До сказки подать рукой

      Людей в коридорах колледжа становится тем меньше, чем ближе час окончания занятий. Уже после обеда большинство из них удаляется в свои общежития или же посещает клубы, в которые были записаны, иные — отправляются библиотеку, чтобы получить необходимые материалы для выполнения домашнего задания. Перси могла наблюдать эту часть быта студентов практически ежедневно, будучи активным ее участником, и каждый раз такая картина была по-своему умиротворяющей. Однако, так кажется лишь на первый взгляд. — Ты выглядишь замученным, Энма. Все хорошо?       Парень, погруженный в свои мысли, вздрагивает и поворачивает голову к шагающей рядом девушке. Ее руки уже привычно сжимают небольшую стопку книг, а сведенные на переносице брови выдают искреннее беспокойство за друга. Кажущийся тривиальным вопрос имеет двойное дно.       Он встряхивает головой и улыбается немного рассеяно — иногда Перси напоминала ему чрезмерно заботливую, но от того не менее чуткую мамочку, от которой ничего не утаишь. — Я думаю, что иногда Эйсу нужно лучше следить за своим языком, и проблем, которые, кхм, валятся ему с Дьюсом на головы, станет в разы меньше. — Это имеет смысл.       Со стороны девушки слышится смех: в этом вопросе она полностью поддерживала своего товарища по несчастью. Недавний инцидент с каштановым пирогом, о котором она была лишь наслышана, здорово вымотал всех причастных. — Хотя вряд ли дело только в этом. Староста Хартслабьюла тоже мог бы пойти на уступки, не так ли? Восемь с лишней сотен правил — это... это сильно. Риддл достоин восхищения как маг и как ученик, но руководитель из него выходит истинно деспотичный. Или я сужу слишком предвзято? Терпеть не могу бессмысленные ограничения, если честно. — В этом тоже есть доля здравого смысла, — Со вздохом отвечает Юу, собственными глазами наблюдавший всю строгость приговоров, приводимых в исполнение Роузхартом лично, без суда, следствия, и, как иногда думалось, без смысла, — Его преданности традициям можно только позавидовать. — Или посочувствовать. Не видела ни одного действительно счастливого человека, который следует стольким правилам. В нашем мире это называют обсессивно-компульсивным расстройством и лечат его у соответствующего специалиста. Хотя, учитывая его рост... синдром Наполеона?       Перси хмыкает, приподнимая левый краешек губ, отчего улыбка выходит кривоватой. Ее уже посещали мысли о том, чтобы поговорить с Риддлом: буднично поинтересоваться о состоянии дел, познакомиться поближе, узнать больше не от Трея и Кейтера, но от него самого, просто из любопытства. Крикливый мальчишка, каким он ей показался поначалу, не пугал девушку, в отличие от крутившихся вокруг него слухов. Однако, ей даже взглядом с ним пересечься удавалось через раз — в редкие моменты их встреч юноша покрывался пунцовыми пятнами, стоило девушке замаячить на горизонте, нервничал и торопился скрыться с глаз долой. Так ловко, что у него это даже получалось.       Стеснение или страх? Она не берется судить, ведь завязать разговор им так и не удалось. В те разы Перси могла лишь хлопать ресницами и искать любую отражающую поверхность, чтобы удостовериться, все ли в порядке у нее с выражением лица. «Сложные щи», как говорила ее мать, отпугивают мужчин, как серебро — всяких упырей. С этим, конечно же, можно было поспорить. Но не хотелось. — Интересно, а сам он себе спускает с рук нарушение этих правил?       Высказанная девушкой мысль удивляет Юу, но, вместе с тем, вызывает интерес. Он молчит, ожидая продолжения. — Ну, знаешь, может, что-то изменится в его поведении, если он поймет, что иногда нарушение правил является чем-то неизбежным или, там, служит во благо. Как наше с тобой присутствие здесь, к примеру. Даже если мы сами этому не рады.       За высокими арками длинного внешнего коридора открывается вид на внутренний дворик колледжа — место для отдыха и способ немного срезать дорогу к выходу из главного корпуса. После занятий хотелось немного передохнуть, приготовить что-нибудь на ужин, абстрагировавшись от очередного учебного дня, и Энма с Перси без спешки двигались в сторону своего общежития. Теплая погода располагала к тому, чтобы расслабиться и никуда не торопиться. До тех пор, пока сумасшедший круговорот событий временно обходит их стороной.       Прикрыв глаза, Перси делает глубокий вдох: в воздухе витает едва заметный запах скошенной этим утром травы, перезрелых яблок и чьих-то духов. Развеянный ветром, этот совсем тонкий аромат шлейфом легчайшей шифоновой ткани тянется за своим хозяином; попытка отгадать компоненты изысканного парфюма увлекает куда сильнее мимолетного желания обернуться в след его владельцу.       Нечто едва терпкое, утопающее в сладости лаванды. Точно не цитрус. Может быть, бергамот? М-м, сложно. Перебивает другой, более тяжелый и горький запах. — А вот и Mademoiselle sorcière! Как всегда, в компании Monsieur Trickster. Какое счастье, что нам удалось пересечься.       Знакомый голос обрывает размышления и, наконец, мотивирует лицом к лицу встретиться со студентами Помфиора. С Перси и Юукеном их разделяло около десяти шагов, составлявших примерно четверть расстояния от одного конца дворика с колодцем до другого — не нужно много времени, чтобы сократить его до более комфортных для разговора трех.       