The Rewards of Being Loved

(Понедельник, 22 мая, 2:00 ночи)   Драко никогда за все пять лет своей жизни не видел столько людей в одном месте. Он поправляет высокий воротник мантии, от которого у него зуд по коже, и оглядывается вокруг со страхом и благоговением. Он слышит громкий гул голосов, отдающийся эхом, и отдалённый плеск воды. Он ничего не видит за лесом ног и мантий.   — Закрой рот, дорогой, и не тяни его, а то растянешь, — говорит его мать, и Драко тихо стонет.   — Ну же, Цисси, мы всегда можем исправить воротник, — вмешивается его отец, одаривая её улыбкой и беря Драко за руку. — Сегодня важно, чтобы он увидел, что ждёт его в будущем. Тогда он, возможно, поймёт важность своей внешности.   Вместо этого Драко с благоговением смотрит на него. Его мать цокает языком.   Они идут через атриум Министерства, и Драко крепко держится за руку отца, прижимаясь к его ногам, боясь, что мимо пробегут люди. Все так близко, такие большие и быстрые, что могут задавить его, он чувствует себя таким маленьким. Его отец замечает, как он вздрогнул, и останавливается как вкопанный.   — Драко, они не причинят тебе вреда, — спокойно говорит он. — Ты не обязан двигаться ради них. Ты — Малфой, это они будут двигаться ради тебя.   Драко в этом не уверен. Он сжимает большую руку отца, прижимаясь к его ноге, и настороженно оглядывается по сторонам. Отец вздыхает и слегка наклоняется.   — Давай я покажу тебе, сын.   Он разворачивает Драко, подхватывает его под мышки и поднимает. Драко тихо ахает — отец никогда не берет его на руки. Из его горла вырывается смешок, потрясённый и радостный.   Он поднимает Драко над головой и сажает себе на плечи. Как только Драко устраивается поудобнее, он вытаскивает свой конский хвост из-под ног Драко и перекидывает его на свою грудь. Драко всё ещё радостно хихикает, удивлённо глядя на мать. Она прикрывает рот рукой, но Драко видит, что она улыбается. Её глаза блестят, она с восхищением смотрит на них обоих.   — А теперь, Драко, обрати внимание, — тихо говорит Люциус. Драко не знает, куда деть руки. Он не хочет испортить важный вид своего отца, о котором ему предстоит узнать сегодня. Здесь так много людей, но они не могут причинить ему вреда. Он видит, откуда доносится плеск воды — огромный фонтан в центре зала, с кентавром, домовым эльфом, волшебником и многими другими. Здесь есть на что посмотреть.   Люциус начинает идти.   Толпа спешащих, занятых людей расступается перед ним. Все взгляды устремляются к нему, некоторые быстро отводят глаза, некоторые улыбаются Драко. Люди приподнимают шляпы и вежливо склоняют головы, а Люциус кивает им в ответ. Люциус не улыбается, но, возможно, ему это и не нужно.   Люциус никогда не меняет свой путь и скорость, двигаясь по одной прямой к месту назначения, и Драко наблюдает, как каждый человек уступает ему дорогу, как мелкая рыбёшка в пруду у него дома бежит от ног Драко. Он неприкасаем.   Когда они, наконец, добираются до стойки регистрации, Люциус протягивает свою палочку, не дожидаясь, пока заспанный, угрюмый волшебник-охранник попросит её. Волшебник берет её, не глядя, и кладёт на странные маленькие весы. Палочка выплёвывает листок пергамента и мужчина читает по нему.   — Вяз, сердечная жила дракона, десять дюймов… — он наконец поднимает взгляд, как будто знает, кто это будет. Потому что люди знают отца Драко. Он важен и море людей у его ног расходится, как мелкая рыбёшка.   Карие глаза волшебника расширяются, останавливаются на лице Люциуса, поднимаются к Драко, затем снова возвращаются к Люциусу.   — Да, это моя палочка, — говорит Люциус. Драко не может видеть лица своего отца, но он определённо заставляет его щёки порозоветь.   — Хорошо, — волшебник торопливо возится с палочкой, возвращая её Люциусу. — Приятного вам времяпрепровождения в Министерстве, мистер Малфой, — он выпрямляется и уверенно кивает им.   Люциус кивает в ответ. — Доброго дня, мистер Карвер, — Драко тоже пытается кивнуть.   Он поворачивается и отходит от стола. Драко оглядывается и видит, как мистер Карвер прислонился к столу, подперев голову рукой, ошеломлённо смотрит им вслед.   Люди расступаются перед его отцом, потому что он важный и великий человек, и улыбаются Драко, потому что он тоже станет важным и великим. Люди будут называть его "мистер Малфой" и расступаться перед ним, потому что однажды он станет таким же большим, как его отец.   Когда они добираются до лифтов, Люциус опускает его обратно на землю. Драко скучает по тому, как он был на вершине мира со своим отцом.   — Ты видел? — тихо спрашивает отец, снова выпрямляясь. Драко тоже выпрямляется.   — Да, отец.   Люциус посылает ему лёгкую, мимолётную улыбку, прежде чем взять его за руку и зайти в лифт. Его мать кладёт руку ему на плечо и нежно сжимает его. Драко думает, что это лучшая прогулка в его жизни.   Драко вынырнул из Омута воспоминаний, дрожа и до боли сжав челюсти. Он крепко зажмурился. Это было больно, очень больно, очень больно.   