Отставка, сэр?

      — Нет, вы видели это?! Мне ведь это не показалось? — Симус, уперев руки в бока, мерил шагами ковер в гриффиндорской спальне. — Нет, подумать только!       — А чего ты ожидал-то? Что он будет в нас Авадой с порога швырять? — разведя руками, хмыкнул Дин Томас.       — Ну, не Авадой конечно, — притормозил Симус. — Но где это вообще видано, чтоб Снейп баллы назначал нашему факультету?! Ты вот хоть раз такое видел?!       — Я такого не то что не видел, не слышал даже, — хмыкнул Дин, оправляя в рот кусок шоколадной плитки.       — Невилл, а ты что скажешь?       — Ммм? — взъерошенный словно воробей Невилл выглянул из-под своей койки. — Да фиг с ним, со Снейпом. Я вот учебник по зельям за второй курс найти не могу — это проблема. Дома что ли оставил? Не пойму ничего… Или все же он под кровать куда-то упал…       — То есть тебя вообще ни разу не удивляет поведение этого скользкого гада? — с подозрением спросил Финиган.       — Меня, Симус, удивляет сейчас настолько многое, что я устал челюсть с пола подбирать, — фыркнул Невилл, вновь ныряя под кровать.       — «Когда только языкастый такой стал», — усмехнувшись, подумал Поттер, наблюдавший за происходящим со своей койки. — «Одно что тихоней всегда был.»       — Нашел! — из-под кровати победно взметнулась рука Лонгботтома с зажатым в ней потрепанным учебником. — Я уж хотел бабушке писать. Думал, что дома его забыл, а оказалось, он с переездом просто за кровать свалился.       — Как тебе, кстати, комната старост? — спросил Дин, переводя тему.       — Да нормально… Мне и здесь в принципе неплохо было, но Макгонагал настояла. Традиции, говорит, надо соблюдать, и все такое… — пожал плечами Невилл. — Во всем этом бедламе я, правда, напрочь забыл, где что лежит, так что вот, все равно сюда к вам бегаю, ищу.       — Нет, и все же со Снейпом что-то не так, — не унимался Финиган. — Вот чего он такой?! Вроде шипит и скалится, да только как бы нехотя, через силу. Будто по-привычке, без азарта и удовольствия. Неужто главный школьный садист гнев на милость сменил?       — Оставь уже его в покое, — поморщился Дин. — Можно подумать, это плохо, что с ним теперь в одном помещении можно находиться, не испытывая при этом страстного желания провалиться под землю.       — Не плохо конечно, — кивнул Симус, — но подозрительно.       — Да нет тут ничего подозрительного, — фыркнул Томас. — Он у министерства под прицелом, вот и старается казаться лучше чем есть.       — Гарри, а ты что думаешь? — не слушая друга, спросил Симус.       — Да… Не знаю даже, — запнулся Поттер, отводя глаза. — Это странно конечно, но мне уже главное просто этот год пережить, а от чего уж там Снейп сам не свой — не мое дело. Дин прав, его министерство сейчас так крепко держит, что ни влево ни вправо не дернешься.       — Ладно уж, храни свои секреты, — отмахнулся Финиган. — Вот увидите: ближе к середине семестра обязательно произойдет какая-нибудь пакость, и мы увидим нашего директора-пожирателя во всей красе!

