The Rewards of Being Loved

Понедельник, 29 мая (продолжение) Обливиейт. Какой облом. Это, безусловно, было наименее болезненным проклятием, с которым Гарри когда-либо сталкивался, но, похоже, оно было самым болезненным для всех вокруг него. Что бы он ни забыл, это, должно быть, было действительно важно. Особенно если ему даже не разрешили вернуться на Гриммо. Как оказалось, это было не так уж плохо. Не то чтобы он с нетерпением ждал возвращения в эти мрачные старые развалины. Но, по мнению, очевидно, всех, вместо этого ему нужно было пойти домой с Драко Малфоем. На самом деле, Малфой настоял на том, чтобы Гарри не выпускали из виду весь вечер, от того странного ресторана до больницы Святого Мунго и ДМП, хотя он совсем не выглядел счастливым видеть Гарри. Гарри не мог понять его и никто не давал ему ответов. Он даже не был уверен, какие вопросы задавать. Он заглянул в корзинку для пикника, которую Малфой бесцеремонно поставил на стол Рона, и у него потекли слюнки при виде пирога с патокой. Он закрыл плетёную крышку, прежде чем у него возникло искушение украсть еду Малфоя. С лица Малфоя весь вечер не сходило напряжённое выражение. Гарри часто ловил на себе его пристальный взгляд, потому что он смотрел так же пристально, но Малфой избегал встречаться с ним взглядом. У Гарри было чувство, что это его собственная вина, что он всех так расстроил. Вероятно, он сделал что-то безрассудное и глупое. Снова. — Мы вылечим его, Драко, — услышал Гарри нежный шепот Гермионы сразу за дверью кабинета Главного Аврора. Она ободряюще сжала его руку. Странно. — Это будет далеко не так плохо, как то, что мне пришлось сделать со своими родителями, ты же знаешь. Он забыл всего пару месяцев. Ты знаешь, как это исправить, и вместе мы будем работать вдвое эффективнее. Пару месяцев. Сколько всего могло произойти за пару месяцев? Насколько Гарри знал, его жизнь была более или менее одинаковой на протяжении многих лет. Он тяжело вздохнул. Это означало, что он не мог работать. Что он должен был делать со своим временем? Он подошёл к Кингсли, который был занят приглушённым, мрачно звучащим разговором с Роном за его столом. — …продолжать вырубать его, иначе он просто превратится во что-то, что может легко сбежать. Это ужасно, но так будет продолжаться, пока мы не сможем наложить на него средства для подавления магии или гасящие чары, — пробормотал Рон. — Что ж, он определённо этого заслуживает, — ответил Кингсли своим глубоким голосом с оттенком ярости. — Подумать только, я видел его почти каждый день, с тех пор как впервые пришёл в Министерство в 1979-м. Прямо у нас под носом, все это грёбаное время… — Кингсли, — перебил Гарри. Они оба повернулись и посмотрели на него выжидающе, немного настороженно. — Мне действительно жаль, но я не смогу помочь тебе некоторое время. Очевидно, предполагается, что меня будут держать под замком, пока я всё не вспомню. Кингсли опустил голову, глубоко вздохнув через нос. Он осторожно положил руку на плечо Гарри и тот поднял бровь. — Я и не жду, что ты что-то сделаешь для меня, Гарри. Гарри недоверчиво приподнял другую бровь. Его взгляд метнулся к фигуре Малфоя за дверью. Кингсли уловил это движение, и на его лице промелькнуло что-то похожее на вину. — Драко в полной безопасности, Гарри, — сказал Кингсли. — Благодаря тебе, а не мне. У Гарри отвисла челюсть. Ладно, за последние пару месяцев произошло довольно много событий. Кингсли коротко кивнул Рону, прежде чем стремительно выйти из кабинета. Уходя, он рассеянно хлопнул Малфоя по плечу. Малфой и Гермиона снова заглянули в кабинет. Взгляд Малфоя потух, когда он встретился с ним взглядом, а у Гермионы появилось то напряжённое выражение, которое обычно появлялось, когда она была слишком увлечена чьей-то проблемой. Гарри почувствовал себя ребёнком. Особенно когда Малфой сделал глубокий, укрепляющий вдох и подошёл к нему с каменным, измученным выражением лица, держа в руке пластиковый напёрсток. По крайней мере, он больше не был покрыт кровью Гарри. — Готов? — бесстрастно спросил Малфой. Гарри не понимал, о чём он говорит, что сегодня было не в новинку, поэтому он просто кивнул, скрестив руки на груди в бессознательной защите. — Портключ, — сказал Малфой, указывая на напёрсток. Он по-прежнему избегал встречаться взглядом с Гарри. Гарри снова кивнул, смущённый всем этим. Он быстро зажал открытую сторону напёрстка между двумя пальцами, удивляясь тому факту, что их пальцы соприкасались, и никто от этого не пострадал. Напёрсток засветился синим и Малфой закрыл глаза, поэтому Гарри сделал то же самое. Он почувствовал знакомый щелчок активирования портключа. Он понял, что даже не знает, куда этот портключ их приведёт. Он действительно надеялся, что это не Малфой-Мэнор. Он приземлился неуклюже, как всегда, но удержался в вертикальном положении благодаря крепкой хватке за плечо, которая быстро ослабла, когда Гарри обрёл равновесие. — Спасибо, — смущённо пробормотал Гарри. Малфой уставился на него на мгновение и Гарри воспользовался этим временем, чтобы осмотреться в новом месте. Стрекот сверчков, глубокая темнота где-то далеко-далеко от любого города. Дикие, необузданные травы и полевые цветы росли у его ног. Гарри сделал глубокий вдох и почувствовал, как прохладный ночной воздух проник сквозь него, наполнив ароматом густого леса и мягкой, плодородной земли, чего-то цветочного и свежего. Он чуть не застонал от охватившего его чувства блаженства. Это был дом Малфоя? — Почему от тебя так приятно пахнет? — прошептал Гарри на выдохе, прежде чем вспомнил, что он действительно говорил вслух, и это был не сон, и Малфой стоял прямо перед ним. Сколько раз он мог поставить себя в неловкое положение за один грёбаный день? Маленькие фонарики у входной двери отбрасывали слабый жёлтый свет на острое лицо Малфоя, освещая бледные приподнятые брови. — Мы снаружи, Поттер, — сказал Малфой, потому что Гарри был идиотом. Гарри не думал, что когда-либо чувствовал себя большим идиотом. Он никак не мог объяснить, что это снаружи, но я знаю, что это ты, внутри меня, и твоя магия в моей голове пахнет так же, как сон после секса, хотя я не могу вспомнить ни одного случая, когда мне было так хорошо после секса. Очевидно, он был таким идиотом, что Малфой больше не хотел называть его Гарри, поэтому Гарри держал рот на замке. Малфой наблюдал за ним ещё мгновение, вероятно, ожидая, что он снова скажет что-то глупое. Гарри отвёл взгляд. — Пойдём, — небрежно сказал Малфой, прочищая горло. — У меня есть комната для гостей, которой ты можешь воспользоваться. Гарри засунул руки в карманы и последовал за своим старым заклятым врагом в скромный дом. Малфой закрыл за собой дверь, бросив пластиковый напёрсток на маленький столик. Он молча прошёл мимо Гарри, направляясь дальше в дом. Гарри молча последовал за ним. Малфой монотонным голосом указал комнаты, мимо которых они проходили. Большая гостиная, стильная и уютная. Открытая кухня с простым деревянным столом, островком для разделки мяса и мраморными столешницами. Две стеклянные французские двери вели в сад за домом, где было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Малфой остановился в дверях, наблюдая, как Гарри расхаживает по помещению. — Всё, что есть на этой кухне, ты можешь использовать и есть, Гарри, — сказал Малфой, на этот раз встретившись взглядом с Гарри. — Это место… ладно, — он провёл рукой по волосам и фыркнул. — Ешь, что хочешь. Чай вон в том шкафчике. Он повернулся, чтобы продолжить экскурсию. — Драко, — сказал Гарри, просто чтобы попробовать — это было приятно, естественно обвиваясь вокруг его языка. Драко замер на полушаге. — Да? — Могу я называть тебя Драко? Драко сглотнул, снова поворачиваясь к нему лицом. — Да. Гарри помолчал, прикусив губу. — Я называю тебя Драко? — Да, — ответил Драко почти шёпотом. Гарри увидел, как тысячи эмоций промелькнули на его бледном лице, слишком много, чтобы сосчитать, слишком много, чтобы расшифровать. — Я называю тебя как-то ещё? Драко колебался, но Гарри показалось, что он распознал нежность, малейший проблеск в подёргивании уголка его губ, опускании глаз, переступании с ноги на ногу на деревянном полу. — Иногда, — неопределённо ответил он, прежде чем снова отвернуться и продолжить свою экскурсию по дому. Сердце Гарри бешено заколотилось. Как ещё я его называю? Он вынул руки из карманов, не в силах сопротивляться желанию потрогать вещи, нащупать свой путь в этом новом пространстве. Он провёл пальцами по прохладным оштукатуренным стенам, по мягкой листве десятков растений, по деревянным стульям и холодным мраморным стойкам. Его провели в кабинет, где тело усадило его в роскошное кожаное кресло с высокой спинкой, одно из двух, стоящих перед небольшим камином. Он провёл руками по гладкой коже и корешкам множества толстых книг, стоявших на полках из тёмного дерева. Он провёл пальцем по линии камня вокруг камина, нахмурившись при виде маленького почерневшего пятна на ковре перед каминной решеткой. — Ты в порядке? — тихо спросил Драко, наблюдая за ним, нахмурив брови. Гарри пожал плечами. — Наверное, — сказал Гарри. — Если не считать того, что я чувствую себя полным идиотом, я чувствую себя нормально. Драко слабо фыркнул. — Ты, должно быть, сбит с толку. — Мягко сказано. — Я… эм… — Драко фыркнул, снова переступая с ноги на ногу. — С тобой всё будет в порядке. На исправление уйдёт несколько дней, но с помощью Гермионы всё будет намного быстрее. А пока ты… ты останешься здесь, что сейчас может показаться тебе абсолютным безумием, но даю тебе слово, Гарри. Здесь ты в безопасности. Казалось, Драко заставлял себя сохранять зрительный контакт, что это было важно для него. Он был прав: с точки зрения логики, действительно казалось немного безумным доверить свою безопасность Драко Малфою, стать его постоянным пациентом и позволять ему целыми днями направлять свою палочку на Гарри и заниматься тем особым нишевым целительством, в котором он, по-видимому, был известен. Гермионе потребовались месяцы, чтобы в одиночку восстановить память о своих родителях. Тот факт, что они объединились, чтобы вылечить Гарри за считанные дни, был впечатляющим, хотя и немного пугающим. Но Гарри почему-то поверил ему. Он не чувствовал необходимости сканировать каждый уголок комнаты, его тело не было напряжено и готово к любой потенциальной угрозе. Казалось, его тело знало это место и знало, что здесь он определённо в безопасности. Гарри медленно кивнул, наблюдая, как Драко обдумывает новые слова. — Ты будешь чувствовать себя очень уязвимым во время этого процесса, — осторожно сказал Драко, как будто что-то декламировал, — поэтому, чтобы сохранить равновесие, я делаю себя уязвимым в ответ. Даже как твой Целитель. На любой вопрос, который ты мне задашь, я отвечу без осуждения и с полной честностью. Нет ничего запретного, — Гарри снова уловил этот слабый проблеск нежности. — Но ты должен спросить. — Так вот кто ты? — Гарри немедленно спросил. — Мой Целитель? Рука Драко сжималась и разжималась, словно нервный жест. — Я был. Потом нет. Теперь это снова так. — Я звучу, как проблемный пациент, — пробормотал Гарри. — Ты был, — ответил Драко с усталой ухмылкой. — Потом нет, а теперь это так, снова. Его ухмылка медленно погасла, и он мотнул головой, жестом приглашая Гарри следовать за собой. — Моя спальня там, — сказал Драко на полпути по коридору, остановившись так внезапно, что Гарри чуть не врезался в него. — Комната для гостей здесь, — он пересёк холл и открыл дверь в стильную спальню, и Гарри почувствовал внезапный укол разочарования от её безликости — очевидно, это была комната, которой Драко никогда не пользовался, никогда в неё не заходил. Здесь не было ничего, что указывало бы на то, что это дом Драко. Всё выглядело так, словно было вырезано из журнала. — Спасибо, — пробормотал Гарри, входя. — Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, — сказал Драко после очередной паузы, неуверенный в своих словах. — Спокойной ночи, Гарри. — Спокойной ночи, Драко. Драко кивнул и с тихим щелчком закрыл дверь, оставив Гарри одного в нейтральной спальне. Гарри вздохнул, чтобы нарушить тишину, в которой оказался, и подошёл к окну, распахнув его, чтобы впустить ночной воздух, этот удивительно успокаивающий аромат сада Драко Малфоя. Он вдохнул это, как тайное удовольствие, и вернулся к кровати, на ходу снимая рубашку. Что-то маленькое и твёрдое ударилось ему в грудь, и он посмотрел вниз, потрясённый тем, что на нём было украшение. Он повертел серебряное кольцо в пальцах, разглядывая сверкающие изумруды и резную букву "М", обвитую змеями. Какого чёрта я ношу кольцо Драко Малфоя на шее? Он чувствовал себя застрявшим, парализованным на месте, его мысли лихорадочно метались. Драко обещал ему быть честным, но не чувствовал, что об этом он может или должен спрашивать. Это было похоже на то, что он должен был знать от природы. Он пристально смотрел на маленьких змей, гадая, сработает ли это вообще. — Вы слышите меня, змеи? Гарри затаил дыхание, когда серебряный рельеф начал двигаться, крошечные глаза открылись, обнажив ещё более крошечные изумруды, две маленькие резные змейки подмигнули ему, прокладывая свой путь вверх по инициалу. — Ещё раз привет, почти-Малфой. Гарри потёр лицо рукой. О, чёрт возьми. — Почему вы называете меня почти-Малфоем? — Если ты продолжишь спать на брачном ложе с наследником, то скоро станешь Малфоем. — Что за чёрт, — простонал Гарри. Итак, он, очевидно, спал с Драко Малфоем и достаточно серьёзно, чтобы носить фамильное кольцо Драко на шее, и достаточно часто, чтобы чувствовать себя в безопасности и довольным в доме Драко. Он внезапно понял, почему все, особенно Драко, были так расстроены таким поворотом событий. Если это можно было назвать поворотом событий. Он не помнил событий, предшествовавших повороту. Насколько он знал, он работал или что-то в этом роде, а потом попал в объятия своего бывшего соперника, которого не видел с тех пор, как был подростком. Он понял, что даже не знает, какой сегодня день. Какой месяц. Гарри забрался в роскошную, на ощупь стерильную кровать и изо всех сил постарался заснуть.

