Спокойной ночи, Вуди

      — Вау, — только и сказал Харди в повисшей тишине.       — Бладжер послал меня в Больничное крыло за компанию с Вуди, — подал голос Флинт — ключевой герой неприятной истории знакомства. — Одна совместная ночёвка — и мы возненавидели друг друга на ближайшие шесть лет. Большой шутник ваш менеджер, раз поселил нас вместе.       — А это, как мне подсказывает чутьё, не он. — Вуд выпрямился и ударил сидящего рядом Маркуса по колену, после чего невежливо указал на предполагаемого инициатора неудачной «шутки». Те десять дней, в течение которых они искали пятый угол в общих комнатах, отложились в памяти среди не самых счастливых воспоминаний. — Готов поспорить, папочка подкинул ему эту чудесную идею.       — Мда-а-а. — Маркус подтянул рукава выше, до самого локтя. Бледная метка бывшего Пожирателя, ещё более безобразная из-за шрама, никуда не исчезла. — Идея была что надо, кэп.       Лицо несчастного капитана вытянулось и потеряло краски. Вдоволь повеселившись от такого зрелища, Оливер смиловался:       — Забей, Харди, мы ведь давно не школьники, чтобы собачиться по старой памяти. — Он не относился к тем, кто отвечает тем же. Хотя и рассматривал вариант с «вредилками» Уизли.       — Предлагаю за это выпить! — разрушая тревожную атмосферу, крикнула Гриффитс. — Я следующая, Вуди.       После дружно поднятых ёмкостей настроение у «синих» заметно приподнялось. Проявив всю доступную изобретательность, Оливер попросил девушку сверху вниз взглянуть на капитана.       Хихикая, охотница вскочила на его же, Вуда, диван, бесцеремонно отдавила Флинту плечо и забралась на спинку. Манерно откинув назад волосы, она грозно посмотрела на сотрясающегося от беззвучного смеха Харди. Тот уже и забыл о подначке зама.       — Убери ногу, дикарка, — фыркнул Маркус, тем не менее придерживая девушку за икру.       Гриффитс заливисто прыснула, чуть не уронив на сидящих внизу парней дымящийся коктейль, и спрыгнула с другой стороны.       — Давай, коллега, твой черёд. — Она по-дружески потрепала жёсткий ёжик товарища-охотника.       Флинт увернулся от прикосновения, навалившись на недовольно зашипевшего Вуда, и обернулся.       — Доставлю тебе удовольствие, — проворчал он, отодвигаясь обратно, — командуй.       — Тогда… — девушка расплылась в мстительной улыбке, — повтори то, что вы делали с дорогой мамочкой в вашу последнюю встречу перед распределением в команду.       Харди подивился хитрой формулировке и воодушевлённо наполнил опустевший бокал пивом. Остальные с предвкушением заулюлюкали.       — О нет… — Оливер спрятал покрасневшее лицо в ладонях.       Он понятия не имел, чего ожидала девушка. Ругани? Мордобоя? Душещипательных извинений и прощаний? В любом случае то, что должно было произойти, не укладывалось у вратаря в голове.       — Вуди, — сипловатый голос Флинта раздался у самого уха, — кажется, твой сон вышел из-под контроля.       — Блядь, — пробормотал Вуд.       — Вуди. — Маркус наклонился совсем близко и перешёл на еле различимый шёпот. Дразнящий, обжигающий. — Я не могу отказаться.       — Это ёбаный сюр, — едва закончив фразу, Оливер оторвал руки от лица и повернулся навстречу своему ночному кошмару.       Флинт не врал, когда говорил, что они ненавидели друг друга. Но его, в отличие от Вуда, в тот момент не связывали правила игры, и он преувеличил факты. Или преуменьшил — с какой стороны посмотреть.       Только слепой не заметил бы их взаимной одержимости, и её пик пришёлся именно на последние курсы. Вечное соперничество их Домов добавляло искр в противостояние сначала двух рядовых игроков, а потом — капитанов факультетских сборных.       До появления Флинта в «Паддлмир Юнайтед» они даже никогда не выпивали на одной вечеринке, хотя студенческие команды устраивали совместные загулы в середине и конце каждого года. На такие пьянки слизеринский морж не являлся, хотя и слыл знающим в кутежах толк. Юный и абсолютно сдвинутый на квиддиче Оливер даже не интересовался причинами Маркуса не приходить — чего или, может, кого тот избегал? — и счастливо радовался его отсутствию на общем веселье.       