Попробуй прошептать

Арсений не тот, кто был инициатором этой идеи. Предложение из Московского университета пришло очень внезапно. На самом деде, будто и не ему вовсе. Он не был лучшим среди своих коллег, он не работал дни на пролет над какими-то скучными бумажками, он не организовывал экскурсии в музеи. Он даже не знает, как с людьми нормально разговаривать. Он просто любит музыку. Арсений знает, как правильно построить предложение и знает, как сосчитать в уме двузначные и трехзначные числа. Но он никогда и не подумал бы, что его, самого обычного учителя по музыки, позвали работать в университет. Он даже удивился, получив письмо из администрации. Не знал, как реагировать. А еще этот Сережа. Так обрадовался, что ему совсем неловко стало. Матвиенко учился именно в том университете, откуда и пришло приглашение. И Арсений просто не мог отказать уже другу. Черт бы его побрал, да он никогда ему не отказывал! Может, в этот раз стоило? — Арсений Сергеевич, все в порядке? Вы выглядите взволнованным, — молодая девушка, ученица, подошла к его столу, строя глазки. Арсений никогда не понимал, на что они надеялись, пытаясь флиртовать с мужчиной, у которого обручальное кольцо на руке. Поэтому пропускал их слова и взгляды мимо себя, надеясь, что вскоре это прекратится. Не помогало. — Ничего такого, Алина. Иди, садись на место, сейчас урок начнется. Сейчас, преподавая музыку в городской школе Мытищ, ему совсем не хотелось говорить о своих проблемах с кем-либо. Тем более с любимыми учениками. Не смотря на то, что он им мог довериться, он никогда бы не стал обсуждать с ними свои рабочие дела или личную жизнь. Обычно, на своих занятиях от него почти ничего не зависело. Он включал свои любимые песни, мечтал с учениками под мелодии групп русской классики и просил их описать свои чувства и желание после прослушивания. Иногда можно было послушать любимые песни ребят из старших классов, но в основном это был обычный школьный рэп, на который через время жаловались учителя из соседних кабинетов. Скоро же таких моментов поубавится. — Сегодня снова джаз, Арсений Сергеевич? — вопрос из класса отвлечься от ненужных мыслей и посмотреть на учеников. — Ох, — обычно, каждый урок Попов начинал с новой темы. Но в прошлый раз он пообещал им, что они продолжат обсуждать джаз, поэтому улыбнулся, кивая. — Да, сегодня продолжим. Как думаете, успеем начать новую тему? Чаще всего Арсений любил уходил в мечты, где все получится, где его все прощают, где он обретает свое счастье рядом с кем-то. После таких мечтаний он засыпал с улыбкой на устах и снилось ему всегда что-то светлое, тёплое, родное. А утром плохо никогда не становилось. Утром Попов совершенно спокойно вставал и шёл на работу, не забыв прихватить книги, плеер и зачеркнуть вчерашний день на календаре. И таким чередом шёл день за днем. Даже не верилось, что это происходит на самом деле. А еще Арсений любил своих учеников. Таких светлых, всегда улыбающихся. Казалось, они и есть то, о чем он когда-то мечтал. Дома кот и рыбка, а на работе — дети. Что, если не это — счастье? Тем более, что он их всех очень любит. — До свидания, Арсений Сергеевич! — До свидания, до свидания, — урок закончился. Пора ехать. Тяжело вздохнув, Арсений потер переносицу. Если он не ответит на предложение о своем переводе в высшее заведение, то через некоторое время ему снова его пошлют. Он знал это. Уже проходили. Поэтому, быстро собравшись и закрыв кабинет на ключ, Арсений поехал в университет. Домой он явно вернется поздно, поэтому, написав сообщение соседке, чтобы та покормила животных, он сел в автобус. На часах было уже половина второго, поэтому в университете он будет к четырем часам точно. В голове у Арсения было несколько вариантов развития событий. Верить, безусловно, хотелось в хорошую версию, даже, в какой-то степени, сказочную. Но он точно знал, что первым