Стекло между нами.

      Как бы Ибо ни хотел пораньше свалить из дома и метнуться к Сяо Чжаню, у него это не вышло.       Отец с утра пораньше отправил сына за новым товаром в Урумчи, а ехать туда было не менее ста километров, что заняло у Ибо почти всё утро.       Альфа пытался отказаться от поездки, но отец так некстати напомнил о наказании и отработке. Использовать аргумент, что он и так якобы его отбывает, Ибо не стал. Он же сам напросился на ремонт дома и помощь омеге, причём ему это далось не без труда. Отец у него хоть и добрый, но провоцировать альфу лучше не стоит. Не хотелось Ибо, чтобы вместо него на помощь Сяо Чжаню отправили другого работника. И дело было не только в том, что парень хотел помочь сам и параллельно попытаться добиться сердца омеги, просто при мысли, что Сяо Чжань останется совсем один с другим альфой, его передёргивало так, что кулаки самопроизвольно сжимались, а сущность зверя бесконтрольно порыкивала.       За ночь Ибо много чего переосмыслил и твёрдо решил добиться своего. Он сделает Сяо Чжаня своим. Раз и навсегда привяжет омегу к себе, чего бы ему это ни стоило. Если понадобится, то и силу применит, воспользовавшись обычаями: выпустит свои инстинкты наружу и прогнёт под себя непокорного омегу. Украдёт. Пометит. И обязательно повяжет. Три составляющие, после которых ни один омега уже не сможет разорвать эту связь.       Но насильно мил не будешь, и Ибо это понимал. Поэтому такой вариант решил оставить на крайний случай. Сначала ласка и забота. Сяо Чжань хоть и омега, которого так и хочется, причём нестерпимо, сделать своим, но для начала альфа хотел бы с ним подружиться.       Конечно, дружба — это только предлог. Ибо просто хотел как можно больше времени проводить с омегой. А там и до сердца достучаться недолго. Альфа умел производить впечатление, и все омеги в его городке были тому подтверждением — Мэн Цзыи не в счёт, конечно, это вообще «альфа» в юбке — но вот что-то подсказывало Ибо, что с Сяо Чжанем будет не так просто. Омегу явно не соблазнить смазливым личиком, и, как успел заметить Ибо, тот вообще как-то настороженно относится к альфам. Может, дело в том, как его там… Лань Чжане?! Может, Сяо Чжань просто хранит верность своей паре, как послушный омега, или же…       Нет, Ибо даже думать боялся, что этого хрупкого мужчину могли подвергнуть насилию. Такое точно в голове не укладывалось. Да и не походил Сяо Чжань на жертву насилия, но что-то в поведении омеги его настораживало. От того, как мужчина сжимался в комок, стоило Ибо подойти чуть ближе, альфа сам начинал нервничать, что ему было не присуще. Он словно собственной кожей чувствовал чужой страх, и ему ужасно хотелось обнять Сяо Чжаня, чтобы утешить. Окутать своим запахом и укрыть его хрупкое тело от всего мира. В такие моменты парень сам на себя не походил. Словно он не сильный альфа, который может одним движением подмять под себя слабого омегу, а юнец, не понимающий, как себя вести в такой ситуации.       Вспомнив, как мужчина вжался тогда в дерево, решив, что альфа собирается воспользоваться его слабостью и изнасиловать, Ибо до скрежета сжал руль руками. Сяо Чжань в тот момент выглядел словно напуганный зверёк и смотрел так, что альфа в жизни не хотел больше видеть такие эмоции на прекрасном лице.       Ибо поморщился от отвращения к самому себе. Пару минут назад он сам думал о том, чтобы повязать омегу силой и сделать своим против его воли. Какой он после этого мужчина? Хищник, дорвавшийся до добычи. Теперь Ибо как никогда понимал тех отморозков из клуба, которых избил. Имел ли он на это право? Видеть, как на твоего друга-омегу кидают пошлые взгляды и лапают, не имея совести, было противно, но чем он тогда лучше их? Чем он отличается от всех тех альф, ведомых инстинктами?       Стало страшно от самого себя. А если он тоже не сможет совладать со своей сущностью и перейдёт черту? Что, если он не устоит перед Сяо Чжанем? Сделает то, от чего сам всегда защищал слабых? Он-то думал, он не такой. Это просто остальные невоспитанные мужланы. А на деле оно вон как оказалось. Стоило встретить именно того омегу, и все, у него крышу снесло от желания. А от сладкого омежьего запаха клыки так и зачесались, желая вонзиться в нежную плоть и пометить. И это у Сяо Чжаня ещё не было течки. Что будет, если она неожиданно наступит и Ибо окажется в этот момент рядом? О последствиях даже думать было страшно. Он не хотел становиться монстром.       Не хотел, чёрт возьми.       