Отставка, сэр?

      Боль волнами подкатывала к голове, вызывая непреодолимую тошноту и желание поскорее расстаться с содержимым желудка. Морщась от яркого света, Снейп зажмурился и постарался было прикрыть лицо ладонью, но тут же одернул руку, зашипев от боли. Волшебная палочка, выскользнув наполовину из рукава сюртука, больно зарядила зельевару в глаз.       — «Вот и нашлась», — ворчливо подумал директор школы чародейства, настороженно ощупывая пальцами место удара. Идти с фингалом к Поппи и посвящать ее в подробности обстоятельств травмы не было совершенно никакого желания.       Сообразив, что с глазом все в порядке, Снейп прикрыл подрагивающие веки, спасаясь от яркого солнечного света, пробивавшегося через витражное окно. Он сместил руку выше и зарылся пальцами в черные волосы.       — «Надо запомнить это состояние, чтобы в следующий раз не возникло даже мысли, принять сомнительное предложение этих недоумков», — сокрушенно подумал Северус, силясь унять тошнолу, все сильнее подступавшую к горлу. — «Зелья», — мелькнуло в голове.       Изо всех сил стараясь двигаться как можно осторожнее, чтобы не тревожить и без того готовую взорваться голову, Снейп потянулся к карману и выудил оттуда склянки. Он попытался откупорить пробку флакона лежа, но не тут-то было. Пальцы предательски тряслись, а тошнота от прилагаемых усилий лишь сильнее подкатывала к горлу. На лбу выступила испарина, рот резко наполнился солоноватой горечью, желудок болезненно сжался.       Внезапно сообразив, чем это ему грозит, Северус, путаясь в собственных ногах и наплевав на взрывающуюся болью голову, резко сел на постели и ринулся в ванную. От всей души приложившись по пути плечом о дверной косяк, он выкрутил вентиль с холодной водой и содрогнувшись всем телом, склонился над раковиной.       Отплевываясь и кляня собственное опрометчивое решение напиться с врагами детства, он набрал в ладони воды и провел по длинным черным волосам, то и дело норовящим залезть в рот. Прохладная вода отрезвляла, дарила кратковременное облегчение голове, горящей будто в пожаре. Северус оперся ладонями на край белой фаянсовой раковины и исподлобья глянул перед собой.       — Докатился, Нюниус, — с отвращением произнес он, рассматривая собственное отражение в зеркале навесного шкафа. — Порадуйся, что сегодня суббота, и никто не видит тебя в таком виде, позорище.       С усилием выпрямившись, он вновь потянулся к карману, выудил склянки с анипохмельным и обезболивающим зельями и, морщась, опустошил их. Северус снова оперся руками на раковину, отрешенно глядя на бегущую из крана ледяную воду, и стал считать мгновения до начала действия снадобий.       Наконец омерзительное чувство в животе и ободранном пищеводе стало отпускать. Голову, до того будто наполненную раскаленным свинцом, постепенно окутывала блаженная прохлада. Умывшись еще несколько раз, Северус вновь смерил взглядом собственное отражение и дернул с шеи черный платок. Зелья, безусловно, были чрезвычайно хороши в борьбе с последствиями бурной ночи, но живительную силу утреннего душа было не переоценить.       Стоя под струями, барабанившими по плечам и спине, Снейп изо всех сил старался собрать в голове осколки минувшего вечера. Выходило из рук вон плохо. Он хорошо помнил лишь как старательно выпроваживал Блэка и Люпина в первые минуты, и как алкоголь поразительно быстро воспользовался отсутствием в директорском желудке хоть чего-то существенного начиная со вчерашнего обеда.       — «Фестрал бы побрал этих мародеров», — сумрачно подумал Северус, сверля взглядом мокрый белый кафель. — «Так. Спровадить их сразу не получилось. А потом, по всей видимости, огневиски докатился до моей головы слишком быстро, и я совершенно забыл: с кем можно рот открывать, а с кем — нет. Дальше… Гринвин, » — ладони сами собой сжались в кулаки. На лице ходуном заходили желваки. — «Ну надо же! Как только можно было такое под носом у себя не заметить?! Какими же расчетливыми тварями надо быть, чтобы провернуть это. Хотя о чем я? Под началом такого превосходного учителя как Мракс, это пара пустяков!» — он горько ухмыльнулся, провел по лицу ладонью, стирая воду, и оперся руками на стену. — «А ведь так хотелось верить… Наивный. Посмел надеяться, что хоть что-то в твоей никчемной жизни пойдет удачно! А ведь как она стонала и выгибалась, пока живот столь откровенно мешаться не стал. И ведь даже перспектива родить от первого встречного ее не остановила. Просто первоклассная шлюха, ни прибавить ни отнять! И ладно бы только в постели дело было. Это же надо так убедительно каждый день играть, внимания столько уделять!.. Черт с ней… Верну Гринвину, пусть радуется, вдруг не побрезгует. А дальше…» — зельевар низко склонил голову, подставляя волосы под поток, льющий на него сверху. — «Нет… Приснилось наверное… Точно приснилось. Она бы не посмела… Не посмела бы прийти ко мне после всего этого… Я ведь прав… Прав?.. Не могла ведь она действительно просто захотеть поговорить. Зачем? Она ведь призналась, а Мракс подтвердил… Приснилось. Выдал желаемое за действительное».       