Искупление Эдема (The Redemption of Eden)

– Венера, – пробормотал себе под нос Вельзевул, расхаживая взад-вперёд по коридору – совершенно заброшенному, найденному глубоко в девятом круге. – Собирается снова изменить своё имя на Венеру. Вельзевул пнул ближайший камень, и тот со стуком откатился от него. Он всё ещё не мог поверить, что Люцифер обвинил его в предательстве – его, как будто Вельзевул не стоял преданно на его стороне, сколько он себя помнил. Как будто крылья Вельзевула не были сломаны в наказание за его верность во время Падения, и как будто он не был единственным, кому Люцифер доверил вправлять свои собственные сломанные крылья. Как будто они не были вдвоём против всего мира тысячелетиями. – Иштиар, – горько сказал Вельзевул, найдя ещё один камень и пнув его. Он жалел, что вообще отправился в Эдем, что заключил эту дурацкую сделку с Метатроном и что не оставил Древо Жизни в покое. По крайней мере, когда они с Люцифером непосредственно искали Иштиара, они вдвоём занимались поисками. Теперь же, закрывшись с Иштиаром в одном из самых дальних залов Ада на несколько часов, Люцифер и его новый лучший друг оккупировали этот тронный зал и болтали Небеса знают, о чем. – Воспоминания, – прошипел Вельзевул, на этот раз пнув стену. – Как будто у нас с ним их не в изобилии. – Милорд Вельзевул, – произнёс тихий голос позади него, звучавший очень робко. Вельзевул резко развернулся и сердито посмотрел на демона, который осмелился приблизиться к нему. – Что? – Тут… тут срочный бланк возврата, где требуется ваша подпись, – испуганно сказал демон, протягивая лист пергамента. – Ладно, – прорычал Вельзевул, подходя ближе, и выхватил пергамент из рук демона. По-хорошему, Люцифер должен бы его подписывать, но Вельзевул, по сути, управлял тем немногим, что осталось от царства Люцифера с самого отречения. Даже и до этого Вельзевул был главным, кто надзирал за ежедневной работой Ада – не то чтобы Люцифер хоть раз это оценил. – Вот, – сказал Вельзевул, поставив свою подпись, и протянул пергамент обратно. Демон низко поклонился, уже готовый убраться прочь. – Благодарю, лорд Вельзевул. «Лорд Вельзевул», горько подумал Вельзевул. Интересно, как скоро появится «Лорд Иштиар». Вельзевул пнул ещё один камень, находя, что это занятие порядком успокаивает. Он знал, что тот факт, что Люцифер решил сменить имя обратно на данное Богом, тревожил его гораздо больше, чем следовало бы, но просто было такое ощущение, будто Люцифер изо всех сил старается стереть Вельзевула. Он не только так быстро заменил Вельзевула Иштиаром в качестве своей правой руки, но Вельзевул никогда не знал Люцифера, когда он носил имя Венеры. Он встретил его после, и, возвращаясь назад… если Люцифер пытался сделать вид, что он никогда не встречал Вельзевула, у него это потрясающе получалось. Вельзевул нашёл ещё один камень и пнул его вдоль пола, так что стук отдался вниз по коридору. Возможно, ему следовало бы просто предоставить Люцифера этому – дать ему гнить тут, в Аду вместе с Иштиаром, а самому найти более достойную компанию. Может быть, Люцифер, наконец, заскучает по нему, когда он исчезнет. – Так ему и надо, – пробормотал Вельзевул. – Может, я даже Поднимусь – ха, посмотрел бы я тогда на его лицо. Эта мысль пробудила воспоминание, и Вельзевул замер. Он оглядел пустой коридор и медленно достал красное яблоко из кармана своей сутаны – плод, который он сорвал с Древа Познания Добра и Зла. – Бьюсь об заклад, ты помогло бы мне Подняться, не так ли? – спросил его Вельзевул, задумчиво побарабанив пальцем по его боку. Свет ближайшего факела заманчиво играл на его поверхности, подчёркивая его чудесную гладкость. Но как бы соблазнительно это ни было, Вельзевул знал, что он не Поднимется и не оставит Люцифера здесь, по крайней мере, пока что. Даже если он ничего не значил для Люцифера, он верно служил ему шесть тысяч лет не для того, чтобы отвернуться от него теперь. Рано или поздно Иштиар докажет, что он до печального некомпетентен, и, когда это случится, Вельзевул будет рядом, чтобы поддержать своего короля, как он всегда это делал. Кроме того, он взял яблоко не для себя – если бы это было так, он съел бы его в тот же момент, как сорвал. Оно было для Люцифера с того самого момента, когда он впервые положил на него глаз. Он знал, что Люцифер считал себя неспособным на Искупление, и Вельзевул надеялся, что яблоко могло бы изменить это. И, хотя нынешний выбор друзей Люцифера был огорчителен, он ничуть не изменил решения Вельзевула. – Он вернётся, вот увидишь, – пробормотал Вельзевул сам себе, снова убрав яблоко и уже ища глазами на земле новый камень, который можно было бы пнуть. – Он должен.