***

      Черное перо, поскрипывая, заполняло смету школьных расходов на ближайший месяц. Директор школы чародейства, хмуря черные брови, то и дело сверялся с выписками и таблицами, разложенными вокруг него на столе. Время близилось к десяти вечера, голова начинала немилосердно болеть, а в глазах то и дело рябило от количества цифр. Однако зельевар твердо решил, что проклятая смета должна быть закончена в последнюю неделю сентября.       Раздался несмелый стук. Снейп, оторвавшись от очередного столбца численных значений, кинул раздраженный взгляд на вход в кабинет.       — Войдите, — морщась, сказал он.       Тяжелая дверь приоткрылась, и на пороге, переминаясь с ноги на ногу, появилась Гермиона.       — Мисс Грейнджер, — утвердительно произнес он, с выражением вселенской скорби смерив семикурсницу взглядом. — По какому поводу нарушаете комендантский час?       — Я не нарушаю, сэр! — встрепенулась Гермиона. — Я делала вечерний обход.       — У вас что-то не так с ориентацией в пространстве, мисс? Как патрулирование коридоров связано с вашим визитом в мой кабинет? — приподнял брови профессор.       — Мм… Дело в том… — замялась Гермиона, шаря взглядом из стороны в сторону.       — Сядьте, — раздраженно фыркнул Снейп, отбрасывая в сторону черное перо.       Девушка вздрогнула и, пройдя по кабинету, опустилась на краешек гостевого кресла. Директор школы чародейства, наблюдая за ней, лишь закатил глаза и, взмахнув волшебной палочкой, наколдовал перед ней стакан воды. Помедлив, она взяла его и отпила, стараясь смотреть куда угодно, кроме как в лицо директору.       — Чему обязан столь поздним визитом, мисс Грейнджер? — потирая уставшие глаза, спросил зельевар.       — Я… У меня просьба, сэр, — запнувшись, начала Гермиона и снова замолчала, отводя глаза.       Снейп подпер пальцем висок и выжидательно уставился на студентку.       — Если просьба заключается в том, что вам жизненно необходимо срочно помолчать с кем-то, сидя в одном помещении, то я с вашего позволения продолжу заниматься своими делами, — иронично усмехнулся он.       — Нет, не в этом! — вспыхнув до корней волос, выпалила Гермиона. — Просто… Ох, даже не знаю как объяснить это.       — Попробуйте использовать язык по назначению, говорят, помогает, — хмыкнул зельевар и тут же едва не расхохотался в голос, увидев на и без того пунцовом лице девушки выражение тотального смущения.       — Понимаете, перед тем как мы с Гарри и Роном в прошлом году отправились за крестражами, я… Я стерла память своим родителям, чтобы их не нашли пожиратели, — собравшись с духом, выдавила Гермиона. — Я стерла все воспоминания о себе и внушила им мысль о переезде в Австралию. В общем, не уверена, что сниму такие чары сама и… и хотела попросить вас помочь. Вы ведь отличный Легилимент, Гарри рассказывал… Я еще с лета хотела поговорить с вами, но случая все не было.       Снейп промолчал, пристально рассматривая девушку.       — Мисс Грейнджер, у меня по вине вашего дражайшего очкастого приятеля на шее висит неразрушимое поручительство. В ближайший год я не могу покинуть школу даже по самым горящим срочным обстоятельствам, — взвешивая каждое слово, медленно произнес Северус. — Вы обращались в Мунго или министерство?       — Да, в больнице сказали, что не занимаются магглами, а в министерстве ответили, что и без того дел навалом, некогда им бегать и какую-то парочку за бугром искать, — фыркнула Гермиона, отворачиваясь. — Я не прошу заниматься этим прямо сейчас! — быстро поправилась она. — Просто, если это хоть теоретически возможно, то было бы просто замечательно.       — Как вас вообще угораздило наложить на собственных родителей что-то подобное, Грейнджер? — проворчал Снейп, устало проводя рукой по лицу. — Вы же наверняка догадывались, к чему это приведет, и насколько сложно будет все исправить. Стирание памяти — не игрушка. Это ведь даже не замена воспоминаний.       — Я подумала, что лучше уж так, чем до них доберутся пожиратели, — тихо произнесла девушка.       — Давайте я не буду вам ничего обещать, мисс Грейнджер, — возведя взгляд к потолку, сказал зельевар, инстинктивно сжимая в кулак левую руку. — Если этот сыр-бор кончится, а моя помощь все еще будет актуальной — тогда обсудим все снова. Каждый случай стирания памяти уникален, я могу только сказать, что попробую.       — Это терпит, я же понимаю, что сейчас не лучшее время, — кивнула Гермиона. — И потом, чтобы помочь, их для начала надо найти, а этим я смогу заняться только после окончания учебы.       — Хорошо, — устало пробормотал Снейп. — А теперь идите уже спать. Будь вы хоть трижды староста, это не избавляет вас от обязанности ходить утром на уроки.       

