Не верь, не бойся, не проси

Оле шесть и она как завороженая смотрит в телевизор. Ей жалко обеих мокнущих под дождём девочек и она никак не может понять, почему их спрятали за забор. - Тёть Таш, а разве девочка не может целовать девочку?- большие карие глаза грустно смотрят на вошедшую женщину. Застигнутая вопросом врасплох, Наталья чуть не выронила тарелку с нарезкой из рук. Кинув растерянный взгляд на Олю, а потом на телевизор женщина не смогла сформулировать ответ. - Разве от этого сходят с ума, да так, чтобы прятать за забор?Им же плохо!- Не дождавшись ответа, Оля возмущённо продолжила, воинственно размахивая сжатым в одной руке плюшевым зайцем. С тяжким вздохом поставив тарелку на край стола, женщина изящно присела на диван. Жёлтое платье красиво взметнулось и опало, но не сбило Олю с желания узнать правду. Собираясь с мыслями, Наталья откинула длинные светлые волосы за спину, пожевала накрашенную коричневой помадой губу, спохватилась и перестала. Оля терпеливо ждала ответ, даже игрушку отложила. - Лёлечка, - проникновенно начала Наталья, но была прервана хлопком балконной двери. - Что у вас тут интересного, девочки?- Нонна мгновенно оценила насупленные брови дочери и отголоски паники в голубых глазах Натальи. Ободряюще улыбнувшись и невесомо пройдясь по женскому плечу кончиками пальцев, Нонна прямо в костюме села на ковёр и притянула к себе под бок сопящую, как ёж, дочь. - Мам, почему девочка не может целовать девочку?-повторила свой вопрос Оля, утыкаясь лбом в кожаный пиджак и слегка морщась от сильного запаха сигарет. - Ты же тёть Ташу целуешь, а их за забор прячут! - Кого их? - растерянно посмотрела Нонна на Наталью. Та одними губами довольно чётко произнесла "Тату", скорчив при этом максимально грустное лицо. Нонне оставалось лишь закатить глаза, да сделать мысленную пометку контролировать каналы, что смотрит дочь. Собравшись с мыслями, женщина начала говорить, тщательно подбирая слова. Оля сильнее вжалась в материнские объятия. - Понимаешь, родная, ничего плохого в том,чтобы проявлять любовь и целовать того, кто тебе дорог, нет,- мозолистая руками со сбитыми костяшками нежно гладила черную вихрастую макушку. - Просто некоторым людям это не нравится, поэтому не стоит выставлять чувства на показ, - тихо подхватила Наташа и сползла с дивана на ковёр поближе к матери и дочери. Изящная пара рук, усыпанная кольцами и пахнущая странными пряными духами, заключила их обеих в объятья. - Чем похвалишься, без того и останешься,- пробурчала зажатая Оля и,помолчав, добавила,- Так папа говорил. - Ваш папа - мудрый человек, -поцеловала чёрную макушку Наталья и неловко отстранилась. Вспомнив о помятом платье, женщина вскочила и начала поправлять мятую юбку. - Нам пора собираться, скоро гости придут, - с сожалением бросила взгляд на настенные часы Нонна и разжала объятия. Оля вскочила на ноги, чуть не упав обратно на ковёр, и попыталась сбежать в другую комнату. Женщина ловко схватилась за зеленый свитер и притянула дочь к себе. - Лёлик, стоять. Ты должна переодеться и причесаться. - Ну мааам! Почему я не могу ходить как ты? - нахмурила густые брови девочка, запуская руки в жёсткий ёжик волос. - Не нужно носить этот дурацкий бант. - Потому что маленькие девочки должны быть девочками- девочками, а не мальчишками в юбке, - Наталья положила руку на плечо девочке. - Пойдём, я заплету тебе косички. Нонка, переодевания тебя тоже касаются. В следующий раз, мокнущих грустных девочек она видит в тот день, когда её мама и тёть Таша погибают в аварии. Ну, об этом она узнаёт позже, от суровых дядек в дурацких костюмах, что возвышаются над её бабушкой и не дают досмотреть клип до конца. Она обнимает плачущую старушку и ей хочется верить, что маму с тёть Ташей никто не догонит и самую чуточку жаль, что они не взяли её с собой. Но у тёть Таши была только мама, а Оля справится сама. Ей не жалко. Ей привычно. Её так папа учил, а потом мама. Она не замечает, как сама становится грустной девочкой из телевизора. И ещё немного злой. На мир, что отнял родителей и тёть Ташу, на дядек в дурацких костюмах, что довели её бабушку до больницы и на себя за то, что помнит всё меньше и меньше. Она сбегает из дома, дерётся с дворовыми мальчишками, ухаживает за бабушкой и боится завтра. Завтра наступает неожиданно - она попадет за забор, - в детдом. С ней только злость, отцовский жетон, мамин кулон с волчьей мордой, тёть Ташин плюшевый заяц да бабушкина шаль. Часть сокровищ удалось заныкать по городу, но толку в этом десятилетняя Ольга не видит. Самое ценное, воспоминания, всё равно не сможет уберечь. Она недоверчиво смотрит на окружающих из-под неряшливо обрезанной чёлки да занимает крайнюю койку у окна. И мечтает сбежать. Из монотонных дней её вырывают большие синие глаза. Оля уже однажды видела такие, но вспомнить где ей не даёт резко начавшийся ливень. Девчонка, рыжая, выглядит как жалкая облезлая кошка,но её взгляд настолько пронзительный, что Оля выпадает из реальности. - С ума сошла? - шипит рыжая, вцепившись в металлический забор.- Либо помогай, либо вали. Оля видела что-то подобное когда-то давно, в прошлой жизни, поэтому молча помогает той перелезть через забор детдома. - Соня, - с резинкой в зубах представилась девчонка, убирая с лица мокрые патлы и сворачивая их в неаккуратный пучок. Подумав, она резко бросила,- Разумовская. И протянула руку. - Ольга Волкова, - не заставил ждать себя ответ и рука со сбитыми костяшками сжала изящную, с длинными пальцами. Прямо как мамина сжимала руку Натальи. - Мы убежим - нас не догонят,- внезапно протянула Соня, услышав что-то своё, важное, и сорвалась на бег. Деревья с извечным молчанием ждали двух беглянок. Не оборачиваясь, Соня прокричала.- Главное не стой столбом! И Оля побежала следом. Стоило ей догнать Соню, та схватила её и дальше они бежали рука в руке. Всю жизнь. Вместе. Навсегда.