Какая разница

Так много крови и с такого близкого расстояния ПейСинь видел впервые. Пальцы невольно сильнее сжались на рукояти меча. Во время боя с тем зомби Чжань-гэ обнажил этот клинок. Хотя у ПейСиня не получалось, теперь он знал, что меч настоящий, а не муляж, и уже это успокаивало. Держать вынутое из ножен настоящее острое лезвие, которое запросто разрезает плоть, которым можно убить… Круто, но спасибо, что-то не хочется. Оглянувшись вокруг, ПейСинь заметил, что у всех стали очень напряжённые взволнованные лица. До момента обнаружения трупа они ещё сохраняли хладнокровие и видимость уверенности, но теперь в полной мере осознали, что это не просто туристический поход с преодолением препятствий. В понимании, что боится не он один, тоже была своя доля успокоения. ПейСинь ощутил, что нервная дрожь, бившая его с самого первого шага в пещеру, внезапно унялась. — Двигаемся дальше! — скомандовал Лю ХайКуань. — Этот человек мёртв, и мы ему уже ничем не поможем. Давайте найдём живых. Его ровный негромкий голос подействовал не хуже окрика. Все словно очнулись, оторвали взгляды от кровавой сцены. Правда «дальше» оказалось не слишком далеко. Не преодолели они и нескольких десятков метров, буквально за вторым поворотом тоннеля, открылся проход в большую пещеру. Не такую просторную, как та, в которой хранились сокровища, но чем-то на неё похожую. Для начала, уже тем, что невидимый барьер не пускал проникнуть внутрь. СыЧжуй попытался, но было закрыто даже для него. Собаки скребли когтями воздух и не могли понять, что их удерживает. А за прозрачной преградой разворачивалось безмолвное действо, ещё более жуткое от того, что они не могли слышать ни звука. Ван Ибо стоял к ним спиной, но ПейСинь сразу его узнал. И его стойку с напряжённо выпрямленной спиной, и меч в руках, сияющий голубым светом. Фигура Ван Ибо наполовину заслоняла вид на большую, заляпанную кровью каменную плиту. Пол пещеры так же покрывали лужи и пятна крови, а с другой стороны камня стояла группа людей в такой странной позе, что ПейСинь не сразу врубился, что перед его глазами. Он такое видел раньше только в кино. Двое рослых дядек держали Чжань-гэ, заломив ему руки за спину, а третий, пониже, упирал лезвие меча в его шею. По блестящему клинку и по груди Сяо Чжаня текла кровь. СыЧжуй рядом тихо охнул. Собаки повизгивали и неистово рвались сквозь невидимый барьер. ПейСинь не представлял, что делать. Они все были так близко, но ничем не могли помочь. И вдруг по ушам резанул свист флейты. Звук был не настолько противным, как тот, что извлекал из своего инструмента Чжань-гэ, но тоже очень пронзительный. Оглянувшись, ПейСинь с удивлением увидел, что это продюсер Лю. Он держал белую нефритовую флейту, которая обычно лежала на подставке в его кабинете. С очень серьёзным сосредоточенным видом он играл какую-то весьма неблагозвучную мелодию. Скрипы и визги флейты Сяо Чжаня ПейСинь слушал издалека, а тут звук раздавался совсем рядом, даже уши заболели. Видимо, от флейты должен был быть какой-то эффект, однако с той стороны барьера, в пещере, ничего не менялось, лишь Чжань-гэ чуть повернул голову, будто прислушиваясь. И тут словно светошумовая граната взорвалась — уши на мгновение заложило от громкого хлопка, ослепила яркая белая вспышка. *** Звуки флейты Чжань скорее почувствовал, чем уловил ухом. Они раздавались где-то на грани слышимости, перекрываемые таким же, почти беззвучным, но знакомым лаем. Если в флейту он ещё мог поверить, то А-Нину точно здесь взяться было не откуда, а значит, всё это являлось слуховой галлюцинацией. — Это не Чэньцин, — определил Вей УСянь. — Точно не она. Чжаню было пофиг. Он обшаривал взглядом пещеру в надежде придумать какой-нибудь выход из беспомощного положения, в котором оказался. Умирать от рук Сина совсем не хотелось. И вдруг его глаза удивлённо расширились — он понял, что собачий лай ему не чудился! Похоже, Син защитил заклинанием проход в пещеру, и сейчас за невидимым барьером сходили с ума А-Нин и А-Цин. Они заливались лаем, не долетавшим через