Свита мыльной королевы

-Не спать на рабочем месте!-резкий голос прозвучал оглушительно в полной тишине. На Форте Муэми было мало солдат. Тихая и тёмная ночь. -Да-да, не сплю-второй нехотя поднял голову под воинственным взглядом первого, нелепо пытаясь приоткрыть слипшийся глаз -Зачем нас сюда вообще ставят? -Воля Сегуна.- первый благоговенно улыбнулся и со странной бодростью продолжил:-Мы обязаны повиноваться. Как минимум из-за чувства долга.- последняя фраза, адресованная третьему члену комиссии Тэнре была произнесена с укором -Да я пятый месяц на чистом энтузиазме работаю.- уныло приподнял голову и откинул ее назад упомянутый -У Сёгуна сейчас не самые лучшие времена. Но мы, как покорные ее воины несмотря ни на что будем подчиняться ее воле.- пламенная речь не сильно взбодрила второго и третьего, но первый торжественно расправил спину. Кокоми подавила смешок. Она смотрела на «упорство воинов великого Сегуна» с возвышенности. В прямом смысле слова. Чёрный бесформенный балахон развивался на ветру. Тугой пучок был настолько тяжёлым, что тянул назад, но ноги стояли крепко. Даже слишком. Будто бы вросли в землю Охрана страны сильно рассредоточена. Сейчас у Инадзумы не самые лучшие времена с набором армии. Здесь - тихое место. Необходимо перетянуть сюда как можно больше воинов Кокоми не боится. Выжидает чего-то. «Сейчас быстрее, сейчас»- мысль крутится в голове где-то полчаса, но она упрямится. Стоит и смотрит. Стоит и смотрит Но это не может продолжатся вечно. Тело начинает мелко подрагивать. Обветренные губы и холод, сковывающий легкие. «Особо упорные» воины снова начинают клевать носом, пока их главарь делает обход в самой отдаленной части. Наверное пора? Она взмахивает рукой и бесшумно шагает вперёд. Талию резко стягивает, становиться сложнее дышать. Небо вокруг меркнет и чернеет. Кокоми пружинисто приземляется Сзади появляется огромная лента. Она сверкает ослепительным перламутром, переливается острым блеском при каждом движении. Лента светится холодным голубым, подобно фонарю, искрится акварельной прозрачностью, притомляет свет. И она бежит. Вода под ногами прочнее стали, но почти бесшумна. Ветер бьет в лицо и пара непослушных прядей щекочут кожу. «В шахматной партии ходить сразу королевой глупо и неожиданно. Почему бы и не сыграть на неожиданности?» Косит взгляд в сторону солдат. «Скрыться, скрыться, скрыться!» Вода под ногами смягчается и девушка проваливается в темноту, оставляя за собой лишь шлейф запаха чернил и сакуры. "Вода непослушна и изменчива. Она может плавно протечь по телу или порезать острым краем" Дыхание не вечно и нужно бежать быстрее. Она тратит много энергии, чтобы вода обволакивала тело, но не касалась кожи. Тяжёлая мокрая одежда может ей сильно помешать. Откуда-то сверху слышатся сбивчивые крики. Тело начинают болеть. У слизистой скапливаются слёзы. В висках пульсирует, а колени ломит в обратную сторону. Рывок, напряжение, убийственная боль в ногах, сжатые до оскала зубы. Лёгкие отравляет и жалит. Черт, она же плавнее стихии, мороз затуманивает мысли. Нужно дышать. Нет, черт, конечно не нужно! Держатся бежать и смотреть и смотреть, да… Крики сзади, пробивавшиеся до слуха девушки через спокойную колыбель моря и ровный гул в ушах. Холод воды выбивает из неё дух, сводит судорогой мышцы. Пот был липким и тёплым, а глаза шало и влажно блестели в полумраке, казалось, ярче перламутровой ленты и острых звёзд. Вода темно-зелёная, ужасно соленая и плотная. Сегодня не будет ни грандиозной битвы, ни треска и лязга металла, глухих и скомканных ударов, нет. Сегодня