Выбираю тебя

«Ты со мной Не потому что я тебе нравлюсь Я знаю Мне все про тебя рассказали».

«Я с тобой

Потому что влюбилась как дура

Но знаешь

Зато я почувствовала себя живой».

      Пятая по количеству прошедших недель пятница началась, как ни странно, с ругани Крис и Махи, которые снова не смогли найти общий язык.       В последнее время Лебедева и Желточенко слишком мало времени уделяли друг другу, отдавая своё предпочтение другим людям: Таня, сёстры Кравцовы и, конечно же, Даша.       Однако, главная трагедия заключалась далеко не в их испортившихся отношениях — нет, самый сок был связан с тем, что на самом деле обе девушки чувствовали друг к другу что-то нечто схожее, одинаковое, но при этом умудрялись не замечать и даже не видеть этого. Иными словами, они испытывали одно чувство на двоих, но не могли достучаться ни до сердца, ни до разума друг друга, словно их дружба и общение — это дуэт слепого и глухого.       Взять ту же Крис, которая с первых же дней недели нашла себя рядом с Машей. Она почувствовала единение душ с первых же секунд знакомства и захотела продержаться до финала, держась с ней рука об руку, дабы носить после гордое звание финалистки на пару со своей лучшей подругой и, возможно, что даже родственной душой.       Маша, к удивлению, ощутила всё те же чувства, что и Крис, когда впервые увидела её, выходящей из машины с широкой улыбкой озорной девицы. Она впервые за долгие годы равнодушия почувствовала приятное тепло, разливающееся по телу — горячая кровь зациркулировала по венам с бешеной скоростью; она вновь смогла ощутить эту лёгкость и воздушность, словно полёт бабочки, внизу живота. И хотя Маша всю жизнь веровала в то, что здоровые отношения — это союз мужчины и женщины, Крис всё же сумела прокрасться и засесть глубоко в подсознании, заставив поменять взгляды на триста шестьдесят градусов.       Они обе видели друг в друге близкого по духу человека, но также обе не чувствовали и не распознавали ту взаимность, которая всегда у них была. Крис в упор не видела старания Маши и искренне верила в то, что Каширину она любит в сто раз больше, чем её, а Мария в свою очередь видела в Крис заинтересованность всеми, но только не ею, и упрямо из-за этого пыталась скрыть свои романтические чувства.       Кстати, говоря о чувствах.       Первый звоночек случился ещё при первой встрече, когда неординарная внешность маскулинной девушки не просто поразила глаза и мысли, заставив задержать взгляд на выразительном лице чуть дольше нужного, но ещё и тронула сердце, оставив на нём глубокий след из приятных и бушующих воспоминаний. Второй звоночек случился в раздевалке, когда глаза сами невольно упали на крепкую смугловатую спину полуобнажённого тела девушки и неприличной дорожкой вниз очертили все изгибы выступивших позвонков. И третий (последний) звоночек случился уже где-то в конце второй недели, став ключевым, ведь испытывать собственнические чувства по отношению к своей подруге, как минимум, было весьма странно, не говоря уже о других прочих “прелестях” вроде неконтролируемого желания запереться в душевой и начать представлять возможную мягкость чужой кожи под своими ладонями.       