Приключения итальянцев в Берлине

       — Что вы с ним сделали? — девушка вскочила с постели, ринулась вглубь квартиры, издавая тяжёлые хрипы. Голова у Коралайн кружилась, но она тоже встала с постели, едва не упав. Её глаза остекленело смотрели в темноту, стараясь хоть что-то понять. Чили заметалась по полу, побежала вслед за хозяйкой. Вик лихорадочно открывала все двери и заглядывала внутрь, вцепившись в телефон. — Где он? Я спрашиваю: где?! — истерично кричала девушка, надрывая голос. — Оу, либо сбавь свой истероз, датская стерва, либо позабудь о своём женоподобном друге. Позвоним, когда успокоишься. — Нет, просто так я не дам тебе бросить трубку! Ставить мне условия тоже не позволю, ты слышишь?! — Пока добрый, предлагаю передать телефон более адекватному человеку. Хотя, откуда у вас такие?.. Коралайн, видимо, сейчас переполнял адреналин По иному нельзя было объяснить её решение поговорить с неизвестным человеком. Девушка вцепилась в плечо Виктории, привлекая к себе внимание. — Давайте я. — коротко предложила Коралайн, которую уже начали поедать сомнения. Виктория растерялась, поджала губы. Но всё же отняла телефон от уха. Коралайн воспользовалась замешательством, продолжила разговор: — Адекватный человек здесь Выкладывайте. На том конце промолчали. Затем раздался удивлённый вздох: — Я поражён. Где же такого отрыли? — Вы обещали всё объяснить. Ваш черёд. — Может, вы хотя бы имя своё назовёте? С кем мне удалось говорить? — Какое это имеет значение? Вы специально тянете время? — Но но, мне интересно поговорить с людьми. Коралайн прикусила язык, не желая выпалить грубость или оскорбление.  — Что с Итаном? — Ну, я думаю, это не телефонный разговор. Приходите посмотреть своими глазами. Мерзкий смешок вывел Коралайн из себя. Она твёрдо зашагала по комнате, пытаясь сбить свою ярость. Виктория осторожно подходила к ней. — Что вам от него нужно? — Конкретно от него — ничего. А вот от Джузеппе мне необходимо погашение долга. Глаза Вик расширились от ужаса и осознания. Коралайн пыталась не замечать этого. — Какова сумма? — Ой, а вы готовы это услышать? Примерно двести тысяч евро. После этой фразы Вик, наверное, обезумела. Она закусила указательный палец и ушла из поля зрения. — Какой срок? — Ну, лично мне хотелось бы увидеть аванс уже завтра. То есть, сегодня. — Сколько? — Тысяч двадцать. Пока. Затем будем увеличивать. — Скажите, у вас в принципе совесть есть? Вы вообще, что ли, не понимаете — эти люди тут ни при чём? — Милочка, когда на кону такие деньги, не хочется думать о совести. А уж тем более о том, кто причастен, а кто нет. — Вы не отсюда. Наш народ так себя не ведёт. Все пытаются разобраться, перед тем, как делать. — Весьма спорное заявление! У вас слишком скучная жизнь, если вы думаете обо всём. — Зато я не настолько гнилой человек, чтобы держать невинных в плену из алчности. — Да? А вы уверены? -Абсолютно. — Тогда проверим. Трубку бросили. Коралайн боролась со смесью чувств: страхом, агрессией и досадой. — Мы не достаём этих денег. — прошептала Вик, уныло глядя на Чили. — Достанете. Итан говорил, что у вас есть кредитки. Там наверняка больше тысячи. — Не думаю. Максимум семьсот евро в сумме. — Почему вы так безответственно поступили? Почему не взяли больше? — Потому, всё было у Джузеппе, понимаете? Он оплачивал наши покупки, мы не видели необходимости хранить средства у себя, перевели всё на его карту! — Кошмар. — выдохнула Коралайн, опускаясь в кресло. — Какова вероятность, что его… Убьют. — последнее слово она произнесла глухим шёпотом. — Не знаю, Виктория. Пока небольшая. Потом будет расти. В итоге окажется, что это не вся сумма. — Во что мы вляпались… Слушайте, вы говорили про кредит. Где его можно оформить? — Паспорта у вас? — Да, у нас. — Я постараюсь договориться с одним человеком. — Нет, так не пойдёт. Мы и так повисли у вас на шее. Нужен банк, честный. Хотя. Пусть даже контора с микрозаймами. Всё, что знаете. — В контору нельзя идти даже местным жителям. Вам и подавно. Я договорюсь. — Мне не хочется оставаться у вас в долгу. — А мне не хочется смертей по чужой упрямости. — Коралайн схватилась за свой мобильник. Дрожащими руками набрала номер Кая, своего старого знакомого ещё со времён университета. — Коралайн, какого ты мне так поздно