыска, который и свои манеры вертит извращенно. — История началось с того, что моя сестра оказалась чудовищем. Она бы, наверное, и сама могла бы рассказать о себе, но, как видите...       Дрейк будто растерянно махнул на неё рукой, и сразу переключился с эмоции будто сожаления на прежнюю серьезность.       — Эта блядь решила, что она достаточно умная для того, чтобы решать судьбу человека. С ней мало кто общался, когда она начала учиться здесь... Дочь директрисы, лучшее образование в школе, но в итоге сплошное разочарование для всех. Не получив должного внимания от общества, Анаис пожелала заставить людей обратить на неё внимание.       — Ей нравился парень с её факультета, — Алек вздохнул, не терпя долго тянущихся и слишком приторных рассказов. — Когда он ей отказал, это стало последней каплей её обид на всех людей. Она изобрела золотое сердце.       Грудь Джоша сжалась. Услышать, что вещь, которую он носил в своей груди и которую впихнул в грудь Тайлера была придумана умирающей девушкой напротив него было мерзко и страшно. Ещё страшнее было не знать заключение истории, чувствовать что-то плохое от того, что эта вещь могла понести за собой вред.       — Анаис изобрела не просто безделушку для воспоминаний, — Дрейк сказал это громче, пытаясь перебить чужие слова. — Того золотого сердца, которым люди сейчас пользуются, ей было мало. Она изобрела вещь, которая создала из всех её воспоминаний идеальную картинку мира.       — Будто волшебная нейросеть... — Алек хмыкнул, теперь внимательнее разглядывая золотые сферы вокруг Анаис, пытаясь найти в них что-то, что не замечал ранее. — Создает несуществующие, приятные воспоминания из тех, что имеются...       — Кажется, ты всё эти годы изучал этот вопрос, Алек? Даже как-то льстит...       — От такого несложно получить зависимость... — решив вставить своё слово, а точнее, рискнуть его вставить, Фион сразу же пожалел, потому что под грозным взглядом сжался, начиная заламывать трясущиеся пальцы.       — Это ничего не решило. Вылезая каждый раз из своего идеала она все равно сталкивалась с заслуженным ей отношением. Мерзавка решила мстить.       — Мстить? — саркастично, будто риторический вопрос переспросил Джош, даже подняв одну бровь. Ему не нравилась незаконченность истории, но в голосе Дрейка встала точка и он больше не собирался продолжать рассказ.       — Если я все выложу перед твоим носом, у тебя будет подсказка.       Определив, что от Дрейка ответов ему не получить, он перевел взгляд на Алека, надеясь на помощь, но тот даже не смел поднимать своих глаз с пола, делая вид, что не замечает на себе взгляда.       — Отлично, — Джош нервно, психованно кивнул. Как ещё может вести себя человек с бессонницей и страхами в момент, когда, возможно, человек, которого он пытался спасти, уже мертв. — Прекрасно. И что дальше?       — Дальше я делаю доброе исключение, — Дрейк даже сделал приглашающий жест рукой, подмигивая. — Я не могу лишить вас шанса после такой борьбы. Каждый раз мы рискуем репутацией, пока впускаем посторонних сюда, хотя... Да, такой случай у нас только второй раз. Неважно.       — Да быстрее же, блять!       Дрейк определено чувствует удовлетворенность от того, как венки на чужом виске пульсируют, и он, кажется, готов тянуть резину вечно лишь ради того, чтобы посмотреть, как Джош будет сходить с ума дальше.       — Я приведу вас к Тайлеру. Ну, или не вас... Я не могу впустить Алека, потому что он итак знает, как спасти Тайлера, это было бы нечестно. А Джош... Ты здесь уже второй раз, это тоже было бы неправильно. Получается...       — Я...? — Фион округлил глаза. Он явно был не готов к этому. Он был готов к тому, что они будут пытаться сделать что-то вместе, а не к тому, что он пойдет один и что от него, почти ничего не знающего и хилого парня будет зависеть жизнь лучшего друга, который является для кого-то и сыном и партнером.       — Мудак... — Джош даже почти не шевелил челюстью, процесс создания этого звука вообще был загадкой, с учётом того, что его язык просто проталкивал это оскорбление, напитанное всей ненавистью, прошлым терпением и яростью. Поселившийся в Джоше гнев ещё с появления чёрной метки будто просто отделил Джоша на две части. Потому что если в основном в нём существует либо строгий учитель, либо абсолютно терпимый и добросовестный спаситель больных чёрной меткой, то в моменты, когда происходит что-то, делающее ему или дорогим ему людям больно, он будто превращался в машину для убийств. В таком состоянии было даже сложно мыслить, все перед глазами замыливалось желанием сломать: неважно что, какую-то дверь, стену или шею человека напротив. Аналитик и математик в его голове исчезал, оставалось только одно решение всех проблем: уничтожение их источников. И держать эти порывы сейчас, когда от спокойствия и работы мозгами Джоша зависит жизнь Тайлера было слишком тяжело. Ведь Дрейк наверняка прекрасно знал, что Фион самый не способный в этой ситуации как спасатель.       Он самый худший вариант на эту роль из всех троих, если Алек знает абсолютно все, а Джош знает большую часть, то под рукой у Фиона практически ничего кроме понимания о том, что если он не сделает что-то, то будет ответственен за чужую смерть до конца дней.       — Это просто правила, Джош. Было бы нечестно, если бы я отправил к нему кого-то, кто с большой вероятностью сделает все правильно. Поэтому, Фион... — Дрейк прошёл мимо всей компании, даже, кажется, внимательно следя за движениями Джоша, будто боялся нападения от него. Слегка потянув Фиона за плечо, он направился с ним обратно к дверям, пока Джошу было отвратительно больно от того, что он мог позволить себе только смотреть. — Можете пока поболтать с моей сестрой, не знаю... Вообразите, что она хороший слушатель, — не оборачиваясь оставил свое последнее слово Дрейк, открывая перед Фионом дверь.       Когда дверь хлопнула, Джош резко обернулся на Алека, панически бегая по нему глазами, неконтролируемо злясь на то, как спокойно и любопытно он лишь продолжает бегать глазами по полумертвой, тощей девушке, история которой вот вообще блять не взяла Джоша за душу, ещё немного и он просто умрет от паники. Это же вполне возможно...       — Фион сможет? — отчаяние и ярость в смеси друг с другом звучат отвратительно, Джош чувствует невероятную жалость и одновременно отвращение к самому себе, но эта мысль пролетает быстро, как пчела рядом с ухом, потому что главнее всего сейчас были немного другие рассуждения. Сейчас гораздо легче понять, какие из конечностей Джоша не трясутся в этот момент, чем разобраться, что именно он думает и собирается предпринимать.       — Не думаю... — тихо, протянуто, будто с желанием, чтобы ему не мешали протянул Алек, судорожно вздыхая, решаясь, возможно, на не слишком обдуманный поступок, хотя сложно сказать, что то, что у него в голове вообще можно додумать до конца, только проверить...       — Какого хуя ты такой спокойный?! — Джош еле уклонил себя от уже начавшегося удара руками в сторону Алека, пытаясь заставить себя отойти от него, чтобы действительно не навредить. — Там Тайлер!       — Джош... — Алек резко сжал свои виски, отрицая чужие слова мотанием головой и сжиманием век. — Хоть раз, блять, за это время... Пожалуйста, хотя бы сейчас перестань меня осуждать...       Джош вздохнул, не добившись ничего от Алека в итоге пытаясь отвлечь себя на стену рядом с собой, пытаясь представить, что она и есть Алек и в случае чего перенести удар на неё.       — Ещё минута и пойду искать их... — будто пытаясь себя успокоить в чем-то прошипел Джош, пытаясь делать дыхательные упражнения.       — Я не думаю, что стоит идти куда-то, куда ты не знаешь дорогу... — Алек сделал несколько шагов ближе к Анаис, присматриваясь к ней, кажется, пытаясь не спешить даже под таким началом страстей. — Анаис... Ты слышишь меня?       