Save Our Souls

Арсений бродил вдоль рек и каналов всю ночь, а утром, едва открылись первые редкие кафешки, заскочил в одну из них за бодрящим напитком. Вообще хотелось не выпить кофе, а вылить его на себя. Или прыгнуть в канал с несильным течением. Ну или хотя бы просто забраться под душ, чтобы, во-первых, наверняка уж проснуться, а во-вторых чтобы смыть с себя неприятное ощущение. Избавиться от переживаний привычным образом не получилось, и теперь каждый миллиметр тела, которого касались чужие руки и губы, казался грязным. Дима столько раз говорил, что беспорядочными связями от проблем не избавиться, что так он лишь прячет их глубже, что в какой-то момент это перестанет помогать… Арсений не верил, а сейчас это подвело его в самый неподходящий момент. Ночной ветер с реки хотя бы помог выкинуть из головы все лишнее мысли, оставив простое осознание: дальше всё равно не зашло бы. Чтобы ни случилось, у Антона уже есть отношения, долгие, крепкие, такие, которые не станешь рушить ради летней интрижки, из которой авось ничего и не выйдет. О том, что парень может изменять, оставаясь с незнакомкой, Арсений даже не думал. В конце концов наверняка именно та девушка и стала причиной отдаления Антона. Не Дима, не сам Арс. А ещё может этому поспособствовал этой мутный Илья. А ещё… На самом деле ветер ни чёрта не помог. Арсений сам придумывал себе и причины, и следствия, лишь бы избавиться от ощущения собственной причастности, вины. Посидев в кофейне ещё около тридцати минут и дождавшись, когда часы наконец перекинут свои стрелки за десять утра, парень взял ещё два стаканчика с собой и направился обратно к клубу. Он видел, как вчера Серёжа уводил пьяного Диму наверх, и, зная любовь обоих поспать подольше, был почти уверен в их местоположении. И оказался довольно близок к правде. Оба парня действительно оказались в районе клуба, только уже на улице. Дима задумчиво курил, прислонившись спиной к исписанной стене, Матвиенко, облокотившись на парапет, с не менее задумчивым и даже немного злым выражением смотрел на своё отражение в воде, протекающей в канале. Арсений по очереди вложил им в руки по стаканчику кофе и достал телефон, чтобы посмотреть маршрут до автовокзала. Им в городе всё равно делать было особо нечего, разве что найти девчонок и помочь им дотащить до автобусов покупки. Но зная девушек из их труппы, Арсений был не уверен в необходимости такой помощи. — В принципе можем сходить в кино, раз у нас есть ещё шесть свободных часов. И нужно наверное что-нибудь съесть, а то мы вчера даже не ужинали. Оба на предложение кивнули, но с таким видом, словно и вовсе не услышали о чём он говорил. Арсения это не устраивало, но и как-то разбираться сейчас с ними сил не было, так что он просто направился в сторону ближайшего метро, а двое друзей покорно пошли за ним. Голова была тяжёлой от выпитого алкоголя, но на удивление лёгкой без лишних мыслей. Просыпаться было приятно, к тому же с кухни ароматно пахло кофе и слышались радостные голоса. Антон поднялся с дивана, на котором вчера заснул прямо посреди фильма и, переступая через пустые бутылки из-под вина и коробки от пиццы, направился на запах. В проходе он ненадолго замер, любуясь открывшейся картиной: Илья с Ирой вместе готовили завтрак, параллельно атакуя друг друга взбитыми сливками, которые вообще-то предназначались для вафель. Девушка забавно фыркнула, когда очередная порция воздушной субстанции попала ей на нос, после они вместе рассмеялись. Антон подумал, что это двое однозначно заслуживают кого-то вроде друг друга, а он уж точно не заслуживает двух таких людей рядом с собой. Ещё какое-то время он просто наблюдал, но когда сливки превратили Илью в Деда Мороза окончательно, не смог удержаться от смеха, чем себя и обнаружил. И моментально оказался втянут в войну, после которой сливки на вафли приходилось собирать с собственных щёк. Зато было вкусно, зато было весело, зато было почти не больно. Пока завтракали, пока убирались, пока по очереди принимали душ, и пока Антон обзванивал всех подопечных, время приблизилось к вечеру. Они встали поздно, поэтому день оказался невероятно коротким. Ира вызвалась отвезти их на вокзал, потому что «лучше на машине бывшей, чем тратить деньги на такси». Автобусы уже приехали, большинство старшекурсников тоже уже были там. Кто-то курил в сторонке, кто-то активно делился впечатлениями от коротких выходных, кто-то пытался разложить покупки. Какой-то парень заметил Антона и по немногочисленной толпе прошлась волна приветствий: кто кивком, кто взмахом руки