Исправить будущее

В этот раз Игорь сказал бы, что возвращение в реальность чем-то похоже на резкое выныривание из кошмарного сна: подскакиваешь на девяносто градусов, сердце бешено бьет по ребрам и дыхание такое, будто только что пробежал стометровку на скорость. Голова раскалывается, будто ему хорошенько вдарили по ней кулаком, тело же, по ощущениям, абсолютно ватное и неуправляемое. Игорь лежит на холодном полу и думает, что пока он приходил в себя, к нему пробрались многочисленные враги, которым он подпортил жизнь, и все вместе скакали на нём в тяжеленных ботинках. В прошлый раз было не так плохо по воспоминаниям полугодичной давности, но сейчас Игорь стонет протяжно, пряча лицо в ладонях и пытаясь свыкнуться с головной болью и собственной ноготой. Он вынужден долго лежа приходить в себя, на это требуется минут сорок точно, и только когда тело начинает более менее слушаться, Гром с трудом поднимается на ноги и окидывает жилище растерянным взглядом. Оказывается, он так привык к маленькой квартирке Серёжи и Олега, что собственная квартира кажется незнакомой и неуютной. Майор замечает собственный телефон на столе и, не обращая внимания на то, что он полностью обнажен, движется к цели. Старенькая Нокиа показывает, что сегодня пятнадцатое мая две тысячи двадцать третьего года. А, значит, Гром вернулся в свое время. Ровно на семь лет вперед. Игорь присвистывает и с трудом заставляет себя одеться, затем долго ещё сидит за столом с чашкой кипятка и пачкой просроченного анальгина в руках. В голове какое-то желе: Серёжи с Олегом, которых он обнимал всего пару часов назад, теперь нет рядом, непонятно, получилось ли предотвратить страшные события, не ясно остались между ним и его мальчиками хоть какие-то отношения. Гром решается набрать последний номер в журнале звонков – Димки Дубина. Дима берет телефон сразу и радостно приветствует товарища. - Игорь, привет! Я насчет холодильников только хотел набрать… - Здаров, Дим, слушай… - перебивает Гром. – А что там с делом Чумного Доктора? В трубке воцаряется тишина, затем Дима откашливается. - А что это за дело? Ты что-то начал без меня? Мы же вроде команда… - в голосе звучит легкая обида. - Команда-команда, не переживай! – слишком оптимистично продолжает осторожный допрос Игорь. – Ну помнишь, тот чел, который пол Питера сжёг… - Игорь, тебе надо было вчера меньше пить, - укоризненно говорит Дубин. – Я, конечно, понимаю, что ты вчера закрыл это тягомотное дело с наркодилерами, и мы отмечали на широкую ногу, плюс у тебя сегодня отгул, но всё равно… Тебе какая-то ерунда, наверное, приснилась… - То есть, никакого Сергея Разумовского и его Игр? Никакого Олега Волкова? - Слушай, я не понимаю, о чем ты. Разумовский – это который соцсетью владеет? А Волков – его бессменный компаньон, ты про них говоришь? А, всё, я понял! Нам же на следующей неделе сопровождать благотворительное мероприятие Разумовского, ты поэтому их вспомнил? - Ага… Да, точно, поэтому, - рассеянно отвечает Игорь. Значит, в этом его времени никакого Чумного Доктора и его злодеяний? Значит, он смог всё исправить? – Так, стой, я что-то забыл… Какое мероприятие мы сопровождаем? - Ну ты, как лучший полицейский главного отдела, отправлен сопровождать закрытое благотворительное мероприятие в башне «Вместе», а мы, как твои верные товарищи и коллеги, тоже будем составлять тебе компанию. Между прочим, говорят, Волков сам попросил назначить курирующим опергруппу именно тебя, - поясняет Димка как маленькому. Затем его голос меняется. – Ты помнишь, что обещал к нам с Юлей прийти на новоселье? Или про это ты тоже забыл? - Помню, - врёт