В ответ Алек только продолжал слышать свист воздуха, пролетающего вокруг быстро крутящихся сердец.       — Родственникам людей, что впали в кому иногда проще оплачивать их место возле аппаратов, чем отпустить из жизни, да? — Алек закусил губу, когда коснулся первого золотого сердца, заставляя его остановиться, пытаясь придышаться уже после него. Впереди было ещё пять... — Ты пережила своего отца, но какой ценой?       Джош обернулся на Алека, когда заметил, что он перестал просто стоять и глазеть. Прислушиваясь к его словам, он чувствовал что-то неопределенное и запутанное. Он знает этот тон в голосе. Такой тон появляется, обычно, когда человек с кем-то прощается. Навсегда. Когда человек пытается попрощаться мягко для умирающего, будто все хорошо и не происходит ничего страшного. К сожалению, Джош действительно слишком хорошо знаком с такой тактикой. Он её настоящий носитель.       — Что ты делаешь?       Джош спросил это, но оставался на расстояние, когда Алек остановил уже второе золотое сердце, наблюдая за его громким падением.       — Я спасаю Анаис, — совсем тихо шепнул Алек, снова делая паузу и наблюдая, как тело будто уже постаревшей девушки дернулось пару раз, будто пытается обнять саму себя.       Оставив третье золотое сердце на красном ковре, Алек все больше начинал чувствовать неуверенность.       — Я надеюсь, что ты понимаешь о том, что сейчас происходит... Может, ты все еще помнишь саму себя...       От разговоров Алеку становилось легче. Может, со стороны это могло выглядеть слишком жалко, но эти слова придавали ему побольше смелости продолжать, настроить себя на то, что он поступает правильно. То есть, практически, совершает убийство...       Когда осталась последняя сфера, его руки просто ослабли, чтобы подняться и отключить и ее. Она теперь осталась одна среди всех упавших, одинокая и слабая, выглядевшая, как последняя надежда на что-то, которая все-таки умрет последний.       Сдержать маленькую речку на щеке было просто невозможно, когда иссохшая и побелевшая рука девушки коснулась запястья Алека, а её побелевшие, почти полностью слепые глаза устало и слабовато поднялись на него. В ней наверняка нет даже влаги, чтобы её глаза наполнились ею сейчас. Смотря на посеревшие, лопнувшие капилляры сложно сказать и о том, что в ней вообще есть кровь.       — Я не хотела делать зла...       Даже её голос звучал как иссохший, волной идущий песок. Она выглядела слишком старой и утратившей все, хотя если бы была здорова сейчас, то наверняка бы только-только планировала выйти замуж или завести детей.       Слишком часто и яро кивая, стараясь сдержать истерику и море сожаления, поджимая дрожащую губу, Алек просто продолжал быть стойким и смелым, каким и хотел быть в конце этой истории, даже если умрет.       — Я передам это всем, кто в этом усомниться...       Он не успел попытаться подготовить себя к этому или убедиться в том, что сказал все, что хотел сказать страдающей девушке, о которой думал все эти годы. Она просто закатила глаза, выдохнула последний раз моментально, сильнее сжимаясь в собственных объятиях. И Алеку было жаль, что её последний выдох звучал настолько облегченно. Что нужно пережить и почувствовать, чтобы воспринимать собственную смерть как шанс расслабиться?       Подняв глаза, он увидел лишь, кажется, все-таки взявшего себя в руки Джоша, что стоял на месте последней сферы, собственно, сам её и отключил, видя, как это было сложно для Алека.       — Я тебя прощаю, — уверенно кивнул Джош, и сам закусывая губу. — На этот раз точно.       