Коты-Воители: Лесные Шорохи

────∾⌘∾────

Незадолго до восхода уставшего глашатая подменил проснувшийся Мрак. Остаток ночи и ранее утро Медогрив как всегда спал беспокойно. Ему снились тревожные, мутные, совсем неприятные сны. То за ним гонятся, то следят, то вообще хотят убить. Недосып явно отразился на его внешнем виде и настроении. Золотистый глашатай был поникшим, напряженным и выглядел так, словно из него выжали все соки и побили в придачу. Но сегодня он точно убедился в своей правоте. Снег перестал идти только с рассветом солнца. Весь лагерь был припорошен пушистыми и белыми снежинками. Белое покрывало ярко блестело на солнце, искрясь крошечными вспышками и немного слепя глаза. Медогрив видел, как трехцветная Ракушка, выползая из палатки оруженосцев, радуется и смеется, играя с первым в этих Голых Деревьях снегом. Говорят, что умыться первым снегом — очень хорошая примета. Видимо, Ракушка тоже про нее знала, потому что прямо сейчас обмакивала лапку в сугроб, а позже старательно умывалась ею. Однако не все были так счастливы, как черепаховая ученица. Ржавчине, которая вальяжно расхаживала по лагерю, будто гордая предводительница, снег упал с ветки старой березы прямо на ее рыже-белый нос, от чего воительница раздраженно выругалась: — Мышиный помет! — рыжая кошка замотала головой, сильно сморщившись, — какая мерзость! За своими любованиями Медогрив и не заметил, как рядом показалась бурая фигура Кедровницы. Ее шелковистая коричневая шерстка была аккуратно прилизана и совершенно не топорщилась. В зубах у пятнистой воительницы была серая белочка, наверное, пойманная самой Кедровницей, ведь белку глашатай в куче с добычей не видел. Бело-каштановая кошка положила добычу перед Медогривом и добродушно мяукнула: — Привет! Ты так поздно встал. Всю ночь охранял лагерь. Вот, — указала свой белой лапой воительница, — я принесла тебе завтрак, — Кедровница мило улыбнулась ему, покачивая мохнатыми кисточками на ушах. — Доброе утро! Большое спасибо тебе. Я сегодня правда очень плохо спал. Золотистый кот нагнулся и принялся за утреннюю трапезу, периодически переводя взгляд на рядом стоящую Кедровницу. Пришедшая воительница немного разрядила его неспокойную обстановку. Неподалеку послышался веселый, пронзительный визг, и к ним, готовая кричать и ликовать от восхищения, прискакала полная восторга и тянущая улыбку до ушей Львица. Ее небесные глаза горели праздничными вспышками. Казалось, она вот-вот взорвется от переизбытка счастья. Волнующаяся Львица переминалась с лапы на лапу и чуть подпрыгивала, не прекращая искренне улыбаться. — Что случилось, Львица? — спросила Кедровница у пылающей радостью воительницы, приподняв одну бровь и внутри немного дивясь поведению песочной кошки. — А вы еще не знаете?! — ошарашенно ответила та и улыбнулась еще шире, — у Златоглазки сегодня ночью родились котята! Идите скорей! — качнула головой золотистая Львица и указала на детскую. — Надо же! — воодушевленно произнесла Кедровница, — Медогрив, пойдем, посмотрим. Я давно не видела маленьких котят. Они вместе направились к королевам. Глашатаю не терпелось взглянуть на новорожденных крох, ведь котята всегда были знаком чего-то хорошего и сулили племени благополучие. Тем более, Медогрив хотел себе оруженосца, и, может, кто-то из этих малышей станет его будущим учеником. Из палатки выходили Мрамор с Полосатиком и обсуждали новорожденных младших братьев и сестер. — Как же жалко, что они станут оруженосцами, когда мы уже будем воителями! — досадно протянул Полосатик и посмотрел в сторону брата. — Да… — согласился Мрамор, — зато мы все равно сможем с ними играть! Когда они чуть подрастут. Мама говорит, котята