Гром. – Напомни только, когда? Димка на том конце провода тяжело вздыхает. - Кину адрес и время смс-кой. - Договорились. Они прощаются, и Дубин вешает трубку. Игорь так и остается сидеть с телефоном в руках. Получается, что здесь нет Чумного Доктора, здесь Юля с Димой, здесь спокойно в Питере, на сколько это возможно, и он всё ещё один из лучших полицейских. Гром пролистывает свою телефонную книгу, но номеров Олега и Серёжи там нет, только самые близкие из его времени: чета Прокопенко, Дима, Юля, Игнат и Цветков. И никаких следов его связи с Разумовским и Волковым. Игорь тяжело вздыхает и вплетает пальцы в волосы, пытаясь уложить в голове всё, что происходит. Почему-то его сильно ранит то, что в этом времени они незнакомцы, его так и подмывает наведаться в башню «Вместе» спросить, может, вдруг… Что-то возможно? Но это просто бред, над ним посмеются, а затем суровые охранники вытолкают его за дверь. Игорь мотает головой, силясь избавиться от дурных мыслей, потом встает, находит кошелек и выдвигается в любимую шаурмечную. Жрать хочется невероятно, а план действий он ещё придумает. Главное, что получилось всё исправить, для каждого из них, а с остальным он справится. Но в голову ничего не лезет, никакого плана он состряпать не может, а на следующий день приходится выходить на службу, от которой он тоже немного отвык, однако Игорю удается быстро влиться в рабочий процесс, ведь это годами накопленный опыт – моментально вникать в ситуацию. Вместо очередного дела ему подсовывают план башни «Вместе» и просят раскидать сотрудников полиции самым удобоваримым способом. Понятно, что там будет ещё охрана Разумовского, но контроль полиции на таком большом мероприятии никто не отменял. Игорь долго рассматривает схему и составляет вместе с Димкой наиболее подходящие варианты расположения сотрудников. Димка в этом деле ас, он обращает внимание Игоря на сильные стороны каждого полицейского, задействованного в мероприятии, и предлагает наиболее грамотно их использовать на конкретной позиции в случае крайней необходимости. И в основном Гром с ним соглашается. Наконец, план составлен, и Игорь несет его Фёдору Ивановичу на подпись. Прокопенко долго изучает варианты, подготовленные сотрудниками, затем удовлетворенно кивает и откидывается на спинку кресла, одаривая Игоря гордым взглядом. - Вы с Димкой отличная команда, всё очень грамотно расположили, лично я одобрил бы любой вариант, но теперь это должны сделать наши подопечные. - Кто? – непонимающе спрашивает Игорь - Так Сергей Разумовский, он с начальником своей охраны, Олегом Волковым, распределят своих сотрудников, учитывая наши силы, - дядя Федя уютно складывает руки на животе, и у Игоря от нежности сжимается сердце, так он рад, что в этом времени Прокопенко никак не пострадал от рук Чумного Доктора. Называть теперь так Сергея Разумовского он не может, потому что здесь всё иначе, потому что он узнал Серёжу настоящего и никак уже не ассоциирует его с монстром из параллельного прошлого. – В общем, завтра едешь согласовывать наши схемы, договор, Игорёк? Можешь идти, но завтра, чтобы всё прошло без конфликтов, понял меня? Гром только кивает, сказать ничего не получается. Дядя Федя кивает в ответ и подмигивает, будто знает что-то, хотя это исключено. Игорь разворачивается и выходит из кабинета на ватных от волнения ногах. Остаток рабочего дня он не может ни на чем сосредоточиться, вспоминая брошенную Димкой фразу о том, что Волков сам попросил, чтобы расположением полицейских занимался именно Гром, и думая, не стоит ли пойти поискать Красия или в этом времени у него не было нужды создавать машину