преграду, и бросались на неё, не понимая, что их не пускает. Это происходило за спиной Ибо, лицом к тоннелю стояли Чжань и охранники, но те смотрели лишь на своего хозяина, пока никто ничего не замечал. — Сейчас что-то будет, — предупредил УСянь. — Приготовься. Чжань успел увидеть, как по прозрачному барьеру, словно по поверхности воды, прошла рябь, и зажмурился. Жаль, что не мог ещё и заткнуть уши. Грохнуло так, что барабанные перепонки отозвались острой болью. Да и полыхнуло нехило — ослепило даже сквозь закрытые веки. Собачий рык раздался совсем рядом, что-то лязгнуло, Чжань ощутил, что руки уже свободны, в тот же миг прогремели выстрелы, кто-то закричал, что-то упало. Когда он снова смог хоть немного видеть, обстановка в пещере разительно отличалась от прежней. Син лежал на полу, в его грудь двумя лапами упирался А-Нин, придерживая зубами за горло. Кажется, Син был без сознания, из обрубка правой руки хлестала кровь, рядом валялся меч, рукоять которого всё ещё сжимали мёртвые пальцы. Охранники дрались с какими-то мужчинами, тех было больше, и они побеждали. Но больше всего Чжаня беспокоил Ибо. Припав на одно колено, он шокированно глядел на Бичень в своей руке. По сверкающему лезвию стекала кровь. Казалось, Ибо вот-вот грохнется в обморок. Да Чжань ощущал, что и сам на грани – будто после сильного опьянения. Обмякшие ноги едва удерживали тяжесть тела, в желудке штормило, голова кружилась. Только ум, благодаря Вей Ину, оставался ясным. Да еще А-Цин. Словно чувствуя, что сейчас неподходящий момент, чтобы выражать бурную радость, она потёрлась о ноги Чжаня, ластясь, словно большая кошка. Нагнувшись, он потрепал её по холке, зарылся пальцами в густую шерсть, позволив теплой и светлой собачьей ци согреть себя. В атмосфере пещеры что-то переменилось. Невыносимая вонь тёмной энергии стала будто бы ещё сильнее. Дышалось с таким трудом, словно воздух окончательно превратился в вязкую, как студень, жижу. И в то же время, появился сквозняк, ледяной струёй остужающий шею и грудь. — Что это? — пробормотал Чжань, подняв глаза. — То, о чём ты подумал, — так же заторможенно ответил УСянь. Они смотрели в точку над плитой. Просто в пространстве, в паре метров над ней зависал сгусток чего-то чёрного и бесформенного. Как шаровая молния похожа на шарик света, это походило на шар концентрированного мрака, размером в кулак. Оно не было неподвижным, облачко «сажи» дрожало, пульсировало, выпускало и втягивало дымные «щупальца». И, почти неуловимо для глаза, увеличивалось… — УСянь, очнись! — позвал Чжань, с трудом заставляя себя отвести взгляд. — Надо что-то делать! Ты помнишь, что за знаки были здесь? Теперь они смотрели на залитую кровью поверхность плиты. Те символы, что чертил на ней Син, безнадёжно размазались и испортились, но и прежние, оставленные сотни лет назад, было уже не разобрать под пятнами свежей крови. — Помню, но… — Какое ещё «но»? — взорвался Чжань. — Надо срочно их восстановить! Написать заново! Давай хотя бы попытаемся. — На чём их писать?! Тут и клочка чистого камня не осталось! Чжань беспомощно огляделся и завопил вслух: — Дайте воды! Мне нужна вода! Из-за его спины протянулась рука с флягой. Обернувшись, Чжань увидел продюсера Лю. Того было почти не узнать, вместо образа элегантного бизнесмена — суровый облик коммандос. Но удивляться было некогда. Отвинтив крышку, Чжань принялся смывать кровь с плиты. Это оказалось не так-то легко. Влага, попадая на камень, тут же начинала испаряться, как на горячей сковороде, разве что не шипела. Тронув плиту, Чжань едва не ойкнул — та, и правда, необычайно разогрелась. Стянув пониже рукав, Чжань потёр им поверхность, словно тряпкой, и так дело пошло быстрее. — Ещё воды! — попросил Чжань и увидел, как к работе присоединился Ибо. Подражая ему, Ибо встал с другого конца плиты и точно так же поливал её водой и тёр рукавом. Кровь оставляла бледные розовые разводы, но это уже было не так важно. Нужно было спешить — подняв взгляд, Чжань обнаружил, что сгусток тьмы стал уже размером с человеческую голову.