Alles kaputt

06.10.2021 18:34 Дом семьи Романовых, Санкт-Петербург, Россия.       Этот день в Санкт-Петербурге ничем не отличался от предыдущих. Всё так же пасмурно и тоскливо. Дождь, словно барабанщик финской рок-группы, яростно колотил по крыше двухэтажного, тёмного дома. А на балконе стояла она и одиноко смотрела на ливень, держа в руке курительную трубку. Она не особо часто делала это, но сейчас был самый подходящий случай.       Шатенка поднесла трубку к губам и затянулась. Она печально посмотрела в темно-серое небо, а по щеке побежала скупая слеза. Красивое имя, обаятельная внешность, бархатистый голос — это всё, что у неё теперь есть. Так ей казалось… Хоть люди часто и указывали на другие её качества, после смерти матери, Софии Бергквист, она уже не обращала на них внимание. Налегла на табак и на порезы… Жизнь приносит всё больше разочарований и попросту кажется бессмысленной. Порой она кажется пустой самой себе… Будто вырезали душу и сожгли её.       — Эстель, милая! — улыбнулся высокий мужчина лет сорока на вид, с каштановыми волосами и васильковыми глазами. — Живём в одном доме, но встретились впервые за день.       — Прости, папа.       — Да что ты! — сказал Владислав, похлопав дочь по плечу. — Вечно ты за всё извиняешься. У тебя что-то случилось?       — Да есть кое-что, — проронила шатенка, с трудом сдерживая волнение, — Финн…       — Твой парень? — прервал дочь Владислав, поднося трубку «гнутое яблоко» к губам.       — Угу… Он потерял родителей в аварии. И сейчас у него состояние, граничащее с депрессией. Я не знаю, что мне делать. А если он покончит с собой? Я не переживу это… Понимаешь?       — Ты что? Нет… Нет, всё будет хорошо.       — Хотелось бы верить в это… — Эстель подняла руки и зажала трубку меж зубов, чтобы собрать волосы в пучок. Рукав рубашки соскользнул вниз, оголяя шрамы на руке.       — Эст… Что это? — спросил Владислав, заметив увечья на руке дочери. — Ты… Опять?              — Я больше не буду…       Эс быстро спрятала руку под рукавом и продолжила курить трубку, как ни в чём ни бывало. Владислав прекрасно понимал, что Эстель будет делать так и дальше. Это заставляло переживать за неё, но он был не в силах что-либо изменить. Он ведь и сам с тех пор, как его жены не стало, думал застрелиться.       — Не будем о грустном. Поговорим о твоем будущем.       — Что там обсуждать? Поеду в Германию, пройду обучение, найду работу, поживу и умру. У меня весьма позитивный настрой, знаешь-ли. Так что можешь не волноваться, папа. Все мы ведь закончим одинаково…       — Разница в том, что каждый проживает это время по-разному. Одни живут в жалобах и страданиях, а другие проживают каждый день, как последний.       Эстель тактично промолчала, устремив взгляд вниз на сад, что раскинулся под окнами и балконом её комнаты.       Даже сейчас, будучи в компании отца и брата, она чувствовала себя одинокой. Да ей и в целом не хотелось больше просыпаться по утрам. А слова отца лишь сильнее разочаровали её, хоть и должны были воодушевить. В глубине души она понимала, что она сама из тех людей, которые «живут в жалобах и страданиях».       — Что там с Виктором? — наконец подала голос девушка после минуты напряженного молчания.       — У себя. За день так ни разу и не вышел. У вас что-то случилось?       — Мама. Недавно же было 40 дней.       — Я тоже скучаю по ней. Но нужно быть сильнее. — Владислав похлопал дочь по плечу и удрученно улыбнулся.       Тем временем Виктор лежал на кровати в своей комнате. Парень скучающе смотрел в экран телефона и печатал сообщение. Вскоре последовал ответ. На его лице проскользнула улыбка.       — Улыбаешься? — проронила Эстель, появившись на пороге комнаты брата.       — Да так. С другом переписываюсь, — ответил ей Виктор.       — С тем голландцем?       — Угу. С Ниллом.       — А… — протянула девушка, поднося трубку к губам, — передай ему и Арии привет. С тех пор, как мы вернулись из Роттердама я с ними больше не общалась.       — Хорошо. Кстати, у меня есть интересная новость.       — И что там? — спросила девушка, наконец-то войдя в комнату.       — Говорит, что будет учиться с нами в одном университете.       — Какой факультет? — Эстель тяжело вздохнула, смотря на картину, что висела над кроватью ее близнеца.       — Музыка. И пожалуйста, Эста, не кури в моей комнате.       — Да без проблем, — усмехнулась девушка и сделала шаг назад на балкон, — видишь? Уже не в твоей комнате.       — Дурочка, — с улыбкой протянул Виктор и встал с кровати, — может быть сходим куда-нибудь?       — Например?       — В бар. В конце концов, нам по 18 лет. Уже можно. Заодно позовем друзей. Надо же попрощаться.       — Ну что, мой дорогой брат и товарищ. Грех отказываться.       Двое вышли из комнаты, а позже и из особняка. Хотелось бы остаться в доме и не высовываться из него в такую погоду, но желание отравить себя было сильнее… 06.10.2021 17:47 Дом семьи Нельсон, Роттердам, Нидерланды.       Парень убрал телефон в сторону и устало взъерошил копну русых волос. Целый день он провёл, беседуя со своим русским другом, а посему ни разу ещё не увидел семью.       Нидерландец вышел из комнаты и вскоре спустился вниз по лестнице на первый этаж. Нилл любил бродить по коридорам, рассматривать картины, а особенно вести беседы со своей младшей сестрой, Арией Нельсон. Ведь здесь, кажется, только она относится к тем, кто способен его понять.       — Кого я вижу! — улыбнулась русоволосая и сверкнула своими зелёными глазами. — Нилл, ты не заболел случайно?       — Да нет вроде… С чего ты взяла? — удивился парень, но на всякий случай приложил ладонь ко лбу, чтобы убедиться, что всё в порядке.       — Ты целый день не выходил из комнаты. Я и папа думали, что ты спишь… — понуро ответила Ария, держа на руках светло-серую кошку, Лу.              — Хах… Почти так. А ты? Ты кажешься очень грустной в последнее время, — проговорил Нилл, гладя кошку. Она была на удивление ласковой. Ведь именно Нилл много лет назад, когда Лу была ещё котёнком, спас её.       — Ты скоро уезжаешь в Берлин. Завтра?       — Да… Но я вернусь в следующем году. Не грусти.       После смерти родной матери 12 лет назад Нилл прекрасно понимал, что «не грусти» — худший вариант, чтобы поддержать кого-то. И тем не менее, других слов он не подобрал.       — Но ведь это так много. Почти год…       — Не волнуйся. Время пролетит быстро.       — И ещё… Папа хотел поговорить с тобой. Так что никуда не пропадай. Ладно?       — Ладно, Ари.       Нилл всегда считал, что такой, как Ария в этом мире не место. Разумеется, в хорошем смысле. Ведь она отличалась добродушием и наивностью.       Двое разошлись. Нилл вышел в сад дома.       Белые пионы и алые розы были здесь повсюду. Но парня всегда привлекали не они, а огромный дуб посреди двора. Высота 35 метров, темно-зеленая листва, ствол большого радиуса. Всё это манило его с детства. Он нередко забирался на его ветви, Ария замечала это и перепуганная до смерти бежала за отцом, чтобы тот снял ее непутевого брата. В семь лет Нилл даже упал с него, пытаясь снять с ветки котёнка. Так он заработал первые в своей жизни перелом и шрам. Он помнил, как отец, ворча, везет его в больницу. А рядом сидит четырехлетняя Ария и держит на руках котенка.       