***

Вторник, 30 мая, раннее утро Гарри никогда не спалось хорошо в новых местах. Он задавался вопросом, хорошо ли ему спалось рядом с Драко. Его разум был поглощён образами, он пытался представить, как они были вместе. Они давались слишком легко, воспоминания о драках и дуэлях так, что кулаки разжимались, а насмешки смягчались. Ему снились сны, о которых он никогда ни одной живой душе не расскажет. Казалось, что это то, что он должен был предвидеть. Он уже знал, каково тело Драко, когда он прижимался к нему, хотя оно никогда не было нежным — он почти чувствовал его тепло у себя за спиной, руки сомкнулись вокруг талии Гарри, Дьявольское Пламя лизал их лодыжки. Ему была знакома напряжённость взгляда Драко, шевеление в животе, которое он всегда принимал за негодование, стеснение в груди, которое он ассоциировал с чувством вины. То, как его глаза всегда находили белокурую голову, то, как его руки всегда тянулись к ней, даже когда единственное прикосновение, которое он знал, как сделать, причиняло боль. Это было странное, неуютное чувство, как будто его перенесли в параллельную реальность и испортили жизнь очень счастливого Гарри Поттера. Тем не менее, ему не особенно хотелось покидать это место. Он понятия не имел, кем на самом деле был этот Драко, почти ничего о нём не знал, но то, как он смотрел на Гарри, произносил его имя… Гарри сбросил с себя одеяло и выскользнул из кровати. Судя по маленьким часам на тумбочке, было половина пятого утра. Он совершенно проснулся, хотя, очевидно, всё ещё был измотан, и он был голоден, а Драко сказал, что он может поесть. Он натянул вчерашние брюки, поскольку другой одежды у него не было. Возможно, Гермиона принесёт что-нибудь позже. Он открыл дверь так тихо, как только мог, бесшумно пройдя по коридору в сторону кухни. Он замедлил шаг, когда увидел слабый свет, пробивающийся из дверного проёма. Драко опёрся руками о мраморную столешницу, его голова тяжело свесилась между сгорбленных плеч. На нём были полосатая пижама и шикарный чёрный шёлковый халат. Взгляд Гарри прошёлся по его худощавой фигуре, от взъерошенных светлых волос вниз по стройному торсу и длинным ногам, остановившись на возмутительных ярко-зелёных пушистых тапочках с мультяшным лицом спереди. — Оскар Ворчун?.. — Гарри снова забыл, что это реальная жизнь, и вспомнил очень внезапно, когда Драко чуть не подпрыгнул. — Мерлин, Гарри, мне следовало бы повесить на тебя колокольчик, если ты собираешься продолжать эту нелепую скрытность, — проворчал Драко, проводя рукой по волосам и выпрямляясь. Гарри слабо фыркнул. — Извини, — сказал он. — Я часто так делаю, да? Драко собрался с духом, чтобы посмотреть Гарри в лицо, и ничего не ответил, его взгляд задержался на кольце, болтающемся на обнажённой груди Гарри. И теперь Гарри вспомнил, что разгуливал без рубашки по дому своего Целителя. Который также, по видимому, был домом ещё и его любовника. Возможно, разгуливать без рубашки было не так уж и неуместно. Драко закрыл рот и сглотнул, его рука снова сжалась, поднявшись, чтобы рассеянно потереть собственную грудь. — О чём ты думаешь? — спросил Драко хриплым от усталости голосом, не сводя глаз с кольца. Гарри мог расслышать настоящий вопрос за простыми словами: как ты справляешься с открытием, что ты так близок со своим бывшим врагом? — Разве ты не Легилимент? — Гарри криво усмехнулся. Губы Драко изогнулись, лицо смягчилось. — Не без твоего согласия, до… Гарри, — Драко попытался улыбнуться. — Боюсь, тебе придётся просто сказать мне. Гарри действительно не знал, что сказать. Но он знал, где находится чай, а это всегда был хороший способ начать трудный разговор, поэтому он медленно двинулся вперёд, потихоньку продвигаясь мимо Драко к чайному шкафу. Проходя мимо, он глубоко вдохнул и поразился тому факту, что от Драко даже в пижаме приятно пахло. Гарри не слышал, чтобы работал душ, но от Драко пахло чистотой и теплом. От него пахло так, словно ты забрался в постель со свежими простынями. Гарри открыл чайный шкаф и вздохнул, когда увидел, что это был чайный шкаф высокого класса. У кого хватило терпения на отрывной лист в такое время, как это? Воздух за спиной потеплел, когда Драко подошёл и, протянув руку через плечо Гарри, достал банку цейлонского чая, керамическую кружку и маленькое приспособление для заваривания. Дыхание Гарри участилось от такой близости. Он боролся с собой, чтобы не отклониться назад, привлечённый этим теплом, странно удобным и защищённым, когда Драко практически окружал его. Он не мог себе этого позволить, потому что этот Драко не был его, хотя и был. И Гарри только что оказался в центре отношений, ради которых он не приложил ни грамма усилий, хотя и приложил. Очевидно. И это было странно и неуютно, потому что это было прекрасно и правильно, и он знал, что если бы он не привык к странному дерьму, происходящему с ним всё грёбаное время, он бы паниковал, заклинал, требовал решений. Но таинственное забвение дало ему кое-что хорошее, хотя и очень странное, хотя оно, очевидно, отняло у него всё остальное хорошее. Это было похоже на что-то, чего ему не разрешалось иметь или хранить. Это было опасно, потому что он уже чувствовал себя настолько привязанным к этому, когда всё ещё казалось, что он может проснуться завтра и обнаружить, что всё это было мучительным сном, и как он должен был продолжать свою одинокую, обычную жизнь, зная, что нечто подобное было возможно? Драко отступил, и волна мурашек покрыла кожу Гарри из-за отсутствия его тепла. Гарри закрыл шкаф, всё ещё не в силах вымолвить ни слова, и опёрся бедром о столешницу, наблюдая, как Драко заваривает чай. — Скажи мне, о чём ты думаешь, — пробормотал Драко, зажигая огонь на плите под чайником. — Хмм? — Гарри моргнул, осознав, что пялится на руки Драко. Как Гарри раньше не замечал, насколько они гипнотизирующие и элегантные? Как Драко удавалось двигаться с такой плавной грацией, даже когда он просто готовил чай? — Гарри, — Драко щёлкнул пальцами, эффективно выводя Гарри из оцепенения. — Расскажи мне. — Думаю, я никогда не думал, что буду завидовать самому себе, — пробормотал Гарри, заставляя себя отвести взгляд. Звуки, с которыми Драко готовил чай, резко прекратились и Гарри почувствовал на себе его вопросительный взгляд. — Что, чёрт возьми, это значит? — Я счастлив? Он снова повернулся к Драко, наблюдая, как тот колеблется. Рот Драко несколько раз открылся и закрылся, прежде чем он вернулся к приготовлению чая. — Думаю, да. — Ты так думаешь? — Нет, я… — Драко раздражённо фыркнул. Засвистел чайник, он снял его с плиты и осторожно налил в чашку. — Ты, — попытался он снова, прочищая горло, — ты счастливей, чем я тебя когда-либо видел. — И ты достаточно насмотрелся на меня, чтобы сравнить это с… за последние пару месяцев? — Гарри скрестил руки на груди. Взгляд Драко метнулся к нему, затем снова опустился к заваривающемуся чаю. — Да. Гарри глубоко вздохнул. — Ты счастлив? — осторожно спросил он. — Я не могу представить, что быть со мной — это прогулка в парке. Я имею в виду, посмотри на это, — он неопределённо махнул рукой. Драко, казалось, не смог подавить смешок, и Гарри снова был загипнотизирован этой нежностью в его глазах. Он хотел знать, как это осуществить, он хотел знать всё, что человек, которого он мысленно называл "настоящим Гарри", сделал, чтобы заставить Драко вот так улыбнуться. Гарри наблюдал, как он добавил в чай четыре полные ложки сахара — этого было достаточно, чтобы заставить любого нормального человека поморщиться. Драко достал из холодильника маленький пакет молока и налил изрядную порцию в чашку. — Это не прогулка в парке, — тихо согласился Драко. — Но я счастливее, чем когда-либо. Он протянул Гарри чашку с чаем, не сводя с него пристального, нежного взгляда. У Гарри дико затрепетало в животе. — Ты знаешь, как я пью чай, — прохрипел Гарри. Уголки губ Драко приподнялись в кривой усмешке. — И ты знаешь, как я пью чай, — ответил он. Гарри почувствовал, как запылали его щёки, и знал, что его румянец будет позорно заметен. Он наблюдал за Драко в течение многих лет, конечно, он знал, как тот пьёт чай. Он наблюдал, как тот делает это каждое утро, через Большой Зал. Как или почему Гарри вспомнил, или как он вообще оправдал то, что уделял такое пристальное внимание своему самому большому сопернику в школе, он никогда не узнает. Или признает. — Одна ложка сахара и немного молока. Драко улыбнулся — и это был восход солнца, медленный и яркий, его собственный румянец выступил на высоких скулах. Гарри замер, как будто малейшее движение могло разрушить эту иллюзию, этого любящего и улыбающегося Драко Малфоя, которого он никогда раньше не видел и, возможно, никогда не увидит снова. Господи, неужели это была влюбленность? Всё это грёбаное время? Было ли всё это просто предлогом понаблюдать за Драко, пообщаться с ним, даже прикоснуться к нему? — Почему… — голос Гарри прозвучал слишком хрипло, он закашлялся и сделал глоток превосходно приготовленного чая. — Почему это произошло? Почему на меня послали Обливиейт? Гарри опечалился, когда улыбка Драко погасла, его взгляд опустился на грудь Гарри, затем на стену напротив. Драко оттолкнулся от столешницы и подошёл к хлебнице. — Я не знаю наверняка, но у меня есть теория, — ответил он, вытаскивая ломтик хлеба и тщательно поджаривая его своей палочкой. — Я весь во внимании. Драко положил тост на тарелку и начал намазывать его маслом. — Они были на пределе. Они были в отчаянии и гневе, они знали, что проиграли, но единственная сила, которую они могли вернуть — это их способность бить туда, где будет больнее всего. — Итак… — мозг Гарри работал, пытаясь наверстать упущенное. — Этот… человек думал, что заставить меня забыть последние пару месяцев будет больнее всего? — Причинил боль тебе, — сказал Драко, — и мне. — Он вернулся к Гарри и протянул ему тарелку. — Два в одном. Гарри взял её, удивлённо подняв брови. — Ешь, — тихо приказал Драко. — Я знаю, ты пришёл сюда, потому что был голоден. Гарри издал слабый смешок, у него перехватило горло, и он сделал, как ему сказали. Чёрт, даже его хлеб вкусный. — Я не чувствую, что мне больно, — в конце концов сказал Гарри, отряхивая пальцы. — Нет, я сомневаюсь, что тебе было бы больно, — ответил Драко. — Я не думаю, что они рассчитывали на это. Они, наверное, надеялись, что ты попытаешься заколдовать меня, как в прошлый раз. — Я чувствую себя везунчиком, — добавил Гарри, приберегая этот кусочек информации на потом. Драко вскинул голову. — Везунчиком? — повторил он с выражением недоверия на лице. — Проснуться и обнаружить, что ты забыл последние пару месяцев и встречаешься с Пожирателем Смерти? Гарри закатил глаза, удивлённый собственным порывом нежности. — Ты всегда был драматичным. — Должно быть, они действительно запудрили тебе мозги… — Ты знаешь, когда я в последний раз ходил на свидание? — перебил Гарри. — Которое я могу вспомнить? Рот Драко захлопнулся. Он не ответил. — В 1999 году, — подсказал Гарри. — Через пару месяцев после того, как мы с Джинни расстались. Гермиона пыталась свести меня с парнем, с которым работала. Кажется, его звали Марк. — Хорошо, — протянул Драко, явно не уверенный, к чему это он. — Он был великолепен, у нас был прекрасный ужин. Он был на несколько лет старше, он был добрым, увлечённым своей работой, хорошим слушателем. С хорошей фигурой, кстати. — К чему ты клонишь, Гарри? — Но в разговоре наступил момент, когда мы заговорили о школе, — продолжил Гарри, игнорируя его. — Он рассказывал мне истории о проказах, которые вытворял он и его друзья, когда были детьми. Шутки, которые они отпускали над Филчем, игры, в которые они играли в своей общей комнате, проигрышные и выигрышные очки для своего факультета и так далее. А потом он спросил меня, чем я занимался на четвёртом курсе. Драко приподнял бровь. — Немного бесчувственный. Все знают, чем ты занимался в тот год. — Я думаю, в то время его не было в стране, — пожал плечами Гарри. — Но как я должен был объяснить, что вместо того, чтобы играть в "правду или действие" в общей комнате, я участвовал в опасном турнире, в который я не подавал заявку, которым полностью управляли, чтобы организовать мою победу, потому что самому Тёмному волшебнику нашего времени нужна была моя кровь, чтобы восстановить своё живое тело? Драко хранил молчание, пристально наблюдая за Гарри. — Я никак не мог объяснить ему свои поступки так, чтобы он когда-нибудь понял меня. Отношения с ним были бы весёлыми, может быть, но они были бы поверхностными, потому что, если бы мне удалось рассказать о событиях моего грёбаного прошлого, что бы он сказал? Он бы ходил вокруг меня на цыпочках до конца наших дней, он бы сказал "это ужасно" или "мне очень жаль", он, вероятно, позволил бы мне забить на него. Он бы или почитал меня, или пожалел меня. — Похоже, ты не дал ему ни того, ни другого, — пробормотал Драко. Гарри покачал головой и сделал ещё глоток чая. — Я смирился с мыслью, что у меня никогда не будет никого, кто знал бы меня так хорошо, как Рон и Гермиона, и было бы невозможно найти кого-то, кто не жалел бы меня и не боготворил. Любовь не может вырасти ни из того, ни из другого, — чай согрел его грудь изнутри. Он обхватил руками нагретую керамику. — Если я здесь, это значит, что ты каким-то образом знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, и ты никогда не жалел меня за мою травму, ты никогда не благодарил меня за мой героизм. Я уже знаю, что ты никогда не позволишь мне забить на тебя. Драко слабо ухмыльнулся, качая головой. Гарри улыбнулся в ответ. — К тому же, у тебя отличная фигура, — сказал Гарри, снова пожимая плечами. — Итак, я чрезвычайно завидую себе. Это заставило Драко немного рассмеяться, и Гарри обрадовался возвращению румянца на его щёки. Он почувствовал, как его палец провёл по краю чашки. — С нами всё будет в порядке? — нерешительно спросил он. Драко снова встретился с ним взглядом. — До тех пор, пока ты всё ещё хочешь быть со мной, когда вспомнишь, через что мы прошли, — серьёзно ответил Драко. — У нас всё будет хорошо. — Я хочу быть с тобой прямо сейчас, когда я почти ничего не знаю о тебе, кроме того, как ты смотришь на меня, и того дерьма, через которое мы прошли подростками, — Гарри смущённо улыбнулся, чувствуя, как его собственное лицо снова заливается краской. Он покачал головой, глядя на свой чай, на серебряное кольцо на груди. Когда он успел стать таким чертовски сентиментальным? — Ты всегда такой сентиментальный по утрам, — сухо пробормотал Драко. Гарри осмелился поднять на него глаза, и у него перехватило дыхание от открытой, непринуждённой симпатии на его лице, полном нежностью и веселья. — Тебе холодно? — спросил Драко, разглядывая обнажённую грудь Гарри, его прижатые друг к другу руки, крепко сжимающие тёплую чашку. Гарри снова пожал плечами. Драко истолковал это как согласие и, подняв один палец, оттолкнулся от стойки и вышел из комнаты. Мгновение спустя он вернулся, держа в руках знакомый тонкий зелёный джемпер. Гарри тихо рассмеялся, узнав в нём свой собственный. Драко подошёл к нему и протянул его, и, поскольку он был достаточно близко, Гарри поддался своему любопытству и протянул руку, взяв гладкую ткань рукава халата между пальцами. Драко замер, снова приподняв бровь. Гарри коротко промычал, ощущая кончиками пальцев мягкий, скользкий шёлк. Что-то в нём просто умоляло, чтобы к нему прикоснулись. — Мягкий, — пробормотал Гарри. — Мне нравится. — На тебе смотрится лучше, если честно, — пробормотал Драко и подмигнул. Гарри густо покраснел и рассмеялся, натягивая свой джемпер, позволяя запаху Драко окружить себя.