звонишь? — Прости. Мне срочно нужна твоя помощь. — Да? Удивительно. Сначала отказываешься, потом звонишь. Не странно? Коралайн нахмурила брови, пытаясь понять, о чём он говорит. — Стоп, ты… — А что я? Ты пытаешься мной воспользоваться, разве высказывать своё недовольствие в данной ситуации — плохо? — Ты устраивает сцену ревности, когда я действительно нуждаюсь в помощи? — он не ответил, лишь вздохнул. — Слушай, я не переношу такой мстительности. Ты предатель, слышишь? — Вау. А ты чистейшая, да? Коралайн взглянула на убитую горем Вик. Глубоко вздохнула: — Слушай, я считаю твой поступок нижайшим. Но я не могу, как бы сейчас ни хотела, перестать просить у тебя помощи. Скажи, у кого можно занять денег? Девушке с минуту пришлось выслушивать едкие комментарии Кая. — Так сколько тебе нужно? — Двести тысяч. Как минимум. Издёвки продолжились. Если помощь нужна была ей самой, она бы такого терпеть не стала. — Ладно. Помнишь кинотеатр, в который мы всегда ходили? Так вот, теперь это мой собственный офис. Подходи туда, всё лично в руки. — Я не пойду никуда. Переведи на карту, я отдам. — Я что, похож на идиота, по-твоему? Ты убила всю нашу дружбу. — Не надо на меня клеветать, понял? Коралайн бросила трубку. Запрокинула голову к потолку, спрятала лицо в ладонях. — Мы вам навечно благодарны, Коралайн. — Рано. Он может водить нас за нос. — Вы и так много сделали. Из спальни выползли Томас и Дамиано. — Скажите, что нам приснилось… Про Итана. Когда Томас говорил это, казалось, что он в конец протрезвел. Да и Дамиано уже не выглядел пьяным. — Нет. — холодно ответила Вик. Все уселись. Принято называть безмолвие белым, но сейчас оно мрачнело на глазах, становясь чёрным. — Они будут его мучать. Итан никого не сдаст, а они его добьют. — предсказывал Дамиано. — Хватит тебе. Итан не такой уж и слабый. Он выдержит. — опровергал Томас, сидя на чемодане. — Не знаю. Что думать, о чём думать… Не знаю. Я хочу в это верить, но такие гады не имеют никакой морали. Коралайн чувствовала себя опустошённой. Не хотела даже думать, тем более говорить. Ребята говорили на своём языке, а переводить что-либо сейчас ей было в тягость. Слышала только определённые фразы: — Помню, у нас сначала даже даже барабанов не было. А он играл. — Я так скажу: когда никто не думал, он думал за всех. Было же? — Было. Коралайн считала, что все эти разговоры чересчур интимны. Слишком конфиденциальные для чужих. Но прерывистый шёпот по-любому привлекла внимание в прохладной, и кажется невероятно пустой комнате. — Противоречивый Итан. Целомудрие сохраняет и добросердечность. — Да. Упрямый. Ну, мы все — не сахар. — Точно. Для меня высшим положением терпения считается существование его волос. Столько всего он в свой адрес слышал… — Так! Хватит говорить о нём, как о покойнике! — возмутилась Вик. — Он живой, надо делать, а не нюни разводить! Вы бы ещё истерику на тонущем корабле закатили! Девушка поднялась на ноги, вновь схватилась за телефон. — Ещё не конец. — она порылась в смартфоне. — Сейчас я посмотрю, с какого номера нам звонили. Так… — проведя пальцем по экрану, она цокнула и закатила глаза. — Что такое?.. — забеспокоился Томас. — Номер неизвестен. Не отпечатался. Коралайн сейчас хотелось вновь упасть в тёплую кровать и зажмуриться. Но тот факт, что где-то сейчас может умереть человек не давал ей покоя. — Наверное, я пойду. — прошептали белые губы Коралайн. — Куда? — оживился Дамиано. — За деньгами. — Только что человека похитили, куда ж вам идти? — доносился голос Томаса из темноты. — А что?.. Если не схожу, кто-то погибнет. Нет уж. — Давайте вместе пойдём. Иначе мы вас не отпустим. — Томас стоял на своём. — Нет. Спасибо. Там человек специфический. — Что значит специфический?! — Дамиано аж поднялся со стула, развёл руки. — Куда опять вас понесло? — Другого выхода нет, к сожалению. Чем быстрее я дойду, тем быстрее вернусь, и мы сможем гарантировать жизнь. Вообще, лучше позвоните в полицию. — Коралайн, я соглашусь с Дамиано. Пойдёмте вместе. — Виктория смотрела на неё пристально, как и всегда, но теперь в этом взгляде разливалась тоска. — Нет, ждите новостей. Позвоните в полицию, она у нас неплохая, должны помочь. Коралайн как будто предвидела: полуразбитый телефон Давида зазвонил. Тот сразу же бросился к