Второе дыхание

Звонок в дверь. — Надеюсь, это Тобиас, — Лиам вытирает мокрые руки о фартук, закручивая воду. Переглядывается с домработником и Мичилом, помогающими ему готовить праздничный ужин. — Боже, его рейс задержали на полдня, я не знаю, успеет ли он… Май так расстроился утром, когда поздравлять его с Днем рождения пришел только я и папа. С этими словами он направляется к двери, но вместо ожидаемого мужа видит курьера. Привезли торт. Он расплачивается за заказ, благодарит и закрывает дверь. Торт большой и тяжелый: двухъярусный, с фигурками персонажей из любимого мультсериала сынишки. Май точно обрадуется, увидев такой сюрприз. — Ему семь… как же быстро он растет, помнится, только недавно лежал маленький у меня на руках, — говорит он, вздыхая. Мичил кивает и слабо улыбается, отвлекаясь от нарезки салата. На часах — семнадцать сорок. Скоро должны прийти гости и родственники, а за ними и папа, который заберет именинника с детского сада и приведет сюда. Все они собираются устроить омежке веселый праздник. У самого Лиама когда-то не было возможности отмечать дни рождения с размахом. Жили они с папой скромно, на одну зарплату. Отец ушел из семьи, как только Лиам родился: по рассказам папы тот не выдержал быта и постоянного плача маленького ребенка. Он знает, каково это, расти в неполной семье и выживать вместо жить. Именно по этой причине Лиам старается дать сыну все необходимое и устроить ему незабываемое детство. Они с мужем усердно работали, чтобы построить этот дом, обустроить его, купить машину. Теперь они могут позволить себе домработника, который готовит и убирает, и воспитателя для сына. «Жаль, что фирма, в которой я работал, разорилась», — сожалеет он. — «Что бы ни говорил Тобиас, мне нужно найти новую работу. Мне неспокойно от того, что он один трудится на благо нашей семьи. Я привык, что мы делаем это вместе». Вскоре начинают приходить гости со своими детьми. Лиам как раз завершает украшение гостиной шарами и большой надписью «С Днем рождения, Май!». Он беспокоится, ведь Тобиас вне зоны доступа. Не хотелось бы, чтобы праздник оказался испорчен: их сын обожает своего отца и очень скучает, когда тот уезжает в очередную командировку. И вот, момент наступает. Папа приводит Мая. Все гости сразу же кидаются к нему с поздравлениями, дарят подарки. Сын радуется, но заметно, что ищет среди собравшихся Тобиаса. И, не находя, расстраивается. — А отя скоро придет? — спрашивает омежка, вцепляясь в край кардигана Лиама. — Па-ап, он обещал… — Конечно, придет, малыш, не беспокойся, — он целует сынишку в светлую голову. И в этот момент позади слышится топот, а секундой позже Май кричит: «Отя!» и бросается вперед. Тобиас подхватывает его на руки и кружит, прижимая к себе. Оба смеются. Лиам тоже улыбается, наблюдая за радостным воссоединением. Тобиас приносит целую кучу подарков, которым Май безмерно радуется. Муж снова потратил много денег. Тобиас и про него не забывает, преподнося большой букет белых роз и очередное украшение в коробке. Альфа всегда привозит ему что-то из командировок, это обычай. — Боже… ты снова потратился, — шепчет Лиам ему на ухо с укором во время объятий. — Мне дали премию вдвое больше, чем обычно, — слышно в ответ. — И ты ее всю спустил?.. Ладно, мы с тобой потом вернемся к этой теме, сейчас не время для ссор. Он отходит от мужа, стараясь спрятать недовольство за натянутой улыбкой. Возвращается к гостям, приглашая их ко столу. Детей рассаживает в отдельной комнате. Сегодня пришли друзья Мая с детского сада, которые будут учиться с ним дальше в школе. Они кажутся дружной компанией. Было бы хорошо, если бы их дружба сохранилась сквозь года. Лиам заглядывает на кухню, натыкаясь на Мичила. — Тобиас у тебя такой щедрый и внимательный, — замечает омега. — Мне даже немного завидно… Он постоянно дарит тебе подарки и цветы. Мечта, а не альфа! — Он ужасный транжира, — отмахивается Лиам, — ты бы знал, сколько денег он тратит на ненужные безделушки! У нас целый чердак ими захламлен, и одна из комнат на втором этаже. Он отказывается продавать все эти вещи. Тоже мне накопитель… — Зато не жадный, — пожимает плечами друг и улыбается. — Все, давай за стол. Двэйн вернулся с работы, он тут? Мичил активно кивает. Его кудри покачиваются от малейшего движения головой. Он и правда не поменялся. Совсем не выглядит на двадцать восемь лет. Лиам проходит в гостиную и садится на свое место рядом с мужем. Окидывает взглядом гостей, замечая, что сидит напротив Двэйна. На нем он и останавливает взгляд. Как на то, альфа тоже на