Начиная с третьей недели Мария уже полностью и всецело осознавала все свои чувства и желания по отношению к Крис. И именно с этой недели начались все эти глупые непонятки в их общении. Именно на этой неделе Крис начала делать левые движения и засматриваться на девушек из другой комнаты. Неужели чувства Маши как-то повлияли на её привычное поведение, и Крис обо всём догадалась? Могло ли это стать причиной для нежелания Крис находиться рядом с бывшей подругой?       Почему “бывшей”? Наверное потому, что Маша более не чувствовала себя ни подругой, ни даже уже хорошей знакомой Крис, ведь в их общении преобладали частые игноры и громкая ругань, но никак не прежняя поддержка, дружеская любовь и забота. Слишком уж часто они в последнее время стали ссориться по пустякам, устраивая конфликты буквально на ровном месте, чтобы всё ещё называться друзьями. Однако и сказать об этом вслух никто из пацанок не решался. Даже они сами.       Сегодня в разгаре дня девчонкам дали наказ переодеться в свадебные наряды, предложенные им стилистами, и у каждой был свой индивидуальный стиль и даже фасон ткани, что подчёркивало фигуры и черты характера участниц. Это было их последнее испытание на неделе женственности.       Перед выходом за вороты школы пацанкам предложили сделать несколько символичных фотографий в белом платье на долгую память об этом дне. И девчонки с радостью приняли это предложение, без стеснения начав позировать на камеры то в одиночку, то в кругу близких подруг.       Маша и Таня, естественно, решили пощёлкаться только в обществе друг друга, ведь больше ни с кем они дружбу на проекте не вели, исключая Крис, но и с ней дружила только одна Маша, да и то лишь на словах в последнее время. Но даже с учётом испортившихся отношений Маша не переставала питать надежду на совместное фото. И Таня, похоже, это прекрасно понимала и считывала с изумрудных глаз, потому как первая подтолкнула подругу на риск.       — Долго ты морозиться планируешь? В прошлую пятницу всю ночь в туалете проплакала, а сегодня опять по новой с Крис поссорилась, — Таня уместила руки на плечи и развернула послушное тело к себе. — Послушай, сейчас решения принимаешь ты, поэтому если для тебя действительно это так важно, то делай.       Несколько раз похлопав подругу по плечу, Каширина решила отойти в сторонку и не мешать думать, мелькая в поле зрения и отвлекая тем самым на себя внимание. Сейчас Маше было необходимо самостоятельно принять важное решение, которое должно поставить точку либо в их с Крис отношениях, либо в их размолвках. И хотя Таня прекрасно видела насколько сильна и чиста любовь Маши к Крис, она всё равно не была уверена в том, каким всё-таки будет окончательное решение: правильным или пагубным.       И, словно отвечая на мысленные вопросы подруги, Маша внезапно сорвалась с места и направилась к съёмочной группе, которых она любезно попросила пройти с ней, чтобы найти Крис и сделать с ней совместное фото. Стафф любезно согласились сделать девушке одолжение и увязались вслед за ней, когда та принялась проверять все участки дома на наличие Крис. Таня наблюдала за всем этим издалека, улыбаясь уголками губ, ведь решение это было совершенно точно верным. К чему все эти обиды и недомолвки, когда ты влюблён? Необходимо всегда уметь делать первые шаги навстречу к людям, которых ценишь и не хочешь терять.       «Да, всё верно» — внезапно кивнула она своим мыслям, не на шутку расстроившись и заметно приуныв, ведь сама она своим советам не следовала.       