***

      Анна -Луиза сидела в полумраке библиотечного зала и, хмуря аккуратные темные брови, перелистывала потрепаные страницы лежащей перед ней книги. Помещение освещал лишь жарко растопленный камин и пара свечей, стоявших в канделябре на столе. Рядом, на до блеска отполированной столешнице стопкой лежали несколько книг в кожаных переплетах. Взгляд хозяйки дома быстро скользил по стройным рядам букв.       — «Хранитель обязан подчиняться наследнику и его супругу, оберегать дом от незваных гостей. Приоритетным, однако, всегда остается жизнь и безопасность прямого наследника поместья, » — прочитала она. — «Тут ничего нового. Я это уже видела. Что же не так-то?»       Девушка откинулась на спинку стула и, хмурясь, подперла щеку кулаком. С плеча соскользнул мягкий плед. Холодный ночной воздух лизнул обнаженную шею. Анна-Луиза поежилась, плотнее запахнула на груди тонкий халат и снова укрылась пледом, рассредоточено глядя куда-то в пространство перед собой.       Раздался приглушенный звон фарфора. Девушка чуть вздрогнула, когда перед ней на отполированную столешницу мягко опустилась тонкая белая чашка.       — Благодарю, Иво, — тихо сказала она, берясь за изящную изогнутую ручку.       Дворецкий отступил на шаг к книжным стеллажам по левую руку от хозяйки и вытянулся по струнке.       — Вы стали часто вставать по ночам, вас что-то беспокоит? — спросил он.       — Нет, Иво, у меня просто сменился распорядок дня, — отпив чай, спокойно отозвалась девушка. — За последние несколько недель не произошло ровно ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться. Все настолько стабильно, что даже тошно как.       Поджав узкие губы, маледиктус смерил хозяйку пристальным взглядом.       — Расскажите, как дела с той домовухой в Хогвартсе? — спросила Анна-Луиза, обводя подушечкой пальца край чашки. — Ума не приложу, что вообще должно произойти с домовым эльфом, чтобы он начал напиваться?       — В действительности все не так удручающе, как могло бы, — кивнул дворецкий. — Прежним хозяином был некто мистер Бартемиус Крауч. Я навел справки. Чистокровный волшебник, министерский чиновник. Был убит собственным сыном. Жуткая история, не стану вам ее пересказывать в подробностях. В общем и целом могу сказать, что плачевное состояние этой домовухи связано не со скверным характером или тотальным непослушанием, а с глубокими переживаниями о судьбе хозяина. Он выгнал ее за провинность, которой она не совершала по тем соображения, что подобная ситуация бросает тень на его репутацию. Для домового эльфа нет большего позора и большего несчастья, чем это. Винки казнит себя за то, что не смогла предотвратить череду чудовищных событий, которые в итоге привели к смерти мистера Крауча и его сына.       — Дайте угадаю, и тут Темный Лорд поучаствовал, — хмыкнула Анна-Луиза, отпивая чай. — И как по-вашему, можно ли пускать в дом эльфа, который прежде получил одежду от своего хозяина?       — С того момента, как я впервые зашел на кухню Хогвартса и озвучил условия работы в Виндгорфе, у меня не возникло сомнений в том, что Винки будет отдавать все свои силы служению новой семье, — произнес хранитель. — Я считаю, в доме найдется работа для еще одного эльфа.       — Хорошо, пусть будет так. Познакомьте нас, когда все уладите. Думаю, директор не будет возражать, если у него в школе станет на одну головную боль меньше, — отставляя кружку на блюдце, кивнула Анна-Луиза.       