делом нужно будет узнать все об этом у своего старого друга. Спрашивать сейчас не хотелось, ведь через экран смартфона Арсений не сможет прочесть Волю. Нужно было лично. Дальше развитие могло быть разным. Если у него в жизни все сложилось хорошо, есть любимая работа, кот и даже рыбка — Пашка насильно ее ему пихнул еще год назад и он просто не смог ее отдать кому-то— , как бы ни было больно, то Арсений просто обязан быть счастлив. Разве не так? Он и так подпортил себе жизнь тем, что выбрал музыку, а не поступление в ВУЗ. Может быть, заняться чем-нибудь увлекательным? Работать особой нужды не надо, а вот заняться чем-то, что нравится, можно было бы попробовать. Но все это, по мнению Арсения, было плохой версией событий. Он выбрал просто ужасный вариант. Хотя бы потому, что для счастья ему нужно было совершенно другое. Университет, на взгляд Арсения, был просто громадным. Четыре этажа, большой, размашистый двор и маленькая площадка во дворе заведения, на которых проводили занятия по физкультуре. Арсений не сомневался, что для студентов это был один сплошной сущий ад, не смотря еще на то, что в скором времени у них появятся пары по музыки. Он просто надеялся, что их ненависть не перейдет лично на него. Тяжело вздохнув, Арсений вошел, поражаясь светлостью и тем, как правильно сопоставлены мягкие бежевые и серые тона. Он прошел к гардеробной, отдал свое пальто сотруднику и пошел к двум разветвляющимся лестницам. Они шли зеркально друг против друга, в конце соединяясь воедино. Это выглядело очень необычно, но было не менее любопытно. Интересно, как строители смогли осуществить нечто невероятное? Из огромной кучи мыслей его вытащил Воля, неожиданно появившийся на правой лестнице. Мужчина оглядел гостя с ног до головы, хмыкнул чему-то своему и, положив руки в карманы брюк, стал медленно спускаться вниз. Попов тоже разглядывал неизменного преподавателя русского и литературы. Тот, как и все вокруг, не изменился. Разве что морщин прибавилось и еще худее стал. — Не ожидал тебя здесь увидеть. Сам Арсений Попов, не могу поверить, — он взмахнул рукой, на что Арсений закатил глаза. — Я тоже рад тебя видеть, друг, — он улыбнулся. Видеть лучшего друга спустя столько времени было приятно. — Как у тебя дела? Как семья? Работаешь ты, я погляжу, выше положенного. — Да что там интересного? Работа, дом, работа. Наши студенты так меня бесят, что я скоро с ума сойду с ними. Есть тут один, сын мне почти. Эхх, жаль, что один совсем, не любят его почему-то, — Пашка покачал головой. Он улыбнулся Арсению в ответ и кивнул чему то своему. — Ляся беременна вторым. Глаза расширились в шоке. Счастливая улыбка Арсения теперь была намного больше. Он ахнул, чуть не уронив на пол папку с документами и покачал головой. Да, это был чужой ребенок. Да, Арсений знал это. Но радовался этому счастью так, будто готов скоро распасться на атомы. Он помнил, как Паша плакал, когда узнал, что Ляйсан беременна Робертом, помнил его счастье. И помнил, как был счастлив сам, став крестным этому замечательному ребенку. — Поздравляю! — Арсений даже прослезился. Он подпрыгнул, обнимая друга и чуть не валя мужчину на пол. Они обнимались не меньше минуты и Арсений все это время поздравлял его, смеясь. — Черт, я так рад за тебя. — Спасибо большое. Арсений замечал все. Эту идиллию в отношениях, означающую гармонию, спокойствие и счастье между партнерами. Эти осязаемые взгляды, что пробирали до дрожи в коленках. Эти необычайно нежные прикосновения. Паша с Ляйсан были вместе так счастливы, что это можно было увидеть даже невооруженным взглядом. У Арсения с Аленой никогда так не было. Споры и ругань были будто постоянными, ему иногда даже казалось, вечными. Было приятно наблюдать за чужим счастьем, когда у самого были лишь серые воспоминания. Тема за темой и вот они снова завязали разговор о студентах. Арсений быстро успокоился, но