Какая разница

Казалось, что воздух постепенно становится вонючей водой — мёртвой, застоявшейся ледяной водой подземного озера. Неужели Син этого не осознаёт? Он ведь, как никто, должен понимать, что это значит! А это только подготовка к обряду, ещё не сам обряд. Даже Чжань, ничего не смысля в этих знаках, видел, как сгущается тёмная холодная ци, которую Вей УСянь называет инь. Каждая новая линия, начертанная кровью (чьей?) увеличивала концентрацию инь, каждый символ приближал тот момент, когда ни одна живая душа уже будет не в силах противостоять этой мощи. — А разве мы сейчас можем хоть что-то? — с горечью спросил Чжань. — Жаль, что не получилось сбежать с Ибо. Возможно, Син не решился бы проводить обряд в одиночку, да и мечей для комплекта ему бы не хватило. — Не надейся, решился бы. Видишь же, он совсем ополоумел. Взывать к его рассудку безнадёжно, — возразил УСянь. — Жаль, что флейту нельзя призвать, как меч. Пара нот мелодии «Железные оковы», и все здесь были бы обездвижены… — Меч можно призвать! — осенило Чжаня. — Ибо может позвать Бичень! Тогда рисунок магического поля нарушится, и это прервёт обряд. — Точно! — обрадованно воскликнул Вей Ин, но сразу сник: — А как ты попросишь его это сделать? Вякни только, и Син сразу заткнёт нам рот. Ибо находился всего в нескольких метрах от Чжаня. Так близко, и так недосягаемо далеко. Пустоголовые охранники с пистолетами, хоть и дышали с трудом, как и все в пещере, но на спусковой крючок нажмут быстрее, чем Чжань успеет что-то предпринять. Если бы под прицелом был он сам, то не стал бы задумываться, но жизнью любимого не мог рисковать. Она и так уже была под угрозой. Порез на бедре Ибо в любое другое время показался бы пустяковой ранкой. Кровотечение прекратилось бы максимум через пару минут. Но сейчас оно лишь усиливалось. Жадная холодная инь просила горячей крови. Уже вся штанина пропиталась красным, и под ногами Ибо начала образовываться алая лужица. С лица парня сошли все краски, губы посинели. Если так пойдёт, кровопотеря убьёт его быстрее, чем обряд. Взгляд Чжаня лихорадочно заметался по сторонам, но ничто здесь не могло ему помочь. Син выложил на камень восьмой меч, и когда тот занял точное положение в сетке магического поля, Чжань болезненно вздрогнул от всплеска тёмной энергии. Такое происходило каждый раз, но этот меч был последним, и волна разошлась особенно сильная. Её ощутили даже те, кто не осознавал этого. Ибо аж пошатнулся и едва не упал. Если позволить Сину продолжить, они здесь все умрут. А потом ци обретёт мощь, и сама сметёт все преграды. Тонкая ткань миров будет прорвана, и последствия страшно даже представить… В какой-то момент взгляды Чжаня и Ибо встретились. Очень много ценных навыков имелось у Вей Ина, как жаль, что передачи мыслей на расстоянии не было в их числе. «Призови его!» — одними губами прошептал Чжань в отчаянной надежде, что Ибо поймёт. Тот нахмурился, поднял вопросительно бровь, и Чжань повторил: «Призови его!» К счастью, в этот раз Ибо разобрал движения губ. Одним стремительным движением он развернулся к «алтарю» и протянул вперёд связанные руки. Бичень откликнулся на безмолвный призыв. Он скользнул по камню, сдвигая мешавшие на дороге мечи, нарушая тщательно выверенный узор. Всё произошло невероятно быстро — раздался металлический звон, и вот клинок уже в руках Ибо. Ах, если бы и Суйбянь был здесь! Вдвоём они смогли бы дать достойный отпор. Он неожиданности Син, рисовавший кровью магический узор, на мгновение замер. Словно в замедленной съёмке Чжань наблюдал, как с застывшей в воздухе кисти срывается тягучая тёмно-красная капля, летит вниз, разбивает плоскость жидкости в миске, делая углубление, кровь вздымается маленькой короной и расплёскивает всюду