Зеленоглазый усмехнулся, предаваясь воспоминаниям, сел на траву под дубом и прислонился к стволу спиной. Он достал из кармана кардигана пачку сигарет и вытащил из нее одну. Зажав ее между зубов, Нилл поднес к ней зажигалку, и вскоре он уже вовсю дымил, подставляя русые волосы под лёгкий ветер.       — Нилл! Сколько раз тебе повторять, чтобы ты перестал? Ты и дальше продолжаешь травить свой организм! Немедленно отдай! — мужчина небрежно взял пачку сигарет из рук сына и выбросил её за забор. Это был Сойер, отец Нилла и Арии.       Нилл частично презирал отца за то, что после смерти его родной матери Сойер женился на Морган. В целом, она была неплохой мачехой. Но родную мать никто и ничто не сможет заменить.       — И тебе здравствуй, — холодно произнес Нилл, отвернувшись от отца.       — Даже не посмотришь на меня?       Парень тяжело вздохнул и повернул голову к Сойеру.       — Ария сказала, что ты хотел поговорить со мной. Насчет чего?       — Ах, это… Видишь ли… Ты улетаешь в Берлин сегодня.              — Что? С какой стати?       — Нилл, без лишних вопросов. Собирайся. Летишь через 3 часа.       Нилл напоследок смерил отца взглядом и ушел, спрятав руки в карманы. В конце концов, вещи уже были собраны, а желанием оставаться тут дольше он не горел. 07.10.2021 18:23 Дом семьи Бахман, Брюссель, Бельгия.       Парень вышел из отцовского кабинета, громко хлопнув дверью. Между ним и его отцом вновь завязалась ссора. Все эти споры между ним — цепочка, которая никогда не закончится.       — Эдгар! Немедленно вернись сюда! — Даниэль в гневе оскалился. — Продолжишь вести себя, как неблагодарная дрянь или наконец извинишься?!       — Знаешь что, папа?! — в издевательском тоне проговорил, почти прокричал парень. — Я за все это время услышал о себе достаточно! Ты мне больше не отец!       — Вот как?! И куда же ты денешься, сынок?!       — Я ведь должен был улететь в Берлин послезавтра! Но, похоже, улетаю сегодня!       — Не смей! Еще не понял, что я могу все?! Я сделаю так, что ты вообще не улетишь из этой страны!       — Как?! Застрелишь меня?! — махнув на охотничье ружье, которое висело на стене, прокричал Эдгар.       — Если тебе так хочется, то я с превеликим удовольствием исполню твое желание! — выкрикнул в ответ мужчина, снимая ружье со стены.       Парень не стал и дальше слушать тираду отца, а пошел в свою комнату. Эдгар хлопнул ненавистной ему дубовой дверью и выбежал на балкон. С его светлых ресниц упала слеза. Еще и еще… Вскоре его серо-зеленые глаза были полны соленых капель. Кто-то осторожно подошел к нему и положил свою руку на его плечо.       — Дорогой, не плачь… — заботливо произнесла Барбара, — я понимаю, что тебе плохо. И я искренне переживаю за твое состояние. Но скоро ты улетишь в Берлин и все закончится.       — Если вообще смогу выбраться отсюда живым…       — Эдгар, сынок, что ты такое говоришь?       — А ты что думала, мама? Тебе не тошно от того, что твой муж — тиран?       — Дорогой… Он не тиран. Просто…       — Верно! Он не тиран! Он всего лишь гомофоб и отвратительнейший человек в мире! Да его и человеком тяжело назвать!       — Эдгар, успокойся… — подал голос Оскар. Блондин подошел к брату и встал слева от него. — Мы расстроены не меньше твоего. Но нужно мыслить трезво. Когда твой рейс?       — В 22:00, — вытирая с лица слезы, ответил Эдгар.       — Ты успел поменять билеты?       — Угу…              — А ты довольно самостоятельный… Ты уже собрал вещи?       — Да, еще вчера.       — Отлично. Идем, я отвезу тебя в аэропорт, — улыбнулся брату Оскар.       — Там есть кто-то, кто сможет тебя встретить? — спросила Барбара, идя за сыновьями.       — Фред Вайс, мой друг. И его отец.       — Ах… Эдгар, будь там аккуратней, — сказала она, провожая сына на крыльце дома, — и передай им от меня спасибо.       Эдгар напоследок улыбнулся матери и ушел вместе с братом. Женщина еле сдерживала слезы, смотря вслед сыну. Ей хотелось, чтобы он остался. Чтобы не улетал в Германию. Но понимала, что так будет лучше для всех.       — А Фред… Он тот немец, с которым ты подружился в 12 лет? — спросил Оскар, глядя то на дорогу, то на брата.       — Угу… — кивнул Эдгар, скучающе смотря на фонари, проносящиеся за окном.       — И кто он?       — Он мой друг. И сын ректора университета.       — Так тебе здорово повезло! Но я хотел бы узнать кое-что еще.       — Что именно? — насторожился парень.       — Он тебе нравится? Только скажи честно.       Эдгар усмехнулся, бросив короткий взгляд на брата. Бельгиец задержал свой взгляд на видневшейся в небе луне.       — Нравится… Но вряд-ли это взаимно. Мы с ним просто друзья.       Вскоре вдалеке показалось здание аэропорта. Оскар оставил автомобиль на парковке, а сам пошел внутрь за братом.       — Эд. Береги себя, — сказал он, обняв брата.       — Обязательно. Я вернусь в следующем году. Так что сильно не скучайте.       — Даже не надейся, — ответил Оскар и потрепал его по волосам, — мы будем скучать. Хорошего полета, Эд.       — Пока, Оскар! — помахал ему рукой Эдгар и скрылся в толпе.       В нем бушевали весьма противоречивые чувства. Он был рад, что наконец-то улетает и оставляет кошмары, пережитые им дома, позади. Но с другой стороны, улетать почти на год в другую страну и не видеть мать и брата, которые относятся к тебе, как к человеку, в отличие от отца, ему не хотелось. Но стоит признать, что так будет лучше. 07.10.2021 22:37 Дом семьи Вайс, Берлин, Германия.       Парень сидел на веранде и смотрел в ночное небо. Ветер колыхал пепельные волосы, а разноцветные глаза сияли от предвкушения новой встречи.       Скоро сюда прибудет его лучший друг. Он был счастлив вновь встретиться с ним вживую. Последний раз такое было в прошлом году. Тогда они приезжали к друг другу на дни рождения.       Мужчина подошел к сыну и сел рядом с ним. У него были такие же пепельные волосы, но глаза просто серые. Он потрепал Фреда по волосам и затянулся, поднеся к губам курительную трубку.       — Ждешь его?       — Да. Может быть он в этом самолете? Или в том? — парень указывал на пролетающие в небе воздушные судна.       — Во сколько он прилетит?       — Говорил, что в полночь будет здесь. Папа, я так хочу его увидеть. В последний раз мы виделись на его дне рождения в прошлом году.       — Тогда собирайся, Фред. Мы едем в аэропорт, — заявил Астор, хлопая его по плечу.       Отец и сын сели в черный Фольксваген. Проезжая мимо парка, домов и Берлинского университета, мужчина начал диалог с Фредом.       — Сынок, что насчет обучения? Точнее… Где ты будешь жить?       — Мы с Эдгаром собирались вместе жить в университетском кампусе.       — Уверен? Вы можете жить у нас.       — А может снять где-нибудь апартаменты? Я просто не хочу беспокоить тебя своим присутствием лишний раз.       — Что ты говоришь, Фред? Ты не можешь беспокоить меня этим. Ты ведь мой сын!       — Но мне уже 18 лет. Я должен быть самостоятельным.       