Он ненавидел себя за то, что когда-то считал это хорошим воспоминанием. Он ненавидел то, что это был один из счастливейших моментов его детства. Это оказалось намного сложнее, чем он думал.   Его рука потянулась за следующим флаконом, но остановилась на полпути.   Насколько больно будет? Стоило ли вообще пытаться или это сильно усложнит его работу?   Он был Целителем. Целителем, которому нужно было вылечить своего отца. Но было очень трудно исцелить кого-то, когда всё, чего ты хотел — это причинить ему боль, и было слишком легко навредить кому-то с помощью легилименции. Всё, что ему нужно было сделать, — это захотеть, а он действительно очень этого хотел.   Он не может.   Итак, пока Гарри продолжал спать в тепле и умиротворении на диване Драко в тёмные предрассветные часы, Драко пошёл в свой кабинет и вытащил Омут Памяти.   На его полке пылились в крошечных стеклянных флаконах три воспоминания, которые, как надеялся Драко, помогут ему заглянуть в будущее: три его любимых воспоминания о Люциусе, единственные три раза, когда Люциус проявлял какую-то привязанность.   Пока что они только ещё больше разозлили Драко.   Он прислонился головой к прохладной деревянной полке. Ему хотелось закричать, хотелось ударить по чему-нибудь. Но ему нужно было это сделать, нужно было во всём разобраться. Ему нужно было заставить себя поверить, что Люциус — всего лишь человек, который нуждается в исцелении и заслуживает его.   Он слабо усмехнулся над собой. Ну и Целитель же ты.   — Драко.   Драко вскинул голову и мысленно проклял скрытность Гарри.   Тот стоял, прислонившись к двери, одетый только в боксеры и одеяло, накинутое на плечи. Драко не мог решить, хочет ли он снять это одеяло или завернуть в него поплотнее.   На лице у него было озабоченное выражение, волосы после секса и сна были более растрёпаны, чем обычно, глаза всё ещё были усталыми и полузакрытыми. Или, может быть, просто прищурены, ведь на нём не было очков.   Он медленно приблизился к Драко, плотнее укутываясь в одеяло, освобождая от необходимости принимать решение. Драко увидел следы укусов и синяки, появляющиеся на его обнажённых шее и плече, и его лицо исказилось от чувства вины, он протянул руку и осторожно провёл по ним пальцем.   Гарри фыркнул, одарив Драко усталой, кривой улыбкой, и подошёл достаточно близко, чтобы ясно видеть Драко без очков.   — Не смей их лечить, — пробормотал Гарри.   — Прости, Гарри. Я не должен был…   — Ты слышишь меня? Мне понравилось, Драко. Я хотел этого. Я с самого начала с энтузиазмом соглашался, — Гарри взял Драко за руку, отвёл её от своей шеи и поднёс к губам. — Честно говоря, я думаю, что мне это было нужно.   Драко вздохнул, когда Гарри поцеловал костяшки его пальцев, пытаясь взять себя в руки.   — Какие же мы всё-таки бестолковые, — пробормотал Драко. Гарри тихо рассмеялся.   — Рон вчера сказал то же самое.   — Хочу ли я знать, почему?   — Нет, я так не думаю, — ответил Гарри с ещё одной грустной, усталой улыбкой. — Я должен извиниться, Драко.   — За что?   — Я вёл себя как настоящий придурок, — тихо сказал он, — и говорил ужасные вещи. Я снова причинил тебе боль. Я не хочу мешать тебе помогать там, где ты нужен, я знаю, что ты не нуждаешься в постоянной защите. Ты невероятно сильный человек, сам по себе.   Драко крепче сжал его руку. Гарри поцеловал его пальцы, наблюдая, как его большой палец скользит по костяшкам пальцев Драко.   — Мне так жаль. Я не должен был так терять самообладание. Мне следовало быть умнее и не пытаться удержать тебя, — продолжил Гарри, обдавая дыханием ладонь Драко. — Я не хочу, чтобы ты думал, что я не… Я не знаю, поддерживаю ли я тебя или собираюсь спорить с тобой по поводу того, что ты хочешь или должен делать. Я не могу обещать, что не буду пытаться защищать тебя всё время, но я могу пообещать, что прикрою твою спину и буду с тобой, несмотря ни на что.   Гарри снова покраснел и, наконец, поднял взгляд на Драко, встретившись с ним взглядом. Драко почувствовал, что вот-вот развалится на части, как будто его скрепили заклятием скотча; хрупкое, рассыпающееся месиво.   Он ненавидел быть таким… запутанным. Он ненавидел то, что так часто терял самообладание рядом с Гарри, ненавидел то, каким уязвимым себя из-за этого чувствовал, ненавидел то, что не мог быть сильным ради Гарри всё время. Он хотел быть сильным ради Гарри, потому что Гарри был сильным рядом с ним. Гарри был спасителем, защитником.   В то время как Драко казался просто катастрофой — мягкая улыбка с острыми зубами, изящные пальцы, оставляющие синяки, — был слишком полон любви и слишком легко поддавался страху. Его швы были изношены, он больше не мог сдерживаться, как раньше. Гарри незаметно, настойчиво дёргал за ниточки, молчаливо и неосознанно выманивая Драко из каждого уголка с того самого дня, как Драко снова увидел его. Но Драко так долго полагался на эти швы, на эти уголки, в которых он мог спрятаться. Он не чувствовал себя достаточно сильным, чтобы вынести всё это в одиночку.   — Неужели было трудно признаться в этом после худшего третьего свидания в истории? — шёпот Гарри вывел его из задумчивости и Драко моргнул, увидев, как широко раскрытые зелёные глаза с беспокойством смотрят на него. Губы Гарри изогнулись в попытке улыбнуться, но безуспешно. Он крепко держал Драко за руку, как будто Драко мог вырвать её в любую секунду.   О, Мерлин. Он действительно думал, что Драко убежит? После всего случившегося? Чувствовал ли он себя таким же грязным и уязвлённым, как Драко?   — Хотел бы я быть таким же сильным, как и ты, — прошептал Драко в ответ. Возможно, если бы он шептал, то не признался бы на самом деле в этом вслух.   — Ты не можешь, — слабо улыбнулся Гарри, продолжая шептаться. Он отпустил руку Драко. — Потому что ты сильный, такой, какой ты есть. Ты самый сильный человек, которого я знаю.   — Чушь собачья.   — Ты же знаешь, что я дерьмовый лжец, — сказал Гарри. Его руки медленно прошлись по обнажённой груди Драко. — Я серьёзно. Ты единственный, кто достаточно силён, чтобы справиться со мной.   Драко слабо фыркнул, и Гарри улыбнулся собственному успеху.   — Избранному нужен сильный соперник, не так ли? — Драко ухмыльнулся.   — Иногда, — ответил Гарри. — Очевидно, — его руки обхватили лицо Драко, и он прикусил губу, заглядывая Драко в глаза. Ожидая чего-то.   Драко взял его за запястья и поцеловал тыльную сторону ладони, чувствуя, как внутри у него всё трепещет.   — Я твой, Гарри, — прошептал он. — Каким бы я ни был.   Гарри вздохнул с облегчением и Драко притянул его к себе, целуя его лицо, как будто любил его всю жизнь. Казалось, что так оно и было.   — Мне тоже жаль, — пробормотал он, уткнувшись в щёку Гарри. — И спасибо тебе за то, что сдержал своё обещание.   Гарри не ответил, просто закрыл глаза и прижался ещё теснее, вдыхая запах Драко, проводя мозолистыми пальцами по его груди. Драко обнимал его, наслаждаясь его теплом, чудом его привязанности.   Любить Гарри было тяжело и иногда это причиняло боль. Это казалось опасным. Это, несомненно, заставило бы Драко рано потерять голову и, вероятно, совсем свело бы его с ума. Любовь к Гарри разорвала бы его на части, заставила бы его прочувствовать всё это и, надеюсь, снова сшила бы его, предоставив гораздо больше возможностей для манёвра.   Любить Гарри было также самым простым и естественным поступком, который он когда-либо делал, теперь, когда он, наконец, позволил себе это сделать. Любовь к Гарри просто существовала, была самой натуральной, как воздух, который входил и выходил из его лёгких без необходимости направлять его. Это было всегда.   Руки Гарри обвились вокруг его талии под разорванной шёлковой рубашкой, его широкие ладони ласкали спину Драко, успокаивая и защищая.   — Не хочешь рассказать мне, что за воспоминание тебя так взволновало? — спросил Гарри. Драко вздохнул, коротко обнял его и отступил назад. Он изучал выражение лица Гарри: виноватое, нетерпеливое, его глаза без очков казались ещё ярче. Он снова прикусил губу. Драко хотелось прикусить язык и забыть об Омуте Памяти.   Но эта комната была создана для честности, это убежище было создано для уязвимости.   Было странно снова видеть Гарри в ней.   Драко мотнул головой в сторону Омута Памяти. — Посмотри сам, если хочешь.   Брови Гарри приподнялись, на его лице отразились недоверие и нескрываемое любопытство. Одеяло сползло с одного плеча, хотя он по-прежнему придерживал его на груди. Он выглядел таким же уязвимым, каким чувствовал себя Драко.   Гарри бесшумно подошёл к Омуту Памяти босиком. Он оглянулся на Драко, ожидая подтверждения, и, когда тот кивнул, опустил лицо в чашу.   Драко ещё раз глубоко вздохнул и отошёл, чтобы сесть в своё обычное кресло с откидной спинкой у камина. Он уставился на мягкие отблески пламени, которые плясали на его обнажённых бёдрах, потирая большим пальцем кожаные подлокотники и пытаясь унять беспокойство в животе.   Он не хотел, чтобы Гарри снова расстраивался. Но Гарри предложил свою поддержку и Драко стало стыдно, что он в ней нуждается. Он не думал, что сможет справиться с этой проблемой без посторонней помощи, что было действительно непривычным чувством. Драко никогда не просил о помощи — до Гарри. Он всегда мог справиться сам.   Но ему ещё никогда не приходилось применять легилименцию к Люциусу, мать его, Малфою.   Он провёл пальцами по маленькому обожжённому пятну на ковре перед камином и стал ждать.   В конце концов Гарри поднялся из Омута Памяти и несколько секунд тупо смотрел на полку перед собой, прежде чем повернуться к Драко с непроницаемым выражением лица. Он тихо прочистил горло и подошёл к своему стулу, сев напротив Драко, ближе, чем обычно, что заставило Драко ёрзать. Одеяло снова упало с его плеч, когда он ослабил хватку, обернувшись вокруг его толстых бронзовых бёдер, обнажив сверкающее кольцо Малфоев на тонкой цепочке у него на шее.   Гарри наблюдал, как его руки медленно скользят по кожаным подлокотникам, заново знакомясь со знакомым креслом. Драко попытался сдержать внезапный прилив вожделения, но его член дёрнулся в боксерах. Гарри Поттер, почти обнаженный, сплошь кожа, мускулы и буйные чёрные волосы, сидел в кресле с откидной спинкой, стоящем напротив двери (кресле Гарри) с той уверенностью и едва уловимой властностью, которые Драко видел, когда он был полностью одет. Это было похоже на фантазию, которую Драко никогда себе не позволял.   