Истинность

Чонгук улетает на неделю в Америку. Отец Чимина позвонил и сказал, что ждет его в Чикаго. Он присмотрел три места для строительства нового комплекса и хочет, чтобы Чонгук оценил их своим профессиональным взглядом. Тогда они вдвоем смогут решить, где будет возводиться трехэтажное здание. Альфа рад, что этот проект не стоит на месте. Дело движется большими шагами, вопросы решаются в одно мгновение, они с господином Паком смогли быстро определиться с местом для комплекса, которое обоих устроило. Переговоры и дела, разъезды и деловые встречи отвлекали от всего остального. Чонгук полностью включился в процесс, цепким взглядом оценивая будущий объём работы, затраты и необходимое время. Строили графики, разрабатывали планы, договаривались с посредниками. Внутри играл адреналин и предвкушение новой работы, которая принесет колоссальный доход. У альфы и раньше были огромные проекты, но такой дорогой он брал впервые. Чонгук был уверен в себе, в своей команде и всей компании в целом, поэтому даже не задумывался о глобальных проблемах, которые могут возникнуть у него на пути. Мелкие неурядицы всегда были, есть и будут, но если ты профессионал в своем деле, то легко с ними справишься. Альфа себя таковым и считал, поэтому не боялся, а только довольно потирал руки в предвкушении. И только когда Чонгук, после долгого тяжелого дня, заходил в свой номер, мысли о Тэхёне заполняли его. Их тянуло друг к другу с каждым днем все сильнее и сильнее. Каждая разлука казалась все невыносимей. Альфа даже позвонил ему и спросил, сможет ли омега прилететь к нему в Чикаго хоть на день. И не важно, что здесь отец Чимина, Чонгук что-нибудь придумал бы. Но Тэхён не мог. Ему скоро нужно было улетать в Японию на очередные съёмки. Чонгук устал от того, что не мог иметь Тэхёна рядом с собой 24/7. От мыслей о том, что им достаются только несчастные пара часов наедине, а потом омега засыпает в объятьях его брата, хотелось волком выть и ликвидировать соперника. Чонгук понимал, что Тэхён не испытывает с его братом того, что испытывает с ним, но от этого не легче. Альфа рычал и требовал забрать себе, но Чонгук его затыкал. Проблема в том, что он не мог представить, что случится, если он признается Чимину. Как отреагирует его муж? Как отреагирует его брат? Он потеряет и того и другого, но обретет Тэхёна. Но при этом Чонгук потеряет отца Чимина как главного клиента своей компании. Альфа почему-то был уверен, что если его муж узнает о таком подлом предательстве со стороны Чонгука и своего друга, то уж точно господин Пак свернет всю поддержку и все проекты, в которых задействована фирма Чонгука. Ведь это легко, сменить застройщика, даже посреди работы, выплатив все неустойки. А на них у отца Чимина денег хватит. Он за своего сына горло может перегрызть, как и Чонгук за свое дело. Альфа метался в мыслях и не понимал, что ему делать. Брат отвернется, развод с Чимином, и неизвестно как это отразится на деле всей его жизни. Почему-то альфа не видел ни одного светлого итога из того, что он откроет правду. Кроме того, что Тэхён станет его, целиком и полностью. И это было так заманчиво, эта мысль грела изнутри, кричала, что именно так и надо поступить. Но холодный разум бизнесмена внутри и братские узы говорили совсем о другом. И пусть измена уже есть, и не раз была (и будет), и пусть факт предательства уже не изменить. Но тот хлипкий мир, который сейчас существует, казался лучше того ада, который настанет, когда правда вскроется. И пусть Тэхён не полностью его, но он есть в его жизни. И остается довольствоваться крошками, а не целым, самым желанным блюдом. Чонгук вспоминал иногда тот разговор про истинность, который был у них с Тэхёном в тот день его гона. Альфа также не воспринимал эту теорию, он просто не верил. Не мог отрицать того, что то, что происходит у них с Тэхёном, это не есть норма для альф и омег. Это бешеное сумасшествие и дикая страсть не вписывалась в рамки общего понятия их природы в современном мире. Но истинность? Разве это может быть правдой? Его отец говорил, что это