Таня знала, как будет лучше, но всё равно не могла заставить себя сделать это. Она никогда не делала шаг навстречу к тому, кто ей небезразличен. Лариса всегда брала роль спасательницы на себя: она спасала её от одиночества, душевных терзаний, собственной агрессии и самое главное — она спасала их отношения, которые были на грани разрушения уже не раз. Лариса искренне дорожила ею и боялась потерять, поэтому старалась за двоих, даже не требуя ничего взамен. Она просто любила и безвозмездно отдавала эту любовь, доказывая свои чувства через поступки. Поступки, которые были громче пустых обещаний, которыми кормила Таня свою девочку.       Невозможно было предугадать точно, когда между ними зародились подобные чувства, которые по итогу переросли в недоотношения с игрой в одни ворота, где заботу, любовь и поддержку дарил всегда только один человек, но факт оставался фактом, и заключался он в том, что симпатия — обоюдная. И хотя Таня часто ссорилась как с Олей, так и с Ларисой, всё равно она не переставала любить и хотеть быть со своей ласковой принцессой, как и не переставала надеяться на принятие со стороны младшей сестры этой самой принцессы, ведь в противном случае всё в один миг могло закончиться и оборваться на очередном скандале. Таня боялась этого больше всего, ведь потерять Ларису означало теперь потерять кусочек разбитого сердца.       Тем временем, пока Таня занималась самобичеванием, Ольга и Лариса занимались совместными съёмками с Крис. Младшая Кравцова всё ещё была влюблена в харизматичную девушку с необычной маскулинной внешностью, цепляющую и приковывающую взгляд, и не упускала ни единого шанса стать ближе. Она даже подговорила Ларису почаще находиться рядом, чтобы не осталось места для подозрений. И благодаря отзывчивости старшей сестры, Ольге таки удалось привязать к себе Крис, которая с удовольствием бегала к ней, то от Маши, то от Даши, что вообще удивительно, ведь ещё неделю назад та вызывала у Крис симпатию. Видать, глаза у неё после того конфликта, о котором знали только определённый круг лиц, открылись, и она резко обрубила все свои чувства.       — Блин, я слишком не вовремя моргнула, можете ещё раз заснять нас в такой позе, спасибо, — отозвалась Ольга, посмеиваясь при разговоре, и вновь бесцеремонно окольцевала талию Крис, уместив голову на плече.       Послышался щелчок камеры, который заставил Марию замереть в сантиметрах от двери, ведущей в комнату. Она почему-то всеми фибриями души чувствовала, что именно там сейчас находится Крис. Приклеившись к полу на фоне сильного страха увидеть обидную картину, она слепо прислушивалась к весёлым голосам, стараясь сдержать противные слёзы, обжигающие уголки глаз будто перцем.       Она не могла поверить, что это всё происходило с ней в действительности. Она не могла поверить, что в детстве мечтала о прекрасном принце, в подростковых годах испытывала симпатию к мальчикам, в сознательном возрасте фантазировала о муже, детях и нормальной полноценной семье, а попав на проект окончательно и бесповоротно влюбилась в двадцатишестилетнюю лесбиянку Крис Штрэфонд, которая не просто не ответила ей взаимностью, но ещё и втоптала в грязь её чувства, наплевав на все старания. Она просто высмеяла её желания и в открытую ушла к тем, кто симпатичнее, кра́ше, сексуальнее. Конечно, кто предпочтёт женственным и хрупким девушкам ту, которая может затмить своей мышечной массой даже некоторых мужчин?       