Он поднял глаза на Драко, снова пронзая его своим напряжённым, знакомым взглядом, изучая его.   — Ты не причинишь ему вреда, Драко, — пробормотал он. Драко закрыл глаза, поражённый тем, что Гарри не нуждался в объяснениях: неужели это было так очевидно, в чём Драко пытался убедить себя?   — Очень вероятно, что я так и сделаю.   — Я так не думаю.   — Но я хочу, — настаивал Драко, снова открывая глаза и стараясь не смотреть на него. — Это всё, что нужно, Гарри. Как только я захочу причинить ему боль, ему будет больно. Я поклялся никому не причинять боль намеренно, когда стал Целителем…   — Тогда ты этого не сделаешь, — прервал его Гарри, не сводя с Драко глаз. — Может, ты и хочешь, но не собираешься. Ты не Беллатриса и не Волдеморт. Тебе не доставляют удовольствия пытки.   Драко сжал губы, не зная, чему верить. Он знал, что способен на пытки — во время войны он наложил множество успешных заклятий Круциатус. Гарри тоже это знал. Он сам видел это.   Он хотел, чтобы Люциусу было больно. Он хотел убить Люциуса, когда тот был прикован к стулу в Отделе тайн. Он бы сделал это, если бы это помогло ему и Борану выбраться оттуда целыми и невредимыми.   Но он знал, что Гарри тоже хотел причинить боль Люциусу и всё равно умудрялся не причинять ему вреда во время своих "визитов". Во всяком случае, насколько Драко знал.   — Он этого заслуживает, — пробормотал Драко.   — Я знаю.   Гарри медленно продвинул ногу по ковру вперёд, поставив её прямо на Драко, и его губы дрогнули в неуверенной улыбке, вероятно, вспомнив, как Драко делал то же самое во время их занятий. Драко тихо фыркнул, успокаиваясь от простого прикосновения.   — Оборотное зелье — это просто формальность, — сказал Драко, глядя в сторону небольшого костра. — Я могу легко найти головоломку, если она такая же, как у Борана, но я, э-э-э… природа этого требует… — он снова вздохнул и покачал головой, не зная, как это объяснить. Он оглянулся на Гарри, который, нахмурив брови, терпеливо ждал. — Я не смогу использовать окклюменцию, когда наконец починю её. Это требует… всего себя.   Глаза Гарри расширились, брови полезли на лоб. — Так что, в конце концов, он всё равно узнает, что это ты, — сказал он. Драко медленно кивнул. — Но он не впустит тебя, если узнает, что это ты.   — Отсюда и Оборотное зелье, но, насколько я знаю, он не очень хорош в окклюменции, — вздохнул Драко. — Нет ничего, что не смог бы решить хороший Петрификус.   Гарри фыркнул. — Совершенно верно, — ответил он. — Могу поспорить, что у тебя отличный удар.   Драко усмехнулся, удивив самого себя. Он уже давно не смеялся над этим воспоминанием: на шестом курсе он поймал Гарри, когда тот подслушивал в купе поезда, использовал Петрификус, сломал ему нос и оставил там, под мантией. Гарри почему-то всегда заставлял худшие воспоминания казаться более беззаботными.   Он предположил, что это умение нужно такому человеку, как Гарри, после того, как он столько пережил. Это было тяжело переносить.   Гарри улыбался той едва заметной, довольной улыбкой, которую Драко любил, и которую он видел в глазах Гарри больше, чем на его губах. Его пальцы всё ещё поглаживали подлокотники, и он молча наблюдал за Драко, в голове у него проносились тысячи мыслей. Это было так знакомо, без учёта наготы.   — Ты скучаешь по этому? — спросил Драко.   — Скучаю по чему?   — По тишине, — уточнил Драко, сделав паузу. — Я знаю, что иногда тебе было так комфортнее.   — Иногда, — ответил Гарри с лёгкой усмешкой. — Это было мило, это было просто… Я не знаю. Настоящим.   Драко глубокомысленно кивнул. — Что ж, ты можешь заткнуться в любой момент, когда захочешь.   Гарри рассмеялся и Драко улыбнулся от радости, что добился своего.   — Думаю, я скучаю по этому больше, — сказал Гарри, и его смех стих.   — По тому, как я роюсь в твоей голове дважды в неделю?   — Полагаю, да, — ответил Гарри. — Ты ощущался… приятно. В моей голове.   — Приятно? — Драко приподнял бровь. Гарри кивнул, удивлённый и немного смущённый.   — Мне нравилось. Хотя было очень трудно удержать тебя там, где я хотел.   — Я всё ещё не могу поверить, что ты сдерживал меня всё это грёбаное время, — пробормотал Драко, закатывая глаза. — Как много я пропустил?   Гарри издал слабый смешок. Его взгляд медленно скользнул по всему телу Драко, следуя карте линий, с которыми он теперь был знаком.   — Ничего особенного, — ответил Гарри, ухмыляясь. Драко прищурился, заметив, как вспыхнули его щеки, когда он снова перевёл взгляд на лицо Драко.   — У тебя были неподобающие мысли о твоём Целителе, чёртов извращенец?   Гарри снова рассмеялся, звонко и радостно, его щёки стали тёмно-розовыми. Это, в сочетании с видом его великолепного тела в кожаном кресле Драко, тёплым светом камина, играющим на его смуглой коже, и кольцом Малфоев, властно свисающим с его шеи, было самой сексуальной вещью, которую Драко когда-либо видел. Его новый любимый образ. Его сердце забилось быстрее, и он сложил руки на коленях, чтобы скрыть растущее возбуждение.   — А как я мог не сделать этого, когда мой Целитель так выглядит? — Гарри выразительно провёл рукой вверх и вниз по телу Драко. Теперь настала очередь Драко покраснеть.   — Святой Поттер — извращенец, — поддразнил Драко.   — Вот это была пытка, — сказал Гарри, — сидеть так близко к тебе часами и сдерживаться, чтобы не прикоснуться к тебе, вкладывая всю свою энергию в чистые мысли.   Драко смущённо рассмеялся, прикрыв рот рукой. Его щёки предательски запылали. Гарри улыбнулся, явно наслаждаясь произведённым эффектом.   — Тогда это чудо, что мне удалось тебя вылечить, — пробормотал Драко, беря себя в руки.   — Просто чудо, что я не упал на колени перед твоим креслом, Драко. Ни разу.   — Да, сто баллов Гриффиндору, ты, должно быть, очень гордишься, — спокойно ответил Драко, распаляясь с каждой секундой.   — Я горжусь, — сказал Гарри, озорно сверкая глазами. — Для меня большое облегчение иметь возможность фантазировать о тебе, когда захочу.   Брови Драко поползли вверх, кровь прилила к паху. — Ты действительно так много думал обо мне?   Улыбка Гарри стала шире, его глаза снова блуждали по телу Драко. Румянец Драко только усилился под его пристальным взглядом, он знал, что к этому моменту уже покраснел бы от щёк до груди.   — Я был вынужден наблюдать, как ты практически ласкаешь себя, Драко, каждый раз, когда опускал палочку, — сказал Гарри. — Я хотел быть этим прикосновением, к твоим волосам, бёдрам, ключице, руке. Ты обвёл меня вокруг пальца, — Гарри недоверчиво улыбнулся и покачал головой, словно не мог поверить, что произносит это вслух. — Да и до сих пор это делаешь.   Дыхание Драко участилось, сердце бешено колотилось о рёбра. На долю секунды он забеспокоился, что его способность к легилименции, возможно, на самом деле повлияла на мозги Гарри, что тот так сильно переживал из-за того, что Драко случайно что-то туда подложил. Но Гарри не смог бы сказать что-то столь… красноречивое, если бы это было правдой. Он не смог бы так точно сформулировать своё желание.   Его взгляд упал на промежность Гарри, и у него потекли слюнки при виде выступающих очертаний на чёрных боксерах Гарри. По крайней мере, он был не единственным, кто это заметил — Драко убрал руки с колен, положил их на подлокотники и немного раздвинул ноги. Гарри опустил взгляд, высунул язык, чтобы облизать губы.   — Иди сюда, — хрипло пробормотал Драко, удивив самого себя. Он не хотел, чтобы это прозвучало как приказ, но это прозвучало именно так. Глаза Гарри вспыхнули, он был очень доволен таким поворотом событий. Он сбросил одеяло с другого плеча и наклонился вперёд.   — Встань, — сказал Драко и румянец залил его шею, когда Гарри улыбнулся и с радостью повиновался. Он плавно поднялся со стула и встал между ног Драко, глядя на него сверху вниз горящими, восхищёнными глазами. В ожидании.   — Прикоснись ко мне, — прошептал Драко, не сводя с Гарри пристального взгляда, чтобы увидеть, как загораются глаза Гарри.   Рука Гарри потянулась к лицу Драко и мягко коснулась его щеки. Драко наклонился к нему, касаясь губами ладони Гарри. Его руки сжались на подлокотниках, желая прикоснуться к Гарри, который стоял так близко, излучая тепло. Но он больше хотел чувствовать прикосновения Гарри к себе, всё его внимание было приковано к тому месту, где пальцы Гарри соприкасались с его кожей.   Рука Гарри скользнула по волосам Драко знакомой дорожкой, медленно проводя пальцами по мягким светлым прядям, затем вниз по шее, к кончику шрама на ключице. Он осторожно провёл по нему, ощущая неровную выпуклость кожи под кончиками пальцев.   Он скользнул обеими руками по плечам Драко, стаскивая шёлковую рубашку. Драко помог, наблюдая, как Гарри улыбается, стягивая рубашку с его рук, по коже побежали мурашки от прикосновений. Пальцы Гарри скользнули вниз по его рукам, нежно прижав большой палец к уродливой метке на предплечье Драко. Он наклонился вперёд, чтобы дотянуться до бёдер Драко, приблизив своё лицо к лицу Драко, не отрывая зелёных глаз от его губ. Его широкие ладони легли Драко на бёдра и погладили их, спускаясь к коленям.   — Драко, — прошептал он, обдавая Драко горячим дыханием.   Драко чувствовал себя желанным, призрачные прикосновения сильных рук Гарри покалывали самые заметные части тела Драко. Теперь они были гораздо больше похожи на руки Гарри. И это было невероятно и немного пугающе. Он принадлежал Гарри, он был обречён на гибель для кого-либо другого — он принадлежал Гарри, пока Гарри хотел его.   Но Гарри также принадлежал и ему.   Кольцо Драко болталось на шее Гарри, и Драко, сжав его в кулаке, притянул его к себе, настаивая на поцелуе, которым Гарри дразнил его. Гарри наклонился к нему, его язык скользнул между зубами Драко. Тихий стон вырвался из горла Драко, дрожь сильного возбуждения пробежала по спине. Гарри сжал его бёдра, углубляя их поцелуй.   