~~***~~

Освальд Осберт Оспри нервно побарабанил пальцами по рулю арендованной машины, глядя сквозь лобовое стекло на фасад Больницы Имам Реза. Сердце уже колотилось у самого горла, когда он в последний раз взглянул на фотографию своих внучатых племянниц, которую он в спешке вытащил из альбома, прежде чем уехать в аэропорт и сесть на рейс до Тебриза. Вероятно поддельные документы, которые тот ужасный ангел дал ему, позволили ему въехать в страну, хотя он на каждом повороте молился, чтобы сотрудники Управления транспортной безопасности заметили, как сильно он потеет, и отвели его в сторону. Несмотря на то, что он не забронировал ее заранее, арендовать машину тоже оказалось до печального легко, и его неспособность говорить ни на фарси, ни на турецком тоже не спасла его, поскольку аэропорт был удобно многоязычным. Теперь Освальд ненадолго прикрыл глаза, пытаясь подготовить себя к тому, что он собирался сделать, и ненавидя себя сильнее, чем когда-либо. Затем он потянулся к сумке, лежавшей на переднем сидении, и порылся в складках белого больничного халата, пока не нашёл мобильный телефон. Это был телефон, который он забрал у человека, которого он сбил машиной в Мидфартинге, того самого человека, который, по всей видимости, поправлялся теперь в больнице прямо перед ним. Как бедняга оказался в Иране, можно было только гадать, но, если он спасался от ангела, он явно убежал недостаточно далеко. Освальд включил телефон дрожащими пальцами и подождал, пока загрузка экрана завершится. Когда он запросил пароль, которого Освальд, разумеется, не знал, он положил его на переднее сиденье, прямо поверх фотографии его племянниц. Если ему повезёт, полиция все ещё отслеживает сигнал телефона. Шансов, что кто-нибудь подойдёт к нему здесь, в Иране, практически не было, но всегда можно было надеяться. Если удача ему улыбнётся, его, по крайней мере, задержат по возвращении в Англию. Тогда ангел больше не сможет заставить его навредить кому-то ещё. Даже если ангел потом освободит его из тюрьмы, он будет в каждом списке преступников в стране, и, конечно же, с него нельзя будет спрашивать за то, что он не смог выполнить миссию из-за вмешательства полиции? Он жалел, что не придумал этого плана раньше, но он пришёл ему в голову только в самолёте, и он не хотел тратить заряд телефона на то, чтобы включать его там, поскольку у него не было правильной зарядки. Он купил ее в аэропорту и намеревался оставлять телефон включённым как можно больше с этих пор, пока его не поймают. Но пока этот момент не наступил… Освальд неохотно поднял взгляд на вход в больницу, видневшийся через лобовое стекло. Он поднял руку к цепочке с крестом, который он всегда носил, и закрыл глаза, пытаясь найти силу в его прохладной металлической поверхности. – Боже, прости мне мои прегрешения, – сказал он и вышел из машины.

