Безумие

      Гнев. Вот что он чувствовал всё это время. Он не был омегой, но был чёртовым собственником и папочкой, а потому, когда украли его ребёнка и опять убили его жену, он был чертовски зол.       Ему стоило огромных усилий поддерживать маску семьянина все эти три долбанных года. В итоге, когда Мия, наконец, смогла отпустить Луизиану, когда она, наконец, смогла простить его за то, что было в Луизиане и, наконец, вновь начать ему доверять, кто-то вторгся в его жизнь и вновь перевернул всё с ног на голову. Да, быть может последнюю неделю до этих событий с Мией что-то приключилось, она стала раздражительней, повелительней, но самое главное, она его совершенно не боялась! Она словно забыла о том, что он сделал и после этого её убивает человек, которому он доверял. Чёртов нож в спину. Как же ему всё это надоело, как же он их всех ненавидел. Он хотел отмотать время назад и умереть в том старом болоте, вместе со своей омегой, и, раз и навсегда, прекратить эти страдания.       Теперь нельзя.       Маленькая Роза нуждается в нем и он, как хороший отец, как достойный альфа, должен защитить этот последний кусочек своей семьи.       Хоть кого-то.       Впервые, встретив Гейзенберга, он не услышал его аромат. После Бейкеров он вообще потерял всякий нюх. Мия на это злилась, обижалась, отказывалась понимать, проще говоря заставляла его ненавидеть себя. Сейчас, находясь во вражеском окружении, он был благодарен своей потере различать запахи. Ему не хотелось вновь слетать с катушек от чёртовой плесени.       Это был не дом Бейкеров, не закрытое помещение, насквозь пропитавшееся гнилью, но Итан по-прежнему уверен, что здесь чёртов запах плесени на каждом шагу.       Когда он очнулся скованный, перед сборищем каких-то мутантов, то издал полувсхлип-полусмешок. Говоря начистоту, это напоминало ему семейный ужин у Бейкеров, воспоминание отозвалось колью в сердце и скручивающей болью в животе.       Матерь Миранда. Чертова игра в семью. Он ненавидит этот тупой маскарад.       Мать, старшая дочь, младший сын, девочка-разумница и ходячее доказательство поговорки «в семье не без урода». Он рад, что в этот раз ему не нужно отыгрывать какую-то роль и опять надевать на себя маску. Но он не рад, что в этот раз в эти безумные игры втянули его дочь.       Он рычит и бросает ей какую-то дерзкую фразу. Совершенно не помнит, что именно, гнев полностью туманит его разум. Реакция незамедлительная, он зацепил её за что-то живое, но, по правде, ему плевать. Он так устал от этого всего. Он уже так давно не чувствовал чего-либо, кроме напряжения или гнева.       Пусть делает с ним что хочет, но пока его сердце будет биться, пока его ноги будут держать его, Итан не сдастся, Итан будет сражаться, не щадя сил. Он убьет каждого на своем пути.       Все присутствующие на момент замолчали. Гейзенберг поправил очки и усмехнулся.       — Как посмотрю, ты смелый малый. — Он отошел от своей названой сестры на пару шагов.       — Да как ты посмел говорить так с матерью Мирандой?! — беспромедлительно вскрикнула эта высокая дама.       Кажется, он говорил в слух. Забавно. Может он сходит с ума?       Он смеется. Вслух и неприкрыто, отчасти, даже истерически.       Точно, у Винтерсов безумие — это семейное, передается каждому члену семьи и сидит до конца жизни.       Женщина с крыльями задумывается. С её лица пропадают гневные морщинки. Она смотрит на него, он смеется и похихикивает, высокая дама гневно на него смотрит и что-то кричит, даже делает шаги, чтобы прикончить его, а мужчина, что притащил его сюда, курит сигару и смотрит на него брезгливым, отчасти жалостливым взглядом. Напрасно, жалеть здесь нечего, а вот брезгует, может, не зря.       — Тишина! — Она взмахивает крыльями и оглушает, заставляя в некой робости исполнять приказ, даже Итан заткнулся. — Я решила. Это бедное дитя претерпело столь многое. Его душа настрадалась, и я, как хорошая мать, не могу бросить его. Он станет частью нашей семьи.       Гейзенберг молчит, даже как-то помрачнел и на момент показалось в его лице беспокойство. Его старшая сестра пытается что-то возразить, но смолкает под тяжёлым взглядом матери. Итан просто заходится в новом приступе смеха и как-то отрицательно качает головой.       Нет уж, спасибо, но ему вполне хватит его маленькой Розы и больше в никакой семье он не нуждается. Ни в матери, ни в брате, ни в уродливом дурачке-братишке. Вот только его никто не слушает и женщина с комплексом матери спокойно, важно подходит к нему и какой-то неизвестной силой заставляет его сознание погрузиться во тьму.