Оба парня находясь в такой тишине и в таком моменте вздрогнули, когда огромная дверь с грохотом снова отварилась. Джош просто не успел переваривать свои самые страшные мысли в голове, когда видел, как Дрейк, перепачканный в крови, заходит сюда абсолютно один, без Фиона и без Тайлера, самодовольно оттряхивая непонятно от чего свои ладони. По его ухмылке было ясно, что он уже готовил язвительную фразу о том, что Джош проиграл, но она не успела начаться до того, как Алек пробежался взглядом по залу и его лицо сразу же переменилось. Его мышцы будто сконфузились, сжались, стали каменными и отекли, пока зрачки сузились до невозможного на фоне расширенных глаз. Такое лицо не хотелось бы видеть даже в самом ужасном кошмаре. Он просто встал, будто пустил корни в пол. Кажется, у него не нашлось никакого нового плана на эту ситуацию.       — Что вы наделали...       — Мы сделали все, чтобы на этот раз это закончилось, — Алек озвучил это, когда всем своим телом повернулся к Дрейку передом. Он собирался продолжать быть стойким столько, сколько мог, даже пока его щеки все еще оставались сырыми. Сейчас в нём не было слабости, потому что даже его слезы означали лишь обратное. — Твоя сестра мертва, Дрейк, что значит, что ты больше не можешь контролировать наши метки. Ты не можешь сделать буквально ничего.       — Глаз за глаз, да? — Дрейк психованно, без намека на ухмылку посмеялся, как мертвец, обезумев, пытаясь подойти ближе, хотя даже не знал, что может сделать сейчас. Он действительно лишился своих сил. Если минуту назад он мог убить всех присутствующих по щелчку, то сейчас мог использовать только физические силы. — Я уверяю, что могу убить тебя и без твоей сраной метки.       — Ты хочешь помериться силой с человеком, что старше тебя на пять лет, Дрейк? — Алек даже усмехнулся, но быстро переменился, оборачиваясь к Джошу и дергая его со всей силы, чтобы обратить его заторможенную от всего шока и паники голову на себя. У него было время, пока Дрейк собирался с мыслями. — Золотое сердце, Джош. Его нужно завести.       — Что...? — Джош растерянно бегал глазами по чужому лицу. Кажется, пару минут назад он готов был рушить стены, чтобы найти путь к Тайлеру, но именно сейчас, видя только подтверждения его смерти на одежде Дрейка, именно сейчас, собираясь оставить Алека с этим человеком наедине Джош чувствует себя неуверенно и растерянно. Он уже готов оплакивать Тайлера и его жизнь, его сердце уже сейчас хоронило Джозефа, и все, на что у него оставались силы сейчас так это на обречение.       — Беги к Тайлеру, идиот, — Алек даже оскалился, не понимая, почему вчерашний герой борец стоит как вкопанный. — Я не уверен, что у тебя есть даже парусекундная фора.       — Алек...       — Я разберусь. Уходи.       Джош забегал глазами по всем сторонам, пока его мозг принимал решение, тело уже начинало двигаться, делать любые телодвижения, пытаясь все таки потянуть Джоша на этот выход, и в момент, когда разум отключил все свои проводки полностью, а расширенные от ужаса и стресса глаза наполнились влажностью Джошуа Дан рванул со всех ног, не обращая внимание в принципе на существование Дрейка. Он, кажется, чувствовал, как Дрейк замахнулся на него, пока тот пробегал мимо, но услышал лишь его вскрик. У него не было времени даже на то, чтобы молчаливо поблагодарить Алека за такую защиту.       Он не знал куда бежать, но особо большого выбора в этом у него в принципе не было. Не было развилок и всего прочего, просто двери впереди, которые повторялись одна за другой. Отсюда нужно было быстрее убираться, пространство, которое может растягиваться явно не та магия, оставшись в которой слишком надолго можно остаться в живых, учитывая, что источник всех событий мертв.       Ожидая за каждой дверью нужное и не оказываясь там, Джош не успевал даже почувствовать разочарование и отчаянно взвывать, потому что не давал себе шанса на слабость, оказывался уже напротив другой двери. В конце концов, ощущая, что потерял слишком много времени и растеривая все мнимые шансы на успех сквозь пальцы он все-таки оказывается в комнате, где пахнет кровью.       