времени? И Волков... Это что-то значит? Может же что-то значить? Время за раздумьями пролетает незаметно, так что Игорь даже не сразу осознает, что рабочий день кончился. Его приводит в себя Костя Цветков, зовущий выпить где-нибудь холостяцкой компанией. Игорь отказывается, ссылаясь на какие-то выдуманные дела, потому что собеседник из него сейчас так себе. Костя не обижается, только хлопает по плечу и желает хорошего вечера. Но вечер, как и ночь, у Грома получаются беспокойными. Он никак не может найти себе место и ходит по квартире потерянный и взвинченный перед предстоящей встречей. Поспать получается от силы часа два-три, поэтому встает он помятый и какой-то пожеванный, как говорила Юля, когда они были вместе. Он надевает свои лучшие джинсы, черную футболку, неудобно, но выгодно подчеркивающую его фигуру, и уже раздумывает над тем, чтобы надеть пиджак, но замирает перед шкафом. Вот же блин, будто на первое свидание с девчонкой собирается. Игорь решительно стягивает несуразную футболку, откидывая её в сторону, и влезает в любимую синюю, которая уже растянулась и потеряла свою форму, зато остаётся удобной и практичной, затем натягивает привычную кожаную куртку и кепку. Если в этом времени им суждено сблизиться, значит, так оно и будет. Если нет, значит, нет. Он примет любой расклад и постарается жить дальше, пусть это и будет очень непросто и больно первое время. Игорь кивает своему отражению и решительно выходит из дома. В башне его встречает приятная помощница Сергея, одетая не в привычный для такой должности костюм, а в уютную толстовку и длинную разноцветную юбку. Девушка выдает ему пропуск и объясняет, как подняться в кабинет Разумовского. У Игоря немного дрожат руки и появляется больше похожая на оскал улыбка на помятом лице с синяками под глазами и трехдневной щетиной. Девушка явно делает вид, что этого не замечает, но стоит Игорю развернуться, как кидает красноречивый взгляд на коллегу, как бы говоря, что понятия не имеет, что делает здесь такой человек. А Игорь поднимается на лифте с бешено стучащим сердцем и шумом от собственных мыслей в голове. Щеки явно горят огнём, Гром это чувствует, и давление наверняка поднялось. Он сжимает и разжимает кулаки, стараясь себя успокоить, но получается плохо. Лифт доезжает до нужного этажа и выпускает Игоря из своего чрева прямо перед стеклянными дверями. Гром зажмуривается на секунду, выдыхает, а затем резко тянет за ручку одну из створок на себя и заходит внутрь просторного и уютного кабинета. За столом сидит нахмурившийся юноша, вглядывающийся в экран компьютерной панели, расположенной на столе. Половина лица прикрыта знакомыми медными прядями, а любимые голубые глаза бегают по строчкам на экране, вычитывая какую-то необходимую информацию. Серёжа всё такой же хрупкий и трогательный юноша, только… Только теперь уже взрослый. У Игоря щемит сердце, так хочется рвануть к этому парню, прижать к себе и снова ощутить просительный и настойчивый поцелуй на губах. Майор громко сглатывает, и Серёжа поднимает глаза на звук. Они встречаются взглядами и замирают: Игорь, всё ещё держащий ручку двери, и Серый, занесший ладонь над клавишами, но так и не нажавший их. Гром пялится беззастенчиво, пытаясь запечатлеть в памяти каждую новую черту внешности своего мальчика: волосы немного отросли, хочется откинуть их, убрать за аккуратное ушко, чтобы видеть лицо Серёжи полностью; скулы, которые он зацеловывал, выделяются всё так же четко на лице, Серёженька все такой же трогательно худой; музыкальные пальцы (Игорь уверен, не будь Разумовский технарем до мозга костей, он мог бы играть на