него смотрит, едва заметно кивая в знак приветствия. В голову приходят кадры того, как они сидели вдвоем на кухне у папы и непринужденно беседовали. И того, как Лиам принял его за вора в темном переулке… Застолье проходит, как надо. Гости что-то обсуждают между собой, активно спорят, не забывая при этом бряцать бокалами с алкоголем. Лиаму же не по себе. Все это время он старается не смотреть прямо, но то и дело забывает об этом и натыкается на взгляд Двэйна. И от этого становится дурно. Лиам сам не понимает, что с ним, и почему все его внимание сосредоточено на муже Мичила. Это… симпатия? Лиам поднимается, чтобы присмотреть за весельем детишек в соседней комнате. Те вовсю играют, пораскидав игрушки по полу. Некоторые мучают их ленивого толстого кота по имени Батон. Май же заливисто смеется, хвастаясь одному из друзей подаренным отцом планшетом. Перед глазами так и застывает образ Двэйна. Не прогнать. Лицо пылает, в животе снова странное ощущение, напоминающее дискомфорт. Лиам сворачивает в ванну. Комнату, подходя к умывальнику. Смотрит в отображение в зеркале. Ему бы умыться холодной водой, остыть, но макияж жалко: Лиам потратил на него несколько часов. Он так и стоит некоторое время, опираясь руками в ободок умывальника. «Вот чего тебе еще надо?!» — шипит сам себе. — «У тебя есть все! Любящий муж, сынишка, достаток, друзья… Чего тебе хочется, дурное омежье тело? Драмы? Драмы, которая может стоить тебе семьи?». Он сжимает челюсти. Ему не нравится волнение, зарождающееся при одном виде Двэйна. Лиам понимает, что это значит, но управлять собой не получается. И, как назло, дверь за спиной приоткрывается и сюда заходит виновник душевных терзаний. Собственной персоной. Лиам окидывает альфу взглядом в отражении, отмечая, что тот одет в более классическом стиле, чем обычно: черная рубашка и брюки. Ему чертовски идет черный цвет. Лиам кусает губы. Двэйн снова раздевает его взглядом. — Если будешь так на меня смотреть, то я тебе прысну духами еще раз, — ровным тоном голоса произносит он, смотря в отражение альфы. — Или перцовкой. — Я хорошо тебя запомнил, так что глаза мне не нужны, — тон его голоса становится ниже. Двэйн раскрепощен: подходит твердой поступью. Он явно чувствует себя хозяином ситуации. Сильный, и от его силы перехватывает дыхание. — Я готов ослепнуть. Вперед. — Похоже, ты много выпил. Лиам слегка запрокидывает голову, по прежнему смотря вперед. В отражении он видит, как альфа подходит ближе. Его запах, кажется, вытесняет кислород: совершенно нечем дышать. — Ты прав, — ухмылка. — Я пьян, — Двэйн прикасается к его руке, сжатой на ободке умывальника, пальцами. Проводит, едва касаясь, к запястью. — Впервые встречаю обладателя настолько пьянящего запаха… Лиам одергивает руку. Тяжело дышит и отворачивает голову в сторону. Да что же это происходит?! Сердце никак не уймется, стучит и стучит… И только детский смех за дверью приводит в себя. — Папочка, ты тут? Хочу торт! А скоро задувать свечи?.. — Скоро-скоро, малыш, — отвечает он, хватаясь за диалог с Маем, как за повод сбежать. Но вторая часть его души, вопреки, хочет остаться. Лиам бросает на альфу мимолетный взгляд. Тот смотрит на него, склонив голову набок и усмехаясь. Щурится. И за эту ухмылку хочется расцарапать ему лицо. Да как он смеет так открыто рассматривать?! Есть в нем хоть капля уважения к Мичилу? Он старается отвлечься на торт и приготовиться. С помощью Тобиаса зажигает свечи и выносит творение рук кондитеров в гостиную, где за коронным местом ждет Май. Омежка неугомонно вертится, хлопая в ладоши и восклицая. Его искренняя радость заставляет улыбаться. Это его сынишка, и Лиам сделает все возможное, чтобы он всегда оставался таким же счастливым, как сейчас. Май задувает свечи и под общие аплодисменты берет из торта одну фигурку персонажа и откусывает ему голову. Благо, фигурки съедобные. Праздник продолжается. Лиам выдыхает: вроде бы, все хорошо. Ему хочется поскорее проводить гостей и смыть с себя в душе все неправильные мысли, которые возникали сами собой, когда он смотрел на чужого мужа. Он выходит на балкон на втором этаже, расслабляя донельзя напряженные плечи. Но и тут «кое-кто» мгновенно его находит. Дыхание спирает. — Не умею пить, извини, — бросает кратко Двэйн, опираясь руками о балконные перила. — Язык развязался. Не сдержал того, о чем думал. Лиам сглатывает. Рядом с этим альфой он сам не свой. Ему неспокойно, он не знает, куда деть руки, как себя повести и что сказать. Все вертящиеся на языке фразы кажутся неуместно глупыми. Он прикрывает