байки. Папа считал романтическими сказками. В его окружении только Чимин яро верил в это и даже изучал. Какая ирония. Его муж так грезил этим, и возможно Чонгук и попал в эту истинность, но не со своим супругом. Чимин… Альфа при мыслях о муже вздыхал и проглатывал чувство вины. Находиться с ним рядом было практически невозможно, но Чон переступал через себя, чтобы не вызывать подозрений. Он мог с уверенностью сказать, что уже не было той любви к Чимину, которая была, когда они поженились. Да и как это возможно, когда в голове постоянно другой омега. Метка на шее мужа злила, казалась такой же неправильной, как и на шее Тэхёна метка его брата. Хотелось стереть ее, забрать обратно. А заниматься сексом с мужем становилось из раза в раз все сложнее. Чимин полностью перестал возбуждать Чонгука. Как бы он ни разглядывал красивое, подтянутое тело супруга, как бы ни мял в своих руках, как бы ни целовал пухлые губы, не получал удовольствия. С ужасом понял, что просто не может возбудиться. Потому что слабый, еле ощутимый красный апельсин — это не яркая, сладкая ваниль. И все другое. Волосы, тело, губы, кожа, цвет глаз и звуки стонов. Все не так, и не вызывает желания. И поэтому чтобы заняться сексом с Чимином, Чонгук представлял Тэхёна. Если раньше это происходило само собой, то теперь альфа делал это намеренно. Иначе просто не вставал. Он покупал смазку с запахом ванили, ведь Чимину вне течки нужна была дополнительная смазка и растяжка долгая. Чонгук стал чаще брать мужа сзади, чтобы не целовать его. Ведь не те губы могли сбить весь настрой. Старался как можно меньше гладить тело, ведь под ладонями другая кожа и изгибы совершенно не те. И вдруг понял, что внутри чувство, будто он изменяет Тэхёну с мужем, а не наоборот. Все это заходило слишком далеко, и уже просто до полного пиздеца. Он реально боялся, что член просто упадет, если собьются настройки. И их близость для Чонгука была сбитой, нервной и приносящей больше напряжения, чем расслабления. Но как ни странно, Чимин молчал. Точнее, стонал, подмахивал и кончал. Чонгук кончал тоже, но совершенно с другим человеком в голове. _____________________ — О, Чонгук-а, ты уже вернулся! Чимин заходит в квартиру и видит мужа, который только вышел из душа. Одно полотенце на бедрах, вторым альфа вытирает волосы. — Да, взял билет на рейс, который вылетал на четыре часа раньше. Чимин подходит к мужу и целует в губы, ласкает языком. Чонгук отвечает на поцелуй, переставая вытирать волосы. — А я думал, успею приготовить ужин. Дома нет еды, я питался в своих ресторанах. — Ничего страшного, — усмехнулся Чонгук. — Закажем еду в твоем же ресторане. — Отличная идея, — улыбается омега и идет в ванную. Чонгук вытер волосы, повесил полотенце на плечо и стал просматривать новые уведомления в телефоне. Сейчас любые новости из Америки были важны. Он бы остался в Чикаго, следил бы за процессом, если бы не Тэхён… Чимин выходит из ванной полностью обнаженный и со смазкой в руке (ванильной). Подходит к Чону, убирает телефон на столик, закусив губу. Сдергивает полотенце с бедер, подталкивает его к дивану. — Чим, ты что…делаешь? — Как что? — усмехается омега. — Собираюсь заняться сексом со своим мужем. Ты что, не хочешь? Не хочет… — Я устал от перелета, — выдыхает альфа, когда муж его толкает на диван, и он приземляется на мягкий материал голой задницей. — Мы не виделись больше недели, — говорит Чимин, устраиваясь на коленях между разведенных ног мужа. — И не думаю, что ты так сильно устал. Неужели боишься, что не встанет? Боится… Чимин обхватывает губами головку, и начинает ласкать член мужа. Чонгук откидывает голову на спинку, будто от наслаждения. А на самом деле воспроизводит в голове тот случай в кабинете, когда желанные губы ласкали там, внизу. И только так начинает возбуждаться, член наливается кровью. — Мне кажется, — выдыхает Чимин, рукой водя по всей длине ствола, — у меня скоро течка. Я такой возбужденный. А Чонгук сглатывает густую липкую слюну, потому что он так мечтал провести с Тэхёном его течку. Одна мысль о том, чтобы брать этого