маленькая улыбка все не сходила с лица, поэтому он постарался отвлечься, доставая из папки нужный документ. — Я услышал, что у вас открыта вакансия на преподавателя музыки, — решил начать издалека Арсений. — Хотя, не понятно, зачем студентам старших курсов музыка. Не вижу для них в этом выгоды. — Она уже, как полтора года открыта, — качнул головой Павел, облокотившись к лестничным перилам. — Да и администрация решила, что нужно хоть немного дать студентам развлечения. Все таки, скоро их последний год. — У вас второй год нет учителя по музыки? — удивленно спросил Попов. — Стой, подожди. Хочешь сказать, что университет уже второй год ищет кого-то на это место? — Ага. Министерство и все дела, — начал пояснять Воля. — Бывшая учительница музыки вышла замуж, уже планировала детей, а как можно совмещать семью и работу в вышке, когда тут нужно находиться шесть дней в неделю? Кое-как уговорили ее поработать три месяца, чтобы найти нового преподавателя. Два года прошло, а учителя мы так и не нашли. В общем, заманить учителей сюда очень сложно. — Могу себе представить, — негромко хмыкнул Арсений. — Я вот, например, работу не ищу. Но ей, похоже, это не особо интересно. Сидел бы в своей школе и дело с концом, — он тяжко вздохнул, повторяя действия друга. Протянутые документы были тут же взяты на изучение. — Ха-ха! Серьезно? — Пашка усмехнулся. — Ничего не говори. Прошло около часа после встречи еще и с директором. Свою новую аудиторию Арсений искал уже гораздо шустрее, но всё равно умудрился перепутать сначала корпус, а потом и этаж. На первой паре с ними общался бывший куратор группы — женщина лет шестидесяти, которая по совместительству должна вести у его группы пары маркетинга. Целый час она распиналась про организационные моменты, дисциплину, сессию и зачёты. Пугала всех тем, что счастливая школьная пора закончилась и теперь им предстоит вступить во взрослую жизнь. Арсений слушал её безо всякого интереса и в основном разглядывал студентов. Ему их было жаль, эта женщина безо всяких сомнений была дьяволом во плоти. Группа у Арсения набралась большая — двадцать восемь человек. В основном это были девочки, но и парней тоже хватало. — У нас с ним ещё одна пара сегодня, — послышался голос парня за последней партой. — Нафига в один день делать пять пар подряд?! И так каждые среду и пятницу, прикинь? — Да уж.. История еще эта завтра... А музыка нас в конец убьет. Арсений их прекрасно понимал. Сейчас он был тем, кто должен был занять у этих студентов еще полтора часа свободного времени и он надеялся, что они его не возненавидят. По крайней мере, пока. Следующий день был почти адом. Почти, потому что теперь он встает на работу на два часа позже. Почти, потому что дети в этом университете любили музыку. А так же почти, потому что после второй пары он был вызван к директору и так же быстро послан обратно, что столкнулся с кем-то, чье лицо он даже не запомнил. Он чувствовал себя старшеклассником, только что переведенным и не знающим, что нужно делать. Хоть в университете пары от уроков в школе почти ничем не отличались, Арсений был готов выть от усталости уже к концу рабочего дня. Он и не подозревал, что учить чему-то подростков, уже даже взрослых людей, будет на столько сложно. Дорога домой казалась сном, словно это все происходит не с ним. Он нервничал, стучал пальцами по коленке и все время листал музыку на телефоне. Не хотелось вспоминать то, что было после кабинета директора и трехчасовой лекции: как, что, когда, почему, зачем.. Он передернул плечами, погромче включая одну из песен Сергея Лазарева на максимум и прислоняясь головой к стеклу окна. Арсению всегда было интересно, что творится в голове у тех, чьи пластиковые лица всегда держат фальшивую улыбку и ни одной морщинки не проступает на лбу, закачанном ботоксом. Смешно, но его почти вырвало, когда Оксана Александровна