Астор тяжело вздохнул, глядя на дорогу.       — Ладно. Только обещай, что с вами двоими все будет хорошо. И еще… Могу я спросить кое-что?       — Конечно.       — Эдгар тебе нравится?       Фред на время опешил, удивленно смотря на отца.       — Н-нет… Думаю…       — Хм… Ладно. Я просто хочу, чтобы ты знал, что я поддержу тебя.        23:50       Самолет уже оторвался от земли и летел в небе. Бельгиец смотрел в иллюминатор, провожая взглядом знакомые ландшафты. Дисплей телефона засветился, показывая уведомление о новом сообщении. Губы Эдгара растянулись в нелепой улыбке. Вскоре последовал звонок.       — Gute Nacht! — послышался веселый голос немца. — Когда ты прилетишь?       — Привет, уже скоро. А ты в аэропорту?       — Да… Так получилось. Я просто очень хотел увидеть тебя, — посмеялся Фред. На фоне раздался голос из динамиков аэропорта, объявляя какой-то рейс. Парень на время замолчал, но вскоре возобновил речь. — Кстати, я тут с отцом. Ты помнишь его?       — Конечно. И мама просила сказать вам от нее спасибо.       Фред на время отвлекся от Эдгара, передавая отцу спасибо. Он дал телефон ему.       — Привет, Эдгар. Это Астор.       — А… Герр, Астор! Здравствуйте! — обрадовался Эд.       — Как ты там?       — Все в порядке.       — Как поживает Барбара? Даниэль? Оскар?       — С ними…. Все хорошо, — замялся бельгиец, потерев шею.       Хотелось сказать ему все, как оно есть. Но какого мнения они будут о его семье, когда узнают, что Даниэль Бахман, владелец популярной компании, избивает своего младшего сына за нетрадиционную ориентацию, живя в такой, казалось бы, толерантной и прогрессивной стране? Еще и ненавидит его настолько, что готов в сию же секунду пристрелить.       — Точно? Мне показалось, что ты на секунду загрустил.       — Нет, все хорошо. А что насчет вас?       — Да все так же. Работа, семья, гольф…       — Молодой человек, отключите телефон, пожалуйста. И приведите спинку кресла в вертикальное положение. Скоро мы пойдем на посадку, — вдруг отвлекла его стюардесса.       — Да, конечно. — кивнул Эд и вернулся к разговору с Астором, — простите, мне придется отключить телефон. Самолет скоро будет садиться.       — Хорошо, Эдгар. Позвони нам, как окажешься в аэропорту.       — Да, большое спасибо.       Парень отключил телефон и прикрыл глаза, ожидая конца полета. Скоро он встретится с Фредом. Со своим лучшим и единственным другом. От этого в животе будто порхали бабочки, а с лица не сходила глупая улыбка. 08.10.2021 12:16 Дом семьи Мерфи, Лондон, Великобритания.       Рыжеволосая сидела напротив отца, прожигая его взглядом. В комнате висела мертвая тишина, которую нарушал только стук маятника в настольных часах. Арнольд вышел из-за стола и подошел к большому витражному окну.       — Так почему мне нельзя в Германию? Я уже достаточно взрослая и самостоятельная. И все уже решено, папа.       — Эль, ты еще многого не знаешь об этом мире.       — Мне 18 лет! Я знаю достаточно!       — Конечно. Особенно о наркотиках. — кивнул мужчина. — Я боюсь, что с тобой там что-то может случиться.       — Может, стоит просто больше доверять мне? Я могу справиться со всем сама, правда. И к тому же, там есть кому мне помочь.       — И кто же? — вскинул брови Арнольд, повернувшись к дочери.       — Мари. Ты должен ее помнить.             — Верно… Мари умна, а главное серьезна. Если она встретит тебя там, то я не буду тебя больше тут задерживать.       — Да. Да, она встретит меня! — с энтузиазмом проговорила Эль.       — Ладно… Только ты мне кое-что пообещаешь. Поняла? Ты не будешь снова пробовать наркотики. Тебе это ясно, Эль?       — Угу… Я больше никогда…       — Достаточно. Теперь иди. Через час Сэм отвезет тебя в аэропорт.       — А ты? Ты меня разве не проводишь?       — Прости, родная, но у меня на это время запланирована важная встреча. Речь идет о миллионах евро. Надеюсь, недопониманий между нами не возникнет.       «Надейся.» — подумала девушка и вышла из кабинета отца.       Эль прекрасно понимала, что у Арнольда есть дела поважнее, чем прощание со своей дочерью, которая все эти 18 лет только разочаровывала его. Но от мысли, что отец даже не сможет проводить её, хотелось плакать. За эти годы в отношениях между ними будто появилась неприступная стена.       — Эль, ты еще тут? Я думал, что ты уехала, — раздался над ней голос Акселя. Ее брата-актера нечасто можно было увидеть здесь. Большую часть времени он проводил в загородном доме, подальше от поклонников.       — Еще тут. Я уезжаю только через час, — ответила девушка, сдерживая подступающие к горлу слезы.       — Ты взяла всё? Документы никакие не забыла? — поинтересовался рыжий.       — Да. И ты уже сто раз об этом спросил.       — А что поделать? Моя младшая сестра уезжает в другую страну до следующего года и не факт, что вообще захочет вернуться в Англию. Эль. Давай поговорим?       — О чем?       — Тебя что-то тревожит? Если нужно, можем найти тебе психолога.       — Не нужно… — проронила зеленоглазая, отвернувшись от брата, чтобы тот не видел ее слез.       — Только не нужно от всего отмахиваться. Расскажи, как есть.       Эль вздохнула и подняла глаза в небо, чтобы скрыть слезы. После она посмотрела на брата и, поджав губы, вновь чуть не расплакалась.       — Аксель, было бы лучше, если бы я тогда тоже погибла?       На мгновение мир вокруг замер. Парень опешил от вопроса и начал судорожно бегать глазами, думая, что сказать.       — Конечно же нет! Как тебе вообще такое могло прийти в голову? Больше не думай об этом. — Аксель слегка похлопал ее по спине и ушел.       Девушка промолчала, опустив голову.       Эль забрала чемодан с вещами из своей спальни и пошла в гараж. Там стоял черный автомобиль, а рядом был шофер.       — Сэм, мы выезжаем, — сказала она, закидывая чемодан в багажник.       — Уже? Но ведь…       — Уже.       — Господа Арнольд и Аксель об этом знают?       — Разумеется. Так мы едем? — спросила рыжеволосая, открывая дверь на заднее сиденье машины.       — Да, хорошо. — кивнул мужчина.       Эль вставила в ухо наушник. В нем играла песня «Voyage, voyage». Изначально она навевала желание путешествовать, пока не пошла по шестому кругу. Девушка решила позвонить подруге.       — Это Мари Мюллер. Я Вас слушаю, — проговорила на другом конце австрийка.       — Мари, это я. Эль.       — Ох, прости… Я рада тебя слышать. Как дела?       — Все нормально. Я уже еду в аэропорт.       — Великолепно! И когда ты прилетишь в Берлин?       — В пять часов уже буду там.       — Хорошо, я поняла. Встречу тебя тут в пять часов, — параллельно записывая себе это, сказала девушка, — жду не дождусь встречи с тобой.       — Взаимно… Я буду в зелёном платье в пол и черных сандалиях. У меня черный чемодан с Гарфилдом.       — Отлично, я запомню. До встречи, Эль!       — До встречи! — ответила девушка и завершила звонок. 08.10.2021 13:29 Апартаменты Мари Мюллер, Берлин, Германия.       Была гроза. По прогнозам синоптиков она не закончится в течение следующих двух-трех часов.       — Лишь бы она долетела… — прошептала блондинка, засмотревшись в панорамное окно.       