Сначала клеилась к той, которая сильнее и авторитетнее, а почувствовав от неё желание стать ближе, получается, сбежала, сверкая пятками? Сбежала к тем, кого хотеть приятнее? Использовала в своих целях и выбросила, как ненужную вещь, ту, которая стала больше не интересна?       Все мысли беспорядочным потоком текли в голове, путаясь и обрываясь, заставляя захлёстывать всё тело и душу горячей волной ненависти и неприязни. А без того ужасную ситуацию ухудшали ещё и эти раздражающие слух звуки смеха, радости и веселья, ведь в мыслях из-за них происходил настоящий кавардак из теорий, предполагавших абсурдные вещи вроде того, что эти люди там, за дверью, дружно смеялись сейчас над ней, над её чувствами, над её разбитым сердцем, обливающимся кровью, над её неудавшейся любовью, над её телом, внешностью, над всем, что с ней связано. Это сводило с ума. Это заставляло не плакать, а рыдать навзрыд — громко и бесстыдно. Это било по сердцу, резало ножом и царапало по телу. Это было больно.       Крис Штрэфонд — девушка, которую она так долго поддерживала во время всех её взлётов и падений; девушка, которую она защищала от любых рукоприкладств и словесных оскорблений; девушка, чьё счастье всё это время стояло для неё на первом месте… эта девушка сегодня официально растерзала её сердце в клочья, заставив почувствовать себя жалкой, униженной и обсмеяной.       Маша не вышла, она просто выбежала из дома, размазывая по всему лицу тушь, тени, помаду и тональник, смешивая их со слезами и соплями, а в мыслях её звенело только одно слово:       «Лицемерка».       — Эй, эй, ты чего, — Таня отпрянула от ворот школы и поспешила к заплаканной Маше, которая выбежала из дома просто в ужасном состоянии, — что случилось? Посмотри на меня, котёнок, прошу тебя, давай, подними голову, моя хорошая, посмотри на меня.       Она пыталась остановить поток слёз подруги и мягко дула ей в лицо, которое придерживала обеими руками, не давая опустить. Одном Богу было известно, что могло довести её до грани срыва.       — Давай ты сейчас успокоишься, и мы с тобой поговорим, хорошо? — успокаивала её Таня, говоря с ней тоном, которым обычно разговаривают с маленькими детьми, — Крис тебе что-то сказала, да? Это она с тобой сделала?       Маша отрицательно покачала головой и снова опустила голову в слезах, Таня поспешила обратно схватить чужое лицо и заботливо прижать его к своей груди.       — Ну что такое, моя хорошая, что случилось, это из-за “одинаковых”, да? Они фотографируются вместе с Крис? Ну, Машка, ты же знаешь, что Лариска вообще моя девочка, она только меня и любит, не нужна ей твоя Крис ни живой, ни мёртвой, а Оля такая ходячая катастрофа, что это уже Крис она не нужна ни сном, ни духом, слышишь?       Маша коротко всхлипнула, но плакать, предположительно, перестала, поэтому Таня с улыбкой продолжила, мягко массируя ей кожу головы пальцами.       — И вообще, если выбирать среди участниц проекта, то больше всех внешне подходишь Крис только ты, зрители даже подтвердили, вон, Крис об этом знает лучше всех, так что зря ты так переживаешь.       Маша внезапно замерла в чужих объятиях, а после излишне резко отпрянула от груди, чтобы спросить:       — Что?       Таня растерялась от столь неожиданного вопроса и честно ответила без каких-либо левых мыслей:       — Ну, когда мы все только познакомились, Крис обмолвилась, что узнала в тебе человека, с которым её очень многие зрители шипперят ещё со времён сливов… ну, знаешь, она…       — Хах…       — Что такое?       — Ха-хах…       — Маш…       Если до этого Таня считала, что Маша на грани срыва, то прямо сейчас этот срыв случился у неё на глазах: странный полусумасшедший смех плавно перетёк в тихие рыдания, которые с каждой миллисекундой становились только громче и громче, пока в конечном счёте не превратились в откровенные крики. Маша сначала в слезах кричала на весь двор, срывая голос, а после задыхалась в кашле. Она плакала в истерике, хваталась за голову, смеялась, снова плакала, дышала ртом и буквально давилась в своих криках, кашле и удушье. Таня всё это время беспорядочно крутилась вокруг неё, не понимая, что могло вызвать такую истерику у Маши. Такое у них было впервые — до сегодняшнего дня подобных срывов не случалось буквально ни у одной участницы проекта. Со стороны всё происходящее с Машей выглядело так страшно, болезненно и опасно для жизни, что Таня просто расплакалась прямо там, осознавая всю свою никчёмность. Не важно как сильно она любила своих близких, всё равно она приносила им только боль и страдания, а в моменты, когда им необходима была помощь, не могла даже как следует её оказать.       Таня наблюдала за истериками Маши, не зная, куда бежать, она боялась оставлять её одну в таком состоянии, поэтому хватала её за руки, притягивала, пыталась успокоить, но всё было без толку: Маша кричала, что ненавидит, драла глотку, ревела, вертела головой и отбивалась кулаками.       К счастью, на крики среагировали съёмочная группа, охранники и несколько участниц проекта, которые подбежали к ним для оказания помощи. Однако, Маша была в таком состоянии, что просто взять и отвезти её на скорой не представлялось возможным. Необходимо было для начала успокоить её, иначе та рисковала лишиться жизни, задохнувшись от нехватки кислорода. Подобные истерики были очень опасны.       Когда до ушей Тани дошёл этот вердикт, первое, что ей пришло в голову, это имя Крис. Вся надежда была только на неё одну.       — Крис! Позовите сюда Крис!! Найдите её и приведите сюда!! Давайте, блять!!       Лаурита и Нелли мигом помчались за подмогой. Они добежали до нужной комнаты и буквально ворвались туда.       — Там, — Лаурита пыталась перевести дыхание, — Машка… она…       — Ей очень плохо, — закончила за неё Нелли, но договорить тоже не смогла: Крис молча сорвалась с места и без лишних вопросов помчалась во двор.       Именно в этот момент все присутствующие в комнате и поняли, что Маша действительно являлась очень важным человеком в жизни Крис.       Когда Кристина оказалась во дворе, её взор тут же упал на столпотворение возле пространства, откуда были слышны громкие крики и дикие вопли. Она содрогнулась от мысли, что ей придётся наблюдать сейчас довольно жуткую картину с участием Маши — такой сильной с виду, но такой хрупкой на деле, и поджала губы, пытаясь успокоить своё ноющее сердце, в конце концов ей было уже не привыкать скрывать свои настоящие эмоции.       Насильно растолкав всех в стороны, она бесстрашно, не боясь получить кулаком по лицу или почкам, села прямо перед Машей, схватила её за оба запястья, пытаясь их удержать в руках, и принялась её успокаивать словами. Маша, увидев перед собой знакомое лицо, по началу взревела от боли и ненависти лишь сильнее, но когда до её ушей стали доходить обрывки фраз, которые были произнесены любимым голосом, она стала заметно спокойнее. Осталась только сильная отдышка, а крики, кашель и дёрганья прекратились.