Северус повернул кран, выключая воду. Несмотря на пронзительную солнечную яркость этого утра, настроение было мрачнее некуда. Навязчиво хотелось снова опрокинуть в себя полбутылки огневиски, лишь бы забыть и вчерашнее горькое прозрение, а заодно и каждое из мгновений пьянящего чувства, какое возникало в присутствии жены.       — «Еще и сон этот… Как вообще можно одновременно настолько желать продолжения и быть готовым убить не сходя с места?! И ведь настолько реально все было… И горько до боли, » — раздраженно подумал зельевар.       Силясь совладать с собственным скверным расположением духа, Снейп закутался в длинный теплый халат и, протирая влажные волосы полотенцем, вышел в спальню. Докучливый сон неумолимо заставлял снова и снова возвращаться к воспоминаниям о том, как под пальцами разгоралось забытое за прошедший месяц ощущение гладкой нежной кожи. Как к собственной щеке прижималась прохладная легкая ладонь. Фантазия была настолько поглощающей, что зельевар, отмахиваясь от собственных противоречивых мыслей, уже подумывал применить техники очищения сознания.       — «Ну надо же как реально. Так можно и вовсе поверить, что это была явь», — хмуро подумал он.       Северус дернул плечом, отгоняя наваждение. Он глянул на левую руку и на пробу сжал кулак. Привидевшееся прикосновение к женской шее горело на пальцах, словно все случилось только что, и Анна-Луиза лишь минуту назад стояла прямо перед ним, а теперь просто вышла за дверь. Зельевар невесело усмехнулся, прошел по комнате и остановился рядом с постелью.       — «Хорошо все же, что мы жили в том проклятом доме, а не здесь. Хоть стены напоминать не будут, » — хмыкнул он про себя.       Опустив взгляд на прикроватную тумбочку, Снейп нахмурился. Он напрочь не помнил, что оставлял здесь какие-то зелья. Да и пузырек отличался от тех, в какие зельевар разливал свои собственные составы. Взяв в руки флакон, он встряхнул его и просмотрел на свет. Жидкость была прозрачной и легкой. Сдвинув брови, Северус опустился на постель, откупорил крышку и аккуратно потянул носом, затем на пробу мазнул по горлышку бутылочки и растер каплю между пальцев. Лицо мастера зелий застыло непроницаемой восковой маской. Если при первом взгляде на склянку его еще посетило сомнение, то теперь перепутать веритасерум с чем-то еще было очень сложно. Он вновь посмотрел на тумбочку и увидел сложенный в несколько раз истрепанный лист.       Нехорошее подозрение заворочалось, застонало где-то под ребрами больным израненным зверем. Снейп потянулся и взял в руки бумагу, небрежно тряхнул, разворачивя, и заскользил по тексту взглядом. Перечитав лист несколько раз, зельевар отложил министерское письмо обратно а тумбочку, а затем, чуть помедлив, опустил сверху флакон веритасерума и, подперев голову кулаком, сощурился от яркого утреннего солнца.       — «Мог ведь кто-то еще эту склянку принести… Змей к примеру… Да нет, ему незачем… И приглашение в министерство… Разве что она влипла в очередной переплет и теперь снова решила поиграть в «хорошую женушку», чтобы получить помощь… Только зачем тогда веритасерум? Можно ведь было просто… Нет, правда, зачем? Ну даже если она и приходила вчера, даже если я и… Нет, не хотела же она вчера на самом деле…»       Не в силах унять собственные противоречивые мысли, зельевар поднялся на ноги и, ероша влажные волосы, беспокойно заходил по спальне. Израненное чудище под ребрами все никак не хотело униматься и теперь сосредоточенно подтачивало такую стройную теорию о всеобщем предательстве. Стеклянный флакон, отражая гранями яркий солнечный свет, будто знамение сиял на тумбочке, красноречиво твердя, что великий двойной агент в своей теории где-то очень крупно промахнулся.       — «Мракс сказал, что произошедшее было его расчетом. Что он заинтересован в разрыве брака, но готов посмотреть, изменится ли что-то до Рождества… Мордред тебя подери, Нюниус! Какого драккла ты вообще на веру принял точку зрения человека, который напрямую говорит подобное?!..       