Руки Драко быстро нашли бёдра Гарри, притягивая его ближе, и Гарри выпрямился, чтобы позволить Драко прикоснуться к его коже. Драко обдал тёплым воздухом его живот, наконец позволив себе прикоснуться. Он почувствовал, как Гарри вздрогнул, когда его пальцы коснулись слабых фиолетовых отметин, которые он оставил на бёдрах Гарри всего несколько часов назад.   Он посмотрел на Гарри, который смотрел на него в ответ, — его лицо светилось желанием и любовью. Руки Драко свободно блуждали по шрамам на его коже, по тёмным волосам на груди. Гарри снова провёл рукой по волосам Драко, словно не мог насытиться. Драко ободряюще сжал упругую округлую задницу Гарри и нежно поцеловал его чуть повыше пупка, почувствовав, как кольцо Малфоя коснулось его лба.   — Прекрасный, — прошептал Драко, снова удивляясь самому себе: почему его фильтр всегда вылетал в окно, как только его член становился твёрдым?   У Гарри перехватило дыхание, он крепче сжал волосы Драко. О, вот почему. Потому что Гарри это нравилось. Только Гарри мог видеть Драко таким — одновременно контролирующим ситуацию и потерявшим над ней контроль. Только Гарри получал от него такую похвалу.   Он провёл ногтями по мощным бёдрам Гарри, просунув палец под край его боксеров, слыша, как дыхание Гарри стало прерывистым. Драко мог бы делать это целую вечность. Он наклонил голову и едва провёл губами по всей длине твёрдого члена Гарри сквозь хлопок, отстраняясь, когда тот слабо застонал и дёрнул бёдрами вперёд, стремясь к теплу и прикосновениям.   Он развернул Гарри к себе спиной, утоляя страстное желание, и приподнял край боксеров, чтобы укусить его за ягодицу, просунув руки под хлопок и массируя мышцу. Гарри слабо зашипел, прежде чем издать ещё один тихий стон, и, на вкус Драко, он был недостаточно близко. Тогда Драко схватил его за бёдра и усадил к себе на колени, удовлетворённо вздохнув, когда кожа соприкоснулась с кожей, бёдра прижались к бёдрам, грудь к спине, руки обхватили Гарри за талию. Его возбуждённый член прижался к идеальной заднице Гарри, всё ещё затянутой в его собственное шёлковое белье.   Он опалил своим дыханием отметины, которые оставил на шее и плечах Гарри, чувствуя, как дрожь пробегает по всему его телу. Отсюда Драко мог наблюдать, как его руки скользят по груди и бёдрам Гарри — ему казалось, что каждый дюйм его тела соприкасается с Гарри. Он чувствовал каждое движение тела Гарри, каждый его быстрый вздох, вибрацию каждого издаваемого им звука.   — Согласно узам, ранее связывавшим меня с магическим ядром, — тихо сказал Драко на ухо Гарри, снова почувствовав, как тот вздрогнул, — за то время, что ты был моим пациентом, я думал о тебе неэтично, по крайней мере, один раз за сеанс.   Гарри откинул голову на спинку кресла рядом с Драко и закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться на голосе Драко, на его прикосновениях. Гарри вцепился руками в подлокотники и начал нежно тереться о колени Драко, слабо улыбаясь, когда Драко резко, прерывисто выдохнул ему в шею.   — Я ничего не мог с собой поделать, — продолжил Драко, медленно проводя рукой по животу Гарри. — Всё, чего я хотел, — это прикоснуться к тебе. Наблюдать за тобой. Я не мог отвести от тебя взгляд.   Он просунул руку под чёрный пояс и удовлетворённо застонал, когда, наконец, обхватил пальцами член Гарри, заставляя его вздрагивать и двигаться немного быстрее. Драко прижался бёдрами к Гарри, бесстыдно потираясь о его задницу.   — Драко… — Гарри застонал, когда Драко прикусил мочку его уха. — Пожалуйста.   — Пожалуйста — что? — Драко настойчиво поглаживал его под тканью, касаясь губами шеи Гарри, дразня его сосок свободной рукой.   Гарри уткнулся лицом в щёку Драко, его дыхание становилось всё тяжелее, а кожа всё горячее. — Трахни меня, Драко. Пожалуйста.   Драко повернулся к нему, недоверчиво приподняв брови. Гарри воспользовался возможностью и запечатлел на его губах поцелуй, а затем ещё один.   — Гарри, я знаю, что тебе больно, — выдавил Драко, не в силах отстраниться надолго, даже под таким неудобным углом.   — Не так больно, ну же, — настаивал Гарри, улыбаясь Драко в губы. Его рука потянулась к затылку Драко, зарылась в его волосы, притягивая его лицо ближе, чтобы поцеловать ещё сильнее. Драко с трудом сдерживался, слушая, как Гарри просит его трахнуть и настойчиво трётся задницей о его член, но ему пришлось спросить ещё раз.   — Гарри, ты уверен?   Движения Гарри замедлились и он открыл глаза, с нежной улыбкой наблюдая за обеспокоенным и крайне возбуждённым выражением лица Драко. Рука Драко не дрогнула, он провёл большим пальцем по головке, размазывая капли смазки.   — Драко, — серьёзно сказал он, не в силах сдержать улыбку, — я хочу, чтобы ты трахнул меня прямо сейчас.   Дрожь пробежала по телу Драко, его рука ускорила движение. Он открыл рот, чтобы ответить, но потерял дар речи от волнующего ощущения внизу живота. Гарри снова начал двигаться.   — Я хочу оседлать твой член прямо здесь, на этом кресле, — продолжил Гарри, наблюдая за реакцией Драко, у которого вспыхнули щёки. Драко не смог сдержать слабого, хриплого рычания, вырвавшегося из его горла. — Я хотел этого неделями.   