Маша, это Крис…

Я здесь…

Всё хорошо…

Я с тобой…

      Под эти оборванные фразы Маша с болью в сердце и любовью к этому голосу с хрипотцой, провалилась в бессознательный сон на фоне усталости изведённого таким сильным срывом организма. Все выдохнули, и Крис со стеклянным взглядом встала с земли, чтобы после отойти и позволить приехавшим медсёстрам загрузить тело Маши в машину скорой помощи. Она, естественно, пошла за ними, но её остановили у ворот преподаватели.       — О ней позаботятся врачи, а вы, леди Штрэфонд, возвращайтесь к девочкам.       — Я должна быть с ней, — спокойно, но достаточно уверенно отозвалась Крис, смотря куда-то сквозь собеседника.       — Если вы пропустите испытание, то автоматически будете исключены из школы леди, Крис, пожалуйста, вернитесь к своим соученицам, Мария…       — Значит я буду сидеть и ждать пробуждения Маши в больнице уже не в качестве её соученицы, а просто хорошей подруги, — Крис криво улыбнулась и прошла мимо женщин.       Мария Третьякова и Лаура Альбертовна переглянулись, вздохнули и качнули головами, поняв, что отговорить девушку от ухода у них не получится.       Таня же на фоне всего этого стресса сама чуть было не впала в истерику. Она всё ещё сидела на земле, где совсем недавно удерживала в объятиях Машу, и смотрела в одну точку, не моргая, пока по обеим её щекам медленно скатывались слёзы. Лариса, вышедшая во двор, тут же увидела и узнала её среди столпотворения людей. Она уверенным шагом направилась прямиком к ней, чтобы после сесть перед ней на корточки и аккуратно стереть пальцами всю влагу с её лица.       — Ты не виновата, — тихо проговорила она ей в губы, — Ты ей очень помогла, ты молодец, ты смогла её спасти, — чуть наклонилась и оставила невесомый поцелуй.       Отпрянула, мягко улыбнулась и, приятнув за голову, крепко обняла.       — Пф, снова кого-то доставала небось, а потом паничка в гости нагрянула, карма, — злорадно усмехнулась Громова, смотря на машину скорой помощи.       Она со смешком обернулась и тут же застыла: Крис смотрела на неё нечитаемым взглядом. Наверное, глупо было надеяться на то, что та подошла только сейчас. И снова они столкнулись в самый неудачный момент. Совсем как в прошлую пятницу (иронично), когда Крис стала свидетелем не самых благородных планов по избавлению всех от Маши.       Вечером пятницы Даша, Оля и Настя обсуждали между собой произошедшее часа́ми ранее: после церемонии выгона Маша и Крис снова сцепились в словесной схватке, после которой Маша в порыве гнева, по словам самой Громовой, подняла руку на Дашу, обвинив её во всех смертных грехах, и та вся в слезах побежала к Крис жаловаться, ведь главной причиной для удара по лицу, по словам якобы самой Маши, послужила именно она — Крис. В ту ночь Маша и Крис впервые поссорились серьёзно и в открытую, ведь первая клялась всеми правдами и неправдами, что мышь помойная нагло соврала, а вторая стойко отстаивала честь девушки, к которой испытывала явную симпатию. Крис тогда впервые подняла голос на Машу и даже обозвала её последними словами, руководствуясь своими эмоциями. Маша в ответ на её обвинения в слезах швырнула в неё подушку и выбежала из комнаты, чтобы поплакать в туалете.       Всё бы ничего, но во время этого разговора Даша без зазрения совести призналась в клевете. Она хвасталась своей смекалкой, а девчонки с откровенным шоком и раскрытыми ртами слушали её рассказ. Оказалось, что та просто хотела таким способом избавить всех от присутствия не самого приятного человека. И, видит Бог, если бы в ту ночь Крис не стояла за дверью с плиткой шоколада в руках, которая должна была достаться Громовой в качестве утешения, то никогда не поверила бы всему услышанному. Расскажи ей это потом девчонки — с вероятностью в девяносто процентов она свалила бы всё на Машу, подумав, что та их подослала в надежде обелить себя. Выходит, Даша заранее продумала и этот ход? Поэтому она так спокойно призналась им во всём? Она хотела усугубить ситуацию и окончательно отвратить её от Маши? Самая миниатюрная, хрупкая, безобидная и беззащитная… вот как.       Удивительно, как в таком маленьком существе уместилось столько негатива, злобы и желчи. А ведь в такой “плохой” Маше никогда не было и капли того, что есть сейчас в этой змее.       Крис с тихим смешком отварила дверь и медленно прошагала в комнату с важным видом. Одного лишь взгляда на неё было достаточно, чтобы понять, что она всё слышала. Удивительно, но в тот момент полнейшего разочарования в человеке она не чувствовала абсолютно ничего, кроме лёгкости и даже радости, ведь теперь получалось, что Маша действительно ни в чём не виновата. И эта радостная новость почему-то затмевала грусть от потерянного отныне и навсегда доверия к человеку.       — Маша может и агрессивная, но она хотя бы не лицемерка.       С этими словами она покинула комнату, напоследок улыбнувшись Даше так, словно её только что голой выставили на всеобщее обсмеяние.       С того самого дня и до сих пор Крис её полностью игнорировала. Она не говорила с ней, нигде не упоминала её, смотрела всегда будто сквозь, словно Дарья Громова для неё уже мертва, и это сводило с ума. Однако, надежды на примирение были, хоть и мизерные, но всё же, а сейчас… а сейчас Даша потеряла даже эти мизерные шансы.       — Крис, я…       Договорить ей не дали — молча прошли мимо и направились к машине, чтобы быть рядом с той, кто дорог теперь многим больше.