идеального омегу таким, каким он был тогда в коридоре, взрывает мозг и разгоняет кровь по венам. Чимин сидит на бедрах мужа, насаживается на его член, раскачиваясь в умеренном ритме. Не в таком, в каком уже привык Чонгук. Все вокруг сводит с ума от неправильности происходящего. Омега целует губы, шею и ключицы, альфа шипит от таких уже чужих прикосновений, и очень надеется что его выражение лица можно принять за маску удовольствия. Альфа не выдерживает и снимает мужа со своих бедер. Ставит раком на диване и пристраивается сзади. — Почему всегда эта поза.? Аааахх… Чонгук наращивает темп, но сдерживает себя, не может показать мужу себя в полную силу, тот не поймет. Глаз открыть не может, вспоминает, через себя пропускает. — Потому что в таком ракурсе ты просто невероятен, — выдыхает альфа, входя по самое основание, высокие стоны в ушах блокирует хриплыми. — Твоя задница… Не могу насмотреться на нее. И это чистая правда. Только предназначалась она для другого омеги. ___________________ Тэхён едет в такси, откинув голову на спинку сиденья. Он только с самолета, вернулся из Японии, где пробыл пять дней. Из головы все не выходит предложение Чонгука о том, чтобы прилететь к нему в Чикаго. Омега так хотел, но в его график никак нельзя было вставить хотя бы пару дней отлучки. Тэхён соскучился так сильно, что просто до острого жжения в груди. Не скучал по Хосоку, потому что уже принял ту горькую правду, что не любит его так, как прежде. Нет, он любил мужа, но уже не как альфу. Как близкого человека, как брата, да, и очень сильно. Но несмотря на эту любовь, предавал и изменял, и ничего не предпринимал, чтобы изменить это. Он потеряет мужа, потеряет друга, но обретет Чонгука, станет принадлежать только ему. И омегу это устраивало. Сквозь боль близких людей, их страдание и чувство предательства, но все же устраивало. Но Чонгук молчал и ничего не говорил об их дальнейших отношениях. А Тэхён скучал и изнывал, в руки крепкие хотел, собой всего альфу окутать и своим ароматом покрыть. И уже мечтал о скорой встрече, ведь знал, что альфа вернулся из Америки. Но сейчас он едет к себе домой, к своему мужу, который скучает по нему и ждет очень сильно. И снова боль сковывает все тело. Сколько все это будет продолжаться? Они опять лягут в супружескую постель, и там супружеский долг… Тэхён прикрыл глаза ладонью. Его тело полностью предало Хосока. Не хотело, отторгало, не желало принимать. Нарцисс давно не возбуждал, нужен был сандал. Волосы, руки, тело, поцелуи, все не то, не тот альфа. И проникновения не те, нежеланные и даже на грани отторжения полного. И ловил себя на мысли, что будто изменял Чонгуку с мужем, а не наоборот. Но что Тэхён мог сделать? Правильно, врать дальше. Хосоку, а самое главное, себе. И в голове прокручивать на повторе Чонгука и их секс. Стонать от чужих рук и чужих толчков. Но это сложнее сделать, потому что Хосок не двигался так, как надо. Медленней, более плавно, в ритме ускоренном, но сдержанном. По сравнению с Чонгуком, очень сдержанном. Тэхён каждый раз боялся, что не кончит. Хосок начал бы задавать вопросы, потому что омега всегда кончал с ним. И Тэхёну сейчас совсем непонятно как он это делал, если на самом деле любит совершенно другой секс. Наверное, потому что другого не знал и вообще раньше не принимал. Но сейчас… Но сейчас Тэхён все же кончал, быстрее водя сжатыми пальцами по своему члену. Вроде так просто, взять и рассказать, открыться, сбросить груз с души и тела и, наконец, вздохнуть свободно. Но Тэхён хотел поддержки Чонгука в этом решении, хотел за руку с ним пройти этот нелегкий путь признания. Но альфа все молчал и почему-то руку не протягивал. _____________________ Тэхён приоткрывает дверь и заходит в кабинет мужа. Хосок встречает его улыбкой. — Ну что, смыл дорожную пыль? — Да, — усмехается омега. — Чувствую себя чистым. Он приехал домой два часа назад. Встретился с мужем, они выпили кофе, поболтали и омега отправился в душ, пока Хосок перебирал документы в кабинете. И вот в одном халате омега наслаждался легкостью тела и мышц от