~~***~~

Кроули устало глядел в потолок и изо всех сил пытался заснуть, когда услышал, что дверь открылась. Он машинально посмотрел туда и увидел, что вошёл врач с мешком для капельницы в руках. – Здрасте, – сказал Кроули. – Здравствуйте, – сказал врач слегка неровным голосом с идеальным британским акцентом. Он подошёл к стойке капельницы и прицепил туда пакетик, который держал в руке. – Как вы себя чувствуете? Его голос звучал нервно. Кроули подумал рассеянно, что, может быть, он только что лечил пациента с особенно травмирующим заболеванием. – Больно, – честно признался Кроули. – И мой бок… если честно, всё это просто кошмарные ощущения. Доктор понимающе промычал, меняя капельницу. Он некоторое время ковырялся с регулятором, будто был незнаком с кнопками, но в конце концов, жидкость полилась по трубочке. Теперь он был наполовину повернут к Кроули, и Кроули мельком увидел цепочку, висевшую на шее доктора – серебряный крест в греческом стиле. Что-то шевельнулось в памяти Кроули, когда он смотрел на цепочку: ему казалось, он узнаёт ее, но не может вспомнить, где видел ее. – Вы… вы со мной уже раньше разговаривали? – спросил Кроули, все ещё не спуская глаз с цепочки. Доктор полностью повернулся к нему, и выражение его лица вдруг сделалось горестным. – Я очень-очень об этом сожалею, – сказал он и защелкнул наручник на правом запястье Кроули, в котором была капельница. Прежде чем Кроули смог осознать, что происходит, доктор притянул вторую руку Кроули и тоже защёлкнул на ней наручник. Сразу же Кроули почувствовал, как его силы исчезли, доступ к ним был перекрыт, будто опустился занавес. Немного запоздалый прилив адреналина захлестнул Кроули, и он попытался вырваться, выдернув скованные руки у доктора и пошарив под одеялом в поисках меча, который Азирафель ему оставил. Однако, почти сразу же после того как волна адреналина накрыла его, она стала отступать, слабея с пугающей скоростью по мере того как тяжесть охватила Кроули, распространяясь от руки и двигаясь вверх к его груди. «Лекарства», – заторможенно осознал Кроули, с трудом поднимая взгляд к новому пакету капельницы, который установил доктор. Он сразу же сменил тактику, попытавшись выдернуть капельницу из руки, но его пальцы полностью онемели, а зрение уже начинало затуманиваться. Он снова стал вслепую искать меч и почувствовал, как его рука сомкнулась вокруг прохладной рукоятки. Он попытался его поднять, но его руки, казалось, налившиеся свинцом, его подвели. – Мне очень жаль, – сказал мужчина расстроенным голосом, когда голова Кроули упала обратно на подушку и у него в глазах потемнело. – Нет, – простонал Кроули едва слушающимся языком, безуспешно пытаясь крепче обхватить рукоять меча. – Нет… Потом он почувствовал, как чужие руки подняли его плечи, и все погрузилось во тьму.

~~***~~

Азирафель резко остановился, страх и адреналин прошили его без предупреждения. Его глаза широко распахнулись, и он сделал быстрый резкий вдох. – …завернем мимо пятого… Азирафель? – Голгоф остановился впереди него и оглянулся в замешательстве. Азирафель остановил взгляд на Голгофе и сделал как можно более глубокий вдох, чувствуя, как паника охватывает его до самой сути. Первой мыслью, которая пришла ему в голову, было, что они уже закрыли портал на Землю. – Достань мне зеркало, сейчас же. Голгоф уставился на него. – Прости?.. – Зеркало, – рявкнул Азирафель, проходя мимо Голгофа и направляясь к скоплению демонов впереди – тех, что ждали возвращения Голгофа. – Кто-нибудь из вас, достаньте мне зеркало, сейчас же. Настоящее. После короткого изумления несколько демонов отдали честь и бросились врассыпную. – В чем дело? – спросил Голгоф, спеша за Азирафелем. Азирафель мгновенно развернулся к Голгофу, схватил Героя Ада за лацканы его полосатого пиджака и прижал его к ближайшей стене – и плевать он хотел на лилейно-белые крылья. Остальные демоны устремились вперёд на защиту своего лидера, но Голгоф поспешно сделал им знак рукой и они остались