Рук, как и всегда, выглядит воодушевленным, как будто рядовая встреча действительно была искомой и желанной; его настрой оттеняет спокойствие и некоторую строгость стоящего рядом Вила.       Перси кивает им, приседая в книксене. — Герр Хант, герр Шоэнхайт, рада вас видеть, — Помня, как ценят манеры в самом изящном из общежитий, девушка старается вести себя предельно вежливо. Она дергает Юу за рукав, дабы тот не стоял столбом и тоже поздоровался — неловкая картина вызывает едва заметную усмешку главы Помфиора, — Вы искали меня? — Non, non! Наша встреча — всего лишь счастливая случайность, — Рук поднимает ладони вверх в примирительном жесте, но это вызывает большее количество сомнений на счет его искренности, — И отличный повод справиться о вашем самочувствии! Все ли у вас в порядке с тех пор, как вы попали в колледж?       Ответить сразу девушке не удается, ведь прежде нужно переварить заданный вопрос. С чего вдруг такой интерес? — Я, как глава общежития Помфиор, студентом которого ты, Перси Мерхен, числишься, несу за тебя ответственность и обязан удостовериться, что с тобой все в порядке. Даже если на территории общежития ты не появляешься.       А, теперь ясно. Перси едва сдерживается от желания втянуть голову в плечи — в тоне Вила было достаточно упрека, чтобы девушка почувствовала за собой вину. Она снова склоняется в неглубоком поклоне. — Мне жаль, что я вынуждена стать причиной вашего беспокойства, герр Шоэнхайт, но могу уверить — со мной все в полном порядке! Я могу о себе позаботиться, правда.       Во взгляде молодого человека четко читается уверенность в обратном. Он придирчиво осматривает девушку перед собой, прическу и макияж, хмурится, тут и там замечая пластыри, прикрывающие свежие ранки на руках, коленях и даже на лице.       Вил громко хмыкает. — Что ты называешь заботой о себе? Базовые навыки выживания? Поверь, настоящая забота заключается не в том, чтобы уметь ухаживать за травмами, а в том, чтобы не допустить их появления. Надеюсь, ты уже была у медиков, потому как водить тебя за руку я не собираюсь. — Это всего лишь царапины, — Девушка демонстративно сжимает и разжимает пальцы, показывая, что раны не приносят ей никакого дискомфорта, — Спасибо, но, как я уже сказала, об этих мелочах я в силах позаботиться самостоятельно, раз уж имела неловкость подобное допустить. Это абсолютно точно не стоит вашего внимания. — Но, Mademoiselle sorcière, как можно? Ваши нежные руки не должны страдать вот так вот... Рук театрально прижимает ко лбу тыльную сторону ладони, чем только веселит Перси. — Будем считать, что это жертва во имя красоты, пускай и во вред моей собственной. Результат оправдает себя, вот увидите.       Некая новая эмоция проскальзывает на холеном лице главы Помфиора: что-то среднее между узнаванием и толикой одобрения мелькает всего на одно мгновение, прежде чем снова уступить место строгости. Иные студенты восприняли бы это как большую честь, но девушка, не осознавая своего счастья, натянуто улыбается, поглядывая в сторону выхода. Короткий разговор, который, как ей казалось, представлял собой одну сплошную претензию, начинает ее утомлять. — Жертвенность — благородная черта, однако, не отменяет нужды в осторожности. У тебя неплохие данные, и их явно не стоит растрачивать понапрасну. — Я буду считать это комплиментом, — «Если слово «неплохо» вообще можно считать комплиментом по отношению к чьей-либо внешности» — не договаривает Перси, подхватывая Юукена под локоть, — Но, мы с Юу немного торопимся. Домашние дела, уроки, сами понимаете, времени почти ни на что не хватает. И... эм... еще увидимся! Хорошего дня!       Буквально сбегая от новой порции недовольства со стороны Шоэнхайта, девушка почти буксиром тянет товарища за собой. Энма не сопротивляется, продолжая оставаться настолько невозмутимым, насколько это вообще было возможно, и даже успевает попрощаться с едва знакомыми ему парнями. — Au revoir~! — Все так же доброжелательно отзывается Рук, но расслышать его удается с большим трудом. Уж его все происходящее явно веселило как следует.       Один коридор сменяет другой, раз за разом, пока девушка не успокоится хотя бы немного. До общежития остается всего десяток метров, прежде чем Юукен заметит изменения в ней: вернется прежняя небольшая сутулость, шаги станут медленнее. Перси перестает смотреть себе под ноги, и парень воспринимает это как знак о том, что можно возобновить разговор. — Тебе не нравится этот парень? — Делает он вполне логичное предположение, на что девушка неопределенно ведет плечами. — Не нравится скорее... его отношение, — Она не юлит, потому что сама не до конца понимает причину своей реакции. Рассуждения вслух помогают устаканить мысли, — Вил может быть бесконечно прав, но то, как он доносит свою правоту... это немного отталкивает. Возможно лишь потому, что я плохо его знаю, да и благоговейного трепета этот парень у меня не вызывает. Совсем немного, разве что.       Светлая кожа заметно розовеет.