Блэк. Да хрен с ним, с этим шутом гороховым! Много ли он понимает? Способностей и мозгов хватает ровно на то, чтоб подмигивать краснеющим школьницам и вызывать у них приступы сердечной аритмии… Гринвин. С одной стороны, конечно, подозрительно, что он так за подругу печется. А с другой, кто еще был бы в силах прикрыть ее от того сумасшедшего, не вмешайся младший брат. Нет, пожалуй что Люпин прав. Этот рыцарь в сияющих доспехах всем своим поведением, буквально каждым действием медаль себе на шею надевает!» — темные глаза Снейпа беспокойно забегали по комнате. — «Черт бы побрал это все! Так недолго додуматься до того, что я и вправду идиот в квадрате!       Насколько бесхребетным мазохистом надо быть, чтобы вернуться к женщине, которая тебя выгнала, наговорив гадостей?! А потом еще прыгать вокруг нее, в гости ходить, наблюдая, как она живет с другим, да улыбается ему. Пусть даже и по расчету. Это какой-то особый вид извращений, не иначе! Мраксу такой экспонат, безусловно, пришелся бы по душе. Наследство и громкая фамилия при нем, поведение откровенной тряпки совершенно великолепным образом развязывает руки и любимой ученице, и главному режиссеру-постановщику. А что детей приходится рожать, так все же во имя пресвятой демографии! Отличный план достойный старого доброго профессора Дамблдора! Вот только Гринвин больше похож на человека, который в случае несчастной любви вызовет соперника на дуэль или пристрелит его не долго думая, чем на безвольного мазохиста, который будет пускать слюни на расстоянии и пытаться объяснить мужу возлюбленной, как тот плохо с ней обходится. Сделать ставку на человека, который так самозабвенно защищает все, что касается собственной семьи, отец которого до последнего бился за воспитание Избранного, было бы верхом маразма.»       Нарезая очередной круг по комнате, Снейп не заметил, как полотенце слетело с головы на пол. Гулкий звон школьного колокола, отмерившего полдень, заставил зельевара застыть на месте. Он вновь медленно перевел взгляд к прикроватной тумбочке, напряженно раздумывая. В два широких шага преодолев намеченное расстояние, Северус порывисто схватил министерское письмо и судорожно заскользил взглядом по уже знакомым строчкам, выискивая время и место назначенной встречи.       — «Фестрал бы тебя подрал, Нюниус! Нашел кого слушать! Древнего интригана дамблдорского разлива и врага юности, который в отношении женщины может думать только тем что ниже пояса! В одном они только все сходились — надо было с ней лично поговорить, а не баюкать собственное уязвленное самолюбие!» — скрежетнул зубами Снейп. — «Как же мало тебе надо, чтобы уйти в месячную скорбь и быть готовым растоптать то, что с таким титаническим трудом строилось почти год, при том не только тобой одним! Единственный неоднозначный разговор с измотанной женщиной и предвзятое мнение заинтересованного в разводе мрачного типа! Блеск!       Сальноволосый страдалец… Надо будет назначить премию «За особые заслуги перед школой» тому, кто это придумал! Просто невероятно точное определение!» — ругнулся Снейп про себя. — «Что она вообще в тот раз сказала… «Ты на меня даже смотреть после такого не захочешь»… Такое не говорят люди, которым чхать на мнение собеседника. Такое не говорят расчетливые твари, в чьих интересах только раздвигать ноги, скрываясь за чужой спиной от Темного Лорда!» — мысли с небывалой скоростью щелкали в сознании. Каждый шаг по комнате, казалось, отдавался взрывом в голове.       — «Черт бы тебя побрал, Снейп! Ты из раза в раз совершаешь одну и ту же мерзкую ошибку — давишь на свою жену! И она ведь пыталась тебя остановить, ты же сам в тот вечер едва на ногах держался, что о ней говорить? Но нееет! Тебе, кретину, постоянно мало! И ты дожимаешь каждый раз до последнего, ищешь подтверждения собственных домыслов там, где их нет! Неужели бы этот разговор не подождал?! Она ведь не врала тебе раньше. Она рассказала даже про этого недоумка-насильника, как же его… Не важно! Раз уж рассказала даже об этом, ответила бы и про все остальное, не дави ты на нее! Мерлин бы тебя побрал, Нюниус, ты — истинный раб своих мозгошмыгов! И больше того, сдаешь на милость тараканов в собственной голове всех окружающих!»       Снейп второпях выудил из шкафа свежую одежду, кинул ее на постель поверх покрывала и стал судорожно натягивать на разгоряченные плечи рубашку. Тонкая белая ткань цеплялась за влажную кожу, не давая одеться так быстро, как хотелось. Шипя и тихо матерясь под нос, зельевар всеми силами старался унять дрожь в пальцах, мешавшую справиться с мелкими белыми пуговицами.       — «А теперь ее вызвали в министерство! И тебя опять не оказалось рядом. Шикарно! В каждый гребаный момент, когда ты ей так нужен, ты либо вот-вот норовишь сдохнуть, оставляя ее на милость Алекто и остальных ползучих тварей, либо маринуешься в Азкабане, либо нянчишься с загонами в собственной голове. Финиш! А если Кингсли вызвал ее на допрос по поводу всего, что было в прошлом году?! Под следствием министерства сейчас туева куча народу, которые видели ее минимум на одной встрече пожирателей! И кто-нибудь из них наверняка вспомнит, что Темный Лорд представлял ее как свою дальнюю родственницу. Идиот-идиот-идиот, Нюниус! Тебе понадобился настолько жирный намек как веритасерум, чтобы все понять! А еще двойной агент! Непревзойденный мастер разгадывать загадки темных искусств! Тьфу, чтоб тебя… Думал, что война кончилась, добро победило, и все несчастья позади?! Что тебе только и осталось, что сбросить баласт в виде жены и собственных детей?! Все только начинается! Малодушие! Воистину, лорд Мракс, вот уж в этом вы правы!» — продолжая воевать с собственной одеждой, думал он.       Схватив с кровати злополучную бумагу, Северус стремительно вышел из комнаты. Прихватив со спинки директорского кресла черную мантию, он шагнул в сторону камина и бросил в пламя горсть летучего пороха.       — Министерство магии!       В атриуме было непривычно тихо. Хоть обитель охраны магического правопорядка и работала после войны в авральном режиме, далеко не все сотрудники появлялись на службе по выходным. Гулкие стены давили, каждый шаг отдавался в высоких сводах многогранным эхом. Директор школы чародейства быстро шел по начищенным до зеркального блеска черным мраморным плитам к посту охраны. Редкие в этот день посетители удивленно оглядывались вслед зельевару, который, шипя и ругаясь, пытался справиться на ходу с застежкой мантии.       Подойдя к охраннику, Снейп остановился и напряженно огляделся, силясь выровнять сбившееся от спешки дыхание. Дежурный колдун на пропускном пункте медленно опустил вчерашний номер «Ежедневного пророка» и смерил директора Хогвартса ничего не выражающим взглядом.       — Имя, фамилия? По какому поводу? — растягивая слова, произнес волшебник подчеркнуто небрежным тоном. Его рыхлое лицо не выражало ровным счетом ничего, кроме неудовольствия по поводу прерванного чтения.       — Северус Снейп. К министру Кингсли Брустверу, — скрипнув зубами от нарочитой нерасторопности охранника, бросил зельевар.       Волшебник демонстративно вздохнул, и, переложив на столе какие-то бумаги, стал сверяться с таблицами. Секунды казались Северусу вечностью. Охранник водил пальцем по строчкам с такой деловитой неторопливостью, что возникало желание сгрести листы в руки и самому найти всю необходимую информацию.       — К моему большому сожалению, вас нет в списках посетителей. Министр не принимает без предварительной записи, мистер Снейп. Если ваш вызов был экстренным, предъявите пожалуйста пригласительный документ или пропуск, — вновь беря в руки газету, монотонно пробубнил дежурный колдун.       — У него моя жена, — прорычал Снейп, склоняясь над столом к самому носу волшебника.       — Соблюдайте дистанцию, — невозмутимо ответил охранник. Он демонстративно колупнул в зубах узловатым пальцем и мерзко причмокнул губами. — Если даже вашей жене и было назначено, это не дает вам права идти следом за ней. Захоти министр видеть вас вместе — пригласил бы. И в этом случае ваше имя значилось бы в списке. Ваша жена здесь есть, я проверил, а вот вас нет. Так что будьте добры, отодвиньтесь и не дышите на меня, иначе я позову подкрепление, — добавил он.       — Ах ты червяк министерский! Да я тебя… — злобно прорычал зельевар, хватая дежурного колдуна за грудки.       — Северус?!       Резкий оклик знакомого голоса заставил Снейпа замереть. В атриуме разом сделалось тише, чем на кладбище, уши будто заложило ватой. Дежурный волшебник, тяжело пыхтя, словно затравленный кролик с суеверным ужасом таращился на директора школы чародейства. От напускного равнодушия и самоуверенности на его рыхлом лице не осталось и следа. Как сквозь вязкий кисель Северус услышал, торопливое цоканье каблуков по черным начищенным плитам министерского атриума. Снейп чуть прикрыл глаза. Эту походку он знал очень хорошо. Где-то в прошлой жизни вслед за приближением этих шагов шло такое долгожданное блаженное расслабление. Оно настигало даже в минуты наивысшего напряжения, когда от навалившегося стресса и горы работы Северус чувствовал, что вены готовы полопаться прямо под кожей. Иногда даже казалось, что лишь благодаря приближению этих шагов и легких рук, следом накрывающих усталые плечи, шпион двух господ не сошел с ума за прошедший год.       — Северус, отпусти его, на тебя все смотрят, — совсем рядом на грани слышимости произнес знакомый взволнованный голос. — Сейчас сюда сбегутся авроры, и ты обеспечишь себе новое заключение в Азкабане.       С трудом поборов непреодолимое желание несколько раз приложить охранника головой о стол, Снейп медленно, по одному разжал пальцы на униформе и смерил колдуна выворачивающим наизнанку черным взглядом. Опершись ладонями о стол, он выпрямился, посмотрел влево и наткнулся на бледное напряженное лицо жены. Анна-Луиза, затаив дыхание, неотрывно следила за каждым действием зельевара.       Атриум будто сняли с кнопки «пауза». Гулкие стены вмиг наполнились звуками и действием. В дальнем конце обширного холла замаячили волшебники в аврорских мантиях. Опешивший было охранник подскочил со своего места и, выхватив палочку, наставил ее на Снейпа.       — Луиза! Идите быстро отсюда! — раздался оклик яркой блондинки, оставшейся чуть поодаль.       — А ты… — оглянулась было девушка.       — Идите, я замну, — шикнула Мари, махнув рукой Снейпу, и быстро обернулась к приближающимся аврорам. — Ребята, ну куда же вы так спешите? Не подскажите, даме, как найти отсюда выход? Я совсем заплутала в этих бесконечных коридорах! — громко произнесла она, перетягивая на себя внимание.       Несколько авроров как вкопанные замерли, в упор глядя на женщину. Однако волшебница в форменной мантии, скривившись, тут же вскинула на нее палочку. Первым сообразив, во что грозит вылиться все происходящее, зельевар ухватил Луизу под руку и быстро повел ее в сторону каминов. Краем уха он слышал возмущенные восклицания дежурного колдуна и успокаивающую мерную речь Мари, которая терпеливо нараспев что-то объясняла аврорам. Прибавив ходу, Снейп быстро преодолел оставшиеся метры и, не выпуская из стальной хватки женское предплечье, шагнул в зеленое пламя.              Огонь в очаге директорского кабинета сменил цвет, а затем на ковер, взметнув в воздух золу и несколько ярких искр, друг за другом ступили две пары ног. Переведя дыхание, зельевар замер, стараясь смотреть куда угодно, только не на собственную ладонь, продолжавшую мертвой хваткой сжимать женскую руку чуть выше локтя. Мгновения показались растянутыми в вечность. Снейп стоял, стараясь придумать причину, чтобы и дальше ничего не менялось, чтобы густое молчание все так же продолжало наполнять комнату, а пальцы сквозь слои ткани по-прежнему согревало чужое тепло.       — «Ушли! Мы просто оттуда ушли! Не было никакого ареста! Мы просто ушли…» — билось в голове.       Из оцепенения вырвало легкое движение под пальцами. Анна-Луиза, пошевелившись, мягко высвободилась из хватки. Глядя в пол, она обогнула мужа со спины и медленно прошла к окну. Снейп прикрыл глаза, чуть качнулся с пяток на носки, а затем сжал и разжал кулаки, силясь собраться с мыслями.       — «Так, отлично, Нюниус! Принцесса опять спасла дракона!» — ругнулся он про себя. — «Что ты ей там сказать хотел? А, нет, ты же не хотел разговаривать, это она хотела, а ты — нет. Ты развестись хотел, так ведь? А сейчас тоже хочешь?»       Не в силах дальше стоять на месте, он со свистом выдохнул сквозь стиснутые зубы, в очередной раз качнулся с пяток на носки и, сделав несколько шагов по кабинету, привалился спиной к директорскому столу.       — «Я помню, что ты вчера приходила… И теперь даже припоминаю, что я тебе говорил… И это совсем не то, что я имел в виду… А знаешь, я тут говорил с Мраксом, с твоим учителем, и он сказал… Помнишь, мы с тобой говорили месяц назад в этом самом кабинете, и я… А еще… Мордред подери…»       Слова и фразы бешенным роем кружились в голове мастера зелий. Решительно все, что приходило на ум, звучало слишком мерзко и притянуто, чтобы произнести это вслух. Он сглотнул в горле ком и, запрокинув голову, уставился в сводчатый потолок. Портреты на стенах мирно дремали, и кабинет окутывала тягучая тишина. Лишь яркий свет холодного осеннего солнца, бьющий в окна, нарушал общую напряженную атмосферу. Снейп почти физически ощущал, как за плечами выросла бетонная непробиваемая стена, отделявшая его от мягкого тепла, которое он еще минуту назад сжимал под пальцами.       Тягостное молчание становилось все более невыносимым с каждым мгновением. Наконец не выдержав, зельевар сдавленно выдохнул сквозь стиснутые зубы и, медленно оглянувшись, замер. Северус ожидал увидеть напряженные женские плечи, замершую словно взведенная пружина спину. Однако Анна-Луиза стояла прямо лицом к нему, прислонившись к подоконнику, и, скрестив на груди руки, со спокойным ожиданием наблюдала за действиями мужа.       — То, что вчера было, — прочистив горло, выдавил Снейп. — Мне же не приснилось?       — К великому сожалению — нет, — поведя аккуратной темной бровью, холодно произнесла девушка. — Уму не постижимо. Как только язык повернулся детей так назвать, да еще угрожать убить их… — гневно выдохнула она, отводя взгляд в сторону.       Снейп прерывисто вздохнул, провел ладонью по лицу и, оттолкнувшись от стола, прошелся вперед-назад по кабинету, запустив пятерню в длинные черные волосы.       — «Твою ж душу, Нюниус! Ты же обещал ей не опускаться до уровня собственного отца! Ничтожество… А ведь еще утром мелькнула мысль о повторении этого алкогольного подвига. Поведение достойное директора единственной в Британии школы чародейства!» — шипел внутренний голос.       — Это регулярно происходит, или я вчера неудачно зашла? — голос жены заставил зельевара остановиться. Облокотившись на спинку одного из гостевых кресел, он медленно выдохнул, силясь унять колотящееся где-то в горле сердце, и поднял взгляд к противоположной стене.       — Второе, — коротко произнес Северус и прикрыл глаза, ожидая реакции. — «Что б я еще хоть раз решился отрыть бутылку по подобному поводу!»       Секунды, казалось, растягивались в часы. Директор школы чародейства отчаянно жалел, что в кабинете не было ничего, создававшего бы хоть какой-то фоновый шум. Без этого ощущение времени совершенно смазывалось.       — Я могу рассчитывать, что больше никогда не увижу и не услышу подобного?       — Безусловно, — порывисто вздохнув, отозвался мастер зелий, и, зажмурившись, сжал пальцами переносицу.       Силясь не смотреть на жену, он оттолкнулся от спинки кресла и, в очередной раз по кругу обойдя кабинет, опустился на сидение. Северус переплел перед собой длинные пальцы, оперся локтями на колени и низко склонил голову. Разбегающиеся мысли по-прежнему упорно не желали обращаться хоть во что-то осмысленное.       — «Больше не увижу подобное… Неужели после вот этого, после всего, что было сказано в пьяном угаре, вообще захочется еще хоть когда-то на человека смотреть?!» — сумрачно подумал он.       — Кажется, вчера ты хотел о чем-то спросить, — произнесла Анна-Луиза, выдергивая зельевара из собственных мыслей.       — «Хотел спросить… Драккл… Чего я там только вчера не хотел! Лучше вообще не вспоминать ни тот разговор, ни те вопросы! Мордред бы тебя побрал, Нуниус. Скажи уже хоть одно связное слово! Она не просто так приходит уже второй день к ряду! Ну ладно, сейчас ты сам ее притащил, но ведь она не сбегает, говорить с тобой продолжает. Теперь-то уж явно видно, что ты где-то фатально просчитался в собственных домыслах! Какой был бы смысл обивать порог твоего кабинета, желай она уйти к другому? Для этого достаточно было просто окопаться в поместье до Рождества, » — ругнулся про себя Снейп. — Кажется, мы друг друга немного недопоняли в последнюю встречу, — помолчав, наконец с усилием произнес он.       Раздалось шуршание. Северус поднял голову и увидел, как девушка стянула с плеч тонкое серое пальто с серебряной брошью, оставшись в платье. Тонкий газовый платок, едва прикрывал изящную белую шею.       — Что ты хочешь знать? — прямо взглянув в черные глаза, приподняла брови Анна-Луиза.       — Ты вчера действительно была готова выпить веритасерум? — отводя взгляд на собственные переплетенные пальцы, спросил зельевар. — «Что ты городишь, Нюниус?! Какой к фестралу веритасерум?! Подозрения накрылись медным тазом еще в момент, когда ты распознал содержимое склянки! Какого лешего ты заставляешь ее унижаться дальше?! Спроси уже что-нибудь по-настоящему важное!»       — Да, почему нет, — пожала плечами девушка. — Это было бы, конечно, крайне неприятно, учитывая число наших разговоров о всепоглощающем доверии за прошедший год, но если ты готов общаться только в таком ключе, что поделать. Я где-то оставляла тебе флакон, принесешь? Или может из своих запасов предложишь?       — У тебя был кто-то на момент заключения брака со мной? — словно не слыша ее, на одном дыхании быстро произнес Северус и прижал кулак к губам, будто старался загнать обратно слетевшие с языка слова. — «Зачем-зачем-зачем тебе это знать?! Скажи, что произошла ошибка, извинись и живи спокойно дальше! Или разведись под Рождество и переверни очередную страницу своей жизни! Ведь если все действительно так как ты понял изначально, остальное уже не будет иметь значения, Снейп! Ты же никогда этого не забудешь, как бы сильно не хотелось снова обмануться и ощутить рядом это чертово тепло!»       