уже через несколько дней откроют глазки, а еще спустя половину луны начнут ходить. Тогда-то мы и порезвимся с ними! — Это будет круто!.. — мечтательно промурчал Полосатик, подмигнув брату насыщенно-голубым глазом. Ученики удалились к себе, а Кедровница и Медогрив только хотели зайти к Златоглазке, как услышали позади себя молящий возглас: — Подождите! За их спинами на всех парах неслась огненно-рыжая Ржавчина и медлительно плелся коричневый с белым Янтарок. Запыхавшаяся воительница бежала со скоростью гепарда, одновременно подгоняя старого кота. — Не могли бы вы пропустить нас? — Ржавчина сделала глубокий вдох, стараясь отдышаться, — а то мне так неудобно перед дочерью, что мы узнаем о ее пополнении почти самые последние в племени! — Само собой, — Кедровница уступила котам место. — Спасибо вам большое! — сердечно поблагодарила обеспокоенная Ржавчина, — Янтарок! — обратилась она к бурому старику, что не спеша ковылял за ней, — поторапливайся! Шевели лапами! — У меня прям дежавю! — усмехнулся Янтарок и сверкнул своими потускневшими от времени, однако еще отдающими былой желтизной глазами, — помнится мне, ты так же говорила, когда Мрамор и Полосатик, появились на свет. — А ты все также медленно шел! Тебе бы только лежать и есть! Даже о дочке не думаешь. Совсем обленился! Благодарю, что хоть соизволил на Златоглазку в свое время поглядеть! А то мог бы тоже сказать, как сейчас: «Зачем торопиться? Успеется». И как только язык поворачивается?! — съязвила Ржавчина и юркнула в детскую, недовольно махнув рыжим хвостом. Янтарок устало закатил глаза, удручено вздохнул и тоже скрылся. — Как думаешь? — повернулся Медогрив к Кедровнице, — сколько у Златоглазки родилось котят? — Хм… — призадумалась каштановая воительница, — наверное, где-то четверо. А ты как считаешь? — Мне кажется двое или трое, — примерно предположил глашатай, — скоро узнаем, кто был прав. Жизнь в лагере шла своим чередом. Из палатки целителей показалась Дымолапа. Синеглазая кошка отряхнулась от крошечных белых снежинок, которые были очень заметны на ее темной, лоснящейся, длинной шерсти. Мятнохвост и Яся подошли к куче с добычей. Взяв от туда небольших полевок, они направились в лес, чтобы провести там очередную тренировку, которая, скорее всего, не увенчается особым успехом. Ангел, Снежный Вихрь и Кристогривка зашагали в утренний обход границ, попутно что-то обсуждая между собой. И из всех них только Медогрив знает о таинственной опасности, которая грозит Древесному Племени. Именно это очень пугало его простецкую воинскую душонку, не привыкшую знать слишком много подробностей. От всех тревожных мыслей, опять нахлынувших так внезапно, золотистого глашатая отвлекли Ржавчина и Янтарок, которые успели вернуться от королев. — Эх, славные у нас внучата родились! — браво заявила Ржавчина, чуть толкнув двухцветного старика в пятнистый бок, — сразу видно, Златоглазкины! — Ага, а тот рыженький — прямо вылитая бабушка! — усмехнулся Янтарок, семеня лапами обратно в палатку старейшин, где его уже ждал Ледохвост. Тогда Медогрив с Кедровницей залезли под старый пень. В самом центре детской лежала Златоглазка. Это была красивая серебристая кошка с белой грудкой, мордочкой и лапками. На спинке у нее были темные изящные полосы и мелкие, еле заметные пятна. Ее яркие желтые, действительно как будто золотые, глаза светились любовью и радостью в этот трепетный момент. Позади нее сидел Ливнехвост. Серый крапчатый воин не отрывал восхищенного взгляда от своей половинки. Ну а под теплым боком королевы притаились пять маленьких котят. Они были совсем крохотные, не больше дикой белочки, и полностью слепые. Легкий разноцветный пушок