***

      На кухне Ветхого Общежития все кипит и шкварчит, вопреки опасениям о том, что старенькая плита может отправить целое здание в воздух, случись хотя бы малейшая неполадка. В кастрюле варится курочка, а на сковородке готовится зажарка, которая совсем скоро станет частью вкусного домашнего супа — рецепт Перси знала не хуже лекций по фармакологии, а потому все получалось легко и быстро.       Аппетитный запах привлек внимание всех немногочисленных жильцов общежития, собрав их за столом. Энма устало перелистывал страницы библиотечного учебника, периодически интересуясь, не требуется ли хлопотавшей с готовкой девушке помощь, но каждый раз получал отказ и просьбу: — Ты лучше вслух начни читать. Уж я не могу, руки заняты. — И нечем же вам заняться, ребята, — Грим недовольно морщит нос, — Директор же сказал, что сам отыщет для Юу способ вернуться домой. Так зачем напрягаться?       Вальяжно устроившись на одном из стульев, наглый кот облизывается, стреляя голубыми глазами в сторону большой кастрюли, но подобными темпами точно останется без нормального ужина. — При всем уважении к Директору, но в вопросах, касающихся возвращения домой, я бы предпочла полагаться в первую очередь на себя. Энма? Нашел что-нибудь про порталы? — Только то, что ныне они считаются самым быстрым и безопасным способом передвижения по всему миру.       Не тот ответ, который ей хотелось бы услышать. Перси помешивает содержимое сковороды, глубоко задумавшись. — И ничего о том, как они работают в принципе? Как они были созданы?       Слышится шорох страниц. — Абсолютно. Тут сказано, что порталы могут сбоить при воздействии извне: их гладь чернеет, а человек, прошедший через такой портал, может потерять память и оказаться в совершенно неожиданном месте. Ничего больше.       Даже в огромнейшей библиотеке колледжа находились лишь крохи нужной им информации. Конечно, вряд ли такое явление как путешествие между мирами изучалось кем-то, ведь даже здесь подобное оставалось не более чем основой для какого-нибудь исекая. Но был ли хотя бы малейший шанс того, что они смогут найти выход самостоятельно?       Верилось с трудом.       Энма откладывает в сторону очередную книжку, когда взгляд его цепляется за что-то новенькое. Поблекшая от времени обложка, совсем как у... — Это что, книга сказок? Что она тут делает?       Перси оборачивается, удивленная такой находкой. — Я точно ее не брала. Ну-ка, дай взглянуть.       Когда-то блиставшие позолотой буквы ныне напоминали о своем существовании лишь слабым оттиском, с трудом угадывавшимся даже при прикосновении. Такая книга не смогла бы привлечь внимания, настолько непременной она выглядела, и все же, скрывавшиеся под старым переплетом страницы ощущались почти новыми, будто кто-то вклеил их совсем недавно.       Запах подгорающих овощей отрезвляет — Перси спохватывается, возвращая книгу Юукену. — Кажется, это что-то об истории основания колледжа. Точнее о тех статуях. Великая семерка, так они их называют, да? Не думаю, что это может быть важно.       Недовольство очередным провалом мешает ей заметить то, как Энма с сомнением смотрит то на нее, то на книгу, открывая ту на случайной странице, но не мешает заметить поползновений притихшего Грима в сторону нарезанного мяса. Кот тут же получает поварешкой прямо по лбу и хватается лапами за больное место. — Ауч! За что?! — За все хорошее!       Вечные пререкания — это особый вид взаимодействия, который Грим и Перси практиковали практически ежедневно. Если первый был серьезен постоянно, то вот вторая чаще всего просто дразнила его. Впрочем, сейчас явно не тот случай. Если пушистый гад не перестанет лезть своими грязными лапами к продуктам, то ему точно не поздоровится!       Удивительно, как легко Юукену удавалось от этого всего абстрагироваться. Он вчитывается в текст на страницах найденной случайно книги. «...помимо участников Великой Семерки в мире существовали и иные могущественные маги. Те, кто не смогли сформировать союз с другими волшебниками и лишись своих последователей, оставшиеся на задворках истории, говорят, будто души их до сих пор бродят по этой земле в поисках достойного сосуда. К счастью, беспокоиться не о чем — души эти настолько слабы, что никогда не смогут вытеснить кого-то со своего места. Поиск пустоты же не может увенчаться успехом вовсе...»       Парень хмурится, вспоминая слова магического зеркала. «Пуст» — сказало оно тогда лишенным всяких эмоций голосом. А Перси? Она тоже пуста? — У меня создается стойкое ощущение того, что мы в опасности, — Энма тоскливо захлопывает книгу под сопровождение ругательств и кипящей воды.