mixtape

Синяки полевыми цветами распускаются на хрупком теле, когда очередная игла входит в вену, просвечивающую синим, под тонким мрамором кожи. Рамуда крепко сжимает белую простынь, надеясь хоть немного отвлечься. Он мог стерпеть хруст карамели на зубах и тошнотворно-сладкий привкус на корне языка, но капельницы были мерзопакостнее всего. Беспомощный, он вытянулся на койке, чувствуя, как холодная желтоватая жидкость разливается по венам и не даёт ему загнуться окончательно. Голубые глаза бездумно блуждают по потолку, пытаясь зацепиться хоть за что-то, но потолок вновь оказывается стерильно чистым. Чёртова больница. Руки чешутся закурить прямо в палате, но дежурная врачея опять отчитает его за «неподобающее в стенах госпиталя Чуоку поведение». Вырваться бы отсюда. Побегать под дождём и заболеть, чувствуя как свербит в носу. Напиться с Гентаро и Дайсом, коротая вечер за игрой в карты. Уснуть прямо за рабочим столом так, чтобы спину ломило несколько дней. Подцепить какую-нибудь девицу и заставить извиваться на цветастых простынях под холодными ладонями, изучающими тело. Разбить колени в парке. Съесть все сладости в шкафу так, чтобы хотелось блевать. Почувствовать бы себя человеком. Но Рамуда лишь аккуратно сжимает переносицу, стараясь не тревожить катетер. В груди что-то стремительно холодеет, но он списывает это на разносящийся по телу раствор. Заложник своего же тела. Раб своей же сущности. Жалкое зрелище.