***

— Хорошо, Гарри, мы собираемся вырубить тебя для этого, — как ни в чём не бывало сказала Гермиона, и Гарри был удивлён, что это не удивило его. — Мы погрузимся в твоё подсознание, которое, веришь или нет, становится легче, когда ты без сознания. — Верно, — буркнул Гарри. Гермиона подняла палочку, нацелившись Гарри в грудь. Гарри взглянул на Драко, чей взгляд серебряных глаз, полный страха и решимости, пронзал его насквозь, наблюдая за происходящим в нескольких шагах от него в его собственном кабинете. — Обратный отсчёт, Гарри, — сказала Гермиона, её глаза сверкнули. Гарри закатил глаза. — Три…

***

Гарри моргнул, его глаза начало жечь от сухости. Он застонал, когда сознание вернулось к нему. — Ты держала мои глаза открытыми? — Пришлось, Гарри, — сказала Гермиона, и Гарри заставил себя моргнуть и сосредоточиться на источнике этого усталого голоса. Гермиона выглядела измученной. Гарри быстро оглядел комнату — никаких признаков присутствия Драко. — Он пошёл подремать, — ответила Гермиона на его невысказанный вопрос. — Его грубо разбудил домовой эльф, — проворчал Драко, входя в комнату и распахивая деревянные двойные двери. Гарри почувствовал, что снова краснеет, когда увидел помятый беспорядок, в котором был его, очевидно, любовник: рубашка наполовину не заправлена, ремня нет, несколько пуговиц расстёгнуты. Его волосы были взъерошены и он хмурился так сильно, что это было почти комично. Это было резким контрастом с хладнокровным, холёным Драко, которого он только что вспомнил, входящим в больничную палату в маггловском костюме и кормящим его шоколадом, чтобы вывести из шока. Давая Гарри ощущение безопасности, которого он никогда не ожидал от Драко Малфоя. — Ты покупаешь ему пахлаву, — рассеянно пробормотал Гарри, воспоминания возвращались к нему одно за другим. Хмурый взгляд Драко смягчился, медленно расплываясь в усталой улыбке, когда он кивнул. Он подошёл к ним обоим, положив руку на спинку кресла Гермионы. Они оба пристально, выжидающе смотрели на Гарри. — Твой сад, — сказал Гарри. — Он прекрасен. Твой сарай для мётел, — он слегка рассмеялся, мысли и чувства проносились перед его глазами. — Это напоминает мне о твоей магии. Ты позволил мне управлять твоей "Молнией". Ты всё равно выиграл ту гонку с… — он нахмурился, — как называлась та метла? — Йокташи, — ответил Драко. Гарри мысленно повторил иностранное слово, произнося его вслух. Йок-та-ши. — Ты был безрассуден, — продолжил Гарри, — тебе не следовало принимать так много Веритасерума. Тебе вообще не следовало его принимать. Гермиона посмотрела на Драко своим фирменным "я же тебе говорила" взглядом, и Драко закатил глаза. У Гарри было такое чувство, что нагоняй уже был. — Но я тоже был безрассуден, — добавил Гарри. — Я не должен был вот так просто вкладывать в тебя свою магию. Это непредсказуемо, это слишком. Я мог бы серьёзно навредить тебе. Драко пожал плечами. Гермиона закатила глаза. — Ты был зол, — сказал Гарри, и по выражению его лица Драко понял, о чём он говорил. Гарри никому до конца не рассказывал, через что ему пришлось пройти у Дурслей. Он никогда не хотел этого, он не хотел видеть жалостливые взгляды, которые это вызвало бы. Он даже не знал, с чего начать. Вероятно, в конце концов он начал бы защищать их, просто чтобы найти выход из неловкого разговора. Драко ни разу не проявил к нему жалости. Вместо этого Драко был так зол, что потерял контроль над своей магией. И даже не только с Дурслями. Это было всё, что он помнил. Гарри стало интересно, какие ещё неожиданные реакции были бы у Драко — уже были — на его воспоминания.

***

Тело Драко неподвижно, такое неподвижное, слишком неподвижное. Участки бледной кожи и накрахмаленная белая ткань испачканы кровью, которая всё ещё сочится из его живота и груди. Затопленный кафельный пол холодит колени Гарри. Он не двигается. Ему нужно двигаться. Ему нужно что-то сделать. Кровавый круг расплывается в воде, окружая его. Он бы закричал, если бы мог, но не может. Он не двигается. Кто-то трясёт его. Он надеется, что они что-нибудь сделают. Почините то, что он сломал. Гарри проснулся с хриплым криком, его мышцы, наконец, расслабились, сделайте что-нибудь, сделайте что-нибудь, сильные руки держали его за плечи, удерживая на месте, но ему нужно было двигаться, исправить это… — Дорогой, — сказал Драко, и Гарри замер, моргнул и наконец почувствовал покрывающий его холодный пот, тепло рук на себе. Снова моргнул и сосредоточился на встревоженных серых глазах, остром бледном лице. На коже, и ещё раз на коже, такой бледной, что она казалась почти синей в лучах лунного света над кроватью. Глаза Гарри лихорадочно осмотрели худые плечи и руки, с облегчением увидев, что там не было ни капли крови — но эта Тёмная метка была тёмной, активной, Гарри не видел такой чёрной с тех пор, как Волдеморт был жив, его сон, должно быть, ещё не закончился. Его глаза блуждали дальше, и его тело снова напряглось, когда его взгляд остановился на кончике шрама над ключицей. Он медленно протянул руку и нащупал его пальцем, скользя по подтянутой гладкой коже. Его дрожащая рука провела по длинной линии, по подтянутой груди, мягкому животу, к слегка выступающей тазовой кости. Драко прерывисто вздохнул, его руки всё ещё были приклеены к плечам Гарри. — Всё в порядке, Гарри. Это был всего лишь сон. Гарри покачал головой, не в силах ответить, потому что это было гораздо больше, чем сон, если только он всё ещё не спит, что вполне вероятно, потому что Драко Малфой никогда бы не прикоснулся к нему вот так . Его глаза находили всё больше шрамов, когда они следовали за движением его руки, поднимая и проводя каждым по теплой коже. Руки Драко скользнули к его лицу, заставляя Гарри встретиться с ним взглядом. — Это был сон, Гарри. — Мне жаль. — Я простил тебя давным-давно. Гарри убрал руку с кожи Драко, пытаясь вспомнить, как дышать. Драко был прекрасен и Гарри хотел прикоснуться к нему, и из-за этого он чувствовал себя абсолютным монстром. — Я разбудил тебя, — догадался Гарри. — Я не спал. — Лжец. — Это правда, — возразил Драко со слабой усмешкой. — Я обещал тебе честность. Его большие пальцы лениво погладили скулы Гарри, как будто он не до конца осознавал, что делает это. Тонкие, изящные пальцы скользнули вверх по его лицу, пробежались по волосам, нежными ногтями по коже головы. Веки Гарри затрепетали, закрываясь, он снова откинулся на подушку, надеясь, что Драко никогда не остановится.

***

Среда, 31 мая Гарри застонал, моргая, чтобы избавиться от сухости в глазах. — Извини, Гарри. Мы стараемся ставить чары увлажнения, но нет способа определить время в твоей голове. Гарри прикрыл глаза рукой, когда они снова увлажнились, давая им время привыкнуть. Он услышал, как Гермиона поёрзала в кресле напротив него. — Это всегда ты? — спросил Гарри. — Нет, мы работаем посменно. Драко идёт первым, так что он… — Проснулся, — проворчал Драко с порога. Гарри вытер глаза и открыл их, чтобы увидеть ещё один ворчливый, взъерошенный, милый беспорядок. Гермиона фыркнула, оглядываясь на него. — Я бы поклялась, что ты делаешь это нарочно, — сказала она. Драко ухмыльнулся и ничего не ответил. — Что ты помнишь, Гарри? — спросил Драко, переключая внимание. Гарри снова моргнул, когда воспоминания вспыхнули в его голове. — Ты смеялся над моим вторым курсом, — ответил он, улыбаясь воспоминаниям. Смешок сорвался с его губ. — Мерлин, твой смех. Драко усмехнулся и покраснел, когда Гермиона подняла бровь, глядя на них, не впечатлённая. — Да ладно тебе, Гермиона. Это было забавно. — Это было ужасно. — Кое-что из этого ты даже не осознавала. А ещё ты была отчасти кошкой Милли, — Драко не смог подавить собственный смешок. Гарри изо всех сил старался прикрыть рот, но его плечи дрожали. — Я уверена, что у меня всё ещё припрятаны волосы, если ты захочешь попробовать! Возмущению Гермионы не удалось скрыть веселья, хотя она и пыталась. — О? У тебя есть флакон, спрятанный в туалете, который ты облюбовала под лабораторию зелий? Если нет, я почти уверен, что Милли сделала из этого кота чучело, когда он умер, я могу совой… Гермиона застонала от досады, когда Гарри потерял контроль над своим смехом. Даже когда к нему вернулись воспоминания о тех двух сеансах, всё, что он мог слышать, было эхо радостного смеха Драко и его низкий, тихий голос у камина. — Ты просто чёртово чудо, Гарри.