Слова черным знамением повисли в воздухе. Снейп, напрягшись всем телом, слепо глядел перед собой, отсчитывая секунды до удара молнии. Собственные плечи казались окаменевшими. Звенящее напряжение в комнате усиливалось с каждым мгновением, становясь физически невыносимым.       — Нет, — тихо произнесла Анна-Луиза. — Все закончилось месяца за три-четыре до нашей с тобой встречи. Сразу как я переехала в Виндгорф.       — Но он же вернулся, — на грани слышимости выдохнул Северус, прикрывая глаза. — «Нет… нет… нет… три-четыре месяца…» — эхом отзывался в голове женский голос. Он до судороги сжал челюсти, зажмурившись. — «Все! На этом все вопросы можно заканчивать, зачем ты продолжаешь ее спрашивать о чем-то еще?!»       — Вернулся, — покорно кивнула девушка. Снейпу показалось, что из комнаты разом выкачали весь воздух, и он забыл, как нужно дышать. Обрушившееся было облегчение вновь сменилось погружением в прожигающую до костей тоску. — Вот только перед этим он женился на маггле и предложил мне лишь дружбу. Очень странный поступок как по мне. Ты, кстати, как-то получал от него письмо. Ту поддельную выписку из реестра лиц с магическими способностями. Там у меня еще в графе «семья» прочерк значится его стараниями. Ты, помнится, еще тогда сильно удивился, почему наследство досталось мне, а не кому-то из старших родственников. С тех самых пор как я выставила его из дома, он периодически присылает письма, рассказывает, как у него дела, но сам старается на горизонте не появляться. Могу дать почитать. Надо?       Снейп молчал, по-прежнему уставившись перед собой. Услышанное по злой комичности дурацких совпадений граничило с театром абсурда. В реальность подобной истории о человеческой бесхребетности было чудовищно сложно поверить. Еще сложнее было допустить, что такое можно просто взять и выдумать в собственную защиту.       — Представляю, насколько забавной была бы ситуация, напои ты меня все же сывороткой правды, и начни я рассказывать под зельем нечто совершенно противоположное, — словно читая его мысли, тихо произнесла Анна-Луиза.       — Мракс сказал, он вернется и будет с тобой, даже если я решу… — сквозь зубы процедил зельевар, но запнулся, не закончив фразу. Он все еще сосредоточенно буравил взглядом противоположную стену, не решаясь хоть куда-то отвести взгляд.       — Боже мой! — воскликнула мисс Лисс, всплеснув руками. — Северус, ты Мракса вообще видел?! Конечно, если он так сказал, то Стас опрометью кинется и сделает все что только можно и нужно, буквально от и до! Он на моей памяти патологически был зависим от мнения своей семьи и в частности матери. Плохим человеком его подобное не делает, есть грехи похуже, но и терпеть такое положение дел, когда мужчина рядом ступить не может без одобрения мамы, совсем не по мне. Представить страшно, что случилось бы, надави на него мой учитель. А может он и давил, кто ж теперь узнает? Да любой человек, не обладающий железобетонными нервами и непоколебимой честью при виде лорда Федеуса подожмет все четыре лапки, опрокинется кверху пузом и позволит крутить собой как только хочется! Он же мастерски умеет слабые места находить. Не каждый в этом мире — гриффиндорец и борец за всеобщее благо. Мне понадобилось вляпаться в эту дурацкую историю с поместьем и до чертиков испугаться Темного Лорда, чтобы понять, что человек рядом — совершенно не герой моего романа. Он ведь даже не торопился ко мне, узнав о происходящем. Но это я поняла только оставшись одна и спокойно приняв ситуацию. Не всегда сразу можно разобраться в своих чувствах и понять, что и сколько значит для тебя человек. Изначально хотелось всех поголовно спасти и я выставила своего бывшего именно с тем прицелом, чтобы до него не добрались пожиратели. Но кто же знал, что он своими же собственными действиями и поведением даст мне понять, что я сделала все исключительно верно? Что в действительности нужно было разорвать все давно, не дожидаясь великой угрозы в виде Темного Лорда. А еще, не произойди все это, и я бы не узнала, что бывает по-другому.       С последней фразой зельевар замер, затаив дыхание. Пальцы сами собой сжались плотнее, костяшки побелели от напряжения.       — «Не всегда можно понять, что и сколько значит для тебя человек… и не узнала бы, что бывает по-другому, » — эхом отразилось от станок черепа. — «Теперь интересно: последнее в ее понимании — это хорошо или плохо?.. Мордред подери. И вот в этом было дело? В бесхребетном недоумке, которому не хватило мозгов разглядеть, что за женщина рядом с ним?! Если так, то ты до скончания вечности будешь извиняться за свою выходку, Нюниус.»       Снейп чуть наклонил голову и скосил глаза в сторону окна. Анна-Луиза стояла к нему боком и смотрела вдаль поверх многочисленных хогвартских башен, скрестив на груди руки. На небо набежала темная туча, скрыв собой яркое осеннее солнце. В стекло брызнули первые крупные капли дождя. Подавив мученический вздох, Северус поднялся на ноги и, обойдя кресло, осторожно приблизился к напряженно замеревшей жене.       — После того как я переехала в особняк, взялась за книги и поняла, кто на самом деле мой учитель, мне меньше всего на свете хотелось, чтобы он влиял на мою жизнь, в особенности личную. Я конечно благодарна и за полученные знания, и за защиту в ситуации с Вацлавом. К тому же мне не забыть, что лишь благодаря полученной из его рук «живой воде» и его вмешательству в мае мой муж все еще ходит по земле живым человеком из плоти и крови, — выдохнула девушка, по-прежнему вглядываясь в пейзаж.       Снейп замер, не дойдя до нее всего пары шагов. Слова набатом стучали в голове. Анна-Луиза говорила уже явно больше, чем он спрашивал, и с каждым ее словом к горлу подкатывал горький ком.        — Одному Мерлину известно, что я пережила, узнав, что брак можно расторгнуть, — пробормотала она. — Это была единственная стабильная точка среди творящегося вокруг мракобесия. Как бы ни повернулись обстоятельства и как бы трудно ни приходилось, можно было сказать себе, что вот семья-то уж точно никуда не денется. Брак ведь нерасторжим. И за прошедший год я даже успела начать надеяться, что мы оба будем стараться и работать над ним…       — Давно ты знаешь? — напрягся зельевар, не решаясь подступить ближе.       — Иво сказал недели полторы назад, — пожала плечами Анна-Луиза. Она отвернулась к окну и принялась тонкими пальцами чертить по стеклу вертикальные дорожки, повторяя траекторию скользящих дождевых капель. Небо почти полностью затянула огромная темная туча. Лишь вдалеке над лесом осталась светлая полоска. — Я так поняла, хранитель если и не с самого начала был в курсе этого, то уж точно довольно давно. А вот о разводе я узнала только вчера.       Слова прозвучали громом. Северус ощутил, как сердце пропустило удар, сделав кульбит через желудок. Он шумно втянул носом воздух и отступил на шаг от девушки, сверля взглядом изящную шею, прикрытую легким газовым платком. Проведя рукой по голове, он с силой сжал на затылке волосы и до боли стиснул зубы, силясь сдержать рвущийся отчаянный рык. Каждое свое действие зельевар был готов хоть как-то обосновать в свете открывшихся фактов. Указать на то, сколь двусмысленными были и разговор, и реакция Луизы. Каждое. Кроме этого.       — «Малодушие! Чертово малодушие! Как же прав Мракс… Миллион раз прав! Не подумав. Не узнав причины. Не поговорив. Наплевав на все, что своими собственными глазами видел до того. Напрочь забыв все, что сделала для тебя эта женщина. Из-за одного-единственного двусмысленного разговора, произошедшего на пределе эмоционального напряжения, ты, Нюниус, за ее спиной побежал выяснять, как бы развестись! В то время как твоя жена ждала, пока ты наконец остынешь и придешь в себя! Нет, лорд, Мракс, вы все же не дотянули… Идиотом меня назвать было бы слишком мало.»       Внезапно раздавшийся позади хлопок заставил зельевара вздрогнуть и обернуться. У директорского стола, переминаясь с ноги на ногу и беспокойно озираясь, стояла домовуха в белоснежной наволочке.       — Прошу прощения, — пискнула она. — Вы просили прийти за вами, госпожа, если дети проснутся через час-полтора, а вас все еще не будет дома.       — Конечно, Винки, я сейчас приду, ты свободна, — улыбнувшись, сказала Анна-Луиза. Эльфийка кивнула и поспешила испариться все с тем же негромким хлопком.       В наступившей оглушительной тишине Снейп не знал, куда деть глаза. Смотреть на жену не было никаких сил. Анна-Луиза смерила его спокойным ничего не выражающим взглядом и, оправив в руках съехавшее тонкое пальто, направилась к камину.       — На ужин сегодня рис, Северус, — произнесла она за мгновение до того как исчезнуть в ярком зеленом пламени.             Кабинет наполнило звенящее давящее молчание. Снейп по-прежнему стоял посреди комнаты, запустив пальцы в волосы.       — То есть ты хочешь сказать, что ещё не закончила?.. Что ж, ладно… ладно… — произнес он и нервно потер шею, воздев глаза к потолку. — «Мерлин помоги.»