For the First Time

      Примечание от автора       Еще раз спасибо всем вам за поддержку! Пожалуй, признаюсь: чтение отзывов к этому фанфику – самая лучшая часть моего дня (не знаю, как много это говорит о моей жизни, и все же это так). Прошу прощения за эту задержку – за эту и за несколько следующих. Все дело в выпускных экзаменах, которые у меня на следующей неделе; к тому же, у меня целых три работы, которые ещё никто не отменял... так или иначе, чуваки, я надеюсь, что вы получаете удовольствие от чтения! Наслаждайтесь!       P.S. Извините, но удержаться от такого названия главы было невозможно. Думаю, в Аду для меня приготовлен отдельный котел, потому что я до сих пор с него смеюсь.       Сегодняшний день был одним из тех немногих с момента коронации, когда Эльза смогла выделить немного времени для себя – если, конечно, исключить то, что сразу после коронации она сбежала, чуть было не заморозив при этом весь Эренделл. Сидя в кабинете, девушка решила, наконец, закончить то, чем она занималась на протяжении последних нескольких недель.       Королева обожала рисовать. Запертая в комнате многие годы и не всегда имеющая возможность выплеснуть накопившиеся эмоции в виде ледяных скульптур, девушка пришла к этому хобби; рисование успокаивало ее, позволяло спокойно обдумать все, что только возможно, пока рука расслабленно скользила по бумаге, рождая очередной набросок – а именно к ним прикипела душа блондинки...       Картина же, что стояла сейчас на мольберте, была продумана задолго до того, как к ней прикоснулась кисть. Невозможно было сосчитать, сколько раз Эльза обращалась к теме этой картины – и сколько альбомов было заполнено именно ею. Работала над картиной девушка понемногу, желая отдохнуть и отвлечься от тяжести короны, от грядущего бала, который до чертиков ее пугал.       А теперь – еще и желая разобраться в том, что же она на самом деле чувствует.       Щелчок. Легкий скрип этюдника, в котором королева держала свои любимые краски. По кабинету полился тихий, незатейливый мотив. Она обожала петь, когда чем-то занималась; естественно, об этом практически никто не знал. Не пристало монарху петь и веселиться подобно простолюдину.       Свобода. Блондинка скучала по той свободе, что дарило ей одиночество; по тому времени, когда она могла просто быть собой и творить, не боясь осуждений и оговоров. Творить прямо как сейчас. Этот набор красок дарил девушке ощущения, чем-то отдаленно похожие на безбоязненное использование собственных магических сил.       – Эльза! – принцесса возникла за спиной настолько неожиданно, что сердце девушки чуть не выпрыгнуло из груди, а кисть так и вовсе превратилась в сосульку. – Почему ты никогда не говорила мне, что умеешь рисовать?       – Анна, – со вздохом королева повернулась к широко улыбающейся сестре, глаза которой были направлены прямо на холст, – ты могла хотя бы посту…       О, нет. Картина.       Блондинка покраснела, глядя на то, как восторг на лице Анны сменяется благоговением, а после, так и вовсе чем-то неописуемым.       – Эльза…       – Это… это просто привычка! Когда нас разлучили, я же тебя практически не видела, и поэтому я стала… стала рисовать тебя, и, как видишь…       Замолчи. Просто замолчи.       – Ш-ш-ш, – рыжая тепло улыбнулась. – Эльза, она прекрасна.       Смущающаяся блондинка кинула взгляд на мольберт. С него на королеву смотрела ее сестра; кожа девушки на портрете была закончена – для нее Эльза использовала теплые персиковый и нежно-розовый, – и когда принцесса ворвалась к ней в кабинет, Эльза приступила прорисовке рыжих волос Анны и ее аквамариновых глаз.       – Я серьезно, я обожаю ее! – Анна наклонилась, чтобы чмокнуть сестру в щеку…       Эльза же обернулась, чтобы взглянуть на Анну еще раз…       Их губы встретились.       Первая же мысль Снежной Королевы была о том, чтобы прервать этот поцелуй, однако стоило ей податься назад, как теплые руки, моментально оказавшиеся на ее щеках, не дали ей этого сделать. Воспоминания о прошедшей ночи, о том, что они делали – что она сама делала, – вновь нахлынули на нее, и блондинку вновь охватило пьянящее возбуждение. Боясь, что кто-то может их увидеть, Эльза открыла рот, чтобы протестующе замычать, вот только язык Анны, что тут же пробежался по ее губам, почти лишил девушку всякой решимости остановиться.       Непроизвольный стон вырвался из уст королевы, но все-таки, собравшись с силами, она слегка отодвинула от себя Анну. Красные щеки принцессы, ее глаза, остекленевшие от желания… все это…       Боги, я будто сгораю заживо.       – А-Анна, нам нельзя.       – … – младшая медленно возвращалась в реальность. – Подожди, что?       Глубоко вздохнув, Эльза убрала руки с плеч сестры. Физический контакт попросту не давал сосредоточиться.       – Мы должны прекратить это.       Это неправильно.       Это порочно.       Это разрушит твою, Анна, жизнь.       Господи, я так хочу побыть эгоисткой, но ты заслужила нормальной и счастливой жизни, а не так, как я, терпя и пряча все свои чувства. И если для того, чтобы защитить тебя от моей судьбы, от судьбы вечного держания всего в тайне, нужно прекратить тебя любить – что ж, тогда…       – Нет, – принцесса покачала головой. – Нет, Эльза, послушай: да, наша любовь… другая. Да, другая. Но по-хорошему другая; мое сердце говорит мне, что любит больше всех именно тебя, даже больше Кристоффа…       – Анна, – королева нервно схватилась за косу, – прошу…       – Нет! – Анна выпрямилась и посмотрела на сестру так властно, как только могла. – Нет, Эльза, мы не будем повторяться. Ни ты не будешь никуда убегать, ни я. Ты не закроешь передо мной дверь!       Почему… почему так больно?       Анне было так же больно, когда я ударила ее магией?       – Пожалуйста, ты должна понять…       – Мы разберемся с этим, – принцесса приложила палец к губам сестры, заставляя ее замолчать. – Тебе не нужно прятаться. Я здесь. Я с тобой. Я не оставлю тебя. И даже не заикайся про то, что ты должна быть одна.       Королева отвела покрасневшие глаза от Анны.       По деревянной поверхности стула, на котором блондинка сидела, медленно пополз лед.       На паркет упала первая слезинка.       Вот бы все и в самом деле было так просто и так легко, как ты говоришь. Но это не так, Анна.       Если мы не выйдем замуж – если у нас не будет наследников, – возникнут вопросы. Приемный ребенок не сможет унаследовать корону и править после нашей смерти.       У тебя никогда не будет семьи – настоящей семьи, с мужем и детьми. Ты не сможешь жить так, как живешь сейчас, свободно и для души, потому что нам придется постоянно прятаться. А если о нас все же узнают… о, если о нас узнают, это будет конец. Конец для нас обеих. Народ просто поднимет нас на вилы. Особенно меня. Ведь как можно оставить на троне злобную мегеру с ледышкой вместо сердца, отвратительную настолько, что она не постеснялась соблазнить свою же младшую сестру, свою плоть и кровь? Тут не только чудовищный грех инцеста, но еще и репутация, запятнанная любовью к своему полу…       Полностью охватив стул, лед стремительно пополз по паркету.       Анна не намеревалась стоять и без дела смотреть на то, как самый дорогой для нее на свете человек вновь погружается в пучину своих страхов, а потому, опустившись перед сестрой на колени, посмотрела на нее снизу вверх.       – Эльза, а слепим снеговика?       Королева шмыгнула, пытаясь задавить рыдания.       – Что?       – Ну же! – с ухмылкой Анна вскочила и потянула Эльзу за руку, заставляя блондинку последовать за ней – Пошли!       – Анна, я не пони…       – Просто пошли! – принцесса продолжала тянуть девушку прочь из кабинета, так что, испустив тяжелый вздох, Эльза оставила краски и позволила Анне провести ее через замок прямиком в один из неиспользуемых бальных залов – в тот самый, где они играли детьми в ту злополучную ночь.       – Что ж! – отпустив Эльзу, принцесса повернулась к ней лицом. – Давай!       – Анна, – королева в замешательстве уставилась на девушку, – я правда не понимаю, что ты хочешь, чтобы я сде…       Внезапный поцелуй оборвал Эльзу на полуслове; она отшатнулась назад, и от переизбытка чувств с кончиков ее пальцев посыпались снежинки. В панике девушка огляделась, пытаясь понять, мог ли их кто-то увидеть, и уже было начала читать Анне нотацию, как ее вновь прервали.       – Вот! Вот об этом я и говорю! – воскликнула рыжая, показывая на снег. – Твори все, что душе угодно! Отпусти себя! Потому что если мне придется тащить тебя обратно в горы, чтобы ты проветрилась, – насупилась принцесса, – то я потащу тебя туда, можешь не сомневаться.       Так вот о чем она. Ну… хорошо?..       Закрыв глаза, Эльза затаила дыхание. Открыв их и прикусив губу, она слабо улыбнулась и щелкнула пальцами, создав небольшой вихрь; подпрыгнув от счастья, Анна захлопала в ладоши.       – Давай, продолжай!