был у каждого вместо шерсти. — Какие они хорошенькие, — Кедровница с улыбкой разглядывала новых жителей Древесного племени, — вы уже дали им имена? — обратилась она к родителям. — Да, — ласково мурлыкала Златоглазка, указав своей белой лапой на рыжего котенка, — это Лисеночек. Ливнехвост прислонился своим розовым носом к хорошеньким светло-серебристым кошечкам. — Жемчужинка и Лазуречка, а это, — воитель показал на темно-коричневого котика, который местами был рыжеват, как и его брат, — Кустик. — Только вот младшей не придумали имя! — совестно сообщила Златоглазка, опустив уши, и обратила внимание на пыльно-коричневую и самую маленькую из всех котят, которая лежала ближе к Кедровнице. Бело-ореховая воительница изучила кошечку ясно-зеленым взором и погрузилась в свои мысли, машинально поджав губы. — Мне нравится Совушка, — полосатая королева подняла голову на сидящего сзади Ливнехвоста. — А мне Кроха, — возразил ей веснушчатый воитель. — Это она сейчас такая маленькая, а вдруг вырастет и будет крупнее тебя. Представь себе кошку размером с Ворона с именем Кроха, — Златоглазка скептически подняла бровь. — Ну а Совушек пруд пруди, — не унимался Ливнехвост, продолжая спор с королевой, — Кроха хотя бы не так часто попадается. — Зато какое имя в воительстве красивое будет! Совокрылая! Нет, Совоклювка! Даже нет, Совоперая! — фантазировала серебристая королева, пока Ливнехвост лишь морщился. Видимо, эти имена ему совершенно не нравились, — а Кроха? Какая-нибудь Крохогривка, Крохоушка, Крохолапа, — уныло и совсем не так возвышенно, как она говорила ранее, протянула эти скучные имена Златоглазка. — Может быть, Выдрочка? — неожиданно влезла в дискуссию родителей Кедровница. Все обернулись на бурую воительницу, — просто она похожа на детенышей выдры, которых я видела в детстве на пруду во время тренировки с Соколом. Златоглазка и Ливнехвост еще раз поглядели на младшую дочь и переглянулась. Крапчатый воин кивнул головой и обратился непосредственно к Кедровнице: — Спасибо тебе, что решила наши противоречия, — усмехнулся Ливнехвост, а Златоглазка лишь только улыбнулась, — теперь ее зовут Выдрочка! — серый воитель аккуратно лизнул Выдрочку в лоб, от чего кошечка пошевелилась, а потом опять уткнулась носом в пушистый материнский бок. В детскую забралась Дымолапа. Длинношерстная целительница держала в зубах лечебные травы (в том числе и буранчик), которые сразу же наполнили палатку приятным ароматом цветов, который мигом смешался со стойким запахом молока, создавая идеальную гармонирующую композицию. Оглядевшись, темная кошка положила травы и строго проворчала: — Все! Хватит на сегодня посещений. Королеве нужен отдых и покой. Навестите ее завтра и не докучайте ей! Все трое спокойно удалились, не рискуя спорить со всезнающей целительницей, оставив Златоглазку наедине с котятами и Дымолапой. — Ливнехвост, — позвал Медогрив воителя, как только они вышли, — можешь организовать и пойти в охотничий отряд? А еще захвати с собой оруженосцев. Думаю, Мрамор, Полосатик и Ракушка будут не против утренней прогулки. Если в нашем племени прибавилось котов, то нужно больше дичи. Ливнехвост молча согласился и направился в воинскую палатку. Кедровница проводила его взглядом и, повернувшись к глашатаю, хитро хихикнула: — Я выиграла! — Ты о чем? — непонимающе покосился на нее золотистый кот. — Я сказала, что их будет четыре, а ты — два или три. У меня ближе получилось. Пятнистая воительница хорошенько прицелилась и с разбегу прыгнула в сугроб, и, выбираясь из снежной кучи, попутно заливаясь искренним смехом, зашагала к оруженосцам. Медогрив добродушно улыбнулся, глядя ей вслед. Как только Кедровница покинула