позади. – Ты друг, Голгоф, – прорычал Азирафель, сосредоточив все своё внимание на низшем демоне, – но если ты хоть что-то знал об этом, я истреблю тебя на месте, Бог мне свидетель. – Клянусь, я не знаю, о чем ты говоришь, – сказал Голгоф на удивление твёрдым голосом. Азирафель прищурился на него – Что-то случилось с Кроули, сразу после того как ты выманил меня подальше. Голгоф захлопал глазами, с крайне ошеломлённым видом. – Что? Его удивление казалось достаточно искренним, так что Азирафель неохотно ослабил свою хватку. – Что случилось? Он в порядке? Откуда ты знаешь? – Голгоф выдал вопросы один за другим, когда Азирафель отпустил его, после чего другие демоны заметно расслабились. – Я не знаю, – прорычал Азирафель. – Мне нужно зеркало. Голгоф глянул на скопление демонов, и ещё один из них убежал. – Тв уверен, что что-то случилось? – спросил Голгоф. Азирафель нахмурился. – Да, я уверен. Он… – Азирафель бросил взгляд на демонов и наклонился ближе к Голгофу, не желая афишировать то, что он собирался сказать дальше. – Он только что потерял свои силы. Голгоф изумлённо отпрянул. – Что? – Тшш, – сказал Азирафель, снова глянув на демонов, и, схватив Голгофа за руку, отвёл его подальше от любопытных глаз. – Это случалось раньше, всего несколько дней назад; кто-то сбил Кроули машиной и похитил его. Вельзевул стоял за этим – у него были такие наручники, которые не давали Кроули использовать его силы, – но я только что говорил с Люцифером и Вельзевулом об этом, и мы сейчас в хороших отношениях. У них нет причин снова его похищать. – Но это… именно это сейчас происходит? – взволнованно спросил Голгоф. Азирафель кивнул. – Я могу это чувствовать. Но ты… это слишком удобно – что это случилось сразу после того как мы покинули Землю. Эти… эта идея привести меня сюда, кому она принадлежала? – Простите? – сказал робкий голос позади них, но Голгоф быстро отмахнулся от говорившего. – Это была моя идея, – сказал Голгоф. – Это показалось лучшим способом рассеять слухи. – А слухи, – ухватился Азирафель. – Откуда взялись они? Голгоф безнадёжно пожал плечами. – Я говорил тебе, я не знаю. – Прошу прощения, – снова произнёс голос чуть громче. – Наручники, – сказал Азирафель, меняя тактику. – Наверняка именно их они используют, и Люцифер сказал, что он совершенно уверен, что Вельзевул украл их, прежде чем отправился в Эдем. – Ходили слухи и о размолвке между Люцифером и Вельзевулом, – сообщил Голгоф. – Возможно, они… погоди, они могут попробовать использовать Кроули в качестве пешки? – Ох, я сам это сделаю, – сказал другой голос позади них, этот более уверенный, и рука схватила Азирафеля за плечо. Азирафель развернулся, машинально потянувшись за силами, которых не было, и нос к носу столкнулся с ангелом. Азирафель не узнал его, но, судя по его доспехам и знакам отличия на плече, он, должно быть, работал на Михаила. Прямо за ним один из демонов Голгофа поморщился от того, как грубо ангел вмешался в их разговор. – Ты же Азирафель, так? – спросил ангел. Азирафель с подозрением нахмурился на него, высвободив руку. – Да. – Хорошо, – сказал ангел. – Меня зовут Астерион, и меня послали похитить тебя. Мгновение Азирафель просто таращился на него. – Что? – Михаил послал меня. У него есть важные новости. О Кроули. Азирафель почувствовал, как его сердце пропустило удар. – Ч-что это? Астерион многозначительно оглянулся через плечо на демона, нервно стоявшего позади него и кучку любопытных демонов, всё еще стоявших в приделах слышимости. – Оставьте нас одних, – велел им Голгоф громким голосом, и демоны послушно, хоть и неохотно отошли подальше. – Расскажи мне, – потребовал Азирафель, не спуская глаз с Астериона. – Метатрон стоит за всем, что происходит, – объяснил Астерион без предисловий. – Михаил работает с ними, но их методы стали слишком чрезмерными, и Михаил считает, что они больше не выполняют волю Бога. Он послал меня сюда объяснить, что происходит и помочь тебе. Некоторое время Азирафель мог лишь глядеть на него, не в силах поверить невероятной перемене в своей удаче. – Ты серьезно? – Очень, – заверил его Астерион. – Я постараюсь рассказать быстро. Михаил только что объяснил это мне самому. Метатрон не верит в Искупление, и он не хочет, чтобы вы Поднялись, – последнее было обращено к Голгофу, затем его взгляд снова вернулся к Азирафелю. – Их план в том, чтобы заставить Кроули Пасть. Азирафель почувствовал, что ему стало нечем дышать. – Чт..