***

— Это настоящая машина для обжарки кофе? — Это не было ненастоящей машиной для обжарки кофе, — свирепо ответил Тимси. Гарри быстро убрал руку с металла, вместо этого изучая хитроумное устройство глазами. Оно напомнило ему крошечный паровой двигатель. — Ты сам готовишь кофе? — Гарри Поттер ничего не помнит, но Гарри Поттер ценит превосходный кофе Тимси. — Неужели? — Гарри было очень любопытно. — Ты собираешься поджарить немного прямо сейчас? Я смогу пить это свежеобжаренным? Тимси закатил свои огромные глаза. — Тимси уже готовит кофе для Гарри Поттера из партии, сделанной несколько дней назад, — он фыркнул, протискиваясь мимо Гарри к сложному приспособлению. — Гарри Поттеру не следует пить кофе, пока зерна тёплые. Им нужно время, чтобы сбросить газ. — Тимси выжидающе посмотрел на него, как будто Гарри должен был это знать. Возможно, так и должно было быть. — Я доверяю твоей мудрости, Тимси, — серьёзно сказал Гарри, кивая. Он услышал, как Драко фыркнул из гостиной. Тимси приготовил ему кофе, хотя было уже почти восемь вечера. У Гарри возникло ощущение, что он мог тайком прихватить немного кофе без кофеина, не предупредив его. В любом случае, Гарри не мог уловить разницы. Тимси выгнал его из кухни, когда он готовился жарить. Гарри вышел в сад за домом, который был залит розоватым светом заходящего солнца, гудел насекомыми и щебетал птицами. Это было такое мягкое и красочное место. Он никогда бы не признался в этом, но ему не хотелось уезжать никогда. Он понял это к концу четвёртого сеанса с Драко. Последнее, что он помнил, это то, как он вышел через парадную дверь, постоял в саду, сомневаясь в своём появлении. Дом Драко был похож на объятия, и было так трудно вырваться. Он устроился за кованым железным столиком в беседке под магнолией, держа в руках чашку. Он запрокинул голову, чтобы посмотреть вверх сквозь тонкие ветви и широкие бледно-розовые соцветия, закрывавшие ему вид на краснеющее фиолетовое небо. Прохладный ветерок взъерошил его волосы, он закрыл глаза и вздохнул, как будто ветер прошёл прямо сквозь него. Это было похоже на сон, но он никогда не мечтал ни о чём более прекрасном. Он услышал тихий звук осторожных шагов по заросшей траве и ещё один вздох, когда Драко сел напротив него. Гарри открыл глаза и повернул голову, чтобы посмотреть на него, отражая нежную улыбку на лице Драко. Нет, он никогда не смог бы такое выдумать. Это было слишком хорошо, слишком странно, слишком… что-то. Гарри поднял голову, вытягивая шею. Он сделал глоток кофе… мать твою Мерлина, это чертовски вкусно. — О чём ты думаешь? — тихо спросил Драко, держа в руках свою чашку. Гарри издал слабый смешок. Это движение напомнило ему о серебряном кольце, болтающемся у него на груди. Он рассеянно коснулся его через футболку. Он не знал, что на это ответить. Он не знал, как далеко зашёл настоящий Гарри в признании своих чувств, которые, должно быть, были пугающе сильными, если Гарри мог испытывать такие чувства, только зная Драко — снова — в течении нескольких дней. Он наблюдал за лицом Драко, за нервным движением его пальцев по чашке. Эти пальцы прошлой ночью разбудили его от кошмара, успокаивающе перебирали волосы Гарри, пока он снова не заснул. Драко в этом не было необходимости. Гарри был уверен, что это не входило в его работу Целителя. Гарри даже не был его настоящим парнем — технически. Гарри чувствовал себя дублёром Гарри Драко, и он чувствовал себя эгоистом, за то, что позволял это, за то, что брал всё, что мог достать, за то, что потакал этому чувству, пока мог. — Держал… — Гарри покачал головой, обдумывая свои слова. — Держу ли я тебя за руку, как твой любовник? Губы Драко дрогнули и он кивнул, его пальцы снова нервно забарабанили по чашке. Ветерок бросил прядь его волос ему в лицо, и Гарри почувствовал, как всё его тело напряглось от желания прикоснуться к ней, заправить за ухо, почувствовать легкую щетину на подбородке Драко. — Неправильно ли спрашивать, могу ли я сейчас? Драко выдавил из себя улыбку, но его глаза выглядели немного грустными. Он оторвал руку от чашки и положил её на стол, повернув ладонь к магнолиям, его кожа была нежно-розовой под темнеющим небом. Сердце Гарри бешено заколотилось, когда он с удивлением уставился на протянутую руку. Насколько он знал, Драко держал его за руку всего один раз, случайно, когда перебирал некоторые из худших воспоминаний Гарри. Гарри оторвал руку от чашки и осторожно, нерешительно провёл ею по кованому железу, пока его пальцы не коснулись пальцев Драко. Он понятия не имел, что делает. Он надеялся, что настоящий Гарри не рассердится на него. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоить нервы, бабочки запорхали у него в животе. Это было просто держание за руки. Со своим бывшим соперником, своим бывшим врагом, своим бывшим и нынешним Целителем, своим будущим и нынешним возлюбленным. Рука Драко оставалась неподвижной, излучая тепло от чашки, позволяя ему не торопиться. Пальцы Гарри прошлись по линиям его ладони, по длине его пальцев. Действительно ли этот мужчина принадлежал ему? Он переплёл их пальцы и нежно сжал, беря то, что хотел, чего не заслуживал. Прости, настоящий Гарри.

***

Четверг, 1 июня На этот раз Гарри почти не заметил, как жгло глаза. Он заставил себя закрыть веки, не в силах избавиться от образа горла Драко под его палочкой, от боли в глазах Драко, когда он закрыл их, услышав первые слова Гарри, обращённые к нему за восемь лет: — Ты меня не знаешь. Он догадывался, что первые слова, слетевшие с губ Гарри, были враждебными, жестокими, противоречащими друг другу. Это было в его натуре. Ни одному из них не следовало ожидать чего-то другого, страстного поцелуя на солнечной террасе или нет. В своих воспоминаниях он заходит в камин Драко, спотыкается на площади Гриммо, приземляется на колени в мрачном, одиноком, неприветливом доме. Он почти рвёт на себе волосы, его тело сотрясается от рыданий, болезненные слова Драко, кажется, следуют за ним через камин и эхом разносятся по затхлой комнате. Ему было вдвойне плохо из-за того, что вчера он держал Драко за руку. Несмотря на то, что настоящий Гарри был им, а он был настоящим Гарри, следовательно, настоящий Гарри тоже напал на него и выжил, чтобы каким-то образом стать любовником Драко — он чувствовал себя обособленным, он чувствовал себя незваным гостем, самозванцем, он не заслуживал этого. Он открыл глаза, которые больше не были сухими из-за быстро набегающих слёз, и, подняв голову, увидел перед собой встревоженное, измученное лицо Гермионы. — Гарри, — прошептала она, беря его за руку, её карие глаза расширились. — Я бы тоже направила на него свою палочку. Гарри закрыл глаза, слёзы ручьём текли по его лицу.

***

Гарри нравился запах сарая Драко для метел. Полироль для мётел, дерево и почва в горшках заземляли его, уводя его корни всё глубже в землю — Гарри жадно запутывался везде, где только существовал Драко. Драко попросил помочь ему полировать мётлы, хотя Гарри знал, что с этим достаточно легко справиться в одиночку. Гарри уже много лет не пользовался такой метлой. Он всё равно сел на трансфигурированный деревянный табурет напротив Драко, положив на колени турецкую гоночную метлу, а в руке держа тряпку, смоченную в полироли для метёл. Он осторожно втёр её в дерево, которое и без того выглядело нетронутым, позволяя себе существовать в тишине, воцарившейся между ними. Драко, казалось, больше беспокоился за Гарри, чем за себя, что не имело грёбаного смысла. Это не на Гарри напал пациент, которому он доверял? Были ли они друзьями? Друзья, которые случайно держались за руки, танцевали медленный танец и целовались, странно, идеально, всего один раз? — О чём ты думаешь? — спросил Драко, откладывая ветошь и беря палочку, устанавливая опоры на Авроре. Он взглянул на Гарри, затем снова на свою метлу. Прядь светлых волос снова упала ему на лицо. Гарри глубоко вздохнул, возобновляя тщательную полировку. — Как ты вообще смог меня простить? — Легко. Гарри снова поднял глаза, но Драко всё ещё был сосредоточен на своей метле, сосредоточенно наморщив лоб и водя палочкой по дереву. Ты меня не знаешь. — Это была ложь, — сказал Гарри. — Я знаю. Гарри был уверен, что эти точки опоры были настолько сбалансированы и укреплены, насколько это вообще возможно, но Драко продолжал возиться. Гарри перестал полировать, наблюдая за ним, за этой блестящей, отвлекающей прядью волос, колышущейся перед его лицом. Он заметил, что они были немного длиннее. — Ты был прав, не так ли? — тихо спросил Гарри. — Обо всём этом. Обо всей моей жизни. Драко, наконец, поднял взгляд, не обращая внимания на прядь волос, в серых глазах плескалось что-то, чего Гарри не мог прочесть. Он колебался, явно не соглашаясь с обещанием быть честным, которое дал. Но Гарри спросил. — Думаю, да.