его, грустные и нервозные мысли опять вернулись. Одна сторона Медогрива твердила, что хватит ждать! Пора действовать недмеленно! Надо безотложно все доложить Ростку о Горном племени! Не стоит напрасно тянуть время! А вторая сторона все же сомневалась. Нужно еще проследить. Точно ли это Горное племя? Может это какие-то бродяги, что ошиваются на их территории? Надо подумать, выяснить, разработать план. Два разных мнения устроили кровавую битву в его голове. А глашатай не знал, кому из них больше верить. Медогрив решил детально рассмотреть оба варианта. «Если я выберу рассказать все Ростку, то что именно я ему скажу? — начал размышлять он — У меня нет доказательств, что это были Горные коты. Но, если это одиночки, то где их теперь искать, как не у той ели». Исходя из своего умозаключения, песочный глашатай окончательно сделал выбор: «Я приду на их собрание, и только, когда узнаю их личности, смогу доложить на них предводителю!». Медогриву не хотелось рассказывать Ростку обо всем сразу. Некая неуверенность в себе душила кота, ведя за собой, а тот покорно полз за ней. Вдруг предводитель ему не поверит? Сочтет эти догадки глупыми… Может, прямо сейчас Медогрив, наоборот, делает огромную ошибку. Поступает неправильно! Однако сердце и мозг велели поступать ему так, а он не может ослушаться собственного сознания. Дальнейшие события покажут, был ли верен его сегодняшний выбор. Медогрив немного обрадовался, что нашел выход из ситуации. Скоро у него будет чудесная возможность посмотреть на всех племенных котов. Общий Совет Племен пройдет уже через пару дней.

***

Ночной ветер был то стеснителен и робок, то смел и бесстрашен. Белые сугробы поблескивали в свете полумесяца, как будто искорки в пламени костра. Морозная темная дымка окутала лес, словно густой смог. Оголенные деревья покрывались легким синим инеем и превращались в высокие кривые ледяные статуи. На практически черном небе расплылись серебряные звезды, мерцая и переливаясь бликами в далекой вышине. Ночь в Сезон Голых деревьев была самая загадочная и таинственная, сказочная и манящая своим необычайным великолепием. Все Древесные коты погрузились в мир волшебных историй и добрых снов. Воители сладко сопели на своих мягких подстилках. Ох, как бы Медогрив сейчас хотел получить пропуск к этим приятным, теплым, мягким сновидениям. Но все его сны были мрачные и жуткие. Пока все коты летали в пушистых облаках и громко смеялись, Медогрив обитал в грозовых тучах. За глашатаем вечно кто-то следил, ему приходилось с кем-то драться и от кого-то бежать. Но во всех этих снах повторялась одна вещь, причем, довольно устрашающая. В кромешной тьме глашатай видел горящие глаза. Они смотрели на него в упор и явно не были настроены положительно. От их пристального взора по спине пробегал холодок, а сердце сжималось. Глаза смотрели по-чужому, сурово, подозрительно. Но, как только в воительскую пробивался первый луч утреннего солнца, они, как ни в чем не бывало, растворялись в лесной глубине. Медогрив не мог спать. Он сейчас думал обо всем на свете. В особенности о тех двух неизвестных, кого золотистый глашатай видел вчера ночью. Они встречались на территории Древесного племени. Зачем они это делают? Ведь если коты Горные, то почему бы им не проводить встречи на их землях? Разве это не логичней? В своем диалоге незнакомцы сказали, что хотят что-то доложить ему. Так кем же был этот он? Слишком много открытых вопросов. Глашатаю уже не терпелось отправиться на Совет. Там он сможет вдоволь насмотреться на всех котов, и это ему определенно поможет. «Скорее всего, те двое — не единственные замешанные в этом деле. Но зачем им идти на Древесную