Их первая состоявшаяся попойка теперь напоминала безжалостный фарс, где актёры не разучили собственные роли. И в этой импровизации они поднимали вместе стаканы, забыв о глупой подростковой вражде, и сцеплялись языками.       С самого старта гульбария помощник капитана и его угрюмый подопечный как приятели сидели и вместе пили. А затем присоединились к «Правде или команде», из-за которой их перестало разделять какое-либо расстояние, потому что того требовало задание Гриффитс.       Пальцы Флинта легли на загривок Вуда и дёрнули на себя.       Оливер покорно подставился, ожидая… чего-то быстрого и сухого. Чего-то мимолётного и безвкусного.       Но настоящий живой поцелуй — не лёгкое касание, которое вспоминалось ему во сне, — пробрал до мозга костей.       Погружаясь в сладкое ощущение, Вуд опустил веки. В рот попала терпкая горечь смородинового рома. Парень резко почувствовал голод. Его желудок, казалось, сделал несколько кульбитов подряд. Низ живота предательски потянуло, в висках застучало, пока коротко стриженный затылок ласково придерживала чужая ладонь.       Позади увлёкшейся парочки вернула дар речи Гриффитс, но в попытке выдавить членораздельную фразу она поперхнулась «Трансильванским блоком», что заставило Харди отвернуться от действа и поспешить на помощь охотнице. Особенно удивились проснувшиеся от её громкого кашля ребята из второго состава.       Смущённый до кончиков ушей Барнс выронил кружку.       Отрезвлённый раздавшимся дребезгом, Оливер отстранился от Флинта. Тот нехотя отвёл взгляд светящихся опасным огнём глаз. Серая радужка почти целиком скрылась за провалами-зрачками. Именно так во время драк или штрафных бросков охотник Слизерина раньше смотрел на гриффиндорского вратаря, чего тот, естественно, не замечал.       — Думаю, на этом я откланяюсь, — пожевав губы, смазано заявил Вуд и поднялся, отчего сразу же, словно в наказание за спешку, получил порцию головной боли.       Нетвёрдой походкой он добрался до коридора и там, не выдержав, сполз по стене.       — Ёбаный сюр, — вырвалось у него снова.       Оливер уронил голову на колени и застонал. Он знал ответ на вопрос Флинта, и тот ему совершенно не нравился. Или нравился. Минусом было то, что теперь его знал и сам «мокрый сон».       — Вставай, мамочка, — донеслось сверху. Перед лицом Вуда застыла протянутая ручища.       — Дай мамочке минутку, — чуть истерично усмехнулся зам капитана, сжимая переносицу. Сердце никак не успокаивалось, а где-то за ушами продолжало стрелять.       Маркус проигнорировал ответ, сам наклонился и потянул Оливера за запястье.       Следующие пятнадцать минут они потратили на то, чтобы добраться до апартаментов Вуда, не посчитать зубами ступени лестницы, не упасть возле кладовки и не облегчиться в такой удобный и подходящий для этого горшок с ни в чём не виноватым гигантским фикусом.       Освободив переполненный коктейлями мочевой пузырь, Оливер устало повалился на застеленный рыжим покрывалом диван.       Через пару минут над ним навис Флинт.       — Тебя уложить или ты сам, Вуди?       — Уложи, я не против, — ухмыльнулся Оливер и с вызовом уставился на Маркуса, тот явно ожидал чего-то менее двусмысленного.       — Я отчаливаю, — суше заметил он. — Компания бешеного не затыкающегося дятла меня достала.       — Так возьми и заткни меня, — огрызнулся Вуд и похлопал по подушке возле себя. — Ты же умеешь.       В следующую секунду неслабый удар коленом впечатал его в спинку, выбив из лёгких весь воздух.       — Возьму — и мало не покажется, — прорычал Флинт, не торопясь убирать ногу. Вид такого Оливера, придавленного им, раздражённого, но в то же время просящего, сводил с ума.       Рука вратаря неожиданно обхватила рельефную голень и скользнула вверх, под бедро.       — Эй, Флинт, — позвал Вуд, когда Маркус отшатнулся от его прикосновений, — а чем ты предпочёл бы быть сейчас: кошмаром или мокрым сном?