Отставка, сэр?

      Жухлая трава податливо приседала под ботинками. Потяжелевшая от ночной влаги осенняя мантия неприятно оттягивала плечи и путалась в ногах.       — «Мордред бы побрал эту дурную привычку всех темных гадов назначать свидания при луне», — хмуро думал директор школы чародейства, спускаясь по покатому травянистому склону к озеру, где на берегу зловеще белел в сумерках мраморный склеп. — «Это же надо, назначить встречу у могилы! Шутка достойная Темного Лорда».       Снейп уже был готов признать поражение в сражении с месячной отчётностью перед попечительским советом и отправиться спать, когда в окно влетел большой черный ворон и, зычно каркнув, уронил на стол записку. На клочке пергамента было написано всего два слова: «Склеп. Сейчас». Не нужно было значиться признанным гением геральдики, чтобы определить, кому принадлежала свернувшаяся кольцами змея в оттиске сургуча. Северус наспех натянул на плечи шерстяную мантию и, ворча под нос ругательства, отправился к школьному озеру, где на берегу возвышалась белая гробница величайшего директора за всю историю Хогвартса.       Склеп был глух. Низкий потолок скрадывал и без того тесное пространство. Северус, подсвечивая себе дорогу холодным огоньком Люмоса, аккуратно спустился по белым ступеням. Толкнув тяжелую входную дверь, он наткнулся на непроглядную черноту и остановился. Света волшебной палочки не хватало, чтобы оглядеть пространство полностью, Северус видел лишь пару ближайших напольных плит. Чутье бывалого двойного агента подсказывало, что идти в неразведанное темное помещение, где потенциально может находиться сильный темный маг — задумка чрезвычайно скверная.       — Вы так и будете стоять, милейший? Может вас подтолкнуть для придания ускорения? — раздался над плечом насмешливый с хрипотцой голос.       Зельевар резко обернулся, вскинул волшебную палочку и, отступив спиной на несколько шагов в непроглядную черноту склепа, уставился на обрисованный в лунном свете силуэт худощавого высокого мужчины в черной дорожной мантии. Тусклый огонек высветил блеклые, казавшиеся почти прозрачными, глаза лукаво изучавшие профессора с головы до ног. Снейп сглотнул, инстинктивно сделал еще шаг назад и уперся спиной в острое ребро гробницы. Лорд Федеус Мракс преодолел последние ступеньки мраморной лестницы, и тяжелая дверь за ним захлопнулась сама собой. С неприятным лязгающим звоном поперек створок лег толстый стальной прут. Склеп, где покоилось тело великого волшебника, погрузился в темноту, разрезаемую лишь тусклым Люмосом.       Снейп повел палочкой из стороны в сторону, силясь определить, где сейчас находится жуткий старик, но заклинания в кромешном мраке едва хватало, чтобы осветить носки ботинок.       — С вашего позволения, я прибавлю освещение, — раздался из темноты напротив тихий смешок.       Что-то металлическое звонко стукнуло о каменные плиты пола, и по углам тесной комнаты взвился голубоватый магический огонь.       — Еще раз добрый вечер, — радушно улыбнулся Мракс, непринужденно опираясь на излюбленную трость с набалдашником в виде серебряной кобры.       — Добрый, — кивнул Снейп. Находиться в запертом помещении с волшебником, который по одной лишь прихоти раскатал в кровавый фарш пятерых людей, было удовольствием ниже среднего.       — Не будем терять время. Приличия — это чрезвычайно важно, однако, я человек хоть и старый, но занятой. Ваше сообщение я получил довольно давно, а вот поблизости оказался только сейчас. Вы хотели меня видеть. Вероятно, у вас есть вопросы, — произнес волшебник и широко улыбнулся, однако его глаза продолжали оставаться все такими же неприветливыми и холодными. — Да вы палочку-то опустите. Знаете ведь, что она на нашей встрече сгодится только чтоб канапе на нее насадить.       — Зачем вы приходили в Малфой-мэнор? — не сводя внимательного, оценивающего взгляда с собеседника, спросил Снейп. Он медленно опустил палочку, однако прятать древко в рукав не спешил.       — О, всего-то оказал небольшую услугу своей ненаглядной ученице и ее дому, — склонив голову вбок, отозвался Мракс.       — Устроив резню? Уж извините, но моя жена плохо переваривает подобные «подарки», — едко процедил Снейп и невольно поморщился при воспоминании о неприглядной картине, которую он застал вернувшись в дом Нарциссы.       — Вы даже отдаленно не представляете, сколько всего и какого рода способна переварить Луиза, милейший, — в голосе темного мага зазвучала сталь. Улыбка на мгновение сделалась похожей на оскал, но он быстро справился с собой и продолжил. — Потерять Иво было бы крайне неразумно и печально.       — Он выбрался бы и без вас, — поморщился Снейп. — И сделал бы все куда чище.       — Вы так действительно думаете? — вздернув подернутые сединой брови, произнес Мракс. Лицо его выражало вежливое искреннее изумление. — По-вашему, напрочь разрушить наложенные не кем-нибудь, а мной лично защитные чары Малфой-мэнора и остаться в одиночку сражаться с пятью наемниками — достаточно располагающие обстоятельства, чтобы уйти целым и невредимым? Попрошу заметить, что задача маледиктуса — стеречь дом, а не бегать за вами по гостям. Чем дальше он от поместья и чем дольше там находится, чем слабее его связь с хозяевами, тем на меньшее вы можете рассчитывать в критической ситуации.       — Зачем вы наложили защитные чары на дом Малфоев? — пропустив слова о хранителе мимо ушей, настороженно произнес Снейп.       — О, это всего лишь маленькое одолжение для миссис Малфой, — махнув рукой, вновь заулыбался Мракс. — Но вы ведь не об этом в действительности хотите поговорить, не так ли?       — Не лезьте мне в голову, — прошипел зельевар, прямо взглянув в глаза стоящему напротив волшебнику.       — Да мне и лезть не надо, я и так знаю, что вы с Луизой уже несколько недель не живете под одной крышей, — отбросив притворство и показную любезность, хлестко бросил лорд Федеус. Учтивая улыбка сползла с лица, превратившись в презрительную усмешку. — Что, наигрались, милейший, и сбежали? Кончился великий союз во имя победы над мальчишкой Реддлом, и вы поспешили самоустраниться?       — Она любит другого человека, — скрежетнув зубами, выдавил Северус. Он всеми силами старался сохранить лицо беспрестрастным. — И вы об этом прекрасно знали, ведь так?       — Конечно же я знал. Я ведь все это и устроил, а вы влезли без спроса и едва все не испоганили, — пожав плечами спокойно ответил волшебник и, легко постукивая тростью, двинулся вкруг белого саркофага.       — Что, простите? — обернувшись, неверяще произнес Снейп. Собственный голос вдруг показался ему сиплым, едва слышным.       — Прощаю. Вы все равно не поймете, милейший, не утруждайте себя. Подобные материи выше обывательского понимания. Но вы увязли в происходящем по уши, поэтому кое-что я все же попробую вам объяснить, — сочувственно улыбнувшись, проговорил старик. — Разумеется, для девочки была подобрана другая партия. Не скрою, гораздо более выгодная и подходящая ее статусу, ну и, конечно, характеру, и темпераменту. Не садист же я в самом деле, чтобы заставлять ее жить с кем-то совершенно ей не подходящим. Однако, Иво, Том Рэддл и Альбус Дамблдор, — он кивнул на белую крышку саркофага, — несговаривась умудрились напугать девочку до полусмерти. Да так, что она и суженого выгнала, и от меня прятаться начала, когда увидела библиотеку в Виндгорфе. Не сообщила даже, что переехала. Я узнал о вашем, с позволения сказать, «браке», только когда мне в панике написал Иво. Она запретила хранителю сообщать мне о своем прибытии в дом, но в заботах упустила запрет на письма обо всех остальных событиях. Подозреваю, дворецкому пришлось не раз и не два себя высечь, чтобы в порыве раскаяния не проболтаться о своей измене. Но да это ерунда, на нем все зарастает быстрее чем на собаке. Виндгорф вообще место особенное, там стены лечат. Не всех, конечно, но большинство.       — От чего же вы не убили меня, как только увидели? — нехорошо усмехнулся зельевар, оперевшись руками на холодный мрамор надгробия. — Ведь была же возможность и не одна.       — О, убивать вас у Луизы на глазах было бы моветоном, — махнув рукой, поморщился Мракс. — Я решил дать вам время самостоятельно все испортить, и вы с честью оправдали абсолютно все мои ожидания.       — Приятно видеть перед собой человека, который так искренне в меня верит, — кисло поморщился Снейп. — Можно подумать, мне хотелось вступать в этот брак больше, чем ей.       — А чем вам, кстати, не угодила Луиза? Мои-то мотивы в этом вопросе очевидны, а вот ваши? — приподнял брови старик. — Внешностью ее природа не обделила, мозги на месте, за себя в крайнем случае постоять может. Звёзд с неба разумеется никогда хватать не будет, все же воспитание и происхождение делают ей скидку, но и бездарью ее не назвать. На амурном фронте я за ней проблем не замечал, ухажеры, насколько я знаю, были всегда довольны. Может иногда она излишне остра на язык, но иначе ведь с женщиной совершенно скучно. О каком диалоге может идти речь, если она со всем соглашается?       — Знаете, я начинаю понимать, откуда у моей жены эта манера, воспринимать все происходящее как данность, брать от текущего момента по максимуму и так уверенно ходить с высоко поднятой головой, даже если находишься по шею в драконьем навозе. С учителем подобным вам иного нельзя было ожидать, — криво ухмыльнувшись, сказал Снейп. — Даже думать не хочу, откуда у вас такие глубокие познания об «амурных делах» собственной ученицы. Как вам вообще совести хватает? Мы говорим о живом человеке, а не кобылу племенную на базаре продаем.       — Я тоже ею горжусь, милейший. Она способная девочка, — с выражением крайнего довольства на лице отозвался Мракс. — И да, в положении племенной кобылы нет ничего дурного. Хотя бы потому, что племенная кобыла дорого стоит. Она всем нужна и при хорошем хозяине будет жить в достатке и сытости до конца своих дней. Куда хуже дела обстояли бы у хилой, нескладной, безродной, но норовистой клячи, не находите? — холодно добавил он. — Так чего, собственно, вы хотите?       — Хочу знать, есть ли возможность расторгнуть брак? — тихо выдохнул Снейп, пристально глядя в лицо собеседнику. Старик ему совершенно не нравился. Если раньше была хоть малая возможность наличия у Мракса чего-то отдаленно похожего на порядочность, то теперь не осталось и ее. — Я все обдумал, нам с ней не ужиться под одной крышей. Мы настолько разные люди, что просто… Лучше пусть каждый живёт своей жизнью. Детей я не оставлю, это моя ответственность, и они будут знать, кто их отец. Но быть вот так связанными друг с другом… Черт, просто скажите, есть ли такая возможность, и имеет ли наш разговор дальнейший смысл, — беспокойно потерев лоб, сказал зельевар.       В склепе повисло напряженное молчание. Лорд Федеус сверлил Снейпа ничего не выражающим взглядом блеклых глаз, а тот, опираясь на белый мрамор саркофага, силился разгадать по немолодому, но все ещё сохранившему правильные ровные черты лицу, о чем думает темный волшебник.       — Ваше малодушие просто невероятно, — сухо произнес Мракс не сводя взгляда с директора Хогвартса. — Не то что бы вы одиноки в подобных проявлениях. Магглы вон в последнее время вообще взяли моду разводиться чаще чем жениться, но все же… Все же… Не ожидал, что девочка, которую я столько лет ждал, и которую так упорно учил, выберет себе в попутчики такого… Хм… В общем вас.       — Ее, собственно, ни кто не спрашивал, выбирает она или нет, как и меня, — поморщился Снейп. — И можете не акцентировать на этом внимание, я в курсе, кто я такой, как поступаю и как это со стороны выглядит. Не хуже вашего, кстати. Но лучше уж так, чем я повторю подвиг своего алкоголика-папаши и перед уходом успею основательно подпортить всем жизнь пьяными дебошами, скандалами и… Да… Именно этим… Только этим…       — Мне все же не понятно, что не так в ваших отношениях? Я хорошо знаю Анну-Луизу, с девочкой невероятно сложно найти повод для ссоры, если не прибегать к открытому насилию над всем окружающим в особо жестокой форме. Вы не первый ее мужчина, с которым я знаком в достаточной мере, но первый, кто сбегает от нее по собственной инициативе, — сдвинув брови, аккуратно поинтересовался лорд Федеус.       — Приятно быть первым хоть где-то, — язвительно хмыкнул Снейп.       — Это не делает вам чести, милейший. Скорее наталкивает на мысль, что причина конфликта не на стороне женщины, — холодно отозвался старик.       — И со мной, и с ней все в полном порядке, — ядовито процедил Северус. — Просто принудительный брак между двумя абсолютно чужими людьми может принести супругам счастье лишь в одном случае из миллиона. Да, природа не обделила Луизу очарованием, но на ее очаровании сфера наших общих интересов к великому сожалению кончается. И нет, мне не нравится роль человека, который вынужден всю жизнь бороться с тенью другого мужчины, чтобы заслужить одобрение собственной жены, — с нажимом добавил он.       — Так значит вы все же настроены серьезно? — смерив профессора ледяным взглядом, произнес собеседник.       — Если такая возможность есть, я воспользуюсь ей. Ни за что не поверю, что Луиза предпочтет то, что между нами сейчас, шансу на свободу.       — Не будь я лично заинтересован в происходящем, посоветовал бы сначала спросить мнения лично у нее, — насмешливо глядя на Снейпа, сказал Мракс. — Брачный обряд — разновидность непреложного обета. Клятву нельзя нарушить или перекрыть. Она связывает воедино сердца и души. Свидетельство клятвы — нерушимые золотые кольца, которые супруги не могут снять.       — Это я все знаю, дальше что? — недовольно буркнул зельевар, исподлобья глянув на темного мага.       — А дальше только то, что вы — идиот, милейший! — развел руками Мракс, с выражением нескрываемого удовольствия наблюдая за реакцией директора Хогвартса. Зельевар иронично приподнял бровь, но счел за благо подождать продолжения. — Не обижайтесь, вокруг меня все идиоты, разве что вот он не был. Но он, к прискорбию, решил, что вечность не для него, — костлявый палец, увенчанный тяжелым перстнем-печаткой ткнулся в мраморную плиту, под которой лежал Альбус Дамблдор.       — Какие основания могут быть для расторжения магического брака? — сквозь стиснутые зубы повторил Северус. Он готов был сколько угодно терпеть самодурство старика в отношении себя, но не памяти наставника.       — Их всегда было два, что у нас, что у магглов: адьюльтер и мезальянс, — как ни в чем не бывало пожал плечами Мракс. — Правда, и то и другое надо для начала доказать. Процесс это долгий, нудный, муторный, с судами и дознаниями, свидетелями и так далее. Многие пары успевают за это время помириться или уснуть вечным сном в занимательной компании гробовых червей. По счастью, это не ваш случай, так что можете убрать со своего лица вот это вот выражение вселенской скорби.       — Это еще почему?       — Потому что вы, милейший, как я уже говорил, идиот. А еще редкий торопыга, — фыркнул старик. — Вам известно, чем отличаются древние магические семьи от волшебников, рожденных магглами?       — Знаете, у вас с дворецким одна общая болезнь на двоих — хроническое словарное недержание. В сочетании с манерой говорить загадками и скакать с темы на тему получается просто отвратительный коктейль, — сумрачно глядя на собеседника, произнес Северус.       — Не дерзите мне, юноша, не то организую вам саркофаг по соседству, — недобро сверкнув глазами, ответил Мракс. — Итак, когда человек растёт и воспитывается в семье потомственных волшебников, многое видится ему естественным, понятным, само собой разумеющимся. Однако тем, кто рожден магглами, все это приходится изучать долгим и упорным трудом. Именно поэтому у моего пра-прарадеда Салазара появилась идея собрать факультет, где чистокровные волшебники учились бы отдельно от всех остальных. Они быстрее осваивают магические знания, в среде равных, их не тянули бы вниз те, кто только вчера узнал, что свечи могут зажигаться сами по себе.       — Мне кажется, вы отвлеклись, — театрально закатив глаза, сказал Северус. — Ближе к делу, мистер Мракс.       — Ближе некуда, милейший, — оперевшись на трость, радушно кивнул старик. — Вы способный волшебник, хоть происхождение и вызывает огромное количество вопросов, поэтому я хочу донести до вас саму суть ошибки, чтобы впредь вы были внимательнее. Жизнь наделенного магией куда длиннее маггловской. Если вы думаете, что сейчас, в тридцать семь лет ваше существование близится к закату, то смею уверить, вы только-только приблизились к преодолению первой трети.       — Я весь внимание, — силясь подавить мученический вздох, проговорил Снейп.       — Дети, растущие в семьях волшебников, ходят по выходным и праздникам в гости к таким же волшебникам. С самого младенчества им приносят безделушки из Косого переулка. По вечерам родители читают сказки о Дарах смерти, а не о Пастушке и Свинопасе. Магия для них естественна как воздух, левитация и другие науки даются куда проще, ведь дети относятся к ним как к данности. Они начинают следовать законам нашего мира раньше, чем дозревают до их осознания. Именно это основная причина, по которой Салазар Слизерин желал соблюдения принципа чистоты крови.       И нет, дело не в превосходстве одних над другими. Просто детям, которые задыхаются от восторга и недоумения при виде летающего по мановению волшебной палочки пера, нужен иной подход чем тем, кто видит подобное с пеленок. Первым необходимо больше внимания, детальных объяснений о законах и принципах магии. Вторым нужно не дать зазнаться. Полезно периодически опускать горячие головы в ледяную воду. Хвастаться успехами перед теми, кто лишь на днях увидел Косой переулок гораздо проще, чем перед равными. Тогда идею не поддержали. Годрик с присущей ему страстью к более чем странным решениям заявил, что распределять учеников будет его шляпа.       — Стычек с магглорожденными все равно было бы не избежать, — поморщился Снейп. — Я не первый год с детьми работаю, знаю о чем говорю.       — Речь не об их личных взаимоотношениях, а об успеваемости и качестве усвоенных знаний, — закатив глаза, с неудовольствием фыркнул Мракс. — Жить они могут хоть вместе, хоть вдоль, хоть поперек. Распределяющая шляпа разводит детей по факультетам исходя из основных черт характера, плетет тонкую сеть, чтобы подростки не поубивали друг друга в первые же сутки пребывания в замке, но не более. Неужели вы всерьез думаете, что целая толпа пронырливых змей ужилась бы под одной крышей? Помилуйте, деление исключительно номинальное, в каждом ребенке можно найти и храбрость, и смекалку, и острый ум, и тягу к знаниям, и доброту, и любовь к вкусной еде.       — Я все ещё жду ответа, — буркнул Северус. Он уже смирился, что разговор не будет ни простым, ни быстрым, вопреки уверениям о занятости Мракса, однако решил вновь попытаться вернуть беседу в желаемое русло.       — Дело в том, милейший, что каждый ребенок из магической семьи в курсе, что такое непреложный обет. Расскажите-ка мне, что необходимо для скрепления клятвы, — снисходительно улыбнулся старик.       — Предмет договора, рукопожатие, палочка, — хмуро перечислил зельевар. Ощущать себя двоечником на экзамене перед жутким древним типом было отвратительно.       — И?.. — приподнял брови лорд Федеус. — Ну же, мистер Снейп, вы и брали и давали непреложный обет не так давно, неужели у вас такая скромная память?       — Свидетель, — тихо проговорил Северус. Его лицо застыло восковой маской, в голове судорожно завертелись мысли, воздух склепа вмиг показался спертым и густым. — Непреложный обет скрепляется свидетельством третьего лица. Именно его магия служит гарантом исполнения клятвы…       — Вот мы и добрались до сути. Браво, все же вы не так безнадежны, как можно подумать, — усмехнулся старик и достал из кармана дорожной мантии крупное красное яблоко. — Только представьте, сколько проблем приобрели бы семьи волшебников, если бы все могли вот так запросто направо и налево заключать нерасторжимые магические браки! Это же натуральная катастрофа! Боюсь, родителям пришлось бы держать своих сыновей и дочерей под домашним арестом до самого дня заключения брачного договора, чтобы избежать неприятных последствий.       Дети ведь часто думают, что их первая любовь — единственная! Один раз и на всю жизнь! Не дают себе времени ни на опыт, ни на размышления, а между тем жизнь волшебника — не маггловская, и в шестьдесят лет не заканчивается. Поэтому помимо того, чтобы потереться друг об друга кровавыми ладошками, нужно скрепление клятвы кем-то из родственников. Насколько я помню, к этому даже магглы допускаются. Но вы так торопились, милейший, что позабыли обо всем на свете. А может вас так очаровала Луиза, что вы совершенно потеряли голову? Хотя, скорее все вместе. Иво писал, что у вас случился пренеприятный инцидент с единорогом.       — Вы бредите, — выдохнул Северус. Он выпрямился и прошел вперед-назад по тесному склепу, запустив в волосы пятерню. — Кольцо появилось на пальце, сменило цвет металла, как и положено. В министерских записях стоит отметка о смене фамилии.       — Министерство признает любую форму заключения брака. Они там даже записи из маггловских административных органов принимают. Им абсолютно по барабану, в какой форме узаконены отношения между супругами. У Поттеров, к примеру, было просто венчание в церкви, и никого особо не волновало, что кроме слова священника и записи в церковной книге молодоженов связывает одно сплошное ничего. Что же до кольца… Ну что ж, может хоть раз за год уже проверите, насколько неснимаемым оно в действительности является? — усмехнулся Мракс.       — Я повторяю, это бред сивой кобылы. И мне не нравится, что вы в курсе подобных подробностей о жизни четы Поттеров, — недовольно проворчал зельевар, однако, видя насмешливый взгляд старика, поднял левую руку, крутанул кольцо на безымянном пальце и не удержал судорожного выдоха, когда оно без проблем соскользнуло в ладонь.       — Только представьте, сколько проблем было бы у семей, которые веками привыкли женить детей по расчету, если бы «брак» подобный вашему нельзя было оспорить. В ситуации, когда ребенок довольно часто является единственным наследником рода, это непозволительная роскошь. Но даже то, что вы поторопились и не удосужились взять в свидетели хотя бы Иво, ничто в сравнении с фантастической глупостью, которую вы допустили после!       — И какой же? — тихо произнес Снейп, сжимая в ладони холодный золотой ободок.       — Напомните мне слова клятвы, милейший, я стар и не вспомню ее дословно. Что там было… В горе и радости, болезни и здравии, богатстве и бедности, пока…       — Пока смерть не разлучит нас, — на грани слышимости закончил фразу Северус.       — Вот именно! Вы умудрились сдохнуть! При том дважды! — хохотнул Мракс и со звонким хрустом надкусил яблоко.       — Если вы так хорошо все рассчитали, зачем было тащить меня из забвения? — прошипел Снейп, вновь опираясь ладонями на белый мрамор саркофага.       — Признаюсь, в первый раз я Луизу не понял, — кивнул Мракс. — Яблоко, кстати, не желаете? Отличное, польское.       — Не желаю, — едва сдерживая ярость, произнес зельевар, сверля старика темным взглядом.       — Зря, — пожал плечами тот, вновь с хрустом надкусывая сочный красный бок. — Для начала вернемся к вашему опыту взаимодействию с «живой водой». Вы были нужны для победы над Томом Реддлом. Это во-первых. А во-вторых, Луиза излишне сентиментальна. Как бы я ни воспитывал ее и не демонстрировал всю соль этого мира, девочка всегда надеялась на лучшее. Она хотела счастливую семью и дом полный весело галдящей ребятни. Хотела мужа, для которого все это будет ровно так же важно и ценно, как для нее. Не могу ее за это винить, мечта по-своему прекрасная, хоть благодаря мужчинам подобным вам совершенно несбыточная.       — Я никогда не обещал ей ничего подобного, — процедил Снейп. — И хватит тыкать меня в то, кем я являюсь. Мне лучше вашего известны все недостатки собственной скромной персоны, и я ее предупреждал об этом не раз.       — Милейший, вы недооцениваете силу дамского терпения и любви к окружающему миру, — сочувственно хмыкнул Мракс. — У женщин есть великий дар преобразовывать и созидать, менять этот мир к лучшему. Воистину, дар, которым мы, мужчины, обделены. Нам нужна власть, чувство обладания, сила. А они получают все это столь ловко, что часто не замечают. Я думаю, девочка искренне старалась сделать вас счастливым. Ведь посудите сами, жить отрезанной от мира, родителей, с одним лишь ползучим гадом под боком и только по вечерам иметь возможность обнять хоть кого-то полного тепла и жизни… Тут волей-неволей проникнешься теплыми чувствами, как бы ни любил все то, что было прежде.       — Я не держал ее взаперти, она несколько месяцев преподавала в Хогвартсе, — сжав ладонь в кулак, прорычал Северус. — Это был приказ Темного Лорда в конце концов!       — Вы привели ее в абсолютно незнакомое место к людям, которые открыто ненавидели и ее, и вас. Как думаете, одиночество в толпе более комфортно, чем одиночество взаперти? А может это здоровая почва для вынашивания беременности женщиной, которая пережила два выкидыша?       — Что?!       — Что? Вы не знали? Виноват, не думал, что это секрет. Уж колдоведьма вашего института благородных девиц точно видела это. Удивлен, как она с самого первого появления нового профессора в Хогвартсе не развернула ее домой. Хотя возможно, в предыдущий год она была куда больше озабочена устранением последствий Круциатуса, чем директорской женой.       — Она и не думала рожать от меня, так ведь? — горько ухмыльнулся зельевар. — Она надеялась скидывать беременность раз за разом, страхуя себя от воли Темного Лорда до конца дней. Дааа, лорд Мракс, вы вырастили превосходную змею, можете гордиться.       — Вы слушаете меня через слово, милейший. Луиза сентиментальна и склонна искать положительное в каждом моменте, — недобро сощурился старик. — Если бы не это, боюсь, она повесилась бы на балке в холле Виндгорфа сразу после вашей брачной ночи. А может и того раньше, книги в библиотеке содержат не самые приятные научные изыскания.       Неплохие способности к Легилименции позволяют ей разбираться в людях, видеть их боли и слабости. Не обманывайтесь, будто девочка старалась наладить отношения с вами исходя исключительно из собственных представлений о мире во всем мире. Нет, она знала, с кем предстоит жить и как могла старалась сделать ваше совместное времяпрепровождение комфортным. Однако брак — это то дерево, которое поливают вдвоем. В одиночку человек выдыхается рано или поздно и в лучшем случае просит помощи.       — Ноги раздвигать тоже вы ее учили? Уж больно хорошо получалось, — ядовито процедил Снейп.       — Слава Мерлину, на это у нее были другие учителя, — понизив голос произнес старик, поза его сделалась напряжённой, рука оглаживающим движением скользнула по голове серебряной кобры на трости.       — Каждый действовал в одиночку или это было коллективное обучение? — продолжал ядовито ухмыляться Снейп.       — Какая вам разница? Неужели результат не удовлетворил? — в тон ему бросил Мракс, чуть развернувшись боком, будто готовясь к поединку.       — О нет, результат оправдал самые смелые ожидания. Вот только чтобы наладить отношения со мной ей прежде всего не стоило лгать! Раздвинуть ноги может каждая, — прошипел зельевар.       — И вы поверите в искренность каждой? Вы ведь поверили ей, не так ли? Иначе сейчас не плевались бы ядом столь отчаянно. Нет, я более чем уверен, что в своих порывах к вам девочка была искренна, — усмехнулся Мракс. — Давайте оставим постель моей ученицы в покое, мистер Снейп. Смею предположить, что вы не имели претензий, пока могли бывать между тех самых ног на регулярной основе.       — Пока не знал о наличии более приоритетной партии и двух выкидышах, воспоминания об этом были куда приятнее, — поморщился тот.       — Я вас умоляю! — расхохотался Мракс, расслабляя плечи. — Вы же не на девице женились в самом деле! Глупо было тешить себя мыслью, что совершенно случайная женщина, на которой вас обяжут жениться, окажется девственницей в двадцать четыре года и не будет иметь скелетов в шкафу! Хотите себе девицу — выбирайте из нынешних школьниц, оберегайте как зеницу ока и года так через три получите желаемое. Ваши претензии не обоснованы, милейший. Луиза вас не обманывала. Я более чем уверен, что с момента заключения вашего союза, вы — единственный мужчина, который бывал в ее постели.       — С чего вдруг вы настолько в этом уверены?       — Пожалуй, оставлю это при себе. Вы явно не намерены слушать, — сухо произнес Мракс и, поведя тростью, снял с дверей, ведущих в склеп, железные прутья. — Я подожду по Рождества. Если за это время вы не помиритесь или не расторгните брак, я сам оспорю ваш союз. Закон таков, что женщина на подобное права не имеет, а вот глава ее рода — вполне. А теперь вынужден вас покинуть, меня ждут дела, — презрительно смерив зельевара с головы до ног, произнес волшебник и, обойдя мраморный саркофаг, направился к выходу.       — Вы не сказали, зачем было снова тащить меня из могилы. Ладно Луиза, спишем все на женскую природу и страх перед Волдемортом. Хотя в последнее мне верится с трудом, уж больно ловко она играла с ним в Окклюменцию. Но вы! Вам ведь еще до рождения детей было ясно, что как только страсть утихнет, все будет вот точно так как сейчас! Она станет сидеть дома, изо всех сил пытаясь верить в лучшее и занимать себя хоть чем-то, а я по шею погрязну в делах школы. Я ведь здесь чертов директор!       — Вот именно поэтому вы все еще живы, профессор Снейп, — обернувшись, с прохладной улыбкой ответил Мракс. — У Хогвартса давно не было руководителя, который был бы связан с этим местом собственной кровью. Теперь есть. Глупо было бы упускать такую возможность. В конце концов, управлять школой и раздавать назначения преподавателям у вас получается куда лучше, чем строить отношения с нелюбимой женщиной.       — С чего вы взяли, что с нелюбимой? — нахмурился Снейп.       — Милейший, то, что вам не все равно не означает любовь. В вас говорят уязвленная мужская гордость и чувство вины, не более. Меня вполне устроит расклад, при котором все вернется на круги своя. Вы станете управлять школой и добьетесь в этом отличных результатов. Луиза вернется к мужчине, которого я выбрал для нее, нормально выйдет замуж. Все будут довольны и счастливы, о детях не беспокойтесь, их мать — умная богатая женщина и уже одно это способно обеспечить им блестящее будущее. Она успокоится, не переживайте. И не ровняйте эту историю со своей собственной, это абсолютно разные вещи, не перекладывайте с больной головы на здоровую. Хотите, со временем и вам партию подберем, чтобы не раздражала вас своими мечтами о семейном очаге и была с головой на плечах, может даже девственницу найдем.       — Все издеваетесь? Если Луиза дала сделать из себя племенную лошадь, это не значит, что я соглашусь на нечто подобное! — закипел Снейп.       — Напрасно отказываетесь, у меня богатый опыт в этих делах, — усмехнулся лорд Федеус.       — Вы о чем? — сощурился зельевар.       — Теория превосходства чистой крови не лишена смысла в полной мере, мистер Снейп, — снисходительно усмехнулся Мракс.        — Вы такой же сумасшедший фанатик, каким был Темный Лорд, — с присвистом выдохнул Северус, отступая на шаг.       — О, ну что вы, — поморщился Мракс. — В отличие от Тома Реддла меня не интересовала собственно чистота родословных линий. Куда важнее было сохранить артефакты, умения, таланты, передающиеся из поколения в поколение. Нет ничего плохого в том, чтобы принять в семью магглорожденных, если они достаточно умны, образованы и способны учиться дальше.       Я хожу по этой земле не первое столетие, мистер Снейп. Я видел закат собственного рода. Нет ничего хуже, чем смотреть на это и быть не в состоянии повлиять на происходящее. Когда у Марволо стала подрастать дочь, я было обрадовался, что хоть она благодаря своей безответной любви вырвется из порочного круга, в который загнала ее предков одержимость чистотой крови. На ее братца Морфина надежды не было совершенно никакой. Он был сумасшедшим, хоть и обладал значительными способностями к парселтангу и контролю над животными. Поэтому я сделал ставку на его сестру, отдал ей приворотное зелье, когда Марволо загремел в Азкабан. Кто же знал, что стоит мне отлучиться на десяток лет, как эта дурочка уверует в вечную любовь и прекратит пичкать амортенцией своего избранника!       Меропу убило горе и кривые руки маггловской повитухи. Я узнал о произошедшем слишком поздно. Мальчишка был уже под крылом Дамблдора, когда я вновь приехал в Англию. Вмешиваться дальше смысла не было. Одного взгляда на Тома Реддла было достаточно, чтобы понять: черной магией он увлечен куда больше, чем продолжением рода.       — Дом Нарциссы вы по той же причине решили обеспечить столь сильными охранными чарами? — устало потерев глаза, спросил зельевар. Удивляться не было уже никаких сил.       — Миссис Малфой ждет ребенка, было бы странно, не сделай я этого, — пожал плечами темный волшебник.        — Что?!       — Что? Почему вас это так удивляет, милейший? Она замужем, даже если лорд Малфой в Азкабане. До заката жизни ей далеко. В Мунго ее все еще держат, полагаю, именно поэтому. Волнуются за сохранность ребенка, хотя волноваться там особо не о чем.       — У Малфоев не рождается больше одного ребенка. Люциус говорил, это что-то вроде родового проклятия, — сощурившсь, проговорил Снейп. — От того они с Нарциссой и тряслись над Драко как над пупом земли.       — О, мне пришлось немного тряхнуть лорда Малфоя. Ну и Виндгорф, конечно. У этого места особая магия, — улыбнулся Мракс. — Так что можете к назначенному сроку поздравить своих старых друзей.       — Отлично. Впору открывать там санаторий «Зачатие». О, или «Новая жизнь». Вам как больше нравится? Блэк воскрес, воистину воскрес, Луиза каким-то невероятным чудом смогла разом выносить двойню после двух неудачных попыток, Нарцисса беременна впервые за семнадцать лет. Единороги, о чудо! Тоже приходят туда крутить колесо жизни. Это все маразм какой-то! Вы безумны! А я сейчас еду с катушек вместе с вами! — проведя руками по длинным черным волосам, пробормотал Снейп и снова прошелся вперед-назад по склепу.       — Тогда я, пожалуй, оставлю вас править съехавшую черепицу, милейший. Мне пора, — хмыкнул Мракс и толкнул двери склепа. — И да, я как-то уже просил вас, но повторюсь снова: надеюсь вам хватит духу довести начатое до конца. Если с Луизой что-то произойдет, спрос будет с вас. Под «что-то» я имею в виду не только физическое состояние. Дети прекрасно растут и без отца и без матери, но лучше, если последняя в их жизни все же отмечается счастливой и уравновешенной.       — Вы серьезно полагаете, что мои дети нужны кому-то кроме меня? — вплотную подойдя к Мраксу, выплюнул зельевар. — Вы грезете, что таинственный «некто» просто возьмет и женится на Луизе с такой обузой за спиной, и она будет счастлива? На женщине, которая год стонала под другим просто потому что испугалась Темного Лорда? Да вы ничерта не понимаете в людях!       — Вы преувеличиваете собственную важность, милейший, — прижав к груди Снейпа серебряный набалдашник трости, холодно ответил лорд Федеус. — Я со всем доступным вниманием подошел к тому, кто будет находиться рядом с девочкой, на которую мною было потрачено так много сил и времени. Как бы ни легли карты, он останется рядом с ней. Что бы она ни натворила и какой бы путь не избрала для воплощения своих идей, он останется. Даже если ему придется завоевать и затем продать весь мир за грош, он останется.       — Чем вы накачали несчастного? — отстранившись, настороженно спросил Северус. — Лучше скажите сразу, может не поздно еще намекнуть Луизе, чтобы дала ему противоядие во имя большой светлой любви. Я даже готов его сварить.       — К большому моему огорчению, вам, который ни разу не испытывал любви, будет очень сложно понять чувства того человека, на которого я сделал ставку, — хмыкнул Мракс. Развернувшись, он сделал несколько шагов по мраморным ступеням.       — Не испытывал?! — гневно выдохнул Снейп.       — Вы снова путаете юношеские привязанности, приправленные виной, с любовью, милейший. Когда все это утихнет, лет так, думаю, через пять, напишите мне, и я устрою вам знакомство, после которого вы скажете мне «спасибо». Я изучил вашу родословную. По линии отца гордиться прямо скажем нечем, но прадед по матери отметился достижениями в разработке боевых и пыточных заклятий. Не много, но достойно, чтобы вы жили долго и счастливо.       — С чего вы взяли, что знаете о счастье хоть что-то? — прорычал Северус       — Ни один из устроенных мною браков не сыплется на части как ваш. Я слежу за успехами своих подопечных. Опыт и статистика, молодой человек, есть вещи беспристрастные и безжалостные. И они привели меня к тому, что через более чем сто пятьдесят лет поисков, усилий хитрых геральдических и родовых перепитий, рассчетных браков и внебрачных связей, я смог добиться, чтобы в семье Лисс родилась девочка, способная управлять поместьем. Я и надеяться не мог, что она сможет колдовать. Волшебников в роду сквибов не было с тех самых пор, как они покинули Англию, но судьба позволила вытащить счастливый билет. Вы своим появлением сильно подпортили мне игру, но я вас прощаю, поэтому несмотря на дерзость предложение в силе. А теперь мне действительно пора.       С этими словами высокий худощавый мужчина развернулся и с неожиданной энергией взбежал по мраморной лестнице. Стоило ему уйти, как мертвенный голубоватый огонь по углам утих, и склеп погрузился в кромешную черноту, разрезаемую лишь ярким лучом луны со стороны входа.       — Вы хотели мимоходом устроить мою личную жизнь, Альбус, — обернувшись к саркофагу, тихо проговорил Снейп. — Но опрпеделенно забыли спросить совета у главной свахи магической Европы. И что вот мне теперь со этим всем делать?