Драко, к своему смущению, осознал, что почти задыхается от желания, уже возбуждённый от фроттажа, который был великолепен, но недостаточен, он так сильно хотел снова оказаться внутри Гарри. Он никогда раньше не слышал, чтобы Гарри так разговаривал, и, великие Мерлин и Моргана, Гарри заставил его вспотеть.   Он убрал руку из боксеров Гарри и засунул большие пальцы за пояс. Гарри победоносно улыбнулся, приподнимая бёдра, чтобы он мог снять с него бельё. Драко, не отрывая взгляда от лица Гарри, провёл пальцем вниз к дырочке, нежно обводя припухлость, всё ещё немного растянутую после вчерашнего, наблюдая за любыми признаками боли.   Гарри только широко раскрыл глаза, насаживаясь на его палец. — Да, — выдохнул он, лениво взмахнув рукой и нанеся на пальцы Драко лубрикант без помощи палочки. Драко цокнул на него, скорее по привычке, чем по какой-либо другой причине, и легко ввёл в него два пальца.   Гарри издал прерывистый, удовлетворённый стон, двигая бёдрами, чтобы позволить Драко поработать ими. Всё его тело было напряжено от усилий удержаться в воздухе. Драко быстро нашёл его простату и надавил на неё. Гарри, задыхаясь, насадился сам, и Драко повторил это снова и снова, очарованный дрожью его плеч и бёдер.   — Драко… Гарри заскулил и Драко убрал пальцы съезжая на стуле вниз и вытаскивая свой твёрдый член из белья. Гарри снова взмахнул рукой, и Драко тихо ахнул, когда тёплая смазка растеклась по его члену. Гарри сбросил боксеры и поставил одну ногу на кожаное сиденье рядом с бедром Драко, широко расставив ноги. Драко выпрямился, держась за бедро Гарри. В ожидании.   Он скорее услышал, чем увидел ухмылку Гарри, когда понял, чего ждёт Драко.   — Пожалуйста, Драко, — взмолился он, — я хочу этого, я так сильно хочу тебя, пожалуйста…   Чёрт, Драко это нравилось. Чёртов Гарри Поттер, умоляющий о нём. Это было музыкой для его ушей.   Он нежно потянул Гарри за бедро и тот удовлетворённо вдохнул, когда, наконец, опустился на него. Драко приоткрыл рот, издав стон удовольствия, когда его окутал этот восхитительный жар, и снова обрёл дар речи, его руки сомкнулись на груди Гарри, губы прижались к его плечу.   — Да, Гарри, — сказал он более хриплым голосом, чем ожидал. Гарри расслабил мышцы, прижимаясь к Драко и тяжело дыша. — Мерлин, с тобой так чертовски хорошо, ты идеален, и ты весь мой.   Гарри повернул к нему лицо, вдыхая его запах и для пробы покачивая бёдрами. Драко крепче обнял его и начал двигаться мягко, неглубоко и медленно, просто пробуя на вкус. Он провёл языком по шее Гарри, отчего тот заскулил.   — Вот и всё, дорогой, — прошептал он Гарри на ухо, и тот, всхлипнув, прижался к нему лицом. Позже Драко отругает себя за эти ласковые слова, но не сейчас. — Бери, что хочешь. Будь эгоистом ради меня.   Гарри улыбнулся и опустился ниже. Руки Драко легко легли ему на бёдра, когда Гарри сел поудобнее, поставив ногу на пол и положив руки на подлокотники. Он оглянулся на Драко и, опираясь на подлокотники, приподнял своё тело на пару дюймов. Губы Драко приоткрылись, когда Гарри скользнул вверх, и он боролся с желанием немедленно войти обратно, ожидая, что сделает Гарри. Он не мог решить, на что смотреть: на уверенную ухмылку Гарри, на напряжённые мышцы его плеч, на член Драко, исчезающий в его заднице. Он был бы впечатлён, если бы Гарри проделал это, используя только руки, но ему показалось, что это будет неудобно.   Затем Гарри пошевелился.   По-другому это не описать. Словно океанская волна прокатилась по спине Гарри, нежное, перекатывающееся движение, которое началось в груди и закончилось на коленях, сначала лёгкое и медленное. Глаза Гарри закрылись, его ухмылка сменилась тихим стоном.   — Чёрт возьми, Гарри, — хрипло выдохнул Драко, не веря своим ушам, чувствуя гипнотизирующее, плавное движение бёдер Гарри в своих руках. Мышцы спины и плеч Гарри перекатывались под его кожей, Драко потянулся и почувствовал пальцами, как дрожат от напряжения его руки.   Гарри выглядел так, как будто о нём писали стихи. Он был похож на греческого бога, на силу природы, в честь которой назвали созвездие. Он выглядел так, словно использовал каждый мускул своего тела, чтобы двигаться вот так, оседлать член Драко, и Драко был польщён.   Единственное, что доказывало Драко, что Гарри был настоящим, прямо сейчас, это бесспорно ощутимое давление и скольжение его задницы, горячей, влажной и восхитительной, от которого по венам Драко пробегали потоки искр. Он двигался, как лёгкий ветерок по высокой траве или волна жара от раскалённой земли. Змеевидные струи пота стекали по его спине и бёдрам, как тёплый мёд, пока он двигался вверх и вниз в самом божественном круговом ритме.   Драко быстро обновил список своих любимых ощущений: это, безусловно, было самое сексуальное, что он когда-либо видел.   Он изо всех сил старался продержаться, хотя чувствовал, что может кончить в любую секунду. Гарри издавал всё больше тихих стонов, его лицо было повёрнуто ровно настолько, чтобы Драко мог видеть, как его глаза закрыты, а лицо напряжено от сосредоточенности, когда он теряется в своём удовольствии. Он получал то, что хотел. Сводил Драко с ума, чёрт возьми.   