что? За что? Что он… что он хоть ему сделал?.. – Он единственный демон, который когда-либо был Прощен, – сказал Голгоф, который выглядел так же шокированно и почти так, будто ему нехорошо. – Если он Падет снова… будет выглядеть так, будто его Искупление было случайностью. Астерион кивнул. – Метатрон надеется, что, если Кроули снова Падет, это отобьет у других охоту даже пытаться Искупить вину. Это также вселит доверие к расхожей на Небесах теории, что Искупление – это заговор демонов замаскироваться и проникнуть на Небеса. Самое сильно сопротивление Искуплению исходит из страха нападения изнутри. – Но… но как… – запинаясь, пробормотал Азирафель, цепляясь за Кроули через связь душ и вспоминая, сколько боли принесло ему его собственное Падение, и как больно будет Кроули – во многих разных смыслах – Пасть во второй раз. – Метатрон планирует убить тебя, – сказал Астерион, глядя прямо на Азирафеля, – на глазах у Кроули. Мучительно, я так понимаю. Они знают, что вы близки, и надеются, что это разозлит Кроули достаточно, чтобы оживить его прежние инстинкты. Азирафель весь похолодел, и он был в состоянии только смотреть на совершенно серьёзное лицо Астериона во все глаза, не понимая, как Метатрон – ангел – могли даже помыслить о подобном. – Метатрон дали Михаилу указания послать нескольких ангелов, чтобы схватить тебя, – закончил Астерион. – Он послал меня. – Древо, – в оцепенении проговорил Азирафель, наконец сложив два и два в голове. – Они срубили Древо Жизни… Они, должно быть, знали, что я бессмертный, – он оглянулся на Голгофа, который казался таким же загнанным в угол. – Как они узнали? – Боюсь, я был ответственен за распространение слухов о ваших смертях, – добавил Астерион. – Я очень извиняюсь, но я только выполнял приказы. Теперь я вижу, что это, должно быть, было придумано, чтобы заманить тебя сюда. – И увести меня от Кроули, – сказал Азирафель. – Какую еще смуту ты вносил в Аду? – спросил Голгоф с подозрением. – В основном распространял слухи, – признал Астерион. – Михаил сказал мне, где находился Кроули – в Тебризе – и я также был тем, кто сказал, будто я почувствовал его ауру там. Позади них раздались шаги, и Азирафель, оглянувшись, увидел демона, приближавшегося к ним с большим овальным зеркалом в руках. Азирафель поспешно взял его у демона, и тот ушел. – А насчет того, что Небеса запретят мне войти? – резко спросил Астериона Голгоф. – Да, – признал Астерион. – Это тоже был я. Но, боюсь, в этом есть крупица правды. Михаил, Иофиил и Метатрон сильнее всего ратуют за то, чтобы не пускать вас, но другие архангелы с вами, и, раз Михаил теперь на твоей стороне, ваши шансы ещё лучше. – Маркер? – спросил Азирафель, снова посмотрев на Голгофа и Астериона и поставив зеркало у стены позади себя. – Прошу прощения? – переспросил Астерион. – Маркер, мне нужен перманентный маркер, – повторил Азирафель, вытянув руку и показывая, что рисует в воздухе. – У меня нет никакой магии. – О, – произнёс Астерион и сотворил что-то, напоминающее масляную пастель в руке. Это определенно было не то, что имел в виду Азирафель, но он все равно ее взял. Он снова повернулся к зеркалу, присел перед ним и нарисовал необходимый сигил на зеркале – один из низших, который он мог заставить работать даже без магии. – Что ты делаешь с ним? – спросил Голгоф. – Оно покажет мне Кроули, – сказал Азирафель, благодарный за свою необычайно хорошую память, нацарапывая руны на поверхности зеркала. – Метатрон принимал меры, чтобы схватить его, – подсказал Астерион. – Михаил