Ибо хотел Сяо Чжаня себе. Но не такой ценой. Лучше он и правда побыстрее закончит с ремонтом и свалит от омеги как можно дальше, чтобы обезопасить того от себя. Но сможет ли?       Вся его сущность тянулась к этому незнакомому мужчине, не находя этой тяге никакого здравого объяснения. Он словно пчела, летящая на запах редкого цветка. Он не мог это контролировать при всём своём желании. От этого было ещё тревожнее на сердце. Сорвать и насладиться нектаром или же позволить ему дальше расти? Любоваться его красотой, но уже в недосягаемости.       Вжав педаль газа в пол и сильнее обхватив ободок руля, Ибо попытался выкинуть из головы эти противоречивые мысли. Он же уже решил, что попытается завоевать доверие Сяо Чжаня, а там и его сердце. Так чего мучить себя этими пустыми размышлениями? Не попробуешь — не узнаешь. Может, эти мысли пустой звук, и на самом деле Ибо вполне сможет себя контролировать рядом с омегой? Тем более альфа всем сердцем желал защитить Сяо Чжаня, укрыть его от всех тревог и никак не хотел сделать тому больно.       Перед глазами вновь промелькнуло испуганное лицо омеги. Его расширенные от страха глаза, но отчего-то смиренное лицо, словно омега уже знал, что может произойти. Ожидал от Ибо нападения.       Злость с новой силой вспыхнула. Глаза альфы помутнели от ярости. Нет, он не верил в то, что Сяо Чжаня могли изнасиловать. Слишком чистый был у омеги запах. А вот издеваться или, возможно, избивать вполне реально. Может быть, даже тот самый Лань Чжань и стал причиной настороженности омеги. Может, Сяо Чжань именно от него и сбежал в такую глушь?       Если это так и альфа действительно распускал руки, Ибо его на куски разорвёт за своего омегу. Инстинкты инстинктами, но как мы помним, альфа терпеть не мог насилия над слабыми.       Ох, Ибо, Ибо. Если бы ты только знал, что тебе никогда не то что пальцем тронуть его не получится, так и увидеть не суждено. Слишком много между вами минут, помноженных на бесконечность.       Домой альфа вернулся ближе к обеду. Весь взъерошенный и на нервах быстро разгрузил машину — опять же по просьбе (приказу) отца — и только после того, как все инструменты и прочая утварь были аккуратно распакованы и разложены по местам, хотел отправиться на своё «основное наказание».       Отец видел, что сын не в настроении и слишком спешит, но идти у него на поводу не собирался. Как он потом, когда отец передаст ему все полномочия, будет вести дела, если справиться с зовом природы не может? Конечно, мужчина понимал: юная кровь и всё такое, да и сам он помнит, каково это, когда гормоны бушуют, но если не взять их под контроль, то можно натворить бед. Он видел, как утром у сына жадно заблестели глаза, стоило спросить про омегу. Почувствовал в воздухе запах сильного возбуждения Ибо и не хотел, чтобы тот сделал то, о чём потом мог бы пожалеть. Оттого и отправил молодого альфу как бы проветриться.       Сяо Чжань мужчине тоже очень понравился, но не в том, конечно, плане, в котором нравятся омеги альфам. Мужчина искренне хотел видеть рядом с сыном именно такого человека. Красивого, скромного, воспитанного, безумно хрупкого на вид, но — сердцем чувствовал — сильного внутри. Ибо ещё очень молод и мог не разглядеть всех этих качеств, позарившись только на сексуальное тело. Ван старший хорошо знал своего отпрыска, тот никогда бы не обидел беззащитного, тем более омегу, но с чем чёрт не шутит?       Однако вернулся сын ещё более возбуждённым, чем был утром. Вся аура альфы источала тонны агрессии, а воздух рядом с Ибо так и искрил от напряжения. А когда из рук Ибо выпал очередной инструмент, мужчина уже не выдержал. Он подошёл к сыну и решительно заглянул тому в глаза, положив руку на плечо альфы, слегка сжимая в знак поддержки. — Сын, что тебя тревожит? — осторожно спросил альфа. Он прекрасно знал, что именно, но не стал бить в лоб словами о том, что он всё и так видит. Да тут слепой и то заметил бы, как сильно изменился Ван Ибо всего за какие-то пару дней.       Ибо шумно выдохнул и опустил плечи, словно сам только сейчас заметил, как был напряжён. Мысли о Сяо Чжане никак не хотели покидать его голову, но больше альфу беспокоило именно прошлое омеги. — Отец, как можно понять, подвергался ли человек насилию? — не стал увиливать Ибо. От отца у него никогда не было секретов. Ибо ему доверял полностью и знал, что тот поддержит в любом случае. Хоть иногда мог и наказать. Но только за дело. Ибо это всегда понимал и никогда не строил из себя обиженного ребенка.       