дал понять, что заметили «старшего». Шастун на секунду почувствовал себя вновь старшеклассником, когда его отправляли в лагерь не в качестве отдыхающего, а как помощника вожатых. А он тогда был всего на год старше вверенных ему ребят. Илья пошёл занимать им места, а Ира, привстав на цыпочки, невесомо поцеловала в губы. Нежно, тепло, как прежде, но Антон точно знал, что это был их последний поцелуй. Обнял девушку на прощание и тоже забрался в автобус и первым делом стёр из названия ее контакта сердечко, оставляя простое «Ириша». Имя ей, кстати, прекрасно подходило. Чтобы не происходило, она, верная своей богине, оставалась спокойной и вносила спокойствие в жизнь Антона. Раньше ему казалось, что именно этого хочет от партнёра, но теперь… Нет, спокойствие это скучно, то ли дело бесконечные загадки и игры в кошки мышки. Молчание друзей мягко говоря напрягало. Они не то чтобы избегали, сидели по обе стороны от него, но словно не замечали друг друга. Не уводили нарочно взгляд, но и не задерживали его ни на ком конкретном. Арсений легко мог бы выпытать у Димы — да что там, и у Серёжи тоже — что произошло, но не когда они оба присутствовали при разговоре. Поэтому оставалось только ждать приезда в центр и вылавливать одного из них. Выловить получилось только Матвиенко, потому что Дима моментально выловил из толпы Антона и утащил, видимо в их комнату. Или курить. Или ещё куда, где Арсений точно не захотел бы сейчас оказаться. Потому что несмотря на ночное самокопание, а может именно из-за него, пересекаться с Антоном сейчас категорически не хотелось. За размышлениями о том, зачем это Дима мог столь оперативно утащить человека, с которым строго настрого запретил ему общаться, Арсений абсолютно упустил из поля зрения второго парня и, когда толпа разошлась, тихо выругался, не обнаружив его рядом с собой. Оставалось только надеяться, что тот направился прямиком в комнату, куда двинулся и сам Арсений. — Как вы с Ильёй смогли остаться друзьями? — когда Дима уводил его перекурить с целью поговорить, Антон абсолютно точно не думал, что разговор зайдёт о чём-то подобном. — Считаешь, что после отношений подобное невозможно? — с грустной усмешкой уточнил парень, чтобы хотя бы примерно понимать, какой ответ от него ждут. — Вовсе нет. Просто это такая редкость, мне правда интересно. С научной точки зрения, если тебе так спокойнее. — Тогда.., — Антон на секунду задумался, подбирая слова и формулируя из них правильную мысль, — Думаю этому поспособствовало несколько факторов. Для начала, мы были друзьями и до этого. По сути наши взаимоотношения не очень сильно поменялись, когда мы поменяли их статус на партнёрство, и обратно тоже. К тому же я его никогда не любил, во всяком случае той самой любовью, в который так любят признаваться в красивых местах. Он об этом знал, так что пожалуй никогда не рассчитывал на что-то действительно серьезное. А последняя причина… Я наверное эгоист, наверное нельзя так поступать с человеком, но что я мог поделать, не рвать же все связи в самом то деле. Ведь он то меня любил, очень любил. И сейчас наверняка что-то от того чувства осталось. Я хотел, искренне хотел остаться друзьями, он просто хотел оставаться рядом. Все довольны, все почти счастливы. — Думаешь, он действительно всё ещё тебя любит? — неуверенно уточнил Дима, выкидывая сигарету в урну. — Почти уверен. — И как ты к этому относишься? Какого это дружить с человеком, который что-то к тебе чувствует? — Ты же не с этой позиции хочешь на ситуацию посмотреть, — внезапная мысль не имела под собой никаких оснований, но взгляд друга подтвердил попадание в яблочко, — Прости, но какого дружить с человеком, которого любишь, я понятия не имею. Наверное больно, но, судя по всему, возможно. Возможно. Это слово вселяло бы надежду, если бы ошибка уже не была совершена. Если бы хоть одно слово… Но после произошедшего ночью Матвиенко не то что не заговорил с ним, он даже не смотрел на него! Ещё бы знать, что именно случилось. Тогда может быть ещё можно было бы что-то исправить, списав на пьяный бред. Отшутиться, понимая внутри, что игра во флирт зашла слишком далеко. Серёжа умный, чтобы не произошло вчера, детали пазла в его голове наверняка сложились. Свою позицию он выразил довольно явно: «Не понимаю, не принимаю». Оставалось только курить и корить себя за неизвестную ошибку, убиваясь до конца лета. Антон думал, что больно было раньше. Антон был уверен, что уже привык к этому отвратительному ощущению в спине. Антон был уверен, что это всё… Ошибку он понял, проснувшись во