послал ангела и в Тебриз тоже, чтобы попытаться предупредить Кроули, но ей пришлось лететь дальше, и она могла не успеть туда вовремя. – Если он на Земле, оно мне покажет, – сказал Азирафель, заканчивая сигил и протягивая пастель обратно Астериону перепачканными чёрным пальцами. – Анимак лез безоэт кадаил ахт – ши этама эзарут кадалиа аутлих кодаматц энитал айл, – произнёс он, и чёрные отметки растаяли с поверхности зеркала. – Покажи мне Эдемского Змея. Поверхность зеркала слегка зарябила, но когда она прояснилась, Азирафель увидел только свое взволнованное лицо. – Он не на Земле, – сказал Азирафель, распрямляясь и отворачиваясь от зеркала. Он знал, что не стоило ожидать иного, но его сердце все равно упало. – Должно быть, он уже на Небесах, – предположил Астерион. – С дороги, я его знаю! – громко сказал женский голос позади Азирафеля, и они все оглянулись на ангела с длинными рыжими волосами, которая продиралась через толпу демонов. Она направилась к ним, игнорируя приглушенные крики демонов, велевших ей не приближаться. – К-Казариэль! – изумлённо сказал Азирафель, когда она подошла. – Что ты здесь делаешь? – Я же говорила тебе, что я помогаю с Искуплением, – сказала Казариэль, добравшись до них и оглядывая их озабоченные лица и зеркало, прислоненное к стене. – Что-нибудь случилось? Голгоф и Астерион оба посмотрели на Азирафеля, который немного запоздало осознал, что они ожидают, что он примет решение, позволить ли ей остаться или нет. – Метатрон похитили Кроули и пытаются заставить его Пасть, – сказал Азирафель, и слова дрогнули на его языке. Легкая приветственная улыбка Казариэль застыла и сменилась шоком. – Что? – Михаил помогал им, но затем он осознал коварство планов Метатрона и послал меня хоть что-то исправить, – сообщил Астерион. – Я… я могу чем-то помочь? – спросила Казариэль с немного потерянным видом. Азирафель снова повернул голову к Астериону, изо всех сил надеясь, что Михаил действительно на их стороне, и это не просто часть какого-то изощренного плана. – Ты сказал, что Кроули на Небесах и ты должен отвести меня туда же, так? – Верно, – сказал Астерион. – Доставить тебя к Метатрону, чтобы они могли убить тебя на глазах у Кроули. Казариэль вытаращила глаза. – Тогда… отведи меня туда, – сказал Азирафель. – Если именно этого ожидает Метатрон. Они знают, что Михаил больше не работает с ними? – Нет, – ответил Астерион. – Михаил лишь совсем недавно осознал всю полноту плана Метатрона. Когда он узнал, что он подразумевает убийство, он понял, что Метатрон лишился рассудка. – Отлично, – сказал Азирафель. Мысли его бешено неслись вперед. – Ты знаешь, где они собираются держать Кроули, пока будут ждать меня? – Да, – ответил Астерион. – Это здание в третьем круге. У Михаила не было времени отвести меня туда, но он сказал, что оно находится на отшибе и довольно маленькое. Замок на двери может открыть только херувим и выше. Азирафель почувствовал, как дрожь охватила все его тело, и встретился взглядом с Казариэль, которая замерла на месте. – Это здание, – сказала Казариэль дрогнувшим голосом. – Это случайно не заброшенный арсенал, нет? Астерион удивлённо взглянул на нее. – Вообще-то Михаил что-то об этом говорил, да. – О, боже, – сказал Азирафель в тот же момент, когда Казариэль прикрыла глаза. – А что, вы его знаете? – спросил Астерион, переводя взгляд с одного на другого и чувствуя, как его тревога растет, при виде выражений их лиц. – Это… это там они держали Кроули в прошлый раз, – сказала Казариэль. – До того как он Поднялся, до того как Азирафель Пал. – Его пытали там, – сказал Азирафель, не отрывая взгляда от края рукава Астериона. – Он… я едва успел к нему вовремя. Голгоф заметно побледнел. – Но, Самкиил мертв, – сказала Казариэль, оглядывая других, будто в поисках успокоения. – Я сама видела его тело. – Но само место, – надавил Азирафель. – Даже если Метатрон не тронет Кроули – что маловероятно, учитывая, что они сделали с ним недавно – даже просто находиться