Розы сорта "Сангрояль"

      Я бежала по кладбищу Мер — Лашез, не чуя под собой ног. Сзади то и дело слышались лёгкие всхлипы или тяжёлые вздохи. Он там, тот монстр, что напал на наш квартал в Боклере, это казалось несомненным. Из всех, многочисленных жителей, мерзкая гадина выбрала именно меня и не могу сказать, что данный факт не вызывал отдаленной благодарности, ведь даже смерть определенно была бы легче, уготованной участи, но умирать отчаянно не хотелось, потому я и бежала, захлебываясь короткими вздохами, среди старых надгробий, непонятно куда и зачем, пока впереди не показался ветхий, полуразрушенный склеп. Внутри кто-то был, и его похоже заинтересовало происходящее снаружи. Скоро из черного пролома вышел мужчина средних лет с копной седых, нечесаных волос. Его лицо пересекала сетка мелких морщин, а взгляд, упершийся в меня с вниманием и настороженностью, светился состраданием.       — Помогите, господин, за мной гонятся. Умоляю! — Я не раздумывая бросилась ему в ноги и вцепилась в полу потертого камзола.       Взгляд незнакомца стал жёстким, почти хищным. Он подал голос и по спине тут же побежали мурашки.       — В склеп, живо! Если хочешь жить, носу не показывай, пока не позову.       Я мгновенно поднялась на ноги и юркнула в черный пролом. Двигаться бесшумно и быстро было не в новинку, эта способность не раз спасала мою весьма потрепанную шкурку раньше. Забившись в самый дальний угол среди пафосных, но давно разоренных гробниц, я крепко зажмурилась и постаралась не прислушиваться, но это было сделать совсем не просто. Снаружи проникали звуки борьбы.       Страшная тварюга, что гналась за мной, сильно напоминала летучую мышь-переростка, метра два вверх и не меньше полутора в ширину. Бестия напала на мужчину — это казалось очевидным, но скоро послышались сдавленные визги, а за ними хрипы. Новый знакомый несомненно отбивался и делал это весьма эффективно. Мне было совсем не интересно, кем он являлся на самом деле, всяко лучше, чем в борделе. Шум снаружи стих, послышались лёгкие, быстрые шаги, которые скоро замерли прямо возле меня.       — Возьмите меня к себе, господин! Я все умею, буду послушной, только позвольте остаться с вами. — Голос слегка дрожал, но тем не менее звучал уверенно, ведь это был мой единственный шанс на спасение.       — Да что ты, милая, с ума сошла что ли? Это тебя бестия напугала? Так я прогнал ее, можешь возвращаться спокойно домой.       — Некуда мне возвращаться, мастер, позвольте остаться с вами. — Звон высокого тона уже не просил, а настаивал, давил.       Мой испуганный взор взметнулся к спасителю, мужчина выглядел рассерженным, но добрые глаза по прежнему струились состраданием, что придавало сил.       — Или убейте лучше. Если не согласитесь помочь, мне не выжить. Нипочём не вернусь в город.       — Смотрю не только от монстра ты убегаешь… — задумчиво протянул он, оттягивая с плеча край грязной рубашки и обнажая грубый, кривой шрам, от ремня для привязи.       — Много монстров вокруг, но не все из них злые.       Я дернула одежду назад, прикрывая рубец. Иллюзий по поводу природы нежданного благодетеля не возникало, передо мной стоял либо некромант, либо ещё кто похуже, но кем бы он ни был, в прозрачном взгляде горело сострадание, чего никогда раньше встречать не приходилось, разве что в детстве, дома, с родителями…       — Но я по прежнему красива, и могу… — старательно заученный для борделя текст, слетал с губ с отвращением.       — Прекрати, — мужчина брезгливо поморщился и даже отступил на шаг, — можешь остаться, пока не найду тебе пристанище, но веди себя тихо.       — Спасибо, господин. Вы меня и не увидите.       — Это уж точно вряд ли. Позволь представиться — Эмиэль Регис Рогеллек Терзиефф-Годфрой, — спаситель галантно поклонился, приложив руку к животу. — Знакомые обращаются ко мне просто Регис, а тебя как величать?       Он устало усмехнулся, словно смиряясь с неизбежным, и направился в глубь усыпальницы.       — Лея.       Я поднялась и побрела за ним. В самой середине холодного, мрачного помещения оказалась узкая, хорошо замаскированная дверь, за которой обнаружилось теплое, уютное, удобно обставленное жилище. Стены занимали стеллажи, полные самых разнообразных книг, в очаге варилось что-то невероятно вкусно пахнущее, а неподалёку нашлась небольшая лавка, застеленая мягким, меховым одеялом. На нее и указал хозяин, предлагая располагаться.       Меня ни уговаривать, ни попрекать не пришлось. Ловко передвигаясь бесшумными шагами по гладкому, иногда покрытому циновками полу, я легко занялась домашней работой, аккуратно переставляя вещи, не меняя их прежнего расположения. Мой новый хозяин только хмыкнул, принимая миску с горячей похлебкой из чуть дрожащих рук.       — И как же ты оказалась в борделе Боклера, Лея?       — Меня прежний хозяин продал, когда надоела. — Душевное состояние выдавалось дрожью в пальцах и мелким стуком ложки о маленькую, потертую чашку.       — Прости. Я бестактен, — он уставился на свою еду, немного сконфузившись.       — Не худший вариант, — саркастически усмехнулась я уголками губ.       — Значит так, Лея. Ты — мой гость и ничего мне не должна, если только сама не захочешь помочь. Женщины, в общем понимании этого слова, перестали иметь ценность для меня уже достаточно давно, так что по данному поводу беспокоиться не стоит. Единственное о чем хочу просить: это не читать моих записей без разрешения и выполнять просьбы незамедлительно, не задавая вопросов, поскольку это может сказаться на твоей собственной безопасности.       — Поняла, — дружелюбно кивнула я.       — Сейчас у меня дела. Думаю, что до утра не вернусь, так что нагрей воды, — он указал на пустую лохань в углу, — вымой тело и волосы, потому что твой запах привлекает незваных гостей, а потом сожги одежду в очаге. Я принесу тебе новую.       С этими словами Регис подошёл к столу, заставленному алхимическими приборами и, порывшись, достал откуда-то маленькую баночку. Затем вынул длинную мужскую рубашку из сундука и все вместе протянул мне.       — Пока лучшего нет. Мазь от шрамов сделаю позже, а сейчас обработай все кровоточащие раны этим.       — Чтобы плечи закрывала, — тихо произнесла я, принимая подарки.       — Что?       — Одежда. Чтобы закрытая.       Взор моего спутника потеплел, заискрился неподдельной заботой.       — Такую красоту грех прятать, но как скажешь.       Только он ушел, я сразу принялась за дело: наносила воды и погрела пару вёдер над очагом. Хотя воздух в комнате казался весьма теплым, но стоило опустить ногу в дымящуюся густым паром лохань, как кожу мгновенно покрыли мурашки ощутимого озноба. Едва пальцы коснулись горячей поверхности, как в душу незаметно вползла почти осязаемая тоска в перемешку с чувством всепоглощающего, безграничного одиночества. Погрузившись полностью в воду я взволнованно замерла, тихо, судорожно выдыхая от смутных, на грани неприязни, ощущений ненужности этому огромному, откровенно враждебному миру, которому в общем-то, я не сделала ничего плохого. Холод воздуха старого склепа струился по мокрым плечам ознобом, совершенно не сочетаясь с жаром воды, согревающим кожу, успокаивающим, умиротворяющим. Так наверное чувствует себя брошенный младенец, только что покинувший теплые руки матери и совершенно непонимающий, как жить дальше.       