вторник от выворачивающего кости жжения. Лопатки словно выламывали, вытягивали наружу невидимые руки. В то утро он очень долго стоял под ледяной водой, пытаясь хоть немного унять боль в почти что горящей спине. «Первый шаг к решению проблемы, это осознать наличие проблемы» — сейчас Антону искренне хотелось врезать тому, кто это сказал. Он свою проблему осознавал и принимал, но вот только после принятия стало только хуже. Словно щёлкнул защитный механизм, удерживающий его над пропастью. И если днём, когда все мысли занимали занятия, боль немного отпускала, делая учёбу возможной, то ночью приходилось закусывать подушку, а то и вовсе убегать в ванную, чтобы ненароком не разбудить Диму, сон которого в последнее время тоже стал неспокойным. В душевую, впрочем, сбегать приходилось довольно часто. Во-первых его отчего то начало часто тошнить, даже если в течении дня парень ничего не ел, во-вторых только обжигающе горячая или наоборот очень холодная помогала хоть немного отвлечься. Парадоксально, но были ещё периоды, когда боль не просто утихала, а исчезала вовсе. Их репетиции. И даже не общие, где он оставался сторонним наблюдателем, а их собственные, почти частные, буквально на дюжину человек. Там так или иначе приходилось общаться, взаимодействовать, касаться… И насколько больно было каждый раз, когда он собственным «На сегодня хватит» обрывал эти моменты, настолько же приятны были чужие касания на сцене. Они казались чрезвычайно правильными, словно только эти секунды он проводил действительно на своём месте. Антон бы очень хотел навечно остаться на этой сцене, лишь бы не возвращаться в холодную, пропитанную дымом комнату, темнота которой возвращала боль. Ощущение были такие, словно что-то пыталось вырваться наружу, но не привычным путем через живот или проламывая грудную клетку, а выламывая лопатки. Только вот сколько бы Антон не пытался нащупать хоть что-то, пальцы ощущали лишь гладкую кожу, покрытую царапинами от собственных ногтей. Физически всё было в порядке, но теперь он почти наверняка мог сказать, что именно это было. Бред сумасшедшего… Антон никогда не верил в магию, но относился к мистике не столь скептически, как можно было ожидать. В плане веры он оставался агностиком: может где-то что-то и есть, но я это не видел, так что верить в это не обязан. Не обязан верить, что по одной из легенд, лопатки когда-то были крыльями. Что есть среди людей ангелы, что выражение «любовь окрыляет» вполне себе буквальное. Но других объяснений попросту не находилось. В школьные годы он часто зависал на форумах «ангелов», которые якобы вспомнили свою истинную сущность в следствии любви. Там подробно описывались все этапы, но Антон всегда относился к этим записям не серьезнее, чем к книжкам про Гарри Поттера. Оттого отвратительнее было понимать, что он движется ровно по протоптанной ими дорожке. Он пытался вновь найти эти сайты, но все упоминания бесследно испарились, заставляя думать, что он сам это выдумал. Единственным, что намекало на обратное, стало моментально удаление созданной им темы по этой тематике. Никаких объяснений, как требовала политика сайта, а в техподдержке про это и вовсе не знали. — Если ангелы есть, они научились подчищать за собой, — с иронией сказал парень, захлопывая компьютер после неудачной попытки найти хоть что-нибудь, и открыл окно, чтобы покурить. В какой-то момент они с Димой пришли к соглашению, что курить в комнате можно. Обоим было слишком влом каждый раз бегать вниз, проще было просто периодически проветривать помещение. К тому же намного приятнее курить укутавшись в одеяло, а не ёжась от холода карельских ночей. Дима на его замечание лишь хмыкнул, но не стал уточнять, к чему оно было. Он активно составлял таблицу возможных матчей предстоящего чемпионата по футболу и заранее планировал, на что и какие ставки делать. А ещё планировал тусовку на конец месяца, когда будет известен победитель. Удивительно, что таблицы до сих пор не опубликовали, но видимо в этом году решили устроить болельщикам сюрприз и дать проверить свою интуицию. Антону впервые на футбол было наплевать, но в Димкином проекте он активно участвовал, пытаясь в свободное время отвлечься. Сам Позов словно тоже отвлекался, и младший даже начал понимать почему. За прошедшую с поездки в город неделю он успел заметить, что двое их коротышек абсолютно не общаются между собой, даже несмотря на совместный проект. Что с этим делать и нужно ли вообще делать хоть что-то, Антон пока не решил, но непременно планировал разобраться со всем в выходные.