Рыжие отблески свечей плясали на гладких фарфоровых боках чашки. В библиотеке повисло тяжёлое тягучее молчание, нарушаемое лишь треском дров в камине.       — Если вам угодно, я мог бы поговорить с мастером, — со всей доступной деликатностью произнес хранитель. — Личные отношения хозяев — не мое дело, и я не могу вмешиваться без приказа или хотя бы дозволения, но и дальше закрывать глаза на происходящее становится уже просто невозможно.       — Он же вам не нравится, — хмыкнула Анна-Луиза, продолжая выводить на чашке невидимые узоры. — Я думала, вы будете первым, кто станет меня уверять, что все в порядке и все к лучшему.       — Мои предпочтения рядом с вашими ровным счетом ничего не значат, — чуть улыбнулся дворецкий. — Независимо от моего мнения, в этом доме приоритетными остаются именно ваши желания. Если вы скажете, что абсолютно счастливы рядом с Северусом Снейпом, я сделаю все зависящее от меня, чтобы этот человек был рядом с вами.       — И вы все так же продолжите скалиться и шипеть? — усмехнулась Анна-Луиза, слепо перелистывая лежащую перед ней на столе книгу.       — Не стану обещать, что смогу окончательно принять его манеру обращения с вами, но это будет не важно, если он сделает вас счастливой, — подавив тяжкий мученический выдох, произнес хранитель.       Девушка невесело усмехнулась, вглядываясь в пламя свечей на столе.       — Нет, Иво, — произнесла она и обернулась к дворецкому. — Я не разрешила вмешиваться Яну и вам не позволю. Пусть хоть личной жизнью этот человек распоряжается самостоятельно.       — Но миледи… — начал было змей.       — Нет, — качнув головой, твердо сказала Анна-Луиза. — Если кому и разговаривать с ним, то мне. Но не раньше, чем мы будем оба готовы к этому.       С этими словами она поднялась и стала собирать книги. Плед соскользнул с хрупких плеч, подставляя открытую шею прохладному воздуху библиотеки. Девушка оправила сбившийся на груди халат, выскользнула из-за стола и, направилась между высокими стеллажами.       — Вы искали что-то конкретное, миледи? Возможно я смогу чем-то помочь, — проводив ее взглядом, спросил хранитель.       Анна-Луиза прошла по темному проходу между полок и привстала на цыпочки, в попытке уложить книгу на нужное место. С неудовольствием поморщившись, она огляделась в поисках подставки.       — Вы позволите?       Девушка вздрогнула всем телом. Она не услышала, как дворецкий приблизился со спины. Иво забрал из рук хозяйки книги, подался вперед, почти коснувшись ее спины, и расставил фолианты в кожаных переплетах по местам. Мельком взглянув на корешки, он замер. Губы змея тронула легкая улыбка, и он скосил глаза на напряженные плечи девушки.       — Если у вас есть вопросы, вы можете их просто задать, миледи, — продолжая касаться полки над ее головой, вкрадчиво произнес дворецкий, рассматривая изгиб нежной белой шеи.       — И вы исчерпывающе ответите на каждый? — медленно произнесла Анна-Луиза, стараясь не выдать сбившегося дыхания.       — В меру своих возможностей, — усмешка на узких губах стала шире. — Что вы желаете знать?       — Как вы это делаете? — не оборачиваясь, тихо спросила девушка. — Вы должны беспрекословно подчиняться моему мужу, почитать его не меньше чем меня. Я абсолютно уверена, что вы служили гораздо более отвратительным людям, рядом с которыми Северус Снейп — святой. Он не идеален, но это ни в какое сравнение не идет с прежними хозяевами Виндгорфа и уж тем более с Мраксами. Что не так, Иво? Прошел почти год, а ваше отношение к нему не сдвинулось с прежней точки. Могу, конечно допустить, что реализация привязанности затянулась, но не настолько же, чтобы ее не было вовсе! Я более чем уверена, что только прямой приказ удерживает вас от того, чтобы задушить голыми руками моего мужа.       — Я думал, ответ очевиден, — мягко произнес Иво, не сводя пристального взгляда с хозяйки. — Мне не нравится, как он обходится с вами. И этот факт не в силах исправить никакая привязанность.       — А то, как обхожусь с вами я, значит — предел мечтаний? — иронично хмыкнула Анна-Луиза и, обернувшись, прямо посмотрела в лицо змея.       Иво выпрямился и чуть отстранился, однако кончики длинных пальцев все так же продолжали слегка касаться полки рядом с ее головой. Улыбка быстро слетела с узких губ, янтарные глаза пристально смотрели на девушку, будто силясь понять, серьезно она говорит или все же шутит.       — Это другое, — сухо произнес хранитель, нарушив наконец вязкое молчание. Его глаза сузились, поза сделалась напряженной, выжидающей.       — От чего же? — холодно произнесла Анна-Луиза. — Я долго привыкала к вашему «особому» отношению к хозяевам и привыкаю до сих пор. Почему в одном случае вы считаете жесткость абсолютной нормой, а в другом — недопустимым преступлением?       — Я ваш вечный слуга, а не муж! — скрежетнув зубами, со сдавленной яростью прошипел Иво. Голос его опустился до низкого рокота, ноздри резко втянули воздух, в желтых глазах зажегся гнев. — Это разные вещи, миледи! Я обречен всегда служить вам и этому дому. Не счесть, сколько лет прошло с тех пор, как я променял собственную волю на вечность! В отличие от меня, он — свободный человек и может выбирать, как вести себя!       — Вы переходите границу, Иво, — предостерегающе выдохнула девушка, вжимаясь спиной в стеллаж.       — Так остановите меня, — опираясь руками на книжную полку по обе стороны от ее головы, прошипел змей. — Всего одно ваше слово, миледи.       — Сначала ответьте на вопрос, — силясь вернуть голосу спокойствие, сказала Анна-Луиза.       — На какой из? — ухмыляясь, приподнял брови хранитель.       — На первый, — сглотнув, сказала девушка. — Как так вышло, что вы смогли ослушаться приказа моего супруга по собственной воле и уйти от дома в Польше, когда сочли нужным? Как вышло, что вы рычите на него практически в открытую? Как это возможно?!       Змей лукаво улыбнулся и чуть склонил голову вбок. Его изучающий взгляд скользнул по телу хозяйки, чуть задержавшись на открытых ключицах.       — Помнится, когда вы только переехали в Виндгорф, вы просили меня стремиться к поощрению вместо того, чтобы истязать себя наказаниями за промахи, — вкрадчиво произнес он.       — Вы со мной торгуетесь, Иво? Вот так неожиданность! — с нескрываемым сарказмом холодно произнесла Анна-Луиза.       — О, ну что вы, как можно, — качнул головой маледиктус. Он опустил глаза, и глубоко тянул носом воздух, собираясь с духом. — Вы можете отдать приказ. Ваш покорный слуга не сможет ослушаться и расскажет абсолютно все. Можете применить Легилименцию и прочесть все мои мысли. Как хранитель я подчинюсь без тени сожаления или сомнения. Простите меня за дерзость, это было совершенно недопустимо. Однако, я все же хочу испытать судьбу и хоть один раз попробовать попросить вас о снисхождении.       Повисла пауза. В камине звонко щелкнуло полено, и звук эхом отразился от каменных стен. Девушка неотрывно смотрела на змея, силясь разгадать, что за игру тот ведет.       — Чего вы хотите? — наконец произнесла она, пристально глядя на хранителя.       — Самую малость, — тихо произнес он, не поднимая взгляда. Черты его лица смягчились, плечи расслабленно опустились.       — Так что же? — хмурясь, повторила девушка.       — Прикосновение, — вскинув на хозяйку янтарные глаза, судорожно выдохнул хранитель, будто боясь, что она может передумать еще до того как он озвучит просьбу.       — Не припомню, чтобы раньше вам требовалось дозволение. И часто это переходит допустимые границы, вы вообще ходите в опасной близости от жесткого запрета на подобные вольности, — хмыкнула Анна-Луиза. — Вам не кажется, что вы и так прикасаетесь ко мне чаще, чем того требуют обязанности дворецкого?       — Каждый раз я будто хватаюсь за раскаленное добела железо, — дрогнувшим голосом прошептал змей, как завороженный глядя в лицо хозяйки. Он протянул руку и едва касаясь отвел с лица девушки темную тонкую прядь. — Каждый раз как в первый. Каждое даже мимолетное касание словно оставляет ожоги на пальцах напоминая, кто я есть на самом деле.       Девушка потрясенно уставилась на хранителя и приоткрыла было рот, но так и не нашлась с ответом.       — Я не знала, — с ужасом выдавила она. — Мерлин всемогущий…       — Конечно вы не знали. Вас ни в коем случае нельзя упрекнуть в намеренном причинении боли или в немилосердном обращении со слугами. С самого момента вашего появления здесь я не перестаю удивляться, насколько вы не склонны пользоваться властью, данной вам по праву наследования. — с горечью усмехнулся Иво, его пальцы невесомо, едва касаясь скользнули по скуле на бледном лице Анны-Луизы, и губы хранителя чуть дрогнули в попытке улыбнуться. — Во всем мире нет ничего более желанного, чем эта отдающаяся в каждом миллиметре кожи боль. Вы можете легко отказать мне, я в любом случае отвечу на все вопросы. Не в моем праве требовать или настаивать, но даже простое обещание подумать будет одним из лучших моментов, которые мне доводилось когда-либо пережить. Я лишь отчаянно надеюсь, что вы не оставите мою просьбу без внимания.       Секунды молчания потянулись в вечность, Анна-Луиза в упор смотрела на слугу, по ее бледному лицу в полумраке было толком не разобрать эмоций. Змей стоял напротив, до побелевших костяшек сжимая край книжной полки по обе стороны от девушки. Он низко склонил голову пряча лицо, будто был совершенно вымотан разговором.       — Боже… Будет ли когда-то в этом проклятом доме хоть один счастливый человек… — на грани слышимости выдохнула девушка, отводя глаза выше плеча хранителя на противоположный книжный стеллаж.       Она подняла руку, потянулась к Иво. Не касаясь провела ладонью поверх плеча к шее и дальше вдоль щеки. Хранитель стоял, боясь пошевелиться, словно осужденный на эшафоте в ожидании приговора.       — Надо же какая отвратительная участь, постоянно находиться в окружении людей, которым не нужно то, что ты даёшь. Или тех кому не можешь дать желаемое, — пробормотала Анна-Луиза, легко задевая русые волосы. — Вы ответите на каждый из моих вопросов, Иво. Сделаете это максимально точно, исчерпывающе. Так, чтобы не упустить ни единого нюанса. Но перед этим… — она тяжело вздохнула. — Не могу же я в самом деле оставить вашу просьбу совершенно без внимания. Но не тешьте себя надеждой, что я позволю этому повторяться снова и снова, когда вам вздумается…       — Лишь мгновение… — хрипло, с отчаянной надеждой в голосе выдохнул Иво, вскидывая голову. — Я умоляю лишь об одном мгновении…       — Можно.       