Сквозь его голову проносится мимо абсолютно все, рыдающий кровавый Фион, силуэт умершего студента, впитавший более красный чем сам он есть ковер, он обрабатывал и видел только одно - не двигающегося, омертвлено и неестественно сложившего конечности Тайлеру Джозефа.       Джош сразу же бросился к нему, не давая себе почувствовать боли от такого мощного удара коленей об пол, не давая себе проанализировать что-то кроме крови, что впитала одежда. Его пальцы сразу же тянулись к груди Тайлера, но в итоге все заканчивалось желанием второй раз убить итак мертвого. Призрачный Рэй дергал Джоша за руку, будто пытался оттянуть его от трупа, что было совершенно глупо, ведь у Джоша действительно были все права на то, чтобы быть сейчас с Тайлером и сжимать его тощее тело.       — Джош, прошу... Мне нужно его забрать.       А Джош дергался, все пытаясь в промежутках между борьбой с призраком успеть ухватиться за чужую грудь, держа себя в руках лишь для того, чтобы не впасть в такую истерику, в которой он уже ничего не сможет сделать. Он не пытался услышать дыхания не Тайлера, не пытался найти его пульс, не пытался осознать, что он мертв и начать скорбить уже сейчас, ему просто нужно было сделать все возможное, что он мог.       — Уходи, Рэй.       Джош никогда так жестоко не обращался ни к кому из тех, кого любил и пытался спасать, но сейчас этой фильтрации просто не было, сейчас он был готов ударить любого, кто попадет под его руку.       — Джош.... Джош... С кем ты говоришь, Джош? — Фион еле говорил, пытаясь утирать своё лицо от слез, но лишь размазывая по нему кровь. Он вообще вряд ли был полностью собой здесь, разум любого человека захочет выпрыгнуть в такой ужасной ситуации, и все, что он пытался сказать, кажется, было лишено смысла для него самого и не требовало в принципе каких-либо ответов.       — Если я его не заберу, он уже никогда не сможет спокойно уйти...       Не отдавая себе отчет Джош просто со всей силы швырнул Рэя в сторону, отсчитывая время, пока он опомнится и вернется все-таки сделать задуманное. При всей спешке аккуратно и бережно, цепляясь золотыми нитями за плоть Тайлера он вытаскивал из его груди золотое сердце, которое, скорее, было похоже на серебро, потускневшее и лишённое цвета. Оно и вправду не работало, не издавало никаких звуков, остановилось, будто настоящее, не отражая ничего от себя, не распространяя даже самый ничтожный и тусклый свет.       — Сейчас... — Джош трясся с сердцем в руках, боясь сделать ошибку, малейшим движением испортить свой последний шанс. Всовывая в свою грудь мертвое золотое сердце, сжимая Тайлера за руку, он еле дышал, тяжело перенося в своей груди уже второе золотое сердце. Он понятия не имел как заставить его снова биться, делал лишь то, что подсказывала ему интуиция, и держался сейчас лишь на малейшей и тончайшей ниточки мысли о том, что все должно получиться. Не допуская варианта неудачи он зажмуривал глаза, сжимался, пытаясь напрячь все своё тело лишь для того, чтобы подаренное им Тайлеру сердце снова завертелось и залилось золотым.       Он поперхнулся и закашлял, выплевывая что-то из себя, как почувствовал, как из его груди снова начало что-то выходить. Все-таки раскрыв мыльные глаза он видел лишь то, как бледная рука Рэя аккуратно вытягивало сердце Тайлера обратно. Он хотел снова взвыть, закричать на него за то, что он снова мешает Джошу сделать это, но его губы снова замкнулись, когда он увидел лишь маленькое движение. С этого движения у Джоша буквально начала проноситься вся жизнь перед глазами.       Когда сердце возвращалось уже обратно в грудь Тайлера оно снова наливалось золотым и искрилось набирающим силы светом. Услышав чужой резкий вдох и кашель все нутро Джоша просто отпускало все его жизненные способности. Он сделал это, он успел и смог.       Но ему приходилось заставлять себя не падать в обморок, потому что ему нужно было вытащить отсюда все еще потерявшего много крови умирающего Тайлера.