***

Пятница, 2 июня На этот раз глаза Гарри совсем не болели. Он моргнул, испытывая облегчение от отсутствия жжения. — В этот раз я лучше справилась с чарами увлажнения, — сказала Гермиона немного натянуто. Гарри поднял глаза, сосредоточившись на её лице. Она сильно покраснела, не в силах встретиться с ним взглядом. Гарри вспоминал, и вспоминал, и вспоминал… Пытается вернуться к своей нормальной жизни, но терпит сокрушительную неудачу. Его друзья вытягивают из него всё это, заставляя его увидеть смысл. Паркинсон… Панси? И Тимси, и Нарцисса, кричащие на Кингсли, разъярённые, напуганные, разрывающие путы, совершающие набег на Отдел тайн, находящие Драко, душащего, душащего… Дышать, не выпуская Драко из виду, держать его за руку, сидя рядом с больничной койкой, наконец признать, что это то, где он хотел быть: там, где был Драко. Глупо целовать Драко под магнолией, слушая откровенный микстейп Гарри. Выяснять подробности заключения Люциуса, проверять Нарциссу, планировать свидание, как можешь. Полет на мотоцикле, накручивание пасты, сидя на скале, ощущение мягкости кашемирового джемпера Драко под его руками. Голод, жажда его, порыв, который он испытывал каждый раз, когда их губы встречались, сладкое ощущение пальцев Драко на своей коже, в волосах, звук эйфорического вскрика Драко, когда он наполнил рот Гарри… — Извини, Миона, — пробормотал Гарри, прочищая горло, его собственные щёки опасно запылали. — Очевидно, ты это не контролируешь. — Всё ещё не то, что ты хотела увидеть, я полагаю. — Почему бы и нет? — вмешался Драко, снова появляясь из ниоткуда. Он стоял, прислонившись к дверному проёму, с дерзкой ухмылкой на лице. — Люди платят кучу денег, чтобы посмотреть подобные вещи, ты же знаешь. — Ты неисправим, — проворчала Гермиона, закатывая глаза и вставая с кресла. — И с этого момента работаешь ты, — она ткнула пальцем в грудь Драко, направляясь к выходу. — Согласно нашему соглашению, — серьёзно кивнул Драко, не сумев подавить ухмылку. Гарри уставился на него после того, как Гермиона вышла из комнаты, его разум теперь был поглощён блаженным откровением о том, что он хочет меня, он хочет меня, он хочет меня. Что-то, что он технически уже знал, но расстояние между Гарри и настоящим Гарри быстро сокращалось. Он не мог дождаться, когда это исчезнет. — Останься, — говорит Драко.

***

— Я слышал это раньше? — спросил Гарри, указывая на пластинку, стоявшую на проигрывателе. — Частично, — ответил Драко, со вздохом устраиваясь на диване. — Почему бы тебе не поставить это? Гарри поднял руку к внешнему краю и осторожно опустил — к счастью, он помнил, как это делается, наблюдая за Драко, который показывал ему это во время одного из их первых сеансов. "Look at earth from outer space Everyone must find a place…" Драко улыбнулся и поманил его к себе, усадив на диван. Гарри всё ещё не был уверен, разрешено ли ему это, но всё равно наклонился к нему и понял, что, как только рука Драко легла ему на плечи, а пальцы пробежались по кудрям, ему было наплевать на настоящего Гарри. — О чём ты думаешь? — последовал знакомый, рутинный вопрос. — Почему ты всегда спрашиваешь? — Гарри усмехнулся. — Это стандартная оценка Целителя-Легилимента? — Я спрашиваю, потому что не думаю, что ты ответишь мне иначе, — сказал Драко. — У тебя есть склонность замыкаться в собственной голове. Гарри напевал, опираясь на руку Драко. Он предполагал, что это правда — он был не из тех, кто говорит о своих чувствах или мыслях. На самом деле ему это никогда не было нужно. — Я думаю, что я очень эгоистичный человек, — пробормотал Гарри. — Я собираюсь предположить, судя по тому состоянию, в котором я нахожусь, что эти отношения совсем не такие, как ты себе представлял. Драко замычал, нежно потянув Гарри за волосы, отчего по его спине пробежала лёгкая дрожь. — Это именно то, что я себе представлял, в том смысле, что это превосходит все ожидания. — Похоже, я подверг тебя опасности. Снова. — Твоё эго поражает, Поттер, — рассмеялся Драко. — То, как ты можешь приписывать себе заслуги в вещах, которые ты не можешь контролировать, в вещах, о которых ты даже не знаешь, выше моего понимания. Гарри ничего не сказал, потому что это не было подтверждением, но и определённо не отрицанием, и, судя по весёлому раздражению в тоне Драко, такой разговор у них уже был, по крайней мере, однажды. — Сколько времени я не помню? — Месяц. Гарри закрыл глаза и вздохнул. — Почему у меня такое чувство, будто я разрушил твою жизнь за этот единственный месяц? Он почувствовал, как Драко пошевелился, и его глаза распахнулись, когда мягкие губы коснулись его щеки в неуверенном, нежном поцелуе. Он не мог удержаться, чтобы не повернуть лицо, чтобы заявить, что этот поцелуй принадлежит ему, хотя он целовал Драко, который хотел поцеловать другого Гарри. Этот Драко был его, даже если он этого не помнил. Он не знал, как долго они оставались так, обмениваясь медленными, неторопливыми поцелуями, с единственной целью быть ближе, быть эгоистичными друг с другом. Рука Гарри сомкнулась на запястье Драко, просто чтобы удержать его, и пальцы Драко ни разу не оторвались от волос Гарри. — Я был разрушен давным-давно, Гарри, — прошептал Драко, касаясь губами щеки Гарри. "Cause I came here with a load, and it feels so much lighter since I met you Honey, you should know, that I could never go on without you…" Гарри не знал, что это значит. Возможно, настоящий Гарри знал. У него возникло внезапное желание найти его и спросить, и он чуть не рассмеялся над собой. — Я был в Мэноре, — задумчиво произнес Гарри. — Я в курсе. — Твоя мать настаивает, чтобы я называл её Нарциссой. — Я так и предполагал. Кажется, ты ей нравишься. Драко чуть отстранился, чтобы посмотреть на него. Они оба откинули головы на спинку дивана, как будто были слишком уставшими или слишком ленивыми, чтобы поднять их. — Правда? Хм, — большой палец Гарри провёл по запястью Драко, нащупывая пульс под мягкой кожей. — Хорошо. Это поможет, если в конце концов я всё ещё буду почти Малфоем. Драко недоверчиво рассмеялся. — Прости, что? — О, чёрт, ты что, не знал? Настоящий Гарри не должен был тебе говорить? "You came back to haunt me, and I realized That you were an island, and I passed you by…" — Настоящий — что? Гарри, что? Драко снова рассмеялся. Гарри вытащил серебряную цепочку из-под рубашки, держа в руке кольцо. — Вот как я узнал, что мы были… вместе, — сказал Гарри. — Кстати, спасибо, что ни черта мне не сказал, мне пришлось узнать вот так. — Это не объясняет, почему ты только что назвал себя почти Малфоем. — Я так не называл себя, — возразил Гарри. — Они называли, — он снова взмахнул кольцом. — А, — глубокомысленно кивнул Драко. — Да. Твои извращенцы, маленькие неодушевленные друзья-змеи. — Мне кажется, они немного озабочены, — рассмеялся Гарри. — Я уверен, что они просто обеспокоены продолжением рода или чем-то ещё. Насколько я знаю, они определённо наименее разборчивые члены вашей семьи. — И моё фамильное кольцо называло тебя почти Малфоем? — Ага, — Гарри поднёс кольцо к лицу, поворачивая его, наблюдая, как изумруды отбрасывают отблески свечей. "I hear the sound of the ticking of clocks Come back and look for me, look for me When I am lost…" — Знаешь, я никогда не носил украшений, — пробормотал Гарри. — Я догадался. Я был удивлен, что ты продолжаешь его носить. — А я не должен был этого делать? Ты хотел получить его обратно? — не успел он произнести это, как кулак крепко сжал серебро. Драко широко улыбнулся. — Нет, мне вполне нравится, где оно находится сейчас. Гарри поцеловал его снова, потому что мог, потому что Драко позволил бы ему, и это было всё, чего он хотел все эти недели. "Stood on the edge, tied to a noose And you came along and you cut me loose You came along and you cut me loose…"

***

Суббота, 3 июня — Чёрт, — простонал Гарри, сгибаясь пополам в кресле с высокой спинкой и закрывая лицо руками. Его глаза ужасно щипало, щёки горели, и, к досаде и смущению, его член был твёрдым. Но он вряд ли мог винить себя, когда поток воспоминаний в его голове возвращался на свои места — о коже, губах и длинных ногах Драко вокруг него, о том, как Драко выглядел в этом блестящем бордовом жилете, обнимающий Гермиону с выражением шока на лице, о его растрёпанных волосах с утра и мягко-резких утренних шутках. — Господи, — сказал Гарри, протирая слезящиеся глаза. Все это было так прекрасно и так ужасно. Это были мягкие волосы Драко, зажатые в его кулаке, губы Драко, бормочущие что-то невнятное ему в лицо, и Драко, рыдающий на полу перед боггартом, который был похож на Гарри. Это был Драко, дразнящий его по-французски, Драко, защищающий Гарри от огня заклинаний, и ослепительно улыбкающийся Драко, когда Боран подбежал к нему. Это были ужас и боязнь, переходящие в огонь и гнев, это были крики в гостиной и сильный толчок к стене, и Драко сопротивлялся, заставляя Гарри отпустить, взяв верх, когда Гарри больше не мог себя сдерживать. Драко был единственным, кто мог, единственным человеком, который когда-либо пытался, когда-либо знал, что Гарри нуждался в этом. — Драко, — прохрипел Гарри. — Драко, прости, мне так жаль… — Ты уже извинился, Гарри, — мягкий голос Драко прервал его, так близко. Гарри заставил себя открыть глаза, вытирая лишнюю влагу под очками. — И я тоже. У Гарри было несколько вспышек дежавю, когда Драко засунул палец за расстёгнутый ворот его рубашки, проводя там пальцем по шраму. Он выглядел таким усталым, таким печальным и всё ещё таким напряжённым, эти серые глаза были прикованы к зелёным глазам Гарри, к клубящемуся, затяжному туману в лесу, окружавшему его.