нему, вскрикнул: — Ало?! — Привет. Ты можешь говорить? Дамиано вновь растерялся, сглотнул: — Могу. На этот раз никто никуда не ушёл. Но Коралайн узнала голос, эта девушка уже звонила ему. Риэлтор посчитала, что это её не касается, взяла сумку, открыла входную дверь. — Подождите! — звонко шепнул Томас, на цыпочках подбежал к ней. — Вам перечислят на карту? — Нет, в руки. — В руки? — Томас выпятил вперёд голову. — Это же опасно даже нести, не то, что отдавать! — От этого человека ничего нельзя требовать. — Давайте найдём человека, от которого можно! Томас действительно хотел помочь. Это было видно по его оживлённым глазам. — Простите, я уже договорилась. Не хочу терять возможности, пока она есть. Юноша уже открыл рот, но его прервал нервный смешок Дамиано: — То есть, ты хочешь сказать?.. Я надоел? Томас и Коралайн обернулись к застывшему в пространстве Дамиано. Хотелось или нет — они услышали разговор: — Нет, не хочу. Я просто тоже человек. В моей плоти тоже есть чувства, хоть может, я и неправильно их показываю. Но знаешь, мы совсем не общаемся. Причём очень давно. Моему терпению пришёл конец, такое возможно. Ты постоянно на своих гастролях, я не знаю, что с тобой и где ты, звонишь редко. Я поним, что это твоя работа, что это… Дело твоей жизни, и такой образ жизни — нормальный, но… Я не могу больше так. Юноша даже не пошевельнулся. — Мне ни в коем случае не хочется с тобой ругаться вдребезги. Не хочу стать твоим врагом нр при каких обстоятельствах. Ты — хороший человек. Очень. Но я устала. Мне тяжело с такими отношениями на расстоянии. Парень чуть дернулся, почесал нос, но вернулся в первоначальное положение и замер. — Мне нет прощения, я знаю. Просто надеюсь, что ты меня понял правильно. Мы не враги. Мы друзья. Дамиано наивно кивнул. — Ты можешь позвонить мне, когда захочешь, во сколько захочешь. Хочешь говорить сейчас — говори. Не молчи, если нужно. — Нет, я всё понял. — его голос дрогнул, но парень подождал, прокашлялся. — Спокойной ночи. Положив трубку, он вздохнул так глубоко, как будто не дышал до этого. Абсолютно все были в шоке, даже непонятно, кто больше находился в состоянии дереализации. Первой очнулась Вик.  — Дами, не молчи, ты себя убиваешь. — она приземлилась рядом с ним, обняла. Было видно, что она сильно переживает, но старалась держаться. Парень упорно молчал, не желая как-либо двигаться. Томас и Коралайн подошли ближе. Бесшумно, почти не дыша. Раджи опустил на голову другу руку, слегка взъерошил волосы. Коралайн этот жест показался очень странным, но после него Дамиано опустил голову, хоть как-то пошевелился. Даже выдал фразу: — Коралайн, вы, наверное, идите. Хоть кого-то мы спасём. Девушке лучше не стало. Теперь она думала, как поступить — какое зло меньше. Ей определённо не хотелось оставлять человека в настолько тяжёлой ситуации. Но и Итан тоже сейчас был под огромной угрозой. Она ощущала духоту. Лёгкие горели. Несмотря на то, что было открыто окно. Видимо, это не из-за климата. — Вы справитесь? — еле слышно произнесла она. — Да, конечно. — голос у него был другой. Не такой, как всегда. Поникший. Коралайн это отравляло. Заметив её состояние, Виктория осторожно показала ей нейтральный жест. — Идите. — шепнула она, гладя друга по спине. Томас тоже одобрительно качнул головой. — Хорошо. Звоните. Коралайн не вышла из квартиры, выбежала. Настолько тяжело было видеть жизнерадостных людей, убитых горем. Она прикрыла рот, чтобы случайно не всхлипнуть на весь дом. Глаза её уже слезились. В голове проносилась тысяча мыслей, но не было спасительной или утешительный. Все мрачные и даже жуткие. Кроме намеченного пути риэлтор ничего не видела. Шла по дороге, вцепившись с ручку сумки. Глаза изредка бегали по миру, не фокусируясь ни на чём. Ей ещё никогда не удавалось пропустить через себя такой шквал. Так и не понимала: пустая она или полная. Вдруг жизнь затихла. Стало уж слишком безлюдно. Оно и лучше, никто не косился на её опухшие глаза. Она внезапно ощутила острую боль в затылке. Изначально ей даже стало страшно: неужели её стресс настолько велик? А потом ощущения повторились. Девушка осознала, что болевой источник — внешний. И именно её тело совершало действия быстрее, чем она. Сначала подкосились ноги, а потом и глаза предательски закрылись.