территорию? Что им нужно от нас?». С другой стороны, если это одиночки, то ситуация становилась немного проще. Хотя, зачем это каким-то одиночкам сдались лесные коты? На то они и одиночки, чтобы жить сами по себе. Разум Медогрива просто закипал от многообразия событий. Он ворочился с одного бока на другой, тщетно пытаясь успокоиться. Казалось, что воздуха мало, и он катастрофически заканчивается. Телу было неприятно жарко, будто Медогрива насильно засунули в костер, а на языке что-то остро жгло. Вскоре, пшеничный глашатай понял, что без целителей здесь никак. Они точно должны помочь. Это же целители. Медогрив вышел из воинской палатки и вдохнул прохладный ветерок, немного щекочущий нос. Маленькие снежинки летали и кружились в медленном танце. Они делали это так плавно, грациозно, монотонно. Их незамысловатые движения были такими расслабляющими, нежными, что любоваться ими можно было целую вечность. Медогрив не хотел попадаться на глаза дежурным, поэтому попытался осторожно пробраться вдоль лагеря. Оставшись незамеченным серым Ливнехвостом и белоснежным Ангелом, полосатый кот забрался в целительскую. В палатке было тихо. Шумел лишь только сквозной ветер. Медогрив осторожно заглянул туда. В самом дальнем углу земляной пещеры лежали аккуратно собранные травы, все расставленные по своим местам, которые излучали душистый и насыщенный запах. С боку на небольших подстилках из зеленого мха спали сами целители, а в стороне уютно устроился болеющий Ворон. Песочничек свернулся маленьким клубочком и спрятал розовый носик под хвост. В отличие от ученика, Дымолапа широко растянулась. Ее длинная темная шерсть немного колыхалась и идеально подходила для подвижной игры лунных бликов. Светло-голубые зайчики резвились и шустро прыгали по Дымолапе, от чего целительница только крутила мордочкой. Перевернувшись на другой бок, ее нос задергался, как будто что-то учуял. Яркие синие глаза моментально открылись. Дымолапа подняла голову и хорошенько вгляделась в сумрак. — Медогрив? — прохрипела она. — Здравствуй. Извини, что разбудил… Мне нужна твоя помощь, — дрожащим голосом прошептал глашатай. — Что случилось? — целительница встала на лапы и выгнула спину. — Я совершенно не могу прийти в себя. Это какое-то перевозбуждение или еще что-то, — он придумывал отговорки, которые скроют его страх, хотя, Медогриву чудилось, что тревога сочится из каждой клеточки его полосатого тела, — у тебя есть что-то успокаивающие? Дымолапа немного призадумалась, а потом довольно мяукнула: — Пойдем. Кошка пригласила его внутрь. Медогрив сел около Песочничка и обвел взглядом пещеру. Целительница начала бормотать себе под нос всякие непонятные названия трав, ища нужную. — Вот! — воскликнула она, от чего блестящие серые усы Ворона дрогнули во тьме, — держи. Перед глашатаем лежали маленькие, черные зернышки. Они были такие крохотные, что их нельзя было нормально взять в пасть. — Это маковые зерна, — пояснила Дымолапа, — они помогают успокоиться и заснуть. Только не ешь много! А то можешь уснуть навсегда. Медогрив слизал с холодной земли несколько штучек. Он с трудом разжевал их и проглотил. Особо эффекта он пока не ощущал. — А когда они подействуют? — спросил бело-золотистый глашатай у Дымолапы, почему-то слабо веря в действенность маковых зерен. — Скоро, — коротко ответила она, — если что — приходи. Дымолапа вновь улеглась на мягкую подстилку и сладко замурчала. Медогрив вышел из палатки и, повернув голову, почти беззвучно произнес: — Спокойной ночи. Целительница лишь кивнула ему во сне. Глашатай спал как убитый до самого утра. Маковые зерна действительно спасают. Скорее всего, они пригодятся ему еще не раз.

────∾⌘∾────