***

— Я ведь больше не плачу после секса, правда? Драко тихо рассмеялся. — Я ничего не скажу. Гарри застонал, уткнувшись лицом в шею Драко. — Чертовски неловко. — Я так не думаю. Для меня это предмет гордости. Сейчас. — Не удивлён. Драко оттолкнул его, перекинул ногу через колени Гарри и оседлал его, разжигая кровь Гарри быстрее, чем Дьявольское Пламя. Руки Гарри автоматически опустились на его бёдра, мягко сжимая их. Драко осторожно взял Гарри за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза, как будто Гарри нуждался в убеждении. Он выглядел так, словно обдумывал и пересматривал свои слова, отвергая каждое из них, когда они мелькали в его глазах, ни одного из них не было достаточно для того, что он пытался донести. — Я твой, — наконец решил он, — а ты мой, — и этого было достаточно. — У меня есть признание, — сказал Гарри. Драко приподнял бровь. — У меня возникают очень неэтичные мысли о моём Целителе, — признался Гарри. Хватка на его подбородке немного усилилась. Губы Драко дрогнули, и Гарри восхищенно наблюдал, как расцветает улыбка, бледно-розовые губы раскрываются, обнажая ровные белые зубы, острые и соблазнительные. Гарри вздрогнул, вспомнив их прикосновение к своей шее, плечу. Для него всего несколько часов назад Драко прижал его к стене и поглотил. Его прикосновения задержались на коже Гарри, нежные, жестокие и всепоглощающие, хотя он знал, что синяки с тех пор прошли, правда, за какой промежуток времени, он не мог вспомнить. Гарри всё ещё чувствовал нежность, скрывающуюся за грубостью Драко, поскольку он знал, что Драко мог чувствовать страх под гневом Гарри, отчаяние в том, как Гарри держался за него. — Посмотрим, будешь ли ты всё ещё хотеть меня завтра, — пробормотал Драко со своей порочной, дразнящей улыбкой, с понимающим блеском в глазах, как будто он знал что-то, чего не знал Гарри, что, конечно же, было на самом деле. Как будто он знал, как и Гарри, что Гарри совершенно определённо захочет его завтра тоже. —Сначала мне нужно, чтобы ты вспомнил меня. Всего меня. Язык Гарри высунулся, чтобы облизать губы, и Драко опустил глаза, наблюдая, как Гарри ухмыляется ему. Гарри почувствовал себя немного торжествующим, узнав это пламя в его глазах. Драко фыркнул и уступил, балуя Гарри поцелуями, которые ещё не принадлежали ему. Руки Гарри скользнули вверх по его бёдрам и обхватили его задницу, притягивая ближе, жадно беря всё, что он мог взять.