Так же и мне предстояло всему научиться заново.       Встряхнув головой, я отогнала мрачные мысли и стала тщательно скрести темную от постоянного соседства с грязью и грубой тканью, покрытую крупными крапинами шрамов кожу. Потом настала очередь густой, спутанной шевелюры, от воды и мыла постепенно приобретающей яркий, медный блеск. Закончив купание, прежде чем вычесать нестриженные, огненные космы, пришлось вычерпать ведром всю воду и вынести ее на улицу в старый, полузасыпанный колодец.       На горизонте поднималось зарево — горел Боклер, но мне совсем не было его жаль. Сожаления мучали душу лишь потому, что Агнеус Ревель, тот самый, который продал меня утром в бордель, успел уехать из города до заварухи.       Наконец расчесав спутанные волосы, я забралась под меховое одеяло на лавку и заснула, впервые спокойно и крепко, не страшась, что во тьме ко мне подкрадутся, схватят, начнут бить. Теперь меня больше нельзя мучить, я свободна… Кто бы мог подумать, чем кончится длинный, полный отчаяния и безысходности день. Ещё утром мне казалось, что жизни дальше просто не будет, все мои планы сводились только к тому: как бы побыстрее добраться до ножа, прервать этот бесконечный водоворот мучений, побоев и унижений. А теперь… Теплый воздух нагретой очагом комнаты втекал в лёгкие, вызывая почти эйфорию. Свободна.       Регис не вернулся ни утром, ни на следующий день. Сначала это меня устраивало. Еды хватало, занятия в его холостяцкой берлоге тоже находились сами собой, но потом постепенно стало подступать беспокойство. Мне совсем не хотелось думать о том, что он мог погибнуть в заварухе, непонятно кем начатой, потому приходилось гнать дурные мысли от себя, отвлекаясь на повседневную работу. Я вычислила всю посуду в доме, привела в порядок одежду и обувь, вымыла пол, продолжая волноваться все больше и больше.       К вечеру третьего дня, в пустом коридоре склепа, перед закрытой дверью послышались гулкие шаги двоих, лёгкую походку моего спасителя признать было просто, но вот его спутник передвигался тяжёлыми, пружинистыми шагами. Благоразумие побудило отступить в тень и затаиться.       Перед входом Регис остановил приятеля и попросил его подождать за дверью.       — Лея? Ты тут?       Я вышла из мрака, сцепив пальцы, стараясь не дрожать, но получалось это плохо.       — Добрый вечер. Тебя долго не было.       — Пришлось задержаться, — он изумлённо огляделся. — Прибралась смотрю. Спасибо. Вот, кстати, твоя одежда.       Спаситель протянул туго связанный узел из которого проглядывало скромное кружево. Я неуверенно приняла из тонких, аристократичных рук свёрток и прижала его к себе.       — Мы тут с другом. Он ведьмак, по имени Геральт, — Регис порылся в сундуке, достал бутылку медовухи, прихватил со стола пару кружек и оглянулся у двери, через плечо. — Посидим с ним на улице. Можешь спокойно переодеться.       С этими словами благодетель легко вышел за дверь и две пары шагов вскоре затихли у входа на кладбище. Стараясь меньше шуметь, я быстро сменила одежду. Нижняя рубашка была тонкой и приятно пахла, а верхнее, грубо тканное платье хорошо скрывало и плечи, и шею, и руки, вселяя спокойствие, унимая дрожь в теле. Отвлекать вновь прибывших совсем не хотелось, потому казалось лучшим лечь спать пораньше, но я все же осторожно выглянула на улицу. В прозрачном лунном свете, на поляне сидели двое мужчин. Оба были совершенно седые, только волосы ведьмака отливали серебром и казались чуть гуще, чем у его соратника. Разговора слышно не было, но по манере поведения угадывалась чуть расслабленная дружеская беседа о незначительном. Геральт повернул голову в мою сторону и я сразу посчитала за лучшее вернуться в дом. К рассвету Регис появился один. Мое плохо скрываемое облегчение вызывало у него снисходительную улыбку.       — Нужно кое-что приготовить, придется собрать некоторые травы. Поможешь?       — Конечно, — оживилась я, радуясь возможности быть полезной.       — Хорошо, заодно и мазь от шрамов, для тебя сделаем.       — Неужели поможет?       Он лишь грустно улыбнулся и начал собираться. Скоро, снабдив нас обоих плетёными корзинами, Регис повел меня вглубь не слишком густого леса, неподалеку. Мы шли по узкой, заросшей тропе и болтали о всяких бессмысленных глупостях. Так свободно чувствовать себя в обществе другого человека не приходилось уже очень давно. Лекарь увлеченно рассказывал обо всех растениях, что встречались на нашем пути, а я старалась запомнить, как можно больше.       — Думаю, этого будет достаточно. Можно возвращаться.       — Да мы и так пол леса уже собрали. Что готовить-то будем? Приворотное зелье?       — Что-то вроде. У меня к тебе просьба… Не совсем обычная, боюсь она напугает тебя.       — Говори, меня сложно напугать.       — Понадобится твоя кровь. Совсем немного, лишь пару капель не больше.       Я остановилась и внимательно посмотрела ему в глаза.       — Ты вампир, Регис?       Он искал в моем взгляде страх, смятение, отчаяние и не находил ничего подобного.       — Да, — обречённо сознался мой вежливый спутник, после некоторых раздумий.       — Хочешь крови?       — О нет! Я готовлю зелье, чтобы привлечь своего друга… Он скрывается и мне никак не удается найти его. В рецептуре есть кровь человека и я подумал…       — Конечно. Какие разговоры, — мягкий тон моего безразличного голоса, казалось совершенно обескуражил его.       — Не боишься?       — Чего? Хотел бы убить, давно сделал бы это, а капли крови совсем не жаль.       Мой спутник удивлённо и вместе с тем облегчённо выдохнул, а затем протянул руку в сторону тропинки, предлагая продолжить путь. Вернувшись домой, мы не откладывая приступили к приготовлению снадобья. Мне нравилось помогать мастеру в довольно сложной и трудоемкой работе. Подробно описывая, каждое свое действие, он поэтапно смешивал ингредиенты, доверяя своей нерадивой ученице их измельчение и тщательно контролируя подбор. Когда сомнительное варево отправилось остывать, пришел черед приготовления мази от шрамов, для меня.       — Ты больше совсем не пахнешь кровью. Это хорошо, — похвалил старания вампир.       — Запах мешал тебе сосредоточиться?       — Ох, вовсе нет! — искренне рассмеялся он. — Просто он мог привлечь других, низших тварей, вроде той, что загнала тебя сюда.       — А как же ты?       — Я так стар, что кровь потеряла для меня привлекательность, — Регис печально вздохнул и снова принялся за снадобье.       — Этот друг, которого ты ищешь, тоже вампир?       — Да. Его зовут Детлафф Ван Дер Эретайн, и он ввязался в крупные неприятности. Надеюсь, что сумею убедить его быть благоразумным.       — Я могу чем-то помочь?       Тон чистого голоса стал стальным, вся фигура моего доброго хозяина напряглась и подобралась, как перед броском.       — Лучшее, что ты можешь сделать в данной ситуации — не вмешиваться и держаться от него как можно дальше.       — Я поняла. — Едва различимый лепет звучал жалко, наверное по этому спутник сразу сбавил тон и расслабился.       — Детлаффа предали. Ему очень больно, а подобное не способствует самоконтролю.       Регис протянул мне баночку с наставлениями, объяснил, что кожу немного пожжет, но это не страшно, так и должно быть, а затем, забрав отвар, приготовленный для привлечения того самого друга-вампира, удалился прочь, не обещая вернуться к ужину.