***

      Спустя почти час девушки рухнули прямиком в снег, хихикая и пытаясь успокоиться после разгоревшейся между ними баталии. Снежки летали туда и сюда, однако по итогу победила Эльза, поставив жирную точку в виде очень, очень большого снежного шара, прилетевшего в принцессу буквально из ничего.       – Ты жульничала! – воскликнула Анна, глядя на сестру и пытаясь достать из-за шиворота комья снега.       – То, что ты называешь жульничеством, – с усмешкой повернула голову Снежная Королева, – я называю честной победой.       Услышав это, рыжая улыбнулась.       – Я знала, что тебе это поднимет настроение, – тут она подняла глаза к потолку, глядя на парящие в воздухе снежинки, и улыбнулась еще шире. – Тебе стоит чаще вот так расслабляться; ты прямо светишься от счастья, когда используешь свои силы… а когда счастлива ты, счастлива и я. Да, ты королева, но веселья никто не отменял.       Растроганная, Эльза крайне медленно вытянула руку в сторону Анны, и в следующее же мгновение теплые и загорелые пальцы младшей мягко сжали холодные и бледные старшей.       Совсем скоро королеве нужно будет вернуться к своим обязанностям, а у принцессы, в свою очередь, не было ни малейшего представления о том, как именно ей объясниться с беднягой Кристоффом. Но прямо сейчас рыжей было не до этого; ей было плевать на то, что подумают или скажут люди. И ее совершенно не волновало, что, возможно, она наломает дров, или что в будущем все может стать еще более запутанным. Потому что Анна любила свою сестру и желала счастья им обеим. Того же хотела и Эльза. Всегда только этого, на самом деле.       – Анна? – на удивление голос королевы не дрогнул, оставшись преувеличенно-спокойным.       – Да, моя и только моя супер-пупер сестра?       Эльза улыбнулась беззаботности Анны, а затем, нервничая, прикусила губу.       – Могу я… – девушка колебалась, боясь произнести это вслух. – Могу я снова… поцеловать тебя? – под конец голос блондинки упал до еле слышного шепота.       Анна покраснела, однако улыбаться не перестала.       – Конечно же, да.