Мир вокруг замер. Неотрывно глядя в лицо девушки, Иво вжался щекой в подставленную тонкую ладонь и, сдавленно застонав, прикрыл глаза. Он ухватил хозяйку за руку, плотнее прильнул к теплой бледной коже. Потянув на себя, судорожно втянул носом запах легких духов и прижался губами к синеватой, быстро бьющейся венке на тонком запястье. Воздух вокруг моментально сделался густым и горячим. Покачиваясь из стороны в сторону, крепко зажмурившись хранитель, будто силился впитать каждое мгновение столь желанной близости, запечатлеть в памяти каждую секунду. Казалось, лишь тонкая грань отделяла его от того, чтобы не сгрести хозяйку в охапку целиком. Подавив очередной полустон, Иво наконец справился с собой, переплел свои пальцы с тонкими женскими, прижал их к щеке и широко улыбнулся.       — Вы задавали вопросы, миледи, — промурлыкал он, оглаживая большим пальцем тыльную сторону женской ладони.       — Мне повторить в третий раз? — чуть улыбнувшись, хмыкнула Анна-Луиза.       — Не стоит, у меня хорошая память, но скажите, будет слишком, если я попрошу вас извинить еще и мое многословие? — блаженно улыбнулся хранитель, скользнув щекой вдоль тонкого запястья.       — Я постою с вами лишнюю минуту, Иво, но хочу услышать исчерпывающий ответ. Не испытывайте мое терпение, — сдвинув брови, сказала Анна-Луиза.       — Нет, я однозначно вас не заслужил, миледи, — приподняв уголки губ, пробормотал змей и вновь провел носом по голубоватой венке. — Вы хотите знать, почему узы преданности никак не могут толком скрепить меня и вашего мужа. Почему я додумываю за него его же приказы. Почему несмотря на закон, предписывающий слугам почитать и уважать хозяев, какими бы они ни были, я считаю, что Северус Снейп — совершенно неподходящий для роли вашего мужа человек. Почему лишь тонкая нить приказа отделяет меня от убийства.       — Так почему же? — затаив дыхание, произнесла Анна-Луиза.       — Потому что этот человек никогда не был в полной мере вашим супругом, — улыбнувшись шире, тихо сказал Иво, неотрывно глядя на хозяйку из-под полу прикрытых в блаженстве век.       — Что за чушь вы несете? — во все глаза уставившись на хранителя, пробормотала девушка.       Дворецкий вздохнул, с явным нежеланием отстранился и выпрямился, аккуратно взяв ее ладонь в свои руки.       — Неужели вы считаете, что брачный обет — настолько простая магия, что вы смогли бы обойти приказ мужа, сославшись всего лишь на неточность формулировки? — спросил змей. Кончики его пальцев заскользили по тонкой женской руке, выводя на запястье невесомые узоры. — Неужели вы думаете, что у меня была бы необходимость пытаться удержать вас в тот день дома, работай все как надо? Неужели вы думаете, что будь ваш брак чем-то чуть более чем фикцией, я смог бы сделать так.       Ловкие длинные пальцы обхватили золотой ободок, крутанули, и обручальное кольцо легко соскользнуло в ладонь хранителя поместья. Усмехнувшись, он продемонстрировал украшение хозяйке, повернул ее руку, вложил кольцо и, обняв тонкие женские пальцы своими, аккуратно сжал кулак.       — Если я вам понадоблюсь — только позовите. Я буду отвечать на ваши вопросы до конца вечности, если на то будет ваша воля, — прошептал он, низко склонившись к ее лицу. — Но сейчас, думаю, наш разговор нуждается в перерыве.       Хранитель в последний раз прижался губами к бешено колотящейся линии пульса на запястье. Борясь с собой, он отступил на шаг, развернулся и быстро пошел между стеллажей к выходу из библиотеки. Анна-Луиза соскользнула спиной по неровным книжным полкам и, осев на пол, с потрясенным видом уставилась перед собой невидящим взглядом.