надула и без того свои накачанные губы. Он вспомнил Светлану Георгиевну, преподавателя химии и Бориса Васильевича, учителя ОБЖ. Да, высшие учебные заведения просто обожали топить своих студентов в ненужных предметах. Арсений этого совсем не понимал и не принимал. На улице прохладный ветерок помог вернуть мозги на место. Мимо прошла пара. Молодой человек нежно смотрел на свою спутницу и держал на заметно округлившемся животе руку, а девушка смеялась во весь голос. У них начинался новый этап жизни. А что ждёт его? Он тяжело вздохнул. Квартира встретила его тихой и светлой обстановкой, радуя свежестью. Он пообещал себе, что обязательно поблагодарит Олесю, соседку, за эту возможность дышать спокойно. На улице уже вечерело, в соседней комнате от кухни послышалось шебуршание, а потом оттуда вышел толстый серый кот, Васька. — Привет, дружище, — кот ластится, лезет под ноги и не хочет давать пройти в глубь квартиры. Арсений только смеется, беря его на руки и садя около себя на тумбочку. — Сейчас я тебя покормлю, животное. Тебе не хватило того, что дала Олеся? Васька только мурчит, облизывается и грациозно спрыгивает на пол, вертя хвостом, будто пропеллер у вертолёта. Он смотрит почти осуждающе, будто все понимает, пока Арсений медленно снимает с себя верхнюю одежду, и бежит на кухню, зазывая за собой хозяина. И Арсений почти бежит за ним, весело улыбаясь. Арсений любил, когда он вот так мог поиграть с домашним любимцем. Ему нравилось гладить мягкую шерстку, нравилось обнимать этот комок серого пуха. Будто подушка, такой мягкий и теплый. А еще Арсению нравилось, когда к нему присоединялись Олеся и Сережа. С ними всегда можно было поговорить на разные темы, а так же вспомнить былое. Арсений ненавидел одиночество. Он не любил то время, когда надо было везти на обследование в ветеринарную клинику на пару дней. Он ненавидел, когда Олеся со своим парнем уезжали в отпуск на неделю. Когда Сережа, не предупредив никого, рвется в Питер с друзьями. Тогда он оставался совсем один. Он и маленький сом Сэм, который обитал у него в аквариуме на кухне. — Вкусно тебе, да? Корм почти закончился и Арсению пришлось заранее его досыпать, чтобы с утра коту было, что есть. Он налил Ваське воды и пошел в свою комнату. Работа никогда не любила ждать. Тем более, что на новом месте он хотел освоиться быстрее. Возможно, это хоть немного, но затмит одиночество в его груди. Дома работа шла полным ходом, а если быть точнее, то Арсений старался, чтобы она как можно быстрее пошла, но мысли были заняты другими вещами. Он был везде, но точно не во всех этих бумажках. На столе, кстати говоря, лежали многочисленные папки, в которых Арсений уже буквально путался и тонул, а буквы с распечаток уже переплетались между собой. На нем также стоял компьютер, вечно пылящийся, в который иногда тот поглядывал, чтобы перепроверить счета и даты. А еще фотография жены в красивой красноватой рамке и чёрной матовой лентой, что красиво обвивала уголок фотографии. В тот день они решили уединиться где-то загородом, чтобы произошла некая смена обстановки. Стояла летняя жара, а они как раз давно не выбирались куда-то на природу, поэтому было решено, что они снимут домик, находящийся вдали от всей этой городской суеты, закупят еды, всякие необходимые принадлежности и будут отдыхать от всей души. Они много разговаривали, чего редко удавалось, когда обоим надо вечно на работу. Ходили купаться на близ лежащую речку, выходившую на маленький водопад чуть поодаль, и хоть и берег у нее был в большей степени каменистым, но где-то среди этих камушков они нашли и песчаный бережок, где и смогли расположиться. Он вспомнил море, которое научился любить только благодаря ей. Алёна всегда говорила, что это лечит легкие и помогает коже быть чистой. Он научился его любить. Ведь он когда-то любил ее. Иногда он скучал по ней. Но только иногда.