пианино, и ему бы это очень шло) сжимаются в кулак – так происходит, когда Серёжа нервничает, хочется притиснуть его к себе как можно крепче и погладить успокаивающе по спине, чтобы так не волновался. Гром откашливается и в конце концов отпускает ручку двери. - Здравствуй… - неуверенно начинает он. - Игорь?.. – Серёжка вскакивает и бросается к нему, раскрывая объятия на встречу. – Ты всё-таки нашёл нас! Ты пришёл! – Серёжка виснет на ошалевшем от счастья и такого потока любви Громе. – Марго, позови Олега, скажи, что срочно! Игорь не может себя больше сдерживать, он хватает лицо Серого в ладони и покрывает судорожно поцелуями все, что попадется: нос, щеки, губы и подбородок, выплёскивая в ласках все переживания и страхи. Рыжик млеет в руках у Грома, отвечает на поцелуи всё так же жадно, цепляется за отвороты куртки, притискиваясь к Игорю так сильно, словно хочет стать с ним одним целым. Когда они, наконец, просто стискивают друг друга в объятиях, пытаясь насытиться этим теплом, в комнату врывается Олег. - Серёжа! Что случи… - Волков замолкает на полуслове и застывает, глядя на Грома неверяще. Игорь смотрит на него в ответ, всё ещё прижимая к себе льнущего к нему, как котенок, рыжика. Он тоже не может сразу осознать, что за семь лет Олег превратился в такого красивого молодого мужчину, хотя у него всё те ярко голубые глаза и все так же мило топорщится челка. Черный костюм сидит на нём идеально, и Игорь невольно скользит по стройной фигуре ласкающим взглядом. Волков делает несколько неверных шагов к обнимающимся, но замирает, не зная, что делать дальше, потерянный и смущенный, как и раньше. Игорь протягивает к нему руку, чувствуя, как бешено стучит сердце, будто тоже рвется навстречу. - Олег… - шепотом зовет он. Это спусковой крючок, и вот уже Игоря стискивают с двух сторон, покрывают поцелуями в двойном объеме и ласкают в четыре руки, совсем как тогда. Гром стонет отчаянно, ловя губами чужие губы, которые тут же сменяются другими. Его мальчики, его уже повзрослевшие молодые мужчины. - Кажется, вечность прошла с тех пор, как я был с вами, - тихо шепчет Игорь, потираясь щекой о рыжий висок и вплетая пальцы в чужие иссиня черные волосы. - Нет, Игорь, всего семь лет, - шепчет Серёжа насмешливо, несильно и ласково кусая его за подбородок. – Ты не представляешь, как мы соскучились… - Я запретил ему связываться с тобой, пока ты сам не придешь, - виновато произносит Олег. – Я боялся… Вдруг ты нас не вспомнишь, вдруг оттолкнешь… - Ты всё правильно сделал, солнце, - Игорь целует его в переносицу. Олег всё ещё чуть ниже его ростом, но по силе уже вряд ли уступает – под ладонями Грома переливаются литые мышцы, и это дико заводит. Но под ласки Волков подставляется с таким же волнением, как и раньше, прикрывает глаза, позволяя Грому делать с собой всё, что тот захочет. Но этот Волков теперь сможет в любой момент остановить Игоря и сделать всё по своему – майор чувствует эту силу и мощь чужого тела, чужого характера, и ему это нравится. - Мы сделали всё, как ты сказал, я теперь здоров, - Серёжа заглядывает ему в глаза просительно, поворачивая осторожно пальцами к себе за подбородок, мол, его тоже нужно похвалить и приласкать. – А Олег не поехал в Сирию, он остался со мной… Вот… - Вы отлично справились! У нас все получилось. Люблю вас, - тихо, но горячо шепчет Гром, слыша неразборчивые ответы, тонущие в приглушенных стонах. Игорь закрывает глаза, не способный сразу вместить в себя столько любви, и прижимается теснее к своим так быстро ставшим родными людям, отдаваясь ласковым рукам и даря свою нежность в ответ. Господи, как же он соскучился…