***

Воскресенье, 4 июня Гарри не думал, что его глаза смогут долго выдерживать это лечение. Он зашипел, когда его слёзные протоки наполнились, сначала от физической потребности, затем от любви, от любви, затем от боли, воспоминаний, агонии от осознания, что он забыл, он почти всё это потерял, он точно понял, что имел в виду Драко: …единственная сила, которую они могли вернуть — это их способность бить туда, где будет больнее всего. Оглядываясь назад, он понимал выражение лица Драко, его боль. Хозяин пытался лишить их единственной хорошей вещи. И, чёрт возьми, как же это было больно, сейчас, там, где этого не было раньше, когда он даже не знал, что потерял. Ты заслуживаешь того, чтобы тебя лелеяли и заботились о тебе, и, возможно, с моей стороны эгоистично претендовать на эту роль, но я эгоистичный человек и высокомерный, потому что никто никогда не любил тебя так, как люблю я… — Драко, — прохрипел Гарри, его горло сжалось от боли. — Драко, мне так жаль, я был таким идиотом… — Тише, дорогой, — раздался ответ в нескольких дюймах от его лица, затем тёплые руки коснулись его щёк, стирая солёные дорожки. — Я всё уладил. У меня есть ты. — Я знаю, — сказал Гарри, изо всех сил сжимая запястья Драко, воспоминания и эмоции последних двух недель бушевали в его голове. Он пока не мог открыть глаза, он не думал, что сможет вынести выражение усталости на лице Драко, но он наслаждался его теплом, таким близким. — Драко. Драко. — Я здесь. Гарри наклонился вперёд, его сердце сжалось от облегчения и ужаса, вызванного воспоминаниями. — Я люблю тебя. Он почувствовал волосы Драко на своём лице, его дыхание на своих губах. — Я знаю. — Я любил тебя до этого. — Я знаю. — Чёрт возьми, — выдохнул Гарри, преодолевая последний дюйм, встречаясь с губами Драко, сначала неуверенно, но затем Драко сломался, рванувшись вперёд, наконец-то, наконец-то. — Гарри, — заскулил Драко, цепляясь за него, его поцелуи были жёсткими, небрежными и отчаянными. Это было всё, что он сдерживал в себе последние пять дней, боль, страх и тоску, которые он держал при себе, полностью сосредоточившись на исцелении Гарри. Хозяин причинил ему такую же боль своим единственным, роковым заклинанием. — Мерлин, Гарри, я так испугался… Руки Гарри обхватили его и потянули, стаскивая Драко с кресла на колени Гарри. Его руки вцепились в красивую рубашку Драко, неуклюже дёргая, но Драко не жаловался, чувствуя рот Гарри на своей шее. Он так же крепко вцепился в Гарри, тяжело дыша, запрокинув голову и непроизвольно прижимаясь к животу Гарри. — У тебя есть я, любимый, — пробормотал Гарри, жадно целуя его заросший щетиной подбородок. — Я был у тебя с самого начала. Драко захныкал, хватая его за голову и притягивая к себе для ещё одного поцелуя, избавляющего от тревоги и страха, любви и желания, изливающихся с его губ и ищущих, цепляющихся кончиков пальцев. Драко нуждался в нём, хотел его, любил его, доказал, что никогда его не отпустит. Он мог бы отпустить Гарри. Он мог бы позволить Гарри вернуться к своей обычной жизни, никогда не узнав, каково это — когда тебя знают, когда к тебе прикасаются так, как Драко прикасался к нему, когда тебя любят вот так, вот так, согревают огнём и сгорают внутри. Возможно, для Гарри это было бы проще, но это была жизнь только до тех пор, пока Гарри не знал, какой она могла бы быть. Теперь он думал, что лучше снова встретиться лицом к лицу со Смертью, чем отказаться от этого. — Спасибо тебе, — выдавил Гарри между лихорадочными поцелуями. — Чёрт возьми, Драко, спасибо тебе. За то, что любишь меня, за то, что исцелил меня, за то, что держишься за меня, за то, что не отпускаешь меня. Руки Гарри скользнули ему под бёдра, крепко сжимая, он тихо застонал, вставая с кресла и поднимая Драко за собой. Драко ахнул от удивления, обхватил его руками и ногами и хрипло рассмеялся. — Показушник. — Не хочу тебя отпускать, — пробормотал Гарри и застонал, когда руки Драко запутались в его волосах и потянули. — Тогда отнеси меня в постель, — выдохнул Драко ему в ухо. Член Гарри дёрнулся, твёрдый и сдерживаемый в джинсах. Его больше не нужно было уговаривать. Он ослабил хватку и вышел из кабинета, его сердце воспарило, когда испуганное, неистовое дыхание Драко превратилось в маниакальное хихиканье. Он сомневался, что кто-нибудь когда-либо раньше относил Драко в постель. Гарри мог, потому что Драко был его, и он был достаточно силён, чтобы удержать его во всех отношениях. Драко рассмеялся, когда Гарри швырнул его на кровать, на кровать Драко, их кровать. Гарри провёл дрожащей рукой по многочисленным пуговицам его рубашки, почти не заботясь о том, как они расстёгиваются. Он повозился с пуговицей и ширинкой брюк Драко на маггловский манер и поспешно сорвал их, в его теле не осталось ни грамма терпения. Драко нежно усмехнулся неуклюжему движению Гарри, когда тот сбросил свою рубашку, сдвинув очки на место. Его улыбка казалась чем-то постоянным, неизменный блеск в глазах, резной изгиб припухших от поцелуев губ. Гарри был очарован, чувствуя себя таким эгоистичным, таким избалованным, упиваясь взглядом на всю эту гладкую кожу цвета слоновой кости, испорченную только длинными белыми шрамами и исчезающей угольно-серой Тёмной меткой. Светлые волосы на ногах Драко и вокруг его длинного, возбужденного члена, дорожка от них вверх по его животу. Он не знал, к чему хотел прикоснуться в первую очередь — всё, чего хотел его рот, было повсюду. Он начал с ног Драко. Он поднял ступню Драко, поцеловал бугорок кости на лодыжке. Он поцеловал твёрдую линию голени, внутреннюю сторону колена. Он обхватил руками бёдра Драко и дёрнул, подтягивая его ближе к краю кровати, где стоял Гарри, вызвав ещё один весёлый смешок. Этот звук сорвался с губ Гарри, как будто их улыбки были связаны, как будто счастье Драко было его собственным. Гарри провёл руками по сильным, узким бёдрам и нежной коже упругого живота Драко, напрягшегося от его прикосновения. Драко просто наблюдал, подняв одну руку над головой, а другой проведя вверх по собственной шее, наполовину прикрыв рот, когда губы Гарри приблизились к его паху. Гарри протянул руку и схватил его, отводя от лица Драко и вместо этого переплетая их пальцы. Он хотел видеть каждую частичку его тела, он хотел слышать каждый звук. Он взял член Драко свободной рукой, медленно облизывая кончик, наслаждаясь его вкусом, мускусным ароматом его возбуждения. Драко застонал, и Гарри увидел, как его рука вцепилась в простыни над головой. — Гарри, — выдохнул он, и это прозвучало скорее как наконец-то. Гарри лизнул длинную полоску от основания до головки, того же цвета, что и губы Драко. Драко сжал его руку и ахнул, когда Гарри, наконец, обхватил его губами и пососал, крепко вдавливая язык снизу. Когда Гарри опустился, давясь, затем расслабился, пытаясь снова, глубже, он подумал, что Драко может сломать ему руку. Гарри позволил бы ему это сделать, если бы снова услышал этот прерывистый стон, сорвавшийся с его губ. Он поднялся, облизывая свой путь вниз, член Драко скользнул в его горло, нос Гарри коснулся этих светлых кудряшек. — Гарри, — полный благоговения и удовольствия, — Гарри, да, — полный удивления и похвалы. Свободная рука Гарри скользнула вверх по бедру Драко, пока он работал, касаясь того, для чего был слишком занят его рот, покрываясь смазкой, когда она скользнула за яйца Драко. Ноги Драко разошлись, ещё больше шепота "да, Гарри, да" сорвалось с его губ, его свободная рука опустилась, чтобы провести по волосам Гарри, нежно потянув за них. Он резко выдохнул, когда Гарри просунул внутрь один палец, выгибая спину и потянув Гарри за руку, как будто ничего не мог с этим поделать. Гарри не мог поверить своей удаче. Он никогда не думал, что ему так повезёт иметь член во рту, но этот был совершенно особенным. Привязанный к нему человек сжёг бы ради него весь мир, если бы потребовалось, и выглядел бы при этом как ангел мщения. Этот человек был всем, он поглотил душу Гарри, и Гарри поглотил его в ответ. Драко стонал и извивался под ним, сжимая и оттягивая руку Гарри, в то время как Гарри прижимал три пальца к его простате. Он отстранился с влажным звуком, тяжело дыша. — Ты такой красивый, — выдохнул Гарри в изгиб его бедра, снова нажимая пальцами, отчего Драко тихо вскрикнул. — Потрясающий. Как во сне. — Он прикусил внутреннюю сторону дрожащего бедра Драко. — Весь мой. — Гарри, — захныкал Драко. — Гарри, ну