веки. Песнь сверчков и ночных птиц успокаивает внутреннее волнение. — Мне нравится небо. Он говорит, не подумав. Открывает глаза и запрокидывает голову вверх, чтобы разглядеть сквозь ветви звезды. На кронах деревьев отражается свет из окон. Ночь. Из дома же доносятся голоса и смех, стоило бы пойти к ним, но что-то держит его тут. — Отсюда плохо видно, — наконец отвечает альфа. — За городом лучше. Хочешь, поедем туда? — Что?.. — Прямо сейчас. У меня есть байк. Губы сами по себе трогаются в улыбке. Дыхание перехватывает от безумной идеи. Ему нравится! Душу так и тянет на приключения, пуститься вперед, быстрее ветра, и будь что будет. Но… Лиам оглядывается назад, вспоминая про гостей и праздник Мая. У него обязанность. Он должен остаться. — По твоему лицу все ясно, не отвечай, — говорит Двэйн. — Я с первого взгляда понял, что ты такой же, как я, что ты тоже любишь свободу и яркие эмоции, но при этом скован. Твои глаза светятся энтузиазмом. Это… притягивает. Мне хочется узнать тебя получше. Лиам поворачивает голову. Смотрит открыто в темные глаза, в которых отражается свет из дома. Двэйн криво усмехается. Не моргает. — Только если в рамках разумного, — находится с ответом Лиам. Ему сложно отказать себе в желании подольше побыть с ним наедине. Он продолжает стоять и вдыхает альфий феромон на полную грудь. Наслаждается.

***

С того самого вечера ему нет покоя. Лиам больше не может смотреть на Двэйна, как на обычного знакомого, соседа и мужа друга детства. Ему стыдно перед Мичилом, но еще больше перед Тобиасом, сыном и собой. Это наваждение не проходит. Как бы он ни пытался отвлечься, как бы себя ни убеждал, все напрасно. Стоит ему встретить Двэйна, как все преграды становятся неважными. Он влюбляется. «Наверно, мне все-таки не хватало эмоций в жизни, поэтому я нашел их в Двэйне. Хотя, я до сих пор не могу понять, почему именно он и что я в нем нашел», — размышляет Лиам, нарезая сыр для сэндвичей. Сегодня домработник — старый дядюшка Марти — заболел и не смог прийти на работу. Лиам ненавидит готовить. Это просто не его — все валится из рук, подгорает или недоваривается. Папа всегда корил его за нелюбовь к готовке. Мол, это один из обязательных навыков любого омеги, и так далее по списку — однако, Лиам отмахивался. — …Последнее время ты на взводе, — на кухню заходит муж, надевающий на ходу пиджак. — Это из-за таблеток? — Не знаю, — конечно же, Лиам не говорит ему правду. Он надеется, что неуместные чувства к другому пройдут со временем. Он не намерен дать им прорасти. Тобиас больше ничего не говорит, делая себе кофе. Муж благодарит его за сэндвичи и садится завтракать. Скоро ему на работу. По сути, им не о чем говорить, кроме как о работе, сыне или о будущем ремонте. Общих хобби и вкусов у них нет. Да, Тобиас надежен, но с другой стороны до ужаса скучный. Правильный, не позволяющий себе и смотреть в сторону других омег, одаривающий его подарками и балующий вниманием. Но… Лиам остро чувствует, будто все эти годы прожил не с тем. Между их душами нет связи. Это печалит. Лиам когда-то полюбил Тобиаса именно за хорошее отношение к себе. Альфа красиво ухаживал за ним, говорил комплименты. На его фоне другие кандидаты казались ветреными. Лиам потянулся к Тобиасу за его стабильность. И не прогадал: альфа оказался хорошим спутником для жизни, любящим мужем и отцом. Однако чувство, что Тобиас не его и не для него — слишком отчетливое и душащее. Вся эта жизнь — как вырезка кадров из скучного фильма про повседневность, где главный герой променял мечты и планы на обязанности. Где теперь тот он, который был уверен, что к этим годам станет знаменитым — или хотя бы издающимся — писателем? Где его творческая энергия? В какой момент он променял самого себя на «стабильность»? — Господи… — шепчет он себе под нос. Возводит глаза к потолку. Раньше его не так часто волновала тема чуждости жизненного пути. А вот после встречи с Двэйном он думает об этом каждый день. Двэйн смелее его. Свободнее. Он кажется родным, хоть Лиам по сути его не знает. Кто этот альфа, чем так сумел зацепить? Харизмой? Излагаемыми мыслями? Запахом, силой? Чем? Лиам в растерянности переводит взгляд на мужа и осекается. Не тот. Тобиас попросту не тот, с кем его душа смогла бы в полной мере расцвести и раскрыться. Но есть ли еще шанс свернуть с дороги? «О чем я думаю… хватит. Что бы ни случилось, я не смогу бросить их. Тобиас без меня не сможет, и сынишка не сможет расти без отца. Я обязан вычеркнуть Двэйна. Иначе, как говорил папа, эти чувства действительно все погубят».