На мгновение в глазах мужчины вспыхнуло удивление. Но, быстро взяв себя в руки, альфа, как старший и более опытный, уточнил: — Не о Сяо Чжане ли речь, Ибо? — Да, — как-то резко ответил Ибо, снова напрягаясь, что не укрылось от Вана старшего. — Он тебе что-то рассказал? Его кто-то обидел? — недоумевал мужчина, но пытался держать лицо хладнокровным. Это же как можно так низко пасть, чтобы обидеть хрупкого омегу? — Я и сам бы хотел знать, пап, — нервно выдохнул Ибо, опуская глаза. — Но ты сомневаешься? — предположил мужчина, зная, какая у Ибо сильная интуиция на такого рода вещи. — Я не знаю, — немного замялся альфа. — Он просто ведёт себя… странно. — Что значит странно? — нахмурил брови отец Ибо. Ему это уже не нравилось. Неужели Сяо Чжань и правда подвергался насилию? — Он боится меня, — поник Ибо. — Что? — опешил мужчина, ненароком сильнее сжимая плечо сына. — Ты ему что-то сделал? — в груди альфы вспыхнула отцовская настороженность. Он уже пожалел, что позволил Ибо взяться за эту работу. Какой же он дурак! Сам отправил к молодому омеге альфу в расцвете своих сил. — Нет! Нет, что ты, — прервал мысленный поток отца Ибо. — Я бы не посмел. Ты же меня знаешь. — Знаю, — кивнул отец, но всё же решил добавить: — но не забывай, что ты альфа. Я тоже был молодым, Ибо, и всё прекрасно понимаю. Иногда это сильнее нас. — Ты имеешь в виду похоть? — уточнил Ибо. — Желание, сын, — похлопав молодого альфу по плечу, сказал мужчина. — Желание взять то, что ты уже мысленно окрестил своим. — Этого-то я и боюсь, отец. Сяо Чжань, он… Боже, я ощущаю всем своим существом, что он тот самый, — честно признался Ибо. — И это меня пугает. Не хочу делать что-то против его воли. Он и так словно напуганный ребёнок. Не знаю, как это объяснить, но чувствую, что что-то не так, — Ибо устало вздохнул, словно набирался сил, и продолжил: — Он вроде бы выглядит нормально и даже пытается шутить, но в глазах его боль, отец. А когда я подошёл непозволительно близко, он сжался, словно кролик, которого хотят сожрать. Будто я и есть тот хищник, что его проглотит. Это же неправильно. Омега не должен так реагировать на близость альфы. — Омеги в принципе ведомые, Ибо, и рядом с альфой замирают. Такова природа, — спокойно пояснил мужчина, однако, задумавшись, добавил: — но ты прав. Бояться они не должны. Это противоестественно. Это перечит самой природе.       Ибо в очередной раз убедился, что его отец — очень мудрый человек, и дальнейшие слова мужчины только усилили этот эффект. — Ты не торопись. Присмотрись к нему. Постарайся не нарушать его личное пространство. Осторожно прощупай границы. Главное, — серьёзно посмотрев на сына, продолжил мужчина, — не спрашивай его ни о чём. Когда он будет готов и сможет тебе доверять, сам расскажет, что с ним происходит и чего он боится. А надавишь, можешь никогда не узнать, что у него на душе. Омеги очень трепетно относятся к доверию и не каждого пускают в свою душу.       Ибо наконец облегченно выдохнул, чувствуя, как натянутая до предела струна внутри ослабевает. — Спасибо, — тихо поблагодарил сын отца. — Мама бы тобой гордилась, — похвалил альфа сына в ответ. — Ты молодец, что поделился своими переживаниями, — с мягкой улыбкой на губах признался альфа и тут же заключил Ибо в крепкие мужские объятия. — Я хочу его, пап, — спустя минуту тишины тихо прошептал Ибо. — Не как альфа хочет омегу. Нет, и так, конечно, тоже, — поправил себя Ибо, слегка покраснев, что было для него несвойственно. — Хочу сделать его частью своей жизни. Хочу, чтобы он больше никогда не смотрел на меня так… испуганно. — Ты просто хочешь, чтобы он был счастлив, — помог отец словами. — Безумно, — уверенно сказал Ибо, отстраняясь от отца и решительно смотря альфе в глаза. — Тогда ты на верном пути, сынок, — ласково произнёс старший, потрепав Ибо по волосам. — Всё, не буду больше задерживать. Иди уже к своему избраннику.       Ибо кивнул и снова повторил: — Спасибо за понимание. — Я твой отец, юноша. Не забывай, я всегда на твоей стороне, — всё ещё ласково, словно ребенку, пояснил мужчина, но, тут же надевая маску строгого родителя, напомнил: — Только не думай, что твоё наказание отменяется. — Это самое лучшее наказание в моей жизни! — лукаво улыбнулся Ибо и поспешил ретироваться, пока не получил подзатыльник. — Как же ты вырос, — горделиво произнёс альфа старший, смотря вслед удаляющемуся сыну. — Мама бы и правда тобой гордилась. Как и я горжусь.       Но этого Ибо уже не услышал, спеша к своему Сяо Чжаню.