там… Если Метатрон хочет, чтобы Кроули Пал, это лучшее место, которое они могли выбрать. И внезапно Азирафель осознал, почему Метатрон не убили Кроули в Эдеме, почему они оставили его лишь с раной на боку, когда могли пронзить его насквозь, как Вельзевула. Они вовсе не собирались убивать Кроули. – Значит, мы спасем его, – сказала Казариэль. – Отправим тебя и Астериона на Небеса, притворимся, что ничего не случилось, а мы найдём способ вызволить Кроули. – Но кто откроет дверь? – спросил Голгоф. – Никто из нас не херувим или выше. Последовала короткая пауза. – У меня есть друг… – начала Казариэль, в тот же момент, когда Азирафель сказал: – Нам не обязательно использовать дверь. Казариэль сделала Азирафелю знак говорить. – Стены не такие уж толстые, – сказал Азирафель. – Они защищены от магической атаки, но только магической. – Это тихое место, – добавила Казариэль. – Метатрон, вероятно, поставили охрану, и тебе придется пройти мимо нее. – У Метатрона нет своих ангелов, – подал голос Астерион. – Они полагаются только на ангелов Михаила. Если там есть охрана, я могу поговорить с ними и сказать, что у нас новые приказы. Михаил немногим из нас сказал о смене плана, чтобы не спугнуть Метатрона. – Если Метатрон будет с Кроули, нам понадобится отвлекающий маневр, – сказал Азирафель. – Что-то, чтобы увести их. – Людвиг и остальные очень хороши в этом, – предложила Казариэль. – Нет, они не поднимут достаточно шума, – сказал Азирафель, покачав головой. – Метатрон не уйдёт из-за чего-то, что будет ниже их компетенции. – А как насчет Михаила? – спросил Голгоф, глядя на Астериона. – У него могла бы возникнуть срочная просьба, чтобы убрать Метатрона с дороги? – Вероятно… так они не заподозрят, что что-то происходит, верно? – спросил Азирафель. – Это возможно, – согласился Астерион. – Я полагаю, он мог бы что-то устроить. – Я хотела сказать, – вмешалась Казариэль, – если мы хотим сделать это тихо, у меня есть один знакомый ангел – Власть, который почти точно будет готов помочь. Он сможет открыть дверь арсенала. Он сейчас на Небесах, но он может встретить нас там. – Ты можешь как-то с ним связаться? – спросил Голгоф, нахмурившись. – Да, – сказала Казариэль и похлопала по одной из сумочек на своем поясе. – У меня есть мобильный телефон, и я ему тоже такой достала. – Серьезно? – изумлённо спросил Азирафель, припоминая, сколько времени прошло, прежде чем Кроули отчаялся добиться, чтобы он купил мобильный телефон, и просто купил его ему сам. Воспоминание о друге обожгло, и Азирафель с трудом сглотнул, снова пытаясь дотянуться до Кроули через связь душ. – Ага, – сказала Казариэль. – У тебя мобильный с собой? Азирафель не сразу понял, что слова Казариэль были обращены к нему. – Да, – сказал он, похлопав по своему карману. – Это дает нам три точки связи, – сказала Казариэль. – Что такое мобильный телефон? – спросил Голгоф. Казариэль и Азирафель переглянулись. – Это вроде… такой коробки, в которую ты говоришь и слышишь, как другие люди говорят из нее. Астерион наклонил голову. – Как заклинание связи? – Да! – сказал Азирафель. – Да, именно так, только тебе нужен мобильный. – Так, значит, план – спасение?... – спросил Голгоф, переводя взгляд с одного из них на другого. – А что насчет Метатрона? Мы можем как-то обличить их? Азирафель начал обдумывать план, мысленно проверяя его на изъяны. – Михаилу, возможно, удастся склонить некоторые умы на свою сторону, – сказал Астерион. – Но Метатрон – все еще самый сильный ангел на Небесах. И они, к тому же, влиятельны. Многие все еще верят, что они напрямую общаются с нашим Отцом – и, возможно, они единственные, кто это делает. Голгоф казался удивленным. – А это так? Астерион пожал плечами. – Смотря у кого спросить. Азирафель поднял руку, останавливая дальнейшие размышления. – Подождите, – он оглядел их тогда – друзей, о существовании которых он едва знал, готовясь сделать что угодно, лишь бы спасти Кроули, и, возможно гораздо больше. – У меня есть идея.