будет игра, партия. Выиграет ловкий и хитрый. И похоже такой здесь один. Точнее одна. Что это в лёгких? Кровь или что-то похожее на запах ментола? Лента продолжает безупречно освещать путь. Она блистает от пунцового до туманно-лилового и от него до ядовитого голубого. Этот блеск видит не только она. На это и был расчёт. Пучок медленно расплетается. Веревка на шее от капюшона впивается в горло. Боль перерастает в тупое жжение. Девушка замедляемся Под ногами вдруг стало твёрдо. Земля! По лицу скользнула победоносная улыбочка. Она останавливается и задыхается от переизбытка воздуха и кашляет, возможно, пайетками Механически оборачивается и от усталости оседает на землю. «Успеваю» - мысль позволила чему-то невозможно-тяжелому упасть с плеч. У кромки берега копошились стражники, вряд ли скоро бросятся в погоню Только после тяжёлого выдоха она посмотрела туда Вот и он - остров Ватацуми. Кокоми дернула плечами от неожиданности, взглянув на него. Над поверхностью колко блестели светлячки салатовым искорками. Они кружили,поднимались ввысь, так плавно и изящно, как в менуэте. Над водоёмами стелился лиловый туман. Неряшливые, разросшиеся растения создавали своеобразную красоту такой, какой она и должна быть: ломкой и неправильной, слишком живой.Сиреневая трава казалась полностью влажной от росы. Водопады неспешно текли и будто светились изнутри аквамариновым глянцем. Здесь все было сглажено и обтекаемо Голубые горы неровными выступами подчеркивали особый мистический антураж, свойственный лишь этому месту. В сердце острова величественно стоял ее дворец. Она дернулась и только сейчас услышала насколько громко бьется сердце в висках. Огромные кораллы были похожи на светло-карминовые лепестки пионов. Там было так темно. Даже не горел привычный тёплый свет. Крыша блестела все тем же изумительным блеском. Эта ситуация смешит Кокоми. Странно и бессмысленно, но смешит. Хотя смех ведь обычно не царапает горло, не так ли? Все до боли родное, но что-то казалось враждебным, чужим. Тишина не успокаивала, а напрягала, холод был колок и даже светлячки редели и стелились ближе к земле. Кокоми потянула руку к ремню, нащупывая бутылку и нервно сжимая губы. Она нетерпеливо пробежала глазами по земле, выбирая что-то приметное лично для неё. Усталый взгляд вновь и вновь мазнул по темно-фиолетовому камню с янтарными пятнами и застопорился. Почему именно он? Черт знает. Кокоми просто понимает, что он и точка. Сам камень тяжёлым не был. Земля под ним была рыхлой и влажной. Сангономия довольно неинтеллигентно и бесцеремонно раскидывала комки грязи по лиловой траве, суетливо пыхча и пряча бутылёк со скрученными сообщениями внутри. «Вот уж мисс стратег-оригинальность»- Кокоми цокнула языком. Сладко-липкий голос вернулся снова. Хоть он никуда и не уходил Повернувшись в сторону Форта Мумэи она заметила неказистый и низенький волноходик, издающий скрип, больше похожий на писк хора хиличурлов. Притащили, что успели. Отряхнувшись от грязи на балахоне, она мягко повела рукой. Вода приподнялась и закружилась. «Это всего лишь вынужденная мера, вынужденная мера, вынужденная мера» В солдат полетели водные затупленные пики, пузыри, но все, как будто случайно пролетало мимо Волны гнали волноход назад. Устрашающе кружили и покачивали, но не разу не перевернули, пока Кокоми перебегала на другую сторону острова Ватацуми, ближе к некогда жилой Деревни Боро. Или просто к тому, что раньше было деревней На острове не было совсем патрульных, ведь сегодня до 3 утра смена караула. Предусмотрительная до паранойи Кокоми предвидела и это. «После победы сёгуната люди верили в то, что остров коснётся какая-то невероятно-ужасная участь.