горячей воды, что расслабила. — Какие у нас планы? Сходим куда-нибудь? Тэхён стоял возле стола мужа и крутил в руках красивую статуэтку дерева сакуры, которую привез из Японии. Хосок уже поставил ее на стол. Альфа снял очки и поднялся с кресла. Обошел стол и встал напротив Тэхёна. Подхватил мужа под ягодицы, усадил на крепкий стол, устраиваясь между разведенных бедер. — Ты чего, Хо? — выдохнул омега. — Соскучился, — прошептал альфа в губы мужа, развязывая пояс халата и открывая вид на прекрасное тело. — Разве ты нет? Нет… — Конечно, я тоже, — шепчет омега, откидывая голову, когда губы Хосока целуют шею, посасывают мочку уха. — Тогда не вижу причины откладывать наш секс. Альфа стягивает белье мужа, а омега дрожит. Но не от желания, а от того, что не готов. Не успел подготовиться, думал все произойдет в постели, ночью, как всегда. Но Хосок уже пальцами, которые смазаны смазкой, растягивает мужа, ласкает член. Целует в губы. А Тэхён глаза не открывает, и стонет, в голове калейдоскопом пролистывая их моменты с Чонгуком. И возбуждается, дышит глубже, представляя брата своего мужа. — Ох, ТэТэ, — выдыхает альфа на ухо, — ты так возбужден. И Тэхён чувствует, как немного, но выделяется смазка. Хосок расстегивает брюки и приспускает вместе с бельем. Входит плавно и не сразу. А Тэхён не может сдержаться и хнычет, потому что все не так. Слишком медленно, слишком другие поцелуи, слишком другой альфа. Но Хосок его муж, законный, он имеет на него право. Поэтому Тэхён сцепляет лодыжки у него за спиной, прижимает ближе и вспоминает, как в такой же позе, в студии, брал его Чонгук на кухонном столе. ____________________ Чонгук не может сдержать себя. Он знает, что Тэхён сегодня вернулся, он уже дома. Они еще не договорились о встрече, но увидеть омегу хочется до скрипа зубов. Хотя бы просто увидеть, голос услышать. Возможно, прикоснуться невзначай. Если повезет, поцелуй урвать. О встрече договориться. Альфа придумывал причины, по которым может приехать к брату домой и, наконец, придумал. Взял нужные документы, написал Хосоку, что скоро приедет по делу. Но брат не ответил, это младшего не остановило. Он вжимал газ в пол, с улыбкой смотря на дорогу, ведь скоро увидит своего ангела. Он так сильно соскучился. О встрече надо договориться в ближайшее время, иначе Чонгук просто умрет без этого тела, голоса, прекрасного лица и волшебной удовлетворенной улыбки. Машина останавливается возле дома Хосока, и альфа буквально несется к двери. Он не успевает нажать на звонок, управляющий с улыбкой открывает дверь. — Добрый вечер, господин Чон. Увидел, а точнее, услышал, как вы подъехали. У вас отменные шины. Альфа усмехается. — Спасибо, Чонхён. Где мой брат? «Где Тэхён?», хочется спросить. — Он в кабинете. — Спасибо. Альфа перепрыгивает через две ступеньки, и уже планирует напроситься на ужин, ведь тогда точно он увидит Тэхёна. Чонгук уже хочет распахнуть дверь, взявшись за ручку, но резко застывает. До его ушей доносятся стоны. Такие знакомые, хриплые, такие сладкие, ставшие родными… стоны. Чонгук медленно приоткрывает дверь и видит картину, которую никогда бы в жизни не хотел увидеть своими глазами. Его брат, со спущенными штанами, утыкается лбом в плечо Тэхёна и двигает бедрами. Омега сидит на столе, ногами и руками опутав его брата. Глаза закрыты, губа прикушена. И эти блядские стоны слетают с его губ. Сандал волной бьет, и Тэхён распахивает глаза, застывая. В них испуг, боль и вина. Но Чонгук не может этого видеть, он умирает на месте. Поэтому, даже не прикрыв дверь, выбегает из дома. Дышит и дышит, упираясь ладонями в колени. А перед глазами его ангел, который стонет от того, что в него входит другой альфа. Гнев такой сильный, что Чонгук понимает, если он сейчас же не уедет отсюда, он просто убьет своего брата. В прямом смысле. Шею свернет и глазом не моргнет, не пожалеет. Может, только потом, когда придет в себя. Но точно не сейчас. Шины визжат по дорожке, машина опасно виляет на поворотах. А хочется разбиться, честно хочется. Чтобы больше не видеть и не чувствовать. Поэтому он