алые кляксы. Несколько секунд Син молча обводил взглядом испорченное магическое поле — сдвинутые с места мечи, пятна, перекрывшие линии символов — потом поднял посветлевший от ярости взгляд и бешено взревел. Когда его рука слепо нашарила один из мечей, внутри у Чжаня похолодело от страха за Ибо. Конечно, Бичень достойный соперник любому из этих клинков, но у Сина наверняка во много раз больше опыта сражений. Однако, лезвие вдруг упёрлось в его собственную шею. Чжань ощутил покалывание сбоку, там, где яремная вена, и, скосив глаза увидел холодный блеск металла. Лёгкий нажим, и с его жизнью будет покончено. Да уж, немного по-иному Чжань представлял свою смерть. Во-первых, она должна была случиться позже, намного позже, лет на пятьдесят, как минимум… — Как нехорошо, — пробормотал в голове Вей УСянь. — Каракули Сина, конечно, испорчены, но и старые символы тоже нарушены… — Что теперь будет? — Не могу даже предположить. Вряд ли там один слой защиты, но это же кровь… Чжань поднял голову и уставился на Ибо. Если он и хотел что-то видеть перед смертью, так это красивое лицо своего любимого. И тут произошло невероятное — с резким свистом Бичень вырвался из ножен, в один миг голубая молния прорезала пространство и рубанула по руке Сина, держащей клинок у горла Чжаня. Только вместо влажного звука рассекаемой плоти раздалось металлическое клацанье. Часы на массивном браслете упали на пол, приняв на себя удар. Но и толчка хватило, чтобы отбросить Сина. Лезвие лишь слегка задело шею Чжаня, оставив неглубокую царапину. Держась за пострадавшую руку, Син злобно выкрикнул: «Что стоите?!», обращаясь к охране. Те метались, не зная куда броситься — хватать пленников или оказывать помощь хозяину. Чжань краем глаза заметил, как кучка монахов под шумок решила слинять и скрылась в боковом проходе. — И правильно, — прокомментировал УСянь. — Нам меньше хлопот. Меня больше твой парень беспокоит. И правда, Ибо был уже совсем плох. Похоже, он держался на ногах лишь на одном характере, но всё ещё упорно сжимал Бичень. Охранники не решались к нему подступиться, зато окружили Чжаня, заломив ему руки. — Отдай меч! — заорал Син. Глаза у него были совершенно дикие. Он рукавом пытался оттереть кровь с каменной плиты, только ещё больше размазывая её, но это его не останавливало. Подобрав упавший клинок, он принялся снова выравнивать его на испорченном магическом поле. Схватив с пола следующий меч, Син, вместо того, чтобы укладывать его на камень, подскочил и приставил его к шее Чжаня. — Опять… — пробормотал Чжань. — А ты помолчи, — злобно прошипел Син. — Тебе разрешается открывать рот только для проведения обряда. А если не хочешь помогать мне, то заткнись, — и снова повысил голос: — Отдай Бичень, иначе я точно снесу башку твоему приятелю! Рискнёшь проверить? Ибо напряженно закусил губы, не опуская меч, но Чжань видел, каким растерянным стал его взгляд. Да уж, в этой ситуации угадать, на что способен Син, было невозможно. — Как-то я не уверен, что моя помощь ему теперь нужна, — пробормотал Вей Ин. — Кажется, ему уже и лекарь не поможет… Да, Син окончательно слетел с катушек. — Положи Бичень на землю и толкни в мою сторону, иначе ему не жить! — заорал он. Боли Чжань не почувствовал, лезвие острее бритвы разрезало кожу абсолютно незаметно, но ощутил как горячая струйка потекла за шиворот. И пришло понимание, что его жизни вот-вот может наступить конец. Не от каких-то демонических созданий, которых ещё нужно было себе вообразить, чтобы по-настоящему испугаться. А убийство, пусть и в столь необычных обстоятельствах, но всё же от, как говорят в детективных сериалах, «тяжких телесных повреждений, нанесённых холодным оружием», казалось вполне реальным и потому стало реально страшно.