же, покажи мне. Сделай меня своим. Гарри улыбнулся в его разгорячённую кожу и медленно убрал пальцы, отпуская руку Драко. Драко не нужно было ничего особенного, чтобы знать, что он принадлежит Гарри, но Гарри всё равно был более чем рад услужить. Как он мог не согласиться? Он выпрямился, быстро снимая оставшуюся одежду. Он не мог слишком хорошо видеть Драко без очков, но, тем не менее, чувствовал его голодный взгляд. Он повернул Драко на бок и подполз к нему сзади, наконец-то оказавшись достаточно близко, чтобы увидеть горячую ухмылку на его покрасневшем лице. Он устроился за спиной Драко, и тот повернул голову, потянувшись к нему. Гарри склонился над ним, целуя эту милую улыбку на его губах, пробуя на вкус его тёплое дыхание, его нетерпеливый язык. Драко начал тереться своей задницей о забытый член Гарри, возобновляя настойчивость, подстёгивая его к действию. Гарри потянулся вниз, без помощи палочки покрывая себя смазкой, его дыхание участилось, когда он направил свой член ко входу Драко, слегка надавливая на колечко мышц. Драко застонал, и Гарри почувствовал, как это отразилось в его груди. Рот Гарри переместился к его челюсти, к шее. — Ты хочешь этого? — пробормотал он, перекрывая учащённый пульс Драко. — Да, Гарри. Гарри надавил чуть сильнее. — Как сильно? Драко прищёлкнул языком, но эффект пропал из-за его быстрых вдохов, каждый следующий выдох превращался в тихий всхлип. — Я хочу этого, Гарри, я хочу тебя, — сказал он сдавленным голосом, его рука нашла волосы Гарри и крепко сжала. Гарри подсунул руку под голову Драко, положив широкую ладонь ему на грудь, дразня сосок и притягивая его ближе. Его рот коснулся уха Драко, чувствуя, как тот дрожит от предвкушения. — Как сильно? — повторил Гарри, его собственные бёдра начали дрожать, когда он сдержался, крепко прижимаясь к дырочке Драко. Драко слабо зарычал, его нога двинулась вперёд, чтобы раздвинуть их шире. Он притянул голову Гарри вперёд, прижимая рот Гарри к своей шее. Тот ответил ему, прикусив мягкое место, где шея переходила в плечо. Драко ахнул и сдался. — Пожалуйста, — прошептал он. — Пожалуйста, Гарри. Гарри удовлетворённо застонал и толкнулся внутрь, поощряемый движениями бёдер Драко, его нетерпеливыми стонами. Он определённо мог понять, почему Драко так сильно наслаждался мольбами Гарри. В этом приглушённом, дрожащем шёпоте это звучало ещё слаще. Драко редко умолял, но это заставляло Гарри чувствовать себя таким могущественным, когда он это делал, когда он мог видеть, слышать и чувствовать воздействие, оказываемое на него. Рука Гарри крепче сжала грудь Драко, когда он вошёл полностью, окутанный тугим, небесным жаром. Он схватил Драко за бедро и притянул его к себе, прижимая их тела друг к другу. Казалось, что он прикасается к Драко везде. — О, чёрт, Гарри, — сказал Драко, тяжело дыша, откидывая голову назад рядом с головой Гарри. — Я здесь, — прошептал Гарри, зубы сомкнулись на его шее, когда он медленно вышел и толкнулся обратно, выбивая воздух из лёгких Драко. — Да, — рука Драко снова запуталась в его волосах, держась изо всех сил. Драко вращал бёдрами в такт толчкам Гарри, сначала медленно, затем немного быстрее. Стоны Драко постепенно становились всё громче, пока Гарри не откинулся назад и не потянул Драко за собой, меняя угол проникновения ровно настолько, чтобы… — Гарри! — Драко ахнул, его бедро напряглось в руке Гарри. Теперь уже свободной рукой Драко схватился за свой член, быстро поглаживая его, в то время как Гарри входил в него снова и снова, удерживая его неподвижно, чтобы снова и снова ударять по простате. — С тобой так хорошо, Гарри, не останавливайся, с тобой мне так хорошо, ты само совершенство, — его прервал полный вожделения стон Гарри. Похвала дошла прямо до члена Гарри, и он ускорился, его пресс заболел по мере того, как он толкался сильнее. — Да, Гарри, вот так, прямо здесь, дорогой, о, чёрт, — Драко вскрикнул, кончая, его рука взметнулась над головкой члена. Гарри мельком увидел, как сперма упала на роскошные простыни, прежде чем Драко сжался вокруг него. Он больше не мог сдерживаться. Гарри перекатил их вперёд, расправляя дрожащего Драко под собой, и толкнулся обратно, перенося свой вес на тело Драко. Он застонал вместе с Драко, когда он глубоко погрузился в него, задница Драко всё ещё сжималась от оргазма, когда член Гарри коснулся его простаты. — Да, Гарри, трахни меня, пожалуйста, я твой, я твой, — хриплый голос Драко был приглушён одеялом. Гарри дал ему именно то, чего он хотел, чего хотели они оба, и прижал его к кровати, самозабвенно входя в него. — Мой, — выдохнул Гарри. Его рука оказалась в ловушке под грудью Драко, губы оставались на шее, а грудь — на спине. Рука Драко потянулась назад и нашла его бедро, просто для того, чтобы прикоснуться, затем сильно сжала. — И ты мой, — почти прорычал он, и так бы и сделал, если бы не дрожал от перевозбуждения, выходя из кульминации. Бёдра Гарри бились о его задницу, растворяясь в своём удовольствии. Он ахнул, достигнув пика, затем выдохнул: "Драко", воздух с надрывным криком покинул его лёгкие, когда его бёдра дрогнули, пока он изливался в задницу Драко, сжимая потное тело под собой. Гарри уткнулся лбом между лопаток Драко, тяжело дыша, лениво прижимаясь губами к гладкой коже. Его бёдра постепенно замедлились, приливные волны удовольствия сменились рябью. Грудь Драко поднималась от его тяжелого дыхания, это движение было похоже на покачивание, убаюкивающее Гарри. — Я скучал по тебе, — невнятно пробормотал Драко. Гарри поцеловал его в плечо, медленно выходя. — Ты никогда не терял меня, — тихо ответил Гарри, не совсем готовый откатиться от него, разорвать контакт. — Я почти потерял тебя. — Но ты не потерял, — возразил Гарри, медленно откатываясь, хотя бы для того, чтобы увидеть лицо Драко: блестящие серые глаза, полуприкрытые от усталости, полные розовые губы, раскрасневшиеся щёки. Пряди влажных от пота волос прилипли к его лицу, и Гарри наконец смог прикоснуться к ним, убрав их за ухо. — Они пытались, но они не учли постыдную влюблённость, которую я испытывал к тебе слишком долго, или силу твоей хватки на мне. Ты бы никогда меня не отпустил. Губы Драко снова дрогнули в усталой, слабой улыбке. Ещё даже не время ужина, подумал Гарри, судя по тому, под каким углом солнце проникало в огромные окна комнаты Драко, но у него было предчувствие, что они не встанут с постели до утра. Драко придвинулся ближе, в объятия Гарри, держа лицо Гарри в своих ладонях. — Нет, я бы не стал. Я не буду. Я не могу, — он поцеловал Гарри в кончик носа. — Теперь ты мой, Поттер. Гарри широко улыбнулся, прижимая его к себе, вдыхая его запах. Мгновение они лежали так, наслаждаясь близостью, общим воздухом между их лицами. Гарри потребовалось несколько мгновений, чтобы полностью вернуться к реальности, и он резко открыл глаза, в лёгкой панике схватившись за талию Драко. — Драко, какой сегодня день? — Воскресенье, — ответил Драко, нахмурившись. — Нет, число, какое число? — Четвёртое июня, а что? Гарри расслабился от нахлынувшего облегчения. — Хорошо. — Что, чёрт возьми, такое?.. У тебя есть планы или что-то в этом роде? — Конечно, — ответил Гарри с ухмылкой. — Каким бы я был парнем, если бы у меня ничего не было запланировано на твой день рождения? Драко сжал губы, безуспешно пытаясь скрыть усмешку. — И когда ты собирался сообщить мне об этих планах? — Несколько дней назад. — А что, если у меня всё занято? Я популярный человек, Гарри Поттер. — Действительно. Но я думаю, тебе удастся уделить мне время, по крайней мере, пообедать, прежде чем твои поклонники нагрянут к тебе на ужин. — Ты кажешься уверенным в себе. — Да, — рассмеялся Гарри. — Я украду тебя, если понадобится. — Требовательный. — Эгоистичный, — поправил Гарри, ухмыляясь, — и очень жадный. — Я посмотрю, что можно сделать, — протянул Драко, наклоняясь и отвечая на ещё один поцелуй. Гарри вздохнул в него, всё его тело согревалось радостью, любовью и блаженством после оргазма. — Как ты думаешь, удастся убедить Тимси приготовить нам карри? — пробормотал Гарри. Драко усмехнулся, как раз в тот момент, когда коричневый бумажный пакет появился посреди комнаты, приземлившись на деревянный пол с несколько пассивно-агрессивным стуком. Какое-то время они потрясённо смотрели на него, а потом разразились смехом. Гарри скатился с кровати, накинул халат Драко, взял их ужин и отнёс его в постель.