останавливается и просто дышит. Клыки удлинились, но он не обращает внимания. Тело горит, потому что требует вернуться и забрать свое, уничтожить того, кто посмел. Но Чон не обращает внимания. Ведь Тэхён… стонал. Так же, как и с ним. Ну, пусть не так, но стонал. Ему было хорошо? Там, на этом столе, когда Хосок был между его ног, он наслаждался? Эти мысли были больнее всего. Невыносимы просто. И как теперь убрать эту картинку из головы, Чонгук не представлял. Он дрожащими руками берет телефон и отправляет сообщение: Angel: нам надо поговорить ________________________ Тэхён останавливает машину на подземной стоянке одного из отелей. Они с Чонгуком иногда встречались в этом месте. Но сейчас не заходил разговор о том, чтобы снять номер. Поэтому омега, заглушив двигатель и выйдя в темное помещение стоянки, медленно идет к знакомому черному BMW. Сердце так бешено стучит, что пульсирует в висках. Ладони потеют, ноги дрожат. После того, что произошло вчера в кабинете Хосока, Тэхён не мог найти себе места. Чонгук убежал, также, как и Тэхён. Он просто оттолкнул мужа, прошептав, что ему плохо и убежал в спальню. Его рвало так сильно, что желудок скручивало в тугой узел. Следом прибежал Хосок. Гладил по волосам и хотел вызвать врача. Но врач тут не поможет, ничего не поможет. Слезы текли по щекам, рвотные позывы не прекращались. Тошнило от себя, от мужа, от того, что Чонгук их увидел. От всей ситуации в целом тошнило. И хоть омега успокоил истерику и напился таблеток, уснуть так и не смог. Еще и сообщение на телефоне от Чонгука заставляло дрожать все сильнее. Он боялся этой встречи. Но с другой стороны, хотел ее. Ведь надеялся, что все-таки что-то, да решится. Тэхён садится на переднее сиденье, закрывает дверь. Сандал сразу же окутывает со всех сторон. Резкий, интенсивный. Омега судорожно вдыхает и смотрит на альфу. Чонгук повернулся к нему в пол оборота и черных глаз не сводит. Просто пришпилил взглядом, как бабочку булавкой. — Хорошо тебе было? — едко спрашивает альфа. Омега в глаза напротив смотрит, и внутри поднимается гнев. Он знал, что Чонгук будет зол, но не смог в себе сдержать ответную реакцию. — А тебе хорошо? — в тон спрашивает Тэхён. — О чем ты? — наигранно-заинтересованно спрашивает Чонгук, дернув бровью. Омега кривит губы в усмешке. — Тебе хорошо трахать своего мужа? Нравится? Удовольствие получаешь? Чонгук отводит взгляд, смотря в лобовое стекло, и закусывает нижнюю губу изнутри. Тэхён зло фыркает и продолжает: — Неужели почти за два месяца, что мы с тобой спим, ты ни разу к Чимину не прикоснулся? Конечно же это не так. Он же твой муж, супружеский долг никто не отменял. Тем более, мой друг любит за обедом делиться тем, как хорошо ты трахал его с утра, поставив раком на вашей постели. Омега отвернулся, не мог больше смотреть на альфу. Ведь перед глазами то, что он только что озвучил. Чонгук такого не ожидал. Он не думал, что Чимин делится с Тэхёном их сексуальной жизнью. Хотя, между друзьями это нормально. Но не с Тэхёном. — Ты хотя бы не видел этого, — хрипло говорит альфа. — У меня отличная фантазия, видеть не обязательно. И тебя никто не заставлял шататься по нашему дому и заглядывать туда, куда не следует. Чонгук снова повернулся к омеге, лицо стало маской холодного гнева. Презрительная усмешка скользит по губам. — Ох, ну извините. Надеюсь, я тебя не сильно отвлек и вы бурно кончили вместе. Тэхён громко и тяжело задышал, пытаясь взять себя в руки. Захотелось в лицо крикнуть, рассказать, как плохо было, но альфа своими словами точно не успокаивает, уколоть больнее пытается. И Тэхён в ответ колет, со сладкой улыбкой. — Не помешал. Все прошло просто великолепно. Черные глаза сверкнули и омеге даже показалось, что он красный блик увидел. Челюсти сжались, желваки заиграли на скулах. Альфа ближе к Тэхёну наклонился и зарычал почти в лицо: — Ты что, блять, меня специально злишь? Издеваешься? Омега оттолкнул его двумя руками в грудь, чтобы не задохнуться от его близости. Голос уже в крик переходил, когда Тэхён заговорил: — А чего ты хотел, Чонгук? Ты