Блондинка сидела в кабинете и записывала что-то в ежедневник. Напоминания о приеме таблеток, встретить друзей из России и Италии послезавтра, а сегодня и Эль.       Звонок в двери отвлек ее от записей. Мари побежала открывать их.       — Мой зайчонок! Как ты тут? — с порога спросила ее высокая статная женщина лет сорока с волосами цвета платины, подстриженными под каре, с красной помадой на губах и такими же янтарными глазами.       — Все хорошо, тетя. Как ты доехала?       — Пробки, пробки и еще раз пробки. — Алесса развела руками. — А в целом, очень даже хорошо. Я к тебе буквально на пару часиков, а после сразу еду в Вену. Нужно поработать над новой коллекцией. В остальное время, после 15 октября, когда у тебя начнутся лекции, я буду в Берлине. Сможешь приезжать ко мне на выходные. — она с улыбкой сняла кардиган и повесила его на крючок в прихожей.       Алесса прошла на кухню за племянницей. Она села на кресло у стены и с интересом начала наблюдать за ней.       — Тебе чай или кофе? — поинтересовалась Мари, рыская по шкафам.       — Чай, пожалуйста. Я скоро совсем перестану спать из-за кофе. — посмеялась женщина. — Кстати… Твоя подруга, Эстель, когда прилетает?       — Что? — отозвалась Мари, доставая упаковку цейлонского чая.       — Когда прилетит Эстель?       — А… Эстель… Она прилетит послезавтра. А в чем дело?       — Я слышала, ее мама, София Бергквист, умерла чуть больше месяца назад.       — Умерла? Как? — было слышно, как Мари уронила от удивления ложку. — Эст мне ничего не рассказывала…       — Ты разве не читала новости?       — Не читала… Они заставляют расстраиваться, так что я стараюсь их не смотреть и не читать.       — Бедняжка врезалась в дерево на полной скорости, — вздохнула беловолосая.       София, как и Алесса, работала в индустрии моды. Только не модным дизайнером, а моделью. София нередко появлялась на подиумах в одежде из коллекций, созданных Алессой. Плюс ко всему, они были хорошими подругами. Так что смерть Софии сильно потрясла и Алессу, и Мари.       — О боже мой… И как же там Эстель? Ей, должно быть, очень плохо…       — Но я уверена, что она справится. Когда она прилетит, не давай ей почувствовать себя одинокой.       Мари села за стол и поставила на него поднос с двумя чашками чая и сладостями.       — Во сколько ты уедешь в Вену?       — Примерно в пять.       — В это же время я обещала встретить Эль в аэропорту. Тогда заодно провожу и тебя, тетя.       — Вот и славно. А пока… Как тебе идея посмотреть фильм?       — С радостью. — улыбнулась Мари, слегка наклонив голову вправо. 09.10.2021 10:14 Дом семьи Грассо, Рим, Италия.       Погода стояла прекрасная. Было не особо холодно. Эта осень в Риме была очень теплой. Солнце сияло в небе, а по траве в саду гуляла белая собака породы мальтийская болонка. Элай с улыбкой наблюдал за ней, вертя в руке ромашку.       — Эли, дорогой, идем завтракать! — сказала Патриция, появившись позади сына.       — Сынок, хватит сидеть тут. Все уже готово, — подал голос Лоренцо, — Тоффи, пошли в дом! — улыбнулся мужчина, подзывая к себе собаку.       — Да, сейчас. — парень кивнул и взял на руки Тоффи.       Родители подождали Элая и вскоре зашли в дом вместе с ним. Парень посадил питомца на пол и прошел на веранду из кухни. Он занял место за столом и начал завтракать.       — Дорогой, твой вылет сегодня в семь часов вечера, — сказала Патриция, закидывая в рот виноградину.       — Спасибо, мама.       — Ты так счастлив… Почему? — поинтересовался мужчина.       — Я скоро встречусь с Эстель.       — Она та девушка из Линьяно? — спросил Лоренцо.       — Вообще, она из России… Просто я встретился с ней там.       Невольно вспомнив об Эстель, Элай вспомни и о ее, как он считает, сумасшедшем друге, Отто Вольфе. Итальянец непроизвольно приложил пальцы к шраму на шее.       — К слову, ты видел списки поступивших в Берлинский университет в этом году? — спросила Патриция.       — Нет. А что там?       — Туда поступил Отто Вольф. Тот парень, с которым ты поссорился в Милане, — пояснил Лоренцо.       — Что?! Как так-то?! Почему я только сейчас об этом узнаю?!       — Элай, успокойся, пожалуйста… — попросила Патриция, — да, твой враг будет учиться с тобой. Но почему бы тебе не попытаться с ним подружиться?       — Действительно… Не враждовать же всю жизнь! — согласился отец.       — Вы, быть может, забыли, но Отто порезал мне шею три года назад!       — Вы выросли за это время. Думаю, такого между вами больше не случится.       — Но мама!       — Эли, закроем эту тему. Завтракай, пока не остыло.       Парень угрюмо уставился в тарелку с панкейками и ягодами, продолжив трапезу. 09.08.2021 18:14 Дом семьи Вольф, Торонто, Канада.              Отто спустился в обеденную комнату и сел за длинный стол. Четыре кресла были заняты им, его сестрами, Роксаной и Беатрис, и старшим братом, Рафаэлем. Еще три пустовало. Два для их родителей, которые разбились в автокатастрофе шесть дней назад, и одно для еще одного старшего брата, Финна, который еще не спустился.       Смерть родителей сильно сплотила их четверых. Раньше с ними в этом доме жили только 16-летние Роксана и Беатрис, так как сыновья, которым было уже 18, 20 и 25 лет переехали в разные города и страны. Ради похорон они даже вернулись в родной дом.       — Отто, Раф, где Финн? — спросила Беатрис, хлопая черными ресницами.       — Финн у себя в комнате, — еле слышно пробормотал Рафаэль.       — У меня плохое предчувствие… Думаю, стоит проверить… — забеспокоилась Роксана, стремясь выйти из-за стола.       — Сана, сиди. Я схожу проверить. — Отто остановил ее. Он только начал подниматься, как раздался крик горничной со второго этажа.       Все четверо подорвались со своих мест и побежали наверх. Возле открытой двери в спальню Финна стояла женщина лет тридцати на вид. Ее бледные руки были прижаты к сердцу, а из глаз бежали слезы.       — Миссис Фостер, что случилось? — заботливо спросил Рафаэль. Горничная указала на потолок. Лицо Рафа побледнело, а сам он, словно впал в транс.       — Что там? — поинтересовалась Беатрис, пройдя в комнату.       — Беатрис, нет! — закричал Отто.       Сразу же донесся отчаянный крик девушки. Отто и Рафаэль не могли и слова сказать, а Сана, примерно понимая, что произошло, зажмурилась, бормоча что-то и не осмеливаясь зайти в комнату брата. Отто заметил это и крепко обнял сестру.       — Все хорошо, Роксана… Все хорошо… — шептал он, смотря на висящее в петле тело брата. Такие же черные волосы и прикрытые серо-зеленые глаза. Он будто смотрел в зеркало.       — Он ве-ведь мертв, д-да?.. — дрожащим голосом спросила девушка.       — Сана, — Отто аккуратно взял ее за плечи, — н-немедленно звони в 911.       Девушка убежала за телефоном, пока пятеро, включая горничную, стояли на пороге комнаты, глядя на труп брата. Вдруг Отто заметил что-то на кровати. Брюнет подошел к ней, чтобы лучше рассмотреть объект. Это был белый лист бумаги с текстом, написанным неровным почерком.       — Как я объясню это Эстель?.. — взвыл брюнет, закрыв глаза ладонью.