Драко провёл руками по спине Гарри, затем провёл ногтями вниз. Гарри застонал и ускорил темп, неустанно двигая бёдрами. Его тело извивалось над бёдрами Драко. Он не мог понять, как Гарри вообще мог подумать, что он не умеет танцевать. Он недоверчиво покачал головой, не потрудившись подавить удивлённые стоны чистого вожделения, которые срывались с его губ, выражая признательность.   Драко неохотно закрыл глаза, чувствуя, как сладкое напряжение всё сильнее скручивается в его животе, бёдра дрожат, тело молит об освобождении. Ещё нет. Ещё нет.   — Чёрт, Гарри, — простонал он, — о, чёртов Салазар, то, как ты двигаешься, сведёт меня с ума…   Гарри тяжело, прерывисто вздохнул, и Драко, открыв глаза, увидел, как по его шее скатилась капелька пота, как блестят его усталые плечи, как дрожат руки. Драко упёрся ногами в пол и, обхватив Гарри за бока, осторожно притянул его к себе.   — Иди сюда.   Гарри неуверенно опустился и, тяжело дыша, снова прижался к Драко.   — Ты чертовски великолепен, — промурлыкал Драко. Он просунул голову Гарри под руку и тот крепко прижался к его плечу, тяжело дыша в волосы Драко. — Это было потрясающе, я мог бы вечно смотреть, как ты вот так скачешь на мне. Другую ногу подними, — он похлопал Гарри по ноге, и Гарри поднял её, уперевшись ступнями в сиденье по обе стороны от бёдер Драко. — Теперь позволь мне позаботиться о тебе.   Крепко сжав бёдра Гарри руками, Драко слегка приподнял его и начал поднимать свои бёдра, входя в него. Гарри захныкал, крепче обхватив Драко за плечи. Он опёрся верхней частью тела о Драко и спинку кресла, чтобы удержаться на ногах, и Драко ухмыльнулся, наблюдая за ним, наслаждаясь его весом и солидностью. Идеальный.   Драко задвигался чуть быстрее, чуть сильнее, ориентируясь по невероятным, непроизвольным звукам, срывающимся с губ Гарри. Его мышцы пресса и ягодиц начали гореть от напряжения, но он не мог остановиться, не тогда, когда Гарри вот так сдвинул брови и слегка приоткрыл рот, сжимая плечо Драко с невнятными "да, Драко, о боже, да, пожалуйста…"   Рука Гарри оторвалась от подлокотника, чтобы обхватить свой член, и Драко внимательно наблюдал за ним, изучая изящный изгиб его запястья, силу хватки, запоминая, как Гарри прикасается к себе, чтобы он тоже мог так прикасаться к Гарри. Его бёдра сильнее прижимались к заднице Гарри и стоны последнего стали громче, а его хриплый голос звучал в отчаянии прямо в ухо Драко. Драко почувствовал, как мышцы на боках Гарри задрожали под его пальцами. От остроты надвигающегося оргазма у него перехватило дыхание, и он сжал бёдра Гарри, снова закрыв глаза, чтобы сдержаться. Ещё немного.   Он не мог сдержать слабого стона, который начал вырываться из его рта, его мышцы горели, давая Гарри всё, что он мог. Он разрывался между желанием наблюдать за тем, как рука Гарри ласкает свой член, и тем, как красивое лицо Гарри искажается от удовольствия, когда он забирается всё выше и выше. Тёмные волосы Гарри прилипли ко лбу и шее от пота, и он наблюдал за собой, наблюдал за тем, как его собственная рука порхает над головкой члена, как раз перед тем, как откинуть голову назад, его бёдра опускаются ниже, и он теряется в этом.   Драко почувствовал, как по телу Гарри пробежала первая дрожь, когда Гарри, всхлипывая, произнёс имя Драко, а его член извергся белыми струйками по руке и животу. Имя Драко никогда ещё не звучало так красиво, восторженно вырываясь из горла Гарри снова и снова, его мягкое, крепкое тело содрогалось в руках Драко. Это звучало так, словно звезды сами дали себе такое название.   Мышцы Гарри сжались вокруг Драко и тот застонал от облегчения, когда наконец позволил себе расслабиться, поддавшись эйфории, и всё его тело затряслось от этого ощущения.   Гарри рухнул, погружая в себя пульсирующий член Драко, его тяжёлое дыхание громко вырывалось из горла. Он откинул голову назад, тихо постанывая от удовольствия, высасывая из Драко всё до последней капли, слегка покачивая бёдрами. Драко нежно прикусил его плечо, его тело было тёплым и томным под весом Гарри, бёдра слегка подрагивали.   — Прекрасно, — снова прошептал Драко. Гарри промурлыкал, касаясь губами щеки Драко.   — Идеально, — прошептал Гарри в ответ. Драко прильнул к его губам в нежном, измученном поцелуе, задерживаясь в этом моменте так долго, как только мог.   — Мерлин, — выдохнул Гарри, вздрогнув, когда, слегка приподнявшись, он слез с обмякшего члена Драко, а сперма потекла на бедра Драко. — Не думаю, что мне понадобится заниматься спортом на следующей неделе.   — Я более чем счастлив стать твоим новым помощником в тренировках, Гарри.   Гарри усмехнулся и взмахнул над ними беспалочковым очищающим заклинанием. Он осторожно поднялся на дрожащие ноги, бросил взгляд на Омут Памяти, а затем повернулся к Драко и протянул ему руку.   — В постель, — сказал Гарри и его лицо озарила милая, мягкая улыбка. — И на этот раз я тебя там задержу.   Драко взял его за руку и с радостью последовал за ним в свою постель, где Гарри было самое место.