что, реально думал, что все эти недели я не спал с Хосоком? Что только тебе можно мужа своего трахать? Он мой законный супруг и имеет право на меня и мое тело. — А я, сука, значит, не имею?! — крикнул Чонгук, ударяя ладонью по рулю. — А ты, видимо, не хочешь иметь! — орет Тэхён, сжимая кулаки и сверкая глазами. — Ты трахать меня хочешь, а прояснить ситуацию совсем не торопишься. Тебя все устраивает, и я под боком, и Чимин в постели. Так какого хрена ты мне предъявляешь, что я занимаюсь сексом со своим мужем, если сам так же и поступаешь? — Прояснить ситуацию? — шипит Чонгук, не отрывая взгляда от карамельных глаз. — То есть, все выложить нашим мужьям, рассказать правду. Разрушить наши семьи. И чтобы я потерял своего брата, потому что он меня никогда не простит. Тэхён заскулить захотел. Хотел сказать, что он бы все это сделал и потерял, если бы был уверен, что Чонгук рядом будет. Но слова альфы говорили о том, что он к этому не готов, и непонятно, будет ли готов когда-нибудь. Свою слабость омега не хотел показывать, пусть она останется внутри, для него одного. — Мы уже разрушили наши семьи, Чонгук. Просто наши мужья об этом пока не знают. И раз ты не хочешь терять мужа и брата, значит пришло время потерять меня. Я так больше жить не могу. — И что? — насмешливо фыркает альфа. — Просто все вот так оставим и вернемся в семейные гнездышки, будто ничего и не было? — Это видимо тебя устраивает трахаться на стороне, я больше не выдержу этого обмана. И раз ты вместе нас не видишь, то и продолжать это смысла нет. Как плохо, блять, как ужасно больно говорить эти слова. Но Тэхён терпит, стиснув зубы, потому что Чонгук не хочет навстречу идти, руку не протягивает, чтобы вдвоем через это пройти. — К тому же, — фыркает омега, — брат и Чимин не единственные причины того, что ты не хочешь разводиться. Я прав? — О чем ты? — щурит глаза Чонгук. — Я о прекрасном отце Чимина, который так замечательно обеспечивает тебя заказами. Твой муж рассказал мне историю вашего знакомства. И естественно я проигрываю в этой битве. Любимый брат и муж с выгодным отцом и кучей денег. И я, один единственный омега, с которым трахаться вкусно. — Блять, заткнись, Тэхён, — кричит Чонгук. — Ты же знаешь, что это все не так. Ты больше, чем секс. — Да? Так докажи мне это, — в ответ кричит омега, чувствуя, как в глазах собираются слезы. — Докажи, если на самом деле нужен тебе в жизни. Чонгук часто дышит и смотрит перед собой. В обеих руках сжимает руль, скрипит кожей. — Тэ, я не могу сейчас ничего сделать. Ты не понимаешь… — Да, не понимаю, — истерически смеется омега. — И поэтому я сейчас спрошу последний раз. Мы с тобой вместе все это заканчиваем и открываем правду мужьям, или мы больше никогда не будем вместе. Ни в каких смыслах. Я устал, Чонгук. Я просто выжат жить на две стороны. И ты не помогаешь мне. — Тэхён, послушай… — Один ответ, мне не нужны объяснения. Напряженное молчание накрыло салон машины. Чонгук, не моргая, смотрел вперед, и скрипел зубами. Минута, две, пять минут тишины, и внутри Тэхёна что-то трескается. Он сглатывает и смеется тихо. — Отсутствие ответа — тоже ответ. Я понял тебя, Чонгук. Надеюсь, что мы будем пересекаться как можно реже. Я постараюсь это устроить, будь добр, сделай так же. Омега дергает ручку, чтобы открыть дверь, но холодные пальцы хватают его за запястье. — Ангел, пожалуйста… Дай мне время. — Я слышу это не первый раз. Ты просто этого не хочешь, тебя все устраивает. — Нет, — мотает головой альфа, — нет. Тэхён выдергивает руку из захвата пальцев и смотрит прямо в глаза. Грустно усмехается и тихо говорит: — Знаешь, что бы это не было, истинность или что-то другое, это не сильнее всего на свете. Инстинкты никогда не победят полностью, мы все же люди с годами эволюции. Думаем и чувствуем мы как люди. И это даже хорошо. Надеюсь, ты будешь счастлив. Омега быстро выходит из машины, чтобы больше не видеть этого родного лица и боли в темных глазах. Нужно уехать быстрее. Поэтому его Aston Martin, нарушая все правила, вылетает со стоянки, оставляя черный BMW на том же месте.