- голос Нин Гуан зазвучал в голове так, как он и должен звучать: тепло и властно. Кокоми спрятала взгляд в пол, так, будто Воля Небес ее видит. «…что он будет сравнен с морем или на его пределах построят промышленные зоны, но вдруг случилось, как называют его местные, «происшествие». - голос в голове размеренности продолжил, но только теперь на каждое слово приходился шаг Шаг, шаг, шаг, шаг, шаг… « …«Происшествием» люди называют внезапное и сильное изменение характера и поведения архонта.»- Кокоми снова бежала. Бежала, зачем-то вспоминая всякие пустяки: посиделки у реки с Гань Юй, душный и пропахший ароматическими маслами кабинет. Через пару минут она уже потеряла всякую рысью скрытность. Она бежала и возможно оставляя за собой светящуюся, полупрозрачную пыльцу фей, которая точно бы липла к подошве. Пучок не делал даже вид, что держится. Бесцеремонно повис, растрепавшись. Она прибежала к кромке острова и мягко ушла под воду

***

Ее новый дом находится в жилом секторе инадзумы Она невесомо дернула ручку и ввалилась в комнату. Сил не было даже что бы открыть глаза. Раздаётся щелчок: это трещит ее позвоночник, и Кокоми знает наверняка, что внутри точно что-то сломалось, как механизм в говорящей фарфоровой кукле. Возможно, безнадёжно. Возможно, сломалась она сама. Кости нарочито громко трутся друг об друга. Губы пересохли, волосы липнут ко лбу. В ушах звенит. Кокоми готова проколоть себе барабанные перепонки, но только бы не слышать этот звук. Сама не верит, что поможет В голове стоит странный фиолетовый туман. Она не могла сконцентрироваться ни не одной из своих мыслей. Каждое слово, как шелест бархата по платине. В комнату, через щели окон заползают темные кобальтовые облака. Они пахнут свинцом Она зачем-то открыла глаза и потупила взор в надкованную полку. С неё неряшливо сползала розовая лента. Тело будто выгибается в обратную сторону. Тонкие пальцы хватаются за скользкую пуговицу и сползают вниз. Были бы силы - оторвала, наверное. Наверное, возможно, когда-нибудь… Зачем-то взглядом елозит по подоконнику. Там покоиться длинный горшочек для цветов. «Забавно, не так ли? Раньше за тобой стояла армия, а сейчас только горшок для чертовых цветочков 12 на 4» -Заткнись.- пролепетала Кокоми пустоте одними губами и зачем-то стала двигаться к подоконнику. Рядом с горшком стояла шкатулка. Девушка не глядя сунула руку в облачно-мягкое царство парашютов одуванчиков. Не заметив, что делает, она уже сыпала семечки и устало, но заботливо утрамбовывала землю. Пальцы выглядят прозрачными, а ресницы мелко дрожат. Под ногтями оставалась грязь с острова, а волосы впитали его запах. Ватацуми пах горевшими свечами, сахаром и, кажется, мылом. Забавно. Особенно в ее положении. Завтра снова день, и она искренне сожалеет, что не пошла ко дну. Остатки сил уходят на сползание со стула и ёрзанье на пушистом ковре. Если бы она до сих пор вела дневник с подсчетом энергии, то сейчас она бы ушла в минус. Сейчас и дневник и все ее прошлое, вероятно, упрятаны под слоем сажи и пыли, ровно как и ее прошлое, которое нужно забыть, вычеркнуть, но… …она пыталась делать это с того момента, как ее мелко дрожащая нога ступила на борт, направляющийся в Ли Юэ. Веки до настоящей боли хотят закрыться. «Тишина звенит цветами колокольчика»- Проносится в голове что-то